Война в жизни кыпчаков. Противостояние с другими кочевниками

Одним из наиболее сложных вопросов истории Дешт-и-Кыпчак являеться тактика и стратегия кыпчаков в противостоянии с другими кочевниками. Хронисты не особо интересовались этим аспектом. Но он является чрезвычайно важным поскольку противниками кыпчаков были монголоязычные племена, монголы, огузы и печенеги. Среди ученных этот аспект попробывали проанализировать В.Бережинский, М.Горелик, Ю.Худяков, А.Кушкумбаев [Бережинский 2005; Горелик 2002; Худяков 1997; Кушкумбаев 2009].

Реконструировать тактику и стратегию ведения войн, невозможно не приступая к описанию вооружения. Для кыпчаков был характерен традиционный кочевнический комплекс вооружения. Легкая конница была вооружена луками монгольского типа, а подавляющее количество наконечников было предназначено для поражения такой же легкой конницы. Бронебойных наконечников было немного, поскольку кочевники центральноазиатских просторов сталкивались не с значительными массами тяжелой конницы оседлых держав, а воевали против таких же кочевников, как и они сами. Для ближнего боя использовались слабозагнутые сабли и копье. Шея кочевника защищалась кольчужной бармицей, а лицо маской или полумаской. Для защиты тела, главным образом, использовалась кольчуга, хотя встречались ламеллярные и пластинчатые доспехи [Худяков 1997, 106-120]. Вооружение монголов принципиально не отличалось от кыпчакского комплекса вооружения. Главным отличием была четкая организационная структура монгольского войска. Войско комплектовалось не на родоплеменной основе, а по десятичной системе. Наиболее полный материал по истории противостояния кыпчаков с другими кочевниками давали хронисты, которые описывали монгольские завоевания.

Важной в степной войне была маневреность и потому кочевники в начале боя использывали традиционный для кочевников принцип ведения боя, который Сигизмунд Герберштейн называли tanz [Горелик 2002, 18-24]. Он подходил для атаки противника, который остановился для того что-бы разбить лагерь. Также эфективным был этот прием и в столкновении с кочевниками, только перемещение конных лучников было на порядок динамичнее [Кушкумбаев 2009, 72]. Кочевые противники стремились окружить друг друга, не оставляя ему пространства для маневра [Кушкумбаев 2009, 81-82]. Основной задачей битвы было окружение и уничтожение основных сил врага. Во время наступления кочевники рассредоточивали свои войска на несколько больших групп. Противодействовать этому можно было совершая нападение в форме характерной для облавной охоты. Наступающие охватывали врага в полумесяц или круг окружения [Кушкумбаев 2009, 81 -84].

Дешт-и-Кыпчак был идеальным театром для ведения таких войн. Широкая и открытая местность давала простор для маневров. Главным требованием для таких действий были большие массы конных лучников, которые были и у кыпчаков, и у монголов. Войско рассредотачивалось на сотни километров. При стокновении с монголами кыпчаки были вынуждены отступать боль-шыми массами, чтобы не попасть в окружение. Иногда концентрация большого количества людей на ограниченой территории приводила к трагедиям. Так монголы окружили кыпчаков в Крыму. Только после того, как силы кыпчаков значительно поредели от голода, монголы атаковали их [Кушкумбаев 2009, 91]. Если же кыпчаки не замыкались на ограниченной территории, то окружить их было очень тяжело [Кушкумбаев 2009, 92-94].

Обычно бой между кочевниками начинался перестрелкой и лиш потом они переходили к ближнему бою и рубке. Калкская битва, являеться примером того, как должна была выглядеть подобная битва.  Легкие конники обстреливали друг друга. Потом в бой устремлялись отряды тяжелой конницы русов, которую поддержали кыпчаки. Отряды Мстислава Удатного, Данила Галицкого, Олега Курского преследовали монголов, которые, в свою очередь, использывали один из любимых приемов кочевников - притворное бегство. Выманив противника на себя легкие монгольские лучники исполнили установку на битву. Они дожидались вступления в бой монгольской тяжелой конницы. До того момента как она подошла, легкая конница монголов понесла серьезные потери в столкновении с дружинниками русов и кыпчаками [НПЛ 1950, 62-63, 265-267; Лаврентьевская 1962, 503-509; Ипатьевская 1962, 743-745; Горелик 2002, 30].

Когда в бой вступила монгольская тяжелая конница наступили решающие моменты битвы. Монголы ударили по флангам русско-кыпчакского войска, а основной удар был сконцентрирован на одном направлении. Монголы прорвали строй союзного войска и смешали его ряды. Под давлением монголов русы и кыпчаки начали отступать. Вскоре отступление превратилось в бегство, и монгольская легкая конница эфективно преследовала отступающих [Горелик 2002, 28-31]. Трагической ошибкой были раздоры среди Рюриковичей. При отсутствии единого командывания решение Мстислава Удатного атаковать монголов силами только своего передового отряда оказалось фатальным. Монголы разгромили коалиционное войско по частям. Окруженое в лагере киевское войско было отрезано от истоков воды и вероятно обстреливалось монгольськими лучниками. Окруженые в степи, русы были обречены на поражение [НПЛ 1950, 62-63, 265-267; Лаврентьевская 1962, 503-509; Ипатьевская 1962, 743-745].

Еще одним козырем монголов было привлечение в состав своего войска кочевнических отрядов. По сведениям "Юань-ши" в монгольском войске после 1219 г. были восточные кыпчаки и канглы, которые играли роль авангарда и вспомагательных войск [Кадырбаев 1990, 98-102; Кычанов 1965, 59-65]. После возвращения из похода в Восточную Европу Субедей включил в свое войско кереитов, найманов, меркитов и кыпчаков [Храпачевский 2004, 500-501]. Первостепенное значение для степной войны имела оперативность действий. Вспомагательные отряды позволяли монголам сковать противника и выиграть время для окружения.

Когда монголы только начинали свои завоевания, кыпчаки надеялись их победить в больших битвах. В "Юань-ши" упомянуто три таких битв, которые произошли в: горной долине Юй-Юй, на реке Буцзу и на реке Алицзы (Калка) [Сокровенное сказание 2002, 94-96; Кычанов 1965, 59-65; Храпачевский 2004, 498-500; Pelliot, Hambis 1951, 96-98, 102-103]. Перед большими битвами происходили локальные стычки [Цулая 1981]. Решающим фактором в этих генеральных битвах был полководческий талант Субедея-багатура. Монголы тогда вели маневренную войну, а их силы, скорее всего, уступали в численности силам их противников.

Ситуация изменилась во время ''Великого Западного похода'', когда монголы, чтобы завоевать многие страны вели с собой ремеслеников, а также войска из стран с оседлым населением. Их войска тепер уступали в маневрености, но превосходили кыпчаков в численности [Тизенгаузен 1941, 24]. Но шансов на победу у кыпчаков не было поскольку монголов вели за собой опытные военачальники, а среди кыпчаков не было единства. Матфей Парижский также указывал на влияние психологического фактора [Матузова 1979, Матфей Парижский]. Многие кыпчаки, разувер-шись в возможности оказать сопротивление, мигрировали за границы Дешт-и-Кыпчак.

Те, же кыпчаки, которые не хотели мигрировать и не желали переходить на сторону монголов выбирали единственно возможную стратегию - партизанскую войну. В этом приуспел хан Бачман, который несколько лет беспокоил монголов своими набегами. Для того, чтобы обезопасить свои тылы монголы сняли часть сил с других направлений и устроили облаву. Но даже в таких условиях кыпчаки были почти неуловимы. Роковую роль для Бачмана сыграло то, что среди кыпчаков нашлись предатели, которые поведали монголам о расположении его лагеря. Подавленные превосходящими силами противника, кыпчаки были побеждены. Но даже перед лицом гибели Бачман не встал на колени и не просил пощады [Тизенгаузен 1941, 24, 35-36; Бичурин 2005, 200-201; Храпачевский 2004, 375] . Сотрудничество части кыпчакских аристократов с монголами сыграло решительную роль   в   успехе   монгольского   завоевания   Дешт-и-Кыпчак   [Аннинский   1940, 84-85; Тизенгаузен 1884, 540-541]. Кыпчакские вспомагательные отряды сражались и в Венгрии на стороне монголов [Rogerii 1892, 546].

Отдельный вопрос это численность кыпчакского войска. По летописным известиям 3 тыс. чер-ниговцев на Снови противостояло 12 тыс. кыпчаков. При этом нужно учитывать, что кыпчаки повершали свои набеги вместе с семьями. Если брать во внимание количество професиональных воинов, то преимущество кыпчаков было не таким явным. Хорошо подготовленное черниговское войско победило кыпчаков [Ипатьевская 1962, 156-161; Лаврентьевская 1962, 169-172]. Если обратить внимание на эпизод с Иваном Ростиславичем ''Берладником'' и ханом Башкордом, то можно допустить, что летописец несколько преувеличил силы кыпчаков. Башкорду приписыва-еться управление 6 тыс войском. Иван Ростиславич был его союзником, но отказался выдавать ему триста крестьян, которых кыпчакский правитель хотел взять в плен. Нужно сказать, что и берладников было не особо много в степях. Если бы кыпчаков было 6 тыс. то, что им мешало подавить врагов численным превосходством, перебить берладников и взять в плен бежавших от них крестьян? Имея такие силы, они вполне могли взять и сам город Ушица [Ипатьевская 1962, 496-498]. Единственное, что мог знать летописец наверняка, так это то, что Башкорд был могущественным ханом и у него было много воинов.

Никита Хониат отмечал такие качества кыпчакских воинов как маневренность, смелость и дисциплинированность. Кыпчаки шли в поход со своим скотом и семьями. Поэтому у хронистов складывалось впечатление о их большом количестве, что было верно лишь отчасти [Хониат 2009]. Популярность оружия у кыпчаков было обусловлена тем, что сам быт кыпчаков был милитаризованным и кочевник должен был с оружием защищать свой скот и семью. Жизнь кочевника проходила во взаимных набегах, которые были нормой для кыпчакских племен того времени. Один такой случай был зафиксирован Ибн Халдуном и ан-Нувайри [Макризи 1966; Тизенгаузен 1884, 541]. В древнетюркском обществе был аналог скандинавским берсеркерам, так называемые bori-tag (похожие на волка). [Пріцак 1997, Т. 1, 143].

Личная храбрость кочевника обозначала статус человека в обществе. У них был культ силы. Боняк та Тугоркан видя нерешительность ромеев во время битвы под Левунионом говорили, что им все равно чье мясо есть - ягненка или волка. Баранами кыпчаки называли ромеев, а печенегов волками. Сравнение с волком у тюрков было комплиментом [Комнина 1965, Книга 8, Параграф 5]. Нерешительных и слабых кочевники презирали. Каждый мужчина среди кыпчаков был воином [Бережинский, Бороздина 2010, 63, 67; Бережинский 2005, 113]. От храбрости зависело и продолжение рода. Чтобы не платить калым за женщину из своего племени кочевник мог совершить набег на соседей и захватить женщин у них. Чтобы отбить набег соседей, который обычно следовал за этим, он также должен был проявить качества воина. Слабые в степи не выживали [Кляшторный 2003, 473, 475, 481].

Относительно же описания столкновений кыпчаков с огузами и печенегами источники дают скупую информацию. Анна Комнина упоминала, что печенеги стали против ромеев и кыпчаков лагерем. Крытые повозки из возов служили защитой печенегам от вражеской конницы [Комнина 1965, Книга 8, Параграф 5]. Кыпчаки могли обстреливать лагерь печенегов из луков, но победу можно было добыть, только разомкнув ряды возов. Кыпчаки в союзе с ромеями осуществили это и перебили многих печенегов. Как и кыпчаки, печенеги шли в поход с семьей. Защита из возов применялась, когда враг превосходил числом, и об его продвижении было известно заранее [Комнина 1965, Книга 8, Параграфы 4-6].

Когда же нападение было неожиданным, то было невозможно организовать подобную оборону. В таком случае те, кто оборонялся, переходили в рукопашную, и все зависело от мастерства всадников. Очевидно, подобные столкновения были частым явлением в степи. Похоже, именно по такой схеме произошло столкновение между кыпчакскими племенами токсоба и дурут [Тизенгаузен 1884, 540-541]. Столкновение печенегов с кыпчаками около Узолимны, похоже, имели характер набега. В этой битве кыпчаки наголову разгромили печенегов. После этого печенеги опасались сражаться с кыпчаками в открытом противостоянии [Комнина 1965, Книга 7, Параграф 5]. Печенеги были в том же положении, что и кыпчаки в противостоянии с монголами в 1205-1222 гг., то есть кыпчаки могли и уступать в численности печенегам, но одолели их в открытом бою благодаря мастерству своих полководцев. В конце XI в. кыпчаков возглавляли легендарные полководцы Боняк и Тугоркан [Комнина 1965, Книга 8, Параграфы 4-6].

Описаний столкновений кыпчаков с огузами фактически не осталось. Для того, чтобы реконструировать картину этого противостояния необходимо в общих чертах осветить ту ситуацию, которая сложилась в степях в середине XI в. Интересным являеться тот факт, что в 40-х гг. ХІ в. кыпчакский бек женился на сельджукской хатун и стал эмиром ее отца [Голден 2008, 328]. Это было бы невозможно если бы противостояние между кыпчаками и огузами было ожесточенным. По мнению Б.Кумекова, во второй половине ХІ в. кыпчаки закрепились на Мангызтау и Устюрте и покорили огузские племена кечатов и чаграков. На карте ал-Идриси пространство между Каспийским и Аральским морями названо страной кыпчаков [Кумеков 2006, 472]. Ал-Мустауфи размещал кыпчаков на своей карте между черкесами и волжскими булгарами. Закарийа ал-Казвини локализировал их восточнее урусов. Махмуд ал-Кашгари поместил владения кыпчаков между Булгаром и Саксином [Кумеков 2006, 473].

Войско кыпчаков увеличивалось за счет огузов. Когда кыпчаки в 1055 г. вышли на границы Руси, они уже должны были численно превосходить восточноевропейских огузов (торков) за счет включения в свой состав северокавказских и центральноазиатских огузов [НПЛ 1950, 182; Ипатьевская 1962, 151; Лаврентьевская летопись 1962, 163]. В 1071 р. кыпчаки вышли к Ростовцу и Неятину, то есть завоевали Днепровское Правобережья [Kurat

1972, 78; Лаврентьевская 1962, 174; НПЛ 1950, 191; Ипатьевская 1962, 164]. Огузы могли

защищаться в лагерях из повозок или отступать на запад и север. Кыпчаки же могли позволить себе облаву на огузов, а потом и печенегов. Уже в 1064/1065 гг. огузы атаковали византийскую Фракию [Spinei 2009, 115-116; Гърцки извори 1965, 175-179, 331-333; Гърцки извори 1980, 120-121].

Таким образом, для начального периода войн огузов с кипчаками характерно ведение маневренной войны. То же самое было характерно и для монголов в эпоху экспансии. C продвижени-ем на запад количество войск атакующей стороны наростало за счет уже покоренных кочевни-ков. Монголы и огузы имело приблизительно те же характеристики, что и кыпчакское войско. Победа в степной войне зависела от таланта полководца и храбрости его воинов. Для эпохи ''Великого Западного похода'' было характерно снижение маневренности монгольских войск и облавы на отряды кыпчаков, которые вели партизанскую войну. При столкновении кочевых армий главными условиями победы были полководческий талант военачальников, маневренность, храбрость и большое количество воинов. Количество кыпчакских воинов в славянских летописях значительно преувеличивалось. Как правило, указывалось общее количество кыпчаков, а не их воинов. Война кочевников против кочевников сводились к четырем схемам действий:

1) облаве, которую использовали значительные массы конницы против менее численного врага;

2) атака укрепленного лагеря из повозок, которую можно было осуществить только, обладая численным превосходством;

3) контратака против войск противника, которые отягощены добычей;

4) неожиданный набег.

Литература

1. Абу-ль-Аббас аль-Макризи. Книга поучений и назидания, [содержащихся] в описании кварталов и памятников [Каира] // Семенова В.В. Салах-ад-Дин и мамлюки в Египте. - М.: Наука, 1966. http://www.vostlit.info/Texts/rus12/Makrizi/text1.phtml?id=869
2. Анна Комнина. Алексиада / Пер., вступит. статья, комм. Любарского Я.Н. - М.: Наука, 1965. - 688c. http://www. alanica. ru/library/Komn/text. htm
3. Аннинский С.А. Известия венгерских миссионеровXIII иXIV вв. о татарах и Восточной Европе // Исторический архив.-М.: Институт истории АН СССР, 1940. - Т.111. - С. 71-112.
4. Бережинский В.Г. Вооружение половцев. - Киів: Центральний Музей Військових Сил Украіни, - 562 c.
5. Бережинский В.Г., Бороздина А.К. Военное искусство печенегов. - Киев: Украинский институт воен-ной истории, Центральный музей Вооружённых сил Украины, 2010. - 270 с.
6. Бичурин Н. (о. Иакинф). История первых четырёх ханов из дома Чингисова // История монголов. - М.: АСТ. Транзиткнига, 2005. - С. 7-234.
7. Византийцы и их соседи в проповедях Михаила Хониата // Причерноморье в средние века. - Вып. VII. -Москва, 2009. - Из XIII огласительной беседы Михаила Хониата.http://www.vostlit. info/Texts/rus3/Honiat_2/text.phtml?id=7931
8. Голден П. Религия кыпчаков средневековой Евразии // Степи Европы в эпоху Средневековья. - Донецк: Донецкий нацональныйуниверситет, 2008. - Т.6.: Золотоордынское время. - С. 309-340.
9. Горелик М.В. Армии монголо-татарX-XIV вв. Воинское искусство, снаряжение, оружие. - Москва: «Восточный горизонт», 2002. - 84c.
10. Гръцки извори за българската история VI. / Съставили и редактирали Тъпкова В., Войнов М., Йончев Л., Тъпкова-Заимова В., Дуйчев И., Иванов Й., Йончев Л., Батаклиев Г., Коледаров П. - София: Българска академия на науките, 1965. - Т. - 371c. 
11. Гръцки извори за българската история - VII. / Съставил и редатирали. Под ред. Цанкова-Петкова Г., Тъпкова-Заимова В., Тивчев П., Йончев Л., Батаклиев Г., Коледаров П. София: Българска академия на нау-ките,1968. - Т. - 300c.
12. Гръцки извори за българската история / вставил и редактирали Войнов М., Тъпкова-Заимова В., Йончев Л. - София: Българска академия на науките, 1972. -Т. - 322c.
13. Гръцки извори за българската история / Съставили и редактирали Йончев Л., Тъпкова-Заимова В., Батаклиев Г., Войнов М. - София: Българска академия на науките, - Т.X. - 421 c.
14. Ипатьевская летопись //ПСРЛ.-М.: Восточная литература, 1962. - Т.2. -XVI, - 938, 87,IVc.
15. Кадырбаев А.Ш. Тюрки и иранцы в Китае и Центральной АзииX111-XIV вв. - Алма-Аты: Гылым , 1990 -160 c.
16. Кляшторный С.Г. История Центральной Азии и памятники рунического письма. - СПб.: Филологи­ческий факультет СПбГУ, 2003. - 560c.
17. Кумеков Б.Е. Кыпчаки: хозяйство, общественный строй, племенной состав. История татар. - Казань: Институт истории им. Ш.Марджани, 2006. - Т.2. Волжская Булгария и Великая Степь - С. 472-481.
18. Кычанов Е.И. Сведения в "Юань-ши" о переселениях кыргызов вXIII в. // Известия Академии наук Киргизской ССР. - Фрунзе: Акакдемия Наук Киргизской ССР, 1965. - Т.V - Вып.1 -c. 59-65 http://www. kyrgyz.ru/?page=76
19. Лаврентьевская и Суздальская летопись по Академическому списку // Полное собрание русских летописей - М.: Восточная литература, 1962. - Т.1. - 579c.
20. Материалы по истории туркмен и Туркмении. Арабские и персидские источникиVII-XV вв. / Под редакцией С. Л. Волина, А. А. Ромаскевича и А. Ю. Якубовского.-М.-Л.: Издательство АН СССР, 1939. -Т.1. -[2] - 612c.
21. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. - М.: Издательство Академии Наук СССР, 1950. - 640c.
22. Пріцак О. Походження Русі. Стародавні скандинавські джерела (крім ісландських саг) - Т. 1. - Киів: Обереги, 1997. - 1080 с.
23. Сокровенное сказание монголов / Перевод С.А. Козина. -M.: Товарищество научных изданий КМК, 2002. - 156c.
24. Тизенгаузен В. Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. - СПб. : Издано на иждевении С.Г. Строганова, 1884. - Т.1: Извлечения из сочинений арабских. - XVI, - 563, [1]c.
25. Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. - М.-Л.: Издатель-ство Академии Гаук СССР, 1941. - Т.П: Извлечения из персидских сочинений, собранных В.Г. Тизенгаузеном и обработаных А.А. Ромаскевичем и С. Л. Волиным. - 305c.
26. Храпачевский Р.П. Военная держава Чингисхана. - М.: ООО Издетельство Аст: ОАО ВЗОИ, 2004. -557, [3] c.
27. Худяков Ю.С. Вооружение кочевников Южной Сибири и Центральной Азии в эпоху развитого сред­невековья. - Новосибирск: Наука Сибирское Отделение, 1997. - 160c.
28. Цулая Г.В. Джелал ад-Дин в оценке грузинской летописной традиции. //Летописи и хроники. - М., 1981. http://www.vostlit. info/Texts/rus13/Chronograf_14v/frametext1. htm
29. Kurat A. IV-XVIII. Yuzytllarda Karadenizin Turk Kavimleri ve Devletleri. - Ankara: Universitesi Dil ve Tarih-Cografya Fakultesi Yayinlari 1972. - 511 s.
30. Paul Pelliot, Louis Hambis. Historie des campagnes de Gengis Khan. Cheng-wou ts'un-tcheng lou /Traduit et annote par Paul Pelliot et Louis Hambis. - Leiden: E.J. Brill, - XXVII, (1), 485 p.
31. Rogerii Miserabile carmen super destructione regni Hungariae per Tartaros facta // Monumenta Germania Historiae Scriptores - Hannover: Societas Apiriendis Fontibus Rerum Germanicarum Medii Aevi, 1892. - T.XXIX. - S.547-567.
32. Spinei V. The Romanians and the Turkic nomads North of Danube Delta from tenth to the Mid-Thirteenth Century. - Leiden-Boston: Brill, 2009. - 565 p.