В статье рассматривается влияние информационно-коммуникационных технологий на современную систему международных отношений, в частности, оцениваются угрозы системе государственной безопасности такие, как кибертерроризм, хакерство, гонка вооружений и т.д.
Применение информационно-коммуникационных технологий во всех сферах жизни общества становится характерным признаком развития современного мира. Важной составляющей информационных технологий является интернет, который в значительной степени расширил общественное пространство государств. Очевидно, что новые информационные технологии значительно влияют на политический процесс, особенно в странах с высоким уровнем проникновения интернета.
Современная политическая деятельность государств выходит за пределы четырехмерного пространственно-временного континуума в глобальное информационное пространство социальных сетей и политического интернета. Удельный вес виртуальной информационной составляющей в политике сегодня имеет устойчивую тенденцию к возрастанию.
Важнейшими качественными признаками цифровой дипломатии являются: отсутствие пространственно-временных границ, возможность практически мгновенной публикации любой информации и донесения её до широкой аудитории пользователей, а также быстрой связи для мониторинга ситуации в сети в целях своевременного выявления угроз.
С другой стороны, необходимо учитывать, что современные информационно-коммуникационные технологии, по мере расширения сферы их применения, делают общество более уязвимым перед политическим контролем. Более того, в известной мере развитие ИКТ сегодня бросает вызов системе государственной безопасности.
Возникающая информационная среда усложняет международную систему, расширяет список ее участников, изменяет форматы социально-политических событий, прямо затрагивающих мировую конфигурацию, становится фактором нестабильности и появления дополнительных угроз.
Бурное развитие ИКТ предлагает государственным и внешнеполитическим структурам, в особенности крупных мировых игроков, такие вызовы, о многих из которых 10-15 лет назад они не имели чёткого представления, либо не считали необходимым воспринимать их со всей серьезностью. Цифровая дипломатия становится одним их тех ключевых раздражителей, которые устойчиво держат эти структуры в состоянии напряженности, ожидания неприятностей и внешних сюрпризов.
Ошибок в применении инструментов цифровой дипломатии не могут избежать даже ее сторонники и практики. Так, министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт накануне Всемирного экономического форума (2012 г.) в Давосе отправил крайне неполиткорректный твит, вызвавший массу острых замечаний от подписчиков его микроблога: «Покидаю Стокгольм и направляюсь в Давос. С нетерпением жду торжественный ужин, который сегодня вечером организует Всемирная Программа Продовольствия! Решение глобальной проблемы голода это чрезвычайно важный вопрос! [1]». Твиттерсфера осудила сообщение министра и назвала этот твит провальным, так как голод и торжественный ужин не могут гармонировать друг с другом.
По мнению редактора американского издания TheAtlantic, Брайана Фунга, социальные сети пока чаще наносят дипломатам вред, чем пользу. «В первые часы протестов египтян против выхода антиисламского фильма «Невинность мусульман» посольство США в Каире один за другим публиковало в твиттере сообщения в поддержку этой картины. Эти сообщения не были согласованы с Вашингтоном и создали США массу дополнительных проблем», поясняет Брайан Фунг [2].
Уровень культуры общения в Интернете оставляет желать лучшего. Анонимность и, как следствие, грубость и хамство, по-прежнему остаются в ряду неминуемых рисков. Майкл Макфол, посол США в Российской Федерации, во время встречи со студентами и выпускниками Российской экономической школы в 2012 г. заявил, что каждый день получает в Twitter провокационные сообщения оскорбительного характера. «Эти оскорбления остаются на совести тех, кто их отправляет, и на мою работу повлиять они не могут» заметил посол.
Кибертерроризм (использование ИКТ в террористических целях) -еще один риск, который существует со времен появления интернета.
Особая опасность кибертерроризма заключается в том, что для достижения своих преступных целей террористы могут атаковать информационную среду, в частности, компьютерные системы управления целыми отраслями промышленности, обороны, объектами жизнеобеспечения. Наглядной иллюстрацией данного тезиса является кибератака на Пентагон в июне 2007 года, в результате которой выведено из строя более 1500 компьютеров [3].
Кибертерроризм в полной мере можно отнести к так называемым технологическим видам терроризма. В отличие от традиционного, этот вид терроризма использует в террористических акциях новейшие достижения науки и техники в области компьютерных и информационных технологий.
Помимо этого, со слов заместителя секретаря Совета безопасности России Р.Нургалиева, террористические организации оказывают через Интернет «информационно-психологическое воздействие на молодежь в целях распространения радикальных доктрин, формирования антисоциального поведения и, в конечном счете, вербовки новых членов своих группировок, террористов-смертников, одновременно ведя широкую пропагандистскую кампанию по оправданию своих акций и запугиванию населения различных стран». По данным МВД РФ в Интернете сейчас насчитывается «свыше 4800 сайтов, принадлежащих различным экстремистским организациям, тогда как всего пятнадцать лет назад их было только 12». Сегодня очевидно, что количество людей, кто видит в интернете самый доступный способ для пропаганды экстремизма и призывов к терроризму, увеличивается. Хозяева подобных сайтов понимают, что их деятельность незаконна, поэтому стараются по максимуму обезопасить себя. Для этого они не только стараются скрыть сайт от индексирования поисковыми системами, но и размещают его на заграничных серверах, чтобы следователям было, как можно сложнее найти владельца нелегального ресурса.
Между тем, мировым сообществом наработан определенный опыт борьбы с кибертерроризмом. На международном и межгосударственном уровне принят ряд нормативно-правовых актов, регламентирующих данную проблему.
Так, Генеральной Ассамблеей ООН в резолюции 53/70 от 4 декабря 1998 года были затронуты вопросы необходимости разработки общепринятых международных принципов организации противодействия кибертерроризму, предусматривающих усиление безопасности глобальных информационных и телекоммуникационных систем и борьбу с информационной преступностью и терроризмом.
Значительным шагом в вырабатывании правовой базы в данном направлении стало подписание 23 ноября 2001 года представителями стран членов Совета Европы, Канады, США и Японии Конвенции Совета Европы «О киберпреступности». Она определяет перечень преступлений, совершаемых в информационной сфере против информационных ресурсов, и признает их киберпреступлениями. Здесь же указывается необходимость разрешения ряда процедурных вопросов о выявлении и документировании киберпреступлений. На сегодняшний день Конвенция подписана 43 членами ЕС и 15 другими странами, включая США.
Ряд организационных и практических мер, позволяющих создать эффективную систему противодействия кибертерроризму принят и в Республике Казахстан. В Уголовный кодекс РК внесены изменения, которые предусматривают уголовную ответственность за совершение компьютерных преступлений, в частности, по статье 227 «Неправомерный доступ к компьютерной информации, создание и распространение вредоносных программ для ЭВМ» предусмотрены штраф, исправительные работы до одного года либо лишение свободы на срок до пяти лет. За сравнительно короткий срок правоохранительными органами РК возбуждено более 20 уголовных дел по несанкционированному использованию компьютерных систем.
Согласно законодательству РК все сайты имеют статус СМИ. На основе этого все Интернет-ресурсы: веб-сайты, чаты, электронные библиотеки, блоги и так далее приравниваются к средствам массовой информации с соответствующей уголовной, гражданской и административной ответственностью, которую несут традиционные СМИ. Любые ресурсы, нарушающие законодательство РК могут отключаться от доступа внутри страны, независимо от страны размещения сервера и регистрации домена. В МВД РК функционируют Национальный контактный пункт по борьбе с преступностью в сфере высоких технологий и управление специальной оперативно-аналитической работы и раскрытия преступлений в сфере высоких технологий. Во избежание нанесения ущерба от кибератак на сетевые информационные ресурсы принято постановление Правительства РК, предписывающее обязательное отделение сетей государственных органов и организаций от сети Интернет [4].
В 2009 году в рамках АИС РК (впоследствии МСИ РК) создана служба реагирования на компьютерные инциденты (по аналогии с зарубежными службами CERT). Задачей подразделения является координация действий подразделений компьютерной безопасности государственных органов, операторов связи, а также других субъектов национальной информационной инфраструктуры по вопросам предотвращения правонарушений в области использования компьютерных и информационных технологий. Кроме того, в его обязанности входит сбор, анализ и накопление информации о современных угрозах компьютерной безопасности и об эффективности применяемых средств защиты.
Указом Президента Республики Казахстан от 14 ноября 2011 года № 174 утверждена Концепция информационной безопасности Республики Казахстан до 2016 года. В данный момент прорабатываются вопросы присоединения Казахстана к международной Конвенции Совета Европы от 23 ноября 2001 г. «О киберпреступности».
Еще один риск, связанный с развитием цифровой дипломатии расширение «списка контактов». С развитием «сетевой мощи» возникают новые влиятельные «игроки» в режиме online как внутри национальных границ, так и на международной арене. Такие субъекты способны не только прямо или косвенно способствовать упрочению репутации другого государства у себя или в глобальном пространстве, но и серьезно ее испортить. Поэтому, помимо необходимости мониторинга обстановки в информационном пространстве в настоящем времени для своевременного выявления угроз, прибавляется задача обнаружения центральных «фигур влияния» и работы с ними.
Хакерство – это еще один риск, который существует со времен появления интернета. Из примеров можно привести случай хакерской атаки на личный сайт Юлия Эдельштейна, израильского политического и общественного деятеля. Комментируя это происшествие, он заявил, что ничто не сможет ему помешать осуществлять публичную дипломатию от имени Израиля. Он и впредь намерен защищать интересы государства по всем фронтам, в том числе в пространстве интернета.
Сложным остается вопрос избытка информации, который осложняет работу структур внешнеполитической системы. Он грозит неприятными последствиями для механизма подготовки и принятия решений. Это предъявляет дополнительные требования при решении задачи отбора и систематизирования информационных потоков во внешнеполитическом механизме.
Также важно отметить гонку вооружений в информационной среде. Китай еще в 2001 г. заявил о том, что в условиях значительного отрыва Соединенных Штатов в научно-технологической сфере, достижение паритета не представляется возможным, и в этих условиях КНР будет опираться на информационные средства влияния.
Увеличение потенциала США в сфере глобального информационного воздействия за счет использования средств цифровой дипломатии порождает у менее продвинутых в этой области государств ощущение уязвимости и желание создавать собственные информационные средства воздействия, в том числе принимать программы ведения информационных войн. По данным Главного контрольного управления Конгресса США на 2005 г., более 120 стран занимались разработками в области информационного оружия, рассматривая подобную деятельность адекватным откликом на свою неспособность
поддерживать баланс сил в сфере международных отношений. Также на сегодняшний день в ряде стран разрабатываются концепции ведения информационных войн и предпринимаются попытки их реализации. Как убедительно представил в своей работе Мартин Либицки, американский теоретик информационных войн, традиционные меры сдерживания в информационном пространстве малоэффективны по причине дешевизны и доступности информационного оружия для преступных и террористических группировок, сложности выявления источника угрозы. Дальнейшие действия в этом направлении могут расшатать сформировавшуюся систему международной безопасности и контроля над вооружениями. Ситуация обостряется за счет того, что государства рассматривают программы цифровой дипломатии США как попытку вмешательства во внутренние дела, угрожающую нарушением их суверенитета. О наличии таких опасений свидетельствуют систематические попытки закрыть доступ к таким сервисам как YouTube, Facebook, Blogspot в разные периоды времени они были заблокированы во Вьетнаме,
Саудовской Аравии, Иране, Пакистане, Египте, Мьянме, Северной Корее и ряде других стран.
В этом контексте не столь значимо, что именно представляет большую угрозу для международной безопасности политика США, которая направлена на закрепление собственного превосходства в информационной сфере или ответная реакция государств, таких как Пакистан или Китай, создающая опасность фрагментации глобального информационного пространства. Важно, что оба этих явления порождаются логикой международной политики в информационной сфере, одной из составляющей которой является борьба за лидерство.
Сегодня можно утверждать, что пространство интернета по уровню напряженности сравнимо с линией фронта, важным стратегическим рубежом, контроль над которым обещает серьезные преимущества тому, кто будет им располагать. Для получения этого преимущества недостаточно номинального присутствия в интернете в виде нескольких микроблогов в Twitter или пары страниц в Facebook. Нужны как стратегия, так и инструменты для ее реализации. Международный опыт показывает, что уже накоплен значительный арсенал приемов и методов ведения цифровой дипломатии, который может быть применен в целях решения внешнеполитических задач.
Следует отметить, что интернет, как и все другие технологии, амбивалентен и приносит результаты, в зависимости от целей и методов использования. На сегодняшний день глобальная сеть, в первую очередь, является инструментом прогресса и развития, несмотря на все издержки киберпреступности и кибертерроризма, неоднозначную роль в событиях «арабской весны» и нарастающую угрозу кибервойн. Следовательно, для международного сообщества, включая Республику Казахстан, её руководства, дипломатов, экспертов и граждан важно поддерживать эту позитивную тенденцию, учитывая, что в будущем маловероятно ведение внешней политики без интернета.
- Пермякова Л. Цифровая дипломатия: направления работы, риски и инструменты. Российский совет по международным делам, 27 сентября 2012 // http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=862#top
- Бонен И., Кальморген Я. Как Web 0 изменяет политику // I ter ationalePolitik. – 2009. № 7. – С. 25-31.
- Myriam Cavelty. Cyber-Terror Looming Threat or Phantom Menace? The Framing of the US Cyber-Threat Debate // Journal of Information Technology and Politics, Issue 4, Volume 1, 2007, pp. 19-36.
- Уразбаев А. Кибертерроризм: проблемы противодействия. Viperson.ru. 10 октября 2007 г. // http://viperson.ru/wind.php?ID=565570.