В статье исследована тема Востока в сборнике Гюго «Восточные мотивы». Начиная с 1825 года, Гюго решил начать писать стихи на восточную тему. Первые его стихи – «Дворцовые главы», «Мучения паши», «Покоренный город» – являются первыми стихами на эту тему. В 18251828 годах Виктор Гюго все стихи, написанные на восточную тему, собрал и издал сборник, по одним источни кам – 14 января 1829 года, а по другим – 23 января того же года под названием «Восточные моти вы». Свое яркое выражение восточная тема нашла в следующих стихах: «Канарис», «Лунный свет», «Прощай», «Арабский гость», «Покоренный город», «Проигранная битва», «Мечта», «Халифу», «Свет», «Джины», «Ноябрь», «Воображение», «Экстаз», «Ему», «Чадра» и «Султан».
В статье исследована восточная тема в поэзии Гюго в стихотворениях «Халифу», «Султан Ах мед», «Мечта», «Джины», «Проклятие», «Дервиш», рассмотрены причины интереса Гюго к восточной теме, изучен вопрос, был или не был он на Востоке, приведены примеры прямого использования арабских, тюркских и персидских слов. В стихах также нашли отражение грубые нападки на поэта в связи с опубликованием сборника «Восточные мотивы».
Начиная с ХVII века, во французской литературе в творчестве Шатобриана, Жюля Верна, Оноре де Бальзака, Мари Франсуа, Арне Вольтера, Альфонса де Ламартина, Теофиля Готье, Жорж Санд начинают появляться художественные образы на восточную тему. А в ХIХ веке Виктор Гюго достиг больших успехов во внедрении восточной темы в французскую поэзию.
С 1825 года Гюго пишет стихи на восточную тему, такие как «Покоренный город», «Дворцовые главы», «Мучения (страдания) паши».
Виктор Гюго все свои стихи, написанные на восточную тему в 1825-1829 годах, собрал в один сборник под названием «Восточные мотивы» и издал 14 января (по некоторым источникам 29 января) 1829 года.
Гюго испытывает некоторые сомнения относительно названия сборника и придумывает несколько вариантов названия: «Алжирцы», «Азия и Восток» и, наконец, останавливается на варианте «Восточные мотивы».
Наиболее ярко восточная тема нашла свое воплощение в вошедших в сборник «Восточные мотивы» стихах «Канарис» (Кипарис), «Лунный свет», «Прощай, арабский гость», «Покоренный город», «Проигранная битва», «Мечта (Желание)», «Сад», «Наварин», «Воображение», «Экстаз», «Чадра», «Султан Ахмед».
Конечно, возникает вопрос: какую географическую часть имеет в виду Гюго, говоря о Востоке? Об этом существуют разные суждения.
По мнению французских критиков, восточный мир Гюго начинается с арабской Испании до Константинополя (Стамбула), а оттуда переходит на северную Африку. Несомненно, Средняя и Ближняя часть Азии тоже имеется в виду. Возникает вопрос: «Почему Испания?». Сам поэт так отвечает на вопрос: «Потому что Испания тоже Восток. Испания – это Африка. А Африка – это ближняя Азия».
Мы можем предположить, что, по логически обоснованному мнению Гюго, восточная культура распространилась в Европу через Испанию.
Прежде чем говорить о влиянии восточных мотивов на творчество Гюго, необходимо ответить на вопрос: «Был ли Гюго на Востоке?»
Французский исследователь Андре Бессон по этому поводу писал, что Виктор Гюго никогда не посещал ни Грецию, ни Восток. Но он в детстве совершил путешествие в Италию и Испанию, которое оставило неизгладимый след в детской памяти. Гюго не сомневался, что природа Азии и Африки похожа на пейзаж тех мест, которые он видел во время путешествия. Андре Бессон писал: «Сможет ли он когда-нибудь пересечь границу Средиземного моря? Он об этом ведает».
Поэт мечтает покинуть пределы Средиземного моря и хотя бы на мгновение очутиться на загадочном и далеком Востоке. В стихотворение «Экстаз» поэт описал неповторимую красоту Востока, которую он создал в своем воображении.
Среди стихотворений, связанных с восточными мотивами, привлекает внимание стихотворение «Халифу». Французский лирик в соответствии с содержанием стихотворения как эпиграф приводит слова Алигьери Данте: «Все люди земли ничтожны пред ним, делают то, что ему нравится: никто не может противиться его силе, и не могут сказать ему: «Зачем вы это сделали?».
С первых строк видно, что стихотворение написано как обращение к халифу:
Ей Нураддин, любимый халиф всевышнего! Господин, ты из центра руководишь империей От Красного моря до Желтой реки.
В своем обращении Гюго старается изобразить и представить то, на что способен и чего достоин халиф.
В своем обращении Гюго старается описать и представить во всех тонкостях, чем обладает
и над чем господствует халиф: его могущественный дворец, сказочные и очаровательные сады, (намекая на многочисленное количество женщин) красавицы со жгучими взорами, собравшиеся вокруг него триста сыновей, вынутый из ножен кинжал, символизирующий его силу и могущество, прославленный и одерживающий победу в многочисленных боях полководец – все это можно увидеть в его стихах.
Судьба одарила Нураддина всеми благами жизни: хорошими боевыми качествами, богатством, дворцами, садами, красавицами и т.д. Даже сам создатель с восхищением наблюдает, в каких уму непостижимых условиях живет и господствует халиф:
Сам создатель влюблен в тебя И счастьем заполняются бокалы Твои дни очаровательны
Одно счастье заменяет другое.
Но, несмотря на это благополучие и великолепие, очень часто грусть-тоска вселяется в душу Нураддина. Как описано в стихотворении, в заполненных светом лучезарных днях, на согретом солнечным светом небосводе иногда мерцают звезды и луна, предвещающие смерть. Иногда эта тоска обременяет Нураддина, словно он не хочет покинуть окружающий его мир.
Одним из стихотворений Гюго, привлекающих внимание в «Восточных мотивах», является стихотворение «Мечта». Поэт для своего стихотворения взял эпиграфом четверостишие из произведения своего друга Альфонса де Ламартина. В содержании эпиграфа говорится, что среди цветов Сарона выбрали один цветок, вы тоже выберите раскрывшийся красивый цветок из вольных просторов и речных заводей.
А теперь вернемся к стихотворению Гюго, почему оно называется «Мечтой». О чем он мечтает? В одном из четверостиший говорится, что я бы побежал, ушел дальше бурных рек, широких лесов, глубоких заливов. Словно поэт задыхается в существующем мире своем, испытывает неимоверную трудность, здесь ему душно. Поэтому он хочет скоропалительно покинуть эти места. Чтобы усилить значение и смысл содержания стихотворения, во всех строках своего стиха он повторяет слово «плус лион» – «еще дальше». Эти слова также повторяются и в последнем четверостишии.
Возникает вопрос: куда же хочет идти поэт? По нашему мнению, ответ на этот вопрос раскрывается в последнем четверостишии:
Дальше норы волчихи, Дальше птичьих лесов, Еще дальше, на равнину, В то место, где находятся Фонтан и три пальмы.
Прежде чем выразить свое отношение к последнему четверостишию, необходимо заново обратить внимание на последнюю строку эпиграфа, взятого у Ламартина: «Выберите самый красивый раскрывшийся цветок среди ваших просторов и речных заводей». Стихотворение Гюго «Мечта» перекликается с приведенным из Ламартина эпиграфом. Поэт хочет убежать от войн, скитаний и революций Европы в то место, где есть Фонтан и три пальмы.
Может возникнуть вопрос: А что это за место? По-нашему, пальмовое дерево является одним из символов Востока. По-нашему, место, где есть фонтан и три пальмы, а также место, где мечтает быть Гюго, – это Восток. Он хочет быть в таком мире.
В стихотворении Гюго «Ноябрь» («Новембре») встречаемся с похожими мыслями и желаниями. В стихотворении описана осень, месяц ноябрь. Обращаясь к своей музе, поэт пишет о том, что в ночном гуле Парижа затмилось солнце востока и покинуло его. И выражает свое давнее желание быть в Азии.
Это место, Восток, для него привлекателен и значителен своими людьми, султанами, их наложницами, пирамидами, пальмами, хищными тиграми, сытыми верблюдами, гневнолетящими джинами и мчащимися напролом жирафами.
Хочется, говоря о «Восточных мотивах» Гюго, остановиться на стихотворении «Джины» (Лес джинов). Продукт восточной, точнее арабской, мифологии – образ «джина» также распространился среди народов, впоследствии принявших ислам.
Этот образ, вошедший в памятники устной народной литературы Востока, позднее вошел также в письменную французскую литературу, что тесно связано с переводом «Тысячи и одной ночи» Антуана де Галла.
Гюго впервые привнес образ «джина» во французскую поэзию. Конечно, это было новое событие для французской поэзии. Очень интересно, что в первом издании «Восточных мотивов» Гюго на лицевой обложке книги были нарисованы эскизы на основе стихотворения «Джины». Для французских читателей это была абсолютно новая тема. Стихотворение «Проклятие», вошедшее в «Восточные мотивы», как видно из названия, основана на проклятии и ругани. В стихотворении безымянному лицу посылаются проклятия и ругань. Кто же это лицо? Это правитель или другое могущественное лицо, может, человек, принесший страдания и мучения противнику?
По-нашему, не случайно стихотворение «Проклятие» вошло в «Восточные мотивы». Несмотря на то, что поэт адресует проклятие восточным правителям, на самом деле оно направлено на существующее общество и уничтожающее человеческое достоинство абсолютную власть.
В стихотворении «Дервиш», вошедшем в сборник «Восточные мотивы», «дервиш открыто посылает проклятия в лицо правителя. Почему? Из произведения становится известно, что гнет и насилие доносится до небес. Поэтому дервиш, как один из людей, униженных и оскорбленных, дошедших до крайности, прямо смотря в гла за смерти, выступает против зла. Тем не менее, правитель не убивает дервиша. Может, сейчас он понял то, что не ведает о несправедливости и насилии в своей стране. Здесь тоже через образ восточного правителя автор хочет передать свое недовольство существующим обществом.
В стихотворении выражается желание увидеть повешенным за волосы и распятым, омертвленным и иссушенным до такого состояния, что увидевшие его смеялись бы над ним противником.
Надо отметить еще одну проблему, связанную с опубликованием стихотворения «Проклятие». «Восточные мотивы», а также подобные произведения, как правило, связывают с отрицательным отношением европейцев к туркам в связи с греко-турецкой войной.
Эта мысль подтверждается тем, что стихотворение написано в августе 1828 года, когда шла греко-турецкая война. Автор выражает кому-то личную неприязнь словами: «чтоб он больше не дышал, чтоб у него не было даже души, чтобы огненные лучи солнца обжигали его тело, чтобы оно воспламенилось и сгорело или же по нему протекали речные потоки и ливневые дожди».
В стихах Гюго, конечно же, речь идет о стихах, написанных на основе восточной темы, и содержание строится на основе тем восточного характера. Например, в стихотворении «Чадра» тема строится на основе присущей Востоку ревности. Раскрытие чадры сестры во время посещения бани, увиденной кем-то, заканчивается ее смертью со стороны родных братьев.
Или же в стихотворении «Султан Ахмед». Правитель большой части земного шара Султан Ахмед готов, чтобы завоевать сердце гренадской христианской красавицы, отдать ей всю свою власть и богатство.
Но с течением времени Гюго пристрастился к восточной теме, словно он хочет избавиться от нищей, революционной, скитальческой Европы и жить в мире грез и желаний. Этим миром для него был Восток. С этой точки зрения не случайно его несбывшееся желание посетить Восток и создание произведений на восточную тему.
Для всех исследователей творчества Гю го был актуален один вопрос, что же явилось причиной обращения Гюго к восточной теме. Русские исследователи Н. Сафронова, С. Тресников и А. Яхонтова основную причину создания «Восточных мотивов» видят в турецко-греческой войне (1821-1829 гг). Также французские исследователи, посвятившие труды гениальному Гюго, Бессон, Макс Гало да, Моруа да Гаммара тоже связывали создание «Восточных мотивов» с турецко-греческой войной.
Проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы:
Начиная с ХVII и в особенности в ХVIII-ХIХ веках в европейской литературе стала модной восточная тема.
Причина «белой зависти» Гюго к творчеству Вольтера, создав его достойные произведения на восточную тему и проявившегося в Европе.
Ставшей актуальной темой для Европы освободительная война греков против турков (по оценке европейцев) турецко-греческая война 1821-1829 годов.
Некоторое количество стихов Гюго посвящено этой теме. Самый достойный ответ причины обращения французского поэта к восточной теме дал сам Гюго: «В нашу эпоху бесчисленное количество людей заняты восточной темой. никогда изучение Востока не было так сильно развито. Если во время правления Людовика ХVI (1643-1715) они были эллинистами, то теперь стали востоковедами».
Если говорить словами французского писателя Андре Моруа, Восток был модной темой. В стихах сборника «Восточных мотивов» Гюго ряд восточных слов передал в точности содержания и звучания. Например, аллах, мосгуе
- мечеть, същеик – шейх, ъадис – судя, кщан
- хан, паъща – паша, Задищащ – правитель, везир – визирь, Азреил – Гавриш, рамазан – Пост, джинн – джин, тукгуе – тюрк, тартар – татар,
ъщазел – газел, гассидещ – послание, а также название лиц и местностей. Мощамаде – Магомед, Али – Али, Омар – Омар, Ресщид – Рашид, Рцстем – Рустам, Сощраб – Зохраб, Щагиз – Хафиз, Саади – Саади, Алеп – Алеб, Тоуран – Туран, Ъщапоур Абщари – Шапур Абхари, Джала Един Руму – Джала Леддин Руми, Ферида Един Аттар – Фариаддин Аттар и т.д.
После всего сказанного необходимо отметить, что опубликование «Восточных мотивов» Гюго было принято неоднозначно. Существовали различные взгляды на «Восточные мотивы» Гюго. Перед тем как было опубликовано произведение «Восточные мотивы» и свет увидел его Виктор Пови: Виктор прочитал нам совсем неизведанные «Восточные мотивы». В нем нет ни одного слабого стихотворения».
Вместе с тем, после опубликования «Восточных мотивов» Гюго начинают подвергать резким критическим нападкам. Критикуя «Восточные мотивы» Гюго, критик, публицист поэт Шарль Нодье писал: «По какому праву и на каком основании во французской поэзии находит свое отображение место, которое не считается с нашими правилами и не приемлет его».
Своей позицией Ш. Нодье выразил негативное отношение против распространения во Франции образцов восточной литературы, поскольку Восток имеет регрессивный способ управления и обладает отличительным социально-политическим устройством и обладает отличительным способом правления.
Французский исследователь Макс Галло писал, что атаки против «Восточных мотивов» удручающе действуют на поэта. нижеследующие слова Гюго подтверждают это: «Я чувствую себя не очень хорошо. Уже восемь дней, как все мои внутренности перемешались».
Один из исследователей того периода Жюль Жан в «Ежедневной газете» подвергает Гюго жестокой критике. Как утверждал французский литературовед Макс Гало, удары сыпались, как град.
А такие произведения Гюго, как «Мучения паши», поэмы «Мухаммед», «Девять лет Хиджри», «Кедровое дерево» являются могущественными поэмами, посвященными исламской теме и над представлением и анализом которых необходимо остановиться подробнее, но это является темой отдельной статьи.
Литература
- Besson Andre, Viktor Hüqo, Edition Franse Emptre. – 2001. – 501 p.
- Dictionnaire de V.Huqo, Librairie Larousse. – 1970. – 225 r.
- Huqo Victor. La legende des siecles. – Paris, Garnier Flamarion. – 1979. – 507 p.
- Huqo Victor. Les Orientales. – Paris: Librairie de L. Hachette ite, 1959. – 180 p.
- Max Gallo. Victor Huqo. – Tome İ. – Paris: Edition, 2001. – 493 p.
- Сафронова Н. Н. Виктор Гюго. – М.: Просвещение, 1989. – 197 с.
- Трескунов М. С. Виктор Гюго. – Л.: Просвещение, 1989. – 151 с.
- Zeynalov A. İl etait un siecle. – Bakou: Mutardjim, 2010. – 240 p.
- Zeynalov Ә. Victor Huqo. – Bakı: Mutərcim, 2001. – 140 s.