В статье рассматривается одна из наиболее дискуссионных областей современного литерату роведения – генология. Литературоведение сегодня пытается охарактеризовать специфические черты художественного сознания, проявившиеся как в литературе, так и в философской культуре XXI столетия, поскольку «эпоха великих перемен» концептуально синтезировала эти две культуро логические системы. Жанр – исторически формируемая содержательная структура, следует видеть в его проблематике то, что продиктовано временем. Исследование жанровой структуры позволяет понять, какими средствами, способами осуществляется «видение и понимание действительности» в том или ином произведении. В жанре объективируется определённая эстетическая концепция действительности, которая раскрывает своё содержание во всей целостности «художественного высказывания».
Литературоведение сегодня глобально пытается охарактеризовать специфические черты художественного сознания, проявившиеся как в литературе, так и в философской культуре XXI столетия, поскольку «эпоха великих перемен» концептуально синтезировала эти две культурологические системы. Проблема жан ра в современном литературоведении является одной из дискуссионных. Жанр – явление, которое находится на пересечении синхронных и диахронных процессов в развитии литературы, и этим обусловлена сложность его решения. Жанр определяет место соприкосновения литературного произведения и литературного процесса.
К осмыслению закономерностей литературного развития на современном этапе обращены практически все мировые литературоведческие школы с целью создать типологию художественного сознания и специфику раскрытия авторского сознания; предпринимаются серьёзные научные попытки к выработке новой методологии в литературоведении, более приспособленной к так называемой «текстовой филологии». На наш взгляд, эта наука – одна из ведущих областей современного литературоведения, которое, в какой-то степени, не имеет на данный момент инструмента анализа таких ключевых литературных явлений, теоретически сформированных в новейший период литературного развития, как «художественное сознание», «интертекстуальная литература», «культурный код» и т.д. Во многом отсутствие такого инструмента привело к невозможности формирования единой теории, оценки такого важнейшего пласта литературного процесса современности, как «постмодернистская литература». С этим связана и другая перспективная область литературоведческих исследований в сфере «проблемы глобализации и литературного развития» историко-литературная и теоретическая разработка категории «художественное сознание» (классическое, модернистское, масс-медийное, реалистическое и т.д.).
Проблемы генологии являются одной из наиболее дискуссионных областей современного литературоведения. Так, проблема жанра, актуализированная в своё время учёными формальной школы и М.М. Бахтиным, в российской науке после очевидного теоретического «застоя» последних десятилетий XX – начала XXI века постепенно выдвигается в центр художественной гносеологии, но трактуется
в методологическом отношении по-прежне му неоднозначно. В зарубежном литературоведении она интерпретируется чаще всего в традициях постмодернистской эстетики (П. Рикер, В. Изер, Г. Яусс, П. Шонди, Р. Барт, В. Гейзенберг, Е. Бетти, Р. Божанкова и др.), оставаясь на «частнозначимой периферии литературоведения» [1, 7], или в аспекте социологии литературы (П. Бурдьё). Если не наблюдается признаков возрождения и обновления жанрового подхода к литературному тексту, то это, по справедливому утверждению И.П. Смирнова, свидетельствует о «дискредитации теоретизирования в сфере гуманитарных наук» (о кризисе теории литературы) и о тревожной тенденции «растворения литературоведения в иных дисциплинах – в дискурсивных исследованиях в культурологии, в работах по интермедиальности, в социологии символического капитала» и т.д. [1, 12]. Генология нередко игнорируется в индивидуальных и коллективных теоретических работах зарубежных учёных (Jahraus Oliver. Literaturtheorie: Theoretische und methodologische Grundlagen der Literaturwissenschaft. / O. Jahraus. – Tübingen; Basel, 2004; Lacoue-Labarthe P. Genre // Postmodern Literary Theory. An Anthology, ed. by Lucy. / P. Lacoue-Labarthe, J.-L. Nancy. – Oxford; UK; Maiden; Massachusetts, 2000; Literary Theory Today / ed. by P. Collier, H. Geyer-Ryan. Cambridge; Oxford, 1990). Такое становится возможным только при формалистическом подходе к проблеме жанра и в условиях ослабления (если не утраты) теоретико-методологического пафоса науки о литературе.
Разработка проблем философии литературного жанра позволяет рассматривать литературные виды не с точки зрения формальной классификации, а в аспекте их «понимающего» потенциала. В настоящее время существуют разные концепции жанра: формалистическая, содержательно-типологическая, моделирующая, генетическая, эволюционная [2, 36-46] и т.д. Одни и те же понятия, причём такие основополагающие, как «жанр», «вид», «жанровое содержание», «жанровая форма», «жанровая норма», «жанровая доминанта», «жанровый тип», «жанровые разновидности», «жанроформирующие», «жанрообразующие факторы» и другие, нередко трактуются по-разному как в смысловом, так и в функциональном отношениях.
До сих пор противостоят один другому два основных подхода к проблеме эстетической сущности жанра, когда эта категория рассматривается либо как содержательно-формальная, то есть основанная на стуктурно-семантическом принципе (М.М. Бахтин, Ю.Н. Тынянов, М.Б.Храпченко, В.В. Кожинов, Ю.В. Стенник, Н.Л. Лейдерман, И.П. Смирнов, Н.Д. Тамарченко), либо как проблемно-содержательная (Г.Н. Поспелов, Л.В. Чернец, А.Я. Эсалнек). Стремление отдельных учёных (Т.А. Касаткина) пересмотреть такие методологические критерии жанровой типологии пока успехом не увенчалось. Указанные два теоретико-методологических подхода к жанру как принципиально неформальной категории в наиболее отчётливом виде проявились в работах М.М. Бахтина, Г.Н. Поспелова и учёных их научных школ.
Согласно точке зрения М.М. Бахтина, изучение жанра предполагает раскрытие эстетической природы его «понимающих» возможностей. В теории жанра М.М. Бахтина доминантными являются проблемы «целостности» как воплощения «понимающего овладения и завершения действительности» («жанр есть типическое целое художественного высказывания, притом существенное целое, целое завершённое и разрешённое»); «внутренне го тематического отношения к действительности» («каждый жанр по-своему тематически ориентируется на жизнь»); «внутренней завершённости и исчерпанности самого объекта» («распадение отдельных искусств на жанры в значительной степени определяется именно типами завершения целого произведения»); диалектики «устойчивого», «повторяющегося» («архаика» жанра, «затвердевший жанровый костяк») и изменчивого («нового»), рассматриваемой с позиций историзма; внутренней диалогичности произведения, «высказывания» («диалогическая ориентация слова», «обращённость, адресованность высказывания» как «конститутивная особенность» [3]). «Тип проблематики» у М.М. Бахтина является одним из важнейших слагаемых жанроопределения. В каждом жанре, подчеркивал он, раскрывается специфическая, «качественная сторона жизни тематически понятой действительности, связанная с новым, качественным же построением жанровой действительности произведения» [3, 185]. «Жанр возрождается и обновляется на каждом новом этапе развития литературы и в каждом индивидуальном произведении данного жанра»: «жанровая действительность произведения» – это воплощение «архаики» и «нового» в содержательно-формальной целостности.
«Понять определённые стороны действительности, – подчёркивал М.М. Бахтин, – можно только в связи с определёнными способами выражения», а сами способы «применимы лишь к определённым сторонам действительности». Жанр, таким образом, в трактовке учёного является важнейшим звеном связи социальной действительности и художественной реальности: «жанр уясняет действительность, действительность проясняет жанр» [3, 142]. «Сущность и объём самого содержания» [3, 327] каждого жанра создают основу для «предугадывания» «смыслового целого», для «предвосхищения завершённости» [4, 382]. Уже за «объёмом» содержания произведения (не «объёмом текста») закрепляется функция предварительного «информирования» читателя об особенностях пересоздания жизненного материала, характерных для данного жанра.
Иная методологическая парадигма представлена работами учёных школы Г.Н. Поспелова, рассматривающих жанр как категорию содержания. Согласно концепции Г.Н. Поспелова, «жанры» не являются «видами» литературных родов, поскольку родовые и жанровые свойства произведений выражают разные сущности «типологических свойств художественного содержания произведений» [5, 204, 206]. Поэтому исследователя интересовали не столько родовые, видовые и жанровые отношения, сколько проблемы «жанрового содержания» и «жанровой формы». Но поскольку компетенция жанра как научной категории у Г.Н. Поспелова распространялась лишь на область содержания, то эти аспекты оказывались весьма автономными, точнее, абстрагированными настолько, что не могли стать инструментом анализа конкретного произведения, а значит, и жанрового образования как содержательно-формальной целостности. Говоря о том, что форма произведений непрерывно исторически изменяется, а потому невозможно особенности жанра искать в этой области, Г.Н. Поспелов одновременно утверждал, что могут быть исторически повторяющиеся различия и в форме [6, 155, 156]. В одном случае, таким образом, речь идёт о конкретном произведении, а во втором – о жанровых критериях, учитывающих структурные признаки. Настаивая на том, что «типологическими свойствами обладают не только... особенности жанрового содержания, но и особенности выражающих их форм», Г.Н. Поспелов, тем не менее, приходил к парадоксальному выводу, согласно которому одна и та же «жанровая форма» (скажем, повесть) может выражать разное жанровое содержание [6, 163]. Допустить, что конкретное произведение может обладать типологическими свойствами одного жанрового содержания и типологическими свойствами жанровой формы, приспособленной к воплощению любого другого, можно только на основе представления, будто художник, говоря словами М.М. Бахтина, «втискивает... материал в готовую плоскость» этого произведения. Поскольку, с точки зрения Г.Н. Поспелова, жанровые свойства не являются свойствами формы, выражающей содержание (это «типологические свойства самого... художественного содержания»), то «жанровая форма» обусловлена «родовым содержанием» и является разновидностью «родовых форм» [6, 206-210]. Если учесть, что в работах Г.Н. оспелова «жанр» и «жанровая форма» – это понятия зачастую трудно различимые, если не сказать тождественные [6, 230, 239], в отличие, например, от таких, как «жанровое содержание» и «жанровая форма», то конкретное произведение предстаёт как выражение очевидного дуализма, когда о диалектике содержания и формы говорить не приходится.
Развивая плодотворную идею «жанрового содержания» Г.Н. Поспелова (абсолютизированную в работах самого учёного), Л.В. Чернец, А.Я. Эсалнек и другие обращают внимание на то, что рассмотрение жанра обязательно предполагает выход в стиль, форму, поэтику. «Жанровое содержание» в исследованиях Л.В. Чернец, А.Я. Эсалнек преобразуется в категорию «типа проблематики», «содержательного «цемента» того или иного жанра» (имеется в виду «доминирующая, генерализующая, централизующая проблема или группа проблем, которые играют как бы руководящую роль, «предписывая» выбор, расположение и соотношение художественных пластов, составляющих содержание произведения»), его «содержательных особенностей» [7, 21; 23]. Признавая ведущим началом в жанровых образованиях проблемно-содержательную типологию, Г.Н. Поспелов и сторонники его точки зрения неоднократно подчеркивали, что эта традиция идёт от Гегеля и Белинского. Но к традициям Гегеля и Белинского гораздо ближе М.М. Бахтин, всегда имевший в виду «сущность и объём самого содержания», то есть особый тип «тематического завершения» «целого» и «оформляющего понимания действительности» [4, 176, 180]. Концепция жанрового события Белинского, как и самого Бахтина, интегрирует понятие «типа проблематики» и идею «конструктивного принципа» произведений того или иного жанра, обусловленного данной проблематикой.
При рассмотрении жанра в контексте методологических традиций русской филологии как на уровне родовых и видовых характеристик, так и во взаимосвязях с методом и стилем, реализуются потребности интеграционного исследования его познавательных и моделирующих функций. Такое исследование жанра организуется в процессе установления его целостности на основе дифференциации и интеграции жанрообусловливающих, жанроформирующих, жанрообразующих факторов и жанрообразующих средств, а также выявления их соприродности друг другу и создаваемому ими «целому».
Предлагаемая система нацелена на раскрытие органического единства «архитектонически устойчивого» и «динамически живого» в жанре, типологического («архаика» жанра) и исторического, устойчивого и изменяемого, «старого» и «нового» в нём. Она ориентирована на анализ качественной специфики содержательных и формальных компонентов, основных особенностей жанровой структуры (конструктивного принципа жанра) в перспективе её непрерывного развития. Обусловливающие факторы, фиксирующие уровень познавательно-содержательных возможностей произведений определённого типа, связаны с такими понятиями, как «тематическая ориентация на жизнь», «проблематика жанра», «жанровое содержание», «тип проблематики», но в отличие от них в большей мере ориентированы на анализ концепции человека в его отношении к миру, являющейся «ядром» того или иного жанра. Определение дефиниций жанроформирующих (принцип сюжетно-композиционной организации, концептуальный хронотоп, тип повествования) и жанрообразующих («идея человека», жанровая доминанта) факторов категориального уровня вызвано необходимостью более чёткого обозначения двух аспектов абстрагирования: видового (когда учитываются типологические структурные принципы) и жанрового (когда исторически сложившийся тип художественной конструкции, опредмечивающий специфическое содержание, анализируется в процессе выявления связей типологического и индивидуального, общего, особенного и единичного в жанре каждого произведения). Жанроформирование – это сфера видовых характеристик, обусловленных родовой природой и фиксирующей черты обобщённой, абстрагированной модели произведений данного типа; жанрообразовательные процессы связаны с воплощением родовых и видовых свойств на уровне метода и стиля в конкретном произведении.
Именно так, исследуя жанровую структуру, можно понять, какими средствами, способами осуществляется «видение и понимание действительности» в том или ином произведении. В жанре объективируется определённая эстетическая концепция действительности, которая раскрывает своё содержание во всей целостности «художественного высказывания». Исследование органичности взаимосвязей обусловливающих, формирующих и образующих факторов и образующих средств неотделимо от понимания специфики «формосодержания», связей традиционного и новаторского в каждом подлинно художественном произведении. Учитывая, что жанр – исторически формируемая содержательная структура, следует видеть в его «проблематике» не только «вечное», но и то, что продиктовано временем. Анализ данных факторов позволяет преодолеть тенденцию к определению неких всеобщих признаков жанра, попытки фетишизации каких-либо отдельных жанроопределяющих начал. Познавательную природу жанра характеризует не сумма компонентов, а эстетическое качество «смыслообразующего целого».
«Сущность содержания» непосредственно определяется действием жанрообусловливающих, а «объём» жанрового «события», «жанровая форма», «тип структуры» – формирующих и образующих факторов и средств. Все эти аспекты жанра взаимопроникают, «прорастают» друг в друга, выполняя специфические функции. Изучение соприродности обусловливающих, формирующих и образующих факторов, жанровых средств и способов «видения и понимания действительности» друг другу и создаваемому их органической взаимосвязью целому является важнейшей задачей современной генологии.
В настоящее время вопросы жанра приобрели особую актуальность, так как была поставлена проблема литературного произведения как художественного целого. Жанр определяет место «пересечения» литературного произведения и литературного процесса, в нём обозначена предшествующая традиция способов изображения и выражения отношения человека к действительности и самому себе (сюжет, система образов, портрет, пейзаж и т.д.), и новаторство, выступающее как требование к познанию себя в меняющемся мире и как утверждение новых принципов художественного изображения. Сейчас в литературоведческой науке особенно актуально объединение усилий синхронного и диахронного подходов к изучению специфики жанра и его генологии, что отмечается рядом современных исследователей.
Современное состояние развития филологической науки, обусловленное глобальной тенденцией интеграции, поставило перед современным литературоведением целый ряд инновационных задач, самой актуальной из которых явилась необходимость выработки концептуально новой методологии литературоведческого исследования в целом, и анализа художественного текста, в частности. Эти задачи актуализировали целый ряд методов уже известных филологической науке (герменевтика, имасиология, контекстуальный и имманентно-текстовой анализ, историко-генетический метод и т.д.), трансформировав систему их теоретикопрактических взаимоотношений в бинарности аналитического плана в рамках «теоретическая поэтика – интерпретирующая поэтика».
Литература
- Смирнов И.П. Олитературенное время. (Гипо)теория литературных жанров. – СПб., 2008.
- Кихней Л.Г. К герменевтике жанра в лирике // Герменевтика литературных жанров. – Ставрополь, 2007.
- Бахтин М.М. Формальный метод в литературоведении: Критическое введение в социологическую поэтику. – Л., 1928.
- Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. – М., 1986.
- Поспелов Г.Н. Проблемы исторического развития литературы. – М., 1972.
- Поспелов Г.Н. Вопросы методологии и поэтики. – М., 1983.
- Чернец Л.В. Литературные жанры: проблемы типологии и поэтики. – М., 1982.
- Эсалнек А.Я. Основы литературоведения. Анализ романного текста. – М., 2004.