В статье представлен подробный анализ концепта «женщина» в русском и казахском языках. Дана полная номинативная парадигма слов, где охарактеризованы все зоны. Приведены иллюстративные примеры использования концепта в полиязычных, в частности, русско-казахских, общественно-политических газетах. В конце статьи даны прогнозы развития номинативной активности данных слов и потенциальное сужение/расширение границ концепта в двух вышеозначенных языках. При написании данной статьи использовался материал, как лексикографически зафиксированный (статика), так не отраженный в словарях, но активно применяющийся в современных казахстанских масс-медиа (динамика). На основе полученных данных сделан вывод о разном месте женщины в когнитивном (ментальном) пространстве носителей русского и казахского языков.
В период 2013 года слово «женщина» на страницах казахстанских газет появлялось особенно часто. Связано это с рядом актуальных тем, которые можно классифицировать следующим образом:
- политика и женщина (повышение пенсионного возраста, сокращение декретных выплат, законопроект о запрете абортов);
- спорт и женщина (судьбы Олимпийских чемпионок: Зульфии Чиншанло, Майи Манеза, Светланы Подобедовой);
- история и женщина (археологические раскопки гробницы Золотой женщины);
- бизнес и женщина (проведение в Астане Всемирного форума Женщин под эгидой Ассоциации деловых женщин Казахстана);
- религия и женщина (ношение хиджаба). Нас будут интересовать статьи, касающиеся первой тематики. Основываясь на материалах масс-медиа, подробно рассмотрим, какое место отводится женщине в когнитивном (ментальном) пространстве носителей русского и казахского языков, а также билингвов.
Так как в когнитивной лингвистике до настоящего времени не существует единого общепринятого определения понятия «концепт», отметим, что мы придерживаемся дефиниции, данной Колесовым В.В.: «концепт – исходная точка семантического наполнения слова и одновременно – конечный предел развития» [1, 30]. В дальнейшем данное определение позволит нам говорить о границах концепта. Опираясь на классификацию концептов Степанова Ю.С. [2, 89], особо заострим внимание на том, что концепт «женщина» сочетает в себе как черты априорного (доопытного), так и апостериорного (опытного, эмпирического, культурного), чем вызывает особый интерес. Априорность рассматриваемого концепта заключается в том, что все человечество изначально было поделено на мужчин и женщин (гермафродиты – это исключение). Апостериорность – в том, что в каждой цивилизации (культуре) женщине отводится определенное место, определенная социальная роль, будь то верховная власть при матриархате или положение наложниц в гареме.
Вслед за Козловой И.Е., считаем, что через факты языка, в первую очередь, через слово как продукт познавательной деятельности человека, можно познать особенности национального менталитета [3,60]. В качестве такого факта языка возьмем слово «женщина» в русском языке и слово «әйел» в казахском.
Для начала проанализируем статичную информацию о концепте «женщина», зафиксированную в словарях различной типологии.
Итак, лексическая зона номинативной парадигмы слова «женщина» в русском языке включает в себя семь лексико-семантических вариантов (ЛСВ):
ЛСВ-1. Взрослый человек, противоположный мужчине по полу: способный рождать детей и кормить их грудью [4, 177].
ЛСВ-2. Жена [5, 1326].
ЛСВ-3. Лицо женского пола, как типическое воплощение женского начала.
ЛСВ-4. Взрослая, в противоположность девочке.
ЛСВ-5. Лицо женского пола, начавшее половую жизнь, в противоположность девушке.
ЛСВ-6. Лицо женского пола легкого поведения, кокотка (фам.).
ЛСВ-7. Женская прислуга (разг.) [6, 345].
Лексическая зона номинативной парадигмы этого же слова в казахском языке более малочисленна. Она представлена тремя лексико-семантическими вариантами:
ЛСВ-1. Адам баласының ұрғашы жыныстылары.
ЛСВ-2. Жұбай, зайып, ер адамның қосағы.
ЛСВ-3. Тұрмыс құрмаған қызбала, қыз
(көне.) [7, 393].
Паремическая зона номинативной парадигмы русского языка значительно уступает по своему объему зоне концепта казахского языка, и включает в себя всего один элемент, и то заимствованный из французской литературы: «Ищите женщину!» (шутл.) в значении «виновницей всякого события является женщина» [8, 184]. В казахском языке только со словом «әйел» (без учета синонимов) зафиксировано 18 фразеологизмов типа:
- Әйел жерден шыққан жоқ, ол да еркектiӊ баласы. Еркек кѳктен түскен жоқ, әйел оныӊ анасы «Женщина не выросла из земли – она дитя мужчины, мужчина не свалился с неба – женщина ему мать». [9, 178].
- Әйел – мойын, еркек – бас [10, 20].
- Әйел қолы (бейн.) [7, 394].
Здесь можно отметить, что в русской речи используется огромное количество пословиц, поговорок и крылатых выражений с синонимами слова «женщина». Например, «Баба с возу – кобыле легче», «Курица не птица – баба не человек», «Муж и жена – одна сатана» и т.п. Чтобы не возникало дополнительных вопросов, сразу же приведем список синонимов слова «женщина» из Словаря синонимов русского языка Александровой З.Е. Женщина: особа, дама, баба, тетка, дамочка (прост.), бабенка (прост. уничиж.), бабец (груб., прост.), тетя (детск.), жена (уст.), молодка, молодуха, молодайка (уст., прост.), молодица (уст., прост. и народно-поэт.), дочь Евы (шутл.), представительница прекрасного (слабого, нежного) пола (шутл.), из дамского (бабьего) сословия (уст., шутл.) [11, 137]. Отметим, что количество зафиксированных синонимов в казахском языке гораздо меньше, и назвать их абсолютными синонимами нельзя. Әйел: қатын, зайып, жамағат, жұбай, жар, қосақ, нақсүйер, бәйбіше, тоқал [12, 99].
Перейдем к словообразовательной зоне (СЗ). В русском языке слово «женщина» проявляет большую СЗ-активность: женский «свойственный женщине; в биологии: относящийся к организмам, производящим потомство в результате оплодотворения, или (у растений) к оплодотворяемым частям организма»; женственный «с качествами, свойственными женщине; мягкий, нежный, изящный» [4, 177]; женоненавистник «тот, кто избегает, ненавидит женщин»; женолюб «слишком любящий женщин, любящий ухаживать за ними» (устар.); женоподобный «подобный чем-нибудь женщине, чему-нибудь женскому, женственный» [13, 186]; женовластие «то же, что и матриархат» [14, 601]; по-женски «делать так, как это сделала бы женщина»; женсовет «жен(ский) совет»; женофоб «тот, кто боится женщин» [15, 349].
СЗ этого же слова в казахском языке выглядит следующим образом: әншi әйел «певица» (ввиду отсутствия в каз. яз. категории грамматического рода все сущ. с суффиксами со значением лиц женского пола на каз. яз. передаются описательно, при помощи слов
«қыз», «әйел» [16, 11]); әйелсiз «үйленбеген»;
әйелдей «әйел тәрізді, әйел сияқты»; әйелдік
«әйел затына тән, әйелдіңбойында болатын»; әйелжанды «әйелді жанындай жақсы көретін»; әйелқұмар «ажарлы, көрікті әйелдерге әуес»; әйелшілік «әйелдікке салынушылық»; әйелеркек «әйел, еркек атауы, бәрі, түгел»; әйелана (поэт.) «ұрпақты дүниеге әкеліп, жеткізуші ретіндегі әйел заты» [7, 395]; әйелдену «әйел алу, үйлену» (даилект.) [17, 89].
Синтаксическая зона у рассматриваемого слова весьма богата в обоих языках. Сравним. В русском языковом сознании возможны следующие вариации:
- Прилаг.+ женщина (красивая женщина, разгульная женщина и т.п.).
- Сущ. + женщина (женщина-врач и т.п.). [18, 157].
- Женский (-ая) + сущ. (женская логика «о суждениях, лишенных строгой последовательности, логичности, основанных на чувстве, а не на доводах рассудка»; женская рифма
«рифма с ударением на предпоследнем слоге стиха»; женский вопрос «вопрос о положении женщины в обществе, о равноправии женщин с мужчинами»; женский пол «совокупность анатомо-физиологических признаков, отличающих женщину от мужчины, самку от самца»; женский цветок «цветок, содержащий только пестик или пестики»; женский (мед., пед.) институт «высшее учебное заведение, дающее женщинам высшее образование») [14, 601].
В казахском языке синтаксическая зона изобилует словами, которые передают либо ВОЗРАСТ женщины (жас әйел «молодая женщина»; кексе әйел «пожилая женщина»; келісті әйел «солидная женщина»; кәрі әйел «старая женщина» и т.п.), либо СТАТУС женщины (ерлі әйел «замужняя женщина»; тұл әйел, жесір әйел «женщина вдова»; қаралы әйел «женщина, носящая траур по умершему супругу или кому-либо из близких родственников»; жезөкше әйел «публичная женщина»; үлкен әйел «первая, старшая жена»; екінші әйел «вторая жена, любовница»; үй шаруасындағы әйел «домохозяйка, женщина, не занимающаяся общественным трудом» и т.п.). Особую культуную специфику передает словосочетание, связанное с обычаем аменгерства «жеңгелей алған әйел (сөйл., этн.) «әмеңгерлікпен алған ағасы немесе інісі қайтыс болғанда алған зайыбы, әйелі». Далее следуют словосочетания:. Әйел тастады (сөйл.) «зайыбнан ажырасты, айырылысты»; әйелін төркіндетті (этн.)
«зайыбын туған-туыстарына, ағайын-жұртына апарды, қыдыртты»; әйел еңбегі «женский труд» / әйел жынысы «женский пол» (собир.) [19, 219]; әйел теңдігі «кеңес өкіметі тұнда көп әйел алушылыққа, қалыңмалға, әмеңгерлік сияқты т.б. дәстүрлі қазақ қоғамындағы әйелге қатысты салттарға қарсы, әйелдің қоғамдық өмірге ерлермен бірдей араласуын насихаттауға негізделген қоғамдық-құқықтық мәселе» [7, 394].
Согласно данным частотного словаря русского языка, слово «женщина» имеет общую частоту 429 [21, 186]. Частотного словаря казахского языка на данный момент не существует. Если мы обратимся к этимологии, то выясним, что «слово «женщина» собственно русское. В памятниках отмечается с XVI в. Образовано с помощью суффикса – ина от женска, субстантивированного прилагательного со значением «женщина», известного в диалектах и сейчас. Первичное значение было собирательным» [22, 108]. Слово «әйел» пришло в казахский язык из иранского [7, 393].
Как пишет Козлова И.Е., «семы имеют универсальный характер и не зависят от конкретного языка, но, выступая в различных комбинациях, образуют лексические значения, специфические в каждом языке. Таким образом, специфика лексических систем языков и национальный характер значений создаются тем, что универсальные по своей природе семы выступают в различных комбинациях» [3, 61]. Построим семантическую структуру слова женщина. Из нее следует, что архисема «человек», т.е. универсальная сема по Козловой И.Е., в русском и казахском языках не совпадает. В русском языке доказательством служат поговорки типа: «Курица не птица – баба не человек/Кобыла не лошадь, баба не человек» или «Я думал, идут двое, ан мужик с бабой». Дифференциальные семы: «женского пола», «достигшая определенного возраста» совпадают в обоих языках. Также совпадают две потенциальные семы: «замужем», «имеющая детей». Оставшиеся потенциальные семы в русском и казахском языках различаются. В русском языковом сознании женщина ниже мужчины по статусу: «Бабе дорога – от печи до порога», «Баба с возу – кобыле легче»; ниже мужчины по интеллектуальным способностям:
«Добрая кума живет и без ума», «Порой собака умней бабы». Еще одна потенциальная сема «имеющая красивую/приятную внешность, опрятно одетая» в русском языке реализуется не в полную силу, во многом благодаря персонажу детских сказок Бабе яге/бабе Яге, чье имя стало нарицательным и употребляется в отношении женщин, которые не следят за собой.
Итак, охватив номинативную парадигму двух слов, мы получили наиболее полное представление о статичной части концепта «женщина». Эта та информация, которая уже зафиксирована лексикографами в словарях и неизменяема. Перейдем к динамической части концепта. Попробуем проанализировать, как вышеупомянутые слова используются в средствах массовой информации.
Например, в период 2013 года, газета «DAT Общественная позиция» (выходит одновременно на русском и казахском языках) опубликовала материалы, посвященные пенсионной реформе, под следующими заголовками, содержащими слово «женщина»: «Увеличивая пенсионный возраст женщин, государство укорачивает их жизнь»; «Женщинам предлагают работать до 63 лет»; «Женщины в нашей стране далеко не благоденствуют»;
«У нас против женщин инициируется целый комплекс мероприятий»; «Марченко признал, что казахстанскую экономику спасут только женщины»; «Начался сбор подписей против повышения пенсионного возраста женщин»;
«Работать и рожать велели женщинам депутаты» «Ущемление прав женщин» и т.п. В целом, можно отметить стремление к нейтральному употреблению слова «женщина», несмотря на то, что все материалы написаны в резко негативной форме. В названии материалов не используются синонимы, фразеологические обороты или мотивированные слова. Слово «женщина» упо требляется, в основном, во множественном числе. При этом часто встречается тавтология, которой легко можно избежать «Женщины вышли с плакатами:
«Мы против повышения пенсионного возраста женщин!» «Казахстанки вышли с плакатами: «Мы против повышения пенсионного возраста женщин!».
Если рассматривать материалы, посвященные этой же проблеме, опубликованные на казахском языке, можно сказать, что лиды и заголовки также не отличаются разнообразием. Некоторые из них даже частично дублируют друг друга, например, «Әйелдердiӊ зейнетке шығу жасын ұзарту бiрте-бiрте, 10 жыл кѳлемiнде жүзеге асады»; «Әйелдердiӊ зейнетке шығу жасын ұзарту – аналарымыздыӊ несiбесiне қол сұғу деген сѳз».
Среди заголовков в полиязычных СМИ попадаются, хотя довольно редко, более оригинальные. Например, в еженедельнике «DAT» № 12 (188) от 4 апреля 2013 г. «Если б Гришка понял бы, что такое бабья доля» (сказано о Григории Марченко).
Та же газета в № 25 (201) от 4 июля 2013 г. сообщает: «Запрет абортов для женщин Казахстана может стать очередной страшной реальностью…Ненавистнической «заботе» обладателей портфелей в казахстанском правительстве и парламенте о слабой половине нашего общества, похоже, нет предела…» В № 33 (209) от 3 октября 2013 в статье «Мир, вскормленный грудью» автор пишет: «Классический образ сегодняшней бизнес-леди, жесткой, напористой женщинывамп, что взяла судьбу в свои руки и твердо ее взнуздала…возник не на пустом месте». В вышеприведенных примерах слово «женщина» заменено оборотом «слабая половина нашего общества» и словосочетанием «бизнес-леди» соответственно.
Новостной материал о рождении четвертого сына у певицы Каракат опубликован на казахском языке под названием «Қатын болсаң, Қарақаттай бол!» Это незаурядный пример, когда в общественно-политической газете появляется слово сниженного плана «қатын» (баба).
Также газета «DAT Общественная позиция» в 2013 году публиковала серию материалов под общим названием «Женщина – глава рода и спасительница отечества». Первый материал вышел в № 33 (209) от 3 октября 2013 г. Серия посвящена выдающимся историческим личностям, таким как Кыз Жибек, Томирис и другие.
Традиционно в мировых СМИ появляются материалы, так или иначе касающиеся жен президентов. Как правило, журналисты применяют в подобных статьях словосочетание «первая леди» или «главная женщина страны». Здесь следует отметить, что материалы, посвященные официальной супруге президента Казахстана Саре Назарбаевой, за указанный период на страницах полиязычных СМИ не появлялись. Она перестала быть ньюсмейкером.
Смерть легендарного политика, Маргарет Тэтчер, казахстанские журналисты из полиязычных СМИ обошли вниманием – появились лишь краткие новостные заметки. Отечественные работники средств массовой информации вообще не проявляют должного интереса к мировым событиям, которые, так или иначе, касаются женщин.
Подводя итоги, можно сказать, что журналисты, работающие в полиязычных СМИ, не используют весь спектр концепта «женщина». Они ограничиваются лишь поверхностными знаниями, редко применяют синонимы, фразеологические единицы. Материалы на казахском языке подаются более разнообразно, тогда как в русскоязычных статьях границы концепта искусственно сужены до минимума.
Литература
- Колесов В.В. Концепт культуры: образ – понятие – символ // Вестник Санкт-Петербургского университета, 1992, Серия 2. – Вып. 3. – № 16. – С. 30-40.
- Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. – М.: Языки русской культуры, 1997. – 824 с.
- Козлова И. Е. Национальная специфика языка как объект лингвистического исследования // Актуальные проблемы русистики: Сб. статей / под ред. Т.А. Демешкиной. – Томск: изд-во Том. ун-та, 2000. – С. 59-65.
- Лопатин В.В. Толковый словарь современного русского языка. – М.: Эксмо, 2011. – 928 с.
- Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4-х т. – Т.1 / под ред. проф. И.А. Бодуэна де Куртенэ. – М.: ТЕРРА, 2000. – 1743 с.
- Толковый словарь русского языка: в 3-х т. – Т.1 / под ред. проф. Д.Н. Ушакова. – М.: Вече, Мир книги, 2001. – 704 с.
- Қазақ әдеби тілінің сөздігі. Он бес томдық / Құрас. Ғ. Қалиев, С. Бизақов, О. Нақысбеков және т.б. 2-том. – Алматы: Арыс, 2006. – 744 бет.
- Бирих А.К., Мокиенко В.М., Степанова Л.И. Словарь русской фразеологии. Историко-этимологический справочник.
- СПб.: Фолио-Пресс, 2001. – 704 с.
- Қазақ мақал-мәтелдерi – Казахские пословицы и поговорки / Құраст. және ауд. М. Аққозин – Алматы: Алматыкiтап, 2007. – 272 бет.
- Әлпейісова К. Мағналас мақал-мәтелдердің, қанатты сөздердің қазақша орысша және орысша-қазақша сөздігі. Астана: Аударма, 2006. – 168 бет.
- Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка / под ред. Л.А. Чешко. – М.: Русский язык, 1986. – 600 с. 12 Бизақов С. Синонимдер сөздігі. – Алматы: Арыс, 2007. – 640 с.
- 13 Ожегов С.И. Словарь русского языка. Около 53 000 слов. Изд. 7-е, стереотип. – М.: Сов. Энциклопедия, 1968. – 900 с. 14 Толково-энциклопедический словарь. – СПб.: Норинт, 2006. – 2144 с.
- 15 Тихонов А.Н. Словообразовательный словарь русского языка. – М.: Астрель: АСТ, 2003. – 860 с. 16 Словарь морфем казахского языка. Мусатаева М.Ш. – Алматы: Print-S, 2006. – 352 с.
- Қазақ тілінің диалектологиялық сөздігі. – Алматы: Ғылым, 1996. – 200 б.
- Словарь сочетаемости слов русского языка / Ин-т рус.яз. им. А.С. Пушкина; Под ред. П.Н. Денисова, В.В. Морковкина. – 2-е изд., испр. – М.: Рус.яз., 1983. – 688 с.
- Русско-казахский словарь / под общей ред. члена-кор. Академии наук КазССР, д.ф.н., проф. Мусабаева Г.Г. I том. Алматы: Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1978. – 577 с.
- Национальный корпус русского языка [Электронный ресурс] – Режим доступа: [http://www.ruscorpora.ru/index.html] [11.02.2014 15:45].
- Частотный словарь русского языка. – М.: Рус.яз., 1977. – 936 с.
- Шанский Н.М., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского языка. – М.: Изд-во министерства просвещения РСФСР, 1961. – 402 с.
- Скворцов Л.И. Большой толковый словарь правильной русской речи. – СПб.: ДИЛЯ, 2006. – 1136 с.