Религиозный мир Казахстана встревожен: Министерством культуры, информации и общественного согласия Республики Казахстан подготовлены изменения и дополнения в Закон Республики Казахстан «О свободе вероисповедания и религиозных объединениях». Причины для тревоги объяснимы: в законе усиливаются контрольные функции государства и вводятся ограничения для деятельности некоторых религиозных формирований.
Предложенный проект вызывает чувство сожаления в связи со многими обстоятельствами. Лица, готовившие его, видимо, неправильно оценили свои силы и возможности. Работа по изменению законодательства не сводится к закреплению пары-тройки идей вне связи с общим текстом как конкретного закона, так и иных законодательных актов. Представленный законопроект грешит неточностями, совершенно не учитываются положения других законодательных актов, используется непригодный сегодня понятийный аппарат, имеются статьи, которые уже давно отменены (складывается впечатление, что у соответствующего подразделения указанного министерства просто не было под рукой действующего закона со всеми изменениями и дополнениями).
Можно возразить: это всего лишь законопроект. Однако подготовил его государственный орган, а не слабо знакомое с законодательством религиозное объединение. Более того, законопроект распространен среди религиозных образований для ознакомления, что предполагает его законченность и, в какой-то степени, готовность к принятию. Кстати, такой важный законопроект, несомненно, должен был быть опубликован для всеобщего ознакомления, что также не было сделано.
Безусловно, указанный закон нуждается в совершенствовании. Шесть лет, в течение которых он действовал, показали его достоинства и недостатки, в стране были приняты новая Конституция РК и большое количество законодательных актов, с которыми новый закон плохо согласуется. Но работать над изменением законодательства нужно основательно, с привлечением юристов, религиоведов, представителей различных государственных и негосударственных структур.
Можно высказывать замечания по любой статье законопроекта, однако оставим на совести разработчиков многие юридические, смысловые, лексические и иные недостатки и понадеемся, что другие государственные органы, занятые в законотворческом процессе, отреагируют на них.
Обратимся к некоторым идеям, которые закладываются в данный закон, очень важный для любого общества, показывающий степень его демократизации и регулирующий отношения, складывающиеся в связи с одним из основных прав человека: правом на свободу вероисповедания (свободу совести - по Конституции Республики Казахстан и законодательству некоторых других стран).
Достаточно прочитать преамбулу законопроекта, в которой говорится, что закон направлен на усиление контрольных функций государства, регламентацию деятельности религиозных объединений, чтобы сделать вывод о содержании изменений. В этом случае нужно и закон называть по-другому, например «О контроле за деятельностью религиозных объединений». Хотя подобный документ должен быть направлен прежде всего на реализацию права на свободу вероисповедания и создание нормальных условий для деятельности религиозных объединений и верующих.
Из всего нового, предлагаемого законопроектом, наиболее примечательным и дискуссионным выглядит условие, в соответствии с которым для регистрации вновь создаваемых религиозных объединений они (религиозные объединения) должны представить документ, подтверждающий существование религиозного объединения на соответствующей территории на протяжении не менее десяти лет. Необходимость такого нововведения, как объясняется в пояснительной записке, вызвана активизацией деятельности многочисленных нетрадиционных религиозных объединений, в значительной степени обостряющей религиозную ситуацию в республике, что вызывает трения и противоречия между различными конфессиями (попутно заметим, что трения и противоречия будут всегда, даже при самом идеальном законе, из-за таких противоречий и существуют различные религии, а вот откуда взялся вывод об обострении религиозной ситуации в Казахстане, славящемся достаточно спокойной религиозной обстановкой, остается вопросом).
Нет особой надобности говорить о том, что такое нововведение серьезно ограничивает право на свободу вероисповедания и нарушает целый ряд положений международно-правовых актов и национального законодательства, в соответствии с которыми граждане вправе сами решать, в какой форме они могут удовлетворять свои религиозные потребности: действуя просто как группа граждан или регистрируясь в качестве юридического лица. Кстати, образование юридического лица связано прежде всего с имущественными вопросами: необходимостью иметь счет в банке, собственное имущество и др., - и отказ в регистрации не ставит религиозную группу вне закона, а лишает ее многих правовых возможностей, которыми обладают зарегистрированные в качестве юридических лиц структуры.
Действительно, нельзя отрицать существование некоторых проблем в связи с появлением и деятельностью многочисленных новых религиозных образований в стране, равно как и других, нерелигиозных, структур. Безусловно, в Казахстане функционируют довольно опасные объединения, называющие себя религиозными, часть из них на самом деле может вообще не иметь никакого отношения к религии, с ними действительно надо бороться. Но государство не должно из-за них устанавливать запреты и ограничения в отношении всех религиозных структур. Более того, опыт многих стран доказывает, что административными методами решения проблем в данной области не добьешься. В качестве примера можно привести хотя бы советское государство, которое, сколько ни боролось с религиозными объединениями, в том числе экстремистскими, так и не смогло прекратить их существование. Стоит заметить, что экстремистские организации, как правило, не нуждаются в регистрации. Удар же приходится по верующим гражданам, которые решили легализоваться для того, чтобы строить с государством, различными организациями и гражданами нормальные правовые отношения. Отметим, что государству гораздо легче пресекать противоправные действия зарегистрированных структур в случае совершения ими противоправных действий, чем незарегистрированных, учитывая то обстоятельство, что при регистрации религиозное объединение берет на себя огромное количество обязанностей.
Роль государства должна сводиться не к презюмированию виновности любого религиозного объединения, а к реагированию на конкретные правонарушения со стороны религиозных объединений, для чего у него достаточно инструментов и сил. Так, периодически появляются в печати сообщения о задержании и выдворении из страны радикально настроенных зарубежных мусульманских проповедников, нарушающих законы страны. Такие меры успешно принимаются на основании действующего законодательства. Соответствующие статьи, позволяющие привлечь руководителей религиозных объединений и граждан за конкретные правонарушения, имеются и в Уголовном кодексе, Кодексе об административных правонарушениях, других законодательных актах.
В связи с указанным десятилетним сроком возникает множество вопросов, затрагивающих интересы различных религиозных объединений. Так, принимая во внимание долгие годы господства атеистической идеологии и соответствующего отношения государства к религии в Казахстане, некоторые достаточно распространенные и признанные мировым сообществом религиозные формирования, имеющие миллионы последователей, просто не могли появиться у нас. Но если сегодня они действуют или собираются действовать в Казахстане, то в случае принятия законопроекта будут серьезно ограничены в правах.
Интересно, как разработчики закона представляют себе решение вопроса с приверженцами таких учений, как, к примеру, учение Порфирия Иванова, которое религиоведы рассматривают как религиозное течение и которое приобрело популярность и общественное признание в Казахстане? По смыслу новой редакции закона приверженцам этого учения, решившим объединиться, также будет отказано в регистрации, поскольку они вряд ли подтвердят 10-летний срок деятельности в Казахстане. Будет отказано в регистрации иностранным гражданам, не являющимся миссионерами-бизнесменами, сотрудникам иностранных учреждений, которые, не имея своей религиозной структуры, решили создать нечто вроде так называемой домашней церкви. Список пострадавших в результате принятия предлагаемых изменений можно продолжать.
Обратимся к социальной стороне вопроса: зарегистрированные религиозные объединения активно занимаются благотворительной и иной социально-полезной деятельностью в госпиталях, больницах, детских домах, тюрьмах, обеспечивают работой граждан. Нет сомнения, что в случае принятия изменений и дополнений в гораздо меньшем объеме будет оказываться гуманитарная, благотворительная помощь, которую многие критикуют («деньги за веру»), не задумываясь, что для некоторых людей такая помощь – последнее средство выживания. Кстати, акимы различных уровней сегодня заключают соглашения с религиозными объединениями по оказанию благотворительной помощи, не особенно заботясь об их вероисповедной принадлежности, потому что им надо накормить и одеть людей.
Возможно, разговор надо вести в другой плоскости. Открытие Казахстана для мирового сообщества, переход страны в новое состояние обусловили и начало активной миссионерской деятельности, которая будет продолжаться, несмотря на все попытки государства запретить или ограничить ее.
Сегодня в Казахстане идет раздел религиозного поля, и для некоторых традиционных религиозных объединений действительно возникли проблемы в связи с появлением большого числа миссионеров: стал меньше поток прихожан и, соответственно, пожертвований и иных финансовых поступлений. Во время телевизионной передачи, посвященной рассматриваемым изменениям, один из священнослужителей Алматинского городского епархиального управления отметил, что заморские проповедники имеют большие деньги и им совершенно правильно ставится заслон. По-видимому, в этих словах и в финансовой стороне дела можно искать одну из причин вводимых ограничений. Конечно, при этом можно объяснять, что «заморские проповедники» не несут никакой духовности, их идеи чужды нашим людям и т. д. Конкуренция в религиозной, как и в любой другой, сфере объяснима и нормальна. Однако не надо вмешивать государство в вопросы личного выбора человека и в решение проблем привлечения прихожан.
Что касается борьбы с действительно опасными формированиями, то здесь нельзя уповать только на государство. Имеются и другие способы противостояния социально опасным объединениям, принятые в демократическом обществе. В разных странах есть организации, объединяющие жертв тоталитарных сект, или центры реабилитации, пропагандистские структуры, помогающие пострадавшим гражданам, выигрывающие судебные процессы и создающие соответствующее общественное мнение. Очень часто подобные организации действуют под патронажем различных церквей. В нашем случае, похоже, имеется попытка возложить обязанности по борьбе с деструктивными организациями исключительно на государство и на волне борьбы с тоталитарными сектами пролоббировать удобный для своей организации закон, объясняя это интересами всего народа.
Казахстанский законопроект не является чем-либо новым в смысле вводимых ограничений. Идея предварительного срока деятельности как условия регистрации религиозного объединения взята из российского закона, где указан даже больший срок - 15 лет (россияне также не сами придумали этот ценз, а перенесли его из законодательства одной из прибалтийских стран). К слову сказать, в российском законе содержится большое количество действительно хорошо юридически выполненных положений, на которые, к сожалению, не обратили внимания. Исполнители, готовившие изменения в наш закон, наверняка знают, какую бурю вызвало в России принятие аналогичного закона. Мне приходилось на международных конференциях встречаться с его разработчиками и видеть, как трудно им объяснить положения, серьезно нарушающие права человека на свободу вероисповедания. Более того, они признают, что данный закон был принят под серьезным давлением Русской православной церкви, его начальная редакция выглядела совсем иначе. Следует ли допускать ошибки нашего соседа, где существуют уже иные политические режим и силы, своя религиозная ситуация? Кстати, несмотря на действие нового российского закона уже больше года, проблемы остались. По-прежнему российские средства массовой информации говорят о деятельности тоталитарных сект и проблемах, связанных с ними.
Вполне нормальным в демократическом обществе является существование различных мнений о человеке или организации. Религиозные объединения могут также кому-то нравиться, а кому-то нет. Но совершенно ненормально для демократического общества создавать привилегии для одних организаций, объясняя это их значимостью, историей, заслугами, традициями и т. д., и барьеры для других, новых, без заслуг. Тревожна сама тенденция: сегодня государство будет определять «правильные» и «неправильные» религии, завтра, «правильные» и «неправильные» газеты...
Можно долго рассматривать и другие недостатки представленного законопроекта, но даже изложенное показывает, насколько внимательными и осторожными должны быть подходы в рассматриваемом законодательстве.
В Послании Президента Республики Казахстан «Казахстан-2030» в качестве одной из задач называется укрепление взаимоуважения, терпимости и доверительных отношений между различными конфессиями.
Изменения и дополнения, предлагаемые в действующий закон, вряд ли соответствуют демократическим принципам и укреплению терпимости между конфессиями. Они только усугубят вполне нормальную религиозную ситуацию в стране, вызовут волну недовольства в Казахстане (уже сейчас слышны разговоры об эмиграции - теперь по религиозным мотивам), протесты международного сообщества. Они не наделят, а лишат государство некоторых возможностей контроля за религиозной обстановкой.