Применение принудительного труда заключенных в советском государстве имело глубокие корни: еще в июле 1918 г. была опубликована «Временная инструкция Наркомата юстиции», которой предписывалось создание сложной системы мест заключения. Эта система должна была реализовать два основных принципа новой тюремной политики: самоокупаемость (доходы от труда заключенных должны были покрывать расходы правительства на содержание мест заключения) и полное перевоспитание заключенных1.
В 20-е годы система мест заключения рассматривалась руководством СССР как структура для изоляции преступников, как воспитательное учреждение и как подсистема аппарата подавления политических противников. Основой воспитательного воздействия провозглашался труд.
11 июля 1929 г. СНК СССР было принято постановление «Об использовании труда уголовно-заключенных» [1; с. 25]. В соответствии с этим документом, в специально созданные исправительно-трудовые лагеря ОГПУ передавались все заключенные, осужденные сроком на три года и более лет. В постановлении были определены и будущие перспективы принудительного труда: решено было развивать сеть лагерей в отдаленных районах СССР с целью их колонизации и дальнейшего развития. Осужденные на срок до трех лет оставались в ведении ГПУ союзных республик в специально организованных сельскохозяйственных и промышленных колониях.
Реализация данного постановления давала быстрый экономический эффект благодаря снижению затрат на содержание заключенных. Во-первых, отпадала необходимость строить новые тюремные здания, строительство лагерных построек и помещений было намного дешевле. Во-вторых, разделение заключенных на особо опасных и менее опасных при фактическом выселении первых за пределы обжитых мест позволяло сэкономить на охране (побеги в малонаселенных районах, особенно на севере, в Сибири и Центральном Казахстане, представляли меньшую угрозу, чем в центральных районах страны).
Основной задачей руководства лагерями становилось рациональное хозяйственное использование труда заключенных. Перевоспитание контингента, содержавшегося в лагерях, в качестве задачи лагерной администрации уже не упоминается.
В июле 1934 г. постановлением ЦИК СССР был образован НКВД СССР [1; с. 37]. В результате реорганизации к началу 1935 г. все места заключения были сосредоточены в ведении этого наркомата. Вместе с местами заключения в ведение НКВД перешли и разнообразные производственные объекты — от крупнейших строек до мелких сельскохозяйственных предприятий при колониях. Таким образом, НКВД уже в момент образования стал крупнейшим хозяйственным наркоматом СССР.
Перед войной произошла реорганизация НКВД: Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 февраля 1941 г. НКВД был разделен на два наркомата — НКВД и Наркомат Госбезопасности (НКГБ). В этот же период была объявлена новая структура НКВД, в которую вошли, помимо ГУЛАГа и УПВИ, ряд специализированных главков и управлений: ГУЛГТС (Главное управление лагерей гидротехнического строительства), ГУШОСДОР (Главное управление шоссейно-дорожного строительства), УЛЛП (Управление лагерей лесной промышленности), ГУЛПС (Главное управление лагерей промышленного строительства), ГУЛЖДС (Главное управление лагерей железнодорожного строительства) и др.2
Главными управлениями разрабатывались нормативные документы по режиму и охране, велись централизованный учет и распределение заключенных, осуществлялся общий контроль за местами заключения, решались опросы трудового использования заключенных.
Таким образом, НКВД-МВД СССР, сосредоточив в своих руках всю сферу принудительного труда, постепенно стало своеобразным государством в государстве. В хозяйственной деятельности это ведомство, являясь единственным владельцем бесплатной рабочей силы заключенных ГУЛАГа (и других специализированных главков) и военнопленных ГУПВИ, выступало в роли монополиста.
В первый год Великой Отечественной войны труд военнопленных слабо использовался в народном хозяйстве страны. В первую очередь это объясняется небольшим количеством военнопленных, попавших в советские лагеря в 1941 — начале 1942 гг. На 1 января 1942 г. в шести лагерях для военнопленных — Актюбинском, Спассозаводском, Марийском, Темниковском, Елабужском и Оранском — содержалbсь всего 8427 военнопленных. Из них на производственных работах использовались лишь военнопленные Актюбинского лагеря (на Актюбинском комбинате на разработке Кимперсайских никелевых рудников НКВД работало 650 военнопленных немцев), Марийского лагеря (на лесных работах в военном лесхозе Унжлага НКВД работало 1339 военнопленных румын) и Спассозаводского лагеря3.
8 января 1942 г. НКВД СССР направил в лагеря военнопленных циркуляр «Об использовании всех трудоспособных военнопленных на работах в промышленности». Директива обязывала военнопленных немцев, содержавшихся в Спассозаводском лагере в количестве 3156 человек, использовать в системе треста «Карагандауголь» на погрузке угля. Этим же циркуляром в Спасск был переведен дополнительно 1821 военнопленный из Елабужского лагеря [3; с. 542]. Однако факт работы военнопленных в этот период в Карагандинском угольном бассейне документами Спасского лагеря для военнопленных и интернированных не подтверждается. Имеются сведения, что в 1941 — 1943 гг. труд военнопленных использовался в лагерных работах и работах на собственном подхозе4.
24 марта 1942 г. НКВД СССР утвердил инструкцию «О порядке охраны военнопленных, занятых на работах вне лагеря». В соответствии с этой инструкцией длительность работ военнопленных в промышленности и сельском хозяйстве устанавливалась 12 часов (с учетом времени, затраченного на конвоирование военнопленных с места работы и на работу). Привлекать военнопленных офицеров к работам вне лагеря запрещалось [3; с. 543–546].
НКВД СССР пытался навести порядок в трудовом использовании военнопленных, установив ежедневный контроль за деятельностью лагерей. Организацией трудового использования военнопленных, интернированных и спецконтингентов, ежедневной сводкой использования военнопленных на производстве занимался организационно-производственный отдел, задачи которого были определены в «Положении об УПВИ НКВД СССР» от 3 августа 1942 г. [3; с. 96].
Использование труда военнопленных в промышленности оставалось неэффективным. Тяжелое военное положение в стране, естественно, отразилось и на военнопленных: отсутствие ряда продуктов, перебои с их доставкой, бытовая неустроенность и тяжелый физический труд в течение 12 часов приводили к росту заболеваемости и высокой смертности среди военнопленных.
В связи с низкими производственными показателями и высокой смертностью среди военнопленных УПВИ НКВД СССР 17 июля 1942 г. было вынуждено принять директиву «О подразделении военнопленных на группы в зависимости от их физического состояния», в соответствии с которой все военнопленные делились на 4 условные группы трудоспособности:
-к 1-й группе были отнесены все военнопленные, практически здоровые, годные для выполнения тяжелых физических работ;
-ко 2-й — военнопленные, ограниченно годные к физическому труду, имеющие хронические заболевания или физические недостатки;
-в 3-ю группу вошли военнопленные, годные только для выполнения легких физических работ, имеющие серьезные хронические заболевания или физические недостатки;
-в 4-й группе были военнопленные-инвалиды, имеющие тяжелые хронические заболевания или физические недостатки.
Этой же директивой все виды работ, имевшиеся в лагере, по своей «трудоемкости, тяжести и необходимой затрате энергии» были распределены на 4 группы: тяжелые физические работы; физические работы средней тяжести; легкие физические работы; специальные работы для инвалидов.
В каждом лагере образовывалась врачебно-трудовая комиссия (ВТК), которая должна была ежемесячно проводить медицинские осмотры военнопленных для определения степени их трудоспособности. К директиве прилагался перечень болезней и физических недостатков для отнесения военнопленных к соответствующей группе трудоспособности [3; с. 548–560].
Предполагалось, что правильное определение группы трудоспособности будет способствовать повышению производительности труда и сохранению здоровья военнопленных, так как для лиц, отнесенных не к 1-й группе, устанавливалась пониженная норма выработки, за выполнение которой полагалось полноценное питание. Тем не менее военнопленные, проработав несколько недель, теряли трудоспособность. На работу выходило около 50 % военнопленных, которые выполняли норму на 15 — 25 %. Заболеваемость и смертность среди военнопленных были по-прежнему высокими. Например, в Спассозаводском лагере до конца 1942 г. умер 1901 человек, из них 1556 — от дистрофии [3; с. 43].
Помимо недостаточного питания на состояние военнопленных влияли и другие причины. Не был определен механизм ответственности за состояние военнопленных между руководством лагеря и хозяйственными организациями, на которых военнопленные использовались. Плохая организация труда приводила к частым простоям, часто военнопленные не были обеспечены инструментом и спецодеждой. Как правило, лагеря для военнопленных располагались на большом расстоянии от места работы, на преодоление которого у военнопленных уходило много времени и сил.
6 апреля 1943 г. приказом НКВД СССР были объявлены Директива НКВД «О порядке трудового использования военнопленных», «Типовой договор УПВИ НКВД СССР на выделение рабочей силы хозорганам» и табель срочных донесений по трудовому использованию военнопленных [3; с. 565–573].
Для всех военнопленных, прибывающих в тыловые лагеря был установлен 21-дневный карантин, в течение которого военнопленных запрещалось выводить на работу. Все военнопленные учитывались по специальностям для соответствующего применения их труда. Длительность рабочего дня для военнопленных устанавливалась в зависимости от их физического состояния, но не более 8 часов. Военнопленным должны были предоставляться 4 выходных дня в месяц. Заключенные с хозяйственными организациями договоры должны были предусматривать все основные условия типового договора, изменять которые категорически запрещалось. Таким образом, в этих документах впервые были регламентированы многие вопросы трудового использования военнопленных.
Распоряжением НКВД СССР от 18 апреля 1944 г. «О порядке использования на работах военнопленных различных категорий трудоспособности» в целях использования на работах всех без исключения военнопленных, годных к труду, предлагалось военнопленных 1-й и 2-й категорий трудоспособности использовать полностью на работах хозяйственных органов с 8-часовым рабочим днем; военнопленных 3-й категории использовать на работах внутри лагеря с 6-часовым рабочим днем. Остальным военнопленным, годным к труду, продолжительность рабочего дня устанавливалась в соответствии с их физическим состоянием. Особое внимание в распоряжении уделялось организации производства ширпотреба, с привлечением к этому виду работ военнопленных, которые не могли быть использованы на тяжелых физических работах [3; с. 580, 581].
В результате принятых мер к середине 1944 г. положение военнопленных несколько улучшилось, а труд военнопленных стал использоваться более эффективно. В справке УПВИ НКВД СССР «О состоянии трудового использования по лагерям военнопленных» от 19 июня 1944 г. отмечается повышение производительности труда военнопленных: если в I квартале 1944 г. выходы на работу составили 72,3 % от общего трудового фронта, то в апреле 1944 г. — 76,2. Средняя производительность военнопленных по лагерям составила 98,6 % в I квартале 1944 г. и 107,0 — в апреле 1944 г. [3; с. 581, 582].
Циркуляром НКВД СССР от 31 июля 1944 г. «О дальнейшем улучшении организации трудового использования военнопленных» было четко определено, что «получаемые от хозорганов суммы за выполнение военнопленными работы должны в максимальной мере покрывать расходы по их содержанию» [3; с. 587, 588]. Эта задача не снималась до конца репатриации военнопленных на родину: пленные должны были отработать затраченные на их содержание средства. На начальников лагерей возлагалась персональная ответственность за выполнение установленных планов по трудовому использованию военнопленных. На оплачиваемых промышленных работах должно было использоваться не менее 80 % трудоспособного контингента военнопленных.
К концу войны больше всего военнопленных (85266 человек, или 20 % от общего количества) трудились в системе Наркомата угольной промышленности [3; с. 592]. И если на предприятиях других наркоматов отмечалось улучшение производительной деятельности военнопленных, то использование военнопленных на предприятиях Наркомугля оставалось крайне неудовлетворительным. Как отмечалось в совместном приказе Наркомата угольной промышленности и НКВД СССР от 23 февраля 1945 г. «Об улучшении трудового использования военнопленных на предприятиях Наркомугля» вывод военнопленных на работу в этой системе не превышал 60 — 65 % от трудового фронта, нормы выработки выполнялись в среднем на 32 — 37 %. Этим же приказом была объявлена «Инструкция по трудовому использованию военнопленных на предприятиях Наркомугля» [3; с. 593,597].
В целях повышения качества работы в шахтах и укрепления дисциплины среди военнопленных рабочие бригады, старшие бараков и т.п. были реорганизованы. Военнопленные были сформированы в отделения, взводы, роты, батальоны, приспособленные к интересам производства. Новая система внутренней организации лагерей оказалась более эффективной, поэтому приказом НКВД СССР от 16 апреля 1945 г. «О сформировании отделений, взводов, рот и батальонов из числа военнопленных, содержащихся в лагерях НКВД», она была распространена на все лагеря для военнопленных [3; с. 598]. Отделения, взводы, роты и батальоны формировались по национальному признаку. На должности командиров назначались военнопленные из числа проверенных офицеров и унтер-офицеров. В целях стимуляции труда командирам взводов, рот и батальонов, выходящим на производство, при выполнении подразделениями норм выработки выдавалось хлеба на 100 г больше.
Помимо поощрительных мер по отношению к военнопленным, были определены и меры взысканий к плохо работающим и не выполняющим производственные нормы военнопленным: объявление выговора перед строем, оставление на сверхурочные работы, лишение дополнительного питания, арест на срок до 15 суток и т.д. Кроме этого, приказом НКВД от 16 апреля 1945 г., в каждом лагере и лаготделении были введены штрафные взводы и роты с особым режимом. Срок содержания военнопленных в штрафных подразделениях устанавливался до 3 месяцев [3; с. 599]. Этим же приказом было утверждено «Временное положение о штрафных подразделениях в лагерях НКВД для военнопленных» [3; с. 600–602].
К лету 1945 г. в распоряжении народного хозяйства СССР появилось огромное количество военнопленных: во исполнение Постановления ГКО СССР от 4 июня 1945 г. «О мероприятиях по трудовому использованию военнопленных и материально-техническому обеспечению лагерей для военнопленных» приказом НКВД СССР от 15 июня 1945 г. для трудового использования в системе различных наркоматов и ведомств было направлено 2 100 000 военнопленных [3; с. 610].
27 ноября 1945 г. НКВД СССР принял Директиву «О мероприятиях по улучшению использования труда военнопленных и сохранению их физического состояния в зимних условиях на стройках, предприятиях и лагерях НКВД», в соответствии с которой военнопленных разрешалось выводить на работу только одетых и обутых по-зимнему. Руководство лагерей должно было принять все необходимые меры к недопущению случаев обморожений среди военнопленных, на местах работы оборудовать места для обогрева военнопленных и т.д. [3; с. 649–650].
7 марта 1946 г., в целях предупреждения простудных заболеваний и снижения смертности среди военнопленных, вышла очередная Директива НКВД СССР «О запрещении вывода на работу в период весенней распутицы военнопленных, не обеспеченных непромокаемой обувью и о принятии срочных мер к ремонту обуви» [3; с. 655,656].
Забота о состоянии военнопленных со стороны руководства НКВД не случайна: в 1945 — 1946 гг. именно военнопленные и интернированные стали основной производительной силой советской экономики. К началу 1946 г. общая численность военнопленных, содержавшихся в лагерях ГУПВИ МВД СССР составила 2 228 000 человек (в том числе 1 645 000 с Западного фронта и 583 000 — с Восточного). Таким образом, благодаря военнопленным и интернированным в 1945 г. количество трудовых ресурсов, подлежавших принудительному использованию в советской экономике, достигло рекордной цифры — 3 896 000 человек (2 228 000 — военнопленных, 208 000 — интернированных, 1 460 000 — заключенных ГУЛАГа), при этом доля военнопленных и интернированных, оказавшихся в сталинских лагерях, превысила более чем в 1,5 раза долю советских заключенных5. В этот же период лагеря для военнопленных перешли на самоокупаемость, заработав в 1946 г. 4 732 млн. рублей [3; с. 682].
С 1947 г., в связи с увеличением количества военнопленных, репатриированных на родину, удельный вес военнопленных в общем количестве трудовых ресурсов заметно уменьшился, но остался значительным. Например, в Министерстве строительства предприятий тяжелой индустрии доля военнопленных в этот период составила 20,1 % от общего количества рабочих, занятых в этом министерстве (в системе треста «Казмедьстрой» удельный вес военнопленных составил 38,6 %), в Министерстве угольной промышленности было занято более 10 % военнопленных (в тресте «Карагандауголь» их доля составила 24,1 %) [3; с. 679, 680].
В справке ГУПВИ МВД СССР от 17 января 1950 г. «О трудовом использовании военнопленных в народном хозяйстве страны в 1941 — 1949 гг.» указывалось, что за период с 1943 г. по 1 января 1950 г. военнопленные отработали 1 077 564 200 человеко-дней и заработали 16 723 628 тыс. рублей. Общая стоимость выполненных военнопленными работ в строительстве и промышленности составила 50 млрд. рублей. Доля участия труда военнопленных в общем балансе рабочей силы составляла от 44 до 65,3 % [3; с. 719–721].
Показатели трудового использования военнопленных в 1949 г. были самыми высокими. Впервые за все годы пребывания военнопленных в СССР их заработок превысил расходы на содержание всех лагерей и спецгоспиталей: если в 1943 г. покрытие расходов на содержание военнопленных за счет их заработка составило 16,5 %, в 1946 г. — 93,5, то в 1949 г. — 108,0 % [3; с. 1047].
К концу 1949 г. в связи с репатриацией были сняты с работ почти все военнопленные. К началу 50-х годов в СССР оставались лишь осужденные военнопленные. В докладной записке от 24 декабря 1950 г. «О количестве содержащихся в лагерях МВД СССР осужденных военных преступников, их трудовом использовании, условиях содержания и оплате труда» указывается количество осужденных военнопленных — 19 457 человек, 17 936 из которых использовались на работах [3; с. 723,724]. Но вклад такого небольшого количества людей для экономики государства уже не являлся значительным.
Список литературы
- Система исправительно-трудовых лагерей в СССР. 1923–1960: Справочник / Об-во «Мемориал», ГАРФ. Сост. М.Б. Смирнов. Под ред. Н.Г. Охотина, А.Б. Рогинского. — М.: Звенья, 1998. — С. 11.
- Хронология реорганизации НКВД / http: www.arms.ru
- Военнопленные в СССР 1939–1956 г. Документы и материалы / Сост. М.М. Загорулько, С.Г. Сидоров, Т.В. Царевская; Под ред. М.М. Загорулько. — М.: Логос, 2000. В дальнейшем при ссылке на данное издание в тексте будут указаны страницы.
- ГАКО. Ф.410. Дело фонда. — Т.1. — Л. — С. 53–54.
- Колеров М. Военнопленные на стройках коммунизма. По материалам «Особой папки» Л.П.Берии (1946–1950). — «Родина», 1997. — № 9. — С. 81.