Становление гражданского общества сквозь призму религиозных прав и свобод в Республике Казахстан

В процессе трансформации современного Казахстана от получения независимости к демократическому обществу проблемы государственно-конфессиональных отношений занимают особое место. Основные принципы демократии — политические аспекты свободы совести и вероисповедания, религиозной толерантности. За последнее время произошли количественные и качественные изменения в религиозной ситуации, степени влияния религии на политические процессы; политико-правовой практике реализации свободы совести на современном этапе.

Права человека в области религии, изначально провозглашённые нашим государством, должны реализовываться полностью. Однако в результате отсутствия многих основных стандартов свободы совести и вероисповедания, основанных на принципах уважения человека и его убеждений, имеет место распространение нетерпимости и даже преследований за религиозные убеждения. Эти обстоятельства вызывают острую потребность в изучении современной религиозной ситуации, и на его основе выработки продуманной, теоретически взвешенной и апробированной на практике политики государства в области религии.

Начавшееся с 90-х годов ХХ в. на постсоветском пространстве строительство новых независимых государств заставило социум столкнуться с новым явлением, а именно возрождением религии как социального института общества и важного компонента общественной системы. В ходе социально-экономического и политического радикализма собственно религиозные вопросы не могли не соприкоснуться с политикой, правом, общественной жизнью. В результате произошли серьёзные изменения в сфере религиозно-общественных, государственно-конфессиональных отношений. Назрела необходимость критического, но объективного пересмотра многих установившихся в научной литературе, особенно советского времени, взглядов на религию и отношения к верующим. Важно прояснить многие явления и процессы, связанные с изменившимся образом религии в общественном сознании, уточнить её место и роль в становлении культуры и государственности в условиях процесса демократизации.

Республика Казахстан — светское суверенное государство, законодательно закрепившее демократию. Она декларировала все демократические права и свободы, в частности, свободу совести и вероисповедания. Принятие Конституции РК и Закона РК «О свободе вероисповедания и религиозных организациях», а также ряда обязательств по международным стандартам, связанных с соблюдением прав человека, обусловило нарастающую тенденцию плюрализации религиозной жизни и религиозных ценностей.

Религиозный плюрализм как одна из особенностей казахстанского общества, с одной стороны, при благоприятных условиях выполняет функцию интеграции и консолидации общества. С другой — при отсутствии должных параметров развития и поддержания свободы функционирования — он потенциально несёт в себе немало негативных явлений, паразитирующих гуманистическую идею религиозной толерантности. В отдельных случаях это может привести и приводит к межконфессиональным и государственно-конфессиональным конфликтам.

Антимодернизационные настроения выражаются, прежде всего, в следующем:

-на уровне общественного сознания зафиксирован стереотип бинарного деления всего конфессионального многообразия на «традиционные» и «нетрадиционные» конфессии и деноминации;

-некоторой частью общества «нетрадиционные» религиозные объединения, без объективных на то причин, наделяются негативными оценочными суждениями: они определяются как «секты» или «тоталитарные секты», якобы представляющие угрозу для личности, общества и государства.

Таким образом, изначально провозглашённые нашим государством принципы религиозной свободы и отделения религии и религиозных объединений от государства всё ещё полностью не реализуются. Негативные издержки перманентного реформирования ведут к дискредитации демократической идеи и её привлекательности. Поэтому всё более актуальным становится поиск путей развития политического процесса, в основе которого станут приоритеты прав и свобод человека, в частности религиозных.

При этом необходимо учитывать, что сфера взаимосвязи религии и политики весьма деликатна и требует взвешенного подхода. Представляется весьма перспективным показать необходимость освоения уже имеющегося в государстве как позитивного, так и негативного политического опыта, определить проблемы и специфику формирования религиозной толерантности и религиозного плюрализма, выявить реальные функции и возможности религии в контексте главных тенденций становления и развития современной казахстанской государственности, так как религия в этом контексте выступает как один из типов объединения и деятельности людей, способных облегчить или затормозить процесс демократического развития.

Определение характера государственной политики в области религии и выявление места и роли религиозного плюрализма на этапе демократического транзита, поиски путей превращения республики делают эту проблему важной и актуальной, имеющей как теоретическое, так и практическое значение.

Интерпретация понятий «политика» и «религия», определение их сущности, смысла, содержания, различий и общих черт, постановка проблемы социальной природы религии и политики, способов воздействия их друг на друга, взаимоотношений церкви и государства рассматривались в работах классиков политической мысли: Т.Гоббса, Н.Макиавелли, Ф.Вольтера, Ш.Монтескье, П.Марешаля, Д.Дидро, Г.Гегеля, М.Вебера, Р.Белла, а также казахстанских исследователей: Г.Н.Биляловой, К.Н.Бурханова, И.М.Давыдовой, Е.Т.Карина, А.Косиченко, М.С.Машана, Е.И.Шехтермана и других. В работах данных авторов даётся объективная оценка взаимоотношений религии и политики, государства и религиозных объединений, их сущности.

До последнего времени многими исследователями понятие «религиозная толерантность» отождествлялось с понятием «веротерпимость». Общетеоретическое рассмотрение этих категорий, их сущности и форм советскими отечественными специалистами не проводилось. В религиоведческой литературе в рамках истории религии и свободомыслия в разное время проводился лишь конкретно-исторический анализ становления и развития представлений о веротерпимости Ж-Ж Руссо, Б.Расселом, В.В.Бартольдом, И.А.Крывелёвым, В.В.Кудрявцевым и др.

В своём историческом развитии свобода совести прошла несколько этапов: наивная стихийная веротерпимость — это терпимое отношение к представителям всех верований, мирное их сосуществование, нередко при наличии привилегированного положения одной из религий в государстве, действующее на уровне гражданского общества и не регулируемое государственными институтами; религиозная монополизация государственной и общественной жизни, в условиях которой веротерпимость на первоначальном этапе была подавлена, а затем возникла заново, как реакция на религиозную нетерпимость; религиозная толерантность — признание права на свободу религиозного самоопределения, уважительное отношение к культурно-религиозному плюрализму общества, утверждённое как исходное положение и демократическая норма государства.

Свобода совести, в зависимости от степени развития демократии, конкретной расстановки социальных сил в обществе, в процессе исторического становления прошла несколько стадий: свобода веры, вероисповеданий, совести, где под свободой веры подразумевается свобода внутренних убеждений каждой личности; под свободой вероисповедания — свобода в выборе религий, образования религиозных союзов и отправления религиозных обрядов совместно, без установления привилегированного положения одной из религий в государстве; под свободой совести — отсутствие любых религиозных ограничений и официальное признание права на нерелигиозность.

Каждое политическое устройство имеет обусловленные культурно-исторические индивидуальные субъектно-объектные отношения, использует приемлемые для менталитета своего социума формы толерантности; религиозная толерантность как практическая деятельность во взаимовлиянии и взаимозависимости религиозных организаций и политических процессов также предполагает двусторонние отношения; большинство обществ структурированы, в результате чего каждая общественная группа, составляющая структурный элемент, является субъектом религиозной толерантности; учитывая многообразие социальной стратификации, выделяется три субъективных толерантных уровня: правительственный, личностный, межконфессиональный; выделенные субъекты толерантности на одном и том же отрезке времени и пространства могут быть неодинаково толерантны по отношению к объекту — религии, религиозным конфессиям, деноминациям, объединениям; проблемы свободы совести и толерантности в процессе модернизации переходных обществ в целом и транзита современного Казахстана, в частности, должны рассматриваться с учётом различия толерантных уровней.

Культурно-исторические предпосылки и демократические преобразования политической системы республики Казахстан обусловили развитие религиозного плюрализма на её территории.

Среди официально действующих религиозных конфессий и деноминаций наиболее толерантными являются «нетрадиционные» для республики Казахстан конфессии. Русская православная церковь и ислам суннитского направления, находясь в межконфессиональном согласии между собой, нетолерантны к миссионерской деятельности «нетрадиционных» для РК религиозных общин и групп. Причиной их нетолерантности служит желание сохранения монополии на духовный контроль, поддерживаемое политическими силами. Дальнейшая ситуация «политического» лидерства епархиальных управлений русской православной церкви и Духовного управления мусульман Казахстана, отсутствия с их стороны межконфессиональной терпимости к малым религиозным конфессиям будет продолжать способствовать замедлению темпов демократизации государства.

В чём же точка соприкосновения политики и религии? Чаще всего политика идентифицируется с феноменом власти как ключевой категории. Политика, по утверждению М.Вебера, это «стремление к участию во власти или к оказанию влияния на распределение власти, будь то между государствами, внутри государства между группами людей, которые оно в себе заключает».

Согласно этимологическим определениям религии высшая религиозная трансцендентная сила (Бог, Аллах, боги, абсолют, безусловное средоточие всего существующего, субстанция, главная святыня и т.п.) всегда в сознании людей отождествляется с силой, волей, властью, подчинением. Однако фактически религия никогда не довольствовалась абстрактной властью. Она всегда стремилась установить на земле, помимо божественной власти, ещё и земную — политическую власть, которой впоследствии, наряду с божественной, были наделены особые люди. Ими, например, провозглашались брахманы — в Индии, ванны — в Китае, фараоны — в Египте, каганы и ханы — у древних тюрков. Претензии религии на земную власть появились только с появлением государств, с оформлением самой религиозной системы — теологии как идеологии общества. Первые социальные и политические идеи оформлялись религиозными богословами и проповедниками в идеологические концепции. В результате цели, объекты и носители у религии и политики, по сути, одни и те же, а следовательно, религия и политика должны иметь точки соприкосновения.

Исторические модели связей религии и политики многообразны и могут зависеть от степени взаимопроникновения общества и государства, от социальной организации общества¹, от географического месторасположения государства и климата², от степени организованности религиозных систем, от их экономических, идеологических позиций в обществе³, от характера религии⁴. В целом взаимоотношения религии и политики имеют волнообразный характер, зависящий от степени значимости в данный отрезок времени: либо религия воздействует на политическую жизнь, либо участвует в политической жизни, либо её использует политика в своих целях.

Любые религиозно-политические взаимоотношения осуществляются через организации общества и религиозных объединений.

Для понимания степени развитости и организованности религиозного объединения необходимо проанализировать сложившуюся в социологии религии типологию религиозных организаций.

Как известно, самую простую классификацию религиозных организаций предлагают Э.Трёльч и М.Вебер, зафиксировав полярные типы религиозных организаций: церковь и секта. Согласно Веберу, церковь характеризуется следующими признаками: строго институционализирована, в руководстве стоит профессиональное духовенство, инклюзивна, не противопоставляет себя миру, стремится стать универсальной организацией, идёт на компромисс в социальных вопросах, в ней отсутствует постоянно и строго контролируемое членство, приветствуется крещение в детском возрасте. Для определения секты он выделяет следующие критерии: секта эксклюзивна, противопоставляется миру, индифферентна или враждебна к нему, замкнута; вступление в секту основано на добровольном, сознательно принимаемом решении, в ритуал крещения допускаются только взрослые; институт священства отсутствует, возглавляют секты лишь лица харизматического типа⁵. Религиозное объединение, представляющее собой промежуточную форму между церковью и сектой, находящуюся в стадии становления, организационного оформления, Р.Нибур назвал деноминацией.

Взаимоотношения религиозных институтов и политических структур в истории религии приобретали крайне разнообразные формы. Попытку классифицировать исторически сложившиеся формы сотрудничества религии и государства предпринял известный православный священнослужитель и общественный деятель А.Кураев⁶. Однако все предложенные им формы государственно-церковных взаимоотношений в различной степени отражают лишь один существенный принцип, который предпочитает Русская православная церковь — государственной церковности или теократической монархии, где власть и господствующая религия нераздельно слиты.

Исходя из исторической реальности, можно выделить ещё три формы государственно-церковных отношений. Первая, которая носит промежуточный характер между радикальным отделением церкви от государства и государственной церковностью. Вторая — сосуществование церкви и государства как двух автономных величин. Третья — «социалистическая» модель, суть которой сводилась к атеизму как государственному мировоззрению, обязательному для всех граждан.

В настоящее время государственно-конфессиональные отношения определяются историей развития страны, её культурными традициями, подходами к проблеме «религиозная община и политика» со стороны самих религий, а также идеологической направленностью государства. Однако общей основой разрешения проблем взаимоотношений между религией и светским миром являются сакрализация или секуляризация политики и общества.

Сакрализация имеет место в обществе, цель которого — сохранить архаические религиозные ценности. Такой способ реагирования наблюдается в фундаментализме, не желающем подчиняться законам секулярного мира. Гуманистическая секуляризация имеет место лишь в демократическом государстве.

Для выявления характера политико-религиозных отношений в целом необходимо определить социальные основания и условия, на которых они разворачиваются.

В этих целях необходимо выявить особенности гражданского общества и место в нём религии, сущность демократии и её принципы, относящиеся к сфере религиозного сознания, зависимость политико-религиозных отношений от политической культуры.

Генезис понятия «гражданское общество» восходит к феномену античного полиса и на протяжении всей истории политологической мысли трактуется неоднозначно. На основе этого в современной мировой науке выделяется четыре подхода к понятию «гражданское общество»:

-как противопоставление дикости (или анархии);

-как противоположность церкви (религиозного общества);

-как комплекс общественных отношений, противопоставленных государству;

-как конкретный феномен современной западной цивилизации, т.е. формы существования рыночно-демократического общества⁷.

По причине плюрализма мнений на многоликую природу понятия «гражданское общество» до сего времени не выделен основной предмет его исследования, нет научного определения этого явления и его содержания, следовательно, нет и концепции гражданского общества. Однако все исследователи согласны с тем, что гражданское общество — это та часть общества, которая взята как бы вне политической власти, включающей неполитические отношения, т.е. совокупность всех негосударственных общественных отношений и институтов, выражающая разнообразие ценностей, интересов и потребностей людей. Структуру этого феномена российский политолог В.Г.Смольков представил в виде диалектической совокупности трёх основных самостоятельных сфер: экономической, политической и духовной⁸.

Таким образом, религия является составной частью гражданского общества и, соответственно, должна иметь минимальные отношения с государством. При этом следует учитывать, что на гражданское общество и государство не следует накладывать разновекторность. Вместе с тем величина их соотношения может быть низкой, умеренной и оптимальной. Например, если церковь сближается с властью, с государством, то она перестаёт быть частью гражданского общества и вместе с государством оказывается над человеком, действуя подчас более жестоко, чем светская власть. Примеры тому известны из истории теократических монархий и цивилизаций средневековья, из политической практики современного исламского фундаментализма на Ближнем и Среднем Востоке.

Рассмотрение генезиса становления понятия «гражданское общество» приводит к следующим выводам: во-первых, возникновение гражданского общества детерминировано правами человека; во-вторых, развитое и независимое гражданское общество является причиной и необходимым условием существования демократического общества, наряду с действенной системой государственных институтов и эффективной рыночной экономикой.

Рассмотрим понятие «демократия». Так же, как и гражданское общество, феномен демократии трактуется политологами весьма неоднозначно. Современная теория демократии являет собой богатую палитру различных концепций. На основе анализа взглядов на демократию Р.Даля, а также других многочисленных теорий и определений, можно утверждать, что политическая система в контексте религии считается демократической лишь тогда, когда основными элементами являются следующие:

1). социальный, экономический и политический плюрализм;

2). ценности терпимости, прагматизма, сотрудничества и компромисса;

3). гарантии основополагающих прав и свобод человека для осуществления равенства возможностей.

К основным правам относятся:

• -свобода слова, мысли и печати;
• -свобода совести и вероисповедания;
• -свобода собраний и объединений;
• -право на равную защиту закона;
• -право на соблюдение законности и на справедливое судопроизводство.

Однако нужно не только провозгласить право, но реально получить и иметь его. Для этого необходимы определённые условия, среди которых для реализации права на религиозные убеждения необходимы:

• -демократические убеждения и политическая культура;
• -слабо выраженный субкультурный плюрализм.

Сорок лет назад в книге «Гражданская культура» американские исследователи-политологи Г.Алмонд и С.Верба писали следующее: «… Для развития стабильного и эффективного демократического правления требуется нечто большее, нежели определённые политические и управленческие структуры. Это развитие зависит от … политической культуры». Действительно, немаловажную роль для реализации свободы совести играет её уровень в обществе. При этом нельзя не обратить внимание на то, что культура носит бинарный характер, т.е. является совокупностью положительных и отрицательных явлений. Например, подавление инакомыслия с помощью уголовного кодекса в бывшем СССР — это не отсутствие культуры, а её уровень, характерный для времён существования СССР.

Исходя из бинарности культуры, можно сделать совершенно чёткий вывод: культура имеет разные уровни развития, каждый из которых должно рассматривать как низкий или высокий.

Взаимовлияния религии и политической культуры рассматривали Г.Алмонд, М.Вебер, Н.Бердяев. М.Вебер придавал важное значение религии и ценностям в формировании и функционировании политических структур. К «исконным ценностям и обязательствам», определяющим политическую культуру, Г.Алмонд относил этническую принадлежность, национальность и религию. Основные ценности в этих трёх областях, по его мнению, «почти неразрушимы». Согласно предложенной Н.Бердяевым «сакральной модели» роли религии в культуре как таковой, всё духовное и материальное разнообразие национального и транснационального бытия, в том числе и политического, его культурный феномен определяет именно религия. Её идеи, ценности, установки составной частью включаются в политическую культуру той или иной нации, страны, народа. Будучи социальным опытом многих поколений, она пронизывает его культурное наследие и соответственно не может не отразиться и на характере их политической культуры. Массовые религиозные сознание и психология порождают адекватную реакцию поведения, способы реагирования на то или иное общественное явление.

Любое религиозное образование имеет общезначимые этические и эстетические нормы: нравственность, гуманизм, красота, которые важно уважать и поддерживать, и дегуманистические проявления религиозной ксенофобии, ведущие к религиозному фанатизму и экстремизму.

Политическая культура — динамичное явление. Например, на первый взгляд, «неразрушимость» толерантности в исключительных обстоятельствах (во время каких-либо военных действий) может поколебаться, а враждующие религиозные конфессии могут войти в диалог. Из этого следует, что уровень политической культуры зависит от того, как в деятельности различных политических субъектов проявляется уважение к своим оппонентам, толерантность, какие бы цели они не преследовали. Религиозная нетерпимость, религиозно-экстремистские настроения или же поиск компромисса религиозно-плюралистических интересов, веротерпимость, толерантность — это критерии высокой политической культуры личности, общества, государства.

Политологическое понимание понятия свободы совести можно сформулировать следующим образом: свобода совести — это обеспечение в обществе основополагающих неотъемлемых демократических прав и свобод, которые реально гарантируют личности свободный выбор между религиозным, нерелигиозным (индифферентным) и атеистическим мировоззрениями и возможность проявлять свои убеждения в обществе, не влекущие за собой ограничения в других гражданских правах и свободах или их полную утрату.

Свобода совести способна развиваться и реализовывать себя только в толерантном обществе.

Современный американский политолог М.Уолцер выделил пять форм толерантности и пять моделей толерантных обществ (типов политического устройства по способу толерантности).

Он пишет, что религиозную терпимость создают и власти, и группы, и личности.

Толерантность формируется и имеет место только при наличии религиозного плюрализма. Религиозный плюрализм выражает себя в форме движений, обществ, братств, групп и других институтов, могущих влиять на политику, но не имеющих монополии на власть. Но сам по себе религиозный плюрализм не обязательно формирует толерантность.

Ситуации, возникающие на почве религиозной нетерпимости и нетолерантности, в демократических государствах разрешаются нормами допустимого вмешательства в личную жизнь индивида, оговорёнными в законодательстве, а проблемы нарушения согласия решаются правовым путём.

Каков же процесс становления гражданского общества сквозь призму религиозных прав и свобод в республике Казахстан?

Анализируя церковно-государственные отношения в советском государстве, можно прийти к выводу, что политика антирелигиозности имела исключительно идеологические основания. Распространялся упрощённый, однолинейный взгляд на место и роль религии в социалистическом обществе: всё, что реанимирует религию в обществе, является результатом, пережитком отсталого сознания. Сложился стереотип, что религия, будучи реакционной силой, тормозит движение общества вперёд.

При этом следует признать, что определённая вина за ограничение свободы совести в советском государстве ложится на самих верующих. Православный священник А.Мень совершенно справедливо отмечал, что «значительная часть иерархов и церковных людей оказалась неготовой к радикальным переменам…»⁹.

Общественно-политические реформы советской перестройки лишь наметили смену идентификационных критериев в массовом сознании общества. Однако уже сама переоценка социокультурных и мировоззренческих позиций вызвала сложные процессы переосмысления роли религии в жизни общества и государства. Так, все лица, пострадавшие в годы гонений, были реабилитированы на основании многих правовых актов. В жизни верующих 1990 г. ознаменовался принятием Закона СССР «О свободе совести и религиозных организациях». В ходе развала СССР и образования новых независимых государств религиозное «возрождение» приобрело в политической сфере значение некоего показателя, призванного продемонстрировать их приверженность к демократическим идеалам. Например, по мнению РПЦ, провозглашение принципа свободы совести говорит не о подъёме системы социальных духовных ценностей, а об наоборот, их потере и распаде: «Утверждение юридического принципа свободы совести свидетельствует об утрате обществом религиозных целей и ценностей, о массовой апостасии и фактической индифферентности к делу Церкви и к победе над грехом»¹⁰.

Всё это свидетельствует о неготовности части общества к толерантности и веротерпимости. Поэтому, чтобы свобода совести действительно нашла своё отражение на практике, стала основой дальнейшей общественно-политической жизни в постсоветских обществах, необходимо три следующих фактора.

• -высокая правовая и политическая культура общества;
• -интеллектуализация общества;
• -уголовно-правовая защита свободы совести.

Последний включает в себя три вида нарушений свободы совести и вероисповедания: действия нетерпимости по отношению к верующему или группе верующих, угрожающие психике, физическому здоровью и жизни членов общества; пропагандируемая идеология и действия маргинальной религиозной группы и её членов, угрожающие психике, физическому здоровью и жизни отдельных членов общества (в публицистической литературе такие группы называют «тоталитарными сектами», «деструктивными культами» и т.п.).

Религиозно-политические кризисы вызываются социальными конфликтами. Здесь можно выделить три внутренних деструктивных фактора:

• -идентификация национального и религиозного;
• -политическое покровительство отдельным конфессиям в условиях религиозного плюрализма и равенства всех религиозных объединений;
• -провозглашение правительством государственной религии в поликонфессиональном обществе.

Таким образом, прямыми или косвенными источниками внутригосударственных, государственно-конфессиональных и межконфессиональных конфликтов в транзитных обществах является негибкость правовой системы. Многие формирующиеся постсоциалистические национальные государства при составлении законодательных актов стремились ориентироваться на межконфессиональность общества, не рассчитывая на присутствие в обществе плюрализма мнений и культур, сохранившихся со времён существования СССР.

За годы суверенитета Казахстана произошло резкое количественное увеличение конфессий и религиозных объединений. Сообщения о множественном возведении и реконструкции в государстве культовых сооружений повлияли на общественное мнение о якобы растущей религиозности населения. Но даже значительно возросшее число культовых зданий и религиозных общин ещё не говорит о подлинном религиозном подъёме народа.

Как отмечается, в Казахстане распространён народный ислам, который характеризуется синкретизмом элементов ислама и домусульманских традиций, близостью к светским нормам. Это оказывает существенное влияние на политическую ситуацию: нет почвы для политизации ислама и превращения его в серьёзную политическую силу, как это происходит в ряде исламских государств, а также в отдельных регионах России, где ядро политической оппозиции нередко составляют радикально настроенные сторонники исламского фундаментализма.

На сегодняшний день Русская православная церковь (РПЦ) Казахстана имеет три самостоятельные епархии. Астанайско-Алматинская — самая крупная епархия. Ей принадлежат 103 прихода и 7 монастырей, она же является и как бы старшей над остальными.

Римско-католическая церковь в Казахстане находится в сложном положении, вызванном эмиграцией из республики многих немцев, составляющих бльшую часть верующих (до 70 %, а в отдельных общинах — до 100 %)¹¹.

Как известно, с 12-го по 15 сентября 2001 г. в Астане состоялся официальный визит единственного и абсолютного суверена города-государства Ватикан, викария Христа, святейшего патриарха Запада, первосвященника Вселенской церкви, примаса Италии, преемника князя Апостолов и наместника Бога на Земле Иоанна Павла П.Казахстан стал 127 государством, которое Папа Римский посетил за время своего понтификата, и шестым — на постсоветском пространстве после Литвы, Эстонии, Грузии, Украины.

Цель визита Святейшего отца носила двойной характер:

1) государственный визит. Наше государство — единственное из стран СНГ, имеющее с Ватиканом соглашение о взаимном сотрудничестве. Глава РКЦ прибыл по личному приглашению Н.Назарбаева;

2) пасторский визит. Как глава РКЦ Иоанн Павел П своим визитом дал напутствие католикам РК.

Протестантских религиозных объединений в нашей стране около 800. Они подразделяются на «традиционные» и «нетрадиционные», так называемые «харизматические движения», а также протестантские миссии.

В связи с тем, что ислам и православие имеют относительно долгую историю распространения своего вероучения на территории Казахстана, а в настоящее время охватывают наибольшую часть его населения и превосходят в количественном отношении все другие объединения, на уровне общественного сознания, де-факто, их определяют как «традиционные конфессии». Остальные конфессии, деноминации и малые религиозные группы из-за своей малочисленности приверженцев, несмотря на длительность пребывания в Казахстане, вклад в историю казахстанской религиозной толерантности, мировое признание некоторых религиозных конфессий и групп, классифицируются как «нетрадиционные» религии.

По-видимому, одним из аспектов религиозной ситуации должно являться изучение динамики взаимоотношений между различными вероисповедными (конфессиональными) общностями как специфическими социальными образованиями. Для изучения и понимания межконфессиональных взаимоотношений важно адекватно передать теологию религиозных учений.

2 декабря 1994 г. Архиерейским собором РПЦ принято Определение «О псевдохристианских сектах, неоязычестве и оккультизме». И здесь существенное значение имеет вывод о том, что своё отношение к «нетрадиционным» религиям и вытекающие из него действия высшие иерархи объясняют не религиозными причинами, а политическими: активность религиозных меньшинств, якобы, усиливает раскол в обществе. Поэтому выражение и проповедование иерархами «традиционных» конфессий нетерпимости к новым и «нетрадиционным» религиозным движениям — процесс политический, инспирированный определёнными иерархическими (совместно с властными) кругами с целью получения политической выгоды. Именно ими ведётся борьба за ограничение свободы вероисповедания, за урезание прав последователей католицизма, протестантизма, «нетрадиционных» религий.

Со стороны протестантских и «нетрадиционных» для РК конфессий в основном наблюдается проявление толерантности по отношению друг к другу, что, естественно, не исключает в ряде случаев открытой недоброжелательности по отношению к конкурентам. Межконфессиональные трения и конфликты в ряде случаев выходят за рамки взаимоотношений между конфессиями и негативно влияют на обстановку в республике в целом, внося в неё дополнительный элемент напряжённости.

Противоречия между религиями существовали всегда и, возможно, не исчезнут никогда. Но они не должны порождать в обществе конфликтных ситуаций. Что касается перспектив обеспечения религиозных прав и свобод в РК, то в соответствии с п. 1 ст. 1 Конституции РК: «Республика Казахстан утверждает себя демократическим, светским, правовым и социальным государством, высшими ценностями которого являются человек, его жизнь, права и свободы». Данная декларация свидетельствует, что в современных условиях в Казахстане имеются конституционно-правовые гарантии, необходимые для полной реализации гражданами свободы совести.

Точка зрения, не допускающая приоритета каких-либо конфессий и проповедующая абсолютную свободу религии, имеет своих сторонников в народных массах. Данный вывод можно сделать на основе социологического исследования Института развития Казахстана (ИРК), проведённого в 1996 г.¹². Толерантная группа («с дружелюбием», «нейтрально», «с терпимостью») составила 89,3 %; откровенно нетерпимы («плохо», «конфликтно») — 2,4 %. Такая цифровая ситуация является показателем достаточно высокой веротерпимости в нашем обществе на бытовом уровне.

Мнение об отсутствии, якобы, толерантности у населения не имеет под собой никаких оснований и является искусственным. Оно привносится в общество СМИ, представителями властных структур и некоторыми учёными в силу своих субъективных оценок, относящихся к нетолерантной группе.

Характерной чертой государственной политики в сфере свободы совести и государственно-конфессиональных отношений на современном этапе являются антиконституционные процессы, выражающиеся в религиозной нетерпимости. Следовательно, в целях государственной безопасности на территории Казахстана нужны профилактические меры. Однако вопросы профилактики «религиозного экстремизма» должны решаться мерами, свойственными правовому государству.

Таким образом, стремление возродить традиционные ценности и нравственные устои общества через религию не должно вызывать раскола общества по конфессиональной принадлежности. Нельзя смешивать также этническую и религиозную характеристику общества. Отождествление национального и религиозного лишь способствует обособлению народов, издревле исповедующих различные религии, а не помогает сближению их, тем более, что всякая религия стоит на позиции своей вероисключительности. Очевидно, что идея религиозного однообразия никак не сочетается с демократическим строительством многонационального и поликонфессионального государства.

Официальное разрешение функционирования только ислама или только двух религиозных конфессий в многонациональном и многоконфессиональном государстве может привести лишь к негативным последствиям:

• -во-первых, к нарушению гражданских, общечеловеческих прав, к нарушению принципа свободы совести;
• -во-вторых, вмешательству государства в дела религии и косвенное признание их «государственными»;
• -в-третьих, политизации религии;
• -в-четвёртых, резко осложнится религиозная обстановка, что превратит религию из стабилизирующего фактора в обществе в фактор дестабилизирующий.

Из всего сказанного можно прийти к выводу, что казахстанскому обществу сегодня нужна научно разработанная система эффективных механизмов реализации декларируемого конституционного права на свободу совести для каждого человека. Научным обоснованием принципов, определяющих отношения светского государства и конфессиональных объединений, должна являться Концепция государственной политики в области религии и межконфессиональных отношений в Республике Казахстан.

Список литературы

     1.   Полонская Л.Р. Религия в формировании современного политического мышления // Мусульманские страны. Религия и политика (70–80-е годы) — М.: Наука, 1991.

     2.   Монтескье Ш.Л. Избранные произведения. — М.: Госполитиздат, 1955.

     3.   Вебер М. Избранные произведения. -М.,1990),

     4.   Гегель В.Ф. Философия религии. В 2-х т. -М.,: Мысль, 1975.

     5.   Гараджа В.И. Социология религии: Учеб. пособие для студ. и аспирантов гуманит. спец. — М.: Аспект Пресс, 1996. — С. 137.

     6.   Кураев А. Православие и право. Церковь в светском государстве. — М.: Издание Сретенского монастыря, 1997.

     7.   Смольков В.Г. Гражданское общество и государство // Гражданское общество. — М.: Луч, 1993.

     8.   Там же. — С. 24.

     9.   Мень А. Религия, культ личности и секулярное государство (Заметки историка религии) // На пути к свободе совести / Сост. и общ. ред. Фурмана Д.Е. и О.Марка (Смирнова) — М.: Прогресс, 1989. С. 104.

  10.   Основы социальной концепции Русской Православной Церкви // Юбилейный Архиерейский Собор Русской Православной Церкви. — М., 2000, 13–16 августа. — С. 16.

  11.   Иванов В., Трофимов Я. Религии Казахстана: Справочник Алматы: ВШП «Әділет», 1999. — С. 51.

  12.   Пресса Казахстана о свободе совести (Под общей ред. Н.Фокиной. — Алматы: Алматинский Хельсинский комитет, 1999. — С. 141.