Проблемы репатриации казахов Китая на историческую родину

После получения государственной независимости Казахстан, как независимое и суверенное го­сударство, начал вести свою диаспоральную политику в зарубежных странах, в которых по данным Всемирной ассоциации казахов проживают более 5 млн. казахов [1]. На современном этапе отечест­венные ученые вносят свой вклад в изучение проблемы репатриантов через систематическое иссле­дование проблем казахской диаспоры за рубежом, а также через рассмотрение социально­психологических, экономических и других проблем, с которыми сталкиваются зарубежные казахи, решившие связать свое будущее со своей исторической родиной.

Данная статья является одной из попыток обобщить тот исследовательский массив по изучаемой проблеме, который уже обнародован учеными среди научной общественности. В советский период ученые не могли разрабатывать эту тему, так как наши соотечественники, по разным причинам оказавшиеся вне пределов родины, были незаслуженно причислены в ряд «предателей и шпионов». Благодаря пересмотру идеологических, концептуальных и методологических подходов после развала Советского Союза, отхода ученого со­общества от прежней методологической платформы у современных ученых появилась возможность объективно исследовать данную проблему.

На развитие и распространение казахской диаспоры в мире в значительной мере повлияли многие исторические события, такие как казахско-джунгарские войны, столыпинская аграрная реформа, на­ционально-освободительные движения в Центральной Азии против царского самодержавия, установ­ление советской власти в Казахстане, гражданская война в 1918-1920 гг., политический геноцид против казахского народа в период насильственной коллективизации и репрессия казахской элиты как «врагов народа», проводимые в Казахстане 1937-1938 гг., а также потеря родины для военнопленных во время Второй мировой войны. Состояние, проблемы и уровень жизни наших соотечественников в зарубеж­ных странах разные, это связано с государством, где они проживают. В различных странах мира казахи имеют разный политико-экономический статус, социально-культурную среду. Многое зависит от исто­рии образования диаспоры и от лояльности политики страны проживания [1].

Зарубежные авторы Линда Бенсон и Ингвар Сванберг в своей книге «Казахи Китая» пишут: «Ка­захи — это гордый кочевой народ, история которого тесно связана со Средней Азией, обширной страной, простирающейся от Китая до Европы и являющейся родиной кочевых и оседлых народов, населяющих этот регион на протяжении столетий. Распространение влияний царской России на эти бескрайние степные и пустынные просторы в XVIII и XIX вв. привело, в конечном счете, к накопле­нию обширного информационного материала. Начиная с XVIII века казахи кочевали в пограничных западных провинциях Китая, преимущественно в районе, некогда известном как Китайский Турке­стан, а ныне как Синьцзян Уйгурский Автономный Район. Отдельные группы казахов кочевали также далее на восток, вторгаясь в китайские провинции Ганьсу, Синьхай и Тибет. История и современное положение казахов изучены мало, и мы располагаем сегодня сравнительно небольшой информацией о казахах в Китае. После того, как северо-западные районы Китая открылись для туризма в начале 1980-х гг., начался всплеск интереса к данному региону, к его удивительному, этнически смешанно­му населению и, в частности, к казахам. Китайское правительство способствовало публикации ряда работ о народах, проживающих в северо-западных районах, в особенности о казахах. Однако матери­ал, опубликованный на китайском языке, остается доступным только для ограниченного числа уче­ных и не удовлетворяет потребности в более общей вводной работе по этому яркому национальному меньшинству Китая» [2; 12].

Известный казахстанский синолог К.Сыроежкин предлагает рассмотреть следующий процесс волнового «переселения» казахов в Китай: в 1767 г., когда Российская империя начала освоение Цен­тральной Азии, а Цинская империя постепенно теряла свои позиции в Западном крае, маньчжурские власти вынуждены были «разрешить» казахам кочевать на их пастбищах в Тарбагатае и бассейне рек Или в зимнее время, но при условии выплаты компенсации в пользу Цинской империи: со ста голов скота — одну. Тем самым впервые де-юре решился вопрос о праве использования казахами собст­венных кочевых угодий, расположенных на не определенной договорами между Россией и Китаем территории. В середине XIX в. процесс российско-китайского разграничения вступил в завершаю­щую фазу. Однако в период русско-китайского разграничения интересы казахских общностей совер­шенно игнорировались как той, так и другой стороной. Установленная граница, определенная глав­ным образом по географическому признаку, фактически разделила сложившиеся казахские общно­сти, проживающие в приграничье. С ними поступили очень просто. Не считаясь ни с желаниями, ни с экономическими интересами, ни с племенной или родовой принадлежностью, постановили считать казахов той или иной общины подданными того государства, на территории которого оказались их кочевья к моменту обмена договорами. Следствием русско-китайского разграничения, завершивше­гося подписанием Петербургского договора (1881 г.), явилось то, что на территории трех округов (Илийского, Тарбагатайского и Алтайского) провинции Синьцзян к середине 80-х годов XIX в. оста­лись кочевать 137 623 казаха, представленные главным образом племенами Орта-жуза и Улы-жуза. Вторая массовая перекочевка казахов в пределы Синьцзяна произошла осенью 1916 г., когда, по дан­ным китайской статистики, в Синьцзян перешли около 300 тыс. казахов и киргизов из приграничных районов Казахстана и Киргизии. Однако, как утверждает китайская печать, лишь незначительная часть этих переселенцев осела в пределах Синьцзяна, большая часть вскоре вернулась к местам прежних кочевок в Казахстане. Наконец, последнее массовое переселение казахов в Синьцзян имело место в 1932-1934 гг., когда гонимые голодом и спасаясь от перегибов местных «революционных кадров» казахи Советского Казахстана перешли в приграничные районы Китая, приняв китайское гражданство и основав здесь свои кочевья [3; 31].

После обретения Казахстаном независимости у большинства «китайских» казахов возникло же­лание вернуться на историческую родину. К.Сыроежкин считает, что государство, сделав политиче­ское заявление о готовности Казахстана принять репатриантов, «должно обеспечить условия его реа­лизации. Это означает, что должны быть продуманы вопросы международно-правовой базы реэми­грации, социальной адаптации репатриантов, создания им условий для нормальной жизни, принятия в гражданство, локализации неизбежных социально-психологических конфликтов, компенсации со­циальных издержек» [3; 30].

Возвращение этнических казахов в Казахстан привело с 1991 по 2008 гг. к увеличению числа на­селения Казахстана на 700 000 тыс. чел. Вместе с увеличением числа населения миграция этнических казахов привнесла в общественную жизнь Казахстана свои нюансы, некоторые из которых приняли общереспубликанский характер. Также характерной чертой является длительность протекания этих проблем, что, в свою очередь, находит отражение во внутренних процессах Казахстана. Примеча­тельно, что только из Китая прибыл 65191 чел. На 2009 г. численность казахов в Китае, по разным оценкам, колеблется от 1,5 до 2 млн. чел., что в долгосрочной перспективе накладывает отпечаток на казахстано-китайские отношения. Казахи в Китае являются одними из 5 этносов КНР, которые имеют «статус государственного уровня». Данный статус в Китае имеют монголы, тибетцы, уйгуры, казахи и корейцы. Несмотря на более высокие перспективы экономического развития КНР, большинство этнических казахов мигрируют на историческую Родину, желая самореализовать себя там, с расчетом на помощь государства [4].

Ш.Махмудова, изучив данную тему, выделяет следующие проблемы репатриации казахов Китая на свою этническую Родину для постоянного проживания.

Во-первых, несовершенная нормативно-правовая база: у оралманов возникают проблемы с оформлением документов. По требованиям Комитета по миграции лицо, претендующее на получение статуса «оралмана», а значит имеющего право на квоту, должен привезти семью в Казахстан и пре­доставить в Комитет документальные подтверждения (прописка, справки с места учебы, работы). То есть Комитет должен убедиться в том, что сведения о количественном составе семьи правдивые и что члены семьи действительно приехали в Казахстан на постоянное место жительства. После этого ми­грант, получивший статус «оралмана», попадает в квоту иммиграции, которая дает право на матери­альную помощь со стороны государства. Миграционная же полиция с 2007 г. прописывает совершен­нолетних членов семьи по месту жительства при условии сдачи документов на получение казахстан­ского гражданства. Согласно Законодательству РК, получив гражданство, мигрант теряет свой статус «оралмана». Лица, потерявшие статус «оралмана», не могут претендовать на финансовые выплаты, не прописав семью, мигрант не может претендовать на включение в квоту, но прописка осуществля­ется лишь при условии подачи документов на гражданство. Исследователи считают, что вследствие несогласованности действий Комитета миграции и миграционной полиции возникает определенная бюрократическая путаница, результатом которой становятся проволочки в рассмотрении документов, задержки в присвоении миграционной квоты и пособий. Такой подход объясним логической обосно­ванностью выдачи миграционных квот и пособий, оказанием государственной поддержки и помощи тем, кто действительно решил стать гражданином Казахстана. Однако в целях улучшения механиз­мов взаимодействия мигрантов и государственных органов следует пересмотреть и утвердить новые правила приема документов в комитете Миграции и миграционной полиции. Поэтому аналитики предлагают внести в законодательство РК «о гражданстве» поправку, по которой за лицом, вначале получившим статус «оралмана», а затем казахстанское гражданство, сохранялись бы привилегии по Закону РК «о миграции населения». Конечно же, привилегии должны быть четко прописаны, а иначе у оралманов возникнет чувство иждивенчества и потребительского отношения к государству. А так как они стали гражданами Республики Казахстан, то они приравниваются к местному населению и должны обладать одинаковыми правами и обязанностями наряду со всеми. А иначе можно ожидать усиления негативного отношения местного населения к так называемым «новым» гражданам страны.

Необходимо также рассмотреть проблему порядка приема документов на получение казахстан­ского гражданства. Дело в том, что рассмотрение ходатайства на получение казахстанского граждан­ства может длиться год, что является нарушением Закона РК «О гражданстве РК», в котором четко прописано, что срок рассмотрения документов не должен превышать 6 месяцев. Поэтому следует установить контроль за соблюдением временных рамок государственными структурами, отвечающими за выдачу документов оралманам.

Следующей проблемой в деле оралманов является отсутствие права самостоятельного выбора места жительства мигрантами. На наш взгляд, это спорный вопрос. Государство, которое обязано следить за равномерностью плотности населения в том или ином регионе страны, все-таки имеет мо­ральное и экономическое право предоставить место проживания оралманам там, где это необходимо. Конечно же, оралманов тоже можно понять. Как говорится в пословице, «рыба ищет там, где глубо­ко, а человек ищет там, где хорошо». Для оралманов привлекательны южные регионы Казахстана — там, где климат помягче, где есть возможность заняться сельским хозяйством (основная масса орал- манов выходцы из сельской местности и их профессиональная деятельность связана с сельским хо­зяйством). Мы не можем их осуждать за это. Но действительность такова, что южный регион и так перенаселен и там остро стоит вопрос с трудоустройством местного населения. Регион был бы рад принять новых жителей, но экономическая ситуация не позволяет идти на поводу чувств. Отрица­тельно воспринимается оралманами и инициатива правительства о создании так называемых специ­альных макрозон, где они могли бы компактно проживать. Здесь уже возникает этически- нравственный аспект проблемы: оралманы считают, что это унижает их человеческое достоинство, так как эти макрозоны воспринимаются ими как резервации, изолирующие их от местного населения. Такая изоляция, по их мнению и мнению некоторых экспертов, может привести к усилению напря­жения между местным и «пришлым» населением.

Что касается трудоустройства, Казахстан на 2009 г. испытывает острый дефицит квалифициро­ванных кадров, особенно в сельской местности, однако оралманы не могут восполнить нехватку спе­циалистов ввиду несогласованности механизмов государства в этой сфере. Законом РК «О занятости населения» предусмотрено содействие занятости целевым группам, в которую входят и оралманы. Здесь, согласно ст. 19, лишь безработные, входящие в целевые группы, имеют право в приоритетном порядке пройти профессиональную подготовку, повышение квалификации и переподготовку. Однако пока оралман сохраняет свой статус и находится под опекой Комитета по миграции, местные испол­нительные органы не могут ввести его в состав тех или иных целевых групп. Мы согласны с теми исследователями, которые предлагают решить юридические проволочки, сделав усилия по согласо­ванию между собой Закона РК «О занятости населения» и Закона РК «О миграции населения». В результате оралманы смогут в полной мере воспользоваться своими правами [4].

Одной из острейших проблем является, как отмечают ученые, сложности в получении жилья: до 2004 г. лицам, включенным в иммиграционную квоту, предоставлялась жилплощадь в городах и се­лах. Деньги, выделяемые по закону, вступившему в силу в 2004 г. на приобретение жилья, не учиты­вают в себе изменения, которые произошли на рынке недвижимости по всей республике. Лица, имеющие статус «оралман», получают средства для приобретения жилья в размере 100-кратного ми­нимального расчетного показателя (МРП) на каждого члена семьи и компенсацию расходов по пере­езду на новое место жительства. В «Союзе оралманов Казахстана» полагают, что государство пере­шло от выделения жилья к предоставлению денежных субсидий, во-первых, из-за высоких темпов роста цен на недвижимость, а во-вторых, из-за высокого уровня коррупции при распределении квар­тир и домов. Например: Семья оралмана из пяти человек получит 833 тыс. тенге, или около 5,7 тыс. долларов, плюс расходы, которые компенсируются оралману на переезд до места постоянного жи­тельства. Некоторые аналитики считают, что приобрести на эти деньги квартиру в городе или дом на селе, даже с учетом денег, привезенных с собой, оралманы сразу не могут. Хотя, если посмотреть ка­захстанскую действительность, на эти деньги можно приобрести жилье и не только в селе, но и в го­роде. Например, местные жители без жилья были бы рады иметь такую сумму для приобретения жи­лья. А некоторые оралманы почему-то рассчитывают на то, что государство выделит им такие сред­ства, которые дадут им возможность приобрести престижное жилье в крупных городах. Но ведь не­которая часть местного населения тоже не имеет такой возможности. Тогда почему оралманы счита­ют, что именно они имеют такое право? Для решения этой проблемы, возможно, необходимо решить вопрос с получением оралманами кредита на приобретения жилья.

«По новому постановлению Правительства от 2 декабря № 1126 разрабатываются меры по вне­дрению механизма получения оралманами СИКа, особых кредитных условий на покупку земли по проекту «Нүрлы қөш». Тут следует отметить, что созданные для решения жилищных проблем Цен­тры временного проживания оралманов не справляются с тем количеством людей, которое переехало в Казахстан. Исходя из данных, указанных в постановлении Правительства РК от 2 декабря № 1126, всего с 1991 по январь 2009 гг. в Казахстан прибыли 706 тыс. человек. На данный момент создано всего 14 Центров Адаптации и проживания, сосредоточенных в крупных городах Казахстана. Из них 3 центра были построены в 2008 г. и начато строительство типового центра в Актобе. В 2009-2011 гг. планируется создание еще 7 центров районного значения. С учетом охвата территории Республики Казахстан этих центров недостаточно даже для оказания услуг в крупных городах. В результате не- редки случаи, когда оралманам приходится жить в помещениях, изначально не приспособленных для проживания людей. Зафиксированы случаи превышения полномочий директорами Центров времен­ного проживания оралманов. Особенно эта проблема характерна для сельской местности, где трудно­сти проживания даже для местного населения до сих пор не решены правительством. Отсутствие питьевой воды, газа, электричества, отопления, работы, дорог являются факторами, имеющими большое влияние на обустройство оралманов в сельской местности» [4].

Следующий барьер, тормозящий быструю адаптацию оралманов на исторической родине, за­ключается в том, что возникает языковой барьер: казахи, проживающие в Китае и Монголии, пишут, используя арабскую графику. В Казахстане с 1928 г. казахи используют кириллицу. В результате эт­нические казахи не знают письменности родного языка, у них возникают проблемы при оформлении документов. Еще больше усиливается этот барьер для оралманов из Китая, так как они не владеют русским языком, который является языком межнационального общения в Казахстане. В силу истори­ческих причин на территории Казахстана сложилась ситуация, когда большая часть казахского этноса лучше знает русский язык, чем родной казахский язык. Это накладывает своеобразный отпечаток на отношения между коренными и этническими казахами. Решением может послужить создание дого­ворно-правовой базы со странами, где проживают казахи, о строительстве и размещении казахских культурных центров, главная цель которых будет ознакомить этнических казахов с существующими реалиями жизни на исторической Родине [4].

Если не решать данные проблемы, возможен их рост из экономической плоскости в ряд проблем национального характера. Государству необходимо создать административную структуру при Прави­тельстве РК, которая стала бы эффективным механизмом помощи. Например, в КНР вопрос о реэми­грантах отражен в Конституции страны. В частности, в статье 50 написано: «Китайская Народная Республика охраняет надлежащие права и интересы китайских граждан, проживающих за границей, законные права и интересы китайцев-реэмигрантов и родственников, проживающих за границей ки­тайцев» [5; 286]. В пункте 2 ст. 29 Закона РК «О миграции населения» от 17 декабря 1997 г. четко указано, что «государство вправе устанавливать дополнительные, кроме перечисленных в настоящей статье, льготы, компенсации, усиливающие адресную помощь репатриантам (оралманам)». В цели и задачи этого ведомства входило бы комплексное согласование нормативно-правовой базы по орал- манам; координирование действий Советов оралманов при областных акиматах по всей Республике; создание культурных адаптационных центров за рубежом, с целью комплексного ознакомления каза- хов-оралманов с реалиями современного Казахстана [4].

Как видим, исследователи и аналитики считают, что проблема репатриации для Казахстана вста­ла во весь рост начиная с 1991 г., после образования независимого и самостоятельного государства. Казахстану необходимо было самостоятельно решать насущные проблемы репатриации, которые со­стоят из трех глобальных по моральной и материальной масштабности и важности блоков: организа­ция перевоза казахских оралманов на их историческую родину, обустройство и адаптация их на мес­тах с предоставлением им жилья, места работы и учебы, а также предоставление или восстановление прав гражданства. Так как Казахстан не имеет практики в проведении подобных мероприятий, то на­чалось изучение богатого опыта Международного сообщества. Репатриация казахов из разных стран мира имеет свои особенности, проблемы и перспективы. Если в первые годы процесс возвращения казахов на историческую родину насчитывал 73 тыс. человек в год, то теперь количество сократилось до 5 тыс. в год. Что касается переселения в Казахстан граждан казахской национальности из КНР, то оно затруднено из-за сложных бюрократических процедур при оформлении выездных документов китайскими властями. У Казахстана есть все возможности для решения данной проблемы, которая, являясь бесспорно сложной, все-таки решаема. По мнению исследователей, необходимо пересмот­реть законодательную базу, которая помогла бы отрегулировать правовую сторону проблемы. Госу­дарственным органам также необходимо сократить бюрократические проволочки и облегчить полу­чение репатриантами гражданства, жилья и т.д. Но самое главное, по нашему мнению, — это мораль­ная поддержка населением Казахстана оралманов, которая вселила бы в них уверенность и не заро­нила бы в их души сомнения в том, что они сделали правильный выбор, вернувшись на землю своих предков.

Список литературы

1. Сейдин Н. Казахи за рубежом как объект национальной политики Казахстана // centrasia.ru/news
2. Казахская диаспора: проблемы этнического выживания / Сост. и науч. ред. К. Л.Есмагамбетов. — Алматы: Атамұра, 1997. — 224 с.
3. Сыроежкин К. Казахи Китая: проблемы репатриации // Континент. — 2000. — № 16 (29). — С. 30-33.
4. Махмудова Ш. Проблема адаптации казахов-оралманов из Китая в Казахстане // ia-centr.ru/expert/
5. Конституции социалистических государств: Сб. в 2 т. / Под ред. Б.А.Страшуна, Б.Н.Топорнина, Г.Х.Шахназарова. — М., 1987. — Т. 1. — 336 с.