Фабрично-заводская промышленность дореволюционного Казахстана в зеркале губернаторских отчетов

По истории промышленности дореволюционного Казахстана накоплен достаточно обширный историографический материал, однако некоторые вопросы, к примеру, дофабричные стадии развития промышленности, в свете новой исследовательской парадигмы сейчас представляются дискуссион­ными и требуют дальнейшей разработки.

Чисто количественные показатели, которыми оперировало большинство исследователей, без корреляции с формами и стадиями развития капитализма создавали иллюзию промышленного бума в колониальной периферии, а отсутствие четкого научного инструментария приводило к довольно од­нообразному определению характера предприятий. Наблюдалась тенденция отождествления роста фабрично-заводских предприятий с ростом капиталистических отношений

Основным источником фабрично-заводской статистики в Российской империи служили ведомо­сти, ежегодно сдававшиеся предпринимателями в департамент торговли и мануфактур, которые бы­ли, по сути дела, приложениями к губернаторским отчетам. В Казахстане они издавались в виде Об­зоров областей с 80-х годов ХІХ в. до 1915 г.

В Обзорах вся промышленность делится на две большие группы: добывающую и фабрично-за­водскую, к которой относились, в основном, обрабатывающие предприятия. В настоящей статье де­лается попытка выяснить состояние фабрично-заводской промышленности путем анализа этих доку­ментов.

Царская статистика располагала скрупулезными сведениями о числе фабрик и заводов, их струк­туре, количестве занятых на них рабочих, сумме производительности. Однако имеющиеся статисти­ческие материалы не дают нам четкого представления о действительном уровне промышленного раз­вития Казахстана, поскольку существовавшая методика собирания сведений страдала серьезными недостатками.

Составители фабрично-заводской статистики осознавали крайнюю неудовлетворительность об­рабатываемых ими данных. Все они были едины во мнении, что количество рабочих и суммы произ­водительности в показаниях предпринимателей значительно уменьшаются. Не существовало однооб­разного определения того, что до лжно считать фабрикой и заводом. В их число одни включали вет­ряные мельницы, сараи для обжигания кирпича и мелкие промышленные заведения, другие это не учитывали.

В начале 60-х годов ХІХ в. предпринимались попытки по пересмотру фабричного и ремесленно­го уставов ввиду того, что действовавшие постановления представляли неудобства в применении на практике. Финансовое ведомство также признавало, что сохранение в законе крайне сбивчивых поня­тий «фабрика», «завод», «мануфактура», «ремесленное заведение» порождает многочисленные недо­разумения по применению к промышленным заведениям законов, касающихся обложения их, а равно найма на них рабочих и надзора за самими заведениями1.

С 1885 г. заведения с суммой производительности менее 1000 рублей исключались из числа фабрик, однако в их число губернаторские отчеты продолжали зачислять десятки тысяч мелких сель­скохозяйственных и кустарных заведений. В 90-х годах ХІХ в. фабрично-заводская статистика под­верглась реформе. Отныне к собиранию и проверке сведений привлекалась фабричная инспекция. Изменялось и понятие фабрики и завода. Теперь к данной категории заведений относились те, на ко­торых число рабочих было не менее 15, или имелся механический двигатель2. Однако и эта реформа не внесла существенные улучшения в фабрично-заводскую статистику. Понятия «фабрика» и «завод» оставались неопределенными и использовались совершенно произвольно. Так, например, только в одной Акмолинской области в 1911 г. насчитывалось 3515 фабрик и заводов. При населении около 1,5 млн. человек получалось, что на каждые 400 жителей области приходилось по одному промыш­ленному заведению3. Между тем в официальной статистике и в литературе вообще под фабрикой подразумевалось всякое относительно крупное промышленное заведение с более или менее значи­тельным числом наемных рабочих, употребляющих при производстве систему машин. И в этом со­стояло главное отличие крупной машинно-фабричной индустрии, как более высокой ступени капита­лизма в промышленности, от предшествующей стадии, основанной на использовании ручного труда. Если следовать этому критерию, то не подпадающие под этот признак промышленные заведения, по крайней мере некорректно причислять к фабрикам и заводам. Это, скорее, мануфактурные заведения, использующие примитивные приспособления и ручной труд. Следовательно, отождествлять рост ко­личественных показателей с ростом капиталистических отношений в промышленности не совсем верно. Лишь после выяснения форм и стадий развития капитализма в промышленности имеет смысл иллюстрировать развитие той или иной формы посредством обработанных надлежащим образом ста­тистических данных.

Впрочем, в Обзорах прямо указывается на несоответствие между названием этих заведений и их действительным состоянием. Вот некоторые выдержки из Обзоров конца ХІХ в.: «В строгом смысле местную промышленность нельзя назвать даже заводскою, ибо существующие заводы, по своим скромным размерам и несложному первобытному устройству, скорее, принадлежат к простым ремес­ленным заведениям. На них нет усовершенствованных машин, специально образованных техников, и все дело ведется небольшим числом рабочих, с которыми обыкновенно работают и сами хозяева»4.

«Судя по незначительной сумме производительности, по малым размерам и несложному перво­бытному устройству, существующие заводы можно скорее отнести к разряду небольших ремеслен­ных заведений. На этих заводах нет ни усовершенствованных машин, ни специально образованных техников и все производство на них исполняется небольшим числом рабочих»5.

Положение фабрично-заводской промышленности не изменилось и в начале ХХ в.: «Судя по не­значительной сумме производительности, по малым размерам и несложному первобытному устрой­ству, эти заводы можно отнести к разряду небольших ремесленных заведений. На них нет ни усовер­шенствованных машин, ни специально подготовленных техников, и все производство используется небольшим числом рабочих»6.

В Обзорах Семипалатинской и Сырдарьинской областей за 1911 г. также обращалось внимание на то, что фабрично-заводская промышленность развита очень слабо и по-прежнему не занимает вы­сокого положения7.

Вместе с тем в Обзорах делается попытка выяснить причины сложившейся ситуации. Царским чиновникам они виделись в следующем:

• «в отсутствии капиталов, специальных знаний, отдаленности края и отсутствии дешевых и удобных путей сообщения. Косность и отсутствие у местных капиталистов предприимчивости побуждали их при занятии промышленностью идти по проторенному пути к открытию вино­куренных и пивоваренных заводов»8;
• «... кожи местной выделки не отличаются особенным достоинством, почему и не выдержива­ют конкуренции с товаром российской выделки и сбываются преимущественно для удовлетво­рения домашних потребностей местного населения; большинство же промышленников нахо­дит более удобным и нехлопотливым закупать сырые кожи и сбывать их за пределы области ввиду того, что означенный предмет сбыта, по своей дешевизне и удобству укупорки, безубы­точно может выдерживать стоимость дальнего транспорта»9.

«Главным препятствием развитию местной обрабатывающей промышленности, — сообщается в другом Обзоре, — до сих пор служат: незначительность местного рынка вследствие малонаселенно­сти и несовершенство технической обработки. Поэтому предметы потребления выгоднее получать из других промышленных центров, где при лучших условиях производства и сбыта, несмотря на более высокую стоимость сырого материала, можно производить сравнительно недорогой товар и лучшего качества. Развитие заводского дела в области встречает еще противодействие в том, что местные ка­питалисты, ввиду увеличения среди кочевников потребности на различного рода фабричные изделия (металлические, мануфактурные, галантерейные и пр.), находят для себя более выгодным помещать свои деньги или в торговлю, или в кредитные операции»10.

На недостаток местных капиталов, дороговизну кредита и рабочих рук, плохое состояние путей сообщения, сравнительно редкое население, которое для крупных предприятий не могло дать надле­жащего рынка, указали губернаторы Семипалатинской и Сырдарьинской областей11.

Обзоры содержат и материалы рекомендательного характера: «После салотопенных и кожевен­ных заводов весьма видное место могли бы занять в области заводы овчинные, так как обрабатывае­мые ими предметы всегда нашли бы ближайший обеспеченный сбыт в соседней Тобольской губер­нии, население которой, по суровости местного климата, встречает надобность в теплой меховой одежде»12.

И как будто списанными с нашей сегодняшней действительности являются сетования губерна­тора Семиреченской области по поводу проблем «импортозамещения» и сбора металлолома для от­правки в Китай: «Значительное количество добываемого в области сырья вывозится в Россию, пере­рабатывается там и возвращается в виде изделий, неся на себе накладные расходы. Очень дороги ме­таллические изделия, тогда как много железной руды. В области не нашлось предпринимателя для переработки лома железа и чугуна, чем занимаются китайцы, скупая через дунган за бесценок по го­родам и селениям. В область ввозится сахар из России, тогда как сахарная свекла культивируется здесь прекрасно. Из-за того, что кожа низкого сорта, из России и Туркестанского края ввозится обувь и другие кожевенные товары»13.

О примитивности действовавших в то время так называемых заводов и фабрик свидетельствуют выдержки из Обзора Акмолинской области за 1894 г., в котором, подробно описывается оснащен­ность и технологический процесс на отдельных типах предприятий.

«Салотопенные заведения находятся при «салганах» — местах осенней забойки скота. Салотоп­ня представляет из себя деревянный сарай, в котором устроены очаги со вмазанными в них котлами из массивного листового железа, а посередине помещения находятся 1-2 массивных деревянных ла­ря, в которые сливается для охлаждения растопленное и отстоявшееся в котлах сало. (Из этих ларей оно прямо накладывается в бочки.)

Способ обработки кож на кожевенных заводах самый примитивный, — от начала до конца руч­ной; нет никаких машин, нет и специально образованных техников. Весь инвентарь заводов исчерпыва­ется большим или меньшим количеством всевозможного назначения чанов (мочильных, кисельных, зольных, дубильных и т.п.). Вырабатываемый товар имеет общее название — «юфть», или «юхта».

На овчинных заводах овчины только квасятся, а не дубятся; для последней же цели и вообще для окончательной отделки они отправляются в г. Шую Владимирской губернии.

Устройство шерстомоен и процесс работы на них заключаются в следующем: над старицей или озером, немного выше уровня воды устраивается на сваях помост; с боков к помосту прикрепляются на веревках плавучие лари вроде маленьких барок, по краям же самого помоста сделаны продолгова­тые отверстия (окна) аршин в пять длины и аршина в полтора ширины, затянутые проволочною сет­кой таким образом, что сетка в виде мешка опускается в воду. В лари накладывается грязная шерсть и заливается водой, рабочие топчут ее босыми ногами и таким образом моют и чистят ее. Промытая в ларях шерсть поступает в сетки, здесь окончательно прополаскивается и вывозится с помоста на бе­рег, где и расстилается прямо на земле для просушки.

Кишечные заведения представляют собой большие избы без всяких специальных приспособле­ний. В помещениях, на столах, и производится чистка кишок; около столов — шайки и тазы для вы­скабливаемой из кишок слизи; стол, на котором происходит соление кишок; около него — чан, в ко­торый складываются посоленные кишки. Все кишки отправляются, преимущественно, за границу, а именно в Берлин и Гамбург, а частью — в Варшавскую губернию»14. И такое положение сохранялось в этих заведениях и в дальнейшем.

Большинство предприятий отличали широкое применение ручной техники, низкие стоимость и цена рабочей силы, невысокий уровень ее качества, сезонный характер производства и, соответст­венно, занятости. О масштабах этого сектора можно судить уже хотя бы по среднегодовой численно­сти рабочих. Так, в начале ХХ в. среднее число занятых на предприятиях по переработке животно­водческой продукции составляло в Тургайской области 1,9, Уральской — 3,1, Семипалатинской — 3,7 человека15. Подавляющая часть предприятий не была механизирована. Для сравнения, уже в 1881 г. вся группа отраслей обрабатывающей промышленности России была наиболее оснащенной паровыми двигателями (паровые машины и локомобили). Имея в своих заведениях 40 % рабочей си­лы, они концентрировали у себя 48,4 % всей мощности паровых машин. В России к 80-м годам ХІХ в. насчитывалось 164 машиностроительных заведения с 411 паровыми машинами и 75 локомобилями16, в то время как в Казахстане не было ни одного машиностроительного предприятия. Поэтому отрас­лью промышленности, наиболее соответствующей крупной фабричной, являлись мукомольные мель­ницы с паросиловыми установками. Только в Семипалатинской области в 1911 г. паровых мукомоль­ных мельниц было 22, из них 4 — крупных, владельцы которых образовали Акционерное общество Семипалатинских паровых мукомольных мельниц. В 1911 г. они смололи 580 805 пудов зерна на сумму 1 002 161 руб.17. В 1914 г. в Акмолинской области обороты паровых мельниц составили 13 340 140 рублей18.

Таким образом, подавляющее большинство существовавших в дореволюционном Казахстане фабрично-заводских предприятий не являлось в широком смысле этих слов фабриками и заводами. По своим технико-экономическим показателям они, в основном, представляли собой мелкотоварное производство, для которого было характерным объединение крайне разнородных в социально-экономическом плане производственных единиц, уступавших по масштабам производства фабрике, т. е. ремесло, различные формы кустарной промышленности и мануфактура. Эти предприятия, кото­рые царская статистика весьма преувеличенно называла фабриками и заводами, являлись, по сущест­ву, примитивными зачатками промышленности.

Капитализм в промышленности дореволюционного Казахстана не являлся продуктом самостоя­тельного генезиса, а был привнесен извне и находился на низших ступенях своего развития, на ста­дии перехода от ремесленных заведений к мануфактуре. По мнению исследователя С.Игибаева, предприятия мануфактурного типа начали возникать в промышленности Казахстана примерно в се­редине 80-х годов ХІХ в.19. Предприятиями, формально приближенными к крупным фабричным, бы­ли паровые мукомольные мельницы, потому что при использовании паровой энергетической уста­новки предприятие могло быть только крупным. Только для обслуживания паровика требовалась бригада, как минимум, в 4-5 человек. Предприниматель мог извлекать прибыль при наличии допол­нительных рабочих, числом не менее 10, которые бы своим трудом покрывали расходы на содержа­ние обслуживающей установку бригады и производили бы необходимый товар20.

Казахстан в промышленном отношении оставался крайне отсталым регионом царской России. В 1913 г. на его территории (без Сырдарьинской и Семиреченской областей) находилось всего 3,76 % всех предприятий Российской империи, на которых насчитывалось 1,78 % всех рабочих. Эти пред­приятия выпускали только 0,96 % всей имперской продукции цензовой промышленности21.

В системе капиталистического рынка Казахстану была отведена роль сырьевого придатка Рос­сии и капиталистических стран Западной Европы. С этой целью в Казахстане поощрялось строитель­ство, главным образом, обрабатывающих предприятий, основной задачей которых была подготовка сырья для дальнейшей транспортировки на дальние расстояния. Колониальные власти не были заин­тересованы в создании на окраинах развитого промышленного производства, а стремились использо­вать колонизируемые земли как рынки сбыта продукции российских заводов и фабрик. Структура товарооборота всех видов торговли в дореволюционном Казахстане является ярким тому подтвер­ждением. В обмен на низкосортные промышленные изделия из Казахстана в Москву, Петербург, дру­гие города Центральной России, а также за пределы империи вывозилось ценное животноводческое сырье. Значительный ценовой разброс в колонии и в крупных городах метрополии обеспечивали тор­говцам огромные прибыли. Так, например, в 1912 г. одна голова крупного рогатого скота в среднем стоила в Москве 63 рубля, а в Семиречье — 26-29 руб. Разница в ценах намного превосходила стоимость дальних перевозок .

Однобокое развитие промышленности Казахстана, заложенное в колониальный период, приняло еще более гипертрофированные формы в условиях Советской власти. К сожалению, последствия та­кой индустриальной политики сказываются до сих пор. Преодоление сырьевой направленности эко­номики — одна из ключевых задач независимого Казахстана на ближайшую перспективу. 

Список литературы

1. Шепелев Л.Е. Царизм и буржуазия во второй половине ХІХ в. — Л., 1981. — С. 94, 98.
2. Ленин В.И. Избранные сочинения. — Т. 2. — С. 393, 400, 401.
3. Обзор Акмолинской области за 1911 г. Ведомость № 8. (Подсчитано нами.)
4. Обзор Семипалатинской области за 1886 г. — С. 28.
5. Обзор Акмолинской области за 1894 г. — С. 46.
6. Обзор Акмолинской области за 1904 г. — С. 32.
7. Обзор Семипалатинской области за 1911 г. — С. 54; Обзор Сырдарьинской области за 1911 г. — С. 126.
8. Обзор Семиреченской области за 1893 г. — С. 28.
9.  Обзор Акмолинской области за 1904 г. — С. 32.
10. Обзор Акмолинской области за 1894 г. — С. 49.
11. Обзор Семипалатинской области за 1911 г. — С. 54; Обзор Сырдарьинской области за 1911 г. — С. 126.
12. Обзор Акмолинской области за 1894 г. — С. 46.
13. Обзор Семиреченской области за 1893 г. — С. 28.
14. Обзор Акмолинской области за 1894 г. — С. 46—49.
15. История Казахстана и Центральной Азии. — Алматы. — 2001. — С. 417.
16. Рындзюнский П.Г. Утверждение капитализма в России. — М., 1973. — С. 196, 199.
17. Обзор Семипалатинской области за 1911 г. — С. 55.
18. Обзор Акмолинской области за 1914 г. — С. 32.
19. Игибаев С.К. Промышленные рабочие дореволюционного Казахстана (1861-1917 гг.). — Алма-Ата, 1991. — С. 76.
20. ШироковГ.К. Мелкое производство: восток-запад // Восток. — 1993. — № 2. — С. 79.
21. Елеуов Т.Е. Установление и упрочение Советской власти в Казахстане. — Алма-Ата, 1961. — С. 55.
22. Вопросы истории капиталистической России. Проблемы многоукладности. — Свердловск, 1972. — С. 195.