Политические отношения между Ираном и европейским союзом: стратегические сферы

Постановка вопроса

В течение последних столетий важное и гла­венствующее место в отношениях между Ираном и крупными государствами Европы занимали вопросы политической стратегии. Эти вопросы проистекали от геополитических игр и соперни­чества крупных держав в регионе, осуществляв­ших контроль над колониями в целях противо­стояния политике захвата Индии и сопредельных территорий другими государствами. После Вто­рой мировой войны и поляризации мира на два лагеря - Востока и Запада, различными странами вырабатывался подход к обеспечению безопасно­сти в контексте их политического соотношения в данных группах. Под влиянием этих условий ос­новные стратегии политического характера опре­делялись в основном двумя крупными державами. Согласно этому, отношения между Ираном и стра­нами Западной Европы определялись, в основном, в рамках двусторонних экономических связей, а стратегической сферой этих связей управляли США. Подобный подход оставался неизменным до конца холодной войны. Лишь, после измене­ний на международной политической арене и, в особенности, с появлением признаков проведения совместной внешней политики и политики безо­пасности в Европе, стало возможным проведение новых инициатив в стратегической сфере. Собы­тия 11 сентября 2001 г. в США стали важным по­казателем в системе взглядов на международные отношения. В подобных условиях, после разгрома со стороны США режима БААС Саддама Хусейна в Ираке, Европейский Совет выступил с деклара­цией о внедрении насильственных мер с целью предотвращения распространения оружия массо­вого поражения. Хотя, на деле эта Декларация и была адресована Ирану, в сравнении с прежней политикой Европейского Союза этот курс отра­жал более резкую политику, сосредоточенную на вопросах нестратегического характера в отноше­ниях с Ираном.

Отношения Ирана с Европой в прошлом.

В прошлом Европа сосредоточила отношения с Ираном, в основном, в сфере экономических ин­тересов, хотя позади, осталось два серьёзных эко­номических кризиса. Первый из них был связан с фетвой на убийство Салмана Рушди, а второй - с проблемами по «делу Миконоса», связанное с политическими убийствами в Германии, в бер­линском ресторане "Миконос" нескольких оппо­зиционно и инакомыслящих иранцев в 1992 г. Оба этих события заняли своё место в единой цепи дипломатических событий и вслед за этим после­довали отзыв послов Евросоюза из Тегерана и ре­золюции ЕС принятые в ООН в рамках програм­мы «Положение прав человека в Иране». Вместе с тем каждая из сторон продолжила инициативы, начатые в сфере экономических связей и лежащие в стороне от очага напряжённости. К примеру, ос­новной приоритет в поддержке Европейским Со­юзом Ирана был отдан контролю над наркотиче­скими средствами и помощи беженцам. Иран взял на себя большой груз ответственности, дав приют 2 млн. беженцев, 1,5 млн из которых составляли беженцы из Афганистана. Европейская Комиссия выделила в помощь беженцам 1995-1999 гг. 4,65 млн. евро. В 2000 г. Евросоюз взял обязательство выплатить 2 млн. евро, а Организация ЕС по Гу­манитарной помощи и Защите Граждан (ESNO) оказала помощь в размере 0,9 млн. евро в связи с засухой на юго-западе Ирана [2].

В 1999 году импорт Евросоюза из Ирана со­ставил сумму в 4,7 миллиардов евро, тогда как, в том же году экспорт Евросоюза в Иран составил 2,9 млрд евро. Более 75% вывозимой из Ирана Евросоюзом продукции составили нефтепродук­ты. Ввозимая в Иран продукция составила 45% и имела более широкий ассортимент, в основном, это были энергетические электростанции, круп­ногабаритные машины, электрическое и меха­ническое оборудование. 21 июня министры ино­странных дел стран Европейского Союза преду­предили, что если Иран до наступления осени не подпишет дополнительный протокол, то действие торговых договоров может быть приостанов­лено. Впервые министры, в процессе борьбы с распространением оружия массового поражения прибегли к шагам, по использованию стратегий, располагающихся на переднем плане искусства дипломатии и инспекции по защите. В подразу­мевавшемся новом политическом курсе допуска­лось применение силовых методов воздействия, и Евро Союз впервые поддержал решение об опережающем использовании военной силы в от­ношении стран, способствующих распростране­нию оружия массового поражения, с одним лишь условием, что процедура будет осуществляться под патронажем ООН. Иран незамедлительно отреагировал на данный политический курс и пресс секретарь министерства Иностранных Дел заявил, что «Исламская Республика Иран не при­мет первичных условий во время переговоров ни с одной страной или объединением». Однако пол­номочные органы Европы настаивали на своей позиции и для демонстрации серьёзности своих намерений сделали акцент в своём заявлении на вопросах, поставленных министрами стран ЕС. В любом случае, представляется, что процесс воз­действия на ядерную программу Ирана был начат гораздо раньше инициатив Евро Союза и, в част­ности, заседания стран «большой восьмёрки» во Франции [1].

В заявлении стран «большой вось­мёрки» говорилось: «Мы не можем закрыть гла­за на развитие ядерной программы Ирана». Пре­зидент США Дж. Буш сказал в связи с этим: «Я поднял эту проблему (ядерную программу Ирана) на заседании стран «большой восьмёрки». У нас состоялась плодотворная встреча по этому вопро­су, и мы пришли к единодушному мнению о том, что мы должны совместно работать над предот­вращением развития ядерной программы Ира­на». Также, на другой важной встрече Дж. Буша с лидерами европейских держав в Вашингтоне, Буш заявил «США и Европейский Союз достигли полного согласия по вопросу о всестороннем со­трудничестве Ирана с МАГАТЭ (Международное агентство по атомной энергии)». Он отметил, что, если Иран будет противиться проведению допол­нительных проверок, то с этим будут бороться [2].

На встрече Буша и Блэра в июле, Иран опять же, находился в центре переговоров. Председа­тель Комиссии Европейского Союза Романо Про-ди отметил после встречи, что Евросоюз и США взяли на себя обязательство по проверке ядерной программы Ирана и её правильного использова­ния в связи с производством ядерного оружия. В момент, когда Европа взялась улаживать про­тивостояние, возникшее между США и Ираном, Проди заявляет: «Перед лицом таких союзников как Европа и США не устоит ни один враг» [3].

Инициативы США приобрели большее значение после резких заявлений Евро Союза в адрес Ира­на, прозвучавших 10 июня 2003 года с требова­нием допустить развёрнутой проверки. Министр иностранных дел Великобритании Джек Стро, заложивший основу хороших деловых взаимоот­ношений с Ираном, за годы проведения реформ три раза совершил визиты в Иран и придержи­вался такого мнения, что изоляция Ирана лишь играет на руку иранским радикалам, которые го­товы пустить в ход и «разыграть» националисти­ческую карту. Джек Стро сказал, что отказ от со­трудничества и сокрытие информации ослабляют всякую надежду на возобновление естественных торговых связей с Западом. «Мы обсуждаем во­просы сотрудничества и торговых соглашений с Ираном и являемся их сторонниками, но при условии его удовлетворительного продвижения в двух областях - признания Ираном проблем с распространением ядерного оружия и ситуации с правами человека». Также сообщалось, что Уайт Холл (Правительство Великобритании) старал­ся заверить Европу и США, что он ведёт игру в «доброго» и «злого» полицейского. Кабинет Ми­нистров Великобритании, в целях предотвраще­ния повторения событий, произошедших между США и Европой из-за войны в Ираке и по вопро­су об изоляции Ирана, сделав чёткие шаги, избра­ло усреднённую позицию в рамках 6-ти пунктов пакета предложений по предотвращению новой конфронтации. Выбор, подразумевающийся Ев­ропой, означал особое предупреждение для Ира­на, на основании которого Евросоюз приостанав­ливал торговые отношения с ним, и в случае если Иран в краткие и конкретные сроки (2 месяца) не предпримет шаги по основным вопросам, то до­говорённости с Тегераном будут пересмотрены. В целом, Великобритания и другие европейские страны требовали от Ирана отказаться от своей ядерной программы и от поддержки организаций «Хамас» и «Хезболлах». Они также считали, что некоторые шаги Ирана могут освободить их от критики Вашингтона. Однако Великобритания и остальная Европа не могут в реальности являть­ся щитом для Ирана. Высокие чины в Вашингто­не настаивают на смене режима в Иране, чтобы удовлетвориться сменой политического курса Ирана [4].

В сложившихся условиях французская сторона, в лице министра иностранных дел Доми­ника де Вильпена заявила, что Франция хорошо представляет себе все риски, связанные с распро­странением в Иране ядерного оружия. Во всяком случае, он подчеркнул значение продолжитель­ных переговоров с Тегераном и напомнил журна­листам, что изоляция Ирана не пойдёт на поль­зу международному сообществу [5].

Согласно результатам секретного отчёта, подготовленного французским правительством в мае, Иран вплот­ную приблизился к производству обогащённого урана и плутония в целях производства атомной бомбы. Правительство Франции предупредило другие государства о том, чтобы «быть бдитель­ными в отношении Ирана и экспортирующих в Иран компаний, так как несомненно, что Иран контролирует процесс производства центрифуг и в состоянии его усовершенствовать» [6].

Полномочные лица Франции также сообщи­ли, что «французские компании, задействован­ные в атомной сфере, получили информацию о приобретении подозрительными компаниями Ирана сырья и оборудования для военного про­изводства». Министр Иностранных дел Германии Фишер, также выразил обеспокоенность в связи с ядерной программой Ирана. Он сказал, что по­водом, к этому беспокойству стали заявления сде­ланные Тегераном за последнее время [7].

Запад и новые угрозы

Воздушный таран небоскрёбов - башень-«близнецов» в Нью-Йорке, имевший место 11 сентября 2011 г. поистине может считаться симво­лическим началом отсчёта нового XXI тысячеле­тия. Оружие массового уничтожения и терроризм на сегодняшний день считаются одними из самых опасных явлений, угрожающих современному Западу. На современном этапе понятие угрозы в представлениях американцев и европейцев пре­терпело значительные изменения, хотя Запад со­хранял единую позицию по стратегическим во­просам. Это было отчётливо продемонстрирова­но в позиции по отношению к ядерной программе Северной Кореи [8]. В годы «холодной» войны по сравнению с Нью-Йорком, Берлин постоянно чувствовал непосредственную угрозу, на сегодня ситуация изменилась. Современный арабский и исламский мир превратился в «центр борьбы с терроризмом». Спустя 10 лет Европа сможет раз­местить ещё 10 млн. мусульман и если Евро Союз примет членство Турции, к этому количеству при­бавится, самое меньшее, ещё 60 млн. мусульман. По мере старения коренных жителей Европы мы будем наблюдать, что каждый 10-й житель Ев­ропы является мусульманином. Европейцы опа­саются, что это мусульманское население, под влиянием событий на Ближнем Востоке, может радикализироваться. За прошедшие несколько лет популистские политические партии Европы набирали большинство голосов за счёт своих лозунгов с призывами к борьбе с иммигрантами-мусульманами. В США присутствовало до 6 мил­лионов мусульман, не принимая в расчёт период после войны с Ираком, проживавшие в США му­сульмане-арабы находились под постоянным дав­лением и притеснением. Отношение к иммигран­там в США было более терпимым, чем в Европе. Эта ситуация была связана с тем, что, в целом, каждый житель Америки имеет иммигрантские корни, или, является иммигрантом. США также присущи широкая и разнообразная национально-культурная самобытность, в Европе же, наоборот, преобладают самостоятельные национально-эт­нические группы населения. Европейский Союз и Соединенные Штаты имеют общие интересы на Ближнем Востоке, самое меньшее, что мы не можем наблюдать, это то, что Израиль физи­чески, посредством урезанной «исламской» и «пост исламской демократии», присоединится к Западу [9].

Большинство европейцев в конфликте Израи­ля и Палестины смогли почувствовать, что предо­ставление палестинцам возможности иметь ста­бильное государство, может стать действенным средством достижения успехов в деле борьбы с терроризмом и вкладом в него. Подобный под­ход европейцев, в Америке некоторые консерва­тивные комментаторы в Америке рассматривают как развитие «наследственного» и «генетическо­го» антисемитизма в Европе [10]. Если сегодня антисемитизм в Европе и существует, то подоб­ные обвинения, всё-таки являются клеветой на европейцев. В любом случае, не стоит забывать, что отношение к Холокосту (геноциду евреев) составляет основу либеральной политики по обе стороны Атлантического океана.

Европейский Союз и США стремятся к вы­работке и развитию единой и общей внешней политики и политики безопасности. С расшире­нием, EC и НАТО, одновременно движутся к из­менениям и новым политическим перспективам. Евросоюз, за время своего 50-летнего существо­вания, лицом к лицу столкнулся со своей самой значительной проблемой, и на сегодня, с 2004 г., готовится к объединению 10 новых членов. Не­которые из кандидатов на членство в EC открыто провозглашают свои проамериканские позиции. Эта проблема однажды привела к серьёзному противостоянию в Европейском Союзе. Это име­ло место, в то время, когда Румыния, под давле­нием США согласилась подписать двустороннее соглашение о Международном Уголовном Суде. Хотя мы и наблюдаем постоянно конфликты межу США и Европой, они усиливаются при возникно­вении между ними актов сотрудничества.

Представляется, что проблема ядерной про­граммы Ирана может превратиться в проверку на прочность в делах по сотрудничеству США и Евросоюза. В последнее время между ними на­блюдаются разногласия по вопросу о политике по отношению к Ирану. Так как, эти достижения, на­ряду с главенствующей ролью США на Ближнем Востоке, показывают, что скоординированная политика Соединенных Штатов и Европейского Союза в отношении проблемы ядерной програм­мы Ирана с учётом их потенциала в деле защиты мира и стабильности в регионе, требует полной ответственности. Военное лидерство США в ре­гионе и отказ от лидерства в двух других обла­стях (культурно-политической и экономической) создаёт разногласия между США и Европой. Результатом этого для европейцев после 1945 г., когда Европа стала отдаляться от политической традиции США, оказалась нынешняя односто­ронняя политика «единственной могущественной державы».

Основной конфликт проявился во время вой­ны в Ираке. Руководство Германии и Франции выступило против позиций США и союзнических сил, в том числе, Великобритании и прочих. В то время как премьер министр Германии Шрёдер, чтобы остаться у власти, выступал с призывами к установлению мира, президент Франции Ши­рак показал себя неоголистом, претендующим на руководство не американской частью мира [11].

Хотя у США и Европы в мире имелись жизненно важные интересы, видно, что представления ев­ропейцев о США переменились после событий 11 сентября. Многие аналитики пришли к тако­му выводу, что многие европейцы считают США угрозой для независимости Европы, хотя амери­канцы к деятельности европейцев так не отно­сятся. После террористической атаки 11 сентября Иран охарактеризовали в Вашингтоне частью «оси зла», так как, по словам официальных лиц Америки, угрозы безопасности из Ирана стали звучать всё настойчивее. США обвиняет Иран в попытках овладеть технологией производства ядерного оружия и ракет дальнего поражения, также в содействии и поддержке таких организа­ций, как ливанский «Хэзболлах» и палестинский «Хамас», занесённых американцами в список террористов. Чтобы подвергнуть Иран изоляции, США ввело в свой распорядок политику долго­срочного действия и, начиная с 1979 г. - даты исламской революции - и по сей день, не имеет дипломатических отношений с Ираном. Партнё­рам США запрещено иметь торговые отноше­ния с Ираном и вкладывать инвестиции.

Также, Вашингтон применяет к зарубежным предпри­ятиям, вкладывающим солидные инвестиции в энергетический сектор Ирана, карательные меры и угрозы, которые, впрочем, по сей день, не ре­ализованы. Двусторонние переговоры Ирана с Евросоюзом начались в 1995 г., и с избранием С. М. Хатеми приобрели ещё и всесторонний больший размах. Эти переговоры сделали воз­можным широкий обмен мнениями в сфере ми­ровых, региональных проблем и сотрудничества: Европейская Комиссия заявила, что является сторонником политического курса, результатом которого станет более глубокий переговорный процесс, поднимающий контакты с Ираном на уровень договоров и соглашений. Евросоюз так­же заявил, что переговоры должны охватить про­блемы распространения оружейных технологий, сотрудничества по борьбе с терроризмом и роли Ирана на Ближнем Востоке. В то время, когда инициативы Европы в Брюсселе заложили проч­ный фундамент переговоров, обмен мнениями по кругу потенциально изменчивых вопросов, ко­торый настойчиво проводили европейские стра­ны, привёл к затуханию переговорного процесса. Члены ЕС разделились на две группы, одна груп­па являлась сторонником ведения переговоров в направлениях торговой сферы и прав человека, по которым был достигнут определённый успех, другая группа считала, что смешение этих двух тематик приведёт к торможению торговых пере­говоров. Министр иностранных дел Евросоюза Крис Паттен сказал: «По вопросу значимости на­чала обсуждений с Ираном нет никаких разногла­сий. Единственная проблема заключается в том, какой для этого следует избрать механизм». Политические реалии.

Со времени появления на арене Ирана, осо­бенно за время наиболее наблюдаемых значимых этапов аппарата внешней политики, сформирова­лось такое представление, что можно использо­вать Европу в качестве средства влияния против политики США. В данном подходе не были учте­ны исторические реалии и не принят во внимание нынешний союз этих сил, а со времени прекра­щения дипломатических отношений с США, этот подход стал институтализированной политикой Ирана. Идея опоры на страны Европы, происте­кала от представлений и взглядов группы влия­тельных представителей высших кругов аппарата внешней политики Ирана, которые наблюдали основательное отдаление США и Европы друг от друга в сфере интересов и контактах. Вышеска­занное подтверждает то, что Франция принципи­ально выразила протест по поводу принятия зако­на, запрещающего вложение её партнёрами, в том числе неамериканскими компаниями, 20 миллио­нов долларов в экономику Ирана (закон «Илса» о санкциях против Ирана и Ливии). Это имело про­должение в случае с разрешением, данным фран­цузской фирме «Тотал» на заключение контракта с Ираном, для разработки месторождений скаль­ных пород в Персидском заливе. Возможно, при­чины вышеизложенного кроются в том, что резкая, сопровождающаяся давлением, конечная позиция ЕвроСоюза вызвала у многих в Иране удивление. Другими словами, представлялось, что Европа в целях конкуренции с Соединенными Штатами и защиты собственных интересов в Иране будет и впредь бороться с давлением США, и поэтому «Тегеран ждал от Европейского Союза, что как и в середине 90-х гг. двадцатого века, он будет про­должать игнорировать политику США по изоля­ции Ирана» [12].

До этого иранская дипломатия или не видела, или не принимала во внимание значения изменений, происходящих в стратегии Европейского Союза. Это произошло тогда, когда Евросоюз попытался объединить экономические и политические переговоры с текущими вопро­сами. Начавшиеся с 90-х гг. XX века переговоры прошли различные этапы развития: вначале был «критический диалог» (продолжающийся и по­ныне), затем «полномасштабные переговоры». С самого начала переговоров с Евросоюзом было определено, что всякое продвижение по разным областям будет связано с экономической сферой. То есть, без серьёзных шагов в политической сфе­ре невозможны переговоры и в экономике. 14 мая 2001 г. вслед за решением по Ирану Европейской Комиссии Совета Министров ЕС, другой важной проблемой, оказавшей влияние на отношение ЕС с Ираном, явились изменения на междуна­родной мировой арене после падения режима в Ираке. Новые события в соседних регионах, на­ряду с присутствием США на восточных и за­падных границах Ирана стали для него причиной серьёзной и объяснимой обеспокоенности: это беспокойство могло увеличиться, если принять во внимание уровень враждебности двух стран и политику некоторых центральных кругов США, направленную на смену действующего правяще­го режима в Иране. Касательно значимости про­блемы безопасности Израиля для Запада, можно выразиться словами знаменитого в Иране учёно­го: «Иран бессилен в понимании этого вопроса, и отказывается принять эту проблему в качестве основной. Это проблема - важный фактор в на­правлений улучшения отношений Ирана и США, и он не направлен на признание и утверждение Ираном существования стратегического союза США и Израиля» [13].

27 мая 2003 г. докладчик Государственного Департамента США Ричард Бушер заявил, что «четыре основные проблемы: терроризм, рас­ширение ядерного потенциала, противодействие ближневосточному мирному процессу, и имею­щая не такое уж и блестящее прошлое, пробле­ма прав человека являлись обычным кругом тем, различные аспекты которых мы всегда затрагива­ли с Ираном». В отношениях с Ираном Евросоюз продолжает этот курс, но уже в новых рамках и с другими приоритетами. К примеру, правитель­ство США распорядилось приостановить дей­ствие контракта о закупке Ираном из Франции четырёх пассажирских самолётов. США мотиви­ровало это тем, что при производстве этих само­лётов были использованы двигатели производ­ства США. Франция не выразила по этому поводу никаких особых протестов или высказываний. Выводы

Как представляется, если нынешняя полити­ка Ирана и EC будет продолжаться и обретёт же­лаемые формы, то в их отношениях наступят из­менения. Если в процессе этих изменений Евро­союз чётко заявит о возможностях Ирана в сфере ядерных и ракетных технологий, то Ирану при­дётся серьёзно отнестись к своим стратегическим расчётам в этой области. Иран расценивает новые меры в политике EC как поворот к победе. Счи­тать глубину стратегических отношений США с EC поверхностной, является ошибкой, подобные расчеты стратегического планирования внешней политики будут дорого стоить стране, поэтому в будущем их следует избегать. Очевидно, что единственный способ для Ирана занять достой­ное место в международном сообществе и в ре­гионе - это улучшение своего имиджа, который крайне искажён и непригляден. Данная пробле­ма демонстрирует необходимость проведения в жизнь более открытой и ясной политики, соответ­ствующей международным нормам и принципам. В то же время, Иран волен в избрании им праг­матического подхода в своей будущей политике, сообразно изменяющимся реалиям нашего мира.

Литература

1. Об этом см.: President discusses Medicare. Iraq, Iran and the Middele East // The white House, June 18, 2003; The Wite House, June 25, 2003

2. Thomas L. Friedman: shakinq up the Neiqhbours // NY Time, Auq 6, 2003 

3. Anton la Gardia. UK seer EU Ultimatum on Iran arms // Teleqraph, 18.16/2003 AFP, Juli 22, 2003

4. Douqlas Franty, Iran closes in on ability to build Nucliar Bomb // The Los Angeles Time, Auqust 4, 2003

5. German News (English edition), 16.06.2003

6.  Сагафи Амери Насер. Дурнама-йе сольх ва амниййат дар Асийа // Рахбург. - 1381. -№ 25.

7. Timothy Garton Ash, How the wist can be One // The New York Time Magazine. April 27, 2003;

8. Fraser Cameron. The Future of the Common Foreing and Security policy // The Brown Journal of World Affairs. -2003, Winter/spring; Афрасийаби Каве и Малеки Аббас. Iran's foreiqn policy affer 11 september // The Bronn Journal of World Affairs, 2003, Winter/sprinq 

9. Fraser Cameron. The Future of the Common Foreing and Security policy // The Brown Journal of World Affairs. -2003, Winter/spring 

10. William Pfaff, IHT, July 21, 2003

11. Сариольгалям Махмуд. Underfanding Iran: Geffing past stereo lyprs and Mifhology // The Washinqton Quarterly,2003,Autumu, Р. 264

12. Сагали Амери Насер. Иран ва джангяфйарха-йе энхедами-йе Анбух // Рахбург, 1382. - № 27. - Р. 71