Другие статьи

Цель нашей работы - изучение аминокислотного и минерального состава травы чертополоха поникшего
2010

Слово «этика» произошло от греческого «ethos», что в переводе означает обычай, нрав. Нравы и обычаи наших предков и составляли их нравственность, общепринятые нормы поведения.
2010

Артериальная гипертензия (АГ) является важнейшей медико-социальной проблемой. У 30% взрослого населения развитых стран мира определяется повышенный уровень артериального давления (АД) и у 12-15 % - наблюдается стойкая артериальная гипертензия
2010

Целью нашего исследования явилось определение эффективности применения препарата «Гинолакт» для лечения ВД у беременных.
2010

Целью нашего исследования явилось изучение эффективности и безопасности препарата лазолван 30мг у амбулаторных больных с ХОБЛ.
2010

Деформирующий остеоартроз (ДОА) в настоящее время является наиболее распространенным дегенеративно-дистрофическим заболеванием суставов, которым страдают не менее 20% населения земного шара.
2010

Целью работы явилась оценка анальгетической эффективности препарата Кетанов (кеторолак трометамин), у хирургических больных в послеоперационном периоде и возможности уменьшения использования наркотических анальгетиков.
2010

Для более объективного подтверждения мембранно-стабилизирующего влияния карбамезапина и ламиктала нами оценивались перекисная и механическая стойкости эритроцитов у больных эпилепсией
2010

Нами было проведено клинико-нейропсихологическое обследование 250 больных с ХИСФ (работающих в фосфорном производстве Каратау-Жамбылской биогеохимической провинции)
2010


C использованием разработанных алгоритмов и моделей был произведен анализ ситуации в системе здравоохранения биогеохимической провинции. Рассчитаны интегрированные показатели здоровья
2010

Специфические особенности Каратау-Жамбылской биогеохимической провинции связаны с производством фосфорных минеральных удобрений.
2010

Суть и понятие политического ислама в науке и истории региона

В данной статье рассматривается феномен политического ислама. В изучении данной проблемы огромный вклад внесли региональные и российские авторы. Современная ситуация до­казала, что исследования в данном направлении являются актуальными. Многие отечественные ав­торы рассматривают проблему терроризма как влияние извне. Но последние события показали, что и в нашей стране идет процесс политизации ислама. В статье автор привел сравнительный анализ различных точек зрения, но надо отметить, что в отношении данного феномена дается негативная оценка. Также автор рассмотрел историю распространения вахабизма в Ценральной Азии. 

На протяжении уже более 1000 лет ислам является неотъемлемой частью истории и по­литики в центральноазиатском регионе. Все это время идея единства религии и политики не раз становилась объектом всевозможных дискуссий в политической сфере и множества религиозных диспутов богословов региона.

В период глобальных перемен и вызовов со­временности все чаще поднимают вопрос как о статусе религии в политике, так и о политике в религиозной среде.

Центральная Азия как регион, придерживаю­щийся в основном Акиды имама Аль-Матруди ханафитского мазхаба ислама суннитского толка, имеет уникальную религиозную историю, мало сравнимую с остальным исламским миром. Дол­гие годы проводившейся антирелигиозной поли­тики Советской эпохи и предшествующая этому колониальная политика царской России внесли свои вклад в специфическую историю ислама в Центральной Азии.

В постатеистический период, когда религия «вернула» себе историческое право в обществен­ной жизни, возникает множество проблем, с ко­торым сталкивается отечественная историческая наука. Еще никогда в научной среде региона так бурно не обсуждались вопросы взаимодействия религии и политики. Впервые историческая на­ука сталкнулась с вопросом о статусе религии в обществе и государстве. Данный вопрос оставал­ся бы второстепенным или маловажным, если бы не события современности. Сформировавшаяся в глобальном мире так называемая «исламофо-бия», так или иначе, отражается в религиозных процессах региона.

В наши дни мало кто сомневается, что ис­ламский ренессанс уже состоявшееся явление, которое во многом будет определять судьбы ми­ровой политики в будущем. Близость нестабиль­ных государств с нашим регионом все больше стимулирует рассмотрения данного вопроса. центральноазиатский регион, который являет­ся для Западного и Европейского мира в целом поясом безопасности и «санитарным кордоном» от исламского фундаментализма, впервые за многолетнею историю становится предметом обсуждения в мировой науке. В региональной научной среде за последние десятилетия появи­лись немало работ, посвященных данному во­просу. Чаще всего преобладает западное виде­ние данной проблематики, рассматривающее политизированный ислам как консервативное, фанатичное и экстремистское явление, часто считаемое плодом религиозной экспансии ис­ламских государств в регионе и большинством исследовавших историю политического ислама в ЦАР в отдельности от процессов в исламском мире. Мир сильно изменился после событий 11 сентября 2001 года, и некогда сказанные слова «не каждый мусульманин террорист, а каждый террорист мусульманин» становятся крылатым выражением, который уже стал жизненным кре­до не только в сфере СМИ, но во многом опре­деляющимся и для исследователей. В западной науке начинаются формироваться идеи о неиз­бежности исламизации не только общественной, но и политической сферы ЦАР. Опубликовано множество работ, посвященных исследованию «успехов»   религиозной   политики монархов Персидского залива, и многие принимают их опыт в качестве «альтернативы», в первую оче­редь, от фундаментализма: иранского, иракского и афганского. «Тупикибезвыходность» в поиске альтернативы ближневосточному и афганскому экстремизму, заставляют многих европейских исследователей и политиков как раз искать иной выход - путь постепенного признания единства «религиииполитики» в исламе, и данное клише часто используется в отношении к Центральной Азии.

На вопрос, что представляет собой полити­ческий ислам в Центральной Азии, многие при­меняют уже сформировавшуюся точку зрения о «ваххабизме», часто связанную с импортом ее из богатых персидских монархий. И во многом историю политического ислама рассматривают с периода обретения независимости, не уделяя при этом внимания на историю и специфику ис­лама в регионе.

Так, российский исследователь Р.Г. Ланда [1] рассматривает исламский фундаментализм как третью волну идеологического подъема ислам­ского мира за последние 150 лет. Первой волной она считает панисламизм, который стремился:

1)   объединить усилия всех мусульман в борьбе с колониальной экспансией европейских держав;

2)   ответить на культурно-идеологический вызов Запада; 3) преодолеть идейные и прочие разли­чия среди мусульман.

Интересно, что многие рассматривают фун­даментализм как своеобразный ответ на поли­тику запада, на «вестернизацию» общества, или ее рассматривают как попытку сохранить свою религиозную идентичность.

Для Б. Долгова, исламский фундаментализм - «явление религиозное, означающее обращение к истокам ислама и строгое соблюдение правил и норм, изложенных в Коране и Сунне, в повсед­невной жизни и общественной практике» [2].

По мнению И. Добаева, исламский фундамен­тализм определяется тем, что его приверженцы выступают за восстановление принципов «чи­стого» ислама, освобождение его от позднейших наслоений, призывают к полному (интегрально­му) претворению в жизнь норм раннего ислама (поэтому их еще иногда называют интегриста-ми). Исламский фундаментализм провозглаша­ет своей целью восстановление в современной жизни мусульман конкретных институтов и норм раннего ислама [3].

Известнейший исследователь в области по­литического ислама А.В. Малашенко [4], в свою очередь, рассматривает фундаментализм как мысль, теорию, в то время как исламизм, по его мнению, является практическим воплощением фундаментализма, то есть действием. В идео­логическом отношении «классические» фунда­менталистские организации выступают сегодня за «очищение» реально существующего ислама, обвиняют в продажности, сервилизме официаль­ных служителей культа, призывают к созданию «идеального» мусульманского общества, функ­ционирующего согласно Корану, «неповрежден­ной» Сунне и законам шариата. Характерной чертой современного исламского фундамен­тализма можно считать то, что его сторонники внутри исламского движения борются против традиционалистов и модернистов.

Традиционалисты выступают за сохранение ислама таким, каким он сложился в период добур-жуазных социально-экономических, политиче­ских и культурных институтов и представлений. Они противодействуют каким-либо переменам как в религиозной сфере, так и в общественной жизни. Носителями традиционного сознания яв­ляются представители официального духовен­ства, поддерживающие правящие режимы.

Сторонники «исламского социализма» - Мо­дернисты стремятся реформировать, приспосо­бить мусульманскую догматику к нуждам совре­менного развития, отбрасывая или замалчивая одни положения и развивая другие.

Таким образом, исламский фундаментализм - это религиозное течение в исламе, которое связано с деятельностью общественно-полити­ческих, экономико-социальных, культурно-про­светительских и элитных группировок, исполь­зующих в своей практике лозунги, призывающие к построению государства на основе принципов раннего, времен пророка Мухаммеда и первых четырех «праведных» халифов, ислама.

В исламе же фундаментализм выражается термином «усуул аддийн», означающим «корни, основы, фундамент». Так, фундаментом ислама являются основополагающие принципы: учение о единобожии (ат-таухид), вера в божественную справедливость, признание пророческой миссии пророка Мухаммада и всех предшествующих пророков, вера в воскрешение в судный день.

Противоположная ассоциация политического ислама - это исламизм, радикализм. Современ­ный радикальный исламизм, апеллируя к идеоло­гическим ценностям Средних веков, использует технические достижения и финансовые меха­низмы современной цивилизации, т.е. глобали­зацию, для ее же уничтожения. Создавая зам­кнутые исламские социумы в странах Запада, возводя барьеры между исламским и неислам­ским миром, захватывая командные позиции в исламском мире, исламисты успешно реализуют стратегию «войны цивилизаций».

Так, А. Игнатенко рассматривает исламизм как идеологию и практическую деятельность, ориентированных на создание условий, в кото­рых социальные, экономические, этнические и иные проблемы и противоречия любого общества (государства), а также между государствами, где наличествуют мусульмане, будут решаться ис­ключительно с использованием исламских норм, прописанных в шариате (системе нормативных положений, выведенных из Корана и Сунны). Именно поэтому исламизм именуется еще по­литическим исламом или политизированным исламом. Тем самым исламизм представляет со­бой одну из политических идеологий и в этом отношении функционально сравним с другими политико-идеологическими системами [5].

Другие авторы, определяя явления полити­ческого фундаментализма часто используют термин «исламизм». Последний был введен в политическую науку советскими востоковеда­ми. Наиболее полное определение исламизма дает А. Игнатенко: «Исламизм - идеология и практическая деятельность, ориентированные на создание условий, в которых социальные, экономические, этнические и иные проблемы и противоречия любого общества (государства), где наличествуют мусульмане, а также между государствами, будут решаться исключительно с использованием исламских норм, прописан­ных в шариате...» [5,c.63]. А. Малашенко счита­ет термин «исламизм» более «объемным», чем «фундаментализм», ибо первый включает сразу три компонента: религиозный, идеологический («-изм») и политический [4,c.16]. Однако в со­временной политологии термины «исламский фундаментализм» и «исламизм» часто исполь­зуются как синонимы. У такого подхода есть и противники, которые указывают на возможную аполитичность салафизма.

Известный Российский ученый С.Н. Градировский [6] (директор Центра стратегических ис­следований Приволжского федерального округа) приводит несколько версий понимания полити­ческого ислама:

  1. Ислам не признает христианского разделе­ния на религию и политику. В этом смысле поли­тический ислам является простым и энергичным синонимом ислама. Именно так понимал ислам аятолла Хомейни, отчего с горечью восклицал: «Они полностью отделили ислам от политики, они отрубили ему голову и отдали нам то, что осталось».
  2. Более узко под политическим исламом понимают «широко распространившееся в по­следнее время» явление преследования полити­ческих целей под прикрытием исламских цен­ностей; иначе, реализация целей политики под прикрытием исламской риторики. Обычно так маркируют политический ислам традиционали­сты всех мастей, муллы-конформисты, западные лидеры и обыватели, напуганные неизвестным доселе фактором «исламской улицы», упрекая приверженцев политического ислама в ангажи­рованности и даже лицемерии.
  3. Еще уже и политический ислам понима­ют те, кто приравнивает его к исламизму, т.е. религиозному движению, добивающемуся по­ставленных целей экстремистскими (и, в первую очередь, террористическими) методами.
  4. Несколько иначе политический ислам по­нимают те, кто считает, что главной целью его последователей является тотальное (в том числе насильственное) внедрение норм шариата.
  5. Существует еще одно инструментальное понимание политического ислама как глобаль­ной альтернативы. В этом случае политический ислам рассматривается как социальное про-тестное движение XXI в., пришедшее на смену марксизму, как новая форма планетарного анти­системного движения, как ядро «нового Интер­национала». Когда лидеры политического ислама смогут начать «управляемую мировую револю­цию, в ходе которой новый Интернационал берет власть в мировом масштабе, оказываясь впервые в истории человечества штабом управления ми­ром со стороны униженных и обездоленных, без этнических и почвенных различий и не исполь­зуя больше бюрократические государства как инструмент планетарной политики».

Известный российский исследователь А. Малашенко рассматривает исламизм как устой­чивый  естественный  феномен политической культуры и политического действия мусульман, которому схожи такие черты, как использова­ние силы и террор. Исламизм - лишь один из множества терминов, определяющих политиче­скую активность под эгидой религии. Есть еще фундаментализм (неофундаментализм), интегризм, политический ислам, ваххабизм (неовах­хабизм), традиционализм (неотрадиционализм), нативизм, джихадизм, джихадистский исламизм, ревайвализм (от англ. «revival» - возрождение, среднеазиатское Муджаддия). Да и к исламизму порой добавляется приставка «нео-». А сначала 1990-х годов в оборот вошло словосочетание «исламский экстремизм» [4, c. 25].

Прежде чем перейти к рассмотрению раз­личных точек зрения на проблему политическо­го ислама, следует согласиться с американским исследователем М. Эткином в том, что «при пу­бличных обсуждениях ислама чаще обращаются к эмоциям, а не к фактам, чем ... создают нега­тивное отношение к предмету... » [7].

Таким образом, политический ислам - это не только теория и практика нового обществен­ного подъема мусульманского мира. Это еще и гигантская структура, сеть легальных (и полуле­гальных) партий, группировок, общественных организаций, культурных ассоциаций, кружков и тайных обществ, нередко связанных между со­бой полутаинственными, а то и вовсе невидимы­ми узами, что усиливает их комплексное воздей­ствие не только на приверженцев ислама, еще не вовлеченных в сферу их деятельности, но и на весь современный мир в целом.

Более подходящей является точка зрения из­вестного российского ученого Н. Буянова, кото­рый рассматривает под политическим исламом деятельность различных (не только салафитских) партий, движений, группировок и т. д., действую­щих от имени ислама и ставящих своей целью захват власти и подчинение государственных структур и всей жизни общества шариату.

В отечественной науке до последнего време­ни при рассмотрении проблем взаимодействия ислама и политики основными терминами явля­лись «исламский фундаментализм», «исламизм» и «ваххабизм», которые были сформированы ор­ганами госбезопасности, еще со времен СССР, где политическому исламу не уделяли должного внимания в силу «отдаленности» данной пробле­мы от советского социума. Главная ошибка была допущена не органами безопасности, но поли­тиками, которые, несмотря на предупреждения «академиков» и практиков-экспертов, относи­лись к исламизму всего лишь как к мутации, не более чем частным проявлениям экстремизма и терроризма, привязывая его едва ли неисключи­тельно к ближневосточному конфликту, а также к талибовскому Афганистану.

В целом, можно согласиться с утверждением А. Малашенко об актуальности понятия «салафийя». В Средние века салафитами именовались богословы, религиозные деятели, политики, при­зывавшие единоверцев «вернуться к истинному исламу», поступать в соответствии с нормами поведения и образом жизни общины времен про­рока Мухаммада и праведных халифов. Однако термин «салафийя» остался преимущественно академическим, и даже говоря о нем как об эта­пе развития исламской радикальной мысли, спе­циалисты возвращаются к общеупотребитель­ным понятиям «исламизм» и «фундаментализм» и т. д., поскольку обыватели к ним привыкли (а в последние годы они привыкли и к понятию «ваххабизм») [8]. Однако В. Наумкин настаива­ет на том, чтобы в качестве общего термина для обозначения всех фундаменталистских течений ислама использовался термин «салафизм», по­скольку, в отличие от термина «фундамента­лизм», термин «салафизм» относится только к исламу [9].

Зачастую уже по устоявшимся мнениям по­литический ислам/исламизм используются на­равне с ярлыками «ваххабизм», салафизм или фундаментализм. Часто именно фундамента­лизм связывают с учениями ибн Таймии и ибн аль-Ваххаба. И редко кто считает, что современ­ное исламистское движение в ЦАР это суфизм. Но многие видят единственный путь «спасе­ния» в суфизме. По истории развития ислама в Центральной Азии можно проследить путь трансформации местных суфийских тарикатов в современное понятие «ваххабизма». В пост­монгольский период многие суфийские шейхи в основном Накшбандия активно участвовали в политических процессах [10].

Сейчас сложно с утверждением говорить, кто и когда в СССР принял решение использовать термины «ваххабизм» и «ваххабиты» в отноше­нии неформальных мусульманских объединений. Марксистская историческая наука и официаль­ная советская пропаганда использовали данные термины и считали ее разновидностью иранско­го фундаментализма, хотя имам Хомейни часто обвинял короля Саудовской Аравии в «ваххабиз­ме» и в попытке уничтожения ислама [11].

В Средней Азии возникновение движения «ваххабизм» связывают с движением Муджаддия/Муджаддидийа (араб, «обновители»). Цели и задачи движения вытекали из его самоназвания: внести некоторые изменения в устоявшиеся сре­ди местных ханафитов ритуалы и догматические представления, направить набирающий силу процесс реисламизации в русло «обновления и очищения» ислама от позднейших «новшеств», сформировать у верующих политическую пози­цию.

Многие возрожденческие организации и силы в Центральной Азии выступали в качестве оппозиции официальному исламу. Так или ина­че, термин «ваххабизм» уже сформировался как синоним исламизму, фундаментализму и ради­кализму. Известные богословы традиционали­сты, независимо от государственной политики, использовали ее в качестве определения к ре­формистским движениям. Так, известный тра­диционалист Мухаммаджан Хиндустани в своих многочисленных диспутах с реформаторами ис­пользовал ее, и видел в их намерениях полити­ческие амбиции [12]. Данный термин широко использовался ранее как органами госбезопасно­сти в Советском Союзе, так и применяется сей­час в независимых республиках региона. Хотя в период атеистической идеологии «ваххабиты» пользовались огромными привилегиями у госу­дарственных органов. Привилегии заключались в том, что им была дана возможность выступать по местному телевидению и активно участвовать в «разоблачении» местной формы ислама, так называемого «народного ислама» или суфизма. В Духовном Управлении Мусульман Средней Азии они были в большинстве и содействовали искоренению местной формы бытования исла­ма. Скорей всего, центральноазиатский «вахха­бизм» не только имеет корни аравийского про­исхождения, но и она является разновидностью индийского ваххабизма шаха Валиуллы. Гео­графическая близость и единое культурное про­странство давало им массу возможностей для маневра в Средней Азии. В современной религи­озной среде данный ярлык широко используется в диспутах религиозных общин и на территории Казахстана и в Центральной Азии, в целом. Из­вестны случаи, когда противостоящие стороны обвиняли друг друга в «ваххабизме», например Имам Шарифзода так называл своих оппонентов в лице А. Тураджонзаде и Д. Усмона.

Политический ислам в Центральной Азии имеет свою эволюцию. В постмонгольский пе­риод суфийские шейхи из региональных братств начинают играть важную роль в процессе управ­ления государством. Речь, скорей всего, идет о братстве Ходжаган/Накшбандия. Классический примером является один из основоположников данного братства знаменитый Ходжа Убайдулла Ахрар, который сочетал в себе авторитет поли­тического лидера и главы братства [10, c.182].

Российский автор-журналист П.З. Гамзатова в рассмотрении роли ваххабизма в истории ХХ века на территории СССР ставит знак равен­ства между ваххабитами и коммунизмом. Здесь уместно было бы отметить, что автор является последователем дагестанского суфийского тари-ката Шазилия [13].

Такого же мнения придерживались многие, в том числе и политики. Так, Маргарет Тэтчер на прошедшем в 2005 г. семинаре в Вене «От комсо­мольцев до бойцов священной войны (радикаль­ный ислам в бывших советских республиках)» окрестила это явление «новым большевизмом».

Узбекский ученый А. Мирзахмедов рассма­тривает ваххабизм как проявление «исламского феномена» со своим крайним экстремизмом, как угрозу стабильности, безопасности, как причину региональных конфликтов [14].

Как представляется, использование терминов «исламский фундаментализм» и «исламизм» в качестве синонимов оправдано, если при этом мы подразумеваем политический ислам - альтер­нативу современным режимам исламского мира, потенциал которой отнюдь не исчерпан [15].

Политический ислам - это сложное и мно­гоаспектное явление, в значительной мере воз­никшее вследствие внутренней эволюции мира ислама и в результате слияния ряда процессов этой эволюции, главным образом политизации все более растущего и все более обнищавшего мусульманского населения, усвоения им чужого и выработка в водовороте событий ХХ в. соб­ственного революционного опыта.

 

Литература 

  1. Ланда Р.Г. Политический ислам: предвари­тельные итоги. - М., 2005.
  2. Долгов, Б. Алжир: феномен исламского фун­даментализма // Россия и мусульманский мир. - 2001. - №7.
  3. Добаев И.П. Исламский радикализм: генезис, эволюция, практика. - Ростов-на-Дону, 2002. Малашенко А. Исламская альтернатива или исламистский проект. - М., 2006. Игнатенко А. Ислам и политика. - М., 2004. Градировский С.Н Ислам и политика: в по­исках формы / Ислам в России. - М., 2007. Эткин, М. Ваххабизм и фундаментализм: термины-«страшилки». (Лексикологические изыски противников ислама) // Центральная Азия и Кавказ. - 2000. - № 1. Малашенко А.В. Два мнения. Исламизм на все времена // Свободная мысль - XXI век. -2004. - № 12.
  4. Наумкин В.В. Исламский радикализм в зер­кале новых концепций и подходов // Восток (ORIENS). - 2006. - № 1.
  5. Бабаджанов Б.М. Суфизм - альтернатива терроризму / Арабский восток, ислам, древ­няя Аравия. - М., 2005.
  6. Имам Хомейни. Религиозное и политическое завещание. - Алматы, 1993.
  7. Хиндустани М. История ваххабизма / Дис­путы мусульманских религиозных авторите­тов в Центральной Азии. - Алматы, 2007.
  8. Гамзатова П. Наша религия - нам, Ваша ре­лигия - Вам. - Махачкала, 2007.
  9. Мирзахмедов А. Феномен ислама/Социоло­гия религии. - Ташкент, 2003.
  10. Пузырев Д. А. Рост исламского фундамента­лизма: причины и следствия // Вестн. моск. ун-та. сер. 18. социология и политология. -2008. - № 3.

Разделы знаний

Архитектура

Научные статьи по Архитектуре

Биология

Научные статьи по биологии 

Военное дело

Научные статьи по военному делу

Востоковедение

Научные статьи по востоковедению

География

Научные статьи по географии

Журналистика

Научные статьи по журналистике

Инженерное дело

Научные статьи по инженерному делу

Информатика

Научные статьи по информатике

История

Научные статьи по истории, историографии, источниковедению, международным отношениям и пр.

Культурология

Научные статьи по культурологии

Литература

Литература. Литературоведение. Анализ произведений русской, казахской и зарубежной литературы. В данном разделе вы можете найти анализ рассказов Мухтара Ауэзова, описание творческой деятельности Уильяма Шекспира, анализ взглядов исследователей детского фольклора.  

Математика

Научные статьи о математике

Медицина

Научные статьи о медицине Казахстана

Международные отношения

Научные статьи посвященные международным отношениям

Педагогика

Научные статьи по педагогике, воспитанию, образованию

Политика

Научные статьи посвященные политике

Политология

Научные статьи по дисциплине Политология опубликованные в Казахстанских научных журналах

Психология

В разделе "Психология" вы найдете публикации, статьи и доклады по научной и практической психологии, опубликованные в научных журналах и сборниках статей Казахстана. В своих работах авторы делают обзоры теорий различных психологических направлений и школ, описывают результаты исследований, приводят примеры методик и техник диагностики, а также дают свои рекомендации в различных вопросах психологии человека. Этот раздел подойдет для тех, кто интересуется последними исследованиями в области научной психологии. Здесь вы найдете материалы по психологии личности, психологии разивития, социальной и возрастной психологии и другим отраслям психологии.  

Религиоведение

Научные статьи по дисциплине Религиоведение опубликованные в Казахстанских научных журналах

Сельское хозяйство

Научные статьи по дисциплине Сельское хозяйство опубликованные в Казахстанских научных журналах

Социология

Научные статьи по дисциплине Социология опубликованные в Казахстанских научных журналах

Технические науки

Научные статьи по техническим наукам опубликованные в Казахстанских научных журналах

Физика

Научные статьи по дисциплине Физика опубликованные в Казахстанских научных журналах

Физическая культура

Научные статьи по дисциплине Физическая культура опубликованные в Казахстанских научных журналах

Филология

Научные статьи по дисциплине Филология опубликованные в Казахстанских научных журналах

Философия

Научные статьи по дисциплине Философия опубликованные в Казахстанских научных журналах

Химия

Научные статьи по дисциплине Химия опубликованные в Казахстанских научных журналах

Экология

Данный раздел посвящен экологии человека. Здесь вы найдете статьи и доклады об экологических проблемах в Казахстане, охране природы и защите окружающей среды, опубликованные в научных журналах и сборниках статей Казахстана. Авторы рассматривают такие вопросы экологии, как последствия испытаний на Чернобыльском и Семипалатинском полигонах, "зеленая экономика", экологическая безопасность продуктов питания, питьевая вода и природные ресурсы Казахстана. Раздел будет полезен тем, кто интересуется современным состоянием экологии Казахстана, а также последними разработками ученых в данном направлении науки.  

Экономика

Научные статьи по экономике, менеджменту, маркетингу, бухгалтерскому учету, аудиту, оценке недвижимости и пр.

Этнология

Научные статьи по Этнологии опубликованные в Казахстане

Юриспруденция

Раздел посвящен государству и праву, юридической науке, современным проблемам международного права, обзору действующих законов Республики Казахстан Здесь опубликованы статьи из научных журналов и сборников по следующим темам: международное право, государственное право, уголовное право, гражданское право, а также основные тенденции развития национальной правовой системы.