Некоторые возможные пути и перспективы решения проблем, связанных с необходимостью надлежащего обеспечения водной безопасности в центральной Азии

В Центральноазиатской инициативе по устойчивому развитию (ЦАИ), которая была разработана и выдвинута государствами региона в процессе подготовки к Всемирному саммиту по устойчивому развитию 2002 года в Йоханнесбурге (ЮАР) и была поддержана в его Итоговом документе [1], и содержание которой было в дальнейшем облечено в необходимую внешнюю форму в виде документа первой категории "Приглашение к партнерству по реализации Центральноазиатской инициативы", принятой на V общеевропейской конференции министров охраны окружающей среды (Киев, 2003 г.), и результаты выполнения которой были сформулированы на основе исследования в целом ситуации, связанной с водопользованием в регионе в 2007 году, содержится ряд общих рекомендаций, направленных на водосбережение, недопущение дефицита воды и улучшение ее качества.

Разумеется, эти рекомендации не являются юридически строго обязательными для государств данного региона, но их содержание ясно указывает на то, что в них, то есть в соответствующих государствах до сих пор не сложилась культура водопотребления, соответствующая необходимым стандартам и что их (рекомендации), как объективную и авторитетную [2] оценку формирующегося или преобразующегося в учреждение органа, нужно все-таки учитывать и применять в каждом конкретном случае для решения того или иного вопроса. Прежде всего, ЦАИ обращает внимание на необходимость разработки и принятия специальных законов и подзаконных актов о водосбережении, которые практически отсутствуют в государствах Центральной Азии. Эта проблема актуализирована в регионе по той главной причине, что "... на уровне хозяйства или поля ... происходит сегодня до 50% всех потерь воды" [3]. При этом предлагается также сократить безвозвратное удельное потреб­ление воды в промышленности на 30-40%, что возможно с внедрением современных ресурсосбере­гающих технологий с оборотным водоснабжением [4] в рамках специальной программы инвестиро­вания в водосбережение [5]. Ответственность за утверждение и выполнение такой программы, которая, как представляется, должна быть комплексной, должна нести не столько высшие исполни­тельные органы государственного управления, сколько и все субъекты капиталовложений и хозяйствования. По предложению ЦАИ в региональном масштабе необходимо обеспечить оптимальные удельные нормы хозяйственно-бытового потребления на душу населения. С этой целью нормы потребления питьевой воды следует "довести до не более 250 л. в день на человека в городах и 100 л. в день на жителя в сельской местности к 2015 году" [6]. Реализация некоторых мер уже начата или начинается, к примеру, в крупных административных территориальных единицах Казахстана (в частности, это установка специальных счетчиков на городских квартирах, значительное повышение налогов за использование воды предприятиями и организациями). В этой связи наделение специальными полномочиями и контроль над их осуществлением может войти в компетенцию всех органов местного управления и самоуправления (где как таковые являются действующими) и подчиненных им органов в пределах тех норм, которые предусмотрены законодательством.

Что же касается обеспечения качества воды, то ЦАИ предлагает реконструировать системы водоснабжения в государствах региона и улучшить управление опасными отходами на водосборных территориях трансграничных рек, которое достигается, в частности, на основе реализации совместных региональных проектов, предусмотренных, кстати говоря, Рамочной Конвенцией по окружающей среде для устойчивого развития Центральной Азии и сближения (гармонизации) внутрихозяйственных нормативных правовых актов ". с нормами Европейского Союза в области управления отходами и контроля их применения, разработки." действенных ". экономических механизмов, стимулирующих внедрение более чистых технологий . и минимизацию отходов" [7]. В последнем случае речь идет, например, о таких водных директивах ЕС, как "Рамочная директива по воде", "О структуре воды", "Директивы для мониторинга качества воды и оценки трансграничных рек". Опыт ЕС показывает, что конечной целью обеспечения качества воды является использование технических и финансовых преимуществ улучшенных технологий и автономных систем контроля, которые станут доступными и в государствах Центральной Азии в результате снижения закупочных и эксплуатационных цен. Юридическая же значимость вышеназванных директив этой международной наднациональной (или, как часто говорят, интеграционной) организации для государств Центральной Азии заключается в том, что они носят обязательный характер, содержат "модельные" нормы права, которые как таковые отсутствуют в регионе и которые нуждаются в имплементации в национальное законодательство государств-членов, а в ряде случаев могут иметь и прямое действие. Более того, эти и другие "водные" директивы ЕС являются актами гармонизации водных законодательств государств-членов. Следовательно, из содержания вышеизложенного вытекает важный вывод о том, что государствам Центральной Азии необходимо установление схожих правовых норм, регулирующих отношения в области обеспечения безопасности водоснабжения и водопользования и применяемых в государствах-членах ЕС. При этом суть гармонизации будет заключаться в установлении с ЕС общих правил, направленных на сближение положений законов и иных подзаконных актов государств региона и государств-членов организации в рассматриваемой области.

Нельзя забывать в данном контексте, однако, и об обязательном применении стандартов, основанных на универсальных (всеобъемлющих) подходах. Так, например, Программа по водным ресурсам Глобальной системы мониторинга окружающей среды, реализуемая под эгидой ЮНЕП, в течение вот уже двадцати лет позволяет обеспечивать разработчиков политики необходимой для принятия решений информацией о тенденциях, отражающих качество воды в мире [8]. В настоящее время система мониторинга насчитывает свыше 3100 станций и свыше 4 миллионов пунктов сбора данных [9]. Учитывая эти факты, и во всех государствах Центральной Азии должны быть созданы национальная сеть мониторинга и службы лабораторных оценок, призванные помочь государствен­ным органам, отвечающим за водные ресурсы, в получении аккредитации при Международной организации по стандартизации. Глобальные показатели качества воды и индекс качества воды, разработанные в рамках данной Программы, используются сегодня практически во всем мире, в том числе в водном компоненте Индекса природоохранной деятельности 2008 года, утвержденного на Всемирном экономическом форуме в Давосе (Швейцария).

После вхождения в октябре 2006 года Организации Центральноазиатского Сотрудничества (ОЦАС) в состав ЕврАзЭС и создания в ее рамках Евразийского банка развития перед государствами Центральной Азии открылись новые возможности в решении вопроса об осуществлении между ними эффективного водно-энергетического обмена. В этой связи государствам региона необходимо продолжать непосредственные переговоры и консультации по созданию призванного реально функционировать дееспособного, возможно коммерческого, механизма соответственно в форме международного водно-энергетического консорциума с акцентом не на административное управление, а на рыночные схемы взаимодействия и использовать добрые услуги и посредничество, а также научный, информационно-аналитический, кадровый и иной потенциал и опыт других членов Сообщества - России и Беларуси, поскольку речь идет и о коллективных интересах ЕврАзЭС. При этом правовое урегу­лирование вопроса межгосударственного водопользования должно, как правило, основываться на принципах интегрированного или комплексного управления трансграничными водными ресурсами с тем, чтобы обеспечить оптимальный баланс интересов отраслей экономики (сельского хозяйства, промыш­ленности, энергетики и т.д.) и охраны окружающей среды. Практический эффект от деятельности указанного консорциума будет заключаться в том, что он не только позволит сбалансировать не всегда совпадающие интересы государств региона, в частности, поможет избежать необходимости ежегодного согласования и подписания международных соглашений по использованию водно-энергетических ресурсов Нарын-Сырдарьинского и Вахшского каскада водохранилищ, но и не заменит действующие ". управленческие и хозяйствующие структуры", а будет работать параллельно и в тесной связи с ними; но в то же время "... будет иметь ... возможность как кооперироваться, так и конкурировать с ними ..." [10].

С решением проблемы межгосударственного водопользования должно быть тесно увязано и освоение гидроэнергетического потенциала государств Центральной Азии, прежде всего, Кыргыз­стана и Таджикистана. Этот вывод подтверждается также ранее проведенными международными учреждениями (ЕЭК ООН, Азиатский банк развития и др.) изучением ситуации и выработанными ими подходами. Так, окупаемость затрат по совокупной макроэкономической эффективности для государств региона в целом после завершения строительства гидроэлектростанций в верховьях рек не превысит срока 2,5-3 года. Экономический, социальный и экологический эффект от согласованного проведения запланированных мероприятий при этом смогут ощутить все государства региона: как верхнего, так и нижнего течения трансграничных водотоков. В системе этих мероприятий, однако, особое внимание должно быть уделено созданию четко функционирующего механизма межгосудар­ственного согласования намечаемых к строительству проектов ГЭС и других сооружений, а их технико-экономические обоснования должны подвергаться обязательной экспертизе со стороны нейтральных международных аудиторских организаций. Кроме того, со стороны государств, на территориях которых сооружаются и будут сооружаться гидротехнические объекты, должны быть даны правовые гарантии, что их строительство и эксплуатация не будут иметь непоправимых экологических последствий, и не нарушат сложившийся баланс использования водотока всеми государствами, расположенными вдоль течения трансграничных рек. Особая роль в данном процессе отводится России и в связи с этим обязательным условием ее участия в гидроэнергетических проектах "должен быть подход, при котором вопросы инвестиций увязываются одновременно с регулированием водно-энергетического режима трансграничных рек" [11]. Это обстоятельство должно обеспечить не только баланс интересов государств верхнего и нижнего течения рек, но и определить дальнейшие перспективы реализации разработанного в рамках ЕврАзЭС проекта по организации перетоков излишков летней электроэнергии из Кыргызстана и Таджикистана в Россию как реальному и пока единственному ее покупателю на основе долгосрочных международных договоров между энергетическими компаниями указанных государств. Несомненно, от активности России по отношению к ее участию в регулировании региональных проблем Центральной Азии в водно-гидро-энергетическом секторе во многом будут зависеть перспективы развития евразийский интеграции, повышения инвестиционной привлекательности сооружаемых объектов, и в целом безопасность в регионе.

3, 4. Обеспечение надежной и безопасной эксплуатации плотин и других гидротехнических сооружений в Центральной Азии также имеет трансграничный контекст. Речь в этом случае идет главным образом, пожалуй, о больших капиталовложениях, в которых в регионе испытывается недостаток и, естественно, о необходимости поэтапной реконструкции и капитальном ремонте или замене специальных приборов и оборудования в зависимости от степени представления их опасности и о повышении эффективности использования капиталовложений. Выполнение этих мероприятий может быть достигнуто механизмом точечного финансирования, разработка и применение которого опирается на внедрение систем баз данных и мониторинга с оперативной обработкой данных, получаемых непосредственно от контрольно-измерительной аппаратуры, изготовленной на плотинах, дамбах и других гидротехнических узлах. Решение всей и, в частности, последней задачи входит в Программу "Конкретные действия по улучшению экологической и социально-экономической обста­новки бассейна Аральского моря на период 2003-2010 годов", инициированную главами государств Центральной Азии.

В ее реализации сегодня активное участие принимает Научно-информационный центр Меж­государственной координационной водохозяйственной комиссии (МКВК) в рамках проекта "Центральноазиатская региональная информационная база водного сектора (CAREWIB)" при содействии Швейцарского агентства по развитию и сотрудничеству, Секретариата МКВК, Научно-информационного центра Межгосударственной комиссии по управлению ресурсами (МКУР), Европейской Экономической Комиссии ООН, Глобальной базы данных информационных ресурсов (GRID-Arendal) и национальных координаторов проекта от всех центральноазиатских государств в соответствии с Соглашением между Казахстаном, Кыргызстаном, Таджикистаном, Туркменистаном и Узбекистаном о создании и эксплуатации национальных, бассейновых и региональной базы данных совместного использования и сбережения водных ресурсов в бассейне Аральского моря.

В сферу действия проекта в настоящее время вовлечены 13 областных водохозяйственных организаций из пяти государств региона: 6 - в Узбекистане, 2 - в Казахстане, 2 - в Туркменистане, 1 - в Кыргызстане и 2 - в Таджикистане, которым поставляется компьютерное оборудование для сбора, обработки и передачи информации. Данные организации будут составлять в итоге информационную сеть, к которой поэтапно планируется подключить все областные водохозяйственные организации бассейна Аральского моря. При этом следует особо отметить, что некоторые из вышеперечисленных международных учреждений - GRID-Arendal и ЕЭК ООН намерены внедрять в регионе международ­ный опыт получения информации с использованием современных технологий, отвечающих требованиям принципа 10 Декларации принципов (их всего 17), принятой на Конференции ООН по окружающей среде и устойчивому развитию в Рио-де-Жанейро в 1992 году, ст. 40 Повестки дня на XXI век, принятой также на этой Конференции, Конвенции ЕЭК ООН по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озер 1992 г. и Плана выполнения решений Всемирной встречи на высшем уровне по устойчивому развитию (Док. A/CONF.99/20), принятого в рамках Всемирного саммита по устойчивому развитию "Рио+10") в Йоханнесбурге 4 сентября 2002 года.

Таким образом, ценность проекта CAREWIB для Центральной Азии заключается в том, чтобы с его помощью улучшить информационное обеспечение водного сектора в государствах региона. Он главным образом направлен на ". создание многоуровневой, межгосударственной, межотраслевой информационной системы о водных ресурсах бассейна Аральского моря .", которая базируется на иерархических уровнях управления этими ресурсами, а также на ". уровнях их формирования и использования" [12]. Основной целью этой системы является создание - на базе современного оборудования, программного обеспечения и средств коммуникаций - единой объединенной информационной системы, включающей данные о формировании, развитии и прогнозировании водных ресурсов, оценку различных аспектов водопользования и мер по достижению потенциальной эффективности, обеспечению устойчивого управления водными ресурсами и повышению продук­тивности экономической деятельности [13]. Одновременно предлагается усиление существующей базы данных и ее интеграции с национальными базами данных, такими, как диспетчерские базы данных БВО "Сырдарья" и БВО "Амударья" и постепенное превращение в корпоративную систему учета, анализа и использования водных и земельных ресурсов в бассейне Аральского моря [14].

Несомненно, реализация подобных полезных и перспективных проектов будет не только расширять функциональные возможности и оперативную надежность планируемой единой инфор­мационной системы, но и развивать необходимое партнерство между всеми поставщиками и пользователями данных о трансграничных водных ресурсах, и, самое главное - обеспечит широкий доступ к нужной информации.

Далее нужно отметить, что государствам региона важно определить приоритетные направления совместных действий по обеспечению безопасности гидротехнических сооружений. "В этой связи необходимо создание специального регионального научно-инженерного центра, который оказывал бы научную, техническую, организационную поддержку эксплуатационным организациям по обеспечению безопасности различных типов гидротехнических сооружений, оценке их технического состояния, распространению международного опыта, разработке нормативной документации" [15]. Далее с учетом международного опыта в регионе следует установить межгосударственный, национальный, бассейновый и объектовый уровень управления безопасностью гидротехнических сооружений, однако, взаимодействие между ними представляет сегодня довольно сложную " . проблему, и ее системное решение требует соответствующего правового и институционального обеспечения" [16]. В данном случае "необходимо разработать и принять межправительственное соглашение о безопасности гидротехнических сооружений, на основе которого можно будет сформировать единую систему управления в этой области и создать специальный региональный орган для осуществления регулирующих и надзорных функций, а также законодательно-нормативное и организационное обеспечение этой системы" [17].

К настоящему времени проект такого межправительственного соглашения разработан: он был представлен и согласован правительствами государств региона 22 ноября 2006 года под названием " Соглашение о сотрудничестве в области безопасности гидротехнических сооружений между Правительством Республики Казахстан, Правительством Кыргызской Республики, Правительство Республики Таджикистан, Кабинетом Министров Туркменистана и Правительством Республики Узбекистан", однако еще не вступило в юридическую силу. Для этого необходимо, как гласит ст. 15 Соглашения, получение депозатарием последнего уведомления о выполнении подписавшими его сторонами необходимых внутригосударственных (конституционных) процедур [18]. Таковыми, как правило, являются принятие, утверждение, одобрение, ратификация или другие, предусмотренные национальным законодательством государств региона, формы участия.

В Соглашении в рамках акцентированных выше вопросов следует обратить внимание на следующие, предусмотренные в нем нормы, из содержания которых вытекают соответствующие права и обязательства для сторон. Прежде всего, в преамбуле Соглашения дается исчерпывающий перечень, как уже отмечалось, более 100 гидротехнических сооружений, построенных, действующих и сооружаемых в регионе: таковыми единообразно должны считаться плотины, здания гидроэлек­тростанций, водосбросные, водоспускные и водовыпускные сооружения, туннели, каналы, насосные станции, судоходные шлюзы, сооружения, предназначенные для защиты от наводнений и разруше­ний берегов водохранилищ, берегов и дна русел рек; защитные дамбы, аварии которых могут привести к причинению вреда жизни и здоровью людей, имуществу физических и юридических лиц, окружающей среде [19]; в ст.ст. 2 и 6 Соглашения будущие стороны " . признают целесообразность разработки национального законодательства о безопасности гидротехнических сооружений, состоящего из национального закона "О безопасности гидротехнических сооружений", на основе согласованного Сторонами модельного закона, и нормативных правовых актов, принимаемых Правительствами Сторон" [20], и, кроме того, " . считают необходимым учитывать вопросы обеспе­чения безопасности гидротехнических сооружений при разработке и практическом исполнении Правил использования водных ресурсов и Правил эксплуатации водохранилищ на трансграничных реках, осуществлять пропуск паводков и регулирование водных режимов с учетом состояния гидротехнических сооружений, расположенных как на своей территории, так и на территориях Сторон, находящихся ниже по течению трансграничной реки на основе двухсторонних или многосторонних долгосрочных межправительственных соглашений по совместному регулированию и использованию водных и гидроэнергетических ресурсов" [21]; примечательно, что в целях организации взаимодействия в области безопасности плотин и других гидротехнических сооружений Стороны договорились о создании Международной комиссии по безопасности гидротехнических сооружений в Центральной Азии (МКБГС ЦА) и возложении на нее выполнения функций, опре­деляемых согласованным Сторонами Положением о Комиссии, которая намерена взаимодействовать, как гласит п.(е) ст. 11 проекта Соглашения " ...с Международной комиссией по большим плотинам (МКПБП), заинтересованными организациями и органами государственного надзора за безопас­ностью плотин и других гидротехнических сооружений других государств" [22].

Соглашение не является закрытым: к нему могут присоединяться и другие государства, но при условии, что они будут осуществлять ". инвестиции в гидротехническое строительство на территории стран Центральной Азии (ст. 14)" [23]. Вопрос о том, смогут ли потенциальные государства-инвесторы или их национальные компании (корпорации) участвовать в данном Соглашении без согласия сторон, остается в то же время открытым. Но в любом случае Соглашение не должно оставаться локальным, то есть с ограниченным числом государств-участников, принадлежащих к одному региону Центральной Азии; его объект и цели должны представлять интерес для всех заинтересованных в получении (импорте) электроэнергии государств. Дело осталось лишь за его вступлением в силу и добросовестным исполнением.

Возвращаясь к вопросу о необходимости создания в регионе единой информационной системы водной безопасности, которая, являлась бы составной частью единой системы информационных ресурсов водного фонда Центральной Азии, следует подчеркнуть, что она должна представлять собой "совокупность системно и организационно упорядоченных соответствующих" межгосудар­ственных и "государственных информационных ресурсов, средств коммуникации и инфраструктуры" в виде региональных и национальных "органов управления информационными процессами и сети информационно-аналитических центров, взаимодействующих между собой и научным сообществом в рамках создаваемого с этой целью единого информационного пространства" [24]. В этой связи представляется, что целесообразно ввести в практику в качестве необходимого условия требование об обязательности использования только достоверных информационных ресурсов, особенно госу­дарственных, при разработке и принятии межгосударственных договоренностей, связанных с совме­стным управлением и охраной водных ресурсов и обеспечением водной безопасности. "Имеется, таким образом, в виду решение принципиально новой задачи, возникающей при подготовке и обосновании управленческих решений, оценке последствий их реализации в условиях информа­ционно насыщенной среды и использования современных информационных технологий" [25]. Важное значение для укрепления и развития самой информационной системы имеет решение задачи сохранения и воспроизводства информационной базы принимаемых конкретных решений или, по крайней мере, наиболее основных из них. "Организационной формой для решения этой задачи является создание единого фонда управленческой документации" [26]. И, наконец, создание действительно открытой и доступной для всех заинтересованных лиц системы данных о водных ресурсах региона послужит основой для принятия экологически и экономически обоснованных решений. Это позволит региональным и национальным учреждениям перейти на единый "информа­ционный язык" общения, что будет способствовать повышению должного качества используемых данных, а значит и эффективности управления водными ресурсами.

В предыдущем разделе работы отмечалось, что созданные и действующие в регионе спе­циализированные учреждения, в компетенцию которых входит эффективное регулирование исполь­зования трансграничных водных ресурсов, не на должном уровне справляются с возложенными на них функциями и задачами. Действительно, в деятельности МФСА, МКВК и МКУР имеются слабые стороны, связанные с причинами объективного и субъективного характера, но status guo отнюдь не означает, что необходимо их упразднить или кардинально реорганизовывать. Нужно признать общий неоценимый вклад этих учреждений в налаживание, продолжение и развитие "водного диалога" между всеми заинтересованными государствами региона с привлечением, в частности, финансовых, интеллектуальных, технических, организационных и правовых ресурсов международных организаций и в особенности их роль в предотвращении возможных или потенциальных "водных" конфликтов на территории Центральной Азии.

Сегодня с учетом всестороннего анализа деятельности МФСА, МКВК и МКУР речь должна идти не столько о конструктивной критике их недостатков или пробелах, сколько о перспективах их функционирования в контексте дальнейшего решения проблем использования ресурсов трансгра­ничных рек. В этих целях предлагается, в частности, " . повысить статус Межгосударственной координационной водохозяйственной комиссии (МКВК) и ее исполнительных органов - бассейновых водохозяйственных объединений (БВО) "Сырдарья" и "Амударья" с приданием этим организациям статуса международной администрации по трансграничным рекам и заключить соглашение между правительствами пяти центральноазиатских республик об укреплении организационной структуры управления, охраны и развития трансграничных водных ресурсов в бассейне Аральского моря" [27]. В ходе работы Азиатско-Тихоокеанского водного саммита, проходившего в г. Беппу (Япония) 3-4 декабря 2007 года, и, вернее, в рамках панельной сессии "Обязательство по обеспечению водной безопасности в бассейне Аральского моря. Сотрудничество взамен конкуренции" Президент Таджикистана Э. Рахмонов предложил инициативу о придании Международному фонду спасения Арала статуса учреждения, ООН для координации деятельности международных организаций и доноров с объявлением бассейна Аральского моря приоритетным пилотным регионом для достижения Целей развития тысячелетия, и в этом же контексте, но в то же время отдельно от него выдвинул идеи об оказании содействия в создании Общественного водного совета бассейна Араль­ского моря, Центральноазиатского субрегионального центра Азиатско-Тихоокеанского водного фонда и Международного консорциума для использования пресных водных ресурсов озера Сарез в Таджикистане в обеспечении чистой питьевой водой миллионов людей в Центральной Азии и снижения риска его прорыва [28].

В последнем случае, как уже понятно, речь идет о создании, если и не конкурирующих, но дополнительных международных органов или учреждений, призванных решить, как и все ныне действующие структуры, проблемы, связанные с необходимостью рационального и безопасного использования трансграничных водных ресурсов в Центральной Азии. В их перечень в этой связи можно включить и предложение, высказанное официальными представителями государств региона о создании Специальной Комиссии ООН, которая, в случае его одобрения и реализации, была бы ответственна за координацию деятельности международных организаций и стран-доноров по решению проблем бассейна Аральского моря. Однако здесь возникает еще раз закономерный вопрос: не будут ли все эти учреждения в будущем дублировать деятельность не только МФСА, МКВК и МКУР, но и друг друга, страдая параллелизмом?

Если они и будут созданы, то объект или сфера их предметной деятельности должны быть строго ограничены в виде и объеме конкретно определенных целей, функций и задач и четко зафиксирована договорным путем в учредительных актах или в отдельных международных соглашениях. Это будет означать, что они не вправе осуществлять действия, присущие другим аналогичным международным организациям или органам.

Важно отметить, что в регионе вопросам разумного и справедливого использования трансгра­ничных водных ресурсов занимаются и другие, неспециализированные учреждения, в числе которых особо следует выделить Межгосударственную комиссию по устойчивому развитию (МКУР) и Региональный экологический центр Центральной Азии (РЭЦЦА), играющие ключевую роль в обеспечении необходимой поддержки упомянутой в работе Центральноазиатской инициативы (ЦАИ). В частности, в рамках Регионального плана действий по охране окружающей среды под эгидой МКУР и с привлечением ЕЭК ООН, АБР и ОБСЕ была разработана Рамочная конвенция по окружающей среде для устойчивого развития, принято решение о создании Центральноазиатского Горного центра, подготовлен проект по внедрению принципов интегрированного управления водными ресурсами Чу-Таласского бассейна.

Вместе с тем учитывая возрастающую конкуренцию за водные ресурсы между их пользователями в регионе - отраслями экономики и государствами, все еще достаточно низкий потенциал существующих международных учреждений требуется новый подход к региональному сотрудничеству, а именно создание и функционирование специализированной организации, наделенной компетенцией на основе учредительного акта - международного договора, заключенного между государствами в соответствии с нормами международного права, с постоянным характером деятельности, с наличием характерной структуры и системы органов, составляющих механизм организации (представительный орган, исполнительный орган, секретариат, судебный или арбитражный орган и другие соответствующие органы, предусмотренные учредительными документами, с методом деятельности в виде обсуждения, переговоров и принятия решений путем голосования или достижением консенсуса, с установлением связей и сотрудничества с другими аналогичными объединениями государств и международными организациями). Такая региональная координирующая организация может, однако, добиться поставленных целей и задач только в том случае, если будет сохранять преемственность по отношению к ранее созданным и действующим региональным структурам и во взаимодействии с национальными органами управления и будет также стремиться выполнять обязательства, которые наложены ей государствами-учредителями, и иметь финансовую стабильность, необходимую для обеспечения выгод, как для нее, так и для потребителей (государств). Для последних определяющими, безусловно, являются обеспечение продовольственной независимости, энергетической самодостаточности, расширение экспортного потенциала, экономия инвестиционных ресурсов и сохранение экологического баланса в регионе.

А пока, как справедливо отмечается во Вспомогательном отчете ПРООН, ЮНЕП и ОБСЕ 2004 г. "Инициатива ENVSEC", на государственном уровне различным министерствам следовало бы ис­пользовать достигнутые результаты работы всех вышеназванных действующих межгосударственных структур в национальной политике, стратегии и программах [29]. В отчете особое внимание обращается и на то, что "гражданское общество часто является важным механизмом .", поэтому и ". стороны, имеющие непосредственное отношение к водным ресурсам, должны иметь возможность высказать свое мнение" [30]. Этот аспект часто на деле игнорируется в процессе принятия решений, например, несмотря на попытки Международного фонда спасения Арала создать общественные консультативные советы из представителей неправительственных организаций [31].

Литература

1. Центральная Азиатская инициатива по устойчивому развитию: Прогресс и перспективы. Документ категорииI // Организация Объединенных Наций. Экономический и Социальный Совет.Distr. General. ЕСЕ/СЕР/АС. 11/2007.11.11May -P.5. (Далее ...ЕСЕ/СЕР/АС. 11/2007/11 ...).
2. Имеется в виду то обстоятельство, что государства Центральной Азии, исходя из целесообразности взаимо­действия и эффективной реализации ЦАИ, намерены создать Координационный Совет, в котором будет предусмотрено членство, а также участие для стран-доноров, международных организаций, представителей государственных органов управления (в частности министерств охраны окружающей среды), неправительственных организаций, инвесторов (бизнесменов) и их ассоциаций // johannesburgsummit.org/html/sustainabledev/p2_partners_other_areas/central_asian.pdf
3. ECE/CEP/AC.11/2007/11... -P.
4. Там же.
5. Там же. - С.
6. Там же
7. Там же.
8. Осуществление политики и стратегии Программы Организации Объединенных Наций по окружающей среде в области водных ресурсов. Доклад, представленный на двадцать пятой сессии Совета управляющих / Глобального форума по окружающей среде на уровне министров. Найроби, 16-20 февраля 2009 года. Пункт 4а) предварительной повестки дня UNEР/GC.25/1: Вопросы политики: состояние окружающей среды. - С. 4.
9. Там же.
10. Олимов М., Петров Г. Проблемы и препятствия в развитии межгосударственных связей в сфере водных ресурсов в Центральной Азии // Аналитический доклад "Современное состояние и перспективы использования водных ресурсов в Центральной Азии", подготовленный коллективом экспертов по водным проблемам Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана. - С. 16. (Далее Аналитический доклад ...).
11. Рапота Г. Энергетика и воды - основа интеграции в Центральной Азии //worldenergy.ru/mode.1369-id.27794-type.html
12. Материалы установочного семинара и заседания Наблюдательного комитета проекта "Центральноазиатская региональная информационная база водного сектора (CAREWIB)". - Алматы, 28 февраля 2003 г.

13. Там же.
14. Там же.
15. Мироненков А., Сарсембеков Т. Освоение гидроэнергетических ресурсов Центральной Азии. Промышленный еженедельник, 2005. - №18. - С. 9.
16. Там же.
17. Там же.
18. Проект между Правительством Республики Казахстан, Правительством Кыргызской Республики, Правительством Республики Таджикистан, Кабинетом Министров Туркменистана и Правительством Республики Узбекистан о сотрудничестве в области безопасности гидротехнических сооружений. 22 ноября 2006 г. // Текущий архив Международного фонда спасения Арала. (Далее Проект Соглашения 2006 г.).
19. Проект Соглашения 2006 г.
20. Там же.
21. Там же.
22. Там же.
23. Там же.
24. Черняев А.М., Подуст А.Н., Пырьев В.И., Вяткин В.Б. Информационное обеспечение водной безопасности // kcnti.ru/irr/62/05.html
25. Там же.
26. Там же.
27. Мухамеджанов Б. Страны ШОС: основы экономического сотрудничества // Бюллетень МИСИ Международного института современной политики, 2006. - №10. - С. 19.
28. Краткий отчет Панельной сессии по проблемам бассейна Аральского моря "Обязательство по обеспечению водной безопасности в бассейне Аральского моря. Сотрудничество взамен конкуренции". 3-4 декабря 2007 г., г. Беппу, Япония // Текущий архив Международного фонда спасения Арала.
29. Инициатива "Окружающая среда и безопасность": Трансформация рисков в сотрудничество. Центральная Азия. Фергана-Ош-Худжанд" (ИнициативаENVSEC). Вспомогательный отчет, подготовленный при содействииUNEP, UNDP, OSCE. - 2004. - С. 21.
30. Там же.
31. Там же.