Насильственная коллективизация и хлебозаготовительные кампании 20-30-х годов ХХ века в восточном казахстане

Социалистическое строительство сопровождалось насильственным обобществлением крестьян­ского хозяйства, которое должно было уничтожить традиционную структуру и крестьянское индиви­дуалистическое мышление. Непредвиденный кризис в сфере продовольствия обусловил принять чрезвычайные меры против держателей хлебных ресурсов.

В марте 1929 года Политбюро принимает решение о мерах п о усилению хлебозаготовительной кам­пании, согласно которой обязательства, принятые решением собрания бедноты по выполнению плано­вого задания ложились на кулацкую верхушку деревни. Основная цель видится не в изъятии хлебных ресурсов, а в удушении экономической самостоятельности кулацких хозяйств. Тогда же весной 1929 года была введена так называемая «пятикратка» - штраф в пятикратном размере стоимости обложения злостных саботажников, высылка и конфискация их имущества. Для реализации репрессивной полити­ки в селах постоянно находились представители органов ОПТУ, которые обеспечивали беспрерывность деятельности карательного механизма, для конца 1920-х годов характерна практика осуждения по обвинению в контрреволюционных деяниях, в саботаже. География распространения данной практики ярко проявила себя в Катон-Карагайском, Маркокольском, Зыряновском районах. Следует отметить, что столь открытое вмешательство силовых структур в экономическую жизнь страны, в процесс отно­шения города и деревни не просто нарушало ленинскую смычку между данными двумя объектами и естественно под корень рубило рыночный механизм отношений, но и свидетельствовало о превраще­нии силовых ведомств в главный инструмент репрессивной политики в деревне.

По информационной сводке ОГПУ в период хлебозаготовительной кампании осенью 1929 года можно увидеть численность репрессированных с применением ареста (таблица 1).

Проводимая в районах Восточного Казахстана хлебозаготовительная кампания не могла не вызвать протест со стороны местного населения. В спецсводках ОГПУ за 8 декабря 1929 года отмеча­лось, что «в Шемонаихинском районе, в селе Большая речка выявлена контрреволюционная группи­ровка кулачества, которая вела агитацию за несдачу хлеба и всячески противодействовала выполне­нию плана. В селе Алексеевка кулацкая группировка вела злостную антисоветскую агитацию, срыва­ла собрание по принятию плана, призывала население не выполнять план. 8 кулаков привлечено к ответственности. В Самарском районе в селе Мариногорск, при попытке сельского совета изъять хлеб толпа, вооружившись палками, не допустила изъятия, кулаки, организовавшие выступление, арестованы». ОГПУ считало, что все выступления крестьянства - это результат «бешеной антисовет­ской агитации». Они же отмечали, что в последнее время участились случаи нелегальных перекоче­вок в Китай в пограничных районах Восточного Казахстана, в частности за август-октябрь месяцы произошло 82 перекочевки по Бахтинскому, Зайсанскому району, в том числе вооруженных перехо­дов - 5, групповых, т.е. целым аулом - 9, одиночных - 68 [2, л. 318]. Б.Атантаева относит данные перекочевки к вынужденным миграциям, указывая в качестве причин вызывающих их, тяжелое эко­номическое положение и соответствующие материальные трудности [3].

В связи с усилившимися откочевками, ППОГПУ предложило узаконить следующий перечень мероприятий:

1. Выселение всех баев и кулаков, задержанных в момент сборов для нелегальной перекочевки в Китай или уличенных точными данными в намерениях, организовать таковую - за пределы 100 кило­метров пограничной полосы.
2. Немедленное выселение за пределы 100 километров пограничной полосы баев, семейства и имущества которых уже переправлены.
3. Выселение за пределы 100 километров пограничной полосы байских семейств, если глава уже перекочевал в Китай.
4. Право выселения предоставить местным РИКам [2, л. 329].

Результатом деятельности местных РИКов явились искалеченные, сломанные судьбы, оторванные друг от друга семьи. Темпы хлебозаготовительных кампаний не устраивали органы власти, партия считала, что причиной недопустимо слабых заготовок является недооценка, недопонимание ряда руководящих работников значения хлебозаготовок. Вышестоящие органы требовали и грозились закрутить «гайки» в отношении каждого отдельного райкома о соответствии его работы директивам партии. По отношению к колхозам, задерживающим хлеб, применялись следующие меры воздей­ствия, такие как прекращение выдачи кредитов, отпуска сельскохозяйственных машин, самая край­няя мера - предание суду негодных руководителей.

О том, какими методами осуществлялась кампания по заготовке хлеба в деревне, свидетельствует письмо крестьянина Алексеева из Семипалатинского округа в «Крестьянскую газету» от 7 ноября 1929 года: «Наш район (Бурасинский) постигла засуха. Население 4000 душ, согласно плана хлебоза­готовок село должно сдать государству 60000 пудов ... хлеба нет, вся тяжесть хлебозаготовок легла на кулаков, но вся беда - кулаков маловато, а середняк не вытянет. Середняк мог намолотить 100-200 пудов, его обязывают сдать 300-700 пудов. Естественно середняк сдать не может, за это его бойкоти­руют, облагают индивидуальным подоходным сельскохозяйственным налогом, объявляют ему, что­бы в 24 часа уплатил. Затем приезжают из сельского совета, отбирают весь хлеб ... семья остается без крова и кормильца ... Отобрано хлеба без суда и безвозмездно у 50 и более середняков. Уже осужде­но 7 человек . В Семипалатинске стоны и плач, проклятия в адрес Советской власти . На собрании председатель диктует, секретарь пишет, а собрание молчит, да и говорить нельзя, иначе ты кулак или в лучшем случае подпевала.» [4, л. 97-98].

5 января 1930 года выходит постановление Политбюро «О темпах коллективизации и мерах помо­щи государства колхозному строительству», которое предполагало ускорить сплошную коллективи­зацию в зерновых районах. На местах оно же было воспринято как широкомасштабное наступление на кулацкие хозяйства. Начиная с января месяца 1930 года, динамика арестов категории единолични­ков лишь возрастает, по обвинению в антисоветской агитации, в контрреволюционных деяниях, в саботаже мероприятий правительства, хлебозаготовок, в участии в бандах осуждаются целые заимки и села в Восточном Казахстане, что получило отражение на рисунке 1.

дит постановление ЦК ВКП (б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплош­ной коллективизации». Главная задача виделась в подавлении контрреволюционного противодей­ствия кулачества колхозному движению путем ликвидации кулацких и байских хозяйств. С этой целью предлагалось:

• отменить в районах сплошной коллективизации действие закона об аренде и применении наем­ного труда;
• провести конфискацию средств производства в кулацких хозяйствах.

На период проведения кампании ОГПУ, было предоставлено право переправлять свои полномо­чия по внесудебному рассмотрению дел ППОГПУ для совместного рассмотрения дел с представите­лями крайкомов ВКП (б) и прокуратуры. Ввиду расширения поля деятельности штаты ОГПУ увели­чивались на 800 человек, состав войск на 1000 штыков, т.е. правительство, предполагало возмож­ность проявления недовольства крестьян. На ОГПУ возлагалась задача по определению кулацких хозяйств первой категории, вторая и третья определялись райисполкомами. 2 февраля 1930 года выходит Оперативный приказ ОГПУ за №44/21 «О мероприятиях по ликвидации кулачества как класса» [6], где в обосновании говорится, что в целях наиболее организованного проведения ликвида­ции кулачества как класса и решительного подавления всяких попыток противодействия со стороны кулаков мероприятиям Советской власти по социалистической реконструкции сельского хозяйства -в первую очередь в районах сплошной коллективизации - в самое ближайшее время кулаку, особенно его богатой и активной контрреволюционной части, должен быть нанесен сокрушительный удар. Сопротивление кулака, должно быть, и будет решительно сломлено. Приказ рекомендовал развер­нуть работу по двум направлениям:

• Немедленная ликвидация контрреволюционного кулацкого актива, особенно кадров действую­щих контрреволюционных и повстанческих организаций, группировок и наиболее злостных, махро­вых одиночек. (Первая категория).
• Массовое выселение (в первую очередь из районов сплошной коллективизации и погранполосы) наиболее богатых кулаков (бывших помещиков, полупомещиков, местных кулацких авторитетов и всех кулацких кадров, из которых формируется контрреволюционный актив, кулацкого антисовет­ского актива, церковников и сектантов) и их семейств в отдаленные северные районы СССР с кон­фискацией их имущества. (Вторая категория.)

Приказ более четко разделил первую категорию, выделив из нее:

• кулаков, наиболее махровых и активных, противодействующих и срывающих мероприятия пар­тии и власти по социалистической реконструкции хозяйства. Кулаков, бегущих из районов постоян­ного жительства и уходящих в подполье, особенно блокирующихся с активными белогвардейцами и бандитами;
• кулаков - активных белогвардейцев, повстанцев, бывших бандитов, бывших белых офицеров, репатриантов, бывших активных карателей и др., проявляющих сейчас контрреволюционную актив­ность, особенно организованного порядка;
• кулаков - активных членов церковных советов, всякого рода религиозных, сектантских общин и групп, активно проявляющих себя;
• кулаков - наиболее богатых, ростовщиков, спекулянтов, разрушающих свои хозяйства, бывших помещиков и крупных земельных собственников.

Что касается семей арестованных, заключаемых в концлагеря или приговоренных к ВМН, то они должны быть высланы в северные районы Союза, наряду с выселяемыми при массовой кампании кулаками и их семьями, с учетом наличия в семье трудоспособных и степени социальной опасности этих семейств. На местный актив возлагалась задача выселения и их доставки на сборные пункты. На каждого выселяемого заводилась личная карточка с указанием фамилии, имени, отчества, места рож­дения, национальности, подробнейшей информации о составе семьи, роде занятий до 1917 года и после, а также являлся ли лишенцем, т.е. лишался ли избирательных прав, подвергался судебным преследованиям, и обязательно прикладывалась характеристика бедняцко-батрацкого актива на высе­ляемого. С этого момента выселенец находился под бдительным оком силового ведомства, впослед­ствии на него оформлялась альбомная запись, где четко фиксировались все последующие шаги высе-ленца-репрессируемого.

За 1930 год в Восточном Казахстане, что можно увидеть на рисунке 2, в рамках действия указанных приказов было арестовано 19% человек от общей численности репрессированных, в сводках сообща­лось о разгроме групп, занимавшихся антисоветской агитацией, направленной на разложение колхозно­го строя, срыва хлебозаготовок, мероприятий партии и правительства, контрольные цифры, спущенные сверху, органы ОГПУ выполнили и перевыполнили, но аресты кулаков всех категорий, включая духо­венство, продолжались. Кампания по раскулачиванию, проводимая правительством, напоминала десан­тированный налет ОГПУ на деревню, это было законодательно оформленный грабеж, мародерство и силовое психологическое насилие. Рисунок 2 «Динамика репрессирования кулаков в Восточном Казахстане», как нельзя лучше демонстрирует статистику, пик репрессий падает на март 34%.

4 февраля 1930 года ЦИК отправляет секретную инструкцию всем местным исполнительным комитетам на республиканском и краевом уровнях, включая ОГПУ, где говорится, что в дополнение и разъяснение к постановлению от 2 февраля предлагается выселить кулацкий актив в отдаленные районы СССР. Уже 5 февраля 1930 года состоялось закрытое заседание Семипалатинского ОК ВКП (б) по реализации указанного постановления и дальнейшего руководства органами ОГПУ по ликви­дации кулачества. По пункту первому «О выполнении директивы Крайкома от 2 февраля и указания ЦК от 30 января 1930 года» бюро постановило «. обязать ГПУ ускорить дальнейшее выявление и изъятие из всех районов округа особенно из районов сплошной коллективизации кулаков и баев, являющихся вожаками по организации срыва мероприятия партии и власти, обеспечив срочную их высылку за пределы округа с отобранием всего имущества».

Для поддержки линии партии необходимо провести разъяснительную работу среди населения «по вопросам колхозного строительства о контрреволюционной сущности кулацкой агитации против кол­хозов, мобилизуя мнение бедноты и батрачества вокруг вопросов ликвидации кулачества и байства».

«В районах сплошной коллективизации на основе мобилизации всех сил парторганизаций и орга­низации инициативы батрацко-бедняцких и середняцких масс обеспечить в кратчайший срок (до начала сева) ликвидацию кулака и бая как класса путем:

• вынесения решения батрацко-бедняцких и середняцких собраний села и аула о высылке кулаков и баев за пределы района;
• о лишении их земли, перевода на худшие участки;
• отобрание всех средств производства и имущества, также изъятие золота, серебра, наличных денег и ценных бумаг с передачей отобранного в неделимый капитал колхозов в качестве взноса за батрацко-бедняцкие слои села [7, л. 32].

В «Прииртышской правде» за 8 января 1930 года за №7 отмечалось, что «намечен поворот в полити­ке партии в деревне, который обозначает переход от политики ограничения эксплуататорских тенден­ций к политике ликвидации кулака как класса». Вопрос стоял в другом, местные власти столкнулись с проблемой, они не знали, какие районы области следует отнести к категории районов сплошной кол­лективизации, что и получило отражение в протоколе №14 закрытого заседания бюро Семипалатинско­го ОК ВКП (б) от 13 февраля 1930 года: «. теперь нужно ответить на следующий вопрос, какой район и когда считать районом сплошной коллективизации. Очевидно тогда, когда большинство населения данного района коллективизировано, по крайней мере, не менее чем на 70-80% крестьян­ских дворов. Многие районы, имея на лицо от 30 до 40, хотят считать себя районом сплошной кол­лективизации, зачастую не обращая внимания на качественное содержание колхозов. Например, Бельагачский район желает быть районом сплошной коллективизации, а обобществление семян на сегодня имеет только 17,8%». При этом власти не знали, «. какую политику вести в районах несплошной коллективизации?» Местная власть назвала «районами сплошной коллективизации ... Шемонаихинский, Разинский и Жанасемейский, где коллективизация охватила около 70% хозяйств района - задача парторганизаций заключается в том, чтобы провести политику партии по ликвидации кулака-бая как класса.» [7, л. 119]

Постановление запретило свободное перемещение кулаков из одного района в другой, а также под угрозой применения репрессивных мер запретила распродажу личного имущества. Указ явился попыткой ограничить переход за пределы страны и передвижение внутри страны. 22 февраля 1930 года всем секретарям пограничных райкомов ВКП (б) и начальникам застав было отправлено секрет­ное послание, где говорилось, что «отмечены факты массовой распродажи скота баями и кулаками. Отмечен приток байско-кулацкого элемента в пограничные районы.

В целях пресечения:

• прибывших в пограничные районы явно злостных кулаков с делом дознания передавать ближай­шему органу ОГПУ или погранзаставе;
• всех прибывших кулаков в 50 километровую пограничную полосу, но на которых нет достаточ­ного материала для отдачи под суд - список передавать ближайшим начальникам застав для выселе­ния их из пограничной полосы;
• всех убегающих кулаков из района арестовывать и передавать ближайшей заставе или органу ОГПУ.
• обязать сельсоветы не давать кулакам удостоверений личностей без разрешения райисполкомов» [7, л. 50]. Местные власти провели учет кулаков и баев и их имущества, создав со стороны аульно-деревенской общественности необходимый контроль над сохранностью учтенного имущества; а так­же в целях предотвращения их бегства взяли с них обязательства о том, что за самовольный отъезд, разбазаривание имущества он будет привлечен к ответственности.

Таким образом, насильственная коллективизация сельского хозяйства и ликвидация индивиду­алистического крестьянского мышления привели к противостоянию деревни и государства, что в конечном итоге выльется в крестьянские восстания по всей территории Казахстана.

Литература

1. Подсчет и процентный состав выведен автором на основании архивных материалов АП РК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 2433. 357л.
2. АП РК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 2433. 357л.
3. Атантаева Б. Казахстанско-китайские межгосударственные миграции в середине XIX - начале XXIвв.: дисс ...д-ра ист. наук. -Алматы, 2008.-288с.
4. АП РК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 2952. 474 л.
5. Подсчет сделан автором на основании следственных дел, репрессированных лиц Архива ДКНБ РК по ВКО Ф.1.
6. Архив ДКНБ РК по ВКО. Ф.1.
7. ГАВКО. Ф. 139п. Оп. 1. Д. 22. 248л.