Эволюция внешнеполитических приоритетов США к Центральноазиатскому региону

США уже длительное время рассматривает Центральную Азию, как одну из зон своих национальных интересов. Подобное трепетное отношение Вашингтона к Центральноазиатским республикам возникло сразу после распада СССР и появления новых независимых государств со слабой социально-экономической составляющей и фактическим отсутствием военно-политической доктрины. Их уязвимые места были видны с самого начала, но США считали важной поддержку их независимости и предоставили скромную помощь, чтобы содействовать их превращению в стабильные, обновляющиеся страны. К ключевым элементам этой стратегии относятся: строительство трубопроводов, помогающих странам этого региона извлекать выгоду из своих природных богатств; гуманитарные усилия, призванные предотвратить распад социальной структуры; программы гражданского общества, направленные на развитие современных политических структур; совместные усилия для предотвращения экспорта оружия массового уничтожения; помощь в целях экономической модернизации. По мере возрастания напряженности в регионе из-за деятельности террористических групп в Афганистане, Соединенные Штаты также оказывали содействие в сфере безопасности.

Исторически в политике США в Центральной Азии можно выделить следующие периоды:

В 1991 г. администрация Дж. Буша делала акцент на демократизацию стран региона. Американцы (и не только они) оказались неготовыми к распаду СССР и появлению на его территории новых независимых государств. У Вашингтона отсутствовала сколько-нибудь последовательная и целостная политика по отношению к странам региона. В этот период США ограничились дипломатическим признанием суверенитета новых государств региона и подтверждением бывших административных границ между советскими среднеазиатскими республиками в качестве международных. США проводили общую политическую линию в отношении всех постсоветских государств, включая среднеазиатские, поддерживая демократизацию их политической жизни и проведение рыночных преобразований.

В 1992-1993гг. центральное место в политике США в Центральной Азии занял либерализм, на первый план стали выходить экономические планы по развитию добычи нефти (прежде всего в Казахстане) ее транспортировке (строительство нефтепроводов из зоны Каспийского моря).

Весьма характерна формулировка интересов США в Средней Азии, прозвучавшая на слушаниях в подкомитете по Ближнему Востоку и Южной Азии комитета палаты представителей Конгресса США;

• не допустить ситуации, когда одна из держав или группа держав, таких как Россия и КНР, будут доминировать в регионе в степени, исключающей там американское присутствие;
• предотвратить трансформацию Средней Азии в базу для развертывания экстремистских исламских сил;
• воспрепятствовать превращению Средней Азии в коридор для нелегального распространения наркотиков;
• обеспечить американским компаниям доступ к энергетическим ресурсам региона;
• способствовать развитию в государствах Средней Азии гражданского общества, власти закона и прозрачной рыночной экономики [1].

Американские политологи считают, что после распада Советского Союза когда государства Центральной Азии приобрели независимость политика США была направлена на политическую и экономическую стабилизацию стран данного региона, в частности, Казахстана, Киргизстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана.

Известный казахстанский политолог Мурат Лаумулин обосновал позицию США в Центральной Азии следующим образом, геополитика и геостратегия Соединенных Штатов Америки носит, по истине, глобальный характер и затрагивает, практически, все регионы, любое государство на планете. Не является исключением и регион Центральной Азии. В целом, американская политика в Центральной Азии является частью более общей Евразийской стратегии США, затрагивающей, помимо нашего региона, Каспийский и Кавказский регионы, Россию, Афганистан, Средний Восток, Южную Азию и Китай.

Американская стратегия в Центральной Азии - квинтэссенция всей евразийской стратегии Вашингтона. То есть без установления полноценного внутри- и внешнеполитического, а также экономического контроля над государствами региона вся евразийская геополитика США теряет смысл [2].

В последнее время наблюдается эволюция (или корректировка) политики США на международной арене. Говорить о кардинальном изменении стратегии Вашингтона по отношению к различным регионам мира, а также по обеспечению глобальной безопасности не приходится. Однако смещение акцентов и смена приоритетов внешней политики США не может не оказывать прямого или косвенного влияния на ситуацию в Центральной Азии и в мире в целом. Эволюция политики США проявляется главным образом в следующем. Во-первых, борьба против международного терроризма, хотя и остается одним из приоритетных направлений внешнеполитической деятельности США, потеряла статус движущей силы, или главной детерминанты политики Вашингтона на международной арене. Кроме того, изменились сами подходы к борьбе против международного терроризма. Согласно новой стратегии национальной безопасности США, более важное место стала занимать идеологическая борьба против воинствующего исламского радикализма.

Как следствие, продвижение демократии в мире становится ядром внешней политики Вашингтона. Политика США заключается в том, чтобы искать и поддерживать демократические движения и институты в каждом государстве и культуре с тем, чтобы покончить с тиранией во всем мире. Глобальная демократизация, таким образом, превратилась одновременно в конечную цель, средство и фактор американской внешней политики. То есть продвижение и насаждение демократии рассматривается как главный инструмент борьбы с такими угрозами международной безопасности, как международный терроризм, распространение оружия массового уничтожения, религиозный экстремизм и радикализм и т.д. Кроме того, развитие отношений США с другими государствами ставится теперь в прямую зависимость от уровня их демократичности или, по крайней мере, от стремления правительств этих стран демократизировать свои политические системы.

В первые три года войны против международного терроризма в Вашингтоне руководствовались лозунгом: «Кто не с нами, тот против нас». То есть на развитие стратегических, партнерских отношений США с другими странами не оказывал влияния характер их политических режимов. Сегодня же Вашингтон провозгласил главенствующим так называемый фактор демократичности.

Ожидается, что США будут вкладывать громадные усилия для увеличения индийского потенциала в военной, экономической, энергетической и других областях. Кроме того, вероятно, что Вашингтон будет способствовать созданию и развитию индийско-японского альянса в регионе. В целом необходимо отметить, что укрепление стратегического партнерства между США и Индией будет иметь значение и для Центральной Азии, так как теперь региональная политика Индии будет проводиться с учетом непосредственных интересов США.

Как известно, в конце 2005 г. в Государственном департаменте США политическая ответственность за страны Центральной Азии из Бюро по делам Европы и Евразии была передана Бюро по делам Южной Азии. Индия, таким образом, постепенно приобретает статус стратегического партнера Соединенные Штаты в Евразии. При этом одним из приоритетов для США становится укрепление позиций Индии в Центральной Азии. В перспективе Вашингтон будет опираться именно на Дели для продвижения своих интересов в нашем регионе.

Другой, более важной, причиной объединения Центральной и Южной Азии является желание США препятствовать развитию партнерских отношений между Индией и Ираном. Таким образом, США стремятся к тому, чтобы Центральная Азия в перспективе стала главным поставщиком энергоресурсов для динамично развивающейся Индии и в целом Южной Азии.

В этом контексте становится понятной инициатива Государственного департамента США по созда­нию Большой Центральной Азии, по которой Афганистан становится транспортным коридором, прежде всего для энергоресурсов из Центральной в Южную Азию. Другими словами, установление контроля над транспортной и энергетической инфраструктурой Центральной и Южной Азии становится важнейшей задачей Вашингтона. И именно в этом контексте становится понятным повышение в последнее время геополитической роли Центральной Азии для США [3].

Как утверждают американские исследователи, вскоре после прихода к власти администрация Обамы взялась полностью пересмотреть подход США к Центральной Азии и приняла решение о пяти главных приоритетах:

1. Расширять сотрудничество с государствами Центральной Азии для содействия усилиям коалиции в Афганистане;
2. Усиливать разработку и диверсификацию региональных энергетических ресурсов и каналов поставки;
3. Поощрять политическую либерализацию и уважение к правам человека;
4. Укреплять конкурентную рыночную экономику и экономические реформы;
5. Не допускать появления недееспособных государств, или, в более позитивных терминах, увеличивать способность государств к эффективному управлению [4].

Для реализации этих приоритетов администрация решила расширить гражданское взаимодействие США с этими странами и создать механизмы консультаций с каждой страной для того, чтобы сделать диалог регулярным и претворить его в реалистичные рабочие планы, определяющие продвижение по вышеизложенным приоритетам.

В результате исследований удалось выявить конкретные факторы, имеющие долгосрочное влияние на формирование американской стратегии в отношении Казахстана и всего региона Центральной Азии. Как подтвердили американские специалисты, в результате смены администрации в Белом доме вне зависимо-сти от того, базовые интересы стратегии США в Центральной Азии остались неизменными, наблюдалось лишь перестановка акцентов.

К таким базовым интересам относятся следующие:

1. Энергетические интересы (разработка проектов на Каспийском море, строительство альтернативных трубопроводов, обеспечение стабильности поставок углеводородов на мировые рынки).
2. Сдерживание стремления России «восстановить империю» (в этом контексте поддержка суверенитета государств региона, региональной интеграции, связей с внешним миром, реализации международных проектов).
3. Недопущение экспансии Китая в регионе (перехода чрезмерного экономического влияния в политическое, проведение Пекином антизападной политики в ЦА, установление совместно с Россией китайско-российского диктата в регионе).
4. Права человека (поддержка демократических изменений, внедрение западных нормативных ценностей и т.д.).
5. Борьба с исламским экстремизмом и международным терроризмом (продолжение
   антитеррористической операции в Афганистане, сдерживание Ирана и его амбиций в регионе, борьба
   наркотиками и наркотраффиком, поддержка светских институтов в странах региона).

Таким образом, по мнению экспертов, можно прийти к следующим выводам. Во-первых, американ­ское экспертное сообщество озабочено дальнейшим экономическим развитием РК, степенью нарастания кризисных тенденций. Оно опасается, что их эскалация негативно повлияет на статус Казахстана как регионального лидера, может ослабить его позиции и независимый курс в отношениях с РФ и КНР.

Во-вторых, американские аналитики, касаясь базовых принципов политики и стратегии США в Центральной Азии, твердо дали понять, что фундаментальные интересы США остаются в неизменности, но возможные нюансы и непринципиальные изменения в риторике и пропаганде. К таким базовым интересам относятся энергетические, а также стремление не допустить возвращения региона в сферу доминирования России. Сюда относятся также традиционные интересы в сфере безопасности, борьбы с терроризмом и фундаментализмом, защиты прав человека и т.д. Центральная Азия по-прежнему занимает важное место в стратегии Вашингтона в контексте проблемы Афганистана.

В-третьих, в восприятии американских стратегов появились новые нюансы. К ним относятся опасения по поводу растущего влияния Китая - как в регионе в целом, так и в Казахстане в частности. Эти опасения уже выходят из стадии гипотетических и переходят в сферу стратегической озабоченности. В случае перехода их на концептуальный уровень вполне вероятен пересмотр Вашингтоном своей позиции в отношении роли КНР в Центральной Азии. Подобная трансформация может носить радикальный характер и серьезно повлиять на весь спектр политики США в регионе, а также в отношении России, ШОС и по ряду других направлений. К инновациям в сфере стратегического планирования можно отнести также осторожные идеи о возможности участия.

Литература

1. Бакаев Л-А. К., Кыдырбекулы Д.Б. Казахстан фокусе геополитики США. Начала XXI века: проблемы и перспективы // США. Экономика политика. Культура. 2002. №8. - С. 75.
2. Лаумулин М. «Центральная Азия и ее безопасность» // Запад и Центральная Азия, №11(123). 9-22 июня 2004.
3. Братерский П.В. Политика США в Средней Азии: итоги десятилетия // США-Канада. Экономика. Политика. Культура. 2002. №9. - С. 55-56.
4. Luong P.J., Wientbal E. New Friends, New Fears in Central Asia // Foreign Affaires. Volume №2. - Р. 61.