Данная статья посвящена изучению лингвокультурного концепта «смелость». Фактическим материалом послужили паремии русского и английского языков. В соответствии с полученными данными анализа паремий автором выдвигается гипотеза о национально-специфических особенностях русского и английского сознания.
Центром внимания лингвистики и других наук всегда была взаимосвязь языка и культуры. Еще В. Гумбольдтом было указано определение языкового мира, которым выражается своеобразие духа и мышление народа [1, с. 80]. Из этого следует интерес культурологов, философов, этнографов и историков к культурным концептам, которые связаны с лингвокультурными.
Современной наукой представляется язык не просто как орудие коммуникации и познания, но и культурным кодом нации. Языковая личность выступает как центр внимания культуры, что подтверждают слова В.А. Масловой: «язык теснейшим образом связан с культурой: он прорастает в нее, развивается в ней и выражает ее» [2, с. 9]. Так, в связи с возникновением новой дисциплины лингвокультурологии, которая исходит из языкознания и культурологии, появляется возможность для изучения взаимосвязи языка и культура, а также сознания, что не происходит без помощи специальных условных единиц, называемых «лингвокультурный концепт». Данное понятие было введено учеными В.И. Карасиком и Г.Г. Слышкиным и определено как «условная ментальная единица, направленная на комплексное изучение языка, сознания и культуру» [3]. Так, центральной частью концепта является ценность, так как предназначение концепта – исследование культуры, в основе которой лежит ценностный принцип.
Целью данной статьи является отражение национально – специфических особенностей русского и английского сознания в аспекте смелого поведения. Так, в качестве фактического материала были взяты паремии русского и английского языков.
Изучение лингвокультурной реализации концепта «смелость» в русских и английских языках весьма актуально, так как на сегодняшний день межкультурные проблемы коммуникации выходят на передний план. Что такое смелость? Что такое смелое поведение? И кто есть смельчак? Существует не только общая трактовка понятия «смелость», но и индивидуальное его понимание. Изучение концептов способствует адекватному переводу и восприятию той или иной информации. Источниками исследования послужили сборники и словари английских и русских паремий.
В.И. Карасик рассматривает пословицы как прецедентные тексты «выражающие общепринятые нормы поведения как концентрированный коллективный опыт в виде иносказания» [4, с. 39]. Повседневный опыт людей, обычаи, традиции, верования народов обладают паремиологически отраженным знанием, которое представляется отдельными языковыми системами. Паремии являются устойчивыми в языке и воспроизводимыми в речи анонимными изречениями, употребляемые в дидактических целях. Пословицы составляют наибольшую часть паремиологического фонда. [5, с. 67].
Исходя из результатов проанализированных пословиц и результатов свободного ассоциативного эксперимента, можно утверждать, что понятия смелость, отвага, мужество, храбрость являются взаимозаменяемыми в обеих культурах и сопровождаются совершением подвигов: «Brave men lived before Agamemnon» [Храбрецы жили еще до Агамемнона], «Courage ought to have eyes as well as arms» [Мужественный человек должен быть внимательным и сильным]. Анализ паремий дал возможность увеличить представление о смелости в сознании русских и англичан, и позволил выявить общие и национально-специфические черты смелости в изучаемых культурах. Согласно пословицам обеих лингвокультур, храбрость, мужество, отвага являются основными качествами, которыми обусловлено смелое поведение. Также, в русскоязычном и англоязычном сознании отмечается, что при совершении смелого поступка, возможно преодоление страха перед опасностью. Так, не осмеливаясь с ним бороться, происходит проявление трусости, которое является противоположным качеством смелости и воспринимается отрицательно в обеих лингвокультурах, формируя отрицательную эмоциональную окраску: «Из-за куста и свинья остра», «Одного храбреца и тысяча трусов не заменят», «A coward is not company» [Трус — плохая компания], «Cowards die many times before their death» [Трусы умирают много раз]. С целью оправдать себя, трусливый человека старается приписать себе качества смельчака и поступки, не свойственные ему в тех случаях, когда опасности и возможности проверить его слова нет: «В подполье и мышь геройствует», «Всякий трус о храбрости беседует», «The greater boasters are not the boldest men [Большие хвастуны не самые храбрые люди], «Empty vessels make the most sound» [Пустой сосуд гремит громче, чем полный бочонок] в данной паремии хвастун метафорически сравнивается с пустым сосудом, так как человек, которому свойственно не подтверждать свои слова действиями олицетворяет собой источник пустословия. Людям, не способным на решительные действия, свойственно громко кричать о том, что они могут, но не подтверждать это на деле. Подобное сравнение высмеивает пустого человека, который громче всех кричит о своих достоинствах. Данные пословицы подтверждают мнение С. де Мадриаги о том, что преобладающей чертой англичан является стремление действовать и выполнять какую-либо работу наилучшим образом [6, с. 219]. К сходствам в обыденном представлении о смелости в изучаемых лингвокультурах, которые отмечены в русских и английских пословицах, относится сфера проявления смелого поведения – война, где необходимо проявлять мужество, так как жизнь соседствует со смертью:
«Набирайся ума в ученье, а храбрости — в сраженье», «Бой красен мужеством, а товарищ — дружеством», «Wars are sweet to those who know them not» [Запах войны сладок для тех, кто о ней ничего не знает], «A good beginning is half the battle» [Хорошее начало - половина дела сражения]. Основной причиной, руководствуясь которой человек решается отправиться на войну, является патриотизм: «Родина — мать, умей за нее постоять». Нередко можно услышать сравнение Родины с матерью в стихах, песнях, которые воспитывают любить родину, как родную мать, беречь и защищать. Русским народом Родина всегда воспринималась как самое дорогое место для человека, место, где он родился, вырос, где находится родительский дом. Понятие Родина у каждого человека индивидуально и зависит от того, какое значение он вкладывает в это слово: можно считать Родиной и целую большую страну и маленький поселок. Так, Родина всегда воспринималась народом как матушка – земля, кормилица, одушевленное существо. «За край свой насмерть стой», «Give one's blood for one's country» [Проливать кровь за страну]. В английском языке отсутствует слово «Родина» и существует единственное слово, максимально приближенное по значению:
«Country», однако, в английском языке существуют такие слова, как «motherland», «fatherland», но они практически никогда не употребляются. Брюс Монк, автор популярного учебника «Happy Englich» говорил:
«Понятие родины в русских пробуждает много эмоций. Родина - женского рода, часто воспринимается как мать (родина-мать, родина-матушка). У нас другое отношение к своей стране. Нам никогда не пришло бы в голову назвать ее «матерью-землей» [7, с. 176]. Ваши люди испытывают ностальгию, находясь вдали от нее». Исходя из этого, любовь к родине можно считать неотъемлемой чертой русского национального характера. Продолжая тему об успехе в военных действиях и в преодолении страха, логично привести примеры паремий, в которых отражен фактор единства и сплоченности воинов: «Двое в поле воюют, а один горюет», «В согласном стаде и волк не страшен», «One man in the field is no warrior» [Один в поле не воин],
«United we stand, divided we fall» [Вместе выстоим, врозь погибнем]. Исходя из мудрости пословиц, можно утверждать, что человеку важно иметь союзников и соратников чтобы знать, что он не один в своем стремлении. Это подпитывает его жажду победить врага или неприятность. К сходствам исследуемых лингвокультур в осмыслении данного концепта, логично отнести известность, которой достойны смелые поступки и славу, которую заслуживают смелые люди: «Человек смертен, доблесть бессмертна»,
«Смерть на постели — бесславна, смерть в бою — почетна», «The more cost, the more honour», «The more danger, the more honour» [Чем больше опасность, тем больше слава].
Национально - специфические особенности русскоязычного сознания, которые не нашли отражения в английских пословицах – это свойственное русскому человеку убеждение о том, что отступать от опасностей во время совершения смелого поступка нельзя, даже если будет отсутствие сил и возможностей:
«Нашего Мины не проймешь и в три дубины», «Была – не была, пошла такова». В русских пословицах указывается роль стариков и молодых в проявлении смелых поступков, где задачей молодых является участие в войне, а роль стариков – руководство их действиями: «Молодой на службу, старый на совет»,
«Стар - на совет, молод - на брань». Также, отличительная черта русских людей – удаль. Удаль находит свое отражение в пренебрежении опасностью и риске, и в готовности принести себя в жертву ради поставленной цели. Доказательством этому служат пословицы: «Натура - дура, судьба - индейка, а жизнь
— копейка», «Удалой долго не думает», «Удалому все нипочем». Так, «удаль» (безудержная лихая смелость, соединенная с бойкостью, ухарством, молодечеством [8, с. 1375]) отличается от смелости тем, что данному чувству свойственно совершение какого-либо действия вопреки расчету, пренебрежение собственной жизнью, когда чувству смелости может сопутствовать предприимчивость, рассудительность. По мнению Д.С. Лихачева, «Русское понятие о храбрости - это удаль, а удаль — это храбрость в широком движении. Это храбрость, помноженная на простор для выявления этой храбрости» [9, с.14].
Что касается осмысления смелости в англоязычной культуре и национально-специфических особенностей, относящихся к данному концепту, то результат анализа паремий показал, что смелое поведение основывается не только на храбрости, мужестве, отваге, но и на силе воли, уверенности в себе, бдительности, хитрости и бескомпромиссности: «A man of courage never wants weapon» [Бесстрашному человеку оружие не нужно], Wit and will strive for the victory [Разум и воля стремятся к победе]. Также, исходя из показателей, можно утверждать о том, что английскому обыденному сознанию свойственно рациональное представление о составляющих качествах смелости: «Не that fights and runs away, may live to fight another day» [Тот, кто сражается и убегает, может сохранить жизнь, чтобы сражаться еще один день], «Discretion is the best part of the valour» [Благоразумие - лучшая часть доблести], «Never trouble trouble till trouble troubles you» [He тревожь беды, пока беда сама тебя не потревожит]. Анализ пословиц подтвердил общепринятое мнение о предусмотрительности англичан, что можно считать их основной национальной чертой. Также, английские пословицы учат и тому, что проявление смелости, мужества, отваги во всех жизненных ситуациях невозможно. Даже самый храбрый человек имеет свои слабости: «No living man all things can» [Ни один человек не умеет всего], «All men can't be first» [Все не могут быть первыми], «Even Homer sometimes nods» [Даже Гомер иногда дремлет]. Предусмотрительность англичанина может проявляться в обыденной жизни и в ситуациях, за которыми закреплен риск собственной жизни: «Kindle not a fire that you cannot extinguish» [He разжигай пламя, которое не сможешь, потушить], «Puff not against the wind» [He дуй против ветра]. Данное качество не относится к характеристикам русского человека, которому свойственны удаль и лихачество.
Так, паремиологический фонд русского и английского языков выступил в качестве ценнейшего источника при исследовании концепта, который отображает информацию о менталитете и культуре народа, особенности поведения и черты характера. То есть, пословицы являются оптимальным материалом, который помогает изучать специфику национальной картины мира определенного народа и дать какому – либо поведению эмоциональную окраску и оценку. Анализ паремий, посвященных исследуемому концепту, позволил изучить представления представителей русской и английской лингвокультур о данном концепте и его составляющих, а также выявить национально-специфические особенности лингвокультурного концепта «смелость».
Литература
- Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию / Пер. с нем. / Общ. ред. Г.В. Рамашвили. - М.: ОАО ИГ «Прогресс», 2001. – 323 с .
- Маслова В.А. Лингвокультурология. - М.: Академия, 2001. - 208 с.
- Карасик В.И., Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Сб. науч. тр. / Под ред. И.А. Стернина. - Воронеж: ВГУ, 2001. - С. 75-80. - 326 с.
- Карасик В.И. Этноспецифические концепты. - М: Гнозис, - 352 с.
- Савенкова Л.Б. Языковое воплощение концепта. - Волгоград: Перемена, 2002. – 228с.
- Мадариага С. Англичане, французы испанцы / Пер. с англ. - СПб.: Наука, – 241 с.
- Тер-Минасова С. Г. Язык и межкультурная коммуникация. - М.: Слово, 2000. - 259 с.
- Большой толковый словарь русского языка. // Гл. ред. С.А. Кузнецов. - СПб.: Норинт, – 1536 с.
- Лихачев Д.С. Заметки о русском. - М.: Новый мир. - 1980. - 120 c.