Казахские султаны оренбургского ведомства в ХIX в.: должности, чины и обеспечение

В данной статье рассматривается процесс включения представителей привилегированного сословия казахского кочевого общества султанов Оренбургского ведомства на службу Российской империи через анализ должностных структур (казахские заседатели, правители Восточной, Средней, Западной части, дистаночные начальники), сложившиеся в первой половине ХIХ в.в системе пограничного и местного управления казахами Младшего жуза. 

Процесс включения представителей привилегированного сословия казахского кочевого общества султанов Оренбургского ведомства на службу Российской империи рассматривается через анализ административных реформ первой половины ХIХ в. на территории Младшего жуза. Приоритет при назначении на должности в местном управлении в первой половине ХIХ в. отдавался султанам, так как русские чиновники как представители сословной имперской России считали, что кооптация казахов на службу и соответственно определение в табельный чин предполагало принадлежность кандидатов к привилегированной страте, а дети казахских ханов, султаны, согласно Указу Сената 14 марта 1776  были «почитаемы за князей».

В отечественной историографии практически не исследован проблема системы должностей, которые занимали султаны, круг их обязанностей, сфера деятельности, их социальное обеспечение (жалование, пенсия), система награждениячинами (коллежский ассесор, надворный советник, титулярный советник и т.д.), орденами (св.Анны, св. Станислава, св. Владимира и т.д.), и наконец, вхождение их в привилегированное сословие Российской империи – дворянство. Исходя из этого, основной целью доклада является раскрытие деятельности султанов на должностях в системе управления казахами Оренбургского ведомства в первой половине ХIX в.

Доклад основан на исторических документах (прошения султанов, формулярные списки султанов, находившихся на должностях, их переписка с представителями российской власти), извлеченных из фондов Центрального государственного архива Казахстана, государственного архива Оренбургской области.

1. Казахские султаны заседатели Оренбургской Пограничной комиссии

Штат Оренбургской пограничной Комиссии (создан в 1799г.) включал наряду с российским чиновниками (асессорами, регистраторами, переводчиками) заседателей от казахского населения, а именно один султан и двое старшин из трех племенных объединений Младшего жуза (алимулы, байулы и жетыру) с условием замены их через каждые три года. Казахские заседатели должны были быть « хорошего поведения, испытанной справедливости, почитаемые в роде». Комиссия предписала хану Младшего жуза Айшуаку (1797-1805), что заседатели Пограничной комиссии могут быть избраны «с общего согласия всех знаменитых и уважаемых в орде людей» [1]. Одним из первых заседателей стал султан Тауке Айшуаков, который оставался на этой должности 18 лет. В 1818 году вместо султана Тауке Айшуакова был назначен султан Юсуф Нуралиев, который прослужил на этой должности одно трехлетие [2].

В первой трети ХIХ в. деятельность казахских заседателей не была эффективной. Во-первых, большинство из казахских заседателей не знали русского языка, не могли эффективно участвовать в рассмотрении дел, касающихся казахов. Во-вторых, многие из них просто не считали нужным присутствовать на заседаниях Комиссии или являться на службу в Оренбург по своему состоянию здоровья, возраста. К примеру, султан Усу Алавшин, который должен был находиться на службе с 9 августа 1818 г., так и не приступил к исполнению своих обязанностей [3]. Исходя из сложившейся ситуации оренбургский военный губернатор П.Эссен (1817-1830) издал распоряжение от 13 апреля 1820 г, отразивший новые требования к работе Пограничной комиссии, суть которых заключалась в том, что Комиссия не имела права принимать окончательное решение без мнения казахских заседателей. Во-вторых, «каковы они не были бы», они должны были «вносится для справки в журнал или протоколы заседаний Комиссии». В третьих, присутствии казахских заседателей в Комиссии должно было быть обязательным «как чиновникам, получающим жалование», а в противном случае, им  могла быть «прекращена выдача жалования» [4]. Вместе с тем, нежелание казахских заседателей Комиссии выезжать для службы в Оренбург  определялось и низким жалованием, которое составляло 350 рублей в год.Хан Младшего жузаСергазы подчеркивал, что казахские заседатели были вынуждены тратить собственные деньги на растопку дров, покупку съестных припасов и найм квартиры по прибытию в Оренбург, это приносило им «немалый убыток» и поэтому, по его мнению, «из ордынцев никто не зарится» на эту должность [5]. В результате за 1800-1824 гг. на службе в Комиссии было назначено 8 казахских заседателей, из низ 4 из султанского сословия.

С 1825 по 1859гг. наблюдаются новые тенденции в назначении казахов на должность заседателей ОПК. С введением нового порядка управления в казахских землях Младшего жуза от 31 января  1824г. заседателей от казахов стали определять не от племенных объединений, а от частей: Восточная, Средняя, Западная. Более того, теперь согласно распоряжению Оренбургского губернатора от 25 июля 1825г. (№611) заседателями могли  назначать только лиц из султанского сословия [6].

Султан-правитель Западной части казахов Оренбургского ведомства Каратай Нуралиев (18241826) предложил продлить на следующее трехлетие полномочия заседателя от его территории уже находившегося на этой должности  султана БердалиКангазина [7].

Султан-правитель Восточной части Джума Худаймендиев (1824-1830) рекомендовал кандидатуру Каратая Бабина как султана, «весьма хорошего поведения, старательного в прекращении обоюдных между нами споров» и  самое главное знающего российские законы. [8]

Исполняющий должность султана-правителя Средней части султан МедетгалиТурдагалиев (18261828) докладывал региональной администрации, что не имеет возможности кого либо рекомендовать, так как «способные султаны отсутствуют» для занятия этой должности [9].

Во-вторых, происходит выдвижение на должность молодых людей. Так, 10 марта 1837 г. двадцатилетний султан ТлеукабылАбултаев был определен на должность заседателя в Комиссии от Восточной части казахов Оренбургского ведомства, который прослужил более 20 лет. 20 сентября 1841года был назначен новый заседатель от Западной части 32-летний султан Джанмухаммед Туккуджин (внук хана Айшуака) [10].

В третьих, анализ их послужных списков показал, что уровень их грамотности был достаточно высоким, они владели русским и татарским языками. В-четвертых, в 30-50-е годы ХIХ в. функции казахских заседателей расширились. Они не только присутствовали на заседаниях Комиссии, но и неоднократно командировались в казахские кочевья для сбора кибиточной подати, сверки количества кибиток, скота с размерами собираемых налогов, сбора информации о местах дислокации зимних пастбищ и кочевых маршрутов родов. Соответственно этому изменилось и жалование казахских заседателей, которое выросло до 600 рублей в год и включало дополнительно шесть четвертей ржаной муки [11].

За время пребывания на должности заседателей ОПК получили различные чины: от надворного советника (7-й класс по Табели о рангах, султан ТаукеАйчуваков) до хорунжего (Джанмухаммед Туккуджин).

9 декабря 1859г. на основании указа «О переименовании степи Зауральских казахов, именуемой Малой Ордой в область Оренбургских казахов и о новом порядке управления областью» Пограничная комиссия была переименована в Областное правление оренбургскими казахами. Соответственно в штате Областного правления сохранились должность казахских заседателей. Одним из казахских заседателей в течение почти 10 лет был выпускник Оренбургского кадетского корпуса, султан Сейтжан Джантюрин.

Султаны-правители частей казахов Оренбургского ведомства

В 1824г. был введен новый порядок управления в казахских землях Младшего жуза, законодательно отразившийся в документе «Утвержденное мнение Комитета азиатских дел относительно преобразования управления Оренбургским краем». Территория казахских земель Младшего  жуза была разделена на три части: Восточная, Средняя, Западная, во главе которых были назначены султаны-правители, а ханская власть отменена. Российские власти, таким образом, признали и законодательно закрепили права султанов как единственных носителей власти в казахском кочевом обществе почти на полстолетия.

За 1824-1869 гг. на должности султана-правителя казахов Оренбургского ведомства находились  16 человек. Все они из поколения хана МладшегожузаАбулхаира (1693-1748). В августе 1824 года были назначены султаны правители, которым были вручены символические знаки власти – знамя с императорским гербом, золотые сабли и специальные инструкции, которыми они должны были руководствоваться при управлении вверенными им частями. На каждого султана-правителя составлялся формулярный список и по окончании службы аттестат, который становился   своеобразным «паспортом» для свободного перемещения и проживания его в любой точке Российской империи. К примеру, аттестат о службе султана-правителя Восточной части оренбургских казахов Мухаммед Джантюрина,составленный 17 ноября 1869 г. как российскому чиновнику, включал все должности, которые он занимал на протяжении 28 лет и награды.

На первом этапе внедрения института султаната (1824-1834) наблюдалась частая смена султановправителей. Региональная администрация отмечала, что услуги султанов-правителей «… были скудными». Причиной этому являлась медлительность, непоследовательность в их действиях при управлении подведомственными им казахами, в некоторых случаях совершенную бездеятельность и даже игнорирование «предписаний начальства». Особенно это ярко проявилось в деятельности султанов-правителей Средней части. За 1824-1826 гг. сменилось три султана-правителя (Темир Ералиев, Мати Мухамметгалиев исполняли должность только год, а султан Медетгали Турдалиев – два года). Вероятно, это было связано не только с непониманием султанами своей роли в структуре власти, но и сопротивлением реформам русской власти.

К середине 30-х годов Х1Х в. картина изменилась. Баймухамед Айчуваков управлял Западной частью казахов Оренбургского ведомства 17 лет (1830-1847), а Мухамметгали Тяукин – 20 лет, а остальные султаны-правители находились на должности не менее 10 лет. Существенным фактором в стабилизации ситуации явилось и то, что в 40-50-х годах Х1Х в. на должность правителей назначались те лица, которые уже понимали общие требования, предъявляемые русской властью к казахским управленцам. Многие из них обучались в Оренбургском кадетском корпусе (М.Таукин, А.Сейдалин). К моменту назначения на должность султана-правителя уже имели практический опыт управления (МухамеджанДжантюрин (с 1841 г.), Мухаметгали Тяукин (с 1845 г.) проработали на должности помощников султанов-правителей соответствующих частей, Ахмет Джантюрин (с 1830 г.) – начальником 9-й дистанции и т.д.), сотрудничали с русскими чиновниками региональной администрации, совместно участвовали в работе комиссий и т.д. К тому же региональная администрация также уже знала возможности тех или иных претендентов на должность султанов-правителей. По сути, это были их выдвиженцы.

Султан – правители Оренбургского ведомства начинали службу с чина войскового старшины (Мухамед Джантюрин) и дослуживались до чина подполковника (Араслан Джантюрин), полковника (Мухамед-Гали Таукин,) и даже до чина – генерал-майора ( Баймухамед Айчуваков и его сын, Мухамеджан Баймухамедов.).

Наделение султанов исполнительной властью от русского правительства, назначение им жалование, сумма которого в год составляла 1200 рублей серебром, дополнительно 60 четвертей муки превращало их в служилых чиновников Российской империи. Султанам правителям как чиновникам Российской империи, при выходе в отставку назначалась пожизненная пенсия [12,  С.324].  К примеру, султану-правителю Восточной части оренбургских казахов Мухаммед Джантюрину, уволенному в отставку в чине полковника, назначили пенсию в размере -1176 руб. серебром в год [13].

Султаны на должности помощников правителей  частей казахов Оренбургского ведомства.

Должность помощника султана-правителя занимали в основном представители султанского сословия, которые в непредвиденных обстоятельствах могли временно исполнять обязанности султана-правителя. Так, после гибели султана-правителя Средней части подполковника Араслана Джантюрина исполнял обязанности помощник, есаул, султан Махмуд Алгазыев [14]. Султан М.Таукин, был признан по сведениям Пограничной комиссии, как «…бесcпорно лучший из помощников» и который мог бы со временем стать«отличным правителем из-за его честности, объективности и интеллектуальному потенциала [15, C.67]. К примеру, султан Мухаммед  Джантюрин находился на должности помощника правителя Восточной части казахов Оренбургского ведомства около 20 лет. Жалование помощников султанов-правителей составляло 200 рублей серебром  в год.

Казахские султаны и должность дистаночного и местногоначальника

С 30-х годов ХIХ в. одним из этих звеньев управления казахами Оренбургского ведомства стали дистаночные начальники, стоявших во главе новых территориально-административных структур – дистанций (административные участки между двумя крепостями), введенные в 1831году по инициативе Оренбургского военного губернатора, графа Павла Петровича Сухтелена (1830-1833). Дистаночные начальники представляли низовое звено в системе управления казахами Оренбургского ведомства и стали новой социальной опорой российского правительства для «наблюдения за порядком», «скорейшего доставления сведений обо всем случившемся» и «… исполнения предписаний начальства». Функциональные обязанности дистаночных и местных начальников в принципе совпадали, каждый выполнял свою службу на вверенной ему территории. На каждого дистаночного и местного начальника составлялся формулярный (послужной) список, который включал все данные, характеризующие чиновника, и отражал  процесс кооптации казахов на службу Российской империи и включения их в единую систему учета государством. Информация, вошедшая в формулярные списки, позволяет воссоздать не только общий «портрет» управляющего подведомственной дистанцией, выяснить их служебное, семейное, имущественное положение, но и восстановить сотни имён конкретных представителей исторических событий первой половины Х1Х в.

Анализ послужных списков, Алфавитных списков о почетнейших и влиятельнейших ордынцах позволил определить, что около 20-тидистаночных начальников Оренбургского ведомства из 52-х назначенных за 1831-1869 относились к султанскому сословию. В основном все они являлись представителями династии ханов Младшего жуза Нуралы (1748-1786), Айшуака (1797-1805), Сергазы (1812-1824). Находясь на этой должности, они получали воинские чины регулярных войск: подполковник (Мухамеджан Баймухамедов, 8-я дистанция), хорунжий (Булхаиров Бигали, 31-я дистанция; Суюнучгали Медетгалиев, 13 дистанция и др.), сотник (Сулейман Джигангеров, 53 дистанция; есаул (Асфендияр Сюгалин) и иррегулярных войск: зауряд-хорунжий (Досан Алгазиев, 10 дистанция), зауряд-есаул (Махмуд Алгазыев). Зауряд-чины присваивались генерал-губернатором Оренбургской губернии.

Председатель Оренбургской пограничной комиссии В.В.Григорьев, писал о начальнике 8-й дистанции, султане Мухамеджан Баймухаммедова как уже сформировавшемся российском чиновнике, который «хорошо знает порядок делопроизводства», самое главное «привычный к управлению», успешно выполнявший неоднократные поручения оренбургской администрации [16].

На должности местных начальников представители сословия султаны составляли наименьшее число. Но было закономерным, на ключевое место службы местных начальников назначать из сословия султан. Так, султан Хасан Джантюрин был назначен местным начальником у казахов, кочующих против г.Оренбурга. Благодаря этому, его часто приглашали для разбора взаимных претензий между казахами и казаками, случавшиеся на оренбургской мене. Он был уважаем казахами за справедливость при разрешении конфликтных ситуаций. Жалование дистаночных начальников составляло от 50 до 75 рублей серебром в год. Исключение представляло жалование начальника 31-й дистанции Восточной части Оренбургских казахов, султана Бигали Булхаирова, которому назначили жалование  105 рублей серебром в год.

Заключение

1. Анализ должностей, которые занимали султаны, показал, чтов первой четверти 19 в. казахские султаны еще не имели понятия о службе, не понимали систему исполнения своих функциональных обязанностей. Начиная со второй четверти ХIХ в. стали происходить изменения в восприятии представителями султанского сословия их места в российской системе управления. Они осознали, что сохранение ими власти и влияния, получение определенных льгот и привилегий   возможно через «верную» службу Императору и их место определяется теперь не принадлежностью к определенным кланам, а получением должности в системе местного управления, выполнения ими общих требований, предъявляемых русской властью к ним, как российским чиновникам. Более того, к середине  Х1Х в. появились прошения от казахских юношей о привлечении их к службе, так как их отец находился на службе и им как « детям чиновников предоставлено преимущество противу тех детей простолюдинов, кои удостаиваются к определению на службу е.и.в.».
2. Султаны раньше, чем остальное казахское население стали понимать необходимость получения светского образования как возможность получения должности в Степи, сохранения влияния и уважения среди родственников. Переломным моментом для этой трансформации стала успешная деятельность султанов-правителей (А.Джантюрина, М.Баймухамедова М.Таукина, А.Сейдалина) на российской службе, хорошо знавших не только татарский, но и русский язык. Подтверждением этому является тот факт, что за 1825-1866г. Оренбургский кадетский корпус окончило 37 казахов, из них: сыновей султанов 21, биев 2, остальные выпускники были детьми старшин. Большинство казахских детей было из Внутренней Орды (14 человек) и Восточной части орды Оренбургского ведомства (10 чел.), меньше были представлены лица из Западной и Средней части.
3. Султаны, будучи чиновниками местного управления постепенно впитывали принципы деловой переписки, что     способствовало     формированию     служебных     отношений     с   региональной администрацией, важность отчетности перед вышестоящими органами и т.д. Свидетельством формирование новой культуры, а именно административного стиля переписки стали рапорта казахских чиновников (султанов-правителей, дистаночных и местных начальников и т.д.) об изменении их дислокации в связи с перекочевкой и важность своевременной доставки официальной корреспонденции в соответствующий пункт; о временном возложении обязанностей на помощника или доверенное лицо  в случае выезда их из подведомственной им территории по делам службы.

Примечания:

1. ЦГА РК Ф. 4. Оп.1 Д.2169. Л.3-4
2. ЦГА РК Ф. 4. Оп.1 д.259.Л.69.
3. ЦГА РК Ф. 4. Оп.1 Д.259. Л. 100.
4. ЦГА РК Ф.4. Оп.1 Д.259 Л. 20
5. ЦГА РК Ф. 4 Оп.1 Д.259.Л. 102-103.
6. ЦГА РК Ф. 4 Оп.1 Д.259.Л. 256.
7. ЦГА РК Ф. 4 Оп.1 Д.259.Л. 269,315.
8. ЦГА РК Ф. 4 Оп.1 Д.259.Л. 291,295, 299.
9. ЦГА РК Ф. 4 Оп.1 Д.259.Л. 285-287.
10. ЦГА РК Ф.4. Оп.1 Д.5117. Л.2.
11. ЦГА РК Ф.4. Оп.1 Д.4668. Л.20
12. Добросмыслов А.И. Тургайская область. Исторический очерк. Тверь.1900-1902. 13. ЦГА РК. Ф.25. Оп. 2. Д. 259. Л.9.
13. ЦГА РК Ф.4.Оп.1. Д.2745 Л.1-2
14. О почетнейших и влиятельнейших ордынцах //История Казахстана в русских источниках XVIXX вв. Т. VIII .Ч.2. Алматы. 2006. док.№.228
15. ЦГА РК Ф.4.Оп.1 Д.2745 Л.1-2