Мы живем в мире, где на глазах меняется мировой порядок. Приходит конец Западу, который долгие годы воспринимались в истории человечества бесспорным превосходством. Центр тяжести глобальной экономики все быстрее переходит в Азию. В связи с этим приходит конец к однополярному устройству мира, при этом являясь вестником многополярного мирового порядка. Изучение региональных держав становиться все более актуальной темой, распространяя себя в разных географических пространствах. Мы видим, как меняется мир, от глобального института к региональным организациям. Народы и политические элиты, чтобы решать свои проблемы уже не стремятся ехать в Вашингтон, наоборот стараются решить свои проблемы во влиятельных региональных столицах, заново пересмотрев мировой политический процесс. Иерархическая пирамида глобалистов, критично воспринимается региональными проектами и новыми нации империями.
В геополитическом плане Центрально-Азиатский регион находиться в центре Евразийского континента. Присутствие США в Афганистане в течение 10 лет влияет на взаимоотношения Центрально- Азиатских стран с такими региональными державами как Россия и Китай, которые становятся все более влиятельными игроками в мировой арене. Вышеуказанным трем основным игрокам в регионе в ближайшее будущее присоединиться Турция, особенно Индия в зависимости от активности региональной политики. Из этого следует, что соседства с державными государствами не только является внешним влиятельным фактором на Центрально Азиатские страны в плане экономики, политики, но и является вестником изменения геополитического равновесия сил в центре Евразии [1].
Изучая всемирную экономику последних двух столетий, то можно утверждать что 21-м веке всемирный баланс влияние будет меняться в пользу Восточных держав, точно также как она менялось в 20-м веке. Только теперь эти изменения будут меняться, не в пользу Европы. К примеру, если посмотреть на исторические факты, в 1750-м году 73-78% всемирного производства промышленности приходились на не европейские государства. Однако после промышленной революции этот процентный показатель стал меняться в пользу Европейских стран. Так, например, 1860 году доля не европейских стран в мировом промышленном производстве потихоньку снижались, от 17-19% падение в 1913 году до 5,2% [2]. Первое десятилетия 21-го века, в особенности после 2005 года роль и место не европейских государств в мировом промышленном производстве возросло, превысив показатель 50%. 2006 году на улучшение всемирной ВВП важную роль играли не европейские государства [3].
Всемирный экономический кризис 2008 года, способствовал изменению структуры всемирной экономике. 2009 году развитие экономике США уменьшалось на 4,2%; экономика Еврозоны тоже опустилась на 9,5%; но зато в этом году Китайская экономика развивалось стабильно, ежегодно на 9,5% без всяких спадов. Всего лишь после года Китай увеличил этот показатель на 10,5%. По данным самых влиятельных 150 банков, населения развивающихся стран превышают на 2 триллиона долларов США по вкладу в депозит, нежели населения развитых государств. Также надо учитывать, что развивающиеся страны всего лишь имеют 18% задолженности от всемирного показателя. В 1990 по данным МВФ показатель развивающихся стран во всемирной промышленной производстве не превышал 20%, этот показатель составил в 2011 году 40%, 2018 году составит 50% [4]. Если верить мировым статистическим данным, то в 2016 году США уступит свое экономическое влияние не европейскому государству, то есть КНР [5].
Регионализм (многополярный) и глобализм (однополярный) все больше становиться дискуссионной темой как в научных кругах международных отношений, так международной политэкономией. Все эти дискуссии сводятся к тому, что региональные центры силы все больше стремятся стать независимыми. Это стремление региональных влиятельных игроков приведет к изменению существующей мировой структуры, которая стремиться сделать акторов/государств частью единой глобальной системы. Изменения мировой структуры произойдет, так как региональное мышление развивается не только в плане экономике, но и в плане культуры, идеологии, политики и военной сфере. В этом плане глобальный мировой порядок, который стремиться сделать мир глобальным с единым центром будет плавно переходить на региональные порядки, который возродит новые нации империй с многополюсными центрами.
Рождения новых нации империй приведет концу однополярному миру. Многие ученые утверждают о том, что возрождении новых наций империи будет происходить в Азиатском континенте, поэтому говорят они, Азия будет актуальной темой в 21-веке. Изучения геополитической ситуации Центральной Азии происходит через призму такого мышления. Расширения влияния новых наций империй приводит к жесткой борьбе за влияние в регионе, с одной стороны между собой и с другой стороны с США. При всем этом Центральная Азия, находясь в центре Евразийского континента, будет играть центральную роль в этой мировой политической интриге.
В течении 23 лет после распада СССР, внешнеполитическая стратегия США в Центральной Азии полностью совпадает евроцентрийским взглядам, которую критично рассмотрели выше. Как упоминал З.Бжезинский в своей книги, главной целью США является недопущение "объединения варваров" [6], при этом имея виду о недопущении возвышении сильного игрока или коалиции влиятельных игроков в Сердцевине земли/Хартленде, которая являлось черной дырой после развала СССР. Именно такими геополитическими взглядами США определяла свою внешнеполитическую стратегию в отношении Центральной Азии. Когда США поворачивается и заглядывает в Азию, первой что она видит, так это возвышение новых силовых центров. После поворачивает взгляд на Центральную Азию, упоминая значимость этого региона с возвышением новых наций империи, которые граничат с ней [7].
На практике вышеуказанная стратегия США, отражала ее региональную внешнеполитическую стратегию. В связи с этим для сохранения регионального баланса сил Центральная Азия являлось важным геополитическим объектом в глазах США. Американская элита до первой половины 1990-х больше внимание уделяла России, преследуя цель не возрождению силы подобию СССР. Поэтому в этом году основная внешняя политика США в регионе развивалось по иерархии "Сперва Россия", после другие постсоветские страны [8].
В 1994 году возвышение интереса США к Каспийскому региону способствовала в 1996-2000 гг. развитию новых проектов и новой Центрально Азиатской стратегии. При этом все же США волновалась, что Россия заново активизирует внешнюю политику в сторону ближнего зарубежья, которая, так или иначе, приведет к влиянию северного соседа в регионе. Чтобы помешать этому США отодвинула стратегию "Сперва Россия", уделяя больше внимание самим Центрально Азиатским странам. В связи с этим, США стала напрямую морально и материально поддерживать Центрально Азиатские страны, укрепляя их независимость для того чтобы они заново не попали под влияние России. Другой важной целью являлось диверсифицировать Центрально-Азиатские природные ресурсы, не делая региональных государств зависимы от маршрута поставки России, Китая и Иран. Конечно в такой политике США играли огромную роль транснациональные корпорации, которые изучали, разведывали и имели определенную долю от поставок Центрально-Азиатского сырья на мировые рынки. Однако нельзя забывать, что транснациональные корпорации Америки играли всего лишь посредническую роль в региональной политике США, превыше всего стояли коренные государственные интересы Америки в центре Евразии [9].
Это можно проиллюстрировать на примере поддержки правительства США американских нефтяных компаний, которых уговаривали инвестировать Центральную Азию. Правительство США подталкивали таких влиятельных транснациональных корпорации как Chevrov или Exxon Mobile для вкладывания инвестиции ими в регион [10], при этом придерживаясь основной целью не допустить экономического влияния России в регионе. К примеру, взаимоотношения США и Казахстана в постсоветский период является ярким примером баланса финансовых и геополитических интересов США в регионе. После провозглашения независимости Казахстана, США уделяла внимание этой стране по двум основным причинам. Первое связано с ядерными боеголовками, второе с нефтяными запасами. Учитывая эти две основные причины, стратегические аналитики США разрабатывали разные сценарии развития Казахстана в постсоветский период. Перечислить их можно следующим образом: Во первых, США стремились не допустить влияния России в Казахстане. Во вторых, не допустить сохранению ядерных боеголовок в стране. Но для этого, сперва нужно было дать гарантии безопасности территориальной целостности страны. В связи с этим стратегические аналитики США стали развивать новые сценарии, давшие стране реальные гарантии безопасности от каких-либо внешних силовых угроз, в том числе от силового вмешательства России. Важным моментом для американских сценаристов являлось снижение зависимости Казахстана от России в плане поставки сырьевых ресурсов на мировые рынки. В связи с этим, в США стали развивать сценарий новых маршрутов транспортировки Казахстанского сырья не зависящих от России. Именно для реализации этой государственной политики правительством США были активно подключены транснациональные корпорации страны. Эти корпорации по предварительным сценариям должны были своими инвестициями диверсифицировать маршруты поставки Казахстанского нефтяного сырья на мировые рынки.
Важность Центрально-Азиатского региона приобретала все больше значение зависимости от возрастаний влияния России и Китая. Террористический акт 11 сентября 2001 года повысило значимость еще одного государства (Афганистана), которая граничит с Центрально-Азиатскими странами. США оккупировав Афганистан, вошла в центр Евразии, стремясь создать нацию современными взглядами. Именно 11 сентября послужил важной причиной военного вмешательства в Афганистан, которая давала возможность управлять стратегический важной страной, балансируя региональных игроков на континенте Евразии. Некоторые Центрально Азиатские страны, которые являлись членами "Совета Евроатлантического Сотрудничества" или "партнерства во имя мира" без всяких промедлений открыли свои двери военному контингенту США. К примеру, США ежегодно платила Кыргызстану 150 миллионов долларов, примерно половина из них перечислялись Центру транзитных перевозок аэропорту "Манас" [12]. США, кроме Кыргызстана открыла военные базы в Таджикистане и Узбекистане, но отношения с этими странами она не смогла стабильно удержать в нужном ей направлении. Первоначально они были склонны к сотрудничеству с США, однако, после цветных революций на постсоветском пространстве они стали дистанцировать свои отношения с заокеанским государством. Например, наблюдатели отмечают, что период от 2004-2005 гг. до 2008 года влияние США в регионе снизалась до самого низкого уровня. Узбекистан закрыл в своей стране больше 200 НПО, которые прямолинейно или косвенно получали разные помощи от США государством [13]. После жесткой критики в адрес Узбекистана о несоблюдении права человека, она стала приближаться к интеграционным организациям 1990-х и 2000-х годов во главе, которая находилась Россия. Такими организациями являлись в первую очередь "Евразийское экономическое сообщество" и "Организация договора о коллективной безопасности". При этом Россия и Китай, активно используя дипломатическую пропаганду о том, что другие Центрально Азиатские страны станут следующей жертвой цветных революций поддерживаемой США, являлось важным толчком приближения этих стран к региональным игрокам.
Приход Обамы переориентировало значение Ирака на Афганистан, при этом стремление с 2009 года наладить хорошие отношения с региональными странами происходило не прямолинейно, наоборот, через Россию. В политике США изменилось только то, что стали все реже критиковать в мировой общественности демократические ценности этого региона. Такую позицию США поддержали все государства, которые стремились балансировать в регионе влияния России и Китая.
Некоторые аналитики утверждают о том, что США до современных времен не преуспела наладить отношения с региональными странами в плане торговли и экономики, высвечивая всего лишь свои военные превосходства. В связи с этим она не смогла изменить региональные политические режимы в своих интересах. Как бы ни старалась США, прошло 20 лет окончанию холодной войны, но все еще не был реализован Транскаспийский трубопровод. Если плюсовать к этому такие моменты как, возвышение Китая с его развивающейся торговлей с Центральной Азией [14], то можно предположить, что внешнеполитические тезисы США в отношении региона теряют актуальность, так как ее политика не смогла порвать цепи фундаментального характера военной логистики в Афганистане.
США, воспринимая Центральную Азию сквозь призму уравнения региональной окружающей среды, развил последний геополитический проект, который преследует цель интегрировать регион с южными соседями. Упомянутый в первой главе термин "партнерства Большой Центральной Азии", который был введен в научный оборот 2005 году американским экспертом по Центральной Азии Фредериком Старром, было положительно воспринято во внешнеполитическом истеблишменте США. После года, в 2006 г. доклад Стратегии Национальной Безопасности Америки, упоминал Центральную Азию наряду с Южной Азией, при этом Афганистан был утвержден как мост, объединяющий этих два региона. После, в Государственном департаменте США были убраны эти регионы из отделения Европы и Евразии переданы в отдел Южной Азии, переименованной на отделения Южной и Центральной Азии. После прибытия команды Обамы во власть, деньги из казны стали все больше выделяться именно на эти отделения Государственного департамента США, доказав что Америка заинтересована связать /интегрировать эти два региона в единое целое [15].
Вторым силовым полюсом из трехсторонней конкуренции, является Россия, которая все больше воспринимает действия США в регионе враждебным. Российская Федерация, преодолев кризис 1990-х, стремится воссоздать себя как новый влиятельный наций-империй, преуспев развить, в особенности со второй половины 2000 г. новые методы влияния на Центрально Азиатский регион. Волна цветных революций, снизила угрозу восприятия России некого оккупанта в глазах региональных стран. До этого времени руководства региональных стран, чтобы укрепить независимость приближались к США как баланс против Российского влияния в регионе, но после цветных революций эти мнения изменились вспять.
Изменения позиции Центрально Азиатских стран играла на руку России, которая ловко использует зависимость и инфраструктуры региона унаследованной от СССР, не ограничиваясь этими рычагами, внедряет все новые методы влияния на региональные страны. Все эти затеи не были реализованы под крышей СНГ. Но были реализованы Центры по борьбе с терроризмом и Агентство безопасности границ. Организация договора о коллективной безопасности дает гарантии безопасности государствам, которые стремятся снизить сотрудничество с США. С этой позицией Россия проводит регулярные военные учения в Казахстане, Кыргызстане и Таджикистане, продают вооружения низкой стоимостью Узбекистану и Туркменистану, где влияние является минимальным. Россия не ограничивается развитием экономических, военных отношений с Центральной Азией, но также использует все рычаги влияния в плане повлиять на упомянутую реставрацию субъектов. Геополитическая теория Евразийство способствует возрождению России как нации-империи, при этом воздвигая фундамент Российской идеологического и культурного влияния на постсоветском пространстве.
Несмотря на все указанные усилия России, этого мало для расширения своего влияние в регионе. Не реализуемой целью способствует не только влиятельная политика США в Центральной Азии, но и тот факт, что мир уже не вращается вокруг той России (СССР), которая в период холодной войны являлась одним из двух влиятельных центров вселенной. Другим важным моментом является тот факт, что в регионе все больше появляются новые влиятельные нации-империи, которые дают возможность лавированию региональных стран между ними, не связывая себя всего лишь с одним влиятельным игроком.
Последним важным силовым полюсом из трехсторонней конкуренции является КНР. Развивая региональное влияние вопреки США и России, успешно реализует политику энергии, торговли и экономики, при этом сохраняя безопасность западных границ государства. Если всмотреться на экономическое влияние России и КНР в регионе, можно будет понят насколько меняется баланс сил в регионе. В 2000 году в товарообороте Центральной Азии с внешним миром доля России приходилось 26,7%, доля Китаю 3,9%. После этого года стали возрастать экономические отношения КНР с региональными странами, уже в 2008 году доля Китая повысилось на 15,8%, доля России снизилась на 20,4%. За 8 лет КНР превысил товарооборот на 30 миллиардов долларов, укрепляя финансовые отношения с Центрально Азиатскими странами. КНР дала взаймы Казахстану 10 миллиарда долларов, Туркменистану 4 миллиарда долларов, Таджикистану 600 миллионов долларов США, также членам ШОС через Китайский Exim Bank раздал 10 миллиарда долларов. После кризиса 2008 года лица Центрально Азиатских стран повернулись к КНР, нежели США или Россию, при этом Пекин активно инвестировал на такие региональные отрасли как дорога, железная дорога, энергетические централи и множество других инфраструктур [16]. Признак предпочтения казахских фирм не Лондон, а Гонконг, говорит о притяжении китайского капитала к себе.
Кроме того, Центральная Азия является важным поставщиком энергии для развивающейся экономики КНР. В этой отрасли были реализованы успешные проекты. До сегодняшнего дня правительство Туркмении подписали договор о разделении производства только с Китайской национальной нефтяной компанией. Продолжается строительство трубопровода из Туркменистана в Китай, мощность составляет 40 миллиардов м.³ в год. С периода 2006 года Китай импортирует нефть из Казахстана. Нефтяной трубопровод из Казахстана в Китай, стремительно расширяет свои границы на Каспийский регион.
Китай инвестирует регион рука об руку со своими союзниками, противодействуя Западной коалиции. Это уже является вестником меняющего баланса сил в регионе. К примеру, в 2009 году проект по разведке природного газа со стоимостью 9.7 миллиарда долларов в Туркменистане, получила группа КНР, Корея и ОАЕ, выиграв своих конкурентов в лице транснациональных корпорации США и Европы.
Китай систематизировал в виде института свои региональные интересы безопасности, нежели региональные экономические интересы. ШОС, имея на практике множество проблем, все же является важным институтом в решении вопросов границ с Центральной Азией и помогает держать под контролем те отрицательные ситуации, которые могут повлиять на границы Западной части Китая. Пекин разработал хитроумный проект под названием "здоровый Центрально Азиатский порядок", основная цель, которой состоит сделать регион более предсказуемой и стабильной для Китая [17].
- Frank G. The centrality of Central Asia. Washington. VU University of California Press . 1992. P. 14
- Pieterse N. Globalızatıon or Empıre? London. Routledge. 2004. P.27
- Coming of age // The Vol. 378, Issue 8461, P. 11
- Özel Dünya artık sadece ABD ve Avrupa değil // Zaman gazetesi, 24 Ağustos 2011, S. 7
- The International monetary fund // World economic outlook database, April 2011, http://www.imf.org/external/datamapper/index.php
- Brzazinski The Grand chessboard. American primacy and its geostrategic imperatives. Washington. Basic books. – 1997. – P. 40
- Эту мысль можно проиллюстрировать на примере высказывания бывшего помощника госсекретаря США по вопросам Южной и Центральной Азии Роберта Блэйка: "Центральная Азия находиться в очень важном стратегическом месте. Граничит с Афганистаном, Китаем, Россией и Ираном. Поэтому США заинтересовано в углублении многостороннего сотрудничества с регионом, который имеет жизненно важное значение для США". См.: Blake O. The Obama administration’s priorities in South and Central Asia. 19 January 2011, http://www.state.gov/p/sca/rls/rmks/ 2011/155002.html
- Amanov Ş. ABD'nin Orta Asya politikaları. Gökkubbe yayınları. S. 93-101
- В аналитических докладах по Центральной Азии, которые были внесены на рассмотрения Конгресса, не упоминались о финансовых интересах страны. К примеру, в аналитическом докладе 2011 года, официальная политика США был упомянут следующим образом: "Сотрудничая с Центрально-Азиатскими странами политика США в регионе способствует разрешению нестабильности в Афганистане, помогает в борьбе с терроризмом, экстремизмом, сепаратизмом и транснациональной преступностью. Другой основной целью является способствовать развитию в регионе демократии, рыночной экономики, права человека и диверсификация путей поставок энергетических источников, которая воссоединит Восток с Западом, Центральную Азию с Южной Азией в плане торговли. Вся это политика в регионе уменьшит вражду к США в глазах мирового сообщества, при этом смягчит критические нападки в адрес прозападных режимов региона, увеличивая число новых политических элит, которые поддержут американскую внешнеполитическую стратегию США в регионе". См.: Nichol J. Central Asia: regional developments and implications for U.S. interest // CRS report for congress. Congressional research service. P. 1
- В период 1993-2009 гг. сумма вложенных американских инвестиций в Казахстан составляет 29 миллиарда долларов. Вся это сумма является 1/3 (одной третью) всей иностранной инвестиции в стране. См.: Blake O. The Obama administration’s priorities in South and Central Asia. 19 January 2011, http://www.state.gov/p/sca/rls/rmks/ 2011/155002.html
- Nikolaev Central Asia in geopolitics: The American vector (1991-2008) // İnternational affairs, A Russian journal of world politics, diplomacy and international relations. №2. P. 47-63
- Bohr Central Asia: Responding to the Multi-Vectoring Game". America and a Changed World: A Question of Leadership. Edit. R. Niblett. Wiley-Blackwell. Chatham House -2010.P. 112
- Bohr Central Asia: Responding to the Multi-Vectoring Game". America and a Changed World: A Question of Leadership. Edit. R. Niblett. Wiley-Blackwell. Chatham House -2010.P. 111
- Feigenbaum A. Why America no longer gets Asia // The Washington quarterly. Spring. -2011.P. 37
- Bohr Central Asia: Responding to the Multi-Vectoring Game". America and a Changed World: A Question of Leadership. Edit. R. Niblett. Wiley-Blackwell. Chatham House -2010.P. 113
- Laruelle , Sebastien P. The United States in Central Asia: Reassessing a Challenging Partnership // Stratecic Analysis. Vol. 35, No.3, May 2011. P. 430
- Peyrouse, Russia-Central Asia: Advences and Shortcomings of the Military Partnership. Central Asian Security Trends: Views From Europe and Russia. Edit. Stephen J. Blank, Strategic Studies Institute. -2011.P. 11