Легитимность привлечения к ответственности детей-солдат как участников вооруженных конфликтов

В статье рассматриваются случаи привлечения детей к юридической ответственности в рамках участия в вооруженных конфликтах. Цитируются важные аспекты Докладов Генерального Секретаря ООН и других компетентных лиц. Приводятся примеры привлечения детей к уголовной, гражданской и административной ответственности в различных странах. Анализируется ситуация появления видеороликов радикальных группировок с участием детей из Казахстана, так же цитируются интервью взятые у бывших детей-солдат. Делается краткое пояснение причин вовлечения детей в вооруженные конфликты и их последствий. В качестве гипотетического разрешения вопроса о вовлечении детей в участие в вооруженных конфликтах, предлагается создание специализированной группы. 

В своем последнем докладе Генеральный Секретарь Организации Объединенных Наций (далее ООН), Господин Пан Ги Мун, отметил, что участие детей в вооруженных конфликтах охватывает 23 страны и более 300 000 детей [1]. Однако, в связи с мутацией вооруженных конфликтов, дети оказываются, затронуты последствиями вооруженных столкновений косвенным образом, а именно находясь вне зоны конфликта и не являясь гражданами стран вооруженных действий.

23 ноября 2014 года на сайте британского информационного портала Dailу Mail было опубликовано видео, на котором дети-солдаты Исламского Государства Ирака и Леванта (далее ИГИЛ) демонстрировали владение АК-47 и цитировали лозунги террористической организации. В отличие от других пропагандистских видеороликов, данный материал имел прямое отношение к нашей стране, так как дети, участвовавшие в нем, говорили на казахском языке и называли себя воинами Исламского Халифата [2]. Впоследствии Генеральная Прокуратура Республики Казахстан (далее РК) выступила с официальным заявлением, что личности данных детей были установлены, что они являются детьми граждан РК, выехавших на территорию Сирии для вступления в ряды радикальных группировок, и что на данный момент ведется работа специальными службами для возвращения детей в РК [3]. Согласно данным Генеральной Прокуратуры РК граждане были завербованы при помощи действующих группировок «Казахский джамаат» и «Старый Туркестан». Эти факты не раз доказывают то, что терроризм не является проблемой одной определенной национальности или страны. Зачастую основным механизмом рекрутинга выступает религия, которая позволяет скрывать истинные цели и задачи заинтересованных лиц.

Тем не менее, одним из важнейших аспектов для нас на данный момент выступает вопрос о юридической ответственности детей перед Законодательством РК, а именно какие меры будут предприняты по возвращению детей на территорию РК.

Стоит отметить, что впервые на официальном уровне термин «дети-солдаты» был употреблен в ходе Африканского Симпозиума 30 апреля 1997 года, посвященного предотвращению вербовки детей, их демобилизации и их последующей социальной реинтеграции [4].

По своей сути термин «дети-солдаты» представляет собой конфронтацию двух абсолютно несовместимых понятий. Двойственность значения данного термина не позволяет его полноценно трактовать согласно нормам международного права. Если ссылаться на дефиниции Международного гуманитарного права то, в нем скорее указана «уязвимость» ребенка с учетом возрастной специфики, нежели чем определенная юридическая дефиниция «ребенок» для его применения в контексте вооруженных конфликтов [5]. Не углубляясь в вопросы об ответственности лиц за вовлечение детей к прямому либо косвенному участию в вооруженных столкновениях, предлагаю, остановится на обоснованности привлечения несовершеннолетних к административной, гражданской и уголовной ответственности в рамках международного права.

Не одна из существующих международных Конвенций касающихся прав детей не освещает вопрос о юридической ответственности ребенка за преступления совершенные в ходе вооруженных конфликтов. Свойственно вопрос остается в компетенции законодательства той или иной страны. Остановимся на отдельных примерах:

Руанда

Статья 77 Уголовного Кодекса Республики Руанда позволяет привлекать к уголовной ответственности лица от 14 до 18 лет со сроком до 20 лет тюремного заключения. Таким образом, специализированными коллегиями по расследованию акта геноцида были привлечены к уголовной ответственности 4 454 ребенка по состоянию на 1999 год, из них 452 отбывают срок по нынешнее время [6].

Сьерра Леоне

Резолюция ООН 1315 от 14 августа 2000 года, касательно рекомендации по созданию Специализированного трибунала, позволила властям Сьерра Леоне, привлечь к ответственности лиц от 15 до 18 лет [7]. Это в последствии вызвало шкалу негодований со стороны правозащитных организаций и 12 января 2001 года были внесены поправки в Резолюцию, которые исключали тюремное заключение несовершеннолетних, заменив данную меру наказания на исправительные работы, направленные на реинтеграцию детей в общественную жизнь.

Непал

Между 1996 и 2006 годами властями страны были задержаны по подозрению в организации гражданской войны более 1200 детей. По данным ООН многие из этих детей были подвержены пыткам в ходе расследований и содержались в антисанитарных условиях [8].

Афганистан

Согласно Закону «О борьбе с терроризмом» от 2008 года и Кодексу о несовершеннолетних от 2005 года компетентные органы вправе проводить расследования в отношении несовершеннолетних от 13 лет, привлекать их к допросу, задерживать до 48 часов [9]. К сожалению, на данный момент международные организации не располагают точными данными о количестве детей привлеченных к ответственности и об условиях их содержания.

Ирак

За период с 2003 по 2008 годы на территории Ирака были привлечены к ответственности более 1500 детей, самому младшему из которых было 9 лет. Они были обвинены в соучастии и организации террористических атак на территории Ирака. По данным международных правозащитных организаций многие из этих детей содержались в антисанитарных условиях более 8 месяцев в рамках предварительного расследования [10].

Восточный Тимор

В рамках судебного процесса 28 октября 2002 года был приговорен к смертной казни молодой человек 18 лет, за преступления совершенные в 14-летнем возрасте, а именно за насильственное убийство 3 человек в ходе вооруженного столкновения [11].

Демократическая Республика Конго

В 2000 году правозащитными организациями был констатирован факт привлечения к уголовной ответственности ребенка 14 лет перед Военным трибуналом. При этом несовершеннолетнему не были предоставлены права, гарантированные Конвенцией «о правах ребенка» от 1989 года, а именно на судебном заседании не присутствовали официальные представители ребенка, к делу не был привлечен адвокат, слушание проводилось в закрытом режиме [12].

Из вышеперечисленных фактов мы видим, что дети зачастую привлекались к ответственности за совершение правонарушений, преследуемых уголовным законодательством. Следовательно, перед нашим обществом предстает вопрос о степени ответственности детей и мер применимых к ним. Уголовное законодательство нашей страны позволяет привлекать к ответственности лиц от 14 лет. Однако п.1) статьи 82 Уголовного кодексаРК позволяет смягчитьмеру наказания с учетом фактора воздействия на него старших по возрасту лиц [13].

Немало важно помнить, что дети-солдаты оказываются, вовлечены в участие в вооруженных нападениях вследствиезатяжного военного конфликта. Бедность, отсутствие продуктов питания и гигиены, идеологический прессинг, социальная нестабильность, психологическое и физическое давление вынуждает детей идти на поступки несовместимые с их природой. Международный Уголовный Суд (далее МУС) в рамках рассмотрения дела Томаса Лубанги определил, что не существует разницы между добровольными принудительным вступлением детей в ряды вооруженных сил, так как добровольное вступление в данном случае лишается основного смысла, поскольку дети-солдаты находились под влиянием старших по возрасту лиц и обстоятельств [14].

Тем не менее, присуждение детям-солдатам статуса «детей-жертв» может спровоцировать волну массового рекрутинга детейв ряды вооруженных группировок. Лоран Чапиус, региональный советник ЮНИСЕФ по вопросам защиты детей на Ближнем Востоке и в Северной Африке отметил, что основной причиной использования детей радикальными группировками является создание идеологической базы на долгосрочный период, к тому же если раньше можно было описать и охарактеризовать представителя радикальной группировки по внешним физическим данным, то участие детей усложняет эту задачу. Детей используют не только в качестве бойцов нападения, но и качестве посыльных, переводчиков, разведчиков, поваров и простой рабочей силы.

Так или иначе, понятие «дети-солдаты» стало актуальным и для стран Центральной Азии: Узбекистан, Киргизия, Туркменистан и Казахстан. К примеру, в январе 2014 года ИГИЛ опубликовало видеоролик с участием 4-летнего ребенка из Узбекистана, который стреляет из автомата и называет себя Абу Бакр аль-Багдади.

В качестве эффективной меры на данном этапе развития событий может быть предложено создание «Групп оперативного реагирования по борьбе с вербовкой несовершеннолетних в ряды экстремистских группировок» в рамках Шанхайской Организации Сотрудничества (далее ШОС). Согласно статье 1 Хартии от 7 июня 2002 года одной из основополагающих задач организации является совместное противодействие терроризму, сепаратизму и экстремизму во всех направлениях. Основной целью функционирования данных групп на территории ШОС будет являться: выявление очагов пропагандистской деятельности, пресечение фактов противоправного принуждения детей к выезду в тренировочные лагеря, учет количества детей попавших под влияние представителей радикальных группировок, проведение профилактических мероприятий среди несовершеннолетних социально уязвимых слоев населения, разработка тактических задач и методов противодействия с вербовкой детей, синтез реабилитационных мер и их эффективности, работа со СМИ в рамках предотвращения распространения рекрутинговых материалов, тесное сотрудничество с правоохранительными органами стран ШОС и международными правозащитными организациями. В состав рабочей группы необходимо включит специалистов в области защиты прав детей, опытных педагогов и психологов, религиоведов, политологов, сотрудников специализированных служб имедицинских работников. Финансирование может производится членами ШОС в виде ежегодного пропорционального деления затраченных средств. В случае демобилизации детей-солдат из военизированных лагерей, они будут переданы под юрисдикцию стран участниц, но контроль реализации защиты прав детей в рамках международного права будет оставаться в компетенции Групп реагирования.

Мы уже неоднократно говорили о том, что в международном праве не предусмотрены аспекты юридической ответственности детей-солдат и что они остаются в компетенции органов власти каждой страны. Однако, рациональным решением этого вопроса может послужить соблюдение защиты прав и интересов детей в ходе проведения демобилизации, в рамках расследования дела, в течении судебных процессов и в ходе назначения меры наказания. Так же, как один из наиболее гуманных методов решения проблематики можно рассмотреть ориентацию привлечения к ответственности в рамках не юридических процедур. При этом необходимо помнить о психическом и моральном здоровье ребенка, поскольку процесс реинтеграции в общество будет одним из сложных этапов переформирования понимания мира и моральных ценностей. И, конечно же, исключить привлечение детей к ответственности через Военные трибуналы и передать полномочия специализированным судам по делам несовершеннолетних.

С момента Ратификации факультативного протокола 2012 года «О вовлечении детей в вооруженные конфликты» к Конвенции о правах ребенка, военнослужащими Совета безопасности (далее Синие каски) ведется активная деятельность по освобождению детей из военного плена в странах Африканского континента. Только в 2011 году более 1600 детей были спасены в рамках операции в Демократической Республике Конго. Ежегодно представители Синих касок проходят специализированный тренинговый курс, посвященный защите прав и интересов детей. Не смотря на то, что механизмы Синих касок не усовершенствованы до определенных норм, созданная потенциальная Группа реагирования при ШОС может взять за основу их принципы работы с несовершеннолетними в критических условиях.

Итак, вернемся к основному вопросу. Стоит ли рассматривать ребенка в качестве «преступника», либо воспринимать его как «жертву» вооруженного конфликта? Для развернутого понимая всей сложности вопроса, стоит сделать ссылку на интервью данные бывшими детьми-солдатами.

• Али, 17 лет: «Я родился и вырос в Афганистане. Я со своими друзьями состоял в рядах Талибан. Мы осуществляли работу посыльных. Когда нас выявили правительственные войска, мы попытались сбежать. Я потерял ногу в результате взрыва, затем 6 месяцев я провел в местной тюрьме. Теперь я останусь инвалидом на всю жизнь».
• Мухаммед, 15 лет: «Когда я работал в булочной в Пакистане, мне предложили перевезти наркотики в Афганистан за 500 долларов. Я согласился, но когда меня арестовали, выяснилось, что я перевозил взрывчатые вещества» [15].
• Шаабан Абдулла Хамид, 12 лет: «В семь лет я потерял семью, моя мать умерла, отец ушел. Я стал работать на заводе по производству пластмассы. Спустя какое-то время меня нашел один наш родственник и привел в ряды группировки "Афхад ар-Расул". За одного убитого мне платили 2 доллара. Затем за мной приехал мой отец, и мы сбежали в Хаму» [16].

Вышеперечисленные факты демонстрируют, что во всех случаях дети были вовлечены представителями экстремистских группировок и эксплуатировались для реализации тяжких преступлений. Сложно рассуждать о мере осознанности своих деяний несовершеннолетними, поскольку идет конфронтация множества внутренних и внешних факторов. Открытым остается и вопрос об реинтеграции ребенка в жизнь социума.

Сейчас мир переживает глобальные изменения. Изменения не только в социально-экономических сферах, но и в идеолого-политических. Баланс сил на мировой арене меняет свое направление. К сожалению, мутация вооруженных группировок спровоцировала отрицание всеобщих норм человеческой этики, устоев, не говоря о нормах международного права. Этот кризис привел к тому, что общество взращивает поколение фанатичных наемников, следующих за призрачными идеологическими ценностями. Если в возрасте 4 лет ребенок вербуется в ряды экстремистских группировок, то это означает, что в течении последующих 30-40 лет он будет жить, следуя их преступным целям, если в течении этого времени не станет жертвой вооруженного столкновения, болезней или других обстоятельств. Именно на такой расклад и полагаются руководители радикальных группировок. В связи, чем удваивается актуальность данной проблемы. На данном этапе нашему обществу стоит взять под контроль функционирование, финансирование и пути развития идеологических течений с радикальной направленностью. Необходимо предпринимать меры быстрого и эффективного реагирования со стороны правоохранительных органов. Сейчас важно признать существование данной проблемы, как реалии сегодняшнего дня. Однако, к сожалению, время играет не в пользу мирного общества и гибнущих детей.

Хотелось бы закончить свою статью словами Представителя Генерального Секретаря ООН по вопросам детей и вооруженных конфликтов 1996 года, Госпожи Грасы Машель: «Дети есть причина того, что мы должны положить конец военным конфликтам» [17].

1. По данным официального сайта Канцелярии специального представителя Генерального секретаря Организации Объединенных Наций по вопросу о детях и вооруженных конфликтах [https://childrenandarmedconflict.un.org/statement/general-assembly-statement-3/].
2. По данным британского информационного сайта газеты DailyMail [www.dailymail.co.uk/].
3. По официальным данным Пресс-службы Генеральной Прокуратуры Республики Казахстан [prokuror.gov.kz].
4. Поданным «Symposium on the prevention of recruitment of children into the armed forces and demobilization and social reintegration of child soldiers in Africa, Le Cap, 30 avril 1997» [http://www.pitt.edu/˜ginie/mounzer/conventions/html].
5. Доклад кандидата юридических наук Университета Экс-Ан-Прованс Наири Арзуманиян и кандидата юридических наук Института международных исследований г.Женева Франчески Пиззутелли «Жертва и палач: вопросы об ответственности касающихся проблематики детей-солдат на Африканском континенте». Монреаль, декабрь
6. Доклад специального представителя Комитета защиты прав детей ООН Мишель Муссалли касательно «Защиты прав человека в Рванде». Нью-Йорк, март 2002.
7. Резолюция ООН S/RES/1315 (2000). Нью-Йорк, 14 августа
8. Доклад Генерального Секретаря ООН «О детях и вооруженных конфликтах в Непал», S/2006/1007. Нью-Йорк,
9. Доклад Генерального Секретаря ООН «О детях и вооруженных конфликтах», S/2009/158. Нью-Йорк, 2009.
10. Доклад специального представителя ООН в рамках визита зон вооруженных столкновений на территории Ирака, OSRSG/CAAC. Нью-Йорк,
11. С.Рейгер« Etude de cas de tribunaux hybrides : le processus relatif aux crimes grave au Timor-Leste en rétrospective » 2006 год [https://ictj.org/sites/default/files/ICTJ-TimorLeste-Tribunaux-Hybrides-2006-French.pdf].
12. Данные правозащитной организации Amnesty International по ситуации в ДРК, 31 мая
13. Уголовный Кодекс Республики Казахстан (с изменениями и дополнениями от 07.11.2014 г.).
14. Рабочий документ № 3 Бюро Специального представителя Генерального секретаря ООН по «Детям и вооруженным конфликтам». Нью-Йорк, сентябрь 2011. 15 с.
15. Доклад ООН «Защита прав детей в рамках операции по установлению мира ООН». Нью-Йорк, 2011 год [http://www.un.org/peacekeeping/issues/children], 9 с.
16. По данным информационного портала ИТАР-ТАСС, 2 июля
17. Отчет десятилетнего анализа учений Машель «Дети и вооруженные конфликты в меняющемся мире», Нью-Йорк, апрель 2009 год [Fonds des Nations Unies pour l’enfance, www.unicef.org/publications], 5 с.