В статье сопоставляется синхронный срез языка в аспекте английского инфинитива и соответствующих ему функционально кыргызских языковых средств, а также анализируются языки генетически неродственные – индоевропейский германский английский и урало-алтайский тюркский кыргызский языки, которые принадлежат к разным языковым типам: германский английский к языкам аналитического языкового типа, а тюркский кыргызский к языкам агглютинативного типа.
Сопоставительное языкознание, возникшее в середине прошлого столетия как новое научное лингвистическое направление, выделилось из недр сравнительно-исторического языкознания. Сравнительно-историческое же направление в языкознании имеет свои давние лингвистические традиции оно берёт начало в первой четверти XIX в. И связано с именами известных компаративистов: немцев Ф. Бокка и Я. Гримма, датчанина P. Pack и русского А. Востокова.
Сравнительно-историческое языкознание изучало близкородственные и родственные языки в их диахронии, выявляя общие исходные характеристики на предмет установления их места в языковой семье, а также на предмет выявления общего для той или иной языковой семьи праязыка.
Сопоставительное же языкознание, выделившееся из недр сравнительно-исторического языкознания в середине прошлого века, связано в первую очередь с именами французского учёного Ш. Балли и русских советских учёных В.Н. Ярцевой и В.Д. Аракина. Сопоставительно языкознание, в отличие от языко-
знания сравнительно-исторического, изучает языки большей частью неродственные, а, следовательно, разнотипные, а также находящиеся между собой в отдалённой степени родства. Если два сопоставляемых языка принадлежат генетически к разным языковым семьям, то и с позиции языковой (морфологической) типологии они всегда будут отличаться друг от друга по своему грамматическому строению.
Но случается в реальной действительности и такое, когда два языка генетически происходящие из одной языковой семьи, резко отличаются друг от друга по своему грамматическому строю. «У таких двух индоевропейских языков, как армянский и немецкий, нет больше ничего общего; даже два таких германских языка, как немецкий и английский, существенно отличается друг от друга» [1, 39].
В нашем же случае, когда мы сопоставляем языки английский и кыргызский мы имеем классический пример для сопоставительного изучения языков. Во-первых, мы сопоставляем синхронный срез языка в аспекте английского инфинитива и соответствующих ему функционально кыргызских языковых средств. Вовторых, как мы уже отмечали мы анализируем языки генетически неродственные-индоевропейские германский английский и урало-алтайский тюркский кыргызский-языки, которые принадлежат к разным языковым типам: германский английский к языкам аналитического языкового типа, а тюркский кыргызский к языкам агглютинативного типа. И, в-третьих, при сопоставительном изучении грамматических явлений двух типологически разноструктурных языков в нашем случае аналитического английского и агглютинативного кыргызского, мы исходим и применяем принцип грамматических категорий, который выявляет сходные и несходные структурно-грамматические моменты в системах сополагаемых языков. «… следует ориентироваться на категориальные явления, имеющие принципиальное значение для системы языка. Характер передачи грамматических значений должен учитываться при анализе языка, но, решая вопрос о языковом типе той или иной группы языков, приходится обращаться и более глубинным формам их категоризации» [2, 12-13].
Сопоставительное языкознание имеет свой круг задач, несколько отличный от языкознания сравнительно-исторического. Если сравнительно-историческое языкознание ориентировано на историко-диахроническую теорию или теорию в истории и в диахронии, когда оно ставит себе целью восстановить древнейший индоевропейский праязык, то языкознание сопоставительное более ориентировано на языковую практику с целью выявления всех лингвистических условий и осложнений при овладении тем или иным неродным языком, когда оно изучает и устанавливает языковые универсалии, сходство и несходство [3,40]. То есть сопоставительное языкознание имеет не столько теоретический характер, а сколько прикладной. По данному вопросу хорошо сказано у известного русского советского учёного-типолога и романиста В.Г. Гака: «Оно непосредственно связано с различными видами прикладного языкознания, прежде всего с преподаванием народного языка, где она позволяет предвидеть и преодолевать нежелательную интерференцию, а также с теорией перевода, для которой она даёт надёжную лингвистическую базу» [4, 9].
Кроме данной определяющей все направления практико-прикладной задачи, сопоставительное языкознание имеет ещё две общие теоретическо-исследовательские задачи: во-первых, оно выявляет универсальные, общие исходные системно-структурные явления в сопоставляемых языках, а, во-вторых, оно выявляет несходные, различные и частные системно-структурные явления в сопоставляемых языках. Сопоставительное языкознание, пользующееся в своих изысканиях контрастивным соположением языков, при решении данных задач «… позволяет лучше определить особенности каждого из сопоставляемых языков, которые могут ускользать от внимания исследователя при одном лишь «внутреннем» изучении языка» [4].
Наш обзорно-теоретический анализ научноисследовательских работ по сопоставительному германо-тюркскому языкознанию показал, что в данном языкознании не имеется конкретных работ, в которых непосредственным образом изучались бы германский инфинитив и соответствующие ему функционально лексико-грамматические средства из тюркских языков. Но имеются некоторые сопоставительные работы, в некоторых германский инфинитив и соответствующие ему функционально тюркские лексико-грамматические средства выступают в качестве опосредованного, непрямого, побочного предмета лингвистического описания. В данных работах германские инфинитивные формы и их тюркские функциональные соответствия анализируются только в связи с сопоставительным изучением других грамматических лексических, словообразовательных и даже лингвометодических проблем.
Данные сопоставительные германо-тюркские работы, в которых германский инфинитив и соответствующие ему функционально тюркские языковые средства являются непрямым, косвенным предметом анализа, принадлежат ученым-типологам из Кыргызстана, Казахстана, Татарстана и Узбекистана и составляют ограниченное количество. И потому рассмотрим их все без исключения в той мере, в которой представленные в них данные помогли бы нам осветить изучаемую нами проблему, как говорится, «не изобретая велосипеда».
Кыргызстанский учёный, англист и типолог В.М. Карпов изучает в сопоставительном плане простые распространённые предложения английского и кыргызского языков. Отмечается, что в самых различных английских синтаксических конструкциях при употреблении временных форм английского глагола, а также и в других синтаксических построениях релевантными вспомогательными единицами являются нефинитные формы вспомогательных глаголов to be (быть) и to have (иметь). « Английскому глаголу “to be” в некоторых случаях соответствует киргизский глагол «бол», но только в некоторых: параллелизм проходит не насквозь. Для глагола “to have” в киргизском языке нет эквивалента: в случае необходимости здесь пользуется, как и в русском языке, глаголом «есть» (бар), а в отрицательной форме словом «жок» (нет). Так обстоит дело с основным значением глагола “to have” иметь. В других же значениях (в качестве вспомогательного и полувспомогательного) передать этот глагол в киргизском языке ещё труднее» [5, 22-23].
Кыргызский учёный англист и лингвометодист Т. Турсуналиев изучает методику обучения временным формам английского глагола в кыргызской школе. В английском языке личные формы глагола изъявительного наклонения действительного залога проявляются через четыре временные группы: Indefinite, Continuous, Perfect и Perfect Continuous. Во всех четырёх временных группах в английском языке предложении употребляется инфинитивная форма глагола, которая сохраняет своё неопределённое значение без конструкции лица, числа и наклонения. Инфинитив, входя в сложные глагольные формы выражения времени, не имеет конкретного дифференцированного переводного соответствия в кыргызском синтаксическом переводном эквиваленте, его значение как бы «растворяется» в кыргызском соответствии между другими языковыми единицами. Например: They want to invite him. Алар аны чакырабыз деп жатышат. Так, в данном примере в Indefinite Infinitive (настоящее неопределённое время) значение инфинитива английского глагола to invite распределяется в переводном кыргызском предложении между тремя лексемами «чакырабыз деп жатышат». Такое несовпадение и нестыковки в переводном эквиваленте и оригинале связаны с тем фактом, что «системы этих языков различны и, несмотря на то, что в обоих языках имеется много одинаковых понятий (вспомогательный глагол, основной глагол, время данного момента и др.), способы образования временных форм и их конкретные значения не совпадают» [6, 19].
Кыргызстанский ученый, германист и типолог М.Ш. Фиш анализирует в сопоставительном плане словообразовательный механизм немецкого и кыргызского языков. При изучении немецкого и русского глагольного словообразования учёный отмечает, что исходной формой немецкого глагола является инфинитив как не определённая форма глагола, который только называет действие или состояние без относительно к действующему лицу или предмету и всегда принимает суффикс -en или -n. Данный суффикс -n (-n) является формообразующим суффиксом, так как он присущ только одной грамматической форме глагола, т.е. инфинитиву и в словообразовании глагола никак не участвует. Например, он даже выпадает при спряжении глагола: Infinitiv -lernen; Präsens-ich lerne, du lernst, er lernt; Imperfekt-ich lernte, du lerntest, er lernte.
Автор отмечает при установлении кыргызского эквивалента немецкого инфинитива: «В отличие от немецкого языка киргизский глагол не имеет инфинитивной формы. Исходной формой глагола в киргизском языке является не инфинитив, а императив, т.е. повелительная форма глагола, которая не принимает никакого формообразующего суффикса: оку! Бар! Поэтому словообразовательным эквивалентом немецкого инфинитива будем считать киргизский императив, хотя это по существу две различные грамматические категории» [7, 66].
Узбекский учёный, германист и лингвометодист И.А Хакимов изучает лингвистические основы обучения грамматическому строю немецкого языка в узбекскоязычной аудитории. При изучении грамматической категории немецкого глагола в узбекскоязычной аудитории возникают некоторые затруднения, поскольку в немецком языке глагол имеет неопределённую форму-инфинитив, который называет глагольные действия вне связи с действующим лицом, а также вне связи со временем и наклонением. «В узбекском языке неопределённой формой глаголов, точности подобной неопределённой форме немецких глаголов, нет. Здесь начальной формой глаголов является основа, которая имеет значение второго лица единственного числа повелительного наклонения (уки-lres, ёз-schreib, кел-komm, ишлa-arbeite)». Учёный обосновывает свою точку зрения тем фактом, что в узбекском языке все разнообразные формы глаголов, «… в том числе и имена действия на -мок и на -(и)ш, образуются от основы глаголов, являющейся одновременно формой второго лица единственного числа повелительного наклонения (ёз-schreib, ёз+ишSchreibung, schreiben; ёз+д+им-ich shreib, habe geschreiben) [8, 57].
Узбекский учёный, англист и филолог Дж. Буранов в своей фундаментальной монографии по сравнительной типологии английского и тюркских языков (узбекского, казахского, каракалпакского, кыргызского и туркменского) затрагивает вопрос выражения понятия множественности лексическим глагольным способам. «Этот способ в равной мере характерен как для системы английского языка, так и для сравниваемых тюркских языков, так как во всех языках глагольные основы по своей природе связаны с тем или иным категориальным понятием, а в данном случае глагольные основы являются носителями значения множественности» [9, 223].
То есть выявляется, что категориальнограмматическое значение множественности может не проявляться у инфинитивной формы английского глагола и у их тюркских эквивалентов через грамматическую категорию числа (множественного числа) но может содержаться в их глубинных семантических структурах в плане содержания. Многие глаголы в английском и тюркских языках выражают понятие множественности, таким образом, изначально через значение своей инфинитивной формы, например: английский инфинитив: peopleнаселять, add-добавлять, join-соединять, repeatповторять, divide-делить; или их тюркские эквиваленты: узб.: купаймок-умножаться, өшмөк-увеличиваться, бирикмок-объединяться; каз.: коюлану-густеть, көбөю-умножаться, бiрiгу-объединяться; каракалп.: косыл-прибавляться, жый-собирать в кучу, бирлес-объединяться; кырг.: кошул-присоединяться, көбөйтувеличивать количественно, бирик-объединяться; туркм.: дүзмек-собирать, гошмог-дополнять, көпеплдилмек-увеличиваться [9, 224-225].
Кыргызский учёный, англист и типолог Ч.К. Найманова изучает в сопоставительном плане валентность и сочетаемость частей речи в разносистемных английском, кыргызском, а также и русском языках. Валентность и сочетаемость языковых единиц всегда реализуется на уровне предложения, где доминируют главные члены предложения подлежащее и сказуемое и соотнесённые с ними коррелятивно полнозначные части речи существительное и глагол. Основой для сочетаемостно-валентностных отношений в структуре предложения выступают у означенных выше полнозначных частей речи основные формы слова. Основная форма слова, трактуемся как абстрагированная от частного и конкретного проявления наиболее общее значение, выражается у имён существительных в английском языке формой общего падежа (The Common Case), в кыргызском языке формой именительного падежа (атооч жөндөмө-досл.: назывательный падеж) и в русском языке также формой именительного падежа. Основная форма слова выражается у другой полнозначной части речи глагола в английском и русском языках формой инфинитива со значением неопределённости и безотносительности по отношению к лицу и числу, в кыргызском же языке такой основой формы глагола не наблюдается. И потому наиболее общая абстрагированная семантика основной формы английского и русского глагола, выражаемого в инфинитиве в кыргызском языке перераспределяется, корня слова на сочетающиеся с ним аффиксы. Это связано с тем, что «… английский, русский и кыргызский языки относятся к разным морфологическим типам. Для английского языка более характерным является использование служебных слов и порядка слов в силу ограниченности морфологических средств выражения субъектно-объектных отношений. Для кыргызского языка основными средствами грамматических отношений служат аффиксальные морфемы, остальные грамматические средства употребляются сравнительно редко» [10, 157].
Обзорно-теоретический анализ работ по сопоставительному германо-тюркскому языкознанию показал, что конкретных сопоставительных исследований, в которых анализировались бы германский инфинитив и их функциональные соответствия в тюркских (кыргызском, казахском, татарском, узбекском у др.) языках, не имеется. Однако имеются некоторые сопоставительные изыскания, в которых вопрос о германском инфинитиве, как об одной из неличных глагольных словоформ, и их тюркских лексико-грамматических функциональных соответствиях затрагивается в связи с другими, смежными грамматико-типологическими проблемами.
Литература
- Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. – М.: Изд-во иностр. лит., 1955.
- Ярцева В.Н. Контрастивная грамматика. – М.: Наука, 1981.
- Аракин В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков: учеб. пособие для студентов пед. ин-тов по спец. иностр.яз. – 2 изд. – М.: Просвещение, 1989.
- Гак В.Г. О контрастивной лингвистике: вступ. ст. В.Г. Гак. Новое в зарубеж. лингвистике. – М., 1989. – Вып. 25: Контрастивная лингвистика.
- Карпов В.М. Простое распространенное предложение в английском и киргизском языках: автореф. дис. … канд. филол.наук В.М. Карпов. – Фрунзе, 1965. – 23 с.
- Турсуналиев Т. Методика обучения временным формам глагола в киргизской школе: автореф. дис. … канд. пед. наук Т. Турсуналиев. – М., 1967.
- Фиш М.Ш. Словообразование немецкого языка в сопоставлении с киргизским языком. – Фрунзе: Мектеп, 1967.
- Хакимов И.А. Особенности обучения грамматическому строю немецкого и узбекского языков. – Ташкент: ФАН, 1976.
- Буранов Дж. Сравнительная типология английского и тюркских языков: учеб. пособие для пед. ин-тов. – М.: Высш. шк., 1983.
- Найманова Ч.К. Валентность и сочетаемость частей речи в разносистемных языках: на материалах англ., кырг. и рус. яз. – Бишкек: Кырг. нац. ун-т им. Ж. Баласагына, 2004.