Источниковедческий нарратив современной истории Казахстана в гипертексте

Существуют самые различные представления о критериях развития общества, начиная от усто­явшихся и ставших традиционными индикаторами эволюции общественной жизни до использования нетрадиционных элементов при характеристиках этапов исторической эволюции. Базисом появления и формирования последних выступают новейшие гносеологические постулаты о закономерностях развития общества [1]. Приоритеты исследования при понимании исторических процессов определи­ли два фундаментальных вектора исторической эпистемологии: принятие априори идеи обособлен­ности гуманитарного знания и свойственной ему особой эмпирики как доказательной основы иссле­дований с обязательными элементами визуализации результатов работы; использование методов точ­ных наук как вероятностный подход объективности и научности исторического исследования. По­следнее, впрочем, часто связывают со сциентизацией истории, проведением междисциплинарных исследований и возникновением на этой основе следующих новых исторических субдисциплин: пси­хоистория, история ментальностей, гендерная история, клиометрия и т.д. «Методологическая револю­ция» 60-70-х годов ХХ в. в западной историографии в 70-80-е годы получила продолжение в работах Д. И.Ковальченко, с именем которого заслуженно связывают становление советской школы квантита­тивной истории, активной интеграции исторических исследований в методологию естественнонауч­ных дисциплин [2].

Особенностью современного этапа истории выступает тесная интегрированность, а порой зави­симость протекания исторических процессов от информационных технологий как ключевого базиса поступательного развития общества. По выражению одного из идеологов информационного общест­ва М.Кастельса, информационные технологии формируют не только образ современного общества, но определяют модели поведения и особенности его развития [3]. Фундаментальная черта, которую привнесли в общество информационные технологии, — интеграция как стирание физических границ и идеологических барьеров, привносит в исследование процессов современной истории целый ком­плекс несвойственных традиционной истории терминов, категорий и положений, без которых пони­мание современной истории порой становится невозможным. Можно привести лишь один факт, ко­торый послужит яркой иллюстрацией к вышесказанному. Проведенное нами изучение упоминаемо- сти одного из характерных терминов информационной эпохи «Интернет», по базам данных «Интег- рум» [4] — крупнейшего на сегодня русскоязычного электронного архива информации, включающе­го 360 млн. документов, хронологический отрезок которых по некоторым из них превышает 10 лет, показало, что если в 1996 г. искомое слово встречается в среднем в публикуемых материалах каждого третьего средства массовой информации, то уже к 2001 г. в каждом отдельном периодическом изда­нии приблизительно в 33 публикуемых в нем материалах в течение одного года упоминается данный термин. Поиск производился по информатичному контенту 6595 единиц СМИ как источников выяв­ления информации.

Рисунок. Динамика частотности упоминания в БД «Интегрум» термина «Интернет» (1989-2009 гг., в тыс.)

Именно с развитием информационных технологий, распространение которых в нашей стране сов­пало со временем крушения советской системы, как никогда ранее актуализировалась потребность в ретроинформации, как в силу необходимости лучше познать современность, так и как воплощение пре­емственности исторического процесса. Понимание того, что история как прошлое находится в тесной связи с современностью, интегрирована и тесно переплетена с ней, находит отражение в обществен­ных, экономических, социальных, культурных, политических процессах современности, и поэтому данный исследовательский дискурс является актуальной проблемой исторической эвристики.

Как правило, гносеологический дискурс очерчен вектором определения свойственного данной эпохе исторического нарратива. Соответственно, если же мы говорим об историческом периоде, обо­собленном в рамках исследовательских задач критериями информационно-коммуникативных пере­менных, не следует ли выстроить источниковую составную как отражение содержания искомых ис­следовательских компонент, что и послужит объектом изучения при проведении источниковедческой эвристики. В пользу аналогичного предположения имеется целый ряд успешных исследовательских практик в гуманитарных науках: политологии, социологии, психологии, филологии, философии [5]. Более того, предлагаемая вниманию источниковедческая эвристика не предполагает пересмотра тра­диционных методологических основ исследовательских процедур источниковедческой работы, она лишь выстроена в рамках инновационных представлений о формах и возможностях нетрадиционного анализа содержания источника исторической информации, которое материализовано в форме гипер­текста [6].

Гипертекст как знаковое явление в развитии современного общества, отражающий на сегодня тенденции развития современного мира и его содержание, способен выступить иллюстративной ком­понентой при исследовании современной истории Казахстана. Термин «гипертект» в большинстве слу­чаев при использовании понимают как синоним Интернета [7], что верно лишь отчасти. В каждом кон­кретном случае исследования, как правило, важно отпределить контекст использования термина [8].

Именно гипертекст как элемент визуализации исторического содержания концентрирует в себе тот спектр источниковедческих вопросов, который остается актуальным при изучении современной истории Казахстана. Можно провести множество исторических аналогий в этой связи. Так, еще в ан­тичной историографии произошла постановка вопроса о роли истории и исторического опыта в жиз­ни общества, в более позднее время, средние века, получило распространение взгляда на историю как на направленный процесс, с определенной доминантой морально-этических факторов. В историогра­фии же нового времени отдельные аспекты соотношения истории и современности рассматривались в связи с изучением истории культуры, и уже в XVIII-XIX вв. этот вопрос получает освещение в це­лом ряде работ методологов как отдельная научная проблема. Ключевым для прикладных исследова­ний выступает изучение источниковедческих аспектов применительно к методике исследования ги­пертекста в рамках анализа объективности его содержания как исторического источника и исследо­вание ретроспективной информации и ее функций.

С точки зрения освещаемого вопроса важно отметить, что в современной историографии все больший приоритет среди тематик получают освещение и конкретный анализ исторических вопросов в контексте актуальных проблем современной истории. Поэтому вполне оправдан интерес, проявляемый исследователями к вопросу изучения вопросов современной истории в дискурсе источниковед­ческой эпистемологии. К сожалению, в казахстанской историографии данная проблематика не полу­чила специального освещения, отдельные аналитические обзоры, которые имеют место в работах отечественных ученых, ограничиваются рамками очертания проблемы. Вопросы же методики и ме­тодологии историко-источниковедческого изучения современной истории остаются ныне за бортом научных изысканий историков. Можно отметить, что это неоднократно отмечалось в периодической печати, поднимался вопрос на конференциях, проходивших в последние несколько лет [9]. Таким об­разом, единство позиций исследователей в оценке актуальности проблемы предопределяет начало стартовых исследований вопросов исторического прошлого в контексте актуализации проблем со­временной истории Казахстана, исторической интепретации современности, и в частности по такой приобретающей актуальность проблеме, как влияние информационных технологий на исторические процессы в обществе.

Как частное, но системное проявление информационной компоненты в историко-культурном пространстве современной истории можно определить гипертекст, становящийся в широком его по­нимании предметом культурной, экономической, мировоззренческой и политической конъюнктуры в процессах современной истории Казахстана. Более того, различная интерпретация гипертекста стано­вится предметом острых научных и околонаучных дискуссий, его разновекторная интепретация ныне связана с различным отношением к историческому опыту суверенного Казахстана, некорректному использованию исторических знаний в современной общественной и культурной практике. Задача анализа и обобщения процессов и явлений современной истории Казахстана требует решения прежде всего гносеологических вопросов. Последнее, как правило, выступает предметным пространством источниковедения. Появление же ранее не свойственных для описания и изучения общественных процессов индикаторов исторического развития, под которыми следует понимать информационные технологии и их интегрированность в систему социальных, экономических, политических, культур­ных координат современной истории, обусловливают пересмотр имеющихся и устоявшихся познава­тельных схем, идей в имеющейся казахстанской (и не только) историографии и потребность в эклек­тическом сочетании разнообразных теоретических положений и методик всего комплекса гуманита- ных наук для построения гносеологической обоснованности феномена гипертекста как объекта исто­рико-источниковедческого изучения.

В рамках источниковедческих задач гипертекст приобретает достаточно узкий и отчетливый ас­пект — источниковые возможности гипертекста для описания и понимания процессов современной истории Казахстана. Достаточно тонкая грань между тем, что следует относить к прошлому (т.е. что выступает предметом исторического исследования), и современностью (т.е. предметом исследования смежных наук: политологии, социлогии и т.д.) при исследовании содержания гипертекста предопре­деляет анализ соотношения прошлого и настоящего в структуре гипертекста, исследование гипертек­ста как явления в современной истории Казахстана, отражение в нем исторического прошлого и функции последнего в информативной структуре гипертекста.

Возникающие сомнения относительно того, что в данном случае есть вероятность некоего «вторжения» в рамках исторического исследования в предметное поле социальных наук, были отсея­ны еще в прошлом столетии: досточно лишь ознакомиться с материалами XIII Международного кон­гресса исторических наук, на котором проблема предметного поля истории и социальных наук стала одной из центральных тем обсуждения [10]. Заметим, что актуальность данная тематика не потеряла и ныне, о чем ярко свидетельствует научная полемика, разгоревшаяся на международной научной конференции «Проблемы методологии изучения и преподавания современной истории», проходив­шей с участием ученых стран СНГ и Европы в Москве в 2009 г. [11].

Гипертекст как иллюстрация функционирования современного общества несет на себе яркий от­печаток и тенденцию к пересмотру исторического прошлого под влиянием конъюнктуры в современ­ном казахстанском обществе, принимая некоего рода характер превентивных мер формирования ис­ториографического сознания. Так, исследование ряда казахскоязычных сайтов показывает, что общий интерес пользователей аккумулирован вопросами казахской государственности, культурного и ду­ховного возрождения казахского народа (http://www.massagan.com, http://qazaq.kz/, http://minber.kz/index.php). Этнолингвистический критерий как показатель принадлежности к опреде­ленной интернет-аудитории носит отчетливый признак стремления реализации национального само­выражения и идентичности. Если же, как правило, популяризация Интернета прежде всего обуслов­ливается развитием социальных сетей, то уникальность становления Интернета в Казахстане, как части современной его истории, в том, что распространяющиеся социальные интернет-сети не явля- ются характерными чертами формирования казахского Интернета. Казахскоязычный Интернет фор­мируется как представления об этнотерриториальной и национальной принадлежностях пользовате­лей сети, возникающие в рамках особых форм ее существования и функционирования и объединяю­щие их в единый интернет-социум. Как следствие, тут можно предполагать, что казахскоязычное ин­тернет-сообщество отражает тенденции социально-политических и культурных процессов в совре­менной истории Казахстана. В целом применительно к сюжетам отечественной истории круг востре­бованного в сети контента сравнительно невелик. Достаточно условно, в рамках публикации, можно озвучить следующие из них: «Казахский этнос и казахская государственность», «Нациестроительство и история ХХ века», «Культурное наследие и национальное возрождение в ХХ! веке».

Отметим тут лишь, что в целом контент-анализ в открытых базах данных и определение случаев бинарной, тернарной встречаемости охватывал около двадцати терминов. Для источниковедческой работы интересен дискурс истории и современности в силу научно-познавательных причин. Согла­симся тут отчасти с высказыванием известного ученого Б.Кроче о том, что историческое писание с необходимостью включает в себя современную историю [12]. При этом исходный постулат многих исследователей о том, что современность связана с прошлым, не есть дихотомия истории и совре­менности. Последнее очень часто можно обнаружить в суждениях о необходимости элиминации влияния современности на прошлое и на историографическую практику, скептическом отношении к возможностям адекватного исследования современной истории.

Другой, возможно, наиболее выпуклой при источниковедческом анализе гипертекста, пробле­мой выступает тенденция «осовременивания» исторического прошлого, когда изучение представлен­ной в гипертексте исторической информации обнаруживает стремление авторов (имеется в виду ав­торов гипертекста. — А.К.) интересоваться прошлым ровно настолько, насколько оно может послу­жить компонентом в объяснении и понимании современности и современной истории, либо же вы­ступает индикатором при попытках ретропрогнозировании. Можно оговориться тут, что методологи­ческую рационализацию данной стратегии восприятия прошлого предложил тот же Б.Кроче, предпо­ложивший что концепция истории неминуемо подводит историка к пониманию ее (т.е. истории) как дисциплины о настоящем, был убежден в том, что факт, из которого творится история, должен жить в душе историка [13].

При этом гипертекст выступает инструментом, практическим механизмом стимулирующей роли современности для познания прошлого, когда можно говорить о том, что исследование прошлого, вырвавшись за рамки научной историографии, приобретает специфические функции со своими кате­гориями и системой познавательных координат виртуального пространства. Модернизация предмет­ного поля исторического исследования тем самым посредством гипертекста усиливает функции прагматической полезности исторической науки, вносит свойственные гипертексту, как явлению со­временности, коррективы к вопросу об актуальных вопросах исторического прошлого и социальных функциях исторических исследований. В рамках изложенного можно конструировать тезис о том, что гипертекст как эволюция знаковых систем в истории человечества связан с модернизацией предмет­ного поля исторических исследований современной истории. Теоретический посыл источниковедче­ского изучения гипертекста выстроен рамками гносеологии И.Г.Дройзена, с его герменевтическим подходом к исследованию письменных источников и эпистолярного жанра и предложенной им ори­гинальной методикой научной эвристики, концепцией историзма Б.Кроче, философией прагматизма испанского методолога науки Х. Ортега-и-Гассета [14].

Системность дискурс современной истории получил уже в методологических установках пред­ставителей школы Анналов. М.Блок, признавая взаимную связь и обусловленность совершающихся в общественной жизни событий, мотивировал необходимость исторического подхода ко всем социаль­ным явлениям, рассматривая историю как совокупность эволюционных изменений. В исследовании социальной эволюции выражается суть исторического мышления, утверждал М.Блок, тем самым обосновав необходимость изучения исторического многообразия социальной действительности [15]. В контексте рассуждений адекватными видятся аналогии применительно и к гипертексту как явле­нию современной действительности. Важнейший методологический принцип, сформулированный представителями школы Анналов, — понимать настоящее через прошлое и прошлое через настоя­щее, выступает базовым конструктом при изучении гипертекста. Изучение конкретных условий воз­никновения, распространения гипертекста как ключевой компоненты интеграции информационных технологий в исторические процессы современного мира, влияние его на протекание самих этих про­цессов, концентрирует в себе целый комплекс историко-методологических вопросов. И с точки зре- ния решения источниковедческих задач анализ гипертекста как исторической категории позволит глубже понять и исследовать отдельные аспекты современной истории Казахстана.

Список литературы

1. Гуревич А.Я. Историк конца XX века в поисках метода // Одиссей. Человек в истории. 1996. — М.: Coda, 1996. — 368 с. — C. 6-10.
2. На наш взгляд, использование в данном случае деления наук на «точные» и «неточные» носит несколько компроме­тирующий оттенок и, как следствие, не отражает адекватно особенности проведения и содержание междисциплинарных исследований в истории.
3. КастельсМ., Киселева Э. Россия и сетевое общество // Мир России. — 2000. — № 1.— С. 23-51; Кастельс М. Ин­формационная эпоха: экономика, общество и культура. — М., 2000.
4. Интегрум — ntegrum.ru/. БД Интегрум содержат полные тексты материалов фондов ИНИОНа, РГАЛИ, ГПНТБ и пр., относятся к платным информационным ресурсам и, к сожалению, не доступны для свободного пользования.
5. Гуманитарные исследования в Интернете. — М.: Можайск-Терра, 2000. — 431 с.; Паринов С.И. Онлайновые сооб­щества: методы исследования и практическое конструирование: Автореф. дис. ... д-ра техн. наук. — Новосибирск, 2000; Войскунский А.Е. Интернет — новая область исследований в психологической науке // Ученые записки кафедры общей пси­хологии МГУ. Вып. 1. — М., 2002. — С. 82-101; Войскунский А.Е. Метафоры Интернета // Вопросы философии. — 2001. № 11. — С. 64-79; Чугунов А.В. Политика и интернет: политическая коммуникация в условиях развития современных ин­формационных технологий: Автореф. дис. ... канд. полит. наук. — СПб., 2000; Наумов В.Б. Право и Интернет: Очерки тео­рии и практики. — М., 2002. — 432 с. и др.
6. Термин «Гипертекст» (греч. hyper — над, сверх) принят для обозначения в виртуальной сети принципа организации информационных массивов — текст, звук, изображение. Отдельные его части связаны между собой или с другими гипер­текстами системой ссылок согласно общей концепции создания и функционирования всего гипертекста. Авторы российско­го интернет-проекта «HistoryNet — Интернет для историка» дают несколько другое определение, что, впрочем, не противо­речит общей идее: «Гипертекст представляет собой сеть, узлами которой являются произвольные значимые фрагменты. Отличие его от традиционного линейного текста в том, что он ориентирован не на точное описание элементов документа, а на поддержку связей между фрагментами содержания полнотекстовой информационной системы» (http://edu.tsu.ru/historynet/index.htm).
7. Интернет — англ. Internet, сокращенно от Interconnected Networks, т.е объединённые сети. По данным экспертов ис­следовательской компании IDC (http://www.idc.com/), в 2009 г. число пользователей, регулярно использующих Интернет, составило 1,5 млрд. чел., что составляет около четверти населения Земли (См. также: Садовничий В.А., Васенин В.А. Россий­ский Интернет в цифрах и фактах. — М.: Изд-во МГУ им. М.В. Ломоносова, 1999). В Большом толковом словаре русского языка РАН рекомендуется написание слова с прописной буквы: Интернет (Источник: Большой толковый словарь русского языка. — СПб.: Норинт, 1998).
8. Подробнее: Алимгазинов К. Internet и историческое знание: новое обретение в казахстанской историографии // Очер­ки по историографии и методологии истории Казахстана. — Алматы, 2007. — С. 278-327.
9. Мажитов С.Ф. Прогулки по лезвию ножа // Эксперт Казахстан. — № 36 (227). — 2009. — 21 сент.; Историческая наука в социально-политическом и идеологическом контекстах советской и постсоветской эпох: историографические ис­следования и публикации второй половины 1980-х — 2005 гг. // Россия и современный мир. — 2006. — 27 марта. — № 1; Актуальные проблемы исторической науки Казахстана. Материалы междунар. научно-практ. конф., 29-30 мая 2009 г. — Алматы, 2009.
10. Губер А.А. Московский конгресс историков (Москва, 16-23 августа 1970 года) // Вопросы истории. — 1970. — № 3; К XIII Международному конгрессу исторических наук (из циркуляра № 2 Организационного комитета) // Вопросы истории. —   1970. — № 3; Иванов В.В. Соотношение истории и современности как методологическая проблема. — М.: Наука, 1973.—  С. 11-33.
11. Материалы международной конференции «Проблемы методологии изучения и преподавания современной истории».— М., 29 сент. 2009 г.
12. Кроче Б. Антология сочинений по философии: История. Экономика. Право. Этика. Поэзия. — СПб., 1999; Он же. Теория и история историографии. — М., 1998. — 192 с.
13. Кроче Б. Теория и история историографии. — М., 1998. — С. 9.
14. Алимгазинов К. История и ее эпитомы: методологическая рефлексия на источниковедческую концепцию И.Г.Дройзена // Отан тарихы. — 2007. — № 3. — С. 73-84; ДройзенИ.Г. Историка. Лекции об энциклопедии и методологии истории. — СПб., 2004. — 579 с.; Ортега-и-ГассетХ. Восстание масс. — М., 2008. — 347 с.
15. Иванов В.В. Соотношение истории и современности как методологическая проблема. — М.: Наука, 1973. — С. 27.