Другие статьи

Цель нашей работы - изучение аминокислотного и минерального состава травы чертополоха поникшего
2010

Слово «этика» произошло от греческого «ethos», что в переводе означает обычай, нрав. Нравы и обычаи наших предков и составляли их нравственность, общепринятые нормы поведения.
2010

Артериальная гипертензия (АГ) является важнейшей медико-социальной проблемой. У 30% взрослого населения развитых стран мира определяется повышенный уровень артериального давления (АД) и у 12-15 % - наблюдается стойкая артериальная гипертензия
2010

Целью нашего исследования явилось определение эффективности применения препарата «Гинолакт» для лечения ВД у беременных.
2010

Целью нашего исследования явилось изучение эффективности и безопасности препарата лазолван 30мг у амбулаторных больных с ХОБЛ.
2010

Деформирующий остеоартроз (ДОА) в настоящее время является наиболее распространенным дегенеративно-дистрофическим заболеванием суставов, которым страдают не менее 20% населения земного шара.
2010

Целью работы явилась оценка анальгетической эффективности препарата Кетанов (кеторолак трометамин), у хирургических больных в послеоперационном периоде и возможности уменьшения использования наркотических анальгетиков.
2010

Для более объективного подтверждения мембранно-стабилизирующего влияния карбамезапина и ламиктала нами оценивались перекисная и механическая стойкости эритроцитов у больных эпилепсией
2010

Нами было проведено клинико-нейропсихологическое обследование 250 больных с ХИСФ (работающих в фосфорном производстве Каратау-Жамбылской биогеохимической провинции)
2010


C использованием разработанных алгоритмов и моделей был произведен анализ ситуации в системе здравоохранения биогеохимической провинции. Рассчитаны интегрированные показатели здоровья
2010

Специфические особенности Каратау-Жамбылской биогеохимической провинции связаны с производством фосфорных минеральных удобрений.
2010

Зарубежный опыт уголовно-правовой борьбы с незаконным применением мер уголовно-процессуального принуждения, связанных с лишением свободы

Сравнительное изучение уголовного права современных зарубежных стран позволяет выявить различного рода нюансы в уголовно-правовой охране тех или иных общественных отношений, обо­значить специфику юридических категорий и своеобразие законодательных дефиниций, наметить дальнейшие пути развития отечественного уголовного законодательства. Помимо этого, сравнитель­ное изучение дает возможность лучшего познания собственного права, поскольку «специфические особенности национальной правовой системы лучше «высвечиваются» при сравнении с другими сис­темами» [1; 24].

При сравнительном изучении уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за незаконное уголовно-процессуальное лишение свободы, мы будем выдерживать основные требова­ния, разработанные компаративистикой: а) объекты, входящие в предмет сравнительно-правового исследования, должны быть сопоставимы, б) между некоторыми внешне сходными явлениями и про­цессами правовой действительности могут быть сущностные различия, которые необходимо учиты­вать, в) в отдельных уголовно-правовых системах используются уникальные, не свойственные дру­гим системам юридические термины, г) содержательное наполнение одинаковых терминов может существенно различаться [2; 4-5].

Ознакомление с интересующими нас положениями уголовно-процессуального законодательства зарубежных стран показывает, что для обозначения мер процессуального принуждения, связанных с лишением свободы, законодателями используются различные термины, не совпадают должностные лица, принимающие решение о задержании или заключении под стражу, различаются основания для применения этих мер процессуального принуждения, существенно разнятся процедура и сроки за­ключения под стражу [3; 28-31, 4; 89-94, 5; 66-69]. Эти обстоятельства, конечно же, отражаются на практике установления уголовной ответственности за незаконное применение наиболее репрессив­ных мер процессуального принуждения и должны учитываться при сравнительном изучении соответ­ствующих положений уголовного законодательства зарубежных стран.

Все случаи изоляции от общества участников уголовно-процессуальных отношений для дости­жения целей уголовного судопроизводства, вне зависимости от того, как они именуются в рамках национальных систем права, в настоящем исследовании мы будем обозначать обобщающими терми­нами «уголовно-процессуальное лишение свободы», «меры процессуального принуждения, связан­ные с лишением свободы». Аналогичная терминология широко применяется в современной уголов­но-исполнительной науке. Так, К.Ж.Балтабаев принудительные меры, связанные с изоляцией челове­ка от общества, подразделяет на две группы: меры уголовно-процессуального принуждения, связан­ные с изоляцией от общества, и меры уголовного принуждения, связанные с изоляцией от общества [6; 17]. В первую группу ученый включает задержание и заключение под стражу.

Сравнительное исследование возможно на трех уровнях: сравнение правовых норм (микросрав­нение), сравнение правовых институтов и отраслей права различных правовых семей, сравнение пра­вовых систем в целом (макросравнение) [7; 47-53]. Целям нашего исследования соответствует пер­вый уровень, позволяющий выявлять сходства и различия сравниваемых норм при их параллельном изложении. При этом мы будем учитывать особенности основных правовых систем современности. Специфику уголовно-правовой регламентации ответственности за незаконное уголовно­процессуальное лишение свободы целесообразно выявлять по отдельности применительно к уголов­ному праву стран общего (англо-саксонская правовая семья) и континентального (романо-германская правовая семья) права. Большой интерес представляют для нас нормы об ответственности за неза­конное уголовно-процессуальное лишение свободы в уголовном праве стран бывшего социалистиче­ского лагеря (социалистическая правовая семья) и, в особенности, стран постсоветского пространст­ва, с которыми у Казахстана общее историческое прошлое.

Незаконные задержание, арест и содержание под стражей рассматриваются в качестве преступ­ных в большинстве бывших республик СССР, ставших ныне суверенными государствами [8; 152, 9; 689, 10; 517, 11; 257-258, 12; 300-301, 13; 358-359, 14; 325-326, 15;192, 16;182].

Наибольшим редакционным сходством со ст.346 УК Республики Казахстан характеризуются ст.301 УК Российской Федерации, ст.292 УК Азербайджанской Республики, ст.358 УК Республики Таджикистан, ст.324 УК Кыргызской Республики, которые так же, как и у нас расположены в главах о преступлениях против правосудия. Однако среди них УК Азербайджана выглядит более выигрыш­ным в части наказуемости рассматриваемых преступлений: максимальное наказание за заведомо не­законное задержание (преступление, не представляющее большой общественной опасности) не мо­жет превышать двух лет лишения свободы, заведомо незаконные заключения под стражу или содер­жание под стражей (менее тяжкое преступление) наказываются лишением свободы на срок от двух до четырех лет, квалифицированный вид этих преступлений (тяжкое преступление) наказывается лише­нием свободы от четырех до восьми лет. Такая редакция санкций различных частей одной статьи УК, между которыми исключена «вилка», на наш взгляд, позволяет уже на законодательном уровне четко дифференцировать ответственность и наказание в зависимости от характера и степени общественной опасности конкретного вида незаконного уголовно-процессуального лишения свободы.

В УК Латвийской Республики ответственность за незаконное уголовно-процессуальное лишение свободы предусмотрена двумя статьями — заведомо незаконное заключение под стражу (ст.292), за­ведомо незаконные задержание и привод (ст.293).

Напротив, УК Республики Беларусь и УК Эстонской Республики не дифференцируют ответст­венность в зависимости от степени суровости незаконно применяемых мер процессуального принуж­дения. Так, ч.1 ст.397 УК Беларуси устанавливает ответственность как за заведомо незаконное задер­жание, так и за заведомо незаконное заключение под стражу или содержание под стражей. Между тем арест является более репрессивной мерой уголовно-процессуального принуждения, нежели за­держание подозреваемого.

Уголовные кодексы Украины (ст.371), Эстонии (ст.170) и Латвии (ст.293) наряду с ответствен­ностью за заведомо незаконное задержание, заключение под стражу и содержание под стражей уста­навливают ответственность и за незаконный привод. УК Украины специфичен в части квалифици­рующих признаков заведомо незаконного задержания, привода или ареста. Эти деяния, повлекшие тяжкие последствия или совершенные из корыстных побуждений или иной личной заинтересованно- сти, влекут более суровую ответственность — лишение свободы на срок от пяти до десяти лет (ч.3 ст.371 УК Украины). Как показывает анализ практики, среди мотивов совершения рассматривае­мых преступлений превалируют побуждения служебного характера. В связи с этим правильность придания отягчающего значения побуждениям личного характера вызывает сомнения.

Как правило, диспозиция уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за неза­конное задержание, заключение под стражу и содержание под стражей, простая. Исключение состав­ляет ч.1 ст.234 УК Республики Узбекистан, в которой признаки заведомо незаконного задержания изложены в описательной диспозиции: «Заведомо незаконное задержание, то есть краткосрочное ограничение свободы лица дознавателем, следователем или прокурором при отсутствии законных оснований». Избранный узбекским законодателем способ описания признаков состава снимает с по­вестки дня ряд спорных вопросов. Во-первых, из него явственно следует, что под действие этой нор­мы подпадают только случаи незаконного уголовно-процессуального задержания (а не администра­тивного задержания). Во-вторых, редакция статьи позволяет однозначно решить вопрос о специаль­ных субъектах незаконного задержания. В то же время, как нам представляется, указание в тексте статьи на «отсутствие законных оснований» избыточно, поскольку незаконность всегда означает от­сутствие законных оснований. Ст.234 УК Узбекистана не предусматривает квалифицированные виды незаконного задержания, заключения под стражу и содержания под стражей.

Уголовное законодательство всех вышерассмотренных государств в числе признаков субъектив­ной стороны незаконного задержания, заключения под стражу и содержания под стражей называет «заведомость», которую принято трактовать как указание на форму и вид вины, — прямой умысел. Свои особенности в этом вопросе имеет УК Грузии, который указывает на умышленность действий субъекта преступления. Уголовное законодательство Грузии не устанавливает самостоятельной от­ветственности за незаконное содержание под стражей, вследствие чего незаконное содержание под стражей лица, в отношении которого задержание и заключение применены законно, не подпадает под действие ст.147 «Умышленное незаконное задержание или заключение под стражу».

Самая главная особенность УК Грузии в интересующем нас вопросе заключается в расположе­нии нормы об ответственности за умышленное незаконное задержание или заключение под стражу в системе Особенной части. Ст.147 УК Грузии помещена в главу 23 «Преступления против прав и сво­бод человека» раздела 7 «Преступления против человека» и соседствует с нормами, устанавливаю­щими ответственность за незаконное лишение свободы, незаконное помещение в психиатрическую больницу, захват заложника, умышленное привлечение невиновного лица к уголовной ответственно­сти и др. Место рассматриваемой нормы в системе Особенной части УК свидетельствует, что, кри­минализируя незаконное задержание и заключение под стражу, грузинский законодатель в первую очередь преследует цель защитить от общественно опасных посягательств такие важные блага чело­века, как личная свобода и неприкосновенность.

В числе наказаний за заведомо незаконное задержание, заключение под стражу и содержание под стражей в УК стран ближнего зарубежья, как правило, указывается обязательное дополнительное наказание в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью. Отсутствие в санкциях статей указания на обязательное лишение виновного права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью не является препят­ствием для назначения этого дополнительного наказания и зависит от усмотрения судьи.

Уголовное законодательство восточно-европейских государств с социалистическим прошлым в правовой регламентации ответственности за преступления против правосудия по многим пунктам отличается от нашего. Под преступлениями против правосудия у них принято понимать действия ча­стных лиц, выражающиеся в воспрепятствовании осуществлению правосудия (насилие или угроза в отношении судьи и других участников уголовного процесса, дача ложных показаний, ложный донос, сокрытие доказательств невиновности, укрывательство, несообщение о преступлении, разглашение данных предварительного расследования и др.) и исполнению судебных решений (самовольное осво­бождение из мест лишения свободы, содействие в побеге, нарушение судебного запрета и неиспол­нение судебного распоряжения и др.). По этой причине в главах о преступлениях против правосудия УК этих стран, как правило, нет специальной нормы, устанавливающей ответственность за незакон­ное уголовно-процессуальное лишение свободы. Данный факт, конечно же, нельзя воспринимать как свидетельство ненаказуемости этих действий. Ответственность за незаконное применение мер про­цессуального принуждения, связанных с лишением свободы, наступает по общим нормам о преступ­лениях против личной свободы и преступлениях по службе (должностных преступлениях).

Например, ст.189 УК Польши предусматривает ответственность за лишение человека свободы. При этом продолжительность срока лишения свободы учтена законодателем в качестве отягчающего обстоятельства: лишение свободы продолжительностью до семи дней наказывается лишением свобо­ды на срок от трех месяцев до пяти лет, а лишение свободы продолжительностью более семи дней — лишением свободы на срок от одного года до десяти лет [17; 146-147, 165].

Интересный прием регламентации уголовной ответственности за незаконное уголовно­процессуальное лишение свободы наблюдается в Болгарии [18; 110-111]. Согласно ст.142а УК про­тивозаконное лишение кого-либо свободы наказывается лишением свободы до двух лет, а эти же деяния, совершенные должностным лицом (среди которых особо выделяются лица, занимающиеся охранной деятельностью) в нарушение его служебных обязанностей или функций, — лишением сво­боды от одного года до шести лет. В числе отягчающих обстоятельств указаны: совершение этих действий в отношении беременной женщины; лица, не достигшего 18-летнего возраста; способом, мучительным или опасным для здоровья потерпевшего; продолжительностью более двух суток. Та­ким образом, УК Болгарии устанавливает специальную уголовную ответственность должностных лиц правоохранительных органов в рамках общей нормы о противозаконном лишении свободы.

Аналогично решается рассматриваемый вопрос в УК Китайской Народной Республики [19; 163-164]. Однако ст.238 УК КНР среди способов незаконного лишения свободы особо выделяет незаконное заключение под арест. Повышенную ответственность влечет незаконное заключение под арест, сопровождавшийся избиением и надругательством (ч.1), повлекший за собой серьезные травмы, причинение увечья или смерти (ч.2), совершенный сотрудниками государственных органов (ч.4). Сле­довательно, применительно к КНР можно смело утверждать, что уголовное законодательство этой страны в группе преступлений против демократических прав граждан предусматривает специальную норму, устанавливающую ответственность за незаконное уголовно-процессуальное лишение свободы.

Уголовное законодательство отдельных стран дальнего зарубежья не знает специальной нормы, аналогичной ст.346 УК Республики Казахстан. Сказанное прежде всего касается уголовного права стран англо-саксонской правовой семьи. Например, в Англии лица, незаконно применившие рас­сматриваемые меры процессуального принуждения, привлекаются к ответственности за лишение свободы, которое рассматривается как один из видов нападения [20; 214] и заключается в задержании любого гражданина без его согласия в каком-либо месте или его препровождении куда-либо. В уго­ловном законодательстве ряда стран континентального права также отсутствует специальная норма об ответственности за незаконное уголовно-процессуальное лишение свободы. Так, по УК Швейца­рии должностные преступления против свободы личности квалифицируются по общей норме как злоупотребление служебным положением (ст.312) [21; 102]. Аналогично решается вопрос об уголов­ной ответственности должностных лиц, незаконно лишивших кого-либо свободы, по УК Швеции (ст.1 главы 20 «О злоупотреблении служебным положением») [22; 166-167]. УК Голландии также не устанавливает ответственность за незаконное применение мер процессуального принуждения. Но в УК этой страны есть статья, расположенная в разделе «Преступления, связанные с злоупотребления­ми по службе», предусматривающая ответственность публичного служащего (должностного лица), ответственного за расследование уголовных правонарушений, за умышленное несообщение о факте незаконного лишения кого-либо свободы (ст.368) [23; 430-431].

Основываясь на подобного рода примерах, российский ученый М.А.Кауфман пришел к выводу, что в большинстве стран Европы и США специальных норм, устанавливающих ответственность за незаконное задержание, заключение под стражу и содержание под стражей, нет. «Здесь уже давно сложился правовой механизм, который позволяет привлекать к уголовной ответственности за подоб­ные деяния по общим нормам, предусматривающим ответственность за должностные злоупотребле­ния», — пишет автор [8; 152-153].

Представляется, что оснований для такого широкого обобщения недостаточно. Проведенный нами анализ уголовного законодательства развитых стран Европы, традиционно причисляемых к ро­мано-германской правовой семье, позволяет заключить, что наказуемость незаконного уголовно­процессуального лишения свободы обеспечивается у них за счет выделения специальных норм о по­сягательствах на свободу личности среди должностных злоупотреблений. При этом принципиальное отличие позиции зарубежных законодателей от нашего заключается в том, что нормы о посягательст­вах на свободу личности путем злоупотребления должностными полномочиями располагаются в структурных разделах уголовных законов, посвященных должностным преступлениям. В УК РК должностные злоупотребления со стороны сотрудников правоохранительных органов и суда, как из­вестно, предусмотрены в главе о преступлениях против правосудия и порядка исполнения наказаний.

УК Дании в параграфе 147 главы «Преступления, совершенные при осуществлении государст­венной функции» предусматривает целый ряд должностных злоупотреблений в сфере правосудия, в числе которых «применение любого незаконного ареста», наказуемое тюремным заключением на срок до трех лет. Параграф 148 этого законодательного акта устанавливает уголовную ответствен­ность за умышленное или в силу грубой небрежности несоблюдение предусмотренной законом про­цедуры ареста, наказуемое штрафом или простым заключением под стражу. Субъектами этих пре­ступлений, прямо указанными в законе, выступают «лица, в чьи обязанности входит применение ка­рательной власти государства» [24; 131-132]. Таким образом, по уголовному законодательству Дании наказуемо не только незаконное применение ареста, но и нарушение процедуры применения этой меры процессуального принуждения.

В статье 345 раздела «Должностные преступные деяния» УК ФРГ объединены разнородные пре­ступные деяния, выражающиеся в «исполнении приговора в отношении невиновного». Среди них нашего внимания заслуживает норма об ответственности за реализацию судебных решений, связан­ных с различными видами лишения свободы: «кто, являясь должностным лицом, которое назначено для участия в исполнении приговора, связанного с лишением свободы, либо меры исправления и безопасности[1], связанной с лишением свободы, или в исполнении административного задержания, исполняет такое наказание, меру или задержание, хотя по закону они не могут быть исполнены, тот наказывается лишением свободы на срок от одного года до десяти лет, в менее тяжких случаях — на срок от трех месяцев до пяти лет». В данном преступлении наказание зависит от формы вины: «если исполнитель действует легкомысленно, то наказанием является лишение свободы на срок до одного года или денежный штраф» [25; 191]. Следует заметить, что эта норма предусматривает ответствен­ность должностных лиц, исполняющих различные виды лишения свободы, а не применяющих их без достаточных к тому оснований.

Уголовное законодательство Испании выделяет самостоятельную группу должностных преступ­лений против личной свободы человека. Интересующий нас состав определен в ст.ст.530 и 531 гла­вы 5 «О преступлениях, совершенных государственными служащими против конституционных га­рантий» отдела 1 «О преступлениях, совершенных государственными служащими против личной свободы». Эти преступления совершаются только государственным служащим или должностным ли­цом в отношении конституционных и законных гарантий свободы личности, т.е. незаконно. Согласно статье 530 УК Испании «должностное лицо или государственный служащий, который, получив ин­формацию о преступлении, назначит, осуществит или продлит какую-либо меру лишения свободы задержанному, заключенному или осужденному с нарушением сроков или других конституционных или законных гарантий, наказывается лишением права занимать соответствующие должности или государственный пост на срок от четырех до восьми лет». Статья 531 устанавливает ответственность за аналогичные действия, связанные с незаконным назначением или продлением изоляции задержан­ного, заключенного или осужденного. Незаконное назначение или продление изоляции наказывается менее сурово, чем незаконное назначение, осуществление или продление мер лишения свободы — лишение права занимать соответствующие должности или государственный пост на срок от двух до шести лет [26; 163].

Ярким примером установления специальной уголовной ответственности «лиц, осуществляющих публичные функции» за «посягательства на индивидуальную свободу», является Уголовный Кодекс Франции [27; 378-380]. В соответствии со ст.432-4 УК семью годами тюремного заключения и круп­ным штрафом наказывается лицо, являющееся представителем государственной власти или выпол­няющее задание органов государственного аппарата, находящееся при исполнении своих обязанно­стей или возложенного на него задания, если оно незаконно прикажет совершить акт посягательства на свободу личности. В том случае, если акт посягательства состоит в задержании или удержании в течение более чем семи дней, наказание увеличивается до тридцати лет заточения и штрафа. Приня­тие или удержание сотрудником пенитенциарного учреждения какого-либо лица без распоряжения, судебного постановления или приказа о заключении под стражу, составленного в соответствии с за­коном, или незаконное продление им срока содержания под стражей в соответствии со ст.432-6 УК Франции наказывается двумя годами тюремного заключения и штрафом.

В уголовном праве Японии, складывавшемся под значительным влиянием французской и гер­манской правовых систем, задержание или заключение под стражу в результате злоупотребления присвоенной по должности властью выделяется как специальный вид злоупотребления присвоенной по должности властью со стороны публичного должностного лица. Статья 194 УК Японии гласит: «Если лицо, осуществляющее судейские, прокурорские или полицейские полномочия либо дейст­вующее при этом в качестве помощника, путем злоупотребления присвоенной ему по должности властью задержало какое-либо лицо или держало его под стражей, оно наказывается лишением сво­боды с принудительным физическим трудом или тюремным заключением на срок от шести месяцев до десяти лет». Специальные субъекты этого преступления в названии статьи обобщенно именуются «особыми публичными должностными лицами» [28; 118].

Сравнительное изучение соответствующих положений уголовного законодательства современ­ных зарубежных стран, принадлежащих к различным правовым системам, позволяет прийти к обще­му выводу, что незаконное применение мер процессуального принуждения, связанных с лишением свободы, уголовно наказуемо во всех цивилизованных государствах, ориентированных на демокра­тические ценности.

В то же время законодательные приемы (механизм) установления уголовной ответственности за это деяние могут быть различными:

  • ответственность за незаконное уголовно-процессуальное лишение свободы может наступать по общей норме о преступлениях против личной свободы (Англия, Польша);
  • ответственность за незаконное уголовно-процессуальное лишение свободы может предусмат­риваться специальной нормой в рамках общей нормы о преступлениях против личной свободы (Болгария, Грузия, Китай);
  • ответственность за незаконное уголовно-процессуальное лишение свободы может наступать по общей норме о должностных преступлениях (Голландия, Швейцария, Швеция);
  • ответственность за незаконное уголовно-процессуальное лишение свободы может предусмат­риваться специальной нормой о посягательствах на свободу личности, особо выделенной среди должностных преступлений (Германия, Дания, Испания, Франция, Япония).

По существу, последний прием правовой регламентации ответственности за незаконное уголов­но-процессуальное лишение свободы присущ и уголовному законодательству большинства стран постсоветского пространства (Азербайджан, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Латвия, Россия, Тад­жикистан, Узбекистан, Украина, Эстония). В уголовном праве этих стран заведомо незаконное за­держание и заключение под стражу принято относить к специальным видам должностных злоупо­треблений в сфере осуществления правосудия, посягающих на свободу личности, вовлеченной в уго­ловный процесс.

 

Список литературы:

  1. 1  Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии). Учеб. пособие. — М.: Зерцало, 1998. — 201 с.
  2. 2 Малиновский А.А. Сравнительное правоведение в сфере уголовного права. — М.: Междунар. отношения, 2002. — 370 с.
  3. 3 Хан В.В. Применение мер процессуального принуждения в стадии досудебного расследования, на основе положи­тельного опыта Англии и США // Правовая реформа в Казахстане. — 2007. — № 2 (36). — С. 28-32.
  4. 4  Ковалев Н. Заключение под стражу по решению суда в ряде Европейских стран // Юрист. — 2007. — № 7 (73). — С. 89-94.
  5. 5  Осипян Р. Проблемы правового регулирования сроков уголовно-процессуального задержания и пути их совершенст­вования // Юрист. — 2007. — № 8 (74). — С. 66-69.
  6. 6  Балтабаев К.Ж. Исполнение наказаний: законодательство Республики Казахстан и международные нормы. — Ал­маты, 1999. — 272 с.
  7. 7  Саидов А.Х. Сравнительное правоведение (основные правовые системы современности). — М.: Юрист, 2000. — 441 с.
  8. 8      Преступления против правосудия / Под ред. А.В.Галаховой. — М.: Норма, 2005. — 416 с.
  9. 9      Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Н.Ф.Кузнецовой. — М.: Зерцало, 1998. — 846 с.
  10. 10            Комментарий к Уголовному кодексу Кыргызской Республики / Т.А.Асаналиев, А.Ж.Каримбеков, К.М.Осмоналиев.
  11. — Бишкек: ПК «Переплетчик», 2002. — 629 с.
  12. 11  Уголовный кодекс Республики Узбекистан. — СПб.: Юрид. центр «Пресс», 2002. — 338 с.
  13. 12  Уголовный кодекс Азербайджанской Республики. — СПб.: Юрид. центр «Пресс», 2001. — 358 с.
  14. 13  Уголовный кодекс Республики Таджикистан. — СПб.: Юрид. центр «Пресс», 2001. — 410 с.
  15. 14  Уголовный кодекс Украины. — СПб.: Юрид.центр «Пресс», 2001. — 393 с.
  16. 15  Уголовный кодекс Грузии. — СПб.: Юрид.центр «Пресс», 2002. — 409 с.
  17. 16  Уголовный кодекс Эстонской Республики. — СПб.: Юрид. центр «Пресс», 2001. — 262 с.
  18. 17  Уголовный кодекс Республики Польша. — СПб.: Юрид. центр «Пресс», 2001. — 243 с.
  19. 18  Уголовный кодекс Республики Болгария. — СПб.: Юрид. центр «Пресс», 2001. — 298 с.
  20. 19  Уголовный кодекс Китайской Народной Республики. — СПБ.: Юрид. центр «Пресс», 2001. — 303 с.
  21. 20   Лихачев В.А.Уголовное право в независимых странах Африки. — М.: Наука, 1974. — 240 с.
  22. 21   Уголовный кодекс Швейцарии. — М.: Зерцало, 2000. — 135 с.
  23. 22   Уголовный кодекс Швеции. — СПб.: Юрид. центр «Пресс», 2001. — 320 с.
  24. 23   Уголовный кодекс Голландии — СПб.: Юрид. центр «Пресс», 2001. — 510 с.
  25. 24   Уголовный кодекс Дании. — СПб.: Юрид. центр «Пресс», 2001. — 230 с.
  26. 25   Уголовный кодек ФРГ. — М.: Зерцало-М, 2001. — 200 с.
  27. 26   Уголовный кодекс Испании. — М.: Зерцало, 1998. — 213 с.
  28. 27   Уголовный Кодекс Франции. — СПб.: Юрид. центр «Пресс», 2002. — 650 с.
  29. 28   Уголовный кодекс Японии. — СПб.: Юрид. центр «Пресс», 2002. — 226 с.



[1] Меры исправления и безопасности, связанные с лишением свободы, имеются в виду следующие: помещение в пси­хиатрическую больницу, в лечебное заведение для алкоголиков и наркоманов, превентивное заключение.

Разделы знаний

Архитектура

Научные статьи по Архитектуре

Биология

Научные статьи по биологии 

Военное дело

Научные статьи по военному делу

Востоковедение

Научные статьи по востоковедению

География

Научные статьи по географии

Журналистика

Научные статьи по журналистике

Инженерное дело

Научные статьи по инженерному делу

Информатика

Научные статьи по информатике

История

Научные статьи по истории, историографии, источниковедению, международным отношениям и пр.

Культурология

Научные статьи по культурологии

Литература

Литература. Литературоведение. Анализ произведений русской, казахской и зарубежной литературы. В данном разделе вы можете найти анализ рассказов Мухтара Ауэзова, описание творческой деятельности Уильяма Шекспира, анализ взглядов исследователей детского фольклора.  

Математика

Научные статьи о математике

Медицина

Научные статьи о медицине Казахстана

Международные отношения

Научные статьи посвященные международным отношениям

Педагогика

Научные статьи по педагогике, воспитанию, образованию

Политика

Научные статьи посвященные политике

Политология

Научные статьи по дисциплине Политология опубликованные в Казахстанских научных журналах

Психология

В разделе "Психология" вы найдете публикации, статьи и доклады по научной и практической психологии, опубликованные в научных журналах и сборниках статей Казахстана. В своих работах авторы делают обзоры теорий различных психологических направлений и школ, описывают результаты исследований, приводят примеры методик и техник диагностики, а также дают свои рекомендации в различных вопросах психологии человека. Этот раздел подойдет для тех, кто интересуется последними исследованиями в области научной психологии. Здесь вы найдете материалы по психологии личности, психологии разивития, социальной и возрастной психологии и другим отраслям психологии.  

Религиоведение

Научные статьи по дисциплине Религиоведение опубликованные в Казахстанских научных журналах

Сельское хозяйство

Научные статьи по дисциплине Сельское хозяйство опубликованные в Казахстанских научных журналах

Социология

Научные статьи по дисциплине Социология опубликованные в Казахстанских научных журналах

Технические науки

Научные статьи по техническим наукам опубликованные в Казахстанских научных журналах

Физика

Научные статьи по дисциплине Физика опубликованные в Казахстанских научных журналах

Физическая культура

Научные статьи по дисциплине Физическая культура опубликованные в Казахстанских научных журналах

Филология

Научные статьи по дисциплине Филология опубликованные в Казахстанских научных журналах

Философия

Научные статьи по дисциплине Философия опубликованные в Казахстанских научных журналах

Химия

Научные статьи по дисциплине Химия опубликованные в Казахстанских научных журналах

Экология

Данный раздел посвящен экологии человека. Здесь вы найдете статьи и доклады об экологических проблемах в Казахстане, охране природы и защите окружающей среды, опубликованные в научных журналах и сборниках статей Казахстана. Авторы рассматривают такие вопросы экологии, как последствия испытаний на Чернобыльском и Семипалатинском полигонах, "зеленая экономика", экологическая безопасность продуктов питания, питьевая вода и природные ресурсы Казахстана. Раздел будет полезен тем, кто интересуется современным состоянием экологии Казахстана, а также последними разработками ученых в данном направлении науки.  

Экономика

Научные статьи по экономике, менеджменту, маркетингу, бухгалтерскому учету, аудиту, оценке недвижимости и пр.

Этнология

Научные статьи по Этнологии опубликованные в Казахстане

Юриспруденция

Раздел посвящен государству и праву, юридической науке, современным проблемам международного права, обзору действующих законов Республики Казахстан Здесь опубликованы статьи из научных журналов и сборников по следующим темам: международное право, государственное право, уголовное право, гражданское право, а также основные тенденции развития национальной правовой системы.