Противоречивый, неоднозначный характер современной действительности, коренные культурные, социально-экономические, политические перемены, сопровождающиеся существенными трансформациями различных сфер деятельности, переоценкой прежних ценностей и идеалов, утратой привычных представлений и жизненных установок, делают особо актуальной для каждого человека проблему социальной и нравственной ответственности. Расширение социального пространства, связанного с самостоятельными и самодеятельными формами экономической и политической деятельности, заставляет задуматься о самоактуализации каждого человека, а значит, о роли и месте каждого человека как личности в историческом развитии и социальном творчестве. Вместе с тем постепенное высвобождение людей из-под власти тоталитарных и авторитарных установок сознания, отказ от командно-административных методов управления социальными преобразованиями, распространение критических принципов мышления в процессе общения не только способствуют утверждению новых условий свободного и творческого развития человека, но и предоставляют возможности для проявления стихийных форм индивидуального самовыражения, которые, будучи не подкрепленными ответственностью, становятся основой для деструктивных субъективистских действий. Поэтому одной из важнейших задач любого общества, стремящегося к самоорганизации на демократических началах, является создание условий, позволяющих человеческой индивидуальности проявить свою неповторимость в реальном социальном действии, в сфере реальных взаимоотношений с другими людьми, проявить себя в качестве личности в действиях действительно важных, значимых не только для себя, но и, в первую очередь, для других. Именно о такой личности размышлял известный советский философ Э.В.Ильенков, когда писал, что подлинная личность — это та, в которой «сконцентрировано, как в фокусе, социально значимое (то есть значимое для других) дело их жизни, ломающее косные штампы, с которыми другие люди свыклись, несмотря на то, что эти штампы уже устарели, стали тесны для новых, исподволь созревающих форм отношений человека к человеку» [1; 233]. Обращаясь к исследованию процесса политической модернизации в Казахстане, мы исходим из убеждения, что нельзя провести строгую границу между жизнью отдельного человека, его «частными» интересами и жизнью общественной. В нашем понимании жизнь человека в обществе и его положение как гражданина определенного государства являются необходимыми предметами размышления каждого ответственного индивидуального сознания. Поскольку, как заметил еще Аристотель, государство существует «не просто ради существования, но скорее ради благой жизни» [цит. по: 2; 281] и появляется государство только тогда, когда «создается общение ради благой жизни между семействами и родами, ради совершенной и достаточной для самой себя жизни» [цит. по: 2; 281]. Соответственно, основным элементом любой политической системы как способа решения проблем, важных для всего общества, является наличие прямой зависимости между совершенствованием нравственных устоев отдельного человека как личности и совершенствованием порядка общественной жизни, действующих в ней социальных норм и учреждений.
Основная же трудность в культивировании указанного элемента, с нашей точки зрения, заключается в том, что в своей повседневной деятельности человек, по преимуществу, опирается на более простые и доступные средства, воздействующие на ситуацию внешним образом, и старается избегать средств более трудных, связанных с изменением своего отношения к действительности, с самоизме- нением. Так и в своей общественной жизни человек, по мере усложнения создаваемых им же самим политических порядков, все в большей мере привыкает к мысли о том, что совершенствование общественных порядков и нравов зависит от предлагаемых политическим руководством реформ и преобразований, а «задача внутреннего нравственного и духовного исправления и улучшения людей по сравнению с этим отступает на задний план, считается, по меньшей мере, задачей второстепенной, менее существенной, и на нее не возлагается больших надежд в деле общего улучшения жизни» [3; 456]. Поэтому, связывая процесс политической модернизации в Казахстане, в первую очередь, с усилением активности граждан, раскрытием их творческого потенциала, вследствие чего будет «расширяться стремление людей активнее защищать свои права и свободы, повысится степень самоорганизации общества» [4], мы обращаемся к поиску тех мировоззренческих установок, которые будут способствовать формированию у подавляющего большинства граждан сознания личной ответственности за организацию эффективной политической системы в казахстанском обществе.
Опыт первых лет казахстанского суверенитета, связанный с преодолением материальных трудностей и последствий крушения прежней социальной системы, показал, насколько опасен для общества именно духовный кризис. «Многие казахстанцы оказались в состоянии фрустрации, испытывая апатию, чувство потери перспективы исторического развития, растущую неуверенность в завтрашнем дне, обесценивание стимулов созидательной деятельности, неопределенности своего места в социальных процессах. Находясь в состоянии душевного дискомфорта, подавляющее большинство населения Казахстана фактически жило одним днем и было замкнуто на элементарном выживании» [5; 44]. Именно в этот непростой для Казахстана исторический момент появилась ясная и четкая политическая цель, требующая нравственного и ответственного отношения каждого гражданина к своим общественным обязанностям. Эта цель была сформулирована Президентом Республики Казахстан
Н.А.Назарбаевым в «Стратегии становления и развития Казахстана как суверенного государства». Ее основная идея была связана с выбором концептуальной модели развития Казахстана как общества открытого типа, демократического, миролюбивого государства. Н.А.Назарбаев заявил: «В Казахстане будет не либеральный или народный капитализм, не истинный или модернизированный социализм, а просто нормальное демократическое общество, с многоукладной рыночной экономикой, открывающей каждому человеку равные возможности самостоятельного выбора и экономического самоопределения в реализации своих экономических, социальных, национальных и политических интересов» [6; 67]. Предлагая не очередной утопический проект немедленного перехода на новый уровень социально-экономического и политического развития страны, а конкретный план постепенного движения по пути социально-экономического реформирования и политической модернизации, Н.А.Назарбаев назвал основные принципы демократического переустройства казахстанского общества, открыто признавая всю сложность их реализации. Говоря о том, что псевдодемократические институты, существовавшие в советском обществе, рухнули под напором стремительных перемен, Н.А.Назарбаев подчеркнул: «мы хотим создать в республике осязаемую демократию, которая вырастет из реальной жизни, на общечеловеческой и, вместе с тем, специфически казахстанской основе». Президент отметил, что для казахстанского общества необходима система реальной демократии, которая обеспечит «полное равенство и одинаковую свободу всем людям, живущим в нашей республике., экономическую, духовную и политическую свободу личности для максимальной реализации всех потенциальных возможностей каждого человека» и позволит Казахстану стать полноправным членом мирового сообщества. При этом важно помнить о том, что «демократия — не медицинская прививка от тоталитаризма, не лекарство, приняв которое, с детства больной человек сразу выздоровеет. Наивно думать, что демократическое общество и рыночную экономику сознательно жаждут все. Поэтому мировоззренческие и психологические стереотипы людей. — едва ли не самое главное препятствие на пути проводимых нами широких экономических преобразований, принципиальными целями и ориентирами которых являются рынок, экономическая свобода личности, самостоятельность товаропроизводителей, конкуренция» [6; 106, 107].
Современные исследователи процесса политической модернизации в Казахстане, анализируя уже пройденный страной исторический путь, уверены в том, что казахстанские реформы в политической сфере соединили в себе лучшие достижения европейского и азиатского пути. Их отличительная особенность состоит в том, что это «не эклектический механизм, в рамках которого отсутствует выбор и отбор, а синтез уникальной материи политического и экономического реформирования, которая, в конечном счете, и определяет логику казахстанского пути» [5; 5]. Вступая в фазу «нового индустриально-инновационного развития, системной модернизации всех сторон общественной жизни, мы опираемся на достижения прошлого в самом широком контексте — от исторических традиций до завоеваний периода независимости. В соединении традиций и инноваций, в сплоченности народа Казахстана, в его творческих возможностях — залог успешного выполнения поставленных задач» [5; 5, 6]. В этом отношении роль научного сообщества по разработке эффективных прогнозов и проектов дальнейшего политического реформирования становится все более ответственной.
Известный казахстанский философ А.Н.Нысанбаев, размышляя о трудностях процесса демократизации, справедливо отмечал, что в Казахстане формируется институциональная демократия, но отсутствует внимание к институциональной этике. Поэтому те или иные проекты общественного развития, выдвигаемые различными политическими силами, не находят в обществе широкой социально-психологической поддержки. В условиях правового нигилизма, отчуждения и злоупотребления властью, социальной поляризации общества происходит рост взаимного недоверия граждан и политических институтов. И гражданское общество не вырастает автоматически из институциональной демократии. Необходимы факторы нравственного, аксиологического характера. В этом смысле А.Н.Нысанбаев соглашается с мыслью К.Поппера о том, что демократия будет успешно функционировать лишь в обществе, разделяющем ценности свободы и терпимости. Она не будет работать в обществе, которое не имеет понятия об этих ценностях. Демократия может способствовать сохранению свободы, но не может создать свободу там, где граждане не нуждаются в свободе [см.: 7; 342, 343]. Поэтому содержательный характер процесса политической модернизации в Казахстане, с нашей точки зрения, во многом зависит от усилий самой власти по созданию благоприятных условий для реализации демократических принципов социальной организации в повседневной жизни людей. Современная политологическая теория настаивает на том, что_для стабильного укоренения и развития демократии необходимы стройное и системное агрегирование коллективных мнений и хотя бы относительная свобода их артикуляции (выражения). Без необходимого пакета «прав человека и гражданина», включающих в себя свободы совести, слова, участия, собраний и мирных массовых акций, сами основы демократического процесса могут быть подорваны и заменены химерой, которую часто называют «латиноамериканской моделью» гражданского общества, где государство само создает институты для диалога с самим же собой. Формируя, таким образом, исключительно замкнутую среду принятия решений, государство рискует попасть в волну снижения собственной эффективности, вызванную отсутствием диалога по ключевым вопросам развития и роста, что негативно скажется не только на эффективности общественного управления, но и на стабильности конкретного властного политического режима [см.: 8].
В нашем понимании современная политическая организация общества является результатом взаимодействия органов государственной власти и населения, которое представлено в различных общественных организациях, начиная от объединения собственников жилья и до политических партий. Основой успешного функционирования первых является эффективная система законодательства (правовое государство), условием возникновения вторых — постепенное отделение общества как свободной деятельности людей от государства. Следствием такого отделения и явилось возникновение и устойчивое существование различных организаций — политических партий, союзов, движений, которые выступают основным звеном связи между государственными органами власти и основной массой населения. Многие ученые правомерно утверждают, что в идеале демократическое государство есть государство, основанное на общественном мнении. Общественное мнение есть отношение массового сознания к тому или иному социально значимому событию на какой-то момент времени. Оно и выступает практическим звеном в той самой обратной связи между властью и объектом управления — народом, который и оценивает полученные в обществе результаты, степень их отклонения от первоначально поставленных целей.
В государствах, далеких от демократических принципов управления, обратная связь от объекта управления к субъекту управления, т.е. от народа к власти, бывает весьма затрудненной, а порою вообще может отсутствовать. Ведь проблема обратной связи состоит в том, что информация о процессах, реально происходящих в толще народа, должна идти по другим каналам связи, чем властные распоряжения, идущие сверху вниз — от высших органов власти до рядового исполнителя. Если в обществе отсутствует сколько-нибудь свободное выражение мнения, отсутствует общественная мысль в форме публицистики, литературной критики, открытых выступлений интеллигенции, то власть фактически оказывается без достоверной информации о результатах своей деятельности. Это обстоятельство приводит к резкому снижению эффективности управления, особенно в условиях, когда государство стремится направить общество по пути ускоренного развития. В конечном итоге власти теряют контроль над происходящими процессами в обществе, и наступает управленческая катастрофа, вызывающая революционные потрясения. В демократически устроенном обществе вмешательство государственной власти в ход общественных процессов строго ограничивается правовыми законами, которые принимает парламент или другой законодательный орган власти.
В связи с усложнением современного общества, ростом численности населения, разнообразных форм объединения людей и отношений между ними во всем мире наблюдается рост самоуправленче- ских тенденций. Самоуправление, т.е. управление со стороны организаций, выведенное за рамки государственной административной власти, давно уже является нормой во многих странах мира, особенно в малых городах, в сельской местности, в производственных и научных организациях, в творческих объединениях. Политическая жизнь в современном обществе приобрела широкие масштабы и разнообразные формы. Самые различные партии и политические организации пытаются уловить настроение тех или иных слоев населения, завоевать к себе доверие, стать их представителями в законодательных органах власти.
Современная цивилизация вступила в новый этап своего развития, получивший название информационного общества. Появление компьютерной техники в массовых масштабах, возникновение локальных и мировых сетей общения и обмена информацией свидетельствуют о формировании новой технологической основы функционирования общества. В ходе становления информационного общества сталкиваются и борются две тенденции в использовании информационной техники и информационных возможностей для более эффективного управления обществом. С одной стороны, многое делается для того, чтобы современное общество превращалось не просто в массовое общество, а в общество массового информационного манипулирования человеческим сознанием. Основная задача здесь — добиться жесткого программирования выбора, который должен делать человек в конкретных ситуациях. Потребительский выбор, идет ли речь о политике или поп-звезде, о вещах или идеях, оказывается единственным творческим актом свободы человека. Люди в обществе массовой манипуляции все больше перестают быть творцами собственной истории. Они начинают жить в виртуальном, иллюзорном мире, который тщательно планируется и создается средствами массовой информации. Если же событие, политик, идея оказались незамеченными в информационном пространстве, они как бы и не существуют в реальной действительности. Массовому сознанию они остаются неизвестными.
Другая тенденция, также пробивающая себе дорогу в современном мире, представлена в виде первых ростков возникающего коммуникативного общества, т.е. общества, основанного на различных формах свободного общения людей между собой. Одним из создателей теоретической модели коммуникативного общества стал немецкий философ и социолог Ю.Хабермас. Он полагает, что между властью, государственно-политическими структурами и частной сферой гражданской жизни (предпринимательством, семейной жизнью и т.д.) должны располагаться автономные, самодеятельные объединения граждан. Цель деятельности этих объединений — достижение взаимопонимания и согласия между различными социальными слоями в обществе. Средством их достижения выступают непрерывный диалог, непрерывное общение людей, взаимный обмен информацией, аргументами в пользу своей точки зрения, выслушивание иных мнений. Причем все стороны, участвующие в диалоге, исходят из намерения достигнуть согласия [см.: 9,10].
Вектор политической модернизации в Казахстане связан именно с этой тенденцией и обозначен следующим образом: «Следует развивать самоорганизующие начала в жизни казахстанцев, в том числе органы местного самоуправления, «осовременить» институты гражданского общества, которые должны стать действенными инструментами реализации социальных инициатив граждан» [4]. Участие в политической жизни является непосредственным показателем самоопределения личности, реальной востребованности ею своих прав, выражением понимания человеком своего статуса социального субъекта и своих возможностей по изменению общественных порядков. Именно участие конкретного индивида в политике, в конечном счете, показывает, насколько эта сфера жизни способна служить не только интересам крупных социальных групп, но также запросам и чаяниям рядового гражданина, обычного человека. Политическая активность социального субъекта является одной из основных форм, используемых человеком для достижения своих собственных, индивидуально осознанных целей. Причем данная форма реализации личных потребностей формируется в процессе взаимодействия индивида с правительством, органами власти, другими политическими институтами и силами. Благодаря такому инструментальному отношению к политике, индивидуальное «участие» характеризует только конкретные формы практических действий человека, независимо от их мотивации или условий осуществления. Иными словами, к «участию» относятся только реально совершаемые в политике действия индивида. Осуществляя такие действия, индивид переступает через порог того умозрительного отношения к политическим событиям, которое выражается в эмоциях, оценках, суждениях и иных сугубо идеальных реакциях. В этом смысле политическое участие предстает как качественно иной практический уровень включенности индивида в политическую жизнь, заставляющий его совершать там конкретные поступки [см.: 11].
Практические и целенаправленные формы политического участия характеризуются масштабностью и интенсивностью. Например, индивид может участвовать в решении местных или общереспубликанских вопросов, заниматься постоянной активной деятельностью по организации избирательных кампаний, а может изредка принимать участие в выборах — и все это будут разные по значимости и интенсивности формы его политического участия. Непосредственно характеризуя поступки индивида, политическое участие дает косвенную аттестацию и самой политической системе, т.е. той внешней среде, которая сопутствует или препятствует политическим действиям граждан. Так, в одних политических системах индивид имеет возможность практически реагировать на затрагивающие его поступки властей, предпринимать те или иные действия в качестве реакции на сложившуюся в стране (регионе) ситуацию, а в других то же стремление действовать натыкается на жесткость и неприспособленность политических структур к такого рода желаниям индивидов. Например, во многих демократических странах широко распространены судебные процессы, в которых рядовые граждане оспаривают действия правящих структур. В то же время в тоталитарных и деспотических государствах невозможны не только индивидуальные, но и групповые формы политического участия человека (в виде деятельности партий, общественно-политических движений и т.д.). Так что разнообразие форм политического участия неизменно определяется наличием условий и разветвленностью структур, способных воспринимать индивидуальные запросы граждан к власти [см.: 12].
У казахстанцев существует уникальный исторический шанс превратить наше государство из чисто формального объединения граждан в единство, сплоченное общими ценностями. Единство, в котором отдельные члены общества не исключают друг друга, а, напротив, взаимно полагают себя один в другом, солидарны между собой; когда они не исключают социального целого, а утверждают свое личностное бытие на единой основе; когда это социальное целое не подавляет и не поглощает личностной самореализации, а раскрывая себя в каждом конкретном человеке, дает ему полный простор в себе, когда все люди равны в своем чувстве собственного достоинства и в своем праве на участие в общем деле социального совершенствования. Наверное, тогда мы начнем понимать, что истинное величие человека и подлинность его личности заключаются не в занятии какой-либо должности и в продвижении по лестнице социальной иерархии, а в свободном и сознательном достижении социального благополучия для всех и каждого. И личность, занимающая активную политическую позицию, ответственно и сознательно участвующая в процессе политической модернизации, будет формироваться только в таких социальных условиях, в которых есть свобода действительного развертывания человека в реальных делах, во взаимоотношениях с другими людьми, свобода расширения сферы творческой деятельности каждого человека. Поэтому будем помнить о том, что «слишком велика цена политики, ставящей во главу угла личные амбиции, попытки монополизировать право на истину» [13; 253].
References
1 Ilyenkov E.V. What is personality? // How to start a personality / Ed. Kosolapov R.I., Moscow: Politizdat, 1979, 238 p.
2 Asmus V.F. Ancient Philosophy: 3 ed., Moscow: Higher school, 2001, 400 p.
3 Frank S.L. Spiritual foundations of society, Moscow: Republic, 1992, 511 p.
4 Nazarbayev N.A. Social modernization of Kazakhstan: Twenty steps to a Society of General Labor [electronic resource] // Memorial [site]. URL: www. kazpravda.kz (date accessed 06.02. 2013).
5 Bisembayev A.A., Koishybayev G.T. The basic elements of a political design in the Republic of Kazakhstan. Methodology Kazakhstani reforms, Astana: «Publishing and Printing Center», 2010, 188 p.
6 Nazarbaev N.A. Selected speeches. Vol. II: 1991-1995, Astana: Saryarka, 2009, 670 p.
7 Nysanbayev A.N. The philosophy of understanding, Almaty: Home Edition «Kazakh entsiklopediyasy», 2001, 544 p.
8 Thelin K. Democracy and Identity: correlation with uncertainty // Scientific news magazine «Peace and Politics» [electronic resource] // Memorial [site]. URL: http://mir-politika.ru (date accessed 11.02.2013).
9 Habermas J. Democracy. Mind. Morality: moscow lectures and interviews, Moscow: Kami: ACADEMIA, 1995, 245 c.
10 Habermas J. Reconciliation through the public use of reason. Remarks on John Rawls's political liberalism // Problems of Philosophy, 1992, № 4, р. 53-67.
11 Buluktayev Y.O. Political modernization as a vector of democratic development // Sayasat-Policy, 2011, № 8, р. 72-75.
12 Zhankuliyeva C. Political modernization: Theory and specificity of Kazakhstan // Analytic = Analytical Review, 2011, № 5, р. 109-115.
13 Nazarbayev N.A. Without the right and left, Moscow: Young Guard, 1991, 254 p.