Постановка проблемы. В науке конституционного права ведущая роль посвящена, в первую очередь, механизмам правового регулирования, реализации и правовой защиты конституционных прав и свобод человека.
Вместе с тем отдельного научного исследования требует методология научной разработки конституционных культурных прав и свобод человека и гражданина, особенно антропологический подход к исследованию феномена культурных прав и свобод граждан, их философские и общественные начала.
Анализ последних исследований и публикаций. Следует отметить, что проблема конституционных прав и свобод человека и гражданина прямо или косвенно освещалась в научных исследованиях, которые провели О.М.Балынская, Л.И.Глухарева, С.Головатый, С.Д.Гусарев, А.М.Колодий, Н.М.Онищенко, П.М.Рабинович, А.А.Фальковский, Ю.С.Шемшученко и другие ученые.
Постановка задания. Целью данной научной статьи является исследование и обобщение основных методологических подходов к пониманию, юридическому закреплению и реализации конституционных культурных прав и свобод человека и гражданина.
Изложение основного материала исследования. Современная методологическая ситуация во всем обществоведении Украины, характеризующаяся переходом от унифицированной, единственно дозволенной «государственной» методологии к разнообразию методологических основ, распространяется и на отечественное правоведение. Демонополизация, или, так сказать, разгосударствление методологии, — бесспорно, плодотворный процесс, который обогащает, демократизирует поиски истины, высвобождает и стимулирует исследовательскую энергию, позволяет более полно и всесторонне понять предмет исследования — специфические государственно-правовые закономерности. Уже сегодня можно зафиксировать положительные результаты этой методологической тенденции, воплощенные, в частности, в переосмыслении «классических» и введении новых понятий отечественного общетеоретического правоведения, таких как «права человека», «права нации», «правовое государство». Это отражено и в фундаментальных новых законах Украины.
Однако методологический плюрализм не должен превращаться в методологический анархизм, методологическую неразборчивость, произвол. Эта ситуация (а ее симптомы можно иногда наблюдать как в правоведении, так и в других общественных науках современной Украины) не приближает, а отдаляет от положений, адекватных предмету познания, тормозит формирование практически полезных выводов. Предотвратить такие нежелательные «затраты» во время исследовательского процесса можно при соблюдении, по крайней мере, следующих трех общеметодологических постулатов:
- объективная обусловленность выбранных методов исследования его предметом;
- необходимость установления единой истины, достоверность которой можно доказать и проверить с помощью определенного объективного критерия;
- способность метода приближать, помогать раскрытию социальной сущности изучаемых явлений (а не приводить к сокрытию, затушевыванию ее), что является непременным показателем приемлемости, эвристичности определенного исследовательского похода [4; 8].
Далее попробуем охарактеризовать современные тенденции в изменении объекта и, соответственно, предмета общетеоретической юриспруденции и выяснить, каким образом они сказываются на состоянии ее методологии. К таким тенденциям, полагаем, прежде всего, относятся: антропологи- зация, глобализация и деформализация.
Антропологизация заключается в том, что именно человек становится центральным объектом общей теории права и государства, а ее естественно-правовые свойства и закономерности их государственно-юридического обеспечения постепенно превращаются в важнейшую составляющую предмета этой науки.
Одним из убедительных проявлений названной тенденции является значительное усиление внимания ученых к антропологии права. Она является междисциплинарной комплексной отраслью знания, которая, видимо, ближе соприкасается с общей теорией права, особенно с ее философско- методологической частью. Междисциплинарный статус антропологии права предопределяет использование ею методологических возможностей нескольких общественных и гуманитарных наук.
Ярким свидетельством человекоцентристского «поворота» отечественной теории государства и права стало включение в ее предмет закономерностей возникновения, функционирования и развития общесоциальных прав, свобод и обязанностей человека.
В методологии общей теории права и государства только констатированные изменения в ее объекте и предмете вызывают существенное расширение применения персоналистического (личностного) подхода, а также заметно актуализируют необходимость использования подхода (т.е. интерпретации и оценки государственно-юридических явлений как инструментов, рычагов, средств удовлетворения потребностей человека, социальных общностей, общества в целом).
Одновременно в этом научном направлении можно наблюдать некоторые методологические неадекватности. Так, в отдельных работах названные исследовательские подходы чрезмерно гиперболизируются, «завышаются» их эвристические возможности. Вследствие этого человек противопоставляется обществу, рассматривается «атомистически» изолированно, в отрыве от конкретноисторического социума. Хотя, как известно, только в обществе и только благодаря ему каждый человек может (должен) получить все, что ему необходимо для существования и развития [1; 65].
Глобализация проявилась в том, что его объектом — кроме национальных государств и их правовых систем — все чаще становятся также их «семьи» (группы, разновидности), а также международно-правовые системы, причем разных уровней — как всемирного, так и регионального.
Что же касается методологии юридической науки, то указанный процесс открывает новые возможности для применения системного подхода и тех познавательных процедур и методов, которые его обслуживают, — структурного, функционального и т.п. Именно благодаря реализации этого подхода можно научно обосновать условия, требования, направления, средства и последствия преобразований, которые должны претерпеть первые, чтобы приобрести соответствующие системообразующие параметры и ограниченно «вписаться» в системно-правовое образование «высшего» уровня.
В связи с этим несколько слов о так называемом «интегративном (интеграционное, интегральное) правопонимании» или, другими словами, «интегральном подходе» к правопониманию. Названный подход объективно обусловлен рядом закономерных социальных процессов. Однако он не только не должен противоречить требованиям системного подхода, а должен быть его своеобразной конкретизацией, инструментом реализации его требований. В противном случае, «интеграция» является ни чем иным, как механическим, достаточно произвольным перемешиванием нескольких, обычно хорошо известных теорий, концепций, взглядов. И хотя при первом, поверхностном восприятии такой «смеси» может возникнуть впечатление новизны, однако качественно новые знания здесь вряд ли удастся получить. Любое действительно интегральное правопонимание имеет особенность расстраиваться вокруг определенного концептуально-смыслового ядра, определенного мировоззренческо- философского стержня. Разыскав, обнаружив (назвав) это «ядро», мы получим возможность анализировать фундамент, базис, основу интеграции, выяснить его принципы и механизмы, а следовательно, и его обоснованность [3; 19].
Деформализация объекта и предмета общетеоретических исследований также является одной из тенденций, которые ощутимо влияют на состояние методологии научной юриспруденции.
Названная тенденция заключается в том, что качественные границы того явления, которое отражается понятием права, несколько размываются, теряют четкость. Оно плавно диффундируется, как бы сливается с некоторыми смежными, «родственными» социальными феноменами — с моралью, правовым сознанием, исследования которых обычно требуют отдельных, специфических методов.
Согласно этому происходит обновление методологии теории государства и права на основе использования в познавательной деятельности достижений таких наук, как герменевтика, социопсихолингвистика, бихевиоризм, синергетики, что позволяет глубже понять функциональные, адаптационные, творческие потенции государственно-правовых инструментов и механизмы реализации таких возможностей.
С помощью подобных познавательных средств можно достаточно корректно изучать именно такие государственно-правовые явления, не вполне определенные в формальном аспекте, как, скажем, право- разъяснение и правоприменение (к такой практике обращается Европейский Суд по правам человека).
Ослабление формальной определенности юридического регулирования не могло не сказаться и на методологии теории государства и права. Сейчас такие средства научного познания, как нормативы и процедуры формальной логики, техника вербального влияния на процессы формирования правового поведения, правила филологического (текстового) и систематического толкования законодательства, с помощью которых в значительной степени выясняется законность или, наоборот, незаконность действий, решений, несколько отошли в тень, отодвинулись на второй план науковедческих поисков. А если они и упоминаются, то в основном в критическом аспекте, как орудие того юридического позитивизма (нормативизма), который — при определенных социально-политических условиях — дискредитировал себя как будто окончательно и уже ничего хорошего дать не может [3; 21].
Однако каждый юрист-практик, если он хочет делать всё законно, должен быть логиком, даже «формалистом», хотя и в положительном, социально полезном смысле этого понятия. Восхваление, оправдание, «воспевание» неопределенности в праве является, по сути, попустительством произволу.
Среди ряда философско-мировоззренческих подходов (или их еще называют фундаментальными) выделяют следующие:
1) культурологический (благодаря широкой палитре понятия «культура» и познавательным возможностям культурологии дает возможность исследования множества природных, социальных, экологических, экономических, психологических, информационных и других объектов и явлений как культурологического феномена);
2) социокультурный (сконцентрированный на стратегических социальных задачах исторического воспроизводства общества с его национальной культурной спецификой, а также на системных характеристиках культурно-ценносных комплексов);
3) аксиологический (дает возможность выяснить признаки и свойства предметов, явлений, процессов, способных удовлетворить потребности отдельной личности и определенного общества, а также идеи и побуждения в виде нормы и идеала; аксиологическому осмыслению подлежат материальные и духовные ценности как положительно значимые явления и свойства, связанные с социальным прогрессом) [1; 60].
Формирование демократической, социально-правовой государственности и правовой системы органически связано с формированием гражданского общества, в котором обеспечивается воплощение и всестороннее развитие каждой личности. Расширение гражданско-правового поля за счет действия государственно-политических структур, развитие гражданской жизнедеятельности способствуют укреплению правовой государственности и более полно раскрывают ее гуманистическую сущность [2; 17].
Следует отметить, что «путь», связанный с правопониманием, всегда был тернистым и достаточно сложным. Поиск оптимального определения права характерен для отечественной и зарубежной юриспруденции как в прошлом, так и сегодня. В зависимости от тех или иных аргументов, пространственно-временных измерений в исторической и правовой ретроспективе возникают различные направления и школы права. Общепризнанная типология права состоит из: нормативистского, социоло- гического подходов, теории естественного права, философского понимания права и интегративной юриспруденции.
Права человека являются одним из видов прав вообще и принадлежат человеку как таковому. Из всех видов прав философа, прежде всего, интересуют «права человека», т.е. те, которые принадлежат человеку как таковому, или субъективные права, на владение которыми может претендовать каждый человек, независимо от обстоятельств.
Выводы. Таким образом, методология является исходным понятием в механизме юридического познания культурных прав и свобод личности. При этом отдельные методы их исследования можно рассматривать как исходную категорию методологии в этой сфере.
Вместе с тем эффективность научного поиска, степень и глубина познания реальной действительности зависят от методов, которые выбирают ученые для своих исследований. На наш взгляд, исследование культурных прав и свобод личности должно, в первую очередь, базироваться на антропологическом подходе.
Список литературы
1 Балинська О.М. Проблеми теоріі держави і права: Навч. посіб. — вид. 2-е, доп. і перероб. — Львів: Вид-во ЛьвДУВС, 2010. — 416 с.
2 Глухарева Л.И. Методологические аспекты развития теории прав человека // Государство и право. — 2006. — № 3.— С. 14-19.
3 Рабінович П. Основоположні права людини: соціально-антропна сутність, змістова класифікація // Право Украіни. — 2010. — № 2. — С. 18-23.
4 Фальковский А.А. Аксиологический подход в методологии современной юриспруденции: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук: спец. 12.00.12 «Философия права». — Одесса, 2011. — 17 с.