Факторы выбора брачного партнера: теория и практика на примере зарубежных корейцев во 2-й половине ХХ века

Процесс брачного отбора исторически обу­словлен. Он зависит от экономических, социаль­ных, социокультурных и других условий, суще­ствующих в обществе.

Зарубежные корейцы на сегодняшний день находятся почти на всех континентах земного шара. Истории их пребывания в различных стра­нах во многом схожи. Однако экономические, социальные и культурные особенности той или иной страны накладывали существенные отли­чия на восприятие окружающей иноэтнической среды. Сходство было лишь в том случае, что все они по генетическому происхождению в той или иной степени были воспитаны на прочных конфуцианских традициях корейского патриар­хального общества. Неоспорим и тот факт, что в настоящее время корейское общество за рубе­жом находится на этапе перехода от корейских традиционных общественных структур к запад­ным нормам.

Особенности процесса брачного выбора ко­рейцев в Китае, Японии, США, СНГ, Германии, Франции, Латинской Америке и т. д. связаны с тем, что в разных культурах и на разных ста­диях исторического развития были различны пространство возможных выборов и степень свободы индивидуального выбора. К примеру, культуры разных стран различаются по тому, допускаются или нет в них повторные браки. Если повторные браки допускаются («серийная моногамия»), то совокупность, из которой про­изводится отбор брачного партнера, является предельно широкой и включает в себя как не состоящих, так и состоящих в браке. Таким об­разом, человек постоянно доступен для брака, независимо от того, состоит он в браке или нет.

В отношении зарубежных корейцев особен­ностью являлось то, что конфуцианская филосо­фия формировала на уровне личностного пони­мания прочные постулаты межличностных от­ношений между мужем и женой. Для корейской девушки было совершенно неприемлемо вос­приятие в качестве потенциального мужа состо­ящего в браке мужчины. Брак для разведенной или вдовой женщины был менее перспективен. Для мужчин обстоятельства были схожими. Из­вестно, что еще в традиционной Корее Х1 Х века «муж, который развелся с женой, не имел права при жизни последней вступать во второй брак» [1, 129].

В культурах, где повторные браки не допу­скаются, в культурах традиционной, жесткой моногамии, пространство возможных выбо­ров не включает в себя тех, кто уже состоит в браке. Человек вступает в это пространство по достижении установленного обычаем или зако­ном брачного возраста и покидает его, вступив в брак. В современном обществе, где стираются границы западного и восточного типов, истори­ческая тенденция состоит в переходе от строгой моногамии, когда вступление в повторный брак даже в случае овдовения было затруднено (осо­бенно для женщин), к моногамии серийной, ког­да повторные браки становятся обычным делом. Что касается степени свободы индивидуального выбора, в этом отношении, между различными обществами также существуют большие отли­чия. В некоторых культурах, а в прошлом прак­тически повсюду, преобладают браки, органи­зуемые родителями или другими родственника­ми, под чьей опекой находятся молодые люди. Исследования традиций и обрядов Кореи XIX века свидетельствуют об этом: «По наступле­нии брачного возраста родители, не спрашивая детей, подыскивали подходящую по положению невесту. Они имели в виду прежде всего соци­альное положение ее семьи. Обыкновенно через своих друзей родители собирали всевозможные сведения и справки о тех семействах, где име­лись девушки. Потом мать юноши отправлялась в гости в дом девушки и старалась возможно ближе с ней познакомиться» [1, 165]. Иногда в культурах Кореи, Японии, Китая «обращались к посредничеству свахи - мэпха» [1, 165].

Важнейшими фигурами в классических бра­ках по сговору в Японии являлись посредники -сваты (накодо), которые, будучи либо любителя­ми, либо профессионалами в сватовских делах, брали обычно на себя инициативу в выискива­нии подходящих друг другу женихов и невест. Приходя в дома родителей молодых людей с со­ответствующими предложениями, сваты в слу­чае согласия обоих сторон на их услуги постав­ляли затем и той и другой стороне различную информацию о положении дел в домах жениха и невесты, вели подготовку к смотринам, в итоге которых и принималось решение обеих сторон, вступать молодой паре в брак или нет» [2, 19-20].

В других культурах доминирует «свобод­ный» выбор, когда основными его «агентами» являются сами вступающие в брак. Этот выбор постепенно в период информатизации и глоба­лизации становится преобладающим во всех культурах. Однако в любом случае вступление в брак, выбор брачного партнера не являются про­извольными. Они подчиняются действию опре­деленных факторов культурного, социального, психологического и даже социально-биологи­ческого. Рассмотрим основные факторы выбора брачного партнера. Наиболее широкими и одно­временно действующими наиболее сильным об­разом являются культурологические факторы.

Важнейшим из них является т.н. правило эн­догамии - экзогамии. Этот термин обычно при­меняется в этнологии для описания того, как происходит брачный выбор между родами одно­го племени. Его функциональная роль состоит в ограничении диапазона выборов вероятного брачного партнера, в исключении из него тех, кто не может быть брачным партнером. При этом правило эндогамии следует понимать как пред­писание (принуждение) выбирать себе брачного партнера из своей собственной этнической груп­пы. Правило эндогамии в современных культу­рах, в которых его действие вообще является бо­лее слабым, оно к тому же практически снимает­ся в случаях, если вступающему в брак более 30 лет, или если брак является повторным.

В крупных городах правило эндогамии прак­тически не действует. Его действие также резко ослабевает на территориях со смешанным по этническому составу населением, где контакты и общение между представителями различных национальностей являются более частыми и ин­тенсивными.

Правило же экзогамии запрещает брак вну­три собственной семейной группы, т. е. направ­лено на предотвращение браков между близкими родственниками. Это правило обладает универ­сальным и жестким действием, подкрепляясь в ряде случаев правовыми нормами, прямо за­прещающими брак внутри одного клана. К со­циологическим факторам брачного выбора отно­сятся гомогамия и близость (соседство). Термин «гомогамия» обычно употребляется для обо­значения тенденции заключения браков между людьми, обладающими некоторыми общими или схожими характеристиками - социальными, психологическими, физическими и т.д. противо­положная тенденция обозначается термином «гетерогамия». Необходимо обратить внимание на то, что понятия «эндогамия» и «гомогамия» зачастую сближаются. Однако между ними есть разница, которая заключается в том, что перене­сенный в социологию семьи термин эндогамия обозначает, по сути, некое социокультурное при­нуждение, заставляющее индивида действовать в брачном выборе определенным образом. Тер­мин же «гомогамия» (соответственно и гетерога­мия) является чисто социологическим, означаю­щим, что браки между индивидами со схожими индивидуальными характеристиками являются более вероятными, чем браки между индивида­ми, чьи характеристики сильно отличаются друг от друга.

Социологические теории, рассматривающие гомогамию как один из основных факторов вы­бора брачного партнера, утверждают, что важ­нейшими характеристиками в этом отношении являются возраст, этническая принадлежность, социальный статус, образование, уровень ин­теллекта, внешность, совместимость внутрен­них часов (т. е. т. н. совы и жаворонки). При этом наибольшей является роль этнической принад­лежности (здесь дополнительную роль играет такой социологический фактор, как степень эт­нической однородности той или иной террито­рии), роль возраста в брачном отборе (как пра­вило, небольшое превышение возраста партнера мужского пола) и роль образования (вероятность вступления в брачные отношения у людей с оди­наковым или близким образованием выше). В целом, если брать эти три характеристики (воз­раст, образование, социальное происхождение), то в процессе брачного выбора действует до­вольно заметная тенденция предпочтения муж­чинами более молодых женщин с относитель­но меньшим образованием и принадлежащих к относительно более низкой социальной группе (противоположная тенденция для женщин). Эта тенденция называется брачный градиент.

Социологическое исследование в Японии в 1979 г. дает основание считать, что при выборе супругов японцы руководствуются не столько достоинствами внешности, а также умственным и психическим складом тех, с кем они намере­ны начать совместную семейную жизнь, сколько другими, более определенными и легче осяза­емыми критериями. Первостепенное значение имеет, в частности, социальный статус потенци­альных женихов и невест, который проявляется в их профессиональных занятиях, образователь­ном уровне, имущественном положении и т.д. [2,28].

В обществах с сильно дифференцированной социальной структурой брачный градиент может вызвать переизбыток незамужних женщин стар­ших возрастов, блестяще образованных, профес­сионально занятых, не имеющих возможности найти себе брачного партнера из-за завышенных притязаний относительно статуса и образования. «Чем выше стоят потенциальные женихи и неве­сты на ступенях социальной иерархии современ­ной Японии, тем большие запросы предъявляют­ся ими и их родней к тем, кто мог бы стать их женами или мужьями, тем уже круг возможных кандидатов» [2, 29].

Правило гомогамии действует и в отношении некоторых других личностных характеристик. Среди них чаще всего называют ум (интеллект), физическую привлекательность, а также брач­ный статус и ценностные ориентации, включая политические взгляды, религиозные убеждения и т. д.

Опрос студентов японских университетов в 1972 г. обнаружил, что «основная масса юношей и девушек среди индивидуальных качеств своих будущих невест и женихов ценили превыше все­го, во-первых, сексуальную привлекательность, во-вторых, силу их влюбленности, и, в-третьих, здоровье. Вместе с тем для юношей серьезное значение имели также «внешность» невест, их «вкус в одежде и такт в поведении». Девушки же отдавали предпочтение таким качествам жени­хов, как «ум», «умение зарабатывать деньги» и «успехи в учебе» [2, 28].

Несмотря на то, что разные культуры не оди­наково определяют любовь и брак и придают им разное значение, в некоторых исследованиях обнаруживается удивительное кросс-культурное сходство гендерных предпочтений в выборе пар­тнера. В одной из наиболее известных работ на эту тему 10 000 участников опроса из 33 стран, представлявших 37 культур, заполняли два опросника. Первый касался факторов выбора партнера, а второй рассматривал предпочтения, оказываемые потенциальному партнеру. В 36 из 37 культур женщины определили финансовый аспект как более важный, чем мужчины; в 29 из этих 36 культур женщины оценивали амбиции и трудолюбие как более значимые качества, чем мужчины. Во всех 37 культурах мужчины пред­почитали более молодых партнерш, а женщины старших по возрасту, чем женщины. Исследо­ватель Басе сделал вывод, что женщины боль­ше ценят качества, связанные с приобретением партнера, а мужчины придают большое значение продолжению рода, чем женщины [3].

Степень сходства гендерных различий в раз­личных культурах приводит к выводу о том, что данные предпочтения в выборе партнера явля­ются универсальными, возникая в процессе воз­действия на мужчин и женщин эволюционного отбора. Другим важнейшим социологическим фактором брачного отбора, наряду с гомогамией, является близость (соседство). Под близостью понимается пространственная, территориаль­ная близость, проживание по соседству, а также работа в одной и той же организации или учеба в одном и том же учебном заведении. Роль бли­зости связана с тем, что соседство, совместная работа или совместная учеба повышают вероят­ность встречи с партнером, который к тому же, с большей вероятностью будет иметь сходство и по другим личностным и социальным характе­ристикам, включая сходство ценностей и инте­ресов.

Известно, что среди общего количества ре­спондентов американских мужей и корейских жен, проживающих в штатах Юта, Колорадо и Вашингтон в 1979-80-е гг. «более, чем треть (38%) американских мужей оставались в Корее свыше 24 месяцев, 22% - 12 месяцев, 30% - 6 месяцев и только 10% - никогда не были в стране супруги» [4]. Таким образом, более чем половина - 60% были в стране проживания супруги доль­ше, чем 12 месяцев, что подтверждает действие фактора близости в выборе брачного партнера.

В современной науке существуют различные теории брачного отбора. К примеру, З.Фрейд ут­верждал, что в выборе сексуального объекта че­ловеком проявляется смещение энергии либидо с самого первого объекта любви, т.е. с родите­лей. Иначе говоря, согласно З. Фрейду, мужчина ищет жену, похожую на мать, а женщина - мужа, похожего на отца.

Другой социально-психологической теори­ей брачного выбора является теория компле­ментарных потребностей Р. Ф. Уинча. Основной тезис этой теории состоит в том, что люди пред­почитают выбирать себе в супруги тех, чьи пси­хологические особенности противоположны и комплементарны (дополнительны) их собствен­ным. Например, человек робкий и склонный к зависимости скорее всего, согласно Уинчу, предпочтет партнера сильного и доминантного. Это связано с тем, что индивид всегда стремит­ся максимизировать степень удовлетворения своих потребностей, а максимум этот, по Уинчу, достигается в том случае, когда специфические потребности мужчин и женщин комплементар­ны друг другу [5].

Отталкиваясь от подхода Уинча, Р. Сентер в своей инструментальной теории предположил, что люди стремятся выбрать себе в качестве брачных партнеров тех, чье поведение и другие характеристики обеспечивают максимум удов­летворения и минимум затрат для их потреб­ностей. Более того, Сентер полагал, что одни потребности более значимы, а другие менее. Ценности, равно как и потребности, которые более типичны для мужчины, должны соответ­ствовать потребностям, более типичным для женщины [5].

Одним из примеров подобного обмена мо­гут служить «картинные невесты», прибывшие в Америку в нач. ХХ в., «чтобы освободить свои обедневшие семьи, избежать политического и религиозного притеснения японских империа­листов, использовать образовательные и профес­сиональные возможности, отрицаемые в Корее» [6, 17]. Эти женщины выбирали своих предпола­гаемых мужей по фотографии, которую они по­лучали в своих родных городах. Они были более молоды, образованны, более политически актив­ны, чем первая волна жен-иммигрантов. Многие из этих женщин посещали среднюю школу в Корее, некоторые даже поступили в институт до эмиграции. Фактически, многие из этих картин­ных невест имели более высокое образование, чем мужчины, за которых они выходили замуж. Одна женщина объяснила причину, почему она стала картинной невестой - она «надеялась най­ти экономическую, социальную и политическую свободу в Америке» [6, 18]. Таким образом, веря в Америку как в страну возможностей, большин­ство корейских женщин обменивали свою супру­жескую жизнь с мужьями намного старше их и часто намного беднее.

Хоман говорит о том, что «все без исключе­ния социальные взаимодействия на всех уровнях подчиняются принципам обмена эквивалента­ми» [5]. Соответственно этому в основе брач­ного выбора лежит процесс оценивания качеств возможного партнера и оценивания того, кто из возможных партнеров может принести больший выигрыш при меньших затратах. Характеристи­ки индивида при этом рассматриваются как не­кое благо, подлежащее обмену и имеющее опре­деленную рыночную цену.

Для корейских женщин, вышедших замуж за американских граждан, «равенство в челове­ческих правах может быть рассмотрено как зна­чимый общественный прирост, продвинувший их из низшей женской позиции в традицион­ном патриархальном обществе в почти равные общественные позиции в этом открытом амери­канском обществе» [4]. Кроме того, корейские женщины обретали реальные возможности для собственного роста (образование, карьера, об­щественное продвижение). Межнациональный брак в США был рассмотрен как возможность «культурного обогащения» [4].

Теория обмена была подтверждена в другой исследовательской работе, изучающей межна­циональные браки. Автор сообщает, что «когда корейская женщина желает найти социальную свободу, увеличение экономических возмож­ностей, она может привлечь американского мужчину для реализации своих желаний. Если американский мужчина чувствует одиночество в зарубежном военном назначении и ему необ­ходимо эмоциональное наслаждение, он может основать обменный тип отношений с корейской женщиной» [7, 102].

Кроме типа обмена, в исследовании мотива­ции брака корейских женщин с американскими военнослужащими называются: тип спасения, когда корейские женщины в этих браках ищут спасения от опасности в период войны, экономи­ческой неустойчивости и других факторов; тип вызова, когда кореянки, как правило, «интеллек­туальные, образованные начинают чувствовать отчуждение от традиционных корейских ролей обслуживания семьи. Они могут возразить про­тив мужского превосходства корейских мужчин и подвластного положения женщин» [7, 103]. Таким образом, они выходят за традиционные ограничения и открывают для себя американское общество. И, наконец, третий тип, который упо­минают авторы, т. н. «тип альтруизма», когда оба партнера в браке мотивированы глубокой любо­вью друг к другу [7, 103].

В итоге анализа необходимо отметить, что брак в нашем понимании, это, прежде всего ре­зультат любви. Во взглядах на любовь, на брак существуют культурные различия во взглядах. По мере того, как люди из различных культур и принадлежащие к разным этническим группам все чаще взаимодействуют между собой, воз­растает число браков между представителями отдельных культур. Каково отношение предста­вителей различных культур к любви? В США люди в целом считают, что любовь - необходи­мый, а иногда и достаточный ингредиент дли­тельных любовных отношений и браков. В од­ном из современных исследований студентов из 11 стран просили оценить значение любви для заключения и сохранения брака. Опрашивае­мые были выходцами из Индии, Пакистана, Та­иланда, Мексики, Бразилии, Японии, Гонконга, Филиппин, Австралии, Англии и США. Ответы участников коррелировали с национальными показателями индивидуализма и коллективиз­ма, валового национального продукта и уров­ня жизни, количеством браков, рождаемости и разводов. Результаты показывают, что в инди­видуалистических культурах любовь считается необходимой для брака, а исчезновение любви признается достаточным основанием для его расторжения. Такая тенденция обнаружилась в странах с высоким валовым национальным про­дуктом. В странах с большими показателями браков и разводов и с низкой рождаемостью ро­мантическая любовь ценится выше. Показатели разводов в значительной степени коррелировали с верой в то, что исчезновение любви приводит к расторжению брака [3]. Таким образом, заклю­чение браков, мотивация к ним и факторы вы­бора брачного партнера имеют много общего в разных культурах, включая Корею, Японию, Ки­тай и США. Факторами в выборе иноэтничного брачного партнера зарубежных корейцев могут являться: возможность обретения свободы, воз­можность повышения социального статуса, один из путей натурализации и, конечно, любовь, как непревзойденное чувство, рождающее межнаци­ональный брак вопреки устоявшимся предрас­судкам, брак, обреченный на многие испытания вдали от исконной родины. И в этом отношении во многом факторы выбора брачного партнера служат той цементирующей основой, которая сохраняет семью с межнациональным составом.

Литература

1. Ионова Ю.В. Обряды, обычаи и их социаль­ные функции в Корее (сер. XIX - нач. XX в.). - М.: Наука, 1982. - 232 с.
2. Латышев И.А. Семейная жизнь японцев. - М.:Наука, 1985. - 288 с.
3. Мацумото Психология и культура // http:// www.gumer.info/bibliotek_Buks /Psihol/ Mats/ index.php
4. Daniel Booduck Lee. Marital Adjustment be­tween Korean Women and American Service­men // Kim Hyung-chang, Lee Eun Ho. Koreans in America: Dreams andRealities. Seoul. - 1990.- P.112.
5. Теория обмена (Дж. Хоманс) // http://cde.ael.ru/
6. electronik/sociologia/61.html
7. Alice Yang Murray. Ilse Women and the Early Korean American Community: Redefining the Origins of Feminist Empowerment // Yong In Song, Ailee Moon. Korean American Women living in two cultures. Academia Koreana. California. - 1997. - P. 14-28. Daniel Booduck Lee. Korea Women married to Servicemen// Yong In Song, Ailee Moon. Korean American Women living in two cyltures. Califor­nia, 1997. - P. 94-123.