К вопросам истории и этнографических особенностей азербайджанского ковра

Арабский историк Абу-Джафар Мухаммед Табари (839-923 гг.) сообщает о том, что на се­веро-востоке Азербайджана ткут красивые ков­ры /2/. Такие сообщения имеются и в произ­ведениях других арабских авторов IX-X веков (Масуди, Аль-Мугаддаси, Ибн-Хавгял, Аль-Истахри и др.).

В древнетюркском памятнике «Китаби-Деде Коркуд» говорится о коврах и ковриках с золо­тыми нитями: «...Построил на черной земле дома с покрывалом девяностаголовчатым. На­стилал пестрый шелк.», или «построил дом белым покрывалом на черной земле, разноцвет­ное крыльцо перевернуто (опрокинуто) в небо. Шелковые ковры подстилались в тысяче мес­тах.» /3/.

В анонимном произведении «Худуд-аль-алем» (X век) сообщается, что ковры из Хойа, Нахчывани, Мугана, Салмаса и Ардабиля имели большую известность /4/.

Важное место занимают ковры и в твор­честве классических азербайджанских поэтов Гатрана Табризи, Низами Гянджави и Хагани Ширвани. Великий Низами писал:

Прядя пряжки ткут палас, Место паласа занял атлас Или;

Тирма, шелка, ковра, Нет ни стрелы в колчане, Ни копья в руке /5/.

Изображения азербайджанских ковров наш­ли свои отражения в средневековых восточных миниатюрах, в средневековых живописях италь­янских и голландских художников. Азербайд­жанские ковры действительно имеют глубоко­художественные и неповторимые узоры и гамму цветов. Уже в ранние средние века азербайд­жанское ковроткачество поднялось на новую ступень своего развития. По сообщению Б.Де-нике, в XVII-XVIII вв. на рынках стран Востока и, особенно, Запада был большой спрос на Азербайджанские ковры /6/. В настоящее время они украшают коллекции известных музеев западных городов (Парижа, Милана, Лондона, Нью-Йорка).

Анализ картин средневековых западных художников показывает, что азербайджанский ковер играл немаловажную роль в традицион­ном быту населения европейских стран. К при­меру, отметим, что голландский художник Ганс Мемлинг (1434-1494) свою картину «Мария с младенцем» писал на фоне Ширванского ковра, а на табло «Послы» Ганса Гольбейна (1497­1543) изобрежен Газах-Гянджинский ковер. Венецианский художник Карло Кривелло (1430­1493) в своей картине «Благовесть» изобразил другой тип азербайджанского ковра.

В произведении нидерландского художника XV века Ян Ван Эйка «Священник и Мария» изображен губинский ковер «Зейва», в «Мех-рабе» ширванский ковер. А в картине Пинту-рикка (XV век, Италия) «Сцена из жизни Сил-вича Пиколомини Элея» представлен ковер «Борчалы». В произведениях «Винсензо Фефе-рис» и «Рождение святой Ромы» Доминико Мо-рененина (XV век, Венецианская школа) и в «Свадьбе Фриндлинга» Доминике Де Бортолока (XV век, Италия) изображены ковры с мотивом «Дракон и Жар Птица», произведенные в Табризе и Ширване в средние века. А на правой и левой стороне табло Антонелло де Мессины «Святой Себастьян», губинский ковер /7/.

Азербайджанские ковры по своей техноло­гии производства разделяются на ворсовые и безворсовые. Ворсовые ковры производились повсеместно. Начиная с XIX века основными центрами ковроткачества стали Баку, Губин-ский, Ленкоранский, Шамахинский, Шушин-ский, Зангезурский, Джабраилский, Елизавет-польский уезды и Закатальский округ.

К.Хатисов отмечает, что ковроделием зани­мались только мусульманское население. Они являлись основными ковровщиками в Закав­казье /8/. Данный факт утверждается и другими источниками XIX века.

По ряду показателей (цвет, орнамент, рису­нок, ареал распространенности) азербайджан­ские ковры значительно отличаются друг от друга. Имея в виду эту особенность, известный мастер ковродел, орнаменталист Л. Керимов оп­ределил 4 основные школы ковроделия: Губа-Ширванская, Гянджа-Газахская, Гарабахская и Табризская. Каждая из них в свою очередь подразделяется на несколько подгрупп /2/.

Школы ковроделия различались по многим показателям - количеством петель на каждый квадратный метр ковра, плотностью, а также высотой ворса. В вышеупомянутых зонах ков­роткачества были созданы около 144 видов ковра, что является уникальным событием в данной отрасли /2/.

По композиционным особенностям азер­байджанские ковры и ковровые изделия весьма различны: цветочные, с геометрическим узором, с медальоном, с сюжетом, коврики для намаза (джанамаз, махраби) и др. Каждый ковер также имел свое назначение. Ковры с высоким ворсом, низкой плотностью и относительно толстой основой применялись для настилки земелевых полов и для домашнего уюта. Такие ковры на стену не вывешивали (не застилались).

Ковры вида «Аг гюль», «Хырда гюль», «Пирабадил», «Алчагюль» и т.п. преимущес­твенно предназначены для украшение стен. Они отличались плотностью и низким ворсом, неж­ностью и красотой. Такими коврами часто устилали комнаты для гостей. Они создавали особенный колорит и очарование.

В ковроделии применялись элементы архи­тектуры, такие, как «окно», «дымоход», «очаг», «арка», «минарет», «люстра», «башня мина­рета» и т.п. Кроме этого, важную роль играли мотивы, отражающие богатую фауну и флору региона, геометрические орнаменты, «древо жизни», «язычок пламени-бута» и т.п.

В средние века ворсовые ковры служили эквивалентом для уплаты денежных налогов и других сборов. Французский путещественник XIX века Жан Шарден пишет, что сельские ткачи (ковроделы) платили коврами за пользо­вание землями шаха /9/. Такие торговые сделки продолжались и последующие годы. Так, мест­ные ханы как налог брали от населения ковер и палас, что объясняется большой востребован­ностью на них за пределами страны, по сра­внению другими ремесленными изделиями /10/.

Некоторые ковры использовали при различ­ных ритуалах. Для исполнения намаза пользова­лись ковриками типа джанамаз, и они в основном ткались по заявкам верующих. Джа-намазы приносили в места паломничества -пиры и давали обет в мечетях. Дать обет ковром было широко распространено в Нахчыване. Ими пользовались для подстилки в мечетях, на кото­рых выполнялась религиозные обряды. Неслу­чайно, что известный азербайджанский ковер «Шейх Сафи» (площадь 56 кв. м.) был специально соткан для Ардабильской мечети по заказу Табризского шаха Тахмасиба в 1539 году. Этот ковер в настоящее время хранится в извес­тном Лондонском музее Виктории и Альберта.

Ворсовые ковры имели широкий ассорти­мент, отличались большим разнообразием. Кро­ме собственно ковров, в Азербайджане широко распространены ковровые изделия - коврики, ковровые пледы, настилки и многие другие предметы быта. Сюда можно отнести изнанку лука и верх седловки (коврик для седла), пере­метную сумку (хурджун), ранец, суму и т.п. Изнанка лука ткалась по типу ворсового ковра.

Мотивы коврового орнамента схожи с орна­ментами на других изделиях (ювелирные укра­шения, оружие, медные посуды, вышивка). Бакинские, Ширванские ковровщики и ювелиры использовали похожие мотивы.

С древних времен ковер в Азербайджане олицетворялся как символ богатства, часто жи­тье-бытье многих семей было связано именно с торговлей коврами, так как ковроткачество было одним из распространенных отраслей ремесленного производства.

После захвата Россией Северного Азербайд­жана (начале XIX века) некоторые виды ремес­ла пришли в упадок. Но состояние ковротка­чества продолжало оставаться отнасительно стабильным. Так, несмотря на импорт из России в азербайджанский рынок в огромном коли­честве искусственных красителей и острое сни­жение масштаба ковров с естественными краси­телями, спрос на ковровые изделия по прежне­му был высок. Академик П.В. Гугушвили, касаясь этого вопроса, отмечал, что повышение вкуса городских жителей и расширение спроса на изделия азербайджанских кустарников вы­нуждал их создать качественные ковры и восхищать тем иностранных специалистов /11/. Этот факт потверждается участием азербайд­жанских ковроделов на многих выставках, где их высокохудожественные изделия получили высокие награды. Примерами могут служить «Выставка самых красивых естественных и промышленных товаров Закавказской губер­нии» (Тбилиси, 1850), «Всероссийская выставка сельского хозяйства и промтоваров» (Москва, 1852),  «Выставка сельского хозяйства и пром­товаров страны Закавказья» (Тбилиси, 1857), «Местные товары» (Тбилиси, 1861), «Всемир­ная выставка» (Лондон, 1857), «Кавказская выставка предметов сельского хозяйства и про­мышленности» (1889), «Всероссийская выстав­ка кустарной промышленности» (Петербург, 1902), «Вторая Всероссийская выставка кустар­ной промышленности» (Петербург, 1913) и т.п.

В 1852 году на Московской выставке были продемонстрированы три вида ковров из сел Амирджаны, Сураханы и Гала Маштагинского округа, три вида больших ковров из паласа, чепрака, переметной сумки, сукна, шерстяной ткани, расчесанной и выпряденной шерсти и т.п. Двое из азербайджанских мастеров удостое­ны бронзовой медали, а тринадцать из них награждены почетными грамотами. Из Бакин­ского и Ленкоранского уездов по 4 чел., из Нухы (современный Шеки) пятеро награждены Почетной грамотой.

Большинство ткачей, участвующих на выс­тавке в 1872 году, были награждены именно за представленные ими ковры: житель Шушин-ского уезда Байрам Мешеди Гурбан оглы полу­чил большую серебряную медаль за хороший ковер, а за качественный ковер подарки полу­чили Кербалаи Ахмед и шушинец Джаббар Гаджи Акбер.

На Тифлисской выставке 1889 года пред­метов сельского хозяйства в широком ассорти­менте были представлены высокохудожествен­ные ковры и ковровые изделия из всех уездов Азербайджана (Ленкорань, Газах, Джебраиль, Губа и др.). Особый интерес представлял ковер «Гонагкенд» (Губа), Карабахские ковры джед-жимы /12/.

Ковровед Дж. Мюджири, который считал все это закономерным, он писал: «В прошлом состаятельные азербайджанцы, государи Сефе-ви, глав ханств и полководцев украшали евро­пейские дворцы и коллекции коллекционеров. Например, русский царь Петр первый отправил королю Австрии в качестве подарка именно азербайджанский ковер /13/.

В течение многих веков ковры и ковровые изделия были вывезен из дворцов Шекинских Ханов, Ширваншахов, поместья хана в Нахчи-ване, а также из других владений и храмов. Два ковра Табризской школы - «Времена года» и «Сцена охоты», а также яркий образец Гарабахского ковроткачества XVII века вышив­ка «Годжа» (Старик) до сих пор хранятся в «Метрополитен-Музее» Нью-Йорка. Ковры, созданные руками мастеров из Гарабаха с ори­гинальными растительными мотивами, и сегод­ня демонстрируются в многих музеях и галереях мира. Например, Карабахский ковер «Бахчада гюлляр» (Цветы в саду) хранится в Дрезденской галерее картин, а ковры с вышивкой «Балыг» в Тбилисском городском музее.