Нефтяная политика царизма в Азербайджане в XIX в.

С захватом Россией в 1806 г. Бакинского ханства нефтяные колодцы Апшерона, как и прочие статьи ханского дохода, были кон­фискованы и перешли в ведение царской казны. Пострадал не только хан, но и частные лица, владевшие отдельными колодцами.

Нефтяные колодцы, принадлежавшие хану, были конфискованы царским правительством без вознаграждения, частным же лицам, которые владели колодцами, от казны было выдано небольшое вознаграждение. Так, за нефтяные колодцы, экспроприированные у Моллы Над-жафали ему была назначена ежегодная пенсия в размере 120 руб., что составляло одну пятую часть годового дохода от его колодцев [12].

Колодцы Касымбека Селимханова, хотя и не были отобраны, но его обязали сдавать в казну всю добываемую нефть, платя ему по 3 руб. 70 коп. за каждый халвар*. Он был лишен права торговать добытой нефтью, а выплачиваемая ему сумма не покрывала действительной стои­мости, сдаваемой им нефти [12].

В историографии существовало мнение, что царское правительство проявило интерес к бакинской нефти и отдало нефтяные колодцы на откуп лишь в 1821 г. [27]. Однако вышеизло­женное отвергает это мнение. Кроме того, известен факт, что в 1808 г. между главой грузинской казенной экспедиции и неким Марком Тарумовым был заключен договор, по которому последний получал в откупное содер­жание бакинские нефтяные источники сроком на четыре года. В этом договоре было пере­числено количество колодцев и указана их глубина. Тарумов получал право на добычу в бакинском районе нефти и соли, продажу вина и красильное производство. За это право титуляр­ный советник Тарумов уплачивал казне еже­годно по 250 тыс. руб. Указанный договор, Ми­нистерство финансов считало выгодной сдел­кой [19].

Наличие этого договора даёт право утверж­дать, что царское правительство не проявляло никаких забот об усовершенствовании нефтяного дела, однако сразу же оценило нефть как верный источник доходов.

С 1808 г. по 1812 г. в государственную казну от бакинского нефтяного промысла поступало 64,5 тыс. руб., с 1812 г. по 1816 г. - 62,5 тыс. руб., а в период с 1817 г. по 1820 г. - 63,7 тыс. руб [23].

С апреля 1816 г. откупщиком являлся дядя Марка Тарумова - Зурап Тарумов [5].

В 1819 г. горный начальник Эйхфельд, озна­комившись с финансовой стороной промысло­вого хозяйства, рапортовал правительству, что Тарумов сверх откупной суммы получает еже­годно чистой прибыли 12.128 руб. Он предлагал ликвидировать откуп и взять нефть в казённое управление [1]. Однако правительство, не желая брать на себя хлопотное дело, не согласилось с предложением своего чиновника, но в 1820 г. внесло изменение в договор с Тарумовым, увеличив сумму откупа с 63,7 тыс. руб. до 131 тыс. руб [19]. Откупщик, в свою очередь, увели­чил цену на нефть вдвое, что затруднило её сбыт. Поэтому в 1824 г. Тарумов вынужден был отказаться от откупа.

На объявленные в декабре того же года торги ни один желающий не явился. Единственный претендент Якубов позже выразил желание взять промыслы в откуп за 80 тыс. руб. Главно­командующий на Кавказе генерал А. П. Ермолов в письме министру финансов Каприну 14 июля 1824    г., сообщая о создавшемся положении, просил согласия вновь отдать нефтяные промыслы на откуп, «хотя бы с понижением уплачиваемой ими откупной суммы» [1]. Однако семья Тарумовых отказалась от откупа, а титулярный советник Якубов не пожелал увеличить откупную сумму, ранее им предложенную. Комитет Министров вынужден был взять промыслы в казенное управление. С 1 января 1825  г. бакинские промыслы впервые перешли в непосредственное управление царской казны. Однако за год казенного управления доход казны уменьшился вдвое, составив всего 76 тыс. руб. Убедившись, что управление нефтяными промыслами - дело хлопотное, правительство снова поспешило сдать нефтяные источники в откуп. На торги 1826 г. явилось много желающих. Новым откупщиком стал Якубов и его пайщик Ахмедага Ахмедов. Откупщики согласились платить 97 тыс. руб. в год, на что Правительствующий Сенат согласился. С 1826 г. по 1834 г. добыча нефти увеличилась до 370 тыс.   После   смерти   основного откупщика Якубова его пайщик Ахмедага Ахмедов ока­зался вскоре неплатежеспособным.

21 декабря 1829 г. был заключен договор с другими откупщиками - Фадеем Айвазовым и Исааком Гамазовым, взявшими все колодцы Апшерона в откуп до 1835 г. Несмотря на уменьшение откупной суммы на 6 тыс. руб. в год, т. е. всего на 24 тыс. руб. за весь срок откупа, за 1832-1833 гг. откупщики задолжали казне более 64,5 тыс. руб. за 8 лет откупа, т.е. с 1826 г. по 1834 г. откупщики недодали казне более 140 тыс. руб [20].

По предложению министра финансов Канкрина, Сенат распорядился в 1835 г. произвести торги для отдачи на откупное содержание бакинские промыслы. Однако талантливый инженер Н. Воскобойников убедил главнокомандующего на Кавказе А. П. Ермолова ходатайствовать об оставлении бакинских промыслов в казенном управлении. Министр финансов, а затем и царь согласились приостановить распоряжение Сената и оставить бакинские промыслы в казенном управлении. Директором промыслов был назна­чен Н. Воскобойников [2].

За период казенного управления с 1835 по 1850 гг. количество добываемой нефти увели­чилось незначительно, колеблясь от 229 тыс. до 235 тыс. пуд в год [10].

За годы казенного управления чистый доход с нефтяных колодцев колебался от 84 тыс. до 123 тыс. руб. в год. И все же казенное управ­ление не оправдало себя и давало казне значи­тельно меньше дохода по сравнению с суммами, получаемыми с откупщиков. Расход на казен­ное управление составлял почти половину валового дохода [10].

Первый наместник на Кавказе Воронцов в 1848 г. высказал мнение о том, что в случае отдачи промыслов в откупное содержание казна, получая больше дохода, обеспечиваемого за­логами, избавится от содержания чиновников и от разбора разных жалоб [3].

Непосредственным поводом к назначению торгов в 1850 г. служили затруднения со сбытом нефти, обнаружившиеся в 40-е годы XIX в. В откупной период сбытом нефти занимался сам откупщик.

15 апреля 1850 г. были подписаны кондиции на сдачу нефтяных промыслов в откупное содержание сроком на 4 года с оплатой в пользу казны в среднем 146 тыс. руб. в год [27].

С 1850 по 1872 гг. бакинские нефтяные про­мыслы находились на откупном содержании у разных откупщиков. В период с 1850 по 1854 гг. они   были   отданы   на   откуп Кукуджанову,

Бабаносову и Тер-Гукасову, с 1854 по 1862 гг. -Тер-Гукасову, а с 1863 г. до отмены откупной системы в 1872 г. бакинская нефть бессменно находилась в руках откупщика И. Мирзоева [29].

Откупная система, предоставляя монополь­ное право на добычу и продажу нефти откуп­щику, тормозила тем самым развитие нефтяного производства. Короткий срок откупа (4 года) не стимулировал дополнительных капиталовло­жений и внедрение технических усовершен­ствований.

В 1872 г. были изданы Правила о произ­водстве нефти на нефтяных промыслах Кавказа, главным образом Северного Азербайджана, которые были претворены в жизнь с 1 января 1873 г.

После утверждения указанных Правил, глав­ное управление наместника на Кавказе поста­вило в известность все нефтяные источники, а также собрало сведения о числе и производи­тельности колодцев. Учрежденная для этих целей комиссия разделила все казенные нефтяные участки на 46 групп по 10 десятин в каждой, оценив их в совокупности в 552.221 руб. Эта сумма и была заявлена на торги, которые во избежание сговора и соглашения объявили закрытыми [18].

Торги состоялись в декабре 1872 г. и дали блестящие результаты. Казна вместо вышеука­занной оценочной суммы получила до 3 млн. руб., т.е. почти в 6 раз больше предполагаемой суммы.

Все нефтеносные группы, включенные в про­дажу, попали в руки владельцев российского капитала, хотя по закону равные права имели и иностранцы. Скорее всего, это было вызвано дефицитом информации о богатстве месторож­дений и иностранные предприниматели опаса­лись вкладывать свои капиталы в нефтяную промышленность.

Владельцами нефтеносных земель, включен­ных в торги 1872 г. стали бывший откупщик И. М. Мирзоев, владельцы нефтеперегонного завода В.А. Кокорев и П.И. Губонин, т-во «Соучастник», учредителями которого были Г.З. Тагиев, Т.Т. Саркисов, А.Ц. Цатуров, военный инженер полковник Н. А. Сапаров, а также М. Беккендорф, С. Лионозов и др. [22].

После торгов 1872 г. на Балаханской пло­щади остались 142 дес. нефтеносной земли, получившие название «заповедных», которые оставались неприкосновенными, вплоть до особого распоряжения. В 1878-1881 гг. многие из этих земель были розданы по «высочайшим» пожалованиям в вечное и потомственное вла­дение ряду высших чинов кавказской адми­нистрации. По 10 дес. получили помощники главнокомандующего кавказской армией гене­рал-адъютант П.С. Лазарев, князь Л.И. Меликов, начальник Главного управления наместника Кавказа генерал-лейтенант Д.С. Старосельский, командир Терской казачьей бригады свиты императора генерал-майор князь Фердинанд Зейн-Витгенштейн-Берлебург, генерал князь И. Амилахвари. А тифлисский комендант гене­рал Опочинин, член Совета наместника Кавказа генерал-лейтенант князь С.Н. Трубецкой, Бакин­ский губернатор генерал-лейтенант В.М. Позен, генерал-князь Д. Чавчавадзе получили по 5 дес. каждый. Царь наделил богатыми нефтяными участками и семьи многих проявивших себя в Кавказской войне, а также потомков грузинских царей и т. п. [16].

Все эти высочайшие пожалования нефтенос­ных земель обнародованию не подлежали, на что имелись специальные указания Министер­ства императорского двора [14]. Всего было роздано таким образом 95 дес., большая часть которых была впоследствии продана или пере­дана отдельным нефтепромышленникам или акционерным обществам. Часть «заповедных» земель крупнейшие фирмы получили непосред­ственно от правительства.

Государственные крестьяне, имеющие опре­деленный надел на казенных землях, имели право сдавать свои участки земли в аренду. Для этого требовалось лишь согласие сельского схода, после чего крестьянин заключал договор с арендатором сроком от 12 до 30 лет. Арен­датор не имел права на определенном участке заниматься разведкой и добычей нефти. На самом участке нефтепромышленник имел право лишь возводить различные постройки: фабрики и заводы, нефтяные амбары и др. При этом предприниматель преследовал цель освободить приобретенные им нефтеносные участки от построек, перенеся их на арендованные участки, с тем, чтобы расширить поле деятельности по добыче нефти на нефтеносных землях.

Арендная плата была крайне низкой. Так, за 30-летний арендный период крестьянин получал не более 3-4 тыс. руб. Крестьянин не имел права требовать свой участок обратно до окончания указанного в договоре срока аренды [7]. Нефте­промышленники часто пользовались безграмот­ностью крестьян, подкупали сельского старосту и сельских моллу и с их помощью фабриковали фальшивые документы. За крестьянина   в них подписывался молла, а сельский староста подтверждал эту подпись своей печатью [8].

Дело дошло до того, что Бакинский губер­натор предложил отобрать у сельских обществ Апшеронского полуострова часть имевшихся у них неиспользуемых земельных наделов и выставить их на торги.

Однако в 1884 г., по представлению директора Департамента неокладных сборов А. С. Ермолова, правительство решило при­остановить отводы земель на Апшеронском полуострове частным лицам впредь до выра­ботки нового закона [16, 5]. Последний, кому удалось получить участок «заповедных» земель на Балаханском участке был будущий намест­ник Кавказа граф И.И. Воронцов-Дашков, которому было «высочайше пожаловано» 10 дес. [16]. Начиная с 1890 г. царское прави­тельство в интересах нефтепромышленников и из фискальных соображений приступает к массовой экспроприации крестьянских земель в Бакинском уезде, прикрывая эти насильствен­ные действия ссылками на непригодность этих земель в сельскохозяйственном отношении. По закону от 9 февраля 1890 г., [25, № 6580], закрепленному затем Правилами об изъятии земель у крестьян от 20 февраля 1891 г., [15; 22], у государственных крестьян 11 селений Бакин­ского уезда - Балаханы, Сабунчи, Раманы, Забрат, Мухамедлы, Баладжары, Бинагади, Дигях, Хырдалан, Масазыр и Биби-Эйбат было изъято 5,325 дес. земли [11]. Во временном пользовании у местных крестьян, при условии уплаты ими оброка в казну по 25 коп. с десятины в год, было оставлено 3340 дес. земли [21].

3 июня 1892 г. правительство издает Правила о нефтяном промысле, согласно которым все казненные земли Апшеронского полуострова до 67°9' меридиана восточной долготы были объяв­лены заведомо нефтеносными. Всякие поиски нефти частными лицами на данных землях запрещались. Земли эти могли сдаваться впредь только в аренду на условиях уплаты единовре­менного взноса или за известную денежную плату с каждого пуда добытой нефти (попутную оплату), взимаемую с определенного минимума добычи нефти на данном участке [26, № 8659]. Попутная плата и минимум устанавливались посредством соревнования на торгах. При этой системе сумма годовых арендных платежей за нефтеносный участок не зависела от колеблю­щейся рыночной цены нефти, оставаясь не­изменной в течение всего   периода аренды. В том случае, когда годовая добыча нефти была меньше установленного для данного участка минимума, нефтепромышленник был обязан уплатить казне недостающую сумму. Арендная плата начинала взиматься сразу же после утверждения торгов. Такие условия аренды отвечали интересам фиска и ограничивали конкуренцию в нефтяном деле. С 1896 по 1900 гг. состоялись торги I-IV очередей на нефте­носные земли. Всего было сдано в аренду 315 дес., что составляло к 1901 г. 1/3 всей нефте­промысловой площади Бакинского уезда. Ажиотаж, царивший на торгах, привел к рез­кому увеличению цен на нефтеносные земли. Средний размер арендной платы, приходив­шийся на пуд добытой нефти, вырос с 0,5 коп. до 2,33-2,91 коп. на I и II торгах и до 5,82-6,03 коп. на III-IV торгах [24]. Рост ренты повлек за собой и резкое увеличение розничных цен на нефть, керосин и топливный мазут. Основным потребителем последнего была сама казна. В 1899 г. на нужды казенных железных дорог, военного флота, заводов было отпущено 52% всего количества нефтяного топлива. Многие фирмы не приступали к эксплуатации закуп­ленных участков III и IV очередей и соответ­ственно не вносили попудной платы, добиваясь облегчения условий аренды. Именно эти обстоя­тельства продиктовали правительству необходи­мость изменения закона 1892 г. Изданные 12 июня 1900 г. новые правила о нефтяном про­мысле заменили попутную плату отчислением в пользу казны части добытого количества нефти (долевое отчисление), которое должно было взиматься либо натурой, либо деньгами, по среднебиржевой цене за каждое полугодие.

Правила 1900 г. в начале были установлены на 3 года в виде «опыта». Затем срок их дей­ствия три раза продлевался [13].

Таким образом, подводя итог вышеизложен­ного, можно утверждать, что вопрос о нефте­носных землях, находившихся в казенной соб­ственности, о способах и условиях их исполь­зования царским правительством так и не был решен. Практиковавшееся предоставление казенных нефтеносных земель в разработку частным лицам не удовлетворяло потребности казны в самом нефтяном топливе и в доходах от их эксплуатации. Многочисленные законода­тельные акты являлись не до конца проду­манными, несовершенными, о чём свидетель­ствует тот факт, что Сенат в большинстве случаев вынужден был отменить результаты торгов на нефтеносные земли. По своему характеру эти законодательные акты носили временный характер, представляя собой своего рода эксперимент.

Литература

1. Акты собранные Кавказской археографической комиссией. В 12-и томах. Под ред. А. Берже. Т. ВЫ, чі. Тифлис: Типография Главного Управления Наместника Кавказа,1874,941 с.
2. Акты собранные Кавказской археографической ко­миссией. В 12-и томах. Под ред. А. Берже. Т. ЫХ, Тифлис: Типография Главного Управления Наместника Кавказа,1884, 1013 с.
3.  Акты собранные Кавказской археографической комиссией. В 12-и томах. Под ред. А. Берже Т. Х, Тифлис: Типография Главного Управления Наместника Кавказа, 1885, 938 с.
4. Балаев С.Г. Нефть страны вечного огня. Краткий очерк из истории нефтедобывающей, нефтеперерабаты вающее промышленности Азербайджана. Баку, Азернешр, 1969, 158 с.
5. ГИА АР, ф. 24, оп.2, д. 68
6. ГИА АР, ф. 24, оп.24, д. 68
7. ГИА АР, ф. 798, оп.2, д. 2800
8. ГИА Грузии, ф. 39, оп.16, д. 303
9. ГИА России (в СПб), ф. 20, оп. 7, д. 179
10. ГИА России (в СПб), ф. 37, оп. 33, д. 83
11. ГИА России (в СПб), ф. 37, оп. 66, д. 361
12. ГИА России (в СПб), ф. 559, оп. 25, д. 168
13. ГИА России (в СПб), ф. 1263, оп. 2, д. 5560
14. ГИА России (в СПб), ф. 1268, оп. 25, д. 88
15. ГИА России (в СПб), ф. 1276, оп. 6, д. 203
16. Глушков И.Н. Земельный вопрос на Апшеронском полуострове. СПб., 1912. 342 с.
17. Записки Кавказского отдела Императорского Рус­ского Географического Общества, книжка VI, Тифлис, в типографихь главного управления наместника Кавказского и военно-походной главного штаба Кавской армии. 1861. cc. 294, 132, 122.
18. Исторический очерк развития горного дела на Кавказе (1801-1901 гг.), под ред. М.А. Шостака. - Тифлис, 1901. 146 с.
19. Лисичкин С.М. Очерки по истории развития отечественной нефтяной промышленности, (дореволю­ционной период), Гостоптехиздать. - М-Л 1954. 404 с.
20. Мамедов А. Азербайджанское нефтяное хозяйство до отмены откупной системы (1800-1872). - Историк-марксист, 1936, кн. 4, изд-во ЦКВКП (б) «Правда». С.98-113.
21. Материалы по изучению экономического быта государственных крестьян Закавказского края, т. II, 1891
22. Мехтиев А. Б. Отечественный капитал в нефтяной промышленности Бакинского района в 70-е - начало 80-х годов XIX в. - Вестник Московского Университета, сер. Истории, изд-во Московского Университета 1990. №6. С. 36-46.
23. Менделеев Д.И. Нефтяная промышленность в северо-Американском штате Пенсильвании и Кавказа-Сочинения., т. 10. Л -М. Изд-во. Акад. наук. СССР. тип. им, Ворошилова - типолит. Гидрометеоиздата в Лгр.,1949. 831 с.
24. Монополистический капитал в нефтяной промыш­ленности России, 1883-1914, Документы и материалы. - М­Л., «Наука». 1961. 795 с.
25. Полное Собрании Законов Российской империи -III, т. X, 1890, № 6580
26. Полное Собрании Законов Российской империи -III,т. XII, 1892, № 8659
27. Рагозин В. Нефть и нефтяная промышленность, 1884, Типография Товарищества «Общественная Поль­за». Большая Подьяг №39. 561 с
28. Симонович В. Нефть и нефтяная промышленность в России. - СПб., тип. Ю.Н Эрлихь.1909, 240 с.
29. Сумбатзаде А.С. Промышленность Азербайджана в XIX в. - Б. Изд-во. Акад. наук. Аз.ССР. 1964. 501 с.