В статье на материале текстов выступлений политического Лидера страны рассматриваются особенности гуманитарного дискурса. Языковая личность Лидера Нации в своем гуманитарном дискурсе приближается к некоему новому в нашей культуре дискурсивному мышлению, позво ляющему одновременно размышлять о бытии человека, о его духовной и социальной культуре. Ав торы предлагают рассматривать гуманитарный дискурс как результат взаимодействия персональ ного (личностноориентированного) и институционального дискурсов. Примером можно считать гуманитарный дискурс политического лидера страны, в котором взаимодействуют новаторские тексты государственного деятеля, с одной стороны, и восточного мыслителя, с другой стороны. Сле ды такого взаимодействия видны в пространстве текста благодаря лингвистической эксплицит ности интертекстульного диалога.
Известный казахский поэт и культуролог А. Кодар в своих очерках по культурологии использует термин «гуманитарный дискурс». Говоря о соотношениях этнического и гуманитарного дискурсов и снятии между ними какихлибо противоречий, он считает, что при соответствующей ситуации эти дискурсы могли бы дополнять друг друга, вытекать одно из другого [1, 109].
Лидер нации страны, где проживает 130 наций и народностей, избирает путь креативно го выстраивания стилистики своих текстов по схеме «гуманитарный дискурс плюс этнический дискурс» с преобладанием гуманитарного в смысловом поле «образованность, духовная культура, принадлежащий человеческому обществу и его культуре». Здесь понимание гуманитарного дискурса близко понятию гуманность в значениях «человечность, человеколюбие, уважение к людям и их достоинству».
В статье «Современная общественно-политическая ситуация в Казахстане» лидер нации говорит о неприемлемости только этнического дискурса, характеризующего только определенную традиционную культуру.
«Опыт современного мира убедительно показывает, что некоторые традиционные структуры очень органично вплетаются в ткань нынешней цивилизации. В Казахстане всецело поддерживается развитие национального языка, искусства, культуры, в том числе и бытовой, семьи. При этом, однако, категорически не приемлется политическая идеология традиционного типа, которая основана на оживлении архаических форм общественного устройства, родоплеменной психологии…» [2, 177].
Интерпретация интердискурсивности в выступлении лидера нации озвучивается в социально-культурном аспекте, давая взглянуть по-новому на этот феномен как на процесс порождения текста/высказывания, либо как на формирование обновлённой языковой/ когнитивной картины мира. Приводимый ниже пример является иллюстрацией того, как на текстовой плоскости осуществляется интердискурсивное взаимодействие.
Без опыта невозможно и новаторство. Именно традиции позволяют человеку «не потеряться», а приспособить свой образ жизни к стремительным изменениям современного мира [2, 178].
В новом «Большом лингвистическом словаре» понятию дискурс даётся подробное определение, которое позволяет глубже прояснить особенности этого явления. Дискурс трактуется как связный текст, взятый в событийном аспекте, и рассматривается в совокупности с различными факторами – экстралингвистическими, социокультурными, психологическими, словесно-интонационными. В дискурсе отражаются идеология, мышление, коммуникативные стратегии представителей определённой эпохи [3, 177].
Существует большое количество концепций дискурса. Особое значение дискурса имеет понимание этой категории французским историком и философом М.Фуко. Дискурс – совокупность материального инструментария, с помощью которого создаются «специальные данности». В дальнейшем М.Фуко и его последователи интерпретировали дискурс как единство речевого стиля и стоящей за ним идеологии, реализуемые в дискурсивных практиках. Дискурс в таком понимании включает в себе ментальные структуры, определённые упорядоченности мыслительных схем, правил и нормативов. Выражение этих мыслительных упорядоченностей с помощью языковых знаков М.Фуко рассматривает как «институциализованную речь» [4, 357].
В «Словаре по межкультурной коммуникации: понятия и персоналии» приводятся объяснения дискурса, данные Н.Д. Арутюновой: дискурс – «текст в контексте», «речь, погружённая в жизнь», «связный текст в совокупности с экстралингвистическими – прагматическими, социокультурными, психологическими и др. факторами». Исходное же значение этого слова выявляет семантику движения, динамику, смысловую подвижность, указывающую на то, что дискурс неразрывно связан с коммуникацией, например, отдельных персоналий [5, 26].
Таким образом, выделяются два основ ных вида дискурса: персональный (личностноориентированный) и институциональный.
Персональный дискурс, раскрывающий внутренний мир человека, наиболее полно проявляется в произведениях художественной литературы, философских и психологических текстах. К институциональному дискурсу, в котором человек представляет определённые социальные институты, относятся политический, военный, дипломатический, административный, юридический, педагогический, религиозный, медицинский, рекламный, научный, спортивный, массово-информационный [3, 177].
Дискурс лидера нации может быть политическим, дипломатическим, административным, т.е. институциональным и одновременно персональным, раскрывающим его внутренний мир. Последнее, например, для руководителя страны связано с ситуацией его широкого общения. Не случайно дискурс предлагалось трактовать как «текст плюс ситуация», а текст, соответственно, определялся как «дискурс минус ситуация». Термин дискурс, понимаемый как речь, «погружённая в жизнь», в отличие от текста, обычно не относится к древним текстам, связи которых с живой жизнью не восстанавливаются непосредственно [6, 19]
Тексты выступлений Н.Назарбаева напрямую связаны с этапами становления Республики Казахстан в первые годы независимости.
Книга «Пять лет независимости», изданная в 1996 году, составлена из докладов, выступлений и статей Президента Республики Казахстана. Заголовки отражают принцип синтеза «реальности» и «традиции» и представляют собой концептуальные высказывания. Их содержание наполнено креативным подходом автора и демонстрируют творческое использование языкового материала. Такие заголовки как «Я всегда верил в здравый смысл» (1991), «Наши объятия соотечественникам всегда открыты» (1992), «Нам импонирует идея открытости» (1993), «Они возвеличили свой народ» (1994), «Высший приоритет – интересы человека», «Слово об Абае» (1995), «Певец честности, справедливости и гуманности» (1996) иллюстрируют гуманитарный дискурс. Именно в этом смысле гуманитарный дискурс является созидательным для всего социального и культурного развития общества [2].
Приведём ещё один показательный аспект гуманитарного дискурса, который перестает быть «памятником словесного искусства» и наглядно отражает новаторский способ использования культурного концепта. В выступлении на 47-ой сессии генеральной ассамблеи ООН «Великодушие каждой страны – залог благополучия планеты» Н.Назарбаев, говоря о национальной безопасности каждого члена мирового сообщества, для подкрепления своей столь важной мысли приводит восточную притчу.
Здесь будет уместно вспомнить одну старую восточную притчу, которая повествует о том, как люди соревновались в силе. Один показывал мощь мускулов и кулаков, другой усматривал силу в крепости черепа, третий – в быстроте ног, четвёртый – в остроте языка. Но один мудрец, вспомнив о сердце, без которого невозможна никакая сила, предложил им померяться в великодушии.
Концептуальная содержательность притчи позволяет Президенту сделать вывод, доступно апеллирующий к сердцу каждого жителя планеты. Именно великодушием каждой страны определяется и степень реализации моего предложения, своего рода состязания на благо всеобщего мира. Республика Казахстан готова начать его незамедлительно [2, 82].
Второй аспект, на котором необходимо остановиться при анализе данного фрагмента – это интердискурсивность как механизм текстообразования. Данная притча отсылает слушателя/читателя к Словам Назидания Абая, а именно к 14 и 17 словам. В Четырнадцатом Слове Абая утверждается мысль, что все лучшие качества, такие, как отзывчивость, сострадание человеческому горю и человеколюбие рождаются сердцем. Семнадцатое Слово Абая представляет собой цельную притчу о споре Силы, Разума и Сердца: кто же из них нужнее человеку. Наука, выступающая в роли арбитра, предпочтение отдаёт сердцу, при условии, если они не смогут объединиться. Притчу в изложении Абая и в интерпретации Н.Назарбаева следует отнести к константам казахской лингвокультуры, к концептуальным ценностям её национальной картины мира.
Лингвокультурологические константы попадают в ценностно-смысловое пространство языка и связаны с выбором лингвистических средств, способов речемыслительной деятельности. Непременным условием актуализации лингвокультурологических ценностей является действие механизма интериоризации знаний, представлений, мнений об объективной действительности, выработанных человечеством в рамках той или иной этнокультуры, в процессе их ценностной интерпретации и моделирования таких базовых категорий лингвокультуры, как картина мира, концептуальная система мира, модель и образ мира [7, 101].
В практическом ключе следует подчеркнуть существенное в этом плане положение о взаимодействии текстов друг с другом. Следы этого взаимодействия становятся видны в пространстве текста благодаря лингвистической выраженности интертекстуального диалога. Новаторские тексты государственного деятеля, с одной стороны, и восточного мыслителя, с другой стороны, приходят во взаимодействие потому, что взаимодействуют «когнитивные модули», константы, схемы, нормативы и правила в человеческой системе знаний.
Следовательно, ценностная концепция Абая актуализируется в дискурсе Н.Назарбаева, благодаря взаимодействию интертекстуальности и интердискурсивности. Взаимодействие дискурсов Н.Назарбаева и Абая предшествует взаимодействию текстов. Не случайно, через несколько лет в докладе «Слово об Абае» на торжественном собрании, посвященном 150-летию Абая в 1995 году, президент страны блестяще интерпретирует стержневые постулаты мыслителя, выраженные в Словах Назидания. Примером может служить интерпретация Второго Слова, в котором Абай рассуждает над мучительным вопросом о том, как может человек оставаться глухим к людским бедам [2, 353]
Человек в дискурсе, приводящий в действие язык, участвующий в речи, понимающий, порождающий и сообщающий константы и концепты, может быть обозначен как языковая личность. Языковая личность лидера нации в своём гуманитарном дискурсе приближается к некоему новому в нашей культуре дискурсивному мышлению, позволяющему одновременно, размышлять о бытии человека, о его духовной и социальной культуре. Дискурс лидера нации, вобравший в себя также лучшие традиции степного ораторского искусства, должен стать предметом тщательного лингвокультурологического изучения, поскольку современное развитие Казахстана нуждается в конвергенции гуманитарного и этнического дискурсов [1, 196].
Литература
- Кодар А. Степное знание: очерки по культурологии. – Астана, 2002. – 208 с.
- Назарбаев Н. Пять лет независимости. Из докладов, выступлений и статей Президента Республики Казахстан. – Алматы, 1996. – 622 с.
- Старичёнок В.Д. Большой лингвистический словарь. – Ростов-на-Дону, 2008. – 811 с.
- Фуко Мишель. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. – CALLIMARD Paris, 1966. – СПб., 1994. – 406 с.
- Зинченко В.Г и др. Словарь по межкультурной коммуникации. Понятия и персоналии. – М.: Наука, 2012.
- Прохоров Ю.Е. Действительность. Текст. Дискурс. – М., 2004. – 224 с.
- Алефиренко Н.Ф. Лингвокультурология: ценностно-смысловое пространство языка: учебное пособие. – М.: Наука. 2014. – 288 с.
- Чернявская В.Е Лингвистика текста: поликодовость, интертекстуальность, интердискурсивность. – М., 2009. – 248 с.