Обеспеченность витамином Д школьников г. Ташкента

Резюме

Целью исследования явилось изучение уровня обеспеченности витамином Д школьников г. Ташкента. Материалы и методы исследования. В период с февраля по март 2018 года на базе школ №246 и №98 Юнусабадского района г. Ташкента обследованы 132 школьников в возрасте 13-16 лет (средний возраст 14,64±0,19), отобранных методом рандомизации. Концентрация уровня витамина Д - 25(ОН)D определялась с использованием коммерческих наборов «DIAsource» (Бельгия) на анализаторе «Stat Fax 2100» (Израиль) по методики количественного ферментного твердофазного анализа ELISA. Результатами исследования было установлено, что только у 13,6% детей выявлен оптимальный уровень витамина Д, у 37-х (28,0%) – недостаточное содержание, у 43-х детей (32,6%) диагностирован дефицит витамина Д и у 34-х (25,8%) – выраженный дефицит. Среднее содержание витамина Д у 132-х детей составило 17,7±0,89 нг/мл, что указывает на дефицитный уровень витамина Д.

Ключевые слова: витамин Д, школьники.

Прошло чуть больше 100 лет с тех пор, как E. Mc. Collum M.J. Davis (1913) обнаружили в молочном жире и печени трески соединение и возникло предположение о существовании еще четвертого по счету витамина, необходимое для поддержания здоровья. И так, это соединение назвали четвертой буквой латинского алфавита «витамином D». К середине XX века уже было известно о важном антирахитическом действии витамина Д. Но к настоящему времени стало очевидным, что витамин Д на самом деле витамином не является. Он в отличие от других витаминов, подобно всем стероидным гормонам, может самостоятельно синтезироваться в организме из ацетата и холестерина. За счет взаимодействия со специфическими рецепторами, локализованными в различных клетках вдалеке от места своего образования, витамин Д проявляет многообразные биологические эффекты. Кальцитриол является самым активным метаболитом витамина Д, проявляющий все качества гормона и, конечно, его можно назвать «Д-гормоном» [1, 2, 3].

На сегодняшний день неопровержимо доказано, что витамин Д, как гормон, с формированием своей «гормоноподобной оси: кальцидиол -кальцитриол - VDR (рецептор витамина Д)», тесно

взаимо-связан не только с паратгормоном и кальцитонином, но и с биологическими эффектами инсулина, эстрогенов, нейротрофических факторов и цитокинов. В связи с этим, можно смоделировать последствия неадекватного уровня витамина Д в организме человека с помощью проблем, начиная от задержки роста ребенка до широкого круга хронических заболеваний, уносящих из жизни сотни миллионов взрослых [4, 5, 6].

По современной концепции превентивной медицины дефицит витамина Д является независимым фактором риска таких заболеваний как, артериальная гипертензия, ишемическая болезнь сердца, заболевания периферических сосудов, различные формы рака, сахарный диабет 1- го и 2-го типов, аутоиммунные, инфекционные и воспалительные заболевания [7, 8, 9, 10].

Данные мировой литературы свидетельствует о том, что проблема недостаточности и дефицита витамина Д, в настоящее время, приобретает масштаб эпидемии и совпадает с ростом распространенности неинфекционных заболеваний (НИЗ). В этом случае, витамин Д становится одним из наиболее экономически эффективных добавок, которая позволяет улучшить популяционное здоровье и сократить расходы на профилактику НИЗ, как в детском, так и во взрослом возрасте.

Доказательства положительных эффектов витамина Д стимулировали развитие общенациональных рекомендаций по предотвращению дефицита витамина Д в Польше (2008), Венгрии (2012), Германии, Австрии, Швейцарии (2012) [11-13]. Институт медицины Национальной Академии США совместно с обществом эндокринологов, также разработали свои собственные принципы по витамину Д [14]. В 2012 году Европейский орган по безопасности пищевых продуктов выпустила пересмотренные уровни (верхние пределы) витамина Д для всех соответствующих групп населения [15].

Уровень кальцидиола – 25(ОН)D в сыворотке принят в качестве стандартного биомаркера обеспе-ченности организма витамином Д. Этот метаболит достаточно стабилен (период полураспада 2-3 недели), отражает интенсивность синтеза витамина Д в коже и поступление с пищей [1, 3].

В многочисленных клинических исследованиях, изучающих уровень 25(ОН)D в контексте ее взаимосвязи с состоянием здоровья человека и риском развития заболеваний, показаны адекватные уровни 25(ОН)D в диапазоне от 30 до 50 нг/мл (75-125нмоль/л) и необходимая минимальная концентрация (>20 нг/мл или >50нмоль/л) для нормального существования организма [1, 3, 11-15].

Популяционные исследования свидетельствуют о высокой распространенности гиповитаминоза Д среди детского населения. Согласно результатам исследования, проведенного в Объединенных Арабских Эмиратах, несмотря на наличие достаточной инсоляции, установлена более высокая частота дефицита витамина Д у детей от 8 до 14 лет по сравнению с детьми 2-7 лет. В связи с чем, были разработаны национальные рекомендации [16]. В США 61% детей имеют недостаточный уровень витамина Д (на уровне 15-29 нг/мл) и 9% - дефицитный уровень (<15нг/мл) [17].

Целью нашей работы явилось изучение уровня обеспеченности витамином Д школьников г. Ташкента.

Материалы и методы исследования. В период с февраля по март 2018 года на базе школ №246 и №98 Юнусабадского района г. Ташкента обследованы 132 школьников в возрасте 13-16 лет (средний возраст 14,64±0,19), отобранных методом рандомизации. В группах наблюдаемых детей мальчиков было 86 (65,2%), а девочек, соответственно 46 (34,8%). Распределение по полу и среднему возрасту было равномерным. Проведены комплексные исследования с применением стандартных методов (анкетиро-вание, сбор анте- и постнатального анамнеза, изучение наследственности, клиническое и параклиническое обследование (измерение артериального давления (АД); антропометрия по критериям ВОЗ (2007); определение стадии полового созревания по схеме Таннера (1962) и др)). Концентрация уровня витамина Д - 25(ОН)D определялась с использованием коммерческих наборов «DIAsource» (Бельгия) на анализаторе «Stat Fax 2100» (Израиль) по методики количественного ферментного твердофазного анализа ELISA.

Результаты и их обсуждение. Статистический анализ показателей сывороточного уровня метаболита 25 гидроксивитамина Д показал (рис.1), что только у 18 (13,6±2,9%) детей выявлен оптимальный уровень витамина Д (усредненный уровень 25(ОН)D составил 31,1±0,39 нг/мл), у 37-х (28,0±3,9%, р<0,05) – недостаточное содержание (23,2±0,6 нг/мл, р<0,001), у 43-х детей (32,6±4,1%, р<0,05) диагностирован дефицит витамина Д (14,9±0,5 нг/мл, р<0,001) и у 34-х (25,8±3,8%, р<0,05) – выраженный дефицит (8,1±0,2 нг/мл, р<0,001). Среднее содержание витамина Д у 132-х детей составило 17,7±0,89 нг/мл, что указывает на дефицитный уровень витамина Д.

Полученные результаты совпадают с данными литературы. Исследования А.А. Козловского (2017) уровня 25(ОН) D у детей школьного возраста 7-18 лет города Гомеля показали сниженное среднее содержание метаболита витамина Д, которое находилось на уровне 22,17±1,39 нг/мл [18]. Проведенное в России многоцентровое исследование «Родничок-1» установило дефицит витамина Д у 42% детей от рождения до 3-х лет [1].

Собственное исследование И.Н. Захаровой, проведенное в феврале 2011 года, выявило гиповитаминоз Д практически у половины из 100 девочек-подростков 11-17 лет Московского кадетского корпуса [1]. Результаты следующих исследований показали круглогодичный дефицит витамина Д и самый глубокий дефицит (на уровне авитаминоза) был установлен в мае месяце у подростков г. Москвы. Даже в летние месяцы у подростков не происходила нормализация статуса витамина Д.

Проспективные исследования Д.И. Ахмедовой с соавт. (2019) по изучению уровня 25-гидро- ксивитамина Д у 239 детей в возрасте 2-3-х лет, проживающих в различных регионах Республики Узбекистан в период максимальной инсоляции, также, выявили дефицитное содержание витамина Д у 18,4% и недостаточное – у 63,6% детей [19].

Заключение. Известно, что до 80% витаминам Д может синтезироваться в коже при достаточной инсоляции открытой поверхности кожи ультрафиолетовым излучением длиной волны 280-315 нм.

Но синтез витамина Д зависит от угла падения лучей солнца, т.е. географической широты, времени года и времени суток. Также, длительное пребывание в помещение, смуглый цвет кожи интенсивный загар, недостаточная физическая активность, смог, высокая облачность снижает продукцию витамина Д.

Географическое расположение нашей страны выше 35⁰ северной широты является одной из причин низкого статуса витамина Д. Полученные результаты свидетельствуют о том, что поступающий с пищей и синтезом в коже витамин Д не обеспечивает адекватный уровень в организме для поддержания здоровья. В связи с чем, актуальным является разработка национальных программ по профилактике и лечению недостаточного и дефицитного уровней витамина Д у детей и подростков.

25

Литература

1. Симпозиум «Д-гормон – открытие XXI века» Обзор выступлений И.Н. Захаровой,Л.Я. Климова, В.А. Курьяниновой, И.Л. Никитиной и др. Педиатрия (Прил. к журн. Consilium Medicum). 2018: 1: 23-30. DOI: 10.26442/2413-8460_2018.1.23-30.
2. Wasker M., Holick M.F. Sunlight and Vitamin D. A global perspective for health. Dermatoendocrin. 2013; Jan1; 5(1): 51-108. Doi: 10.4161/derm24494
3. Коденцова В.М., Мендель О.И., Хотимченко С.А., Батурин А.К., Никитюк Д.Б., Тутельян В.А. Физиологическая потребность и эффективные дозы витамина D для коррекции его дефицита. Современное состояние проблемы. Вопросы питания. 2017. Т. 86. №2. С. 47-62
4. Sattar N., Welsh P. Editorial: Vitamin D and chronic disease prevention: Multiple meta-analysis but still no magic bullet.BMJ.2014; 348:g2280.
5. Sokolovic S. Vitamin D and cardiovascular disorders. Vitamin D papers from European Vitamin D Association Conference – Oct. 2015: 840-842.
6. Verdoia, M., et al.Vitamin D deficiency is independently associated with the extent of coronary artery disease. Eur. J. Clin. Invest. – 2014. –Vol. 44, № 7. – Р. 634 – 642.
7. Sabetta J.R., DePetrillo P., Cipriani R.J. et al. Serum 25-hydroxyvitamin D and the incidence of acute viral respiratory tract infections in healthy adults. PLoS One 2010; 5: e11088.
8. Vaidya A., Williams J.S. The relationship between vitamin D and the renin-angiotensin system in the pathophysiology of hypertension kidney disease and diabetes. Metabolism:clin. and experim. 2012; 6(4):450- 458.
9. Van Belle T.L., Gysemans C., Mathieu C. Vitamin D in autoimmune infections and allergic diseases: a vital player? Best Pract.Res.Clin. Endocrinol. Metab.2011; 25: 617-632. Doi: 10/1016/j.been.2011.04.009.
10. Wang L., Song Y., Manson J.E., Pilz S. Circulating 25-hydroxyvitamin D and risk of cardiovascular disease: A meta-analysis of prospective studies. Circ. Cardiovas. Qual. Outcomes.2012; 1;5:819-829.
11. Charzewska J.,Chlebna-Sokol D., Chybicka A. et al. Prophylaxis of vitamin D deficiency-Polish recommendation 2009. Endocrinol. Pol. 2010; 61: 228-232.
12. Takacs I., Benko I., Toldy E. et al. Hungarian consensus regarding the role of vitamin D in the prevention and treatment of diseases. Orv. Hetil. 2012;153 (Suppl.): 5-26.
13. German Nutrition Society. New reference values for vitamin D. Ann. Nutr. Metab. 2012; 6: 214-246.
14. IOM (Institute of Medicine): Dietary reference intakes for cflcium and vitamin D. Washington (DC): National Academies Press (US); 2011.
15. Holick M.F., Binkley N.C., Bischoff-Ferrari H.A.,Gordon C.M. et al. Endocrine Society Evalution treatment, and prevention of vitamin D deficiency: An Endocrine Society clinicfl practice guideline. J. Clin. Endocrinol. Metab.2011; 96:1911-1930.
16. Rajah J., Haq A., Pettifor J.M. Vitamin D and calcium status in urban children attending an ambulatory clinic service in the United Arab Emirates. Dermato-Endocrinology. 2012; 41: 1-5.
17. Kumar J., Muntner P., Kaskei F.J., Hailpern S.M. MLM Prevalence and associations of 25- hydroxyvitamin D deficiency in US children. NHANES 2001-2004. Pediatrics. 2009; 124: 362-370.
18. Козловский А.А. Обеспеченность населения города Гомеля витамином D. Сборник научных статей Республиканской научно-практической конференции «Актуальные проблемы медицины» Гомель, 2-3 ноября. 2017. 393-395.
19. Ахмедова Д.И., Камилова А.Т., Шамсиев Ф.М., Салихова К.Ш. и др. Уровень витамина Д у детей раннего возраста в некоторых регионах Республики Узбекистан. Педиатрия (Ташкент). 2019; 1: 177183.