Лингвокультурологические особенности номинаций контаминированных праздников в диалектной системе

В духовной жизни русского народа большое место занимают праздники, являющиеся одной из наиболее устойчивых форм культуры и истории народа с его богатыми традициями. В разные исто­рические эпохи появлялись новые праздники. Большинство из них исчезли, но некоторые вошли в нашу жизнь на многие века. В диалектной системе зафиксирована богатая система номинаций, свя­занная с понятием праздник. В сознании носителей диалекта сохранились языческие, религиозные праздники, со временем уходящие в историю. В картотеке Архангельского областного словаря за­фиксированы лексемы, обозначающие общее название праздника: годовой праздник («большой рели­гиозный праздник годового круга христианской православной церкви»), вековой праздник («древний праздник»), крестовой праздник, престольной праздник, двенадесятой (двунадесятой) праздник («каждый из двенадцати главных православных праздников»), большой, маленькой праздник, съез-жой праздник, гостебна (я) неделя («праздничная неделя, в течение которой гости остаются жить в деревне, где отмечается престольный праздник»). Материалы картотеки указанного выше словаря свидетельствуют о широкой распространенности сочетания съезжой праздник, в котором отражена такая важная черта празднечества, как соборность, общественный характер, восходящий к эпохе язы­ческого развития, когда на праздники сходились люди сел и совершали обряды вместе. Следует от­метить, что каждый населенный пункт Архангельской области имел свой праздник, на который съез­жались люди из других деревень: Петров день — Лебское, Кеврола, Тавреньга; Егорей праздник — Спицыно, Часовенская; Троица — Шеино, Прилуки; Ильин день — Шегмас; Спас — Лебское; Мокола — Кеба и др. Отдельные праздники были съезжими для нескольких деревень. Некоторые населенные пункты имели по два праздника: Шереньга — Ильин день, Варлам день. Имеющий значение для кон­кретной местности праздник передается лексемой домашний.

Традиционная крестьянская жизнь включала несколько составляющих: ритм повседневной жиз­ни определялся чередованием будней и праздников. Хозяйственная и бытовая деятельность крестья­нина неразрывно была связана с датами в церковном календаре (святцами). По святцам определялось время постов, свадеб, начала различных сельскохозяйственных работ. Составлявшие годовой круг праздники служили точками отсчета, круг праздников повторялся из года в год. Каждый день посвя­щался памяти определенного святого или событию из библейской истории. Вместе с тем сохранялся повторяющийся круг праздников, связанных с циклическим развитием природы, когда с языческих времен годовой ритм жизни подчинялся земледельческому календарю. Совместившись, народный и христианский календари своеобразно дополнили друг друга. С христианскими названиями тех или иных дней стали связывать начало различных сельскохозяйственных работ [1]. Эта особенность но­минаций праздников прослеживается в собранной нами картотеке, например: праздник пророка Ие­ремии, к которому приурочивали начало весеннего сева, получил народное название Еремий-запрягальник, праздник святой великомученицы Ирины, отмечавшийся 5 мая, в народе назывался праздник Ирины-рассадницы, потому что в это время начинается высадка на гряды рассады огород­ных культур. Праздник, посвященный памяти святого Никиты, отмечавшийся 15 сентября, получил народное название репореза, поскольку с этого дня начинали убирать репу. Святые Косма и Дамиан, в народе именовавшиеся как Кузьма и Демьян, считались целителями скота, врачевателями людей, покровителями брака. Православная церковь стремилась преобразовать языческую сущность празд­неств, наложив на народный календарь церковный месяцеслов, или святцы. В результате подобного наложения возникли своеобразные производственно-бытовые святцы — народный месяцеслов. Все 365 дней в году оказались посвященными какому-либо святому угоднику, а чаще даже нескольким, или некоему важному евангельскому эпизоду, то есть каждый день в году стал праздником, большим (нерабочим) или малым (рабочим). Из народного календаря исчезли имена всех языческих богов, их заменили имена христианских святых, но при всех этих изменениях сохранилось главное дохристи­анское мировоззрение крестьянства, придавшее образам святых функцию божеств плодородия. Так возникло особое, бытовое православие, при котором святые превратились в добрых помощников в сельском труде, в семейной жизни [2].

Древние славяне, рассчитывая дни и распределяя занятия по святцам, непонятные для них по происхождению имена святых и названия церковных праздников сближали с созвучными выраже­ниями родного языка, насколько эти выражения могли определять характер данного времени и имели отношение к разным сельскохозяйственным занятиям и работам, состоянию времени года, погоды и тому подобным обстоятельствам. При этом нельзя не заметить, что самой любимой формой для вы­ражения связи представлений и понятий была пословица или поговорка, связанная с известным име­нем святого звуковым сходством слов или рифмой [3]. Подтверждение данного факта мы находим в таких названия праздников как, например, св. Наум — наставит на ум, св. Афанасий — Афанасий Ломонос береги уши и нос, св. Феодора — на Федору не метут из избы сора, преп. Прохор — на Про­хора зимушка-зима заохает и др.

Точками и ориентирами отсчета годового времени служили христианские праздники. Их назва­ния обычно представляли собой интерпретацию церковных названий на местный лад [4]. Примерами данного явления могут послужить праздники, посвященные памяти св. Евдокии, получивший назва­ние праздника Авдотьи-плющихи; св. Ксении — Аксинья-полузимница, полухлебница; праздник св. Ирины — Арина-рассадница, разрой берега, урви снега; св. Петра — Петр-поворот, капустник; св. Мамонта — Мамонт овчарник; св. Гликерии — Лукерья комарница; св. Агрипины — Аграфена-купальница и др.

Продолжительное время духовная жизнь на Руси определялась явлением, которое принято обо­значать как православно-языческий синкретизм. Под синкретизмом принято понимать соединение разнородных вероучительных и культовых положений в процессе взаимовлияния религий в их исто­рическом развитии. Православно-языческий синкретизм оказал влияние на все уровни общественного сознания, культуру, поведение, ценностную ориентацию и практические стороны деятельности лю­дей. В названиях праздников отчетливо виден феномен народной культуры, который называют двое­верием. После крещения Руси, в соответствии с новыми условиями создается своеобразный сплав старых и новых форм, названный двоеверием. Двоеверие — это система религиозных представлений, в которых языческие и христианские верования пересекались, взаимодействовали и проникали друг в друга. Влияние синкретизма и двоеверия четко просматривается в номинации праздников и отожде­ствляются нами в понятие контаминированный праздник. Исходя из семантики термина контамина­ция, обозначающего «объединение в речевом потоке структурных элементов двух языковых единиц на базе их структурного подобия или тождества, функциональной или семантической близости. В результате происходит «обмен» компонентами таких единиц» [5]. Таким образом, можно определить контаминированные праздники как праздники, особенностью которых является наложение христиан­ского религиозного содержания на языческую культуру в процессе исторического развития.

В представленной работе мы разграничиваем контаминированные праздники на основании се­мантического признака на несколько подгрупп, в каждой из которых имя того или иного святого (святой) связана с определенным событием, относящимся к важным моментам практической жизни сельского человека (ростом и созреванием растений, с началом пахоты, сева, жатвы, первым выгоном скота, началом охоты, наступлением заморозков, прилетом птиц и т.д.):

1. Названия праздников со значением быта мы классифицируем, опираясь на семантический принцип на: 1) приготовление пищи: Лука «пекут пирожки с луком. На Луку полуденный ветер — к урожаю яровых»; 2) работа в доме и во дворе: Федора «на Федору не метут из избы сора. Под вени­ком всегда живет домовой»; Емельян «говорили в народе: «Емельян — серпу дает «роздых». Топят бани, парят веники из травы и цветов, смывают страдную усталость»; Домна «на Домну бабы соби­рали в дом всякую рухлядь, чтобы приобрести благополучие на осень»; Яков «Яков-древопилец заго­тавливает дрова для русской печи. Яков — брат божий, крупицу (град, крупу) пошлет» и т.д.
2. Названия праздников, связанных со значением времен года: Сергий зимний — «с Сергия зима начинается. Если Сергий снежком покроется, то с ноябрьской Матрены зима встает на ноги»; Тимо­фей-полузимник — «половина зимы уже прошла. Сильные морозы, бывающие в этот день, называют­ся тимофеевскими. Тимофеевские морозы — позимы. Не диво, что Афанасий ломонос морозит нос, подожди тимофеевских морозов»; Василий-капельник, дроворуб — «с крыш начинает капать, солнце заметно пригревает. Полагают, что в этот день всегда бывает оттепель. Василий-капельник — капли даст, капли уж будут к доброму году. Длинные сосульки — долгий лен» и т. д.
3. Названия праздников со значением природных явлений: Спиридон-солнцеворот — «от Спи-ридона солнце на лето, зима на мороз. После Спиридона хоть на воробьиный скок да прибудет денек. В самый короткий день — спиридоновские морозы»; Прокл-великие росы — «на Прокла поле от росы промокло. Большие росы — загноившееся сено. Крестьяне спешат до Прокла высушить сено»; Ирина (Арина)-разрой берега, урви снега «около 29 апреля лед в реках и озерах начинал таять у берегов» и т. д.
4. Названия праздников, в которых упоминается растительный мир: Акулина-гречишница «начи­нают в эти дни сеять гречиху, смотря по погоде. Гречиху сей либо за неделю до Акулины, либо неде­лю спустя. «Гречневая каша — матушка наша, а хлебец ржаной — отец наш родной», — уважитель­но говорили крестьяне; Глафира-горошница — «заговаривали горох, чтобы уродился на славу. Копа­ли гряды в огороде. Начинали раннюю посадку картофеля»; Петр и Павел-рябинники — «в этот день срывали ягоды рябины и кистями вешали под крышу. Часть рябины оставляли на дереве дроздам-рябинникам и другой птице. Осеннее равноденствие. По народному поверью, с этого дня солнце умирает. И тогда зовут Петра и Павла-рябинников отведать рябины да впрок запасти» и т. д.
5. Названия праздников, связанных со значением животного мира: Мартын-лисогон «день 14 апреля: на лисиц, по поверью, нападает курячья слепота; лиса кочует, переселяется в новую нору»; Федор-скотник — «на это весеннее время приходится линька скотины. Обновляется волосяной по­кров у лошадей, коров. Выводили во двор скотину, чистили, заговаривали от дурного глаза»; Агафья-коровница — «Агафья коровница береги коров. Агафья коров оберегает от болезней. Была бы корова, найдем и подойник» и т. д.
6. Названия праздников, в которых упоминается о птицах: Мефодий-препелятник — «на Мефо-дия праздник препелятников. Со дня Мефодия охотники живут в предвкушении скорой легкой охоты на перепелов»; Герасим-грачевник — «прилетает первая весенняя птица — грач. Герасим-грачевник грачей пригнал. В день Герасима-грачевника пекут хлеб в виде грачей»; Зиновий-синичник — «синич­кин день: прилетают птицы-зимники — синицы, снегири и др. Развешивают кормушки для птиц. Зи­новий — праздник охотников, выезжающих в этот день на первую порошу. По первой пороше надо затравить хотя бы одного зайца, который называется «именинным» и т.д.

Совпадение некоторых языческих и религиозных праздников в календаре, смысловое наполне­ние в их содержании, звуковое созвучие отмечаются специалистами. Исследователи народных, рели­гиозных праздников считают, что для мифологического сознания присуща тесная связь и влияние вещей, носящих одинаковые и сходные имена. А.Н.Афанасьев пишет, что «рассчитывая время и рас­пределяя работы по святцам, поселянин непонятные для него, по их чужеземному лингвистическому образованию, названия месяцев и имена святых сближает с разными выражениями родного языка, сколько эти последние могут определить характер данного времени, соединенных с ним деревенских работ и состояния природы — теплой или холодной. Чуткое ухо русского человека инстинктивно ищет в своем отечественном языке объяснения для чуждых ему выражений» [6]. Непонятное, неиз­вестное переосмысляется на базе различных ассоциаций (звуковые, зрительные), сходстве значений, в результате появляется народноэтимологическое толкование: 1) звуковое сходство: Маковейев день раньшэ был, мак вейут. КОТЛ. Фдт. Здвижэньйе здвигайет, Покров покрывайет. ХОЛМ. Чкл. Ку­пальница-то 6-го июня, нельзя купаця до нейо. ЛЕН. Тхт. Здвижэньйо, земля, говорят, мати здвине-ця, после этого не копали, землю большэ не тревожат. ЛЕШ. Рдм. 2) внешнее сходство: Маковейа празнуйут на песку. КАРГ. Ух. Данные примеры народной этимологии, в основе которой лежит принцип семантического притяжения созвучных слов, представляют мотивировку, видения носите­лей диалекта.

С религиозными праздниками связаны природные, сельскохозяйственные приметы, народные поверья, что нашло отражение в устойчивых выражениях (микольна погода, ильинская туча, егорьев­ская тучка, егорьевская вода — «речная вода в праздник святого Георгия в мае месяце», петров ко­рень — «луговая герань», егорьевское копьё, казанской горох, казанская гроза, казанская сирота, христоськая скатерть — «скатерть, которую стлали в Христов день», петровские, прокопьевские, ивановские грибы). Зафиксированы лексемы, производные от названий религиозных праздников: петровка — «репа», успеньевка — «мошкара», петровщина — «плата крестьян пастуху в Петров день» и др. Преимущественно анализируемые языковые единицы обозначают названия растений, ис­пользуемых для приготовления пищи, явления природы. Внутренняя форма таких названий прозрач­на: явление, отмеченное в день того или иного праздника; растение, созревание которого совпадает с тем или иным праздником. В картотеке отмечено большое количество мотивированных названий грибов: созревание грибов совпадает со временем того или иного религиозного праздника — ильин­ской груздь, ивановский груздь, спасовский грузель, богородская губа, здвиженская губа, успенская губа, семеновская губа. Широкое функционирование устойчивых сочетаний, в составе которых лек­семы, указывающие на названия христианских праздников, позволяет утверждать, что в сознании носителей зафиксирована религиозная праздничная система, тесно связанная с этнографическими реалиями определенной территории.

Весь круг проанализированных обозначений дает яркую лингвокультурологическую картину, которая может быть описана с различных позиций. Праздничный календарь русского народа на про­тяжении его многовековой истории не был стабильным. Каждая историческая эпоха накладывала на него свой отпечаток, внося в праздничный быт народа что-то новое. Наиболее заметные изменения он претерпел трижды: после крещения Руси, в период петровских преобразований и после крушения самодержавия, т. е. в переломные периоды в истории русского народа.

Таким образом, история изучения праздников показывает, что они всегда были тесно связаны с условиями жизни людей, с формированием и развитием мировосприятия и верований. Наличие большого количества групп контаминированных праздников, сформировавшихся в результате дли­тельного исторического развития, позволяет говорить об их значимости. Процесс формирования кон-таминированных праздников был сложным, протяженным во времени и синкретичным по своей сути. Слитые воедино, праздники оказывали друг на друга влияние на протяжении веков, и это соединение народного и православного начал сформировало определенную специфичную систему верований. Поэтому актуальным и необходимым остаётся изучение самого праздника, его современного состоя­ния и процессов трансформации в нем. 

Список литературы

1. Капица Ф.С. Тайны славянских богов. — М.: РИПОЛ классик, 2008. — С. 340-345.
2. Народный месяцеслов: Пословицы, поговорки, приметы, присловья о временах года и о погоде / Сост. .Д.Рыженкова. — М.: Современник, 1992. — 127 с.
3. Калинский И.П. Церковно-народный месяцеслов на Руси. — М.: Худ. лит., 1990. — 239 с.
4. Шангина И.И. Русские праздники. От святок до святок. — СПб: Азбука-классика, 2004. — 270 с.
5. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н.Ярцева. — М.: Сов. энцикл., 1990. — С. 288.
6. Афанасьев А.Н. Происхождение мифа. Статьи по фольклору, этнографии и мифологии. — М., 1996. — С. 202.
7. Словарь русских народных говоров / Под ред. Ф.П.Филина. — М., 1965-2008.
8. Архангельский областной словарь / Под ред. О.Г.Гецовой. — М., 1980-2010.