Иммунный статус у больных хронической крапивницей и отеком Квинке

Ведущее место в структуре аллергических заболеваний занимают аллергодерматозы [1,2,3]. Так, по данным обращаемости пациентов в научно-консультативное отделение Института иммунологии Минздрава РФ, среди аллергических поражений кожи ведущее место (52,3% случаев) занимает хроническая крапивница, распространенность которой постоянно растет [4,5]. Торопова Н.П., 2000 г. отмечает, что около 18-20% населения хотя бы раз в жизни имели один эпизод крапивницы [6].

У больных хроническими формами крапивницы и отеком Квинке существенно снижается качество жизни ввиду косметических проблем, сильного зуда и высокого уровня тревожности, т. к. больные постоянно ожидают появления волдырей, совершенно не представляя при этом причин их появления.

Многолетние исследования Калимолдаевой С.Б. позволили ей обосновать тезис о хронической крапивнице как о псевдоаллергозе, в развитии которого ведущую роль играет хеликобактерная инфекция [9,10,11].

В качестве доказательств она приводит следующие: высокую распространенность диспепсической симптоматики и НРассоциированной органической патологии гастродуоденальной зоны у больных хронической крапивницей и отеком Квинке и полное исчезноваение эпизодов крапивницы у данной категории больных после эрадикации возбудителя.

Известно, что хеликобактерная инфекция является самой распространенной инфекцией на Земле. Считается, что 50-60% населения земного шара инфицировано НР, а в разивающихся странах уровень инфицированности еще выше [12,13]. Так, в странах СНГ и в частности в Казахстане он достигает 80-90% [14]. Известно, что НР вызывает у подавляющего большинства инфицированных лиц самый широкий спектр гастроинтестинальной патологии от хронического гастрита и язвенной болезни до мальтом и рака желудка. В то же время крапивница и отек Квинке возникают далеко не у всех НРинфицированных лиц. По всей видимости, в развитии псевдоаллергоза имеют значение те или иные особенности иммунологической реактивности организма, инфицированного НР.

Основной целью настоящего исследования явилось изучение иммунного статуса НР-инфицированных больных хронической крапивницей и отеком Квинке и НР-позитивных лиц без проявлений дерматоза.

Материалы и методы

Обследовано 68 больных с хронической крапивницей и отеком Квинке в возрасте от 18 до 56 лет, 30 практически здоровых НРнегативных лиц (контроль 1) и 31 человек аналогичного возраста с персистенцией хеликобактерной инфекции, но без проявлений крапивницы (контроль 2).

У всех больных проводили общеклинический анализ крови (для оценки уровня эозинофилии), определяли уровень общего IgE методом ИФА с использованием коммерческих систем производства «Вектор-Бест», Новосибирск; Всем обследуемым проводился популяционный и субпопуляционный анализ состава лимфоцитов методом проточной цитофлуориметрии («Becton Dickinson») с идентификацией клеток CD3+ ( зрелые Тлимфоциты), CD 4+ (Т-хелперы), CD 8+ (цитотоксические Тлимфоциты), CD 16+(натуральные киллеры). Оценку продукции цитокинов ИЛ1β, ИЛ-2, ИФН-γ проводили в сыворотке крови иммуноферментным методом («Вектор-Бест», Новосибирск).

Статистическая обработка полученных данных осуществлялась с использованием программы «Statistica 5.0». Результаты оценивали как статистически значимые при p<0,05.

Результаты и обсуждение

Уровень эозинофилов в пределах 1-5% наблюдался у 40,2% больных, 6-10% у 43,4%; 11-15% у 10,3%; более 15% у 6,1% больных хронической крапивницей и отеком Квинке. У лиц контрольной группы абсолютное и относительное содержание эозинофилов было в пределах возрастной нормы. Концентрация общего иммуноглобулина Е ( IgE ) у больных хронической крапивницей и отеком Квинке колебалась от 4006000 МЕ/мл (56,3%), 1000 МЕ/ мл и более (14,1%), в то время как у лиц контрольной группы этот показатель не превышал нормативные показатели ( до 100 МЕ/мл).

Сравнительный анализ относительного и абсолютного количества зрелых Т-лимфоцитов (CD3+) выявил статистически значимое повышение их количества по сравнению с лицами контрольной группы 1 (HP-негативные практически здоровые лица) как в группе больных хронической крапивницей, так и среди лиц контрольной группы 2 (НР-позитивные лица без проявлений крапивницы). Рост количества зрелых Тлимфоцитов у больных хронической крапивницей реализуется, в основном за счет популяции Т-хелперов (CD4+), абсолютное количество которых у данной категории больных было достоверно выше, чем у лиц контрольной группы.

По всей видимости, функциональная неполноценность Тлимфоцитов, сопровождающая их количественный рост, обусловливает снижение микробоцидности фагоцитов, и воспаление слизистой оболочки желудка и двенадцатиперстной кишки, инфицированной НР, принимает торпидное течение. Это связано с тем, что фагоциты не просто «чистильщики», но и мощный инструмент реализации воспаления и перехода его в хроническую форму [14].

Статистически значимых различий в уровне цитотоксических Тлимфоцитов и натуральных киллеров у больных хроническими формами крапивницы и отека Квинке в сравнении с показателями лиц контрольных групп 1 и 2 обнаружено не было.

Известно, что индуцированные Th2реакции оказывает благоприятный эффект на течение хеликобактерной инфекции, являющейся экстрацеллюлярным патогеном, уменьшая количество бактерий в слизистой оболочке желудка (СОЖ) и двенадцатиперстной кишки (ДПК) [15]. Некоторые авторы отмечают активацию Th1-реакции у больных хронической крапивницей, что можно объяснить высокой распространенностью у данной категории больных воспалительно-деструктивных поражений СОЖ и ДПК. Возможно, активация Th1 связана с ответом на гиперпродукцию ИЛ-18 эпителиоцитами антрального отдела желудка при персистенции НР [16] или синтезом макрофагами ИЛ-12 [15].

Нельзя исключить возможность инвазии НР внутри эпителиоцитов, часто наблюдающуюся при деструктивных процессах в СОЖ и ДПК, что запускает активацию Th1лимфоцитов, действие которых направлено против интрацеллюлярных патогенов. Данный факт подтверждается исследователями, описавшими наличие НР в собственной пластинке СОЖ. Уреаза, липополисахариды НР и др. воспалительные белки проникают через СОЖ, но антигены НР, по всей видимости, остаются «не презентированными» иммунным клеткам [17].

При определении цитокинового статуса концентрация сывороточного ИЛ-2 у больных хронической крапивницей составила 350,6±150,08 пг/мл, у НР-позитивных лиц без проявлений дерматоза 315,6±103,6 пг/мл, что в обоих случаях достоверно выше уровня ИЛ-2 лиц контрольной группы (84,3±25,30 пг/мл). Повышенные концентрации ИЛ-2 можно объяснить стимулирующим действием ферментов НР на продукцию провоспалительных цитоклинов – ИЛ-16, ИЛ-2, ИЛ-6, ИЛ-8 [18].

Наиболее значимыми у больных хронической крапивницей были изменения концентрации ИЛ1β и γ-интерферона. Так, концентрация ИЛ1β у больных хронической крапивницей составила 425,31±126,1 пг/мл, у НР-позитивных лиц без проявлений крапивницы – 331,6±104,2 пг/мл, в то время как у лиц контрольной группы 1 она составила 84,3±21,6 пг/мл.

Уровень ИФН-γ был также максимальным у больных хронической крапивницей, среди которых часто встречались деструктивные изменения СОЖ и ДПК (450,2±137,6 пг/мл). У лиц с персистенцией НР, но без проявлений дерматоза, он был значительно ниже (204,6±97,3 пг/мл), но и эта концентрация

была достоверно выше, чем в контрольной группе 1. Данный факт можно объяснить инфицированием СаgА-позитивным штаммом НР больных хронической крапивницей с эрозивноязвенным поражениями слизистой оболочки гастродуоденальной зоны, т.к. СаgА-антиген индуцирует выработку провоспалительного пула цитокинов.

Таким образом, CD4+ лимфоциты и макрофаги, инфильтрирующие СОЖ, а также эпителиоциты вырабатывают преимущественно провоспалительные цитоклины – ИЛ-1, ИЛ-2, ИФН-γ и др., что поддерживает воспалительную реакцию в инфицированной НР слизистой оболочке желудка.

Саg A+ штаммы НР, встречающиеся чаще у больных с хронической крапивницей, вызывают более активную инфильтрацию НР слизистой оболочки желудка и соответственно более активную продукцию провоспалительных цитоклинов.

Таким образом, цитокины ИЛ-1β, ИЛ-2, ИФНγ дополнительно поддерживают хроническую воспалительную реакцию, которая хотя и имеет защитное значение, в конечном итоге, разрушает не микробные агенты, а ткань. В результате повышается трансэпителиальная проницаемость, что ведет к ускоренному пассажу аллергенов. А это, в свою очередь, может простимулировать IgE-опосредованный ответ, и как следствие возникают кожные проявления крапивницы.

Главным итогом настоящего исследования, позволяющего провести соответствующие клинико-иммунологические параллели между инфекцией Helicobacter pylori и формированием хронических форм крапивницы и отека Квинке, является перспектива эффективного и кардинального лечения дерматоза.

Литература:

1. Pigatto P., Valsecchi R. Chronic urticaria: a mystery // Allergy. – 2000. – Vol.55. №3 – p. 306-308.
2. Weston W., Badgett T. Urticaria //Pediatr. Rev. – 1998. – Vol. 19. №7. – p. 240-244.
3. Сидоров А.Д., Логвиненко А.С., Шумилова Е.А. Антигистаминный препарат кларитин (лоратадин) и специфическая химиотерапия в комплексном лечении крапивницы, ассоциированной с описторхозом // Иммунология. – 2002. №4 – с. 211-215.
4. Лусс Л. В. Диагностика и лекарственная терапия аллергодерматозов // Тер. архив. – 1998. №3с. 74-77.
5. Хаитов Р.М. , Пинегин Б.В. Экологическая иммунология – М. – 1995. – с. 178-205.
6. Торопова Н.П. Лечение крапивницы у детей и подростков // Consilium medicum – 2000. – Экстра-вып. – с. 14-15.
7. Beltrani V.S. Urticaria and angioedema // Dermatol. Clin. – 1996. – Vol. 14. – p.171-198.
8. Пыцкий В.И., Андрианова Н.В., Артомасова А.В. Аллергические заболевания. – М.: Медицина. – 1992. – 268 с.
9. Калимолдаева С.Б. Инфекция Helicobacter pylori – патогенетический фактор не только заболеваний гастродуоденальной зоны // Гиг., эпидемиол. и иммунобиол. – 2006. №2. – С. 105-111.
10. Калимолдаева С.Б. Состояние верхних отделов пищеварительного тракта у больных с различными вариантами хронической рецидивирующей крапивницей. // Медицина – 2005. №42. – с.68-72.
11. Калимолдаева С.Б. Медикаментозная терапия хронической крапивницы // Фарм. бюллетень. – 2007. №3-4.
12. Hauss R. Das Bacterium Helicobacter pylori // Arzt und Zahnarzt Naturheilcerfahren (AZN). – 2001. №1. – S. 30-32.
13. Аруин Л.И., Капуллер Л.Л, Исаков В.А. Морфологическая диагностика болезней желудка и кишечника. М.: Триада – Х. – 1998. – 496 с.
14. Жангабылов А.К., Есназарова Г.С., Маширова Т.Н., Курмангалиева С.С., Сулейменов А. С. Проблемы эпидемиологии, диагностики и лечения Helicobacter pylori при заболеваниях органов пищеварения в Центральной Азии (Казахстан) // Лаб. диагностика. – 2006. №5. – С. 4-6.
15. Корсунский А.А., Щербаков П.Л., Исаков В.А. Хеликобактериоз и болезни органов пищеварения у детей. – М.: Медицина. – 2002. – 168 с.
16. Suerbaum S., Michetti P. Helicobacter pylori infection // NEJM. – 2002. – October 10. – Vol. 347. №15. – p.1175 – 1186.
17. Tomita T., Jackson A.M., Hida N. et al. Expression of interleykin 18, a Th 1 citokine, in human gastric mucosa is increased in Helicobacter pylori infection // I. Infect Dis. – 2006. – Vol. 183 – p.620-627.
18. Андерсен Л. , Норгард А. Клеточный иммунный ответ организма на инфекцию Helicobacter pylori // Росс. журнал гастроэнтерал., гепатол., колопроктол. – 1999. №2. – с.22-25.
19. Yamakаva V., Kita M., Kodama T., Sawai N., Kashima K., Imanishi I. Expression in gastric mucosa with Helicobacter pylori infection // Scand. J. Gastroenterol. – 1997. – Vol. 41. – p. 442-451.