Особо опасный рецидив преступлений и обратная сила уголовного закона РК

Как известно, в Уголовном кодексе Республики Казахстан, вступившем в силу 1 января 1998 г., понятие “особо опасный рецидивист” (статья 23-1 УК КазССР) заменено понятием “особо опасный рецидив преступлений” (часть 3 ст. 13 УК РК). Несмотря на существенное различие в юридической природе, оба понятия совпадают в одном из последствий: и  при признании лица особо опасным рецидивистом, и при признании преступления особо опасным рецидивом осужденный отбывает наказание в исправительной колонии особого режима.

Возникает вопрос: вправе ли суд назначить лицу, которое может быть признано особо опасным рецидивистом, исправительную колонию особого режима в случае, если совершенные им преступления не образуют особо опасный рецидив преступлений?

Представляется, что в таких случаях, согласно п. “Г” части 5 статьи 48 УК РК, особый вид режима назначается только при наличии особо опасного рецидива преступлений, признать который, как справедливо полагают некоторые ученые, можно при соблюдении требований как нового, так и старого уголовного закона1 , то есть при соблюдении требований как ст. 23-1 УК КазССР, так и ч. 3 ст. 13 УК РК. Таким образом, если по делу о преступлении, имевшем место до 1 января 1998 года, имеются основания как для признания лица особо опасным рецидивистом по ст. 23-1 УК КазССР, так и для признания особо опасного рецидива по ч. 3 ст. 13 УК РК, совершенное преступление следует признать особо опасным рецидивом преступлений, назначив для отбывания наказания исправительную колонию особого режима. В противном случае виновный по положениям ч. 1 ст. 5 УК РК вправе претендовать на менее суровый - строгий вид исправительной колонии.

К аналогичному выводу пришел, на наш взгляд, и президиум Верховного суда Республики Казахстан при рассмотрении приговора Восточно-Казахстанского областного суда с изменениями, внесенными постановлением коллегии по уголовным делам Верховного суда РК, в отношении        гр. Каракенова К., осужденного по ст. 88  ч. 1 пункта “А” УК КазССР и ст. 179, ч. 2, п. “Б” и “В”, УК РК к 15 годам лишения свободы в исправительной колонии особого режима. В своем постановлении президиум Верховного суда указал, что вид исправительной колонии (особый) назначен судом ошибочно. Определяя данный вид режима, суд первой и второй инстанций исходил из того, что в соответствии с требованиями действовавшего на момент совершения Каракеновым К. преступлений УК КазССР он мог быть признан особо опасным рецидивистом. Но в связи с тем, что уголовное дело рассмотрено в 1998 году, в отношении Каракенова К. по положениям ст. 5 УК РК должен быть применен новый уголовный закон и в соответствии с п. “Б” ч. 5 ст. 48 УК РК определен строгий вид режима исправительной колонии как при рецидиве преступлений лицу, ранее отбывавшему лишение свободы.2  Полагаем, в данном случае президиум Верховного суда Республики Казахстан не усмотрел в преступлениях, совершенных Караке­но­­вым К. до 1 января 1998 г., особо опасного рецидива преступлений, в связи с чем указал на необходимость назначения исправительной колонии в соответствии с требованиями нового, более благоприятного уголовного закона.

Рассмотренное правило применимо, на наш взгляд, и к особо опасным рецидивистам, признанным таковыми до 1.01.98 г. и содержащимся к моменту вступления в силу УК РК в колониях особого режима. Однако законодатель придерживается несколько иной позиции. Так, согласно ст. 7 Закона Республики Казахстан от 16.07.97 г. “О введении в действие Уголовного кодекса Республики Казахстан”, “лица, признанные особо опасными рецидивистами по статье 23-1 УК КазССР, отбывают наказание в виде лишения свободы в исправительных колониях особого режима”. Это означает, что лица, признанные в соответствии со ст. 23-1 УК КазССР особо опасными рецидивистами и содержащиеся к моменту вступления в силу УК РК в колониях особого режима, будут оставлены в этих колониях даже при отсутствии в совершенных ими преступлениях признаков особо опасного рецидива. То есть в данном случае отказано в обратной силе закону, “иным образом улучшающему положение лица, совершившего преступление” (ч. 1 ст. 5 УК РК).

Следует заметить, что аналогичная ситуация уже имела место в истории отечественного уголовного законодательства. Так, пункт 4 Указа Президиума Верховного Совета КазССР от 28.12.59 г. “О порядке введения в действие Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов КазССР” запрещал обратное действие УК КазССР 1959 года в отношении лиц, осужденных за особо опасные государственные преступления, бандитизм, умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах, хищение государственного или общественного имущества в крупных размерах и разбой, если приговоры в отношении этих лиц вступили в силу до 6 января 1959 года,  т. е. до введения в действие Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик от 25 декабря 1958 года. Позднее Верховный суд СССР в постановлении № 19 от 22 декабря 1964 г. обратил внимание судов на недопустимость снижения наказания в соответствии с республиканскими кодексами особо опасным рецидивистам и заключенным, не вставшим на путь исправления3 . Тогда законодатель ограничил обратное действие закона, смягчающего наказуемость деяния, так как УК КазССР 1959 года в сравнении с прежним законодательством снизил максимальное наказание в виде лишения свободы с 25 до 15 лет.

В 70-е годы в обоснование правильности такого решения М.И. Блум  высказала следующее суждение: “Поскольку принцип об обратной силе закона не возведен на уровень конституционного принципа, законодатель не связан этим принципом, ибо его воля суверенна”4 .

В настоящее время положение круто изменилось. Во-первых, отказ в придании обратной силы более мягкому закону, а равно придание такой силы более строгому закону является грубым нарушением подпункта 5) пункта 3 статьи 77 Конституции Республики Казахстан, который гласит: “Законы, устанавливающие или усиливающие ответственность, возлагающие новые обязанности на граждан или ухудшающие их положение, обратной силы не имеют. Если после совершения правонарушения ответственность за него смягчена, применяется новый закон”. Во-вторых, нарушаются общепризнанные принципы и нормы международного права. Так, в ст. 15 ратифицированного Республикой Казахстан Международного пакта о гражданских и политических правах записано: “Если наказание за преступление уменьшается законом, изданным после совершения преступления, то преступник должен пользоваться возможностью получить более легкое наказание”5 . В-третьих, ограничение обратной силы более благоприятного закона противоречит принципам справедливости и гуманизма наказания, а также препятствует достижению целей наказания. Н.Д. Дурманов, к примеру, писал: “Если законодатель устанавливает, что в отношении преступлений, которые будут совершены после издания нового закона, для достижения целей наказания достаточно вновь установленного, менее сурового наказания, то, по общему правилу, нет оснований оставлять прежнее, более суровое наказание лицам, которые совершили преступление при действии прежнего, более сурового закона...”6 И, наконец, в-четвертых, нераспространение более щадящего закона на отдельную категорию осужденных, отбывающих наказание, не согласуется с конституционным принципом равенства всех перед законом и судом. По нашему мнению, ст. 7 Закона от 16.07.97 г. создает неравные условия при определении колонии особого режима особо опасным рецидивистам. Так, если уголовное дело рассмотрено до 1 января 1997 года и лицо признано особо опасным рецидивистом, ему назначается исправительная колония особого режима, в которой это лицо, согласно ст. 7 Закона от 16.07.97 г., продолжает отбывать наказание и после вступления в силу УК РК.

Если это же самое дело рассматривается  после 1 января 1998 года, то колония особого режима может быть назначена лишь в случае признания совершенного указанным лицом преступления особо опасным рецидивом в соответствии с ч. 3 ст. 13 УК РК.

На наш взгляд, более верной является позиция авторов, считающих, что особо опасные рецидивисты, отбывающие наказание в исправительной колонии особого режима, могут быть оставлены в этих колониях для дальнейшего отбытия наказания, при условии что совершенные ими преступления будут признаны в соответствии с новым УК особо опасным рецидивом преступлений. В противном случае указанные лица должны быть переведены в исправительную колонию строгого режима - как лица, ранее (до последней судимости) отбывавшие наказание в виде лишения свободы.7 Такое решение согласуется как с требованиями абзаца 3 ч. 4 ст. 23 УК КазССР, так и с требованиями п. “Б” ч. 5 ст. 48 УК РК.

В заключение отметим, что возведение положения об обратимости более мягкого и необратимости более строгого закона до уровня конституционного принципа обязывает законодателя издавать законы и иные нормативные акты в строгом соответствии с этим принципом. Какие-либо отступления и изъятия недопустимы и ничем не оправданы. В этой связи назрела необходимость обращения соответствующих органов в Конституционный совет с предложением рассмотреть на предмет соответствия Основному Закону положений ст. 7 Закона от 16 июля 1997 года “О введении в действие Уголовного кодекса Республики Казахстан”.