Особенности классической модели суда присяжных как формы народного участия в судопроизводстве

Суд присяжных является одним из наиболее давних институтов в системе уголовного законода­тельства. На протяжении всей своей истории он многократно подвергался критике, согласно которой рассмотрение дел передавалось в руки некомпетентных и далеких от знания судебных процедур гра­ждан («суд улицы», «суд толпы»). Однако и по сей день суд с участием присяжных заседателей оста­ется одним из атрибутов демократии [1; 47].

В мировой юридической практике сложились две основные модели суда присяжных — европей­ская (континентальная) и англо-американская (классическая). Европейская модель предусматривает участие так называемых шеффенов, народных заседателей, которые исследуют все материалы дела и совместно с судьями решают вопросы виновности подсудимого, а также наказания. Англо- американская модель предусматривает, что коллегия присяжных самостоятельно, в отсутствие судьи, выносит вердикт о виновности или невиновности подсудимого,. Данный вердикт после его оглаше­ния получает законную силу и обязателен для судьи. В этой модели присяжные решают только во­прос виновности подсудимого.

По мнению А.И.Новикова, классическая модель отличается от континентальной тем, что в ней широко реализуются демократические принципы судопроизводства — состязательность, гласность, презумпция невиновности — во всех стадиях движения дела, в том числе в ходе предварительного расследования [2; 20].

Рассмотрим наиболее типичные примеры реализации классической модели.

По мнению большинства исследователей, современный суд присяжных является детищем анг­лийской системы права. Более всего институт присяжных в Англии реализован в Английском Суде короны, который рассматривает уголовные дела. В современном виде он был введен в 1971 г. Зако­ном о судах. В Суде короны дело рассматривается присяжными только в том случае, если этого про­сит обвиняемый. Правом на суд присяжных реально пользуются лишь около 30 % обвиняемых. В английской юридической практике есть положение, в соответствии с которым присяжные решают только вопросы факта, решение же вопросов права принадлежит судье.

«Суд короны, созданный в 1971 г. взамен ряда прежних судебных учреждений, рассматривает по первой инстанции, обязательно с участием присяжных (в других английских уголовных судах при­сяжных нет), дела о преследуемых по обвинительному акту, т.е. о более серьезных преступлениях, а также апелляции на приговоры и решения магистратских судов. Считающийся единым судом, Суд короны регулярно проводит заседания по своим округам, центры которых расположены в крупней­ших городах Англии и Уэльса. Заседание суда присяжных проводится под председательством судьи, с участием обычно 12 присяжных, но ныне допускается и участие в процессе 10 или 11 присяжных. Согласно Закону об уголовном правосудии 1967 г. вместо необходимого раньше единогласия при­сяжных для вынесения вердикта о виновности ныне допускается большинство голосов в 10 из 11 или 12 присяжных либо в 9 из 10 присяжных. Оправдательные приговоры, вынесенные судом присяж­ных, апелляционному обжалованию не подлежат» [3].

Английское процессуальное право, как и все право в целом, является в большей степени общим правом и в меньшей степени — статутным, т.е. основанным на законодательных актах [2; 21].

Общее право — это неписаные правовые нормы, выработавшиеся, главным образом, в течение последних двух столетий судебной практикой путем применения судебных прецедентов.

Даже убежденный апологет английской буржуазной правовой системы — профессор Лондон­ского университета Эдуард Дженкс отметил хаотическое состояние общего права: «Человек, изу­чающий английскую судебную практику, редко обнаружит в судебных решениях, составляющих ос­нову права, творимого судами, какой-либо принцип, выраженный в ясных и простых терминах» [4; 43].

Источником права являются также законодательные акты парламента. При чтении некоторых старых законов с трудом можно отделаться от впечатления, что они имеют целью ввести в заблужде­ние. Таким образом, судьям приходится опираться на собственное суждение об общих задачах данно­го закона, исходя из его содержания в целом и подчиняя частные утверждения общим задачам [4; 43].

Запутанность права объясняет ту исключительную роль, которую играют в английском суде ад­вокаты. Об этом выразительно говорит Энгельс: «Адвокат здесь всё; кто достаточно основательно потратил свое время на эту юридическую путаницу, на этот хаос противоречий, тот в английском су­де всемогущ» [5; 639].

По мнению профессора М.А.Чельцова-Бебутова, если исходить из процессуальных норм, уста­новленных общим правом, то следует признать нормальным производством по уголовным делам то, которое требует составления обвинительного акта и происходит перед судами с участием присяжных [6; 362].

Это положение выражает установившееся после революции XVII в. право каждого лица быть судимым судом равных себе людей, право, которое в Англии считается одним из конституционных принципов.

Согласно закону 1825 г. присяжными могут быть только английские граждане мужского пола не моложе 21 г. и не старше 60 лет, владеющие землею или домом, приносящим чистый доход не менее 10 фунтов в год, при условии владения на праве собственности или приносящим доход не менее 20 фунтов, при условии владения на праве аренды. В списки присяжных могли также вноситься лица, занимающие квартиру, годовая плата за которую не ниже 20 фунтов.

Согласно общему правилу о преступлениях, за которые угрожает наказание лишением свободы на срок свыше 6 месяцев, обвиняемый может быть предан суду только по постановлению Большого жюри. Этот институт считался в английской теории одной из гарантий личной свободы граждан. Об­виняемый мог быть превращен в подсудимого лишь после того, как выдвинутое против него обвине­ние будет подтверждено вердиктом коллегии присяжных из 12-23 сограждан (т.е. голосом отчизны).

В XVIII-XIX вв. организация Большого жюри была такова. В графствах список присяжных со­ставлялся шерифом, вносящим, обычно, в него местных землевладельцев, в том числе и мировых су­дей. Секретарь суда оглашал имена избранных по жребию в состав жюри, после чего их приводили к присяге. Затем председательствующий судья произносил речь, в которой разъяснял обязанности при­сяжных и обращал их внимание на отдельные дела, подлежащие рассмотрению, и на возникающие в них юридические вопросы. Присяжные из своей среды избирали старшину.

Разбор каждого дела происходил в следующем порядке: обвинитель на закрытом заседании из­лагал сущность обвинения, затем им поочередно допрашивались перед присяжными те свидетели, на которых он ссылался. Большое жюри не обязано было выслушивать ни обвиняемого, ни его свидете­лей. Практика требовала, чтобы жюри только тогда признавало обвинение обоснованным, когда по представленным данным можно было предположить с вероятностью, что обвиняемый будет осужден при разборе дела по существу.

Если жюри признавало, что против обвиняемого представлены достаточные доказательства, оно допускало обвинение надписью на обвинительном акте (составление которого лежит на обвинителе или секретаре суда) слов «True bill». Для действительности такого постановления требовалось не ме­нее 12 голосов (независимо от общего числа присяжных). Если представленные доказательства были найдены недостаточными, старшина надписывал на обвинительном акте «No bill», и обвинение счи­талось отпавшим. Иногда Большое жюри пропускало до 20 дел в час. При таком положении предание суду сводилось к пустой формальности [6; 345].

Однако эволюция судебной системы на этом не закончилась. В 1933 г. были полностью упразд­нены Большие жюри присяжных, решавшие по представлению обвинительных властей вопрос о до­пустимости привлечения к уголовной ответственности и предании суду, а в 1974 г. Закон о присяж­ных еще раз подтвердил, что присяжные могут при определенных условиях выносить обвинительный вердикт не единогласно, а квалифицированным большинством. В 1988 г. Закон об уголовной юсти­ции полностью лишил подсудимого (или его защитника) возможности заявлять безмотивные отводы присяжным.

Судебное разбирательство дел о преступлениях, преследуемых по обвинительному акту, осуще­ствляется в Суде короны (это система действующих на территории Англии и Уэльса судов) с участи­ем присяжных заседателей. Надо отметить, что даже на родине суда присяжных, в Англии, активно обсуждается вопрос о целесообразности его сохранения. В известной мере можно говорить даже о существовании движения против этого суда. Здесь существуют два направления. Одно крыло уме­ренное — его представители высказываются за мягкое вытеснение суда присяжных путем макси­мального ограничения его полномочий. Радикалы же ратуют за полное и окончательное упразднение такого суда и замену его судом шеффенов [6; 425].

Вместе с тем позиции суда присяжных в Англии все еще прочны. Он продолжает существовать в своем классическом виде, для которого характерны: разделение состава суда на две автономные кол­легии (судей-профессионалов и присяжных-непрофессионалов); наделение их разной компетенцией; наличие двух актов правосудия — вердикта и решения о наказании; составление списков присяжных с использованием методов случайного отбора и т.д.

Так, А.И.Новиков считает, что в английском уголовном процессе достигается наиболее полная степень гарантий прав всех участников процесса, в том числе прав подсудимого [2; 26].

Английские законы предусматривают достаточно сложный порядок составления, путем случай­ного отбора, списков лиц, подлежащих вызову в суд в качестве присяжных. Обычно в суд вызывают­ся 25-30 граждан, из которых суду и участникам процесса предстоит отобрать состав жюри для рас­смотрения данного уголовного дела. По общему правилу жюри должно состоять из двенадцати чело­век. При согласии сторон допускается и меньшее число присяжных, но в любом случае не менее де­вяти.

Основным процессуальным способом, при помощи которого из 25-30 вызванных граждан отби­рается необходимое число, является жребий. Кроме того, стороны вправе заявить, с согласия предсе­дательствующего судьи, присяжным неограниченное количество мотивированных отводов, оконча­тельное решение по которым принимается профессиональным судьей. По завершении отбора при­сяжных все они приводятся к присяге [6; 365].

Судебное разбирательство с участием присяжных принято рассматривать в качестве ключевого момента английского уголовного процесса. По своей структуре судебное разбирательство не имеет того деления на этапы, которое принято в континентальной Европе (судебное следствие, судебные прения и т.д.).

В Англии представление сторонами доказательств и произнесение ими речей почти неотделимы друг от друга и состоят из последовательного изложения своей позиции сначала обвинением, затем защитой. Основным способом доказывания является допрос свидетелей — наиболее распространен­ное процессуальное действие. Традиционно допрос в английском суде имеет специфическую струк­туру и состоит из трех этапов:

а) сначала производится основной допрос, в ходе которого вопросы задает та сторона, которая ходатайствовала о его вызове в суд;

б) после того, как основной допрос завершен, начинается перекрестный допрос, которому его подвергает противоположная сторона. Перекрестный допрос является ключевым способом проверки доказательств в английском суде, поэтому судебная практика не предусматривает каких-либо жест­ких ограничений для стороны, ведущей перекрестный допрос, во время которого, в частности, допус­каются наводящие вопросы, что исключено на остальных этапах допроса.

Вместе с тем, надо отметить, что осуществление перекрестного допроса — это право, а не обя­занность соответствующей стороны, однако если она откажется от перекрестного допроса опреде­ленного свидетеля, то информация, полученная от него, будет резюмироваться истинной;

в) завершающий этап допроса — передопрос — является факультативным. Его вправе произве­сти сторона, вызвавшая свидетеля и осуществлявшая основной допрос [6; 387].

А.И.Новиков так комментирует содержание судебного разбирательства: «При разбирательстве судья сам допросов не ведет, но вправе требовать от сторон объяснений по существу тех или иных вопросов и отводить такие, которые не соответствуют правилам, выработанным судебной практикой» [2; 25].

По окончании процедуры доказывания стороны произносят заключительные речи, адресуя при­сяжным свое мнение по вопросу о виновности или невиновности обвиняемого. Защита в английском уголовном процессе всегда имеет право на последнее слово перед присяжными.

После выполнения сторонами своей процессуальной миссии, связанной с представлением дока­зательств, председательствующий произносит напутственное слово присяжным. Значение его в том, чтобы разъяснить так называемым «судьям факта», призванным самостоятельно вынести вердикт о виновности или невиновности обвиняемого, их процессуальные обязанности, правила оценки доказа­тельств, соответствующие нормы права, а также чтобы систематизировать представленные сторона­ми доказательства. Рассматриваемая стадия процесса является исключительно важной. Недопонима­ние вопросов, а следовательно, и неполное, недостаточное разъяснение председательствующим их (вопросов), по которым присяжным необходимо вынести решение, может привести иногда к судеб­ным ошибкам.

Заметим также, что по делам о преступлениях, наказуемых лишением свободы на срок свыше 6 месяцев, обвиняемый предается суду и считается подсудимым исключительно по вердикту коллегии присяжных заседателей [2; 25].

В соответствии с действующим законодательством об апелляции, решения Суда короны с уча­стием присяжных могут обжаловаться в Отделении по уголовным делам Апелляционного суда. Апелляция возможна как со стороны защиты, так и со стороны обвинения. Закон об апелляции 1995 г. предусматривает только одно основание для удовлетворения апелляции «против осуждения» и отмены вердикта присяжных — «ненадежность решения о виновности».

Значение этой нормы в том, что любое нарушение юридических норм при рассмотрении дела в суде присяжных должно оцениваться через призму качества обвинительного вердикта присяжных заседателей: если он не вызывает сомнений, т.е. «надежен», то отменять его нет оснований ни при каких обстоятельствах. В результате, как представляется, должно сократиться и до того незначитель­ное количество случаев, когда решение присяжных о виновности пересматривается Апелляционным судом.

Специалисты полагают, что такая формулировка Закона 1995 г. («ненадежность решения о ви­новности») достаточно расплывчата, поэтому судебная практика, несомненно, будет иметь, опреде- ленную свободу в ее толковании, что постепенно приведет к формированию конкретных критериев для признания вердикта «надежным» или «ненадежным».

В английском уголовном процессе значительное время существовало правило, согласно которо­му обвинение не имело права обжаловать приговоры, вынесенные с участием присяжных заседате­лей, т.е. апелляция на оправдательный вердикт или на приговор за мягкостью наказания не признава­лась допустимой. Такой подход объяснялся тем, что, по мнению английских юристов, предоставле­ние обвинению права апеллировать равносильно созданию для осужденного «двойного риска», а это противоречит известному принципу — нельзя наказывать дважды за одно и то же деяние.

В целом в настоящее время указанная английская традиция, связанная с негативным отношени­ем к праву обвинения на апелляцию, сохраняет силу. В то же время ситуация медленно меняется.

Возникновение реального права обвинения на апелляцию связано с Законом об уголовной юсти­ции 1988 г., согласно которому Генеральному атторнею предоставлено право обжаловать в Апелля­ционном суде решение Суда короны за мягкостью наказания. По сути, только с принятием данного закона приговоры, вынесенные после рассмотрения дела с участием присяжных заседателей, стали подвержены критике со стороны обвинения, получившего возможность добиваться усиления наказа­ния для лиц, признанных виновными в совершении преступления.

В целом можно сказать, что английский законодатель сохраняет приверженность общему прин­ципу запрета апелляционного пересмотра оправдательного вердикта суда присяжных.

В судебной системе Канады не существует единой модели судопроизводства, поскольку судо­производство в провинции Квебек, как и гражданское право, основано на положениях старофранцуз­ского гражданского права, тогда как другие провинции руководствуются основами английского об­щего права. Уголовные дела рассматриваются судом в составе судьи и 12 присяжных. Предваритель­ные слушания обычно производятся судьей нижестоящего суда. Обвиняемому предоставляется также возможность либо предстать перед судьей нижестоящего суда, который может провести рассмотре­ние дела по упрощенной процедуре (без участия присяжных), либо продолжительное время дожи­даться следующей выездной сессии суда высшей категории. Требования, предъявляемые к лицам, заседающим в суде в качестве присяжных, несколько отличаются в различных провинциях. В Квебе­ке, например, только в 1972 г. женщинам было разрешено выполнять обязанности присяжных [1; 46].

Автор полагает необходимым обратиться к институту присяжных заседателей в государствах Бенилюкса. В странах Бенилюкса институт присяжных заседателей существует только в Бельгии. Здесь, как и в некоторых европейских странах (Австрия, Швейцария, Норвегия), суд присяжных со­хранился в своей классической форме. Дела о наиболее тяжких преступлениях рассматриваются 1-3 профессиональными судьями и коллегией из 8-12 присяжных заседателей, раздельно решающих во­просы факта и права. Таким образом, можно констатировать, что бельгийская модель судопроизвод­ства имеет много общего с англо-американской моделью суда присяжных.

Так, в ходе нашумевшего «дела Дитру», вызвавшего большой резонанс в бельгийском обществе, из 180-ти кандидатур было отобрано 12 присяжных заседателей. Обычной практикой является опре­деление 12-ти основных и такого же количества запасных заседателей. При выборе кандидатур по данному делу возникли проблемы в связи с отказом многих граждан страны войти в число присяж­ных заседателей. Свой отказ они мотивировали невозможностью беспристрастного отношения к убийце и похитителю шести несовершеннолетних [1; 55].

Институт присяжных заседателей в Бельгии, а также в соседних Нидерландах был введен после завоевания этих стран Наполеоном (в настоящее время в Нидерландах, как и Германии, данный ин­ститут не существует). Как известно, в конце XVIII в. во Франции, вскоре после революции, был принят Декрет о судебной организации, упразднивший королевскую юстицию. Этим декретом были заложены основы демократического правосудия, в котором важная роль стала принадлежать суду присяжных.

Примечательно, что наполеоновский декрет от 14 декабря 1810 г. в Бельгии до настоящего вре­мени не отменен, но после революции 1830 г. брюссельский институт присяжных объявил, что он устраивается как вольная община (assosiation libre). Примеру присяжных последовали и адвокаты, создавшие в тот период самостоятельную корпорацию. Позднее, в 1886 г., возник союз бельгийских адвокатов, собирающийся ежегодно в одном из городов Бельгии.

В целом в бельгийском гражданском законодательстве и судопроизводстве многое взято из французского. В частности, существуют общие моменты в практике досудебного производства. Так, в Бельгии, как и во Франции, предварительное следствие (instruction preparatoire) по делам о наиболее серьезных преступлениях ведется следственным судьей, который находится в зависимости не только от судебных инстанций, но и в значительной степени от прокурора, который осуществляет надзор за законностью действий следственного судьи (данный институт характерен и для Нидерландов).

В Бельгии существует также Совещательная камера (Chambre du conseil), имеющая своим образ­цом аналогичный коллегиальный следственный орган по французскому Кодексу уголовного следст­вия 1808 г., который не являлся второй инстанцией, а предназначен был лишь для вынесения юрис­дикционных постановлений.

Законодательство Люксембурга, как и Бельгии, в свое время строилось на основе наполеонов­ского кодекса. На сегодня институт присяжных заседателей в Люксембурге отсутствует, поскольку был официально отменен законом от 7 марта 1980 г., в который на протяжении нескольких десятиле­тий вносилось до 38 поправок.

Анализируя в целом деятельность института присяжных заседателей в некоторых странах Евро­пы, ряд европейских ученых и практиков-юристов подчеркивают его недостатки, в т.ч. связанные с необъективностью, подверженностью общественным страстям, беспомощностью в исследовании до­казательств, крайней волокитой и дороговизной процесса рассмотрения дела. В то же время они от­мечают позитивные факторы существования данного института, при котором устанавливается стро­гое соотношение между подсудностью и тройственным делением преступных деяний. Благодаря этому конкретный спорный вопрос получает ясную и простую постановку. Таково значение данного деления в Бельгии и той же Франции, где нарушения подсудны простым полицейским судам, про­ступки — исправительному суду, а преступления — суду с участием присяжных заседателей [1; 61].

Институт суда шеффенов, как и институт присяжных заседателей, глубоко укоренился в право­вой системе Австрии. Участие общества через своих представителей в процессе отправления право­судия предусмотрено Конституцией страны. Процедура отбора кандидатов в шеффены и присяжные заседатели и их последующего назначения детально расписана в Законе Австрийской Республики «О присяжных заседателях и шеффенах» от 1990 г., вступившем в силу с 1 января 1991 г. Степень дея­тельности и степень вовлеченности шеффенов и присяжных заседателей в судебный процесс опреде­ляет Уголовно-процессуальный кодекс Австрийской Республики.

Согласно Закону «О присяжных заседателях и шеффенах» потенциальным шеффеном или при­сяжным заседателем может стать любой гражданин Австрии в возрасте от 25 до 65 лет, имеющий по­стоянное местожительство в стране. Закон, однако, содержит ряд исключений, которые определяют категории лиц, не способных, в силу определенных обстоятельств, исполнять предусмотренные дан­ной должностью обязанности [1; 65].

В целом отбор кандидатов на должность шеффенов и присяжных заседателей осуществляется по принципу случайности. Составленный руководителями административных территориальных единиц (общин) при помощи жеребьевки список кандидатов предоставляется вниманию общественности в течение восьми дней. В рамках данного срока могут быть выдвинуты возражения против включения в список любого из кандидатов. Затем списки направляются на утверждение в Окружную админист­рацию и Председателю соответствующего Земельного суда, после чего считаются действительными в течение двух лет. На основе данных списков председатель Земельного суда на ежеквартальной осно­ве формирует отдельные, так называемые «дежурные» списки шеффенов и присяжных заседателей.

Во избежание сбоев в работе судов составляются основной и резервный списки. В случаях, когда шеффены или присяжные заседатели из основного списка по уважительной причине временно не мо­гут исполнять своих обязанностей, их заменяют шеффены или присяжные заседатели из резервного списка [1; 65].

Шеффены и присяжные заседатели независимы в своих действиях и никому не подотчетны. Та­кое положение предполагает создание необходимых условий для принятия беспристрастных и спра­ведливых решений.

Различие между шеффенами и присяжными заседателями заключается в той роли, которую они играют при принятии судами решений по рассматриваемым делам, а также по степени их вовлечен­ности в судебный процесс.

Шеффены вместе с профессиональными судьями входят в состав Судов первой инстанции (Зе­мельных судов) и образуют, таким образом, судебный сенат. В случаях, предусматривающих наказа­ние более одного года лишения свободы, решения принимаются профессиональными судьями само­стоятельно. Шеффены привлекаются только в тех случаях, когда обвиняемому грозит наказание в виде лишения свободы сроком более пяти лет.

Суды присяжных заседателей, в свою очередь, состоят из трех профессиональных судей и вось­ми присяжных заседателей. Такими судами рассматриваются только те уголовные дела, по которым существуют подозрения либо в совершении особо тяжких уголовных преступлений, как, например, убийство или вооруженный разбой, либо в совершении определенных антиобщественных преступле­ний. При этом следует отметить, что в суде присяжных решение о виновности или невиновности об­виняемого принимают исключительно присяжные заседатели, основой для чего является произве­денный профессиональными судьями опрос обвиняемых, защиты и обвинения [1; 66].

Следует также отметить, что лица, уклонившиеся каким-либо образом от исполнения возложен­ных на них обязанностей шеффена или присяжного заседателя и не получившие для этого специаль­ного освобождения, могут быть подвергнуты административному взысканию в виде денежного штрафа.

В связи с тем, что должность шеффенов и присяжных заседателей является почетной, оплата го­нораров за их деятельность не предусматривается. Тем не менее, во избежание нанесения им финан­сового ущерба, предусматривается оплата расходов на общественный транспорт и проживание в дни работы в суде, а также компенсация в сумме размера фактической заработной платы.

Резюмируя изложенное, заметим, что судебной системе Австрии присущи элементы как англо­американской модели суда присяжных, при которой решения по особо тяжким преступлениям при­нимают только присяжные заседатели, так и континентальной, при которой по менее опасным пре­ступлениям решения принимает суд шеффенов совместно с профессиональными судьями. Если об­виняемому грозит наказание до пяти лет, то решение принимает только профессиональный судья.

Итак, бесспорен тезис о том, что уровень демократии в государстве определяется степенью уча­стия народа в отправлении правосудия. Рассмотрев процедуру осуществления правосудия судом при­сяжных англо-американской, так называемой классической формы, можно сделать вывод о ее исто­рической неизменности. Вместе с тем национальное законодательство каждой страны предполагает особенности механизма его реализации.

Список литературы

1. Материалы обобщения о деятельности суда присяжных за рубежом // Текущее делопроизводство МИД Республики Ка­захстан. — Астана, 2004. — 97 с.
2.  Новиков А.И. Теория доказательств в уголовном процессе: от прошлого к современности. Учеб. пособие. — Алматы: Мектеп, 2008. Т. 1. — 264 с.
3. angliya.info/index9.html
4. Дженкс Э. Английское право. — М.: Юриздат, 1947. — 287 с.
5.  Энгельс Ф. Положение Англии. Английская Конституция // Маркс К. и Энгельс Ф.. Соч.: В 30 т. Т. 1. — М.: Гос. изд-во полит. лит., 1954. — 696 с.
6. Чельцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. (Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабо­владельческих, феодальных и буржуазных государствах.) — СПб.: Равена, 1995. — 847 с.