Становление дипломатических связей Казахстана и России в конце XVI века

К середине XVI в., после смерти Касыма, а также бесчисленных войн и внутренних распрей, Казахское ханство было сильно ослаблено, об этом свидетельствовало то, что в 20-30-е годы сменилось пять ханов. «А казатцкого царя Касыма сее зимы не стало. А его два салтана, и они ся еще меж собою бронят, а на царство никто не сел», — сообщал в Москву осведомитель великого князя в Азове Зани Зудов в мае 1521 г. [1, л.141об.]. Воспользовавшись таким обстоятельством, казахов стали теснить соседи со всех сторон, однако ситуация стабилизировалась с избранием ханом сына Касымхана Хак-Назара (Аканазара, Окназара, Хак Акназара, Хакак Назара. — ИМ.). Ему удается укрепить центральную власть, раздвинуть границы ханства и на востоке, и на западе. Используя колебания ногаев и временное охлаждение их отношений с Москвой, казахский хан устанавливает дружественные дипломатические связи с Русью. Эта инициатива отводится Хак-Назар-хану, приславшему в Москву в годы крымских вторжений своих послов.

Однако по преданиям, в 1580 г. Хак-Назар был убит в своем шатре человеком, подосланным Ба­ба-Султаном. Имя Хак-Назар-хана в народных преданиях окружено славой. Память о нем сохрани­лась не только у самих казахов, которые относят образование трех казахских жузов ко времени его правления, но даже у башкир и ногаев [2, 190].

Состояние Казахского ханства в этот период, характеризуется в материалах посольской доку­ментации из Ногайской Орды гонца Байкеша Темирева: «А в Казатцкой Орде у улустных людей ныне меж себя рознь. А государя на Казатской орде нет, а есть деи у них царевичь, да ещо не посажен. А многие из Казатцкие Орды оюди розошлися по иным землям, и в Нагай, и в Бухары » [3, л.143].

В таких сложных условиях казахским ханом избирается Шигай-султан (1580-1582), дед УразМухаммеда [4, 278]. Казахский историк XVI в. Кадыр-Али-бек Жалаир пишет, что жизнь Шигайхана, сына Жанибек-султана, отмечена многими героическими свершениями. «Однако, — продолжает автор, — в конце концов и он почил в мир иной и похоронен в Күмискенте, рядом с могилой Али-Ата» [5, 122].

После смерти Шигай-хана ханом становится его сын Тауекель (Таваккул, Тевеккель, Тевкель, Тауке, Тукай) [2, 204]. Однако власть досталась ему не по праву наследства, а в ходе упорной борьбы с другими претендентами.

Тауекель, на первых порах придерживаясь тактической линии отца, признавал вассалитет бухар­ского хана Абдаллы. Однако в начале 1583 г., после похода на Фергану и Андижан, Тауекель-султан, заподозрив хана Абдаллы в злонамерении, «удалился к себе в Дешт-и Кыпчак» [6, 339].

Здесь ему предстояла трудная и упорная борьба, прежде чем он был поднят на белой кошме в знак избрания его ханом. Источники сообщают, что Тауекель-хан был не только талантливым воена­чальником, но и зарекомендовал себя гибким политиком и дипломатом. Он укрепил центральную власть, своей опорой на местах сделал родовых старейшин и племенных биев. Верных ему султанов наделял улусами, назначал главой посольств, пресекал своеволие аристократов. Своей политикой Тауекель-хан обрел авторитет и влияние.

Укрепив свою власть, Тауекель осуществляет политику консолидации народа, начинает борьбу за возвращение присырдарьинских (Туркестанских городов), по сути, никогда ее не прекращая, в 1586 г. предпринимает попытку овладеть Ташкентом, однако на этот раз ему это не удается.

Более успешной была политика Тауекель-хана на востоке, против ойратов (калмаков). После одержанных над ними побед часть ойратских племен признала над собой власть казахского хана. Об этом свидетельствует текст послания хана царю Федору, который начинается со слов «От Казацкой и Калмацкой Тевкеля царя и от царевичев Шакмагаметя и от Кучука.. .»[7, л.1].

Умелыми дипломатическими маневрами Тауекель-хан привлек на свою сторону каракалпаков, правителем которых назначил одного из своих сыновей, а своего брата «Шахмагметя-царевича посадил на калмаках» [8, 105; 9, 3].

Серьезную угрозу безопасности Казахского ханства в это время представлял Бухарский хан шайбанид Абдалла, который был в сговоре с Сибирским ханом Кучумом. Однако Абдалла, осведомленный о пошатнувшемся положении хана Кучума в связи с вторжением в его владения отряда Ермака, а вслед за ним приходом русских воевод, не решался один выступить против Казахского ханства. И хан Тауекель воздерживался от войны с сильным противником — ханом Абдаллой, а война была неизбежна, так как последний силой удерживал под своей властью присырдарьинские города, ранее принадлежавшие казахам. В этих условиях стороны заключили мир, но они осознавали, что хрупкий мирный договор может быть нарушен в любой момент.

В создавшейся ситуации хан Тауекель в поисках союзника обращается к русскому государству, границы которого после завоевания им Казанского (1552 г.) и Астраханского (1556 г.) ханств «...город Астарахань взяли, а людей лутчих всех побили, и цариц ко государю нашему привели со всеми детми, а черных людей к шерти привели» [10, л. 421]) и в связи с продвижением в Сибирь практически сомкнулись с территорией Казахского ханства. Поэтому осенью 1594 г. хан Тауекель направляет в Москву посольство во главе с Кул-Мухаммедом. Посольство преследовало две цели: вызволить из русского плена Ураз-Мухаммеда, племянника хана Тауекеля, пленного в Сибирском ханстве в 1588 г. и находившегося в это время в Москве в качестве аманата (заложника) и заключить договор о политическом союзе против бухарского хана Абдаллаха и Сибирского хана Кучума.

Посольство Кул-Мухаммеда примечательно во многих отношениях: оно было первым в казах­ско-русских взаимоотношениях, царская грамота (послание) (Грамота хана Тауекеля не сохранилась, хотя имеется письменное подтверждение, что она была.), а также документы о пребывании казахско­го посольства в Москве и Вельямина Степанова в ставке хана Тауекеля являются источниками, со­держащими важные сведения как о Казахском ханстве, так и Русском государстве.

В этом смысле, к примеру, большую ценность представляет беседа казахского султана УразМухаммеда с послом хана Тауекеля Кул-Мухаммедом, которая велась в присутствии писарейпереводчиков. Видимо, из опасения утечки важной информации «побывать на подворье у царевича Урусмагметя» разрешили только одному послу, а текст беседы стенографировался писарем — кре­щеным татарином Булгаком Алексеевым.

«И генваря в 20 день царевич Урусмагмет приказывал г диаку к Василю Щелкалову, чтоб госу­даря доложил, чтоб государь пожаловал поволил, ещо быть у него Казатцкие орды послу одному Кулмагметю, и он его роспросил про братю свою его наодине. И диак Василей Щелкалов о том до­кладывал слуги и конюшего боярина Бориса Федоровича, и по государеву указу слуга и конюшей боярин Борис Федорович ослободил Казатцкие орды послу Кулмагметю одному у царевича Уразмагметя на подворье. И того дни посол у царевича был. Как был посол, а в те поры у царевича сидели переводчики Степан да Вельямин Степановы» [7, лл.6-16].

Сохранился текст документа, датирующийся не позднее 1594 г.: «Лист царевича Оразмухаммеда к царю Федору Ивановичу с выражением благодарности за присылку денежного подарка», где под­тверждается этот факт. «Государю царю и великому князю Федору Ивановичю веса Русии холоп твой царевич Казацские Арды Уразмагмет челом бьет. Присылал ты, государь, ко мне, к холопу своему, да к бабушке, да к матушке, да к тетушке, да к сестрам свое государева дворенина Петра Новосильцева, да с ним посла Казацские арды Кулмаметя, да толмача Булгака Олексеева в свое государево жало­ванья да мое поместье» [11, л. 1].

Во время беседы с послом Ураз-Мухаммед задал ему ряд вопросов о цели приезда посла, о по­ложении Казахского ханства. И посол говорил: «Ныне дядя твой Тевкель царевич царь учинился на Казатцкой орде, а брата своего Шахмагометя царевича посадил на калмаках, а кочуют де поблиску и все в соединенье, а з бухарским царем тепере в миру на время, а с ногаи со шти браты в миру, и с Тенехматовыми детьми да Урусовыми — ни так ни сяк» [7, л.6]. Приведя процитированный текст, ав­торы «Истории Казахстана» отмечают: «Казахстанские послы передали русскому царю ряд интерес­ных сведений о состоянии Казахского ханства» [12, 403].

Из приведенного текста также явствует, что Тауекель был избран ханом не сразу после смерти от­ца (Шигай-хана) в 1582 г., как отмечается во всех исторических изданиях, а гораздо позднее. Султан Ураз-Мухаммед был взят в плен русским воеводой в 1588 г., к тому времени он еще не знал об избра­нии его дяди казахским ханом, поэтому посол и говорит: «Тевкель-царевич царь учинился нынче».

Посол также передал важное сведение о том, что «с бухарским царем теперь в миру на время». Поэтому он предлагал русскому царю заключить политический союз против Бухарского хана, приво­дит следующий довод: «Бухарской царь ныне Ургенсково Азима царя со юрта согнал, Юргенч взял под себя, а ныне, с ногаи соединяясь, хочет поставить в Сарайчике город; как в Сарайчике город по­ставит, тогды будет и Астраханю прихлашати» [7, лл.6-16], т.е. угрожать.

Мы выше привели цитату из текста переговоров Ураз-Мухаммеда с казахским послом не слу­чайно. Дело в том, что посол поведал о состоянии дел в Казахском ханстве не царю, как указано в «Истории Казахстана» [12, 403], а Ураз-Мухаммеду, отвечая на его расспросы. «И генваря в 28 день царевич Уразмагмет был в посольской полате у дияка у Василия Щелкалова и розсказывал те все розговорные речи, что ему розсказывал посол Кулмагмет, да говорил дияку Василю Щелкалову, чтоб Василей доложил слуги и конюшего боярина Бориса Федоровича, чтоб Борис Федорович доложил царя...» [7, лл.6-16].

Пребывание казахского посольства в Москве совпало с приездом туда же посла Ирана, который в документе именуется «Кизылбаским». Узнав о приезде иранского посла, казахский посол просит Ураз-Мухаммеда исходатайствовать у царского шурина Бориса Годунова разрешения на переговоры с послом Ирана. Кул-Мухаммед говорил: «А ныне побей челом Борису Федоровичу, чтоб Борис Фе­дорович государю был печальник, послы пришли кизылбаские ко государю, чтоб государь пожало­вал, ослободил мне с послы с кизылбаскими видетца, чтоб мне с ними, видясь, переговорить, что кизылбаскому бухарской недруг, чтоб нам с кизылбаским сослатца и стоять бы с кизылбаским на бухарсково. Яз бы ныне с ними переговоря, с ними в Кизылбаш своего товарыща послал, а посол бы кизылбаской со мною одного шахова человека послал, чтоб дяде твоему Тевкелю царю быть с кизылбаским в ссылке» [7, лл.6-16]. В документе отмечается, что царь Федор разрешил переговоры казах­ского посла с иранским послом. «Слуга и конюшей боярин Борис Федорович государя докладывал, и государь пожаловал поволил казатцкому послу видетца с кизылбаским послом, и у него в поместье посол казатцкой будет у матери и у жен, и у сестер будет; и он бы царевич ехал к себе в поместье, а ждал посла в те б поры поизготовился, чтоб у него в поместье было людно и нарядно при после» [7, лл. 6-16.].

В результате этих переговоров было достигнуто соглашение о том, что казахский посол КулМухаммед пошлет к шаху Ирана Аббасу своего представителя, а иранский посол Гадибек пошлет своего представителя для ведения переговоров с ханом Тауекелем. «... Борис Федорович доложил ца­ря и велел бы послу Казатцкие Орды, сослався видетца с кизылбаским послом, чтоб кизылбаской по­сол с ним послал в Казатцкую Орду человека, а он, казатцкой посол, пошлет человека к шаху с ша­ховым послом з Гадибеком и с шахом теми людьми сошлютца» [9, лл.6-16]. В результате этих пере­говоров активизировалась политика шаха Аббаса, направленная против Бухарского ханства.

Прибытие в Москву посольства Кул-Мухаммеда трактуется как принятие под руку Москвы двух орд — Казахской и Калмыкской. Это видно из речи дъяка Василия Щелкалова при встрече персид­ского посланника Анди-бека в январе 1595 г.: «А государь наш, великий сильный государь, многие государства приклонились к государю нашему и учинились под его царьскую рукою: Казацкая и Колмацкая Орда, ныне многие государства» [13, 295-296]. Этот обычный дипломатический прием Москвы в XVI в. свидетельствовал о расширении влияния Московского государства на Центральную Азию.

Документы свидетельствуют, что в Москве казахское посольство было принято радушно, со своей стороны царское правительство направило к хану Тауекелю свое посольство из шести человек во главе с боярским сыном Вельямином Степановым.

Вельямин Степанов — из крещеных татар, во всех документах он именуется переводчиком и лишь в одном документе — в грамоте царя Федора хану Тауекелю — указано: «С сего нашего цар­ского грамотою послали есмя к вам нашего сына боярского Вельямина Степанова» [12, лл.1-8]. По­сольство русского царя вместе с Кул-Мухаммедом и представителем кизылбаского посольства Дервиш-Магометом выехали из Москвы 28 марта 1595 г. и прибыли в ставку хана Тауекеля 30 мая, от­было посольство 30 июля: «Лета 7103 г.(1595 г. от Р.Х. — ИМ) марта в 28 день государь царь и ве­ликий князь Федор Иванович всеа Русии велел Вельямину Степанову ехять для своего государева дела в Казатцкую Орду к Тевкелю царю и к царевичем, а с ним отпущены в Казатцкую Орду посол Тевкеля царя Кулмагмет да шахов человек Дервиш Магмет, да с Вельямином же посланы служилые татаровя Данило Семенов с товарищи — три человеки, да для вожевства толмач Гриша Мельников» [7, лл. 27-35].

Посланнику В. Степанову давались подробные наказы о безопасном маршруте; о соблюдении правил московского посольства у казахов; о проведении аудиенции так, как решит казахский хан; особую осторожность проявлять в вопросах о подданстве московскому царю и отпуске из Москвы Ураз-Мухаммеда, обсуждая их тайно, наедине с ханом. Давалось заверение, что Ураз-Мухаммед бу­дет отпущен на родину, как только в Москву приедет сын Тауекеля Усеин-султан.

«Да как Тефкель царь велит ему быти у себя наодине, и Вельямину, пришед к царю, говорити Тевкелю царю, чтоб Тевкель царь и братья его царевичи все были под царьскою рукою, а государь царь и великий князь учнет их ото всех их недругов уберегати и стояли бы они на бухарского и на Кучюма царя. И для своей правды Тевкель бы царь послал ко государю царю и великому князю сына своего царевича Усеина, а государь царь и великий князь к ним брата их Уразмагметя царевича от­пустить велит» [7, лл. 27-35].

Кроме основных задач, Вельямину ставилась еще одна, своего рода разведывательная, информа­ционная: «Да память Вельямину. Будучи ему в Казатцкой Орде, проведати с Тевкелем царем, цареви­чей, сколько вместе с ним кочюет, и Шихмамет и Кучюк царевич вместе ли с Тефкелем царем кочюют или с особно своими кочевьи, и сколько с ними ратных людей сбираетца, и колмаки все ли под ними. Да и того Вельямину проведати, с кем Тефкель царь и царевичи ныне в ссылке, с которыми государи, и от бухарского и от изюрского, и от Кучюма царя к ним присылки нет ли и будет есть, и о чем ссылаютца. Да что проведает, и Вельямину то себе записати, да приехав сказати...» [7, лл. 27-35].

Вельямин Степанов в своем докладе царю Федору Ивановичу отметил, что «Тевкель царь твое­му. жалованью добре обрадовался, чтил и корм присылал доволен». Далее он писал: «А послал к тебе, государю, сына свое Мурата царевича да посла своего Кулмаметя, которой был у тебя, государя, наперед сего, да послом, государь, брат его да людей его три человеки» [7, лл.81-84].

На основе анализа переговорных документов, связанных с миссией Кул-Мухаммеда в Москву и Вельямина Степанова в «Казатцкую Орду», можно сделать следующие выводы:

1. Высокие договаривающие стороны проявили большую обоюдную заинтересованность в диа­логе.
2. Хан Тауекель выполнил главное условие освобождения Ураз-Мухаммед-султана, отправив в Москву «сына своего Мурат царевича». Однако казахский султан и его семья не были отпущены на­зад в Казахское ханство.
3. У царского правительства уже тогда стала проявляться имперская политика по отношению к другим странам. Это явствует из содержания грамоты царя Федора к хану Тауекелю, в частности, там есть такие требования. «И свыше того и вам бы, Тевкелю царю, и братье твоей царевичем Казатцкой и Калматцкой Орды на себе видети наше царское жалование и были под нашею царскою рукою. и в повеленье от нас неотступным быти, и непослушников наших бухарского царя и сибирского Кучюма царя, изымав, к нашего царьского величества порогу прислали, тем бы есте правде своей и службе нам знамя показали. А наше царьское усмотренье и защищенье ото всех ваших недругов и жало­ванье наше к вам и к брату вашему Урусмагметю царевичу вперед будет смотря по вашей правде» [14, л. 8].

Как видно из приведенного текста, предложение казахской стороны о политическом союзе рос­сийской стороной воспринято как предложение о подданстве. Это, во-первых, во-вторых, в царской грамоте речь идет не о совместных военных действиях против конкретного неприятеля, а выдвигает­ся требование, чтобы казахский хан покорил Бухарского хана и Кучума-царя. И в придачу сам бы со своими «братьями царевичами и со своими ордами Казатцким и Калматцким под нашу великого кня­зя Федора Ивановича всея Руси самодержца руку пожаловали». Разумеется, что такие условия для казахского хана Тауекеля были не приемлемы и не выполнимы.

Хотя на этот раз задачи, возложенные на посольство Кул-Мухаммеда были не выполнены, но, тем не менее, оно имело важное значение в расширении в дальнейшем экономических и политиче­ских связей.

На протяжении всего XVI в. Казахское государство переживало как периоды политического и экономического кризиса, усиливающегося междоусобицами и нападениями извне, неспособностью слабых и безвольных правителей справиться с создавшейся ситуацией, так и во время правления сильных, мудрых, искусных дипломатов и военачальников, таких как Касым, Хак-Назар, Шигай, Тауекель, свой расцвет и подъем, когда государство казахов стало сильным, в нем царило благополу­чие и другие страны с относились к нему с уважением.

Современность понять трудно, как и прогнозировать будущее, не зная исторического прошлого, их взаимосвязь и взаимодействие неоспоримо. То общее, что объединяет и средневековых, и совре­менных правителей, — это то, что народ хочет видеть в них олицетворение незыблемости государст­венного строя, твердой власти, гаранта национальной независимости и территориальной целостности, способных обеспечить ему мир и спокойствие. Народ не только называл своих правителей Мудрыми, Великими, Храбрыми, но и Кровавыми, Палкиными, Жирными и другими нелестными эпитетами, если они заслуживали того [15, 7].

Как показывает наше исследование, хан Тауекель Шыгайулы — выдающийся государственный деятель Казахстана конца XVI в., при нем Казахское ханство укрепилось, сохранило свое единство и территориальную целостность. В годы его царствования в пользу казахов завершилась многолетняя война с Бухарским ханством из-за Присырдарьинских городов. Именно при хане Тауекеле впервые была установлена официальная посольская связь с московским государством. Одной из главных причин тому была попытка освободить Ураз-Мухаммеда, удерживаемого в Москве. Однако в силу разных причин он тогда не был освобожден и возвращен на родину. Можно сказать, что хан Тауекель сыграл в истории Казахстана выдающуюся роль, стоя у истоков зарождения дипломатических отношений между Казахским ханством и Русским государством.

Список литературы

1. Российский государственный архив древних актов (далее РГАДА). Ф. 89, Оп.1, Д. 1.
2. Султанов Т. Поднятые на белой кошме. Потомки Чингиз-хана. — Алматы: Дайк-Пресс, 2001. — 276 с.
3. РГАДА. Ф. 127. Оп.1. Д. 10.
4.  Кляшторный С.Г., Султанов Т.И. Казахстан: Летопись трех тысячелетий. — Алматы: Рауан, 1992. — 378 с.
5. Жалайыр Қ. Шежірелер жинағы. — Алматы: Қазақстан, 1997. — 127с.
6.  Вельяминов-ЗерновВ.В. Исследование о Касимовских царях и царевичах. — Ч.2. — СПб., 1864. — 523 с.
7. РГАДА. Ф. 122. Оп.1. Д. 2.
8. Материалы объединений научной сессии, посвященной истории Средней Азии и Казахстана в дооктябрьский период.—Ташкент, 1955. — 330 с.
9.  Казахско-русские отношения в XVI-XVIII вв. (Сб. документов и материалов). — Алма-Ата: Изд. Акад. наук. Каз.ССР, 1961. — 743 с.
10. РГАДА. Ф. 79. Оп.1. Д. 4.
11. РГАДА. Ф. 122. Оп.1. Д. 1.
12.  История Казахстана (с древнейших времён до наших дней): В 5 т. — Т. 2. — Алматы: Атамұра, 1997. — 642 с.
13. Памятники дипломатических и торговых связей Московской Руси с Персией. — Т.1. — СПб., 1890. — 451 с.
14. РГАДА. Ф. 122. Оп.2. Д. 1.
15. КасымбаевЖ., АбдировМ. Потомки Чингиз-хана — основатели нашего государства // Мысль. — 1996. — № 1. — С. 3-8.