Восстание казахов Младшего жуза под руководством бия Табынского рода батыра Жоламана Тленшина

Актуальной проблемой казахстанской историографии продолжает оставаться проблема присо­единения Младшего жуза к Российской империи, в частности, колонизация и последующая борьба казахских родов Младшего жуза за возвращение своих земель.

Учеными-историками были проведены исследования почти по всем вооруженным выступлениям казахов Младшего жуза в конце XVIII - начале XIX вв. Наиболее значительными из них являются монографии советских историков М.Вяткина «Батыр Срым» и В.Шахматова «Внутренняя орда и вос­стание Исатая Тайманова». Вместе с тем слабо изученной осталась многолетняя борьба бия табын- ского рода батыра Жоламана Тленшина. Как отмечал первый казах-профессор С.Асфендияров: «Мы не останавливаемся на более мелких движениях этого периода: Джаламана Тленчиева, Джангожи,Исет-Батыра, Бекета и др.» [1, 166]. Как видим, советские историки считали многолетнюю борьбу Жоламана Тленшина мелким и незначительным движением, отсюда и слабая изученность этой про­блемы в советское время. После обретения Казахстаном независимости и до самых последних лет также не было специальных публикаций, монографических трудов по данной теме.

Следует отметить, что 20-30-е годы XIX в. — начало массовых антиправительственных выступ­лений казахов Младшего жуза. Восстания проходили в условиях колониального завоевания Казах­стана. Распространение восстаний, их территориальный охват прямо зависели от продвижения по степи военных сил колонизаторов. Вовлечение в борьбу казахских родов шло также в зависимости от земельных захватов царизма. Об этом писал М.Вяткин: «В борьбу батыра Срыма включились роды Байбакты, Табын, Тама, Шекты, Серкеш, Таз, которые испытывали наибольшие стеснения в пастби­щах» [2, 199].

Один из самых первых и значительных земельных захватов царизмом казахских земель Млад­шего жуза произошел в районе реки Илек. Эта территория издавна считалась традиционным кочевь­ем казахов рода табын. До строительства линии военных укреплений здесь господствовали казахи, беспрепятственно пользуясь как плодородными пастбищами, так и солью. Как отмечает исследова­тель края И.С.Хохлов: «Еще до появления русских, в Илецких соляных озерах купались по летам киргизы и считали соляные воды целебными от многих болезней» [3, 129]. По мнению другого из­вестного исследователя этого региона А.Е.Алекторова, «.положим, киргизы и употребляли соль в пищу и выламывали для скота своего, но эта добыча соли была очень ничтожная, и киргизы остава­лись равнодушными к богатству природы.» [4, 112-113].

Как видим, известные исследователи Оренбургского края не отрицают, что эти земли считались исконно казахскими, но подчеркивают «пассивность» казахов в промышленном освоении соляных богатств данной местности.

Проведение Ново-Илецкой линии в 1819 г. вызвало протест казахов Младшего жуза во главе с Жоламаном Тленшиным. Борьбу казахов против царских колонизаторов, отобравших у рода табын Новоилецкий район, богатый пастбищами, реками и соляными копями, возглавил бий табынского рода и батыр Жоламан Тленшин.

По данным председателя Оренбургской Пограничной комиссии Г.Ф.Генса, «Джоломан имеет 800 лошадей, 2000 баранов, 50 верблюдов, и каждый брат, сын, племянник, внук имеет отдельно свою скотину, что в совокупности составляет значительное богатство. Главою сего многочисленного семейства есть Джоломан» [5, 43].

По данным, взятым из рапорта хорунжего 11 Башкирского кантона Биккине улы и торгующего в Оренбурге армянина Г.Шахмирова Оренбургской пограничной комиссии: «Скота у него: лошадей до 500, баранов более 2000; верблюдов до 50, также есть и рогатый скот. У него 10 сыновей, 2 брата: Исан Аман и Ажибай, у коих 9 сыновей, да еще у умершего брата его, Идиги Тлянчина, взрослых 6 сыновей. Все они кочуют вместе, имеют особые кибитки и много скота всякого рода» [6, 450].

Как видим, данные, приведенные Г.Ф.Генсом, совпадают с данными, взятыми из рапорта хо­рунжего 11 Башкирского кантона Биккине улы и торгующего в Оренбурге армянина Г.Шахмирова. Исключение составляет лишь количество лошадей.

В 1822 г. бий и батыр Жоламан Тленшин объявил России войну. Поводом к военным действиям послужило, как уже отмечалось, строительство Ново-Илецкой линии. По мнению исследователя Оренбургского края А.Ф.Рязанова, восстание было вызвано следующим обстоятельством: «В августе месяце 1819 года, по повелению правительства, из ведения ордынцев был изъят Ново-Илецкий район и передан в ведение Илецкого соленого правления. Для охраны солевозов, которые возили соль из Илецкой Защиты в г. Оренбург, была застроена линия казачьих станиц вдоль по р. Илеку и Бердянке. Эта территория принадлежала киргизам Табынского рода, Джамбетова отделения» [7, 155].

Таким образом, лучшие земли в районе рр. Жаик и Илек были отобраны у казахов рода табын и отданы под казачьи хутора. Надо сказать, что это была не первая крупная открытая аннексия казах­ских земель. К этому времени царизм уже имел опыт открытого отчуждения казахских земель: в 1752-1755 гг. до 200 верст была выдвинута пограничная линия в глубь кочевий Среднего жуза, за­кончившаяся образованием Новоишимской линии. Бывшим хозяевам этих земель, испокон веков владевшим этими местами, было категорически отказано в кочевании в новом «освоенном» царизмом районе. Их постигла та же участь, что и казахов Новоишимского района. Протестуя против захвата своих земель, казахи рода табын несколько раз обращались к Оренбургскому губернатору

П.К.Эссену с просьбой возвратить им старые кочевья, но получили решительный отказ. Вследствие настойчивости табынцев П.К.Эссен категорически ответил им, что «государь император соизволил признать их жалобы вовсе несостоятельными, а тем менее, подлежащими какому-либо удовлетворе­нию яко голос прихотливого сетования на распоряжение правительства, клонящееся к общему благо­состоянию народа» [7, 155].

Первоначально Жоламан также пробовал отстаивать права казахов мирным путем. В письме, по­сланном в 1822 г. Оренбургскому военному губернатору Эссену, Жоламан писал: «При Абул-Хаир- хане киргизам дано было право пользоваться сенокосами на внешней стороне р. Урала и рыбными ловлями в половину той же реки; до 1810 года киргизы владели этим правом беспрепятственно, но после того, как Россия заняла р. Илек, воздвигла форпосты и издала запрещение пользоваться пре­доставленными в прежнее время местами, а мы с немалыми аулами в степях, не имеющих ни лесов, ни хорошей воды, претерпеваем нужду.

В степях Рын-пески около р. Узени и Самары ныне русские имеют большие караулы, которые в скотоводстве киргизам делают стеснения, а потому мы просим снять форпосты и караулы, но разре­шения не получили. Вторично просим мы разрешения владеть теми правами, как было до 1810 года, и степями между рр. Уралом и Илеком беспрепятственно пользоваться, но также ответа не получи­ли.» [6, 444].

Однако попытка Жоламана добиться справедливости мирным путем потерпела неудачу и толк­нула его на путь вооруженной борьбы. Казахи Младшего жуза, поддержавшие призыв Жоламана, начали совершать нападения на пограничные укрепления и аулы султанов-правителей. Карательные экспедиции царского правительства не имели успеха [8, 205]. По свидетельству царских чиновников, казахи Младшего жуза отличались «диким, буйным, резко выраженным характером», в степи казах почти непобедим, а в ручной схватке физическая сила, ловкость владеть холодным оружием и управ­лять конем дают ему величайший перевес над царскими войсками [9, 165].

В другом документе отмечалось: «В прежние времена нередко случалось, что русские отряды встречал с ног до головы вооруженный всадник и от имени целого народа спрашивал: по какому пра­ву топчут их землю и какое имеют дело в их владениях? Пушки и штыки тотчас переменяли тон пе­реговорщика, но все же он оставался при своем вопросе: что вам здесь надобно? И заключал им каж­дую речь» [10, 95].

Огнем и мечом утверждал власть в казахских степях российский царизм. Действия местных вла­стей, направленные на вытеснение казахов с исконных земель, регулярные воинские поиски в Степь против непокорных аулов, захват пленных и заложников, угон скота и т.п. вызывали недовольство народа, толкали его на открытые выступления. «Степь отвечала на захват волнениями, которые при Кенесары достигли своего апогея», — писал М.Венюков [9, 165].

5 марта 1822 г. начальник штаба Оренбургского корпуса генерал-майор Веселитский доклады­вал, на основании сведений лазутчиков, что летом казахи намерены делать нападения на линию за «отнятие Илека и непозволение подкочевывать к линии ближе 15 верст.». Военный губернатор Об­ручев предписал разъяснить казахам, что по Илеку линия учреждена для охраны поселившихся там солевозцев, им не возбраняется кочевать при границе, но не ближе 15 верст, без причинения «вреда» обывателям в лесу, с дачей аманатов. Войсковой канцелярии Оренбургского и Уральского войск бы­ло приказано усилить резервами форпосты и крепости, комендантам же их от Верхнеуральской до Илецкого городка «усугубить бдительность свою в охранении границы» [9, 165].

Вот документы, подтверждающие эти факты. В предписании генерал-губернатора Эссена Уральской Войсковой канцелярии от 3 июня 1822 г. говорилось: «.во внутренней стороне по уро­чищу Багырдаю разъезжает вооруженная воровская партия киргизцев, намеревающихся сделать по линии какое-либо злодеянье. О чем и Пограничная комиссия уведомлена. Войсковой канцелярии предписываю неослабно соблюдать строгую осторожность на линии и согласно распоряжениям «ло­вить хищников», если только отважатся сделать нападение на границу» [11, лл. 5-6].

А вот выдержки из предложения генерал-губернатора Эссена Оренбургской Пограничной комис­сии от 14 июня 1822 г.: «По прилагаемому рапорту Уральской Войсковой канцелярии о собравшейся на за Уральской стороне вооруженной партии киргизцев Табынского и Адайского родов, намеревающихся делать вред линейным жителям, предлагаю Пограничной комиссии употребить зависящие с его сторо­ны меры по обузданию злоумышленников и о последующем мне донести» [11, л. 17].

В рапорте Уральской Войсковой канцелярии от 9 июня 1822 г., извещающем о «собравшейся в довольном количестве на за Уральской стороне вооруженной воровской киргизской партии Табын- ского рода тленшиных детей и Адайского, намеревающих сделать с Российской стороны пленения людей и похищение лошадей», есть следующее положение: «Посему определено: с прописанием сего рапорта, предписать всем дистанционным командирам и начальникам резервной команды, от ско­пившейся воровской киргизской партии иметь надлежащую осторожность отправлением предписан­ных ночных разъездов и потаенных пикетов, действующих не только отвращать воровские набеги к линии, но стараться ловить и доставлять их к суду. » [11, лл. 13-14].

В рапорте Оренбургской Пограничной комиссии от 28 июня 1822 г. сообщалось о предпринятых ею мерах по обузданию злоумышленников: «По предписанию Вашего Высокопревосходительства Пограничная комиссия учинила отношение к Высокостепенному Хану Меньшей киргиз-кайсацкой орды Ширгазы Айчувакову, дабы он употребил всевозможное старание удержать тленшиных детей и киргизцев Адайского рода от предпринятого ими намерения увлекать с Российской стороны в плен людей и похищать скот.» [11, л. 23].

В ответ на эти меры батыр Жоламан направил письмо атаману Уральского казачьего войска, где напомнил, что ранее выкупил в степи двух пленных казаков и вернул их, спрашивая при этом: «А когда бы я был к стороне российской не доброжелателен, то бы таковых не доставлял». Батыр вы­двинул свои просьбы: «дать пески Нарын и речки Узени», как во время ханства Абулхаира, и снять Новую линию по Илеку. Тогда, писал он, «мы будем приятелями, а если не отдадутся, то неприяте­лями». Письмо Жоламана было, по мнению царских властей, с «разными непривычными требова­ниями» [12, лл. 103-105, 140-143, 159, 161].

В период с августа по ноябрь 1822 г. в многочисленных рапортах Уральской Войсковой канце­лярии генерал-губернатору Эссену сообщалось о скоплении казахов родов адай и табын на внешней стороне Урала, об их набегах на пикеты и угоне лошадей.

Например, в рапорте от 14 августа 1822 г. сообщалось о намерении адаевцев и табынцев к про­никновению внутрь линии и набеге на пикет: «.Киргизцы Адайского и Табынского рода до 100 че­ловек скопились на внешней стороне Урала и намереваются пройти на Российскую сторону.»; «8 числа в 12-ом часу ночи киргизцы до 10 человек совершили набег на пикет урядника Чеботарева, но были встречены оружейными выстрелами и ушли в степи.».

В рапорте от 26 сентября 1822 г. Войсковая канцелярия докладывала о набеге на пикет: «.на посланных 31-го августа начальником пикета урядником Строгоновым 4-х казаков наехала воровская киргизская партия до 15 человек, но встреченная оружейными выстрелами отдалилась в степь.».

В рапорте от 30 ноября 1822 г. Войсковая канцелярия сообщала об угоне лошадей: «С 19-го по 20-е число киргизцы выкрали с внутренней стороны 21 лошадь, принадлежащих байгушам- киргизцам, кочующим при хуторе отставного Войскового Старшины Донского и перегнали их через Урал.» [11, лл. 30-32, 41-42, 51]. 27 июня 1822 г. есаул Аржанухин докладывал, что казахи беспре­станно делают «нападения на Новоилецкую линию и похищают у жителей скот», угоняют быков, а у бухарского каравана отняли вещей на 330 рублей. 4 августа Аржанухин сообщал в Оренбург, что восставшие большими партиями переправляются через Илек для нападения на линию. Навстречу им был выслан 2-й Тептерский казачий полк под командованием полковника Струкова. Нападению под­верглись все населенные пункты — от Красногорской крепости до Уральска. В одной из стычек ба­тыр Шокы захватил в плен есаула Падурова и прапорщика Медведева. У Илецкой Защиты убили од­ного казака, а другого ранили пикой, остальных жестоко избили и бросили в рудокопную шахту, от­няли два ружья, угоняли скот у форпоста Ветлянского, станицы Пречистенской и т.п. 26 июня «пе­шие киргизы в полном вооружении» напали на Березовский пикет, но были отражены ружейным ог­нем и удалились в степь [12, лл. 175-185].

28 августа 1822 г. пристав Малой Орды полковник Горихвостов докладывал в Пограничную ко­миссию, что тысячи казахов под главенством батыров Кутебара, Суюнкары, Джаналы и Дербисалы собираются прорваться на линию для грабежа форпостов и аулов хана Ширгазы, спрашивая: «Поче­му хан не выпросит у правительства правую сторону Илека?» Все восставшие были вооружены ружьями, пиками, саблями. Пристав писал, что причинами движения являются запрещение кочевок и сенокошения у Илека, захват казаками безвинных жителей и требование аманатов. В сентябре 1822 г. на р. Сагыз скопилось 600 повстанцев Жоламана, Кутебара, Суюнкары и Асау-Барака, которые ожи­дали, когда замерзнет Урал и разойдется летняя кордонная стража, чтобы напасть на хана и какую- нибудь крепость.

В начале апреля 1823 г. атаман Илецкой станицы Донсков доносил, что у рр. Илек, Сагыз и Бульдырты собрались 2 тысячи «отборных воров» с оружием и в кольчугах, под главенством Жола- мана, Асау-Барака, Суюнкары и ждут спадения воды на Урале и Илеке «для произведения на линии злодеяний». Всем дистанционным начальникам, станичным атаманам и резервным командам было велено принять неотложные меры предосторожности. В мае поступило сообщение от коменданта Илецкой соляной защиты майора Юрасова, что Жоламан разослал в разные места «разбойников- киргизцев внутри линии». Были высланы конные казачьи разъезды, тайные караулы в степи для пе­рехвата и недопущения за Илек казахов. Мирные казахские аулы были в страхе от этих казачьих ко­манд и ежедневно меняли кочевья. Горихвостов докладывал, что «ни один аул спокойно не уснет» от них, что у рек Темира, Сагыза и Уила скопилось много аулов, которые от земельной тесноты готовы покориться властям. Батыры Джаналы и Кутебар угрожали нападением на аул Ширгазы у речки Ас- Бермес, хан боялся за сохранность своих табунов. В сентябре за Уралом на тайный караул казаков и Золотинского пикета напали 15 повстанцев, но были отражены ружейным огнем [12, лл. 193-194, 197-199, 213-215, 231-232, 234, 268, 307-307 об., 310-311, 318, 323, 340].

Нападения повстанцев возобновились с началом 1824 г. В апреле Жоламан напал на аулы Шир­газы и угнал 120 лошадей, хан откочевал к Красногорской крепости. Были разграблены аулы султа­нов Айчуваковых, угнано 300 лошадей, захвачены в плен Токходжа и Баймухаммед Айчуваковы и уведены к Уилу. В мае комендант Орской крепости доносил, что в верховьях р. Орь собралось 400 «воров» для нападения на внутреннюю сторону «для увоза людей и угона скота». 30 мая пристав Го­рихвостов писал в Пограничную комиссию, что мятежники Алимулинского рода Буркутбай с 150 чел. и Токтыбай из рода Жетыру с р. Карабутак перешли через Илек к Уралу для нападения на крепо­сти Губерлинскую, Ильинскую, Верхнеозерную, Гирьялскую и др., до самого Оренбурга. В конце Уральская войсковая канцелярия сообщала в Пограничную комиссию, что у рр. Эмба и Уил, в 200 верстах от Урала, напротив Горской крепости собрались повстанцы «в весьма большом количестве» под предводительством Есета Кутебарова и Табулды для нападения на линию и угона лошадей [12, лл. 344, 349, 351-354].

Как видим, вооруженные нападения на линию приобрели характер военных действий. По доне­сениям лазутчиков в Оренбургскую Пограничную комиссию, вооруженные силы Жоламана Тленши- на в 1821-1826 гг. составляли 3 тысячи человек [12, лл. 253]. В условиях близкого расположения про­тивника батыр организовал нападения на крепости Ново-Илецкой линии небольшими партизанскими отрядами, которые затем отходили к пескам Кара-Кума, оставляя после себя палы и, тем самым, за­трудняя преследование карательных отрядов. Жоламан не считал себя «барымтовщиком и разбойни­ком», на что указывал председатель Пограничной комиссии Г.Ф.Генс, увещевая его прекратить «раз­бой». В ответ Жоламан Тленшин писал о том, что он имеет войско и воюет с Россией [13]. Хорунже­му Биккинину, приезжавшему к Жоламану для переговоров об освобождении пленного есаула Паду- рова осенью 1823 г., Жоламан заявил, что он ведет войну против России из-за учреждения линии по р. Илеку, «внутри коей прежде он с киргизами имел удобные места для продовольствия скота своего, а теперь должен кочевать в бескормных степях, что для них все равно умирать с голоду или погиб­нуть за свои поступки и что если не будет отдана в пользу ордынцев Ново-Илецкая линия, не сняты будут караулы, находящиеся при Узенях и Камыш-Самаре ., то ордынцы не перестанут делать набе­ги на линию» [6, 449].

В течение 1822-1823 гг. трехтысячный отряд Жоламана нападал на линию и держал в тревоге весь край. «Ценою крови купили казаки обладание плодоносными берегами Илека; старинные владе­тели его, не раз, под предводительством своих батырей, собирались огромными толпами и дрались на смерть, желая лучше расстаться с жизнью, нежели с кочевьем предков. Всевозможный вред наносили они поселенцам — гумны, запасы сена и иногда сами станицы пылали. Набеги Джуламана до сих пор памятны Новоилецким казакам.», — писал дореволюционный автор И.Бларамберг [10, 95].

Против восставших выступил карательный отряд из 500 оренбургских казаков при двух орудиях, в походе участвовали и дружины верных царизму феодалов. Следует отметить, что большинство сул­танов и влиятельных биев не поддержали национально-освободительное движение под предводи­тельством Жоламана Тленшина. Дело было не только в том, что они состояли на службе у царя, они вообще не были заинтересованы в образовании и укреплении централизованного, независимого ка­захского государства. Представители местной власти, опираясь на поддержку колониальной админи- страции, добивались сокрушения своих политических противников, пользуясь различными привиле­гиями от Оренбургской администрации. Яростную борьбу против восставших вели султаны- правители Младшего жуза Каратай Нуралиев, Ахмет и Мухаммед Жанторины, султаны Айшуаковы.

В течение марта 1825 г. вооруженные до зубов каратели разгромили сотни мирных аулов у рр. Бульдырты, Шиели и Тамды. Казахи отчаянно защищались, погибли 195 человек, 125 взяты в плен, в том числе 44 женщины с детьми, среди них 26 мальчиков и 6 девочек, 48 мужчин. Они были увезены в Уральскую тюрьму, где содержались в ужасных условиях, многие там и умерли от болез­ней. Шестерых восставших, родственников батыра Жоламана, приговорили к ссылке в Сибирь. В ре­зультате этого кровавого набега Жоламан Тленшин был вынужден временно прекратить сопротивле­ние [7, 158-159].

Однако беспорядки на линии не прекращались и об этом можно судить из следующих примеров. Так, по свидетельству известного исследователя этого региона Л.Мейера, «в одном 1826 году было увезено с линии и продано в рабство 52 человека, в 1830 году киргизами Тляу-Кабакова отделения разграблен на реке Иргиз бухарский караван в 300 верблюдов. Линия, как и прежде, не обеспечива­ла русских поселенцев: грабежи и увоз людей в плен продолжались в таких же размерах» [14, 45].

Таким образом, создание по рекам Урал, Илек, Бердянка и Курал Ново-Илецкой линии привело к оттеснению казахов табынского рода от веками занимаемых ими земель. Это послужило причиной восстания казахов Младшего жуза под руководством известного бия табынского рода батыра Жола- мана Тленшина. Главной целью восстания был возврат владельцам захваченных земель. Борьба за землю, за потерянные пастбища составила основное содержание движения Жоламана Тленшина. Со­циальный состав участников восстания был неоднородным, малочисленным. Однако восстание Жо- ламана Тленшина сыграло известную роль в назревании самого крупного народного возмущения, которое вылилось в восстание под предводительством Кенесары Касым-улы, охватившее в 30-40-е годы XIX в. значительную территорию Казахстана [15, 70]. По мнению Е.Бекмаханова: «Предвестни­ком восстания Кенесары Касымова было движение Жоламана Тленчиева в 20-30-х годах XIX века» [16, 197].

Список литературы

1. Асфендияров С. История Казахстана (с древнейших времен). — Алматы: Санат, 1998. — 304 с.
2. Вяткин М.П. Батыр Срым. — М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1947. — 389 с.
3. Хохлов И.С. География Оренбургской губернии. Описание Оренбургской губернии в физическом, этнографическом и административном отношениях. — Оренбург, 1896. — 254 с.
4. Алекторов А.Е. История Оренбургской губернии. — Оренбург, 1883. — 192 с.
5. БекмахановЕ.Б. Присоединение Казахстана к России. — М.: Изд-во АН СССР, 1957. — 340 с.
6. Материалы по истории Казахской ССР (1785-1828 гг.). — М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1940, Т. IV. — 543 с.
7. Рязанов А.Ф. Сорок лет борьбы за национальную независимость казахского народа (1797-1838 гг.). Очерки по истории: В 2-ч. — Кзыл-Орда, 1926. — 298 с.
8. Кузембайулы А, Абт Е.А. История Республики Казахстан: Учебник для вузов / 5-е изд. перераб. и доп. — Астана: ИКФ «Фолиант», 2000. — 400 с.
9. Абдиров МЖ. Завоевание Казахстана царской Россией и борьба казахского народа за независимость (Из истории воен­но-казачьей колонизации края в конце XVI - начале XX вв.). — Астана: Елорда, 2000. — 304 с.
10. Бларамберг И.Ф. Военно-статистическое обозрение земли киргиз-кайсаков внутренней (Букеевской) и Зауральской (Малой) Орды Оренбургского ведомства. — СПб., 1848. — Т. XIV. — Ч. 3. — 322 с.
11. ГАОО. Ф. 6. Оп. 4. Д. 7841.
12. ЦГА РК. Ф. 4. Оп. 1. Д. 1856.
13. ЦГА РК. Ф. 4. Оп. 1. Д. 1036. Л. 141.
14. Мейер Л. Киргизская степь Оренбургского ведомства. — СПб., 1865. — 288 с.
15. Касымбаев Ж.К. История Казахстана: Учебник. — Алматы: Рауан, 1999. — 224 с.
16. Бекмаханов Е.Б. Казахстан в 20-40-е годы XIX века: Учебник. — Алма-Ата: Казак университеті, 1992. — 400 с.