К вопросу о развитии аграрных отношений в Западном Казахстане в начале ХХ века

Столыпинская аграрная реформа оказала значительное влияние на процесс экономического и социально-политического развития Западного Казахстана. Переселенческая политика, усилившаяся в годы первой русской революции, и в последующий период подвергла серьезной деформации тради­ционную систему хозяйства в регионе. Следует отметить, что правительство стремилось провести планирование хозяйственной структуры Западного Казахстана. Этот вопрос решался на высшем пра­вительственном уровне. В целом процесс развития аграрных отношений характеризовался влиянием аграрной трансформации на хозяйственное развитие региона.

В связи с влиянием культуры земледелия на казахское кочевое скотоводческое хозяйство следу­ет отметить, что процесс перехода казахского населения в оседлое состояние происходил в течение длительного времени и сопровождался значительными трудностями. Развитие товарно-денежных от­ношений в кочевом хозяйстве происходило медленными темпами. Казахский аул не был прочно свя­зан с мелкотоварным производством и поэтому в его пределах капитализм не имел основы для своего воспроизводства. Лишенный своей основы капитализм не мог успешно развиваться. В условиях тра­диционного хозяйственного уклада казахстанской экономики на рубеже Х!Х-ХХ вв. было сложно реализовать систему развитого товарного производства ввиду патриархального уклада хозяйствен­ных отношений. Поэтому в данных условиях прогрессивное развитие земледелия представлялось сложным процессом ввиду низкого уровня развития капиталистических отношений. Ж.Абылхожин также отмечал, что капитализм по отношению к традиционной кочевой структуре хозяйства имеет состояние «экзогенности», т.е. не имеет взаимосвязи. Переселение российского крестьянства в За­падный Казахстан с точки зрения царского правительства должно было не только решить проблему землеустройства широких слоев сельского населения и снизить процент безземельных крестьян, но и способствовать развитию земледельческого хозяйства в Казахстане, в районах, где традиционно было кочевое хозяйство.

В начале ХХ в. в стране неоднократно на правительственном уровне поднимался вопрос о тяже­лом положении сельского населения, в особенности крестьянства. Директор Департамента земледе­лия Н.А.Крюков, оценивая характер и роль развития материальной основы для земледелия, отмечал: «... экономическое положение нашего сельского хозяйства самое безотрадное. Во всех странах сель­скохозяйственных (Соединенных штатах, Австралии, Канаде, Аргентине, Новой Зеландии) деревен­ское население отличается зажиточностью; сельское хозяйство в этих странах настолько прибыльно, что от него имеются избытки и сбережения. У нас же сельское население не только не имеет сбере­жений, но просто зачастую не имеет достаточного пропитания; по всей Империи слышатся вздохи лишь о хлебе насущном. Нигде нет такой ужасающей бедности, нигде нет такой безысходной нужды, нигде нет столько горя, и нигде не льется столько слез, как в нашем несчастном Отечестве».

Российские переселенцы были выходцами из многих губерний. В 1910 г. в Тургайской области было выделено переселенцам 26010 душевых долей. Из них Воронежская, Киевская, Полтавская, Херсонская и Черниговская губернии получили 14400 долей, Бессарабская губерния — 2250 долей, Волынская — 400 долей. Область войска Донского получила 400 долей. Екатеринославской губернии было выделено 3000 долей, Курской — 1000, Подольской — 800, Самарской — 500, Таврической — 2700, а также Кубанской и Терской областям — 560 долей. Многие казахские хозяйства также стре­мились получить землю для оседания. В 1 Наурзумской волости семейство Токушевых вместе с 23 кибитковладельцами просили выделить землю для оседания. На это они получили согласие областно­го правления.

Казахи в условиях развития земледелия стремились переселяться ближе к русским поселкам, в основном в северные районы. Т.И.Седельников отмечал, что хозяйственно-экономические соображе­ния играли важную роль в числе причин, заставляющих кочевников идти на север. При этом богатые продавали свой скот, а бедные устраивались на работу [1; 31]. Таким образом, под воздействием сло­жившихся условий казахское население стремилось реализовать свой трудовой потенциал в изме­нившейся социально-экономической конъюнктуре. По мере увеличения количества запашек количе­ство крупного рогатого скота возрастало, что подтверждалось его стойловым состоянием в зимний период. Кочевники применяли раздельный выпас скота, потому что после выпаса крупного рогатого скота, верблюдов и лошадей выпас овец был практически невозможен. Крупные животные оставляли глубокие следы в снегу, которые затвердевали на морозе и препятствовали выпасу овец. С другой стороны, мелкий рогатый скот при небольшом снежном покрове вытравливал растительность. После этого выпасать крупный рогатый скот было бессмысленно. Овцы были более приспособлены к скуд­ным условиям обитания.

Раздельный выпас скота также предполагал наличие значительных пастбищ. Вблизи зимовок находились и сенокосные угодья. Например, в Аман-Карагайской волости Кустанайского уезда бли­жайшие к зимовкам покосы вообще разделены между аулами, а дальние расположены на кузеках, очень часто были в общем пользовании отдельных групп аулов и ежегодно делились между хозяева­ми группы или выкашивались ими сообща. Также внутри отдельных аулов в большинстве случаев лучшие и более ценные в том или другом отношении покосы были разделены подворно, а худшие или дальние находились в общем пользовании всех хозяев аула [2; 43]. Таким образом, налаженная система землепользования регулировала важнейшие хозяйственные факторы, включая сенокошение. Это указывает на тот факт, что не было четко установленных границ между покосами. Напротив, по­косы делились ежегодно или выкашивались сообща. При этом лучшие покосы были в собственности отдельных дворов, а худшие покосы выкашивались сообща. Интересы получения прибыли с лучших покосов имели место, но они не игнорировали общие интересы аула. «В Киньаральской волости степные и озерные покосы, расположенные вдали от зимовок, обыкновенно выкашиваются различ­ными группами хозяев сообща, и сено делится копнами, по числу косцов, выставленных каждым хо­зяйством.» [2; 47]. Как видим, те покосы, которые находились вдали от аулов, как правило, выка­шивались сообща, а ближние имели некоторые элементы собственности отдельных хозяйств. Рас­смотрим данные по Актюбинскому уезду: «То обстоятельство, что свободный выпас скота на всей территории оказывается уместен наряду с охраной сенокосных мест, указывает на превосходные ка­чества здешних земель и на удобства сбережения сенокосных угодий» [3; 20].

Что касается формы землепользования, то в данном случае учитывалась общинная и личная подворная собственность. В рамках общины землепользование не могло не быть регламентировано общественным сходом. По мере того, как в Западный Казахстан прибывали переселенцы, состояние земледелия претерпевало изменения, так как происходило перераспределение земли. Рассматривая аграрный вопрос, мы можем обратить внимание на следующий факт, по мнению М.С.Бекбергенова: «Сфера влияния русской земледельческой культуры не ограничивалась уездами, куда непосредствен­но переселялись русские крестьяне, она распространялась и в те районы Казахстана, куда переселе­ние почти не производилось» [4; 107]. Необходимо различать влияние колонизации на экономиче­скую, политическую, социальную, культурную сферу жизни казахского общества. Также в каждой из данных сфер необходимо определить положительные и негативные стороны. Процесс развития капи­тализма в сельском хозяйстве затрагивает все сферы применения капитала, независимо от располо­жения хозяйственных регионов. Например, в Актюбинском и Кустанайском уезде в начале ХХ в. земледелие, зачастую, носило товарный характер. Это указывает на более высокую ступень развития производственных сил.

В Актюбинском уезде товарность сельского хозяйства была достаточно высокой, что указывает на проникновение капиталистических отношений. Процент наличия товарности хозяйства был раз­личным в регионах. Процент наличия посевов в хозяйствах Актюбинского уезда, по сравнению с другими регионами, также был высоким. Характерно, что и наличие голов скота в хозяйствах Актю- бинского уезда было высоким. Таким образом, Актюбинский уезд имел достаточно земледельческий вид хозяйств, с наличием прогрессивного скотоводства.

А.А.Кауфман, рассматривая хозяйственную специфику Кустанайского уезда, проводит следую­щие данные: «Беднота на хуторах почти отсутствует — представителями ее являются лишь отдель­ные домохозяева, обыкновенно родственники или земляки живущих в тех хуторах зажиточных хозя­ев, имеющие у этих последних постоянный заработок...» [5; 173]. По сведениям А.А.Кауфмана, в Кустанайских поселках проживало много бедных жителей, а в хуторах в основном жили зажиточные хозяева. Из приведенных данных следует, что наибольшее распространение получило разведение крупного рогатого скота, особенно в поселках Боровской волости. К тому же, в Боровской волости было большее количество овец. Еще одной важной отличительной чертой является тот факт, что в Боровской волости наряду с большим количеством скота также было больше десятин посева, нежели в Александровской волости. Таким образом, хозяйства, наиболее обеспеченные скотом, имели в це­лом больше земли под пашни. Чиновник Переселенческого управления Т.И.Седельников полагал, что при заселении степи необходимо выбрать три пути: 1) увеличить размеры пастбищ путем захвата но­вых земель; 2) перейти к более совершенной форме хозяйства; 3) изменить или размеры территории, или уровень потребностей или, наконец, форму хозяйства [1; 11-12]. Фактически, по мнению Т.Седельникова, необходимо было сохранить основы скотоводческого уклада, но при этом развивать земледелие, для этого, при необходимости, изменить существующие формы хозяйства. Это и должно было создать импульс для перехода к более совершенной форме хозяйства. В действительности, в период переселенческой политики первое время скотоводство развивалось наравне с земледелием. Однако затем земледелие стало преобладать над скотоводческим хозяйством.

Переселенцы стремились развивать земледелие и использовать для этого различные средства, вплоть до самовольного захвата земельных участков. Крупные землевладельцы также стремились расширить свои владения, несмотря на все возможные преграды. Крупные скотоводы были заинтере­сованы в сохранении прежнего простора в неопределенности в землепользовании, а бедные скотово­ды осознали, что возможность беспрепятственного распоряжения хотя бы небольшими земельными участками лучше оградит их интересы, чем теоретическое и неосуществимое для них право на сотни десятин в общественных угодьях. Таким образом, проблема землевладения затрагивала казахское на­селение во всей плоскости земельных отношений в условиях колонизации Степного края. «Позе­мельные отношения и распорядки, — пишет М.С.Бекбергенов, — имея своеобразие в каждом от­дельно взятом виде пастбищ и переплетаясь между собой, характеризуют земельные отношения в казахском обществе в его законченной ступени. А это значило, что земельные отношения казахов, не ограничиваясь земельными взаимоотношениями хозяйств внутри аула, выходили за его пределы, осложняя и разрастаясь в отношениях между аулами, группами аулов, земельно-родовыми группами» [4; 135]. В данном случае сделан акцент на том, что поземельные отношения, имея специфику и раз­нообразный характер, сформировались в новой форме. Реализация права земельной собственности включала отношения не только между отдельными владельцами, но и между общинами. Далее, вы­ражением борьбы за землю стали отношения между группами общин. В этом отношении могло раз­виваться земельное право казахских родов на пастбища.

Наиболее интенсивным было разведение крупного рогатого скота, число которого возрастало самыми быстрыми темпами. Традиционное для кочевого общества коневодство теряло свое значение, и начали развиваться новые хозяйственные нормы, специализирующиеся на специфике разведения крупного рогатого скота. Количество овец сокращалось медленными темпами. Овцеводство продол­жало играть важную роль в скотоводстве. По мере развития земледелия именно эти виды скота стали преобладать в составе стада не только в казахских, но и в переселенческих хозяйствах.

Переселенцы осознавали, что в степи выгодно заниматься не только земледелием, но также и скотоводством. На наш взгляд, это вполне закономерно, так как население стремилось приспосабли­ваться к сложившимся природно-климатическим и хозяйственным условиям. Поэтому скотоводство оставалось одним из важнейших видов хозяйства в Западном Казахстане. «Тяготение к оседлости было наибольшее у бедняцко-середняцких хозяйств — они составляли основную массу оседлых. При этом бедность диктовала оседлость в силу необходимости».

При переходе к оседлости казахское население, что характерно, стремилось в принципе полу­чить любой участок земли для обработки, поскольку можно было не только выращивать хлеб, но и развивать скотоводство [6; 4-5]. В 1908 г., например, доход от скотоводства оценивался в Тургайской области в 6 млн. рублей [7; 13].

В условиях развития земледелия казахи вступали в противоречия также с казаками, которые рас­селялись на новых землях. Казачество, напротив, стремилось получить плодородные земли. В Актю­бинском уезде земельные споры происходили довольно часто, как правило, за земли вблизи водных источников, городов, железной дороги [8; 1-2].

Земельные споры получили также новый импульс в связи с налоговой политикой колониальной администрации, поскольку получение дополнительных земельных территорий сопровождалось уве­личением налогообложения, а в неофициальных условиях способствовало росту финансовых нару­шений. Таким образом, борьба за землю среди коренного населения состояла в стремлении всеми возможными путями устроиться на земельных участках, чтобы получить возможность развивать свое хозяйство.

В начале ХХ в. в связи с развитием земледелия цены на хлеб были нестабильными. В 1905 г. средняя цена хлеба составляла 1 рубль 50 копеек. Развивалась торговля хлебом в Западном Казахста­не. Вывоз хлеба на продажу значительно возрос, в частности, в Оренбургскую губернию [9; 24]. В 1910 г. избыток хлеба в Оренбургской губернии составил 23014276 пудов. С началом первой мировой войны проблема обеспечения хлебного рынка стала достаточно острой, так как отмечались факты расхищения хлеба в Оренбургском крае, по линии Оренбургско-Тургайского управления земледелия и государственных имуществ.

Немаловажным аспектом в переселенческой политике было обеспечение хозяйств орудиями труда. В Тургайской области лишь наиболее состоятельные хозяйства могли покупать сельхозтехни­ку. В Уральской области в период 1909-1910 гг. наблюдалось увеличение количества орудий труда в целом на 15-20 %. По мнению некоторых чиновников, плуги использовались не всегда непроизводи­тельно, в частности, плуги с коротким отвалом в степных условиях быстро выходили из строя.

Острая проблема самовольных захватов также, по мнению Тургайского военного губернатора, вынуждала и способствовала тому, что земельный кризис можно было решить только при поземель­ном устройстве всех переселенцев. Казахи принимали участие в защите своих кочевий, в связи с чем часто обращались в уездные правления. В особенности это было характерным явлением в Актюбин­ском и Кустанайском уездах. По мнению П.П.Румянцева, стоимость имущества у богатых казахских хозяйств в 7,6 раза выше, чем у бедных [10; 118]. В итоге бедные скотоводы не только не могли развивать земледелие, но также имели меньше возможностей для приобретения земли, поэтому каза­хи активно расселялись вблизи русских поселений. Аграрная колонизация стирала границы в соци­альном делении между казахами, но в итоге этот процесс происходил не всегда интенсивно.

Указывая на нужды переселенцев, известный аграрный исследователь А.А.Кауфман писал: «Земли мало — это основной мотив большинства крестьянских заявлений, какие мы находим в тру­дах комитетов о нуждах сельскохозяйственной промышленности». По мнению Т.И.Седельникова, правительство должно было более рационально проводить переселенческую политику. Государст- венные мероприятия, по его словам, только вносят путаницу в переселенческое дело, в то время как необходимо улучшить состояние местного казахского населения, чтобы колонизация проводилась разумными методами. Здесь также отводится роль мероприятиям правительства как гарантии для решения назревших проблем в аграрном развитии Казахстана. Аграрное развитие Западного Казах­стана проходило в условиях, когда правительственные мероприятия были направлены на решение общероссийского аграрного вопроса.

Экстенсивный путь освоения новых земельных пространств был выражен в том, что земельные комитеты отмечали: «земли мало», соответственно можно было найти земли на окраинах, но и новые земли требовали тщательной технической обработки. Ввиду того, что переселенцев было много, зем­ли использовались иногда «хищнически», с целью скорейшего получения урожая. Экстенсивный способ развития сельского хозяйства, поддерживаемый правительством, в принципе, способствовал улучшению земледелия, но ввиду недостаточного финансирования и механизации данный путь аг­рарных мероприятий был недостаточно эффективным. Интенсивный путь развития земледелия про­ходил слабыми темпами. Главным негативным моментом было то, что казахское население ввиду экспроприации лишилось возможности улучшать свое положение в структуре земледельческого хо­зяйства. Переселенческая политика способствовала тому, что грани кочевого хозяйства постепенно стирались, освобождая путь развитию земледелия.

Многие экспедиции и комиссии, изучавшие регионы Казахстана, уделяли значительное внима­ние развитию земледелия, при этом не только в переселенческих, но и в казахских хозяйствах. «Впервые подняв целину и посеяв на ней хлеб, хозяин распахивает ее на другой год только в том случае, если он без этой обработки не надеется получить хорошего урожая; в противном случае се­мена только забораниваются, и земля не трогается плугом или сохой; таким способом часто сеется хлеб на одной и той же площади из года в год до тех пор, пока он начинает совершенно затушаться сорными травами».

На территории Внутренней орды очаги земледелия располагались на севере и северо-востоке. В земледелии Орды господствовала залежная система, когда поля засевались в течение 3-4 лет, затем забрасывалось и вспахивалось новое поле. Среди зерновых культур засевали в основном просо и рожь. Что касается скотоводства во Внутренней орде, суровые климатические условия, скудость пастбищ и примитивность методов выращивания животных привели к тому, что здесь выработались такие породы скота, которые были мало требовательны к уходу и содержанию. Например, разводили казахскую грубошерстную курдючную овцу. Природно-климатические условия данного региона бы­ли недостаточно привлекательны для переселенцев, что не способствовало интенсивному заселению Внутренней орды. Хозяйственные очаги этого района были сконцентрированы в нескольких благо­приятных местах. Земли, пригодные для зимовок, находились в основном вблизи Камыш-Самарских озер и между реками Большой и Малый Узень, где были укрытия для скота в камышах. Также ис­пользовались земли вблизи Каспийского моря и Рын-пески.

В наиболее сложных условиях происходило развитие сельского хозяйства в Мангышлакском уезде. Скудная растительность и недостаток водных источников не могли создать необходимую базу для развития земледелия. В Мангышлакском уездном правлении отмечали: «Для киргиз и небольшой части туркмен Мангышлакского уезда скотоводство главная и почти единственная отрасль хозяйства» [11; 146]. Отсюда следует, что в Мангышлакском регионе доминировало скотоводство как основная форма хозяйства. Все источники воды были в собственности казахов. Значительной проблемой для раз­вития скотоводства являлись джуты (падеж скота от бескормицы), которые происходили часто.

В начале ХХ в. в Актюбинском уезде 95 % казахских хозяйств имели посевы, а в Кустанайском уезде 89 %. В 1911 г. по 4 областям Степного края засевалось 2,4 млн. десятин земли, в том числе ка­захами — 730 тыс. десятин. Ф.А.Щербина отмечал: «Есть целый ряд общин, в которых отдельные хозяева пашут там, где им вздумается, и в которых вольные заимки под пашни служат единственным способом использования общиной земли в целях земледелия». Таким образом, в условиях общинного землепользования развивалось земледелие. При этом казахские хозяйства активно стремились полу­чить земли под пашни.

Казахские хозяйства Западного Казахстана зачастую стремились заимствовать формы ведения земледельческого хозяйства у российских переселенцев. Несмотря на значительное увеличение коли­чества производимой сельскохозяйственной продукции в начале ХХ в., уровень внедрения новейших агротехнических и мелиоративных средств ведения земледельческого хозяйства находился на недо­статочно высоком уровне. Соответственно, процесс развития земледелия представлял собой сложный комплекс мероприятий по усовершенствованию формы хозяйственных отношений. В процессе уси- ления переселенческого движения экстенсивный путь в развитии земледелия изменялся, ввиду того, что зачастую переселенцам приходилось занимать земли, малопригодные для хлебопашества. Поэто­му применялись агротехнические способы обработки земли, мелиоративные работы, чтобы расши­рить район плодородных земель и расселяться на новых территориях, развивать земледельческое и скотоводческое хозяйство. В условиях непосредственного соприкосновения с хозяйственными усло­виями региона переселенческое население стремилось реализовать свой трудовой потенциал в сфере земледелия. Если это не создавало прочного источника доходов, тогда искали подспорья в скотовод­стве или в промысловых занятиях.

Земледелие развивалось как среди переселенцев, так и среди казахов, что отмечает, на наш взгляд, наличие фактора аграрной трансформации, так как изменился образ экономического уклада коренного населения. Трансформация дала импульс развитию не только земледелия, но и всего спектра отношений, связанных с сельским хозяйством, т.е. механизации, агрономии, зоотехнии, а также скотоводству не в кочевом отношении, а в состоянии стойлового содержания, т.е. переход к разведению крупного рогатого скота. Поэтому трансформация имела место, и она стала главной отличительной стороной социально-экономического развития Западного Казахстана в начале ХХ в.

Таким образом, аграрная трансформация в Западном Казахстане в начале ХХ в. происходила под влиянием правительственных мероприятий, внутренних экономических условий и развития капита­листических отношений. В процессе развития аграрных отношений проявилась тенденция того, что в ходе аграрной колонизации переход к оседлости был связан со многими факторами социально­экономического, политического, культурного характера. Сам процесс оседания местного населения происходил неравномерно еще и потому, что природно-географические условия были ориентированы традиционно на развитие скотоводства, но в процессе развития земледелия приходилось вложить но­вые материальные затраты для обработки земли, что создавало значительные трудности для пересе­ленцев и коренного населения в регионе. Поэтому более прогрессивное развитие земледелия в новых экономических условиях стало возможным только в ходе достаточно длительного исторического пе­риода, который продолжался и в советское время.

Список литературы

1. Седельников Т.И. Борьба за землю в Киргизской степи (Киргизский земельный вопрос и колонизационная политика правительства). — СПб.: Дело, 1907. — 84 с.
2. Материалы по киргизскому землепользованию, собранные и разработанные экспедицией по исследованию степных областей. Тургайская область. Т. V. Кустанайский уезд. — Воронеж, 1903. — 633 с.
3. Материалы по киргизскому землепользованию, собранные и разработанные экспедицией по исследованию степных областей. Тургайская область. Т. Vll. Актюбинский уезд. — Воронеж, 1903. — 571 с.
4. БекбергеновМ.С. Социально-экономические отношения в Казахстане в конце XIX - начале ХХ вв. // Дис. ... канд. ист. наук. — Л.: ИИАН СССР, 1953. — 365 с.
5. Кауфман А.А. Переселенцы — арендаторы Тургайской области. — СПб.: Тип «В.Безобразова», 1897. — 345 с.
6. ЦГА РК (Центральный государственный архив Республики Казахстан) Ф. 25. Оп. 1. Д. 2699. Л. 4-14.
7. ГАОО (Государственный архив Оренбургской области) Ф. 43. Оп. 3. Д. 60. Л. 13-22.
8. ЦГА РК. Ф. 25. Оп. 1. Д. 2747. Л. 1-4.
9. ГАОО. Ф. 10. Оп. 1. Д. 248. Л. 24-29.
10. Румянцев П.П. Социальное строение киргизского народа в прошлом и настоящем // Вопросы колонизации: периоди­ческий сборник. — 1909. — № 5. — С. 101-139.
11. ЦГА РК. Ф. 40. Оп. 1. Д. 808. Л. 138-146.