Композиционные приемы в современной башкирской поэзии

Лирическим произведениям, как правило, свойственно доминирование одной точки зрения — «говорящего», и основным действующим лицом таких произведений является лирический герой. Од­нако в стихотворениях в форме диалога мы наблюдаем функционирование двух или более точек зре­ния, равноправных позиций. Сам факт присутствия обращений в стихотворении ориентирует речь лирического героя на адресат. По словам Н.Д.Арутюнова: «Функция же адресата сводится к роли слушающего, т.е. замыкается восприятием и интерпретацией сообщения. Конечно, переход к речево­му реагированию превращает получателя речи в говорящего» [1]. Таким образом, возникает своеоб­разный диалог.

Диалогическая ситуация в лирических произведениях может выражаться двумя способами. Пер­вый способ: диалог основывается на разговоре двух героев, в котором они имеют равные права. Вто­рой способ: мнимый диалог, диалог лирического героя с предполагаемым собеседником. В этом слу­чае речь лирического героя, ориентированная на определенного адресата, создает односторонний диалог. Стихотворения, где присутствуют обращения, а речь лирического героя имеет направленный характер на адресата, по своей природе предполагают диалог, общение. Хотя текст таких произведе­ний внешне похож на монолог, но в их основе подразумевается речь диалогического характера. По этому поводу К. А.Ахмедьянов отмечает: «В стихотворении-монологе лирический герой дает харак­теристику другим персонажам. А в стихотворении-обращении поэт превращается в собеседника, ве­дущего своеобразный разговор с ними» [2].

В орхоно-енисейских надписях обращения не выполняют функцию создания диалогической ре­чи. Прямое обращение повествователя к народу, элементы публицистической речи являются как бы продолжением публичного выступления кагана перед народом. Этот прием активно используется в творчестве сэсэнов и в башкирских лирических народных песнях. В башкирской литературе есть жанр хитап, продолжающий лучшие творческие традиции представителей изустной литературы — сэсэнов. Хитап — поэтическое обращение к народу особенно активизируется в переломные моменты истории. Особенности этого жанра были довольно подробно изучены В.И.Ахмадиевым [3], А.Х.Вильдановым [4], Г.С.Кунафиным [5]. Безусловно, правы исследователи, отмечающие, что лири­ческий герой хитапа — уверенная в своей правоте личность, считающий, что имеет моральное право разговаривать с публикой откровенно, с глазу на глаз. Но, несмотря на это, хитап и другие раннее рассмотренные нами жанры, включающие в себя поэтические приемы обращения или призыва, не следует отождествлять с лирическими произведениями, в которых обращение лирического героя к адресату по своей природе подразумевает диалог.

В современных лирических произведениях башкирских поэтов условно можно выделить три ви­да диалога:

1. Истинный диалог, он возможен при участии в нем одушевленных собеседников, а также не­одушевленных предметов, которые очеловечены, одухотворены. В этом случае стихотворение полно­стью строится в форме диалога двух героев.
2. Неполный, или «несостоявшийся» диалог, когда речь лирического героя обращена к адресату (собеседнику), но ответной реакции от него не следует.
3. Мнимый диалог, который может быть соотнесен с обращениями к неодушевленному собесед­нику и к абстрактным сущностям, от которых нельзя вовсе ожидать ответной реакции. Например, ли­рический герой стихотворения А.Тагировой обращается к музе, выражает ей свою благодарность, стремится найти с ней общий язык и поговорить по душам.

Обращение лирического героя к Богу в современных башкирских стихотворениях можно выде­лить в отдельную группу, так как эти произведения чаще приобретают форму молитвы, своеобразно­го заклинания, восклицания. Наиболее полно они нашли свое отражение в прошлом в суфийской по­эзии. В дореволюционной башкирской поэзии сложился жанр мунажат, содержание которого полно­стью посвящено мольбе, обращению лирического героя к Аллаху, высшим силам. С приходом совет­ской власти под напором атеистической идеологии религиозные мотивы утрачивают роль в литера­туре. В конце XX века после развала СССР в период потери людьми привычных жизненных ориен­тиров, разложения нравственных устоев, уничтожения народных корней поэты возвратились к ду­ховным основам народа, вере, религии. Таким образом, в современной башкирской поэзии религиоз­ные мотивы, темы веры, Корана, Всевышнего обрели новую жизнь. В стихотворениях современных авторов обращение к Богу, Аллаху приобретают разнообразные формы, различные оттенки эмоцио­нального тона и содержания (Р.Бикбаев «Обращение богу», Т.Юсупов «О Боже», Г.Ситдикова «Кто я», Г.Кутуева «О Господи», Т.Давлетбердина «Тишина» и др.).

В зависимости от особенностей выражения внутреннего мира лирического героя выделяется три вида композиции лирических произведений:

1. В лирических произведениях первого типа композиционно преобладает лирический монолог, т. е. эмоционально окрашенные размышления или переживания лирического героя.
2. В произведениях, относимых ко второму типу лирики, композиция бывает различной, но ос­новная особенность ее состоит в чередовании разнородных фактов, ситуаций, явлений с впечатле­ниями и эмоциональными реакциями лирического героя.
3. В третьем типе лирики эмоционально-мыслительное начало внешне, в тексте, словесно может быть никак не выражено, но оно подразумевается и мотивирует движение, смену фактов и настрое­ний, даже ход событий.

В стихотворениях первого типа в монологе лирического героя от имени «я» или «мы» находит выражение душевное состояние героя. Подобное построение композиции было свойственно народ­ной песне. Среди основных жанровых свойств народной песни исследователи указывают общность выразительных средств, стилистических оборотов [6]. Например, образ возлюбленной во многих пес­нях имеет типические черты. Создается идеальный образ девушки с ликом как луна или солнце, со статью лани, ее голос звучит как журчание ручейка и т.п. Конечно же, лирическое начало, поток ли­рических переживаний народных песен, безусловно, нашли свое дальнейшее развитие в башкирской поэзии. В современных стихотворениях речь лирического героя индивидуализирована, а произведе­нию в целом присущ глубокий психологизм. В них может даже не быть портретного описания внеш­ности, красоты, прямой характеристики возлюбленной, но ясно чувствуется отношение лирического героя к ней, так как именно с его помощью нарисован психологический портрет героини. В этом слу­чае героиня («ты») наделяется индивидуальными, неповторимыми чертами, потому что ее так вос­принимает именно лирический герой, а никто другой. Через монолог лирического героя, через его переживания раскрывается индивидуальный характер героини. Об особенностях лирического «я» в народных песнях и в литературных произведениях пишет Д.С.Лихачев: «Если в книжной лирике ли­рический герой — это автор, резко индивидуализированный, которого читатель в индивидуальном порядке может в известной мере сближать с собой, никогда, впрочем, не забывая и об авторе, то в народной лирике «лирическое» «я» — это «я» исполнителя, каждый раз нового и полностью отре­шенного от всяких представлений об авторе песни» [7].

К стихотворениям первого типа обычно относятся произведения высокопатетического, героиче­ского стиля. Например, стихотворение «Призыв» (Оран) Р.Туляка по своему содержанию и стилю напоминает жанр кубаир. Своеобразный монолог-обращение лирического героя усиливает публици­стическое звучание произведения, ораторский стиль делает интонацию стихотворения эмоционально-возвышенной, убеждающей. Монолог ведется от имени «живого духа погибших в сражениях башки-ров», речь лирического героя напоминает нам выступление сэсэна на йыйыне перед народом. Произ­ведение пронизано патриотическим духом, гражданским пафосом. Все эти особенности делают сти­хотворение близким к традициям творчества сэсэнов. Но также между ними есть и существенные от­личия, которые позволяют увидеть индивидуальный стиль современного поэта. Исследователи отме­чают, что «... в истории лирики не было одного, всегда равного себе лирического субъекта, но было три качественно разных типа: синкретический, жанровый и лично-творческий» [8]. Лирический субъ­ект древних кубаиров относится ко второму типу, где центральной категорией является жанр и стиль. Особенности жанра обусловливают и особенности героя, который подчиняется установленным кано­нам жанра и должен изображаться с определенными чертами, свойствами. Поэтому герои этих про­изведений однотипны, похожи друг на друга, обладают общими типичными чертами, качествами. Хотя кубаиры состоят из монолога и, в большинстве случаях, речь ведется от имени «я», нельзя гово­рить о том, что лирический герой в монологе выражает свой внутренний мир и выступает в качестве размышляющего о собственных переживаниях, в отличие от современных произведений, где мы ви­дим совершенно другое явление. Лирический герой стихотворения Р.Туляка относится к третьему — лично-творческому типу. В этот период, выражаясь словами В. Е.Хализева, «авторская субъектив­ность. становится индивидуально-инициативной, личностной и, как никогда ранее, богатой и мно­гоплановой» [9]. Данному лирическому герою свойственен психоанализ, он раскрывается перед чита­телем как личность-характер. Мы видим его богатый внутренний мир, переживания, слышим его ин­дивидуализированную речь.

Стихотворения второго типа, особенностью которых является сочетание лирического начала и предметной изобразительности, распространены больше. В этих стихотворениях разные факты, явления, ситуации из жизни или же картины природы не являются основным объектом изображения, а выполняют вспомогательную функцию, они служат для более полного раскрытия внутреннего мира лирического ге­роя, чтобы показать его мысли, чувства и отношение к этим явлениям. Например, в стихотворении «Му­ха» К.Аралбаева в первой строфе описывается ситуация, которая не имеет принципиального значения: муха, оставшаяся между двумя оконными рамами, хочет выбраться наружу, она по-своему пытается раз­бить стекло, но все ее усилия, конечно же, напрасны. Вторую строфу продолжают размышления лириче­ского героя по этому поводу. Впечатления от увиденного явления наталкивают лирического героя на фи­лософские мысли о схожести судеб людей с положением этой мухи. Явление, описанное в первой части, вызывает определенные ассоциации, в параллели с ним чувства, мысли лирического героя кажутся более понятными, по существу, оно является поводом, стимулом, материалом для лирического раздумья-переживания.

Многие стихотворения второго типа почти полностью построены на описании картины приро­ды, точнее, на восприятии этих явлений природы лирическим героем (например, «Белая ночь» Д. Шарафетдинова). В них «пейзаж предстает не как статическая данность, но как гармоническое пе­реживание природы лирическим героем, как состояние его души» [10]. Они завершаются эмоцио­нальным заключением, где лишь последние строки стихотворения обнаруживают лирическое начало, там мы уже напрямую слышим голос лирического героя. В древние времена человек жил в тесной взаимосвязи с природой. Традиции выражать смутно-человеческое через конкретно-природное мы можем наблюдать на всем протяжении истории развития литературы. Поэтому не удивляет то, что традиции стихотворений второго типа мы можем найти уже на ранних этапах развития башкирского устного народного творчества, в котором широкое распространение нашел такой прием, как паралле­лизм.

В лирических произведениях третьего типа преобладают изобразительные детали над эмоцио­нальными впечатлениями и высказываниями. Здесь образ лирического героя открыто не вырисовыва­ется. Он в стихотворении является просто «рассказчиком», который повествует о каком-то событии, описывает явления природы, словесно рисует картину, различные миниатюрные сценки, не сопрово­ждающиеся эмоциональными высказываниями лирического героя. Поэтому в таких стихотворениях лирическим героем следует считать не того, о ком говорится, а того, кто как бы говорит, думает или вспоминает. Во многих подобных стихотворениях изображение природы, событий и т.п. имеет сим­волический смысл, и содержание произведения приобретает философский характер. В некоторых стихотворениях дается пейзажная или бытовая зарисовка, не имеющие символического смысла, но по сути они являются лирическими, так как ориентируют читателя не на восприятие пейзажных деталей самих по себе, а на настроение, ощущение, создаваемое ими.

Таким образом, использование рассмотренных выше композиционных и стилистических средств позволяет глубже раскрыть внутреннее состояние лирического героя, что способствует максималь­ному эмоциональному контакту автора с читателем.