В статье представлен историко-экономический анализ деятельности Байбулана Джиенкулова. Он являлся одним из богатейших купцов Семиречья в начале XX века, а также был многогранным человеком во всем смысле. Автор опираясь на ранние не исследованные архивные материалы, анализирует общественно-экономическую деятельность Байбулана Джиенкулова и доказывает, что он был ярким представителем национальной буржуазии, внес вклад в развитие национальной промышленности. А также автор подчеркивает его особый труд в активизации процесса формирования национальной торговой буржуазии
Исследуя жизнь и деятельность Байбулана Джиенкулова, автор особо отмечает что, политический грамотный Байбулан Джиенкулов активно участвовал в общественной жизни города Верного (нынешный Алматы), защищал интересы местного населения и проявлял заботу родной культуре, искусству, поэтому его можно считать гордостью казахского народа.
Каркаралинский Уезд где родился БайбуланДжиенкулов, был знаменитым и одним из богатейших в смысле количества богатых купцов. Советская власть путем ожесточенных репрессий, расстрелов и переселений превратила Каркаралинский Уезд в район, по площади сократив его в 4 раза. По словам ЕсетовойКарашаш, уроженки этого уезда, супруги известного композитора, писателя и журналиста ЕхсанаЕсетова, стало известно о жутких издевательствах над ее близкими родственниками.
Главный вопрос исследования про БайбуланаДжиенкулова заключается в том, чтобы показать, что он являлся купцом.
Байбулан Джиенкулов приехал в г.Верный до 1900 года и жил в Тастаке, это также известно из материалов айтыса Жамбыла и Шашубая, который был организован Байбуланом в 1904 году у него дома по ул.Казарменная 1.
По журналу проверки деятельности торгово – промысловых предприятий г. Верного за 1899 год (ф.175, оп.2 д.23) следует, что в 1898 году казах Каркаралинского уезда Байбулан Джиенкулов получил прибыль в размере 15 000 рублей, и его склад находился по адресу Казарменная 1, финансовый оборот при этом был значительно выше.
Согласно данным материалам журнала проверки торгово-промысловых предприятий г. Верного за 1905 год (ф.175, оп.2 д.12) следует, что Байбулан Джиенкулов, проживавший по адресу Казарменная 1, имел большой торгово – промышленный комплекс, расположенный во дворе дома, оборот комплекса в 1904 году был 50 000 рублей в год, кроме того, он имел магазины и лавки. И эта же сумма его финансового торгового оборота упоминается также в монографии Сулейменова Б.С. в работе
«Аграрный вопрос в Казахстане последней трети XIX - начала ХХ в.» — Алма-Ата: Наука, 1963. - 412 с.:Купцы-казахи вели специализированную торговлю. Например, Жиенкулов, имевший оборот торговли свыше 50 тыс.руб., занимался перепродажей скота и продуктов животноводства, Ибрагимов – хлеба, зерна и муки, Курабаев – скупал и продавал кошмы.
Согласно изучению других материалов журнала проверки торгово – промысловых предприятий г.Верного за 1915 год (ф.175, оп.1 д.8 ) следует, что Байбулан Джиенкулов имел по адресу Казарменная 1 торгово – промышленный склад с оборотом в 40 000 рублей в год.
Между тем, Верненские купцы 2 гильдии Харин и Шахворостов и другие имели финансовые торговые обороты, не превышающие финансовые обороты Байбулана Джиенкулова. А из документа(ф.342, оп.1 д.538) следует, что сумма оборота у Байбулана Джиенкулова была такая же, как у купцов 1 гильдии Пугасова и Малахова. С другой стороны, как было отмечено ранеена основе архивных материалов по Верненской городской Думе, Байбулан Джиенкулов, как и Верненские купцы Пугасов, Габдулвалиев, Харин и Шахворостов, активно участвовал в вышеупомянутом органе управления городом.А чего стоит печать Байбулана Джиенкулова, подобными печатями пользовались только известные купцы г. Верного.
Комментируя слова известного казахского историка Сулейменова Б.С., можно сделать следующее заключение, что, во–первых, фамилия у Байбулана - Джиенкулов, а не Жиенкулов, а Жиенкуловым был его брат Баймолда.
Издревле, как и сейчас, казахский народ с большим уважением почитал религиозных деятелей в лице мулл различного ранга. А имена Байбулана и Баймолды олицетворяют в своих именах людей религиозного культа. Значит, так и думали, и не ошиблись родители Байбулана и Баймолды Жиенкуловых, когда нарекали им эти имена. Они строго соблюдали мусульманские традиции.
До 1900 года Байбулан получил свидетельство второй гильдии на ведение торговой деятельности. Байбулан Джиенкулов в то время жил в районе Тастака города Верного хочу подтвердить следующим документом из (ф.175, оп.2 д.107). По этому и тем архивным документам, которые я представил ранее, необходимо констатировать, что в г.Верном вносились в список недвижимости только добротные дома богатых ее владельцев. Так, например, М.Кунаев построил дом только в 1915 году и на основании указанного документа проживал по улице Старокладбищенской. Следовательно, можно утверждать, что дом Байбулана Джиенкулова в Тастаке был невысокого разряда, чтобы его можно было включать в список недвижимости по г. Верному. Однако, другой дом Байбулана Джиенкулова фигурирует официально с 1898 года по адресу Казарменная 1.
У купца 2 гильдии Байбулана Джиенкулова коэффициент прибыли составлял 30%. По журналу проверки торгово – промысловых предприятий г.Верного за 1899 год (ф.175, оп.2, д.23) следует, что в 1898 году он получил прибыль в размере 15000 рублей и его дом и склад находился на участке Карымшаков г.Верного. Этот факт подтверждает другой документ (ф.48, оп.2, д.114), где также говорится, что он отправлял кожу в Россию для продажи.
Сумма оборотов у купца Байбулана Джиенкулова в 1909 годах составляла 50000 рублей в год. Однако, согласно других материалов, т.е. журнала проверки торвого- промысловых предприятий г.Верного за 1915 год (ф. 175, п.1 д.8) следует, что Байбулан Джиенкулов имел по адресу Казарменная 1 торгово – промышленный склад с оборотом уже в 40000 рублей в год. Мой анализ показал, что спад бизнеса в г.Верном наблюдается у всех купцов и особенно был низким к 1917 году.
Следует заметить, что Верненские купцы 2 гильдии Харин и Шахворостов и другие имели торговые обороты не на много превышающие обороты Байбулана Джиенкулова (50000 рублей в год), т.е. на 65000 и 60000 рублей, соответственно.
А из документа (ф. 342, оп.1 д.538) следует, что сумма оборота Байбулана Джиенкулова была такая же, как у купцов 1 гильдии Пугасова и Малахова.
Анализ документов (ф.48, оп.2 д.104) показывает, что сумма торгового оборота за 1899 год у купца 1 гильдии Пугасова была 50000 рублей в год, такая же, как у БайбуланаДжиенкулова. Однако, другие купцы 2 гильдии имели следующие обороты: Радченко – 7000, Лутманов – 20000, Негматов – 7000, соотвественно, рублей в год. Последние 3 фамилии купцов автоматически могли подлежать исключению из купеческого сословия в силу малого оборота денег в год.
Данные журналов и ведомостей проверки торгово-промысловых предприятий г. Верного, хранящихся в центральном архиве Республики Казахстан (ф. 175, оп.2 д.8 ), (ф. 175, оп.2 д.9 ), (ф. 175, оп.2 д.1 ), (ф. 175, оп.2 д.7 ) (ф. 175, оп.1 д.53 ), (ф. 175, оп.1 д.40 )), (ф. 175, оп.1 д.16 ) ,(ф. 175, оп.2 д.17 ), (ф. 175, оп.1 д.27 ), (ф. 175, оп.1 д.15 ), ), (ф. 175, оп.1 д.19 ), (ф. 175, оп.1 д.23), подтверждают линию и умную стратегию проведения бизнеса Байбуланом Джиенкуловым, которая у него постоянно изменяется в зависимости от создавшейся ситуации, на которую он быстро реагировал. Практически Байбулан Джиенкулов создал прогрессивную систему проведения бизнеса, не уступающую русским и татарским купцам г.Верного.
С другой стороны, как было отмечено ранее, что на основе архивных материалах по Верненской городской Думе, Байбулан Джиенкулов, как и Верненские купцы первой гильдии Пугасов, татарин Габдулвалиев, Харин и Шахворостов, активно участвовал гласным в вышеупомянутом органе управления городом. А чего стоит печать Байбулана Джиенкулов, которой пользовались только известные купцы г.Верного.
Из архивных документов фонда №48 ЦГА РК, явствует каждые три года избирали гласных (депутатов) в Верненскую городскую Думу, которые собирались раз месяц (ЦГА РК, ф.48, оп.2, д.99) и решали неотложные проблемы, касающиеся всех вопросов жизнедеятельности города, согласно плана, утвержденного его головой (председателем). Гласные избрались по следующему принципу. В Верном в то время были различные объединения из Общества людей, имеющих солидный, богатый дом и другим условием была его национальная принадлежность определенной национальности.
Следует заметить, что временами вышеупомянутые купцы имели торгово- финансовые обороты намного меньшие, чем у Байбулана Джиенкулова (ф. 539, оп.1 д.5 ). Особенно это прослеживается в документах, датированных уже 1917 годом, когда Байбулан Джиенкулов выходит на передовые роли среди купечества, и все это связано с тем, что к этому периоду русские купцы г.Верного начали, и большинство их свернули свою деятельность, Исхак Габдулвалиев умирает в 1911 году, а его сыновья находились в бегах. Таким образом, своим поведением они испортили репутацию отца как купца и поэтому имели проблемы с законом, уклоняясь от призыва в армию, от воинской службы.
Следует заметить, что в тот период на торгово – промысловом рынке г. Верного и его пригороде, состоящем из 749 предприятий, наблюдалось засилье приезжих купцов, и только иногда можно было встретить несколько фамилий казахов, включая Байбулана Джиенкулова (ф. 342, оп.1 д.538 ),(ф. 539, оп.1 д.5 ).
Накопив в сфере развозной торговли небольшой капитал, казахи открывали в городах торговые лавки. Так, согласно данным губернаторских отчетов, в Семипалатинской области в 1879 г. насчитывалось 225 лавок, принадлежавших торговцам-казахам. В основном они занимались скупкой у населения скота и животноводческого сырья, которые затем сбывали большими партиями русским и среднеазиатским купцам [1].
Из указанных материалов Б.С.Сулейменова и Ерофеевой И.В. о купцах, согласно документу (ф. 175, оп.2 д. 4), значится купец 2 гильдии киргиз (казах) Баймухамед Кошегулов из Акмолинской волости. Исследования по многочисленным архивным данным показали на большое число купцов в Акмолинском, Петропавловском, Зайсанском и в других уездах. По исследованиям Ж. Касымбекова «История г. Акмолинска 1832 – 1917 годы», это произошло только потому, что многие купцы - торговцы вышеупомянутых уездов получили льготные условия торговли, как это произошло в Акмолинском Уезде (Указ от 1866 года об 10 – летнем освобождении от налогов купцов и мещан) и Указ от 1868 года о том, что экономическим Центрам (Омск, Петропавловск, Семипалатинск) дано право производить торговлю с г. Акмолинском без свидетельств. В связи с изложенным необходимо было регулировать торговую деятельность купцов любой гильдии. Поэтому ежегодно каждый купец обязан был представлять Городскому Голове данные о своем капитале или это называлось объявлением капитала. Кто не делал этого, тот лишался купеческого звания. Например, согласно документам (ф.342, оп.1 д.534) по г. Омску, в 1905 году 63 человека были исключены из купеческого сословия. В г.Устькаменогорске в 1904 году – 10 человек и согласно (ф. 342, оп.1 д.535) в г. Зайсан в 1906 году – 15 человек. В их числе оказался уже упомянутый выше купец 2 гильдии, казах Баймухамед Кошегулов из Акмолинской волости,позже он все же вернул себе купеческое сословие. Купеческого сословия лишались не только лица казахской национальности, но и православные. Следовательно, звание купца, независимо от вероисповедания, обязывало заниматься постоянно торговлей.
Судя по неполным архивным данным, в конце XIX века с каждым годом росло количество купцов. Так, в 1899-1900 г.г. в Аулие-Атинском уезде Сыр-Дарьинской области по патенту числилось купцами 257 чел., из них 171 казах, 3 русских, 2 татарина и остальные были сарты. В 1905 г. количество купцов удвоилось. Почти вдвое увеличилось количество лавок и скупочных пунктов – всего их было 2156, из них в аулах и кишлаках уезда – 1009, а в г.Аулие-Ате – 1147.
На основе документов (ф.175, оп.2 д.16) податного инспектора г. Верного, который занимался проверкой торговых предприятий вместе с полицмейстером и в случае неуплаты налогов (это называлось недоимкой) этот гражданин вызывался в участок, после посещения которого он старался их оплатить.
По патентам, выданным податными инспекторами, к 1909 г. числилось скупщиков скота и продуктов животноводства в Лепсинском уезде 99 чел., из них 40 казахов; в Копальском – 90 чел., из них 15 казахов; в Семипалатинском – 52 чел. казахских купцов, из них второго разряда – 5 чел., третьего – 22 чел. четвертого – 25 чел.; в Каркаралинском – 72 чел., из них 36 казахов; в Атбасарском – 59 чел., из них 14 казахов, в 1910 г. в том же уезде – 101 чел., из них 37 казахов».
Хорошо известно, что формирование национальной буржуазии началось у нас в период проникновения капиталистических отношений, со второй половины XIX - начале ХХ веков. Это влияние позволило представлять и, в целом, отражать специфику и своеобразие этого процесса, как утверждают наши историки. Далее считаем, что это утверждение историков давно устарело, и практически царский режим ставил всевозможные преграды для проникновения капиталистических отношений в Казахстан. Поэтому становление национальной буржуазии в лице казахских купцов состоялось, но только в областях, связанных со скотоводством.
Общеизвестно, что основной костяк казахской национальной буржуазии составляло байство. Имеется несколько подходов к вопросу оценки феномена байства как социальной группы – это противоречивые суждения.
Со времени присоединения Казахстана к России царский режим лишил казахский народ права на его исконные земли и права служения в армии, зная его воинственность издревле. Очень многие архивные материалы того времени показывают, что деловая переписка велась на русском и татарском языках. Царское правительство хотело, чтобы мы перешли на кириллицу. Свидетельство сему-учебники хрестоматии «киргизского» языка Мелиоранского, Ильминского, Алекторова, Алтынсарина и других. О каком качестве этих учебников можно говорить, если, кроме Алтынсарина, остальные не знали в совершенстве казахского языка. Я здесь полностью соглашусь с профессором П.М.Мелиоранским, который в предисловии к своей Хрестоматии сказал, что на данный момент казахский язык является «испорченным», поскольку его разговорный, благодаря народу, всегда опережает письменный. Следовательно, казахский народ продолжительное время имел «испорченную» письменность.
Так, например, С.Толыбеков и С.Зиманов придерживались мнения, что появление байства не было связано с капиталистическими отношениями.
АМ.Вяткин и В.Шахматов считали, что байство было новой социальной прослойкой, возникшей только в середине XIX века на основе товарно-денежных отношений.
Е.Бекмаханов основным недостатком высказанных точек зрения считал оценку байского хозяйства как застывшего явления, тогда как его следует рассматривать через призму эволюционного развития. По его мнению, байство, в противовес остальным феодалам, было представлено нарождавшейся национальной буржуазией.
С моей точки зрения, зарождение феномена байства произошло еще в далекой древности. Одним из главных отличий казахов от других наций мира заключается в том, что они всю жизнь воевали за свои исконные земли и всячески оберегали их. Поэтому нам нашими предками была оставлена такая большая территория нынешнего нашего государства и целая плеяда легендарных имен полководцев, любимых казахским народом, великих ханов, султанов, беков, биев, батыров.
Общеизвестно, что зарождавшаяся национальная буржуазия вместе с русскими и иностранными промышленниками участвовала в организации промышленного производства. Однако и здесь царское правительство, как мы увидим ниже, ставило для казахов всевозможные преграды. Об этом свидетельствуют архивные данные К.Ж.Адилова, изложенные в его статье «Некоторые особенности становления национальной буржуазии в дореволюционном Казахстане» в Вестнике КарГУ, 2009 г., о том, что среди казахов было не так много тех, кто занимался промышленным предпринимательством, да и то их деятельность на этом поприще не всегда была успешной. Так, в 1889 г. горнопромышленник-казах К. Кольмамбетов начал разработку серебро-свинцового рудника «Спасский» в Каркаралинском уезде совместно с отставным чиновником Сивилловым.
В начале ХХ в. по указу управляющего Министерством земледелия и государственных имуществ, рудник был отобран и поступил в продажу (ЦГА РК, ф. 212,д.1359).
Примерно в это же время горнопромышленник-казах Казангап Досанов получил разрешение на производство разведок каменного угля. Однако в отчете Каркаралинского горного округа было зафиксировано, что за нарушение 285 ст. Устава Горного он был признан утратившим это право (ЦГА РК, ф.212, оп.1, д.1334).
Казаху Кентской волости Увалию Ачикееву в 1903 г. было выдано дозволительное свидетельство за № №7753 и 7754 на право разведок месторождений медных руд в Каркаралинском уезде Семипалатинской области. Однако в 1906 г., ввиду нарушения им требования 285 ст. Устава Горного, изданного в 1893 г., решено было признать его на основании ст. 288 того же Устава лишившимся права производства разведок месторождения полезных ископаемых. Права на разведку были переданы О.С.Деровой и А.И.Дерову. Однако Увалий Ачикеев на этом не оставил свою идею заняться горным промыслом. В 1911 году УвалийАчикеев обращается к императору с просьбой содействовать в разработке медного месторождения Айдарлы, открытого им в 1911 г. В своем прошении Ачикеев указывал на то, что содержание меди в руде от 14 до 19 %. Предприниматель просил выдать ему 45 тыс. руб. кредита, который обязался погасить в течение 3-х лет. Однако и в этом случае предпринимательская деятельность Ачикеева потерпела фиаско. В кредите ему было отказано, а местность Айдарлы, по дозволительному свидетельству от 21 марта 1911 г. за № 3333 за нарушение ст. 335 Устава Горного, изданного в 1912 г., зачислена в казну по резолюции от 12 декабря 1914 г. Правда, бывали случаи, когда отдельным баям на известный период удавалось вкладывать свои капиталы в разработку золотых приисков. Такими баями- промышленниками были Джурабаев и Карибаев; годовой доход последнего доходил до 25 тыс. руб. Однако кончилось это дело плачевно. Царское правительство лишило их права на разработки [2].
Более успешной была деятельность другого предпринимателя-промышленника — казаха Колбинской волости Халила Кайрамбаева, открывшего золотосодержащий рудник «Кыз-Ашкан» 6 апреля 1907 г. Рудник был расположен в Базаровской волости Зайсанского уезда Семипалатинской области и отведен Кайрамбаеву по заявке № 114 в 1907 г. (ЦГА РК, ф. 212, оп.1. д. 1334).
Посведениям С.К. Игибаева, в Семипалатинской области золотопромышленностью занимались Байжомартовы, Джувашев, Абылканов. В Кокчетавском уезде Акмолинской области — М.Чубеков. Большинство казахских горнопромышленников разработке приисков предпочли продажу заявленных месторождений и отведенных под прииски участков. Отдельные лица ограничивались лишь заявкой, не доведя свое желание до логического конца по каким-то неизвестным причинам. Так, например, отставной поручик Аиртавской волости Кокчетавского уезда султан Махмуд Чингисович Валиханов 27 марта 1901 г. обратился в Томское горное правление с просьбой о выдаче дозволительного свидетельства на поиск «золота, серебра, меди, свинца и др., каменных углей, а также других драгоценных камней в Акмолинской и Семипалатинской областях». Горное правление сообщило, что для получения дозволительного свидетельства необходимо прислать в правление две гербового рублевого достоинства марки на оплату и указать место для объявления. Валиханов уплатил два рубля и далее не настаивал о выдаче ему свидетельства «на занятие золотым промыслом» [3].
Лучше складывались дела у национальной буржуазии в обрабатывающей промышленности, главным образом в переработке животноводческого сырья. Они владели салотопенными, кожевенными и маслодельными заводами, а также ветряными мельницами. К ним, например, можно отнести Искакова, Усманова и Мумыджанова, владевших салотопенными заводами, Кошарова, имевшего кожевенный завод, Кийкина — владельца мукомольной мельницы. Некоторые из баев-предпринимателей добивались неплохих успехов на этом поприще. Так, к примеру, владелец шерстомойного завода Давлеткельдиев нанимал 55 рабочих и имел на своем предприятии сумму годовой выработки 45 тыс.рублей.
По данным Г.Есенгалиевой, в 1890 г. в Семипалатинской области из 29 предприятий по обработке продуктов скотоводства 3 принадлежали казахам. Суммарная стоимость продукции 29 предприятий составляла 580862 руб., из которых 8500 руб. составлял казахский национальный капитал (1,4 %) [4].
По мнению Е.Бекмаханова, промышленное предпринимательство среди казахской буржуазии развивалось слабо из-за ограниченности денежных капиталов, отсутствия технических знаний, противодействия колониальных властей. Однако вышеприведенные примеры свидетельствуют о том, что царское правительство вовсе не запрещало казахам заниматься горным делом. Дело, видимо, в общей слабости национальной буржуазии, недостатке предприимчивости и капиталов.
Тем не менее, я смею утверждать здесь совершенно обратное утверждение только на том основании, что, как Вы поняли из вышеизложенного, начатые дела казахов на поприще данного бизнеса, в конце концов, приходили к краху из-за политики царского правительства.
На основании вышеизложенного, можно сказать, что царский режим в итоге позволил казахскому народу заниматься только скотоводством, и только поэтому моя точка зрения по вопросу появления байства не была связана с капиталистическими отношениями, заложенными в области скотоводства, в период оседлонности населения, и практически имеет существенную новизну, по сравнению с известными уже подходами по этому вопросу.
Мои архивные исследования о количестве скота по Дамбарской волости Кустанайского уезда в целом совпадают по динамике его развития с данными, изложенными Сулейменовым Б.С. в его фундаментальном труде «Аграрный вопрос в Казахстане последней трети XIX - начала ХХ в.» [5]. Причину этого совпадения я вижу в том, что мои многолетние исследования показали, что казахи в целом обладали довольно большим количеством скота издревле, но главное – они не обладали «живыми» деньгами, чтобы платить, например, за обучение своих детей. Поэтому, в этом и заключается основная причина низкого процента грамотности среди казахов изза неимения «живых» денег. Следует заметить, что мои исследования основывались на ведомостях переписи скота у населения, включая крупный рогатый.
Бекмаханов Е. считал, что национальная буржуазия по преимуществу была торговой. У подавляющего большинства баев-торговцев обороты были незначительны, однако и среди них встречались баи-купцы 1-й и 2-й гильдий, проводившие большие торговые операции с русскими купцами внутренних губерний России. Некоторые баи обладали не только большими стадами скота, но и значительной массой наличных денег. Так, например, в 1887 г. купец 2-й гильдии БайбулатБокин имел 150 тыс. руб. деньгами и 1500 лошадей, Куанышев — 100 тыс. руб. и 1000 лошадей. Сулейман Тастамиров имел оборотный капитал на 60 тыс. руб. и 1500 лошадей (ЦГА РК, ф. 369 оп.1,д.7438).
Многие баи выступали в качестве крупных скотопромышленников на казахстанских ярмарках, их торговые обороты достигали крупных сумм. К примеру, скотопромышленники К.Балтабаев и братья Бейсековы (Семипалатинский уезд) имели 40 тыс. и 80 тыс. рублей торгового оборота соответственно, а В. Джалтыров (Петропавловский уезд) и того более — 150 тыс. руб. (Бекмаханов Е. Байское хозяйство в Казахстане и его особенности во второй половине XIX - начале XX в. // Вопросы истории сельского хозяйства, крестьянства и революционного движения в России. — М., 1961. — С. 338-347.
Сводка рыночных цен на скот и продукты животноводства дает представление о значимости приведенных сумм торговых оборотов купцов-скотопромышленников. Вот какие цены были на Константиновской ярмарке (Акмолинская область) в 1903 г: лошадь и бык стоили по 34 руб., корова — 25, баран — 5 руб. Цены на кожи были следующие: конская — 3 руб.30 коп., верблюжья — 3 руб. 60 коп., яловая — 3 руб. 40 коп., овечья — 60 коп., козья — 1 руб. Шерсть овечья стоила 3 руб.75 коп., козья — 8 руб., верблюжья — 5 руб.50 коп. За конский волос давали 22 руб.
Баи-скотопромышленники осознавали свое место в хозяйственных связях с Россией и настаивали на признании их заслуг со стороны царской администрации. В телеграмме группы баев Челкарской волости Кокчетавского уезда на имя министра финансов С.Витте в 1900 г. недвусмысленно говорилось: «Мы — элемент полезный, чем крестьяне-хлебопашцы, но, к сожалению, в оценку знания киргиз в экономическом быте России никто не входил. Мы безнедоимочные плательщики всяких повинностей, мы даем десятки тысяч дешевых лошадей в Европейскую Россию, мы даем столько же скота туда же, мы даем миллионы пудов на европейский рынок сала, шерсти, кож, овчин. Словом, мы деятельная, живая сила в общей экономике государства» [5;64 с.].
Некоторые байские хозяйства переходили к разведению улучшенных пород скота (конские заводы) и добивались на этом поприще неплохих успехов. К примеру, в 1877 г. в Троицке проходили выставка и возовые испытания лошадей киргизских коннозаводчиков. Первой денежной премии из приза Главного управления государственного коннозаводства, определенного распорядительным комитетом в размере 20 руб., удостоен жеребец гнедо-карий Найзабая Сарыбелева, прошедший в 4,5 мин 285 сажен с грузом от 45 до 159 пудов. Вторая премия в размере 16 руб. присуждена сивому жеребцу Байдаулета Балагусова- в 4,5 мин прошел 270 сажен с грузом 45-153 пуда. Третья премия в размере 14 руб. присуждена темно-сивой кобыле Магамбета Унбаева, которая за 5 мин прошла 250 сажен с грузом от 45 до 145 пудов; четвертая премия в размере 14 руб. присуждена сивому жеребцу Казыя Клычбаева — за 4,5 мин прошел 220 сажен с грузом 45-133 пуда. Пятая премия в размере 8 руб. присуждена гнедому жеребцу Галия Сафарова — за 4 мин прошел 210 сажен с грузом от 45 до 129 пуд. (ЦГА РК. ф. 25. оп.1. д.3478).
В 1898 г. за отличное ведение конно – заводческого дела киргизам - султану Джангиру Бегалину, Нурмухамеду Сагынаеву, Мейраму Джанайдарову, Кияшу Санрыкову, зауряд-сотнику Джару Джаикпаеву, Садывакасу Чорманову государь император пожаловал серебряные медали с надписью «За усердие» для ношения на шее (ЦГА РК. ф. 64. оп.1, д.823).
Информация о конном заводе М.Джанайдарова попала даже в отчет губернатора Акмолинской области: «В Атбасарском уезде имеется конезавод Джанайдарова. Он учрежден в 1870 г. и состоит из 400 плодовых маток киргизской породы. Он обслуживается жеребцами-метисами от скрещенных местных пород с чистокровными производителями» (Обзор Акмолинской области за 1914 г. — Омск, 1915. — 76 с. 17 ведомостей).
Информация о конном заводе М.Джанайдарова попала даже в отчет губернатора Акмолинской области: «В Атбасарском уезде имеется конезавод Джанайдарова. Он учрежден в 1870 г. и состоит из 400 плодовых маток киргизской породы. Он обслуживается жеребцами-метисами от скрещенных местных пород с чистокровными производителями» (Обзор Акмолинской области за 1914 г. — Омск, 1915. — 76 с. 17 ведомостей).
В начале ХХ века формирование национальной торговой буржуазии ускоряется. По-прежнему многочисленной была группа мелких торговцев из казахов-маклеров, алыпсатаров, саудагеров. В связи с усилившимся торговым обменом число алыпсатаров и их денежные обороты увеличиваются. Так, если в 90-х годах при обследовании казахских хозяйств в Павлодарском, Атбасарском, Кокчетавском, Кустанайском и Актюбинском уездах было зарегистрировано 640 алыпсатаров, то при повторном обследовании, проведенном 10 лет спустя, только в Кустанайском и Актюбинском уездах насчитывалось 849 скупщиков и перекупщиков с доходом в 223 тыс. руб.
Некоторые из алыпсатаров постепенно превращались всредней руки баев- скотопромышленников. Так, в 1908-1910 гг. торговые обороты алыпсатара Т. Труспекова из Копальского уезда Семиреченской области достигали 50-60 тыс. руб. Он имел 6 наемных работников для ухода за купленным скотом, крупный мануфактурный магазин в с.Аксуйском с годовым оборотом в 30 тыс. руб. (9. Очерки экономической истории Казахской ССР (1860-1970 гг.).—Алма-Ата: Казахстан, 1974.—360с. «Семипалатинские областные ведомости» писали в конце 1900 г.: «Лет 10 и более тому назад в глухой степи занимались скупом скота главным образом татары, которых в настоящее время в большинстве случаев заменили заречные и степные киргизы-торгаши, продающие там европейские товары в обмен на сырье и скот через своих приказчиков» (Семипалатинские областные ведомости. — 1900. — № № 51-52).
Среди казахского купечества некоторые выделялись крупными торговыми капиталами и обширными операциями. О масштабах предпринимательства среди казахов определенное представление дают списки людей, добивавшихся банковского кредита для расширения своей деятельности. Банки кредитовали преимущественно крупную торгово- промышленную клиентуру, причем размер кредита устанавливался в зависимости от имущественного состояния кредитуемого и суммы его торговых оборотов. Так, например, в 1910 г. крупный скотопромышленник Ш.Апсатаров испрашивал в Семипалатинском отделении Русско-Азиатского банка кредит на сумму 50 тыс. руб. Его торговый оборот банк оценил в 200 тыс. руб.
В 1912 г. в Верненское отделение Госбанка подал заявление с просьбой предоставить кредит купец Калдыбаев. Его оборот составлял 80 тыс. руб., он торговал кожами, шерстью, баранами, лошадьми в Семиречье и в Фергане. До этого он уже пользовался кредитом в отделениях Сибирского и Русско-Азиатского банков. Крупные кредиты в Семипалатинском филиале Госбанка были открыты торговцам Мирсалимову (80 тыс.руб.), Мусабаеву (75 тыс. руб.), купцам 2-й гильдии Бейсекееву, Балтабаеву (от 25 до 50 тыс. руб.), в Верненском отделении Госбанка — Алмазбекову, Абдувалиеву с сыновьями, Узбекову (от 30 до 100 тыс. руб.). Скотопромышленники Балтабаев и братья Бейсековы (Семипалатинский уезд) имели 40 и 80 тыс. руб. торгового оборота соответственно, а Джалтыров (Петропавловский уезд) — 150 тыс. руб. Многие баи-предприниматели были тесно связаны с крупными российскими фирмами и банками. Например, акмолинский бай Узбеков (владелец кожевенного завода) занимался производством кож и вел оптовую торговлю мануфактурой и бакалейными товарами. Финансовые операции и учет векселей Узбекова производили Варшавская контораГосударственного банка, Волжско-Камский коммерческий банк, Ташкентское отделение банка, Одесское отделение Государственного банка и др. Его векселя учитывались даже Петербургским отделением Государственного банка.
С самого начала торговля в Казахстане сочеталась с ростовщичеством, и характерной особенностью байства в XIX в. была его тесная связь с торгово- ростовщическими операциями. Под влиянием изменившихся экономических условий возросла потребность в промышленных товарах. Прежний натуральный обмен, когда эквивалентом в торговле был трехгодовалый баран, постепенно начал отходить на задний план. Беднейшая часть казахов, не имея в наличии денег, вынуждена была прибегать к займам у своих баев. В архивах сохранилось немало материалов, характеризующих торговую деятельность крупной феодально-родовой знати.
Известный исследователь И.Крафт писал: «В степи среди киргиз сильно развито ростовщичество. Занимаются им почти все состоятельные должностные и не должностные лица. Ростовщичество процветает открыто и в такой мере, что положительно истощает благосостояние массы, за счет которой отдельные личности наживают огромные состояния».
Торговля в Степи часто выступала в форме раздачи товара в долг. При неуплате в срок сумма увеличивалась. 80-90-е годы XIX в. — время самого безраздельного господства и распространения ростовщичества. К этому способу обращались как торговцы, так и богачи, и лица из местной администрации.
Крупное и мелкое казахское купечество особенно охотно занималось ростовщичеством, наращивая капиталы путем взимания процентов. Так, торговец Махмутбаев, кредитовавшийся в Верненском отделении Сибирского торгового банка, представил в 1914 г. банку для учета векселя, полученные им от 175 казахов на сумму 18 тыс. руб., которые он ссужал под высокие проценты. Уровень ростовщического процента в казахских аулах доходил даже до 800-900. Надо признать, что царское правительство считало ростовщичество злом, приводящим к обнищанию и без того бедных казахов и всячески боролось с ним. Так, АмантайАдамбаев, состоявший в 1912 г. в должности Акчатавского волостного управителя, подозревался в ростовщичестве, за что и был отстранен от занимаемой им должности. Превращение байских хозяйств в товарные постепенно разрушало натуральные основы кочевого хозяйства. Втягивание кочевых хозяйств в рыночные отношения и усиление зависимости от баев-заимодавцев разоряло беднейшую часть казахов.
Процесс формирования национальной торговой буржуазии шел медленно. Сказывались господство натурального хозяйства, неразвитость товарного производства и обмена, конкуренция российских и среднеазиатских купцов. Образование национального торгового капитала сдерживалось и колониальным положением Казахстана: российская буржуазия устанавливала низкие расценки на скот и животноводческое сырье–основные товары казахского купечества.Удельный вес казахов в торговле Казахстана был невелик. По данным переписи 1897 г. в Казахстане торговлей были заняты 39537 чел., из них казахов было только 4608, или чуть более 11 %.
В 1910 г. в г. Верном насчитывалось 765 торговых заведений, из них казахам принадлежало только 23 предприятия. (Комментарий Шуакаева М.К: «Одно из них принадлежало БайбулануДжиенкулову со складом по Казарменной 1 с оборотом 40 000 рублей в год» ). В этом же году в селе Зайцевском (Чилик) Верненского уезда из 130 торговых заведений казахам принадлежало только 2. (Подсчитано нами. — К.А.). В числе торговцев на ярмарках казахи также составляли незначительную часть. В 1908 г. на Каркаринской ярмарке (Семиреченская область) из 355 постоянных торговцев-казахов было только 10 человек. Такое явление было характерным для торговли в Казахстане как в ХХ, так и в начале ХХ в. Низким был удельный вес торговцев-казахов, кредитовавшийся в филиалах государственных и коммерческих банков. Так, за период с 1887 по 1915 гг. в филиале Государственного банка Петропавловска получили кредит 115 торговцев, среди них было только 12 казахов (ЦГА РК. ф. 559. оп.1. д.3).
Зарождавшаяся национальная буржуазия вместе с русскими и иностранными промышленниками участвовала в организации промышленного производства.
Ссылаясь на материалы повторного обследования под руководством Кузнецова, А.Н.Нусупбеков далее указывает, что в Кустанайском и Актюбинском уездах насчитывалось 849 скупщиков и перекупщиков с доходом в 223 тыс. руб.
По подсчетам авторов сводного курса «Истории Казахской ССР», к концу XIX в. в Казахстане насчитывалось около 40 тыс.торговцев , многие из них были крупными баями, имевшими в среднем по 500 голов скота в переводе на лошадь.
Байбулан Джиенкулов еще раз доказал всему миру, что даже в колониальной России, когда нас называли киргизами или туземцами, что бизнес можно строить достойно и казахам. Долгое и доскональное исследование деятельности купца Байбулана Джиенкулова показало, что он, не имея ни экономического ни финансового образований, пользуясь своей печатью купца, на основе многовекового опыта казахского народа по скотоводству, мог из копейки сделать миллион рублей. Как я понял, его жизненная деятельность была еще тогда описана музыкой великих казахских акынов, для которых он остался навсегда другом, братом и богатым меценатом. А это никогда не забывается казахским народом. В памяти народа он останется навсегда величавой фигурой, с острым и тонким умом и с бескрайней любовью к своему народу.
Буржуазия – прослойка богатых, прогрессивных людей, заботящихся о судьбе своего народа и оказывающих ему материальную помощь. Ну как это развивалось у казахского народа?
Национальная буржуазия начала формироваться от представителей – баев, потому что слово «бай» имеет два смысла. «Бай» - богач (сущ.), «бай» - богатый (прил.). Байство в обществе казахов, возникло еще в глубокой древности, когда они занимались скотоводством, постепенно переходя к кочевому образу жизни, тогда они занимались земледелием, следовательно богатый человек тоже назывался баем.
Таким образом, представителями национальной буржуазии были баи – скотоводы и баи – земледельцами.
По мере развития научно-технического прогресса в обществе развивалась торговля, образовались финансово-торговые комплексы, тогда баи – скотоводы превращались в баев торговцев.
По мере развития промышленности появлялись баи – промышленники, то есть формировалась более прогрессивная буржуазия в казахском обществе.
Следовательнобратья Байбулан и Баймолда Джиенкуловы прошли все этапы этого революционного развития общества и стали яркими представителями национальной буржуазии Казахстана.
Так сформировалась и прогрессировала наша национальная буржуазия.Таким образом, Байбулан и Баймолда Джиенкуловы, как первые представители национальной буржуазии в Семиречье являются гордостью казахской нации.
Своему знаменитому деду Байбулану Джиенкулову в знак благодарности я посвятил следующее стихотворение:
Байбулану-меценату
Алматы – любимый город У подножья Алатау,
И всегда он был нам дорог,
И сверкает, как жайляу!
По дороге «БАЙБУЛАНА» Тянулись в город караваны, Прекрасным был он, мой отец, Известный в городе Купец!
Возил товар из Петербурга, Мануфактурой торговал
И из магазина КызылТаң Горожан всех одевал.
Был он щедрым и богатым, Культуре был он меценатом. Приглашал он в дом артистов, И ученых, гимназистов!
Построил людям он мечеть, Благотворительства не счесть. Сиротам денег не жалел, Отдать карету он велел!
Продолжая его дело,
Путь продолжили мы смело: Хоть прошло уже сто лет, Открыли мы Университет!
И храним мы память свято Своих предков – меценатов. Цвети, ликуй, мой край родной, На свете нет земли такой!
Список литературы:
- Ерофеева И.В. Характер торговли и формирование купеческого сословия в городах Северо-Восточного Казахстана в XIX в.//Обменные операции городов Сибири периода феодализма: Сб. науч. ст. — Новосибирск: Изд. НГУ, 1990. — C. 112-132.
- Бекмаханов Е. Байское хозяйство в Казахстане и его особенности во второй половине XIX - начале XX в. //Вопросы истории сельского хозяйства, крестьянства и революционного движения в России. — М., 1961. — С. 338-347
- Игибаев С.К. Промышленные рабочие дореволюционного Казахстана.1861- 1917 гг.— Алма-Ата: Ғылым, —191с
- Есенгалиева Г. О развитии промышленности по переработке сельскохозяйственных продуктов в Семипалатинской области в конце XIX - начале ХХ века // Вопросы истории Казахстана XIX — начала ХХ века. — Алма-Ата: Изд-во АН КазССР, 1961. — С. 154-173
- Сулейменовым Б.С. Аграрный вопрос в Казахстане последней трети XIX - начала ХХ в.»—Алма-Ата: Наука, 1963. — 412 с
- Сундетов С.А. О генезисе капитализма в сельском хозяйстве Казахстана (на материалах Северо-Восточных областей). – Алма-Ата: Наука,127с.1970.