Статья посвящена диалектическому рассмотрению традиций, их многообразия, многогранности и неоднозначной роли в истории человеческой культуры и нашей современной жизни.
Есть понятия, которые в тот или иной исторический период оказываются не просто ключевыми, а модными, «брендовыми». Их повсеместное использование становится своеобразным показателем «хорошего тона», чемто вроде интеллектуального «дресс-кода», являющегося своего рода пропуском научное общество. Не столь давно такими понятиями были «интернационализм», «классовость», «контрпропаганда». Сегодня их место заняли « толерантность », « этнокультура », «традиции», «общечеловеческие ценности» и целый ряд других.
Безусловно, эти, как и многие прежние понятия, появились не на пустом месте и имеют право на существование. Более того, они активно используются на самом высоком уровне. Так, президент Казахстана Н.А.Назарбаев в работе «В потоке истории» подчеркивает значимость знакомства молодежи с духовными ценностями своего народа, ибо именно духовная связь поколений – должна быть «скрепляющим элементом» нашего общества в условиях, когда «хотим мы или нет, нам жить и работать по законам современности» [1, с.54].
Необходимость такой связи, особенно в условиях глобализации, которая на практике последние двадцать с лишним лет оборачивается «вестернизацией», причем, нередко, в самых уродливых ее формах, становится в последние годы все более очевидной и для значительных слоев нашей интеллигенции и нашего народа в целом. Не случайно на многочисленных научно-практических конференциях выступающие и авторы статей варьируют мысли о том, что « традиции играют важную роль в воспроизводстве культуры и всех сфер духовной жизни», помогают «сделать жизнь богаче», обеспечить преемственность в развитии. «Традиции выполняют также познавательную и воспитательную функции. Без выполнения этих функций они в значительной мере лишились бы общественного смысла. Содержанием традиции является общая норма, принцип поведения…. Через традиции происходит приобщение к социальному опыту человечества (интернациональные, революционные традиции и т.п.) Следование традициям способствует формированию не только сложных привычек, но и сложных социальных чувств…» [2, с.113].
Но вот, что за традиции и каким образом должны стать нашей духовной опорой? – Вопросы не простые, и ответы на них не самоочевидны.
Начнем с краткого рассмотрения понятий.
В словарях иностранных слов отмечается, что в русский язык это понятие пришло из латыни, где «традицио» означает «1) предание, устную передачу исторического материала» и «2) обычай, порядок, правила поведения, переходящие из поколения в поколение».
С точки зрения этимологии было бы небезынтересно сопоставить это понятие и со словом «трэйд» «торговля», которое тоже указывает на передачу от одних к другим, но уже только того, что является объектом куплипродажи. На этом, втором толковании акцентировано внимание и в знаменитом «Словаре русского языка» С.И. Ожегова, где традиция определяется, как то, что, с одной стороны, «перешло от одного поколения к другому», с другой же – «как «обычай, установившийся порядок в поведении, в быту» [3, с.745]. Аналогичные определения можно встретить и в современных работах. Например, в «Энциклопедическом словаре К.М. Хоруженко «Культурология» [4, с.491].
Не углубляясь в проблему соотношения понятий «традиции» и «обычаи», и в этимологию в целом, обратим лишь внимание на то, что уже подмечено современными учеными: есть понятия, точнее даже концепты, жесткое определение которых не обязательно и само по себе не способно дать углубленного понимания сути дела. К таковым, например, относятся, «небо», «любовь» и в определенной мере, «обычаи», «традиции», потому что интуитивно уже ясно, о чем идет речь.
В контексте же нашего рассмотрения, куда более важно обратить внимание на многоцветие, многозначность и амбивалентность самих явлений, которые мы обозначаем словом «традиции». То есть от рассмотрения понятий перейти к рассмотрению самих реалий, которые стоят за ними.
Первой составляющей такого рассмотрения, которое в силу ограниченности объема статьи может быть лишь абрисным, является постановка вопроса о современном и вдумчивом очерчивании самого круга феноменов, которые относятся к традициям и соответствующем отделении идеологических штампов от собственно исследуемых явлений. Так, упоминаемые и поныне, «революционные традиции» представляются скорее штампом, причем устаревшим, нежели отражением одной из граней собственно традиций. Почему? Да потому, что понятие «революция» означает – переворот, переход от старого к новому, изменение самого качественного состояния общества, науки (если это НТР) и т.д.
То есть определенный, подчас очень болезненный разрыв со старым, включающим очень многое из того, что было накоплено предшествующими поколениями. Поэтому «революционные традиции» (если только опустить изучение и использование определенных приемов, методов борьбы и т.п.) – по своему смыслу это то же, что безалкогольная водка или секс без партнера. Хотя в принципе, то, что рождено какой-либо революцией, может отстояться и стать основой определенных норм, правил поведения и всего того, что со временем будет уже без оговорок отнесено к традициям.
Уже этот пример наводит нас на вторую и третью составляющую проблемы: на (вторая составляющая) вопрос о зарождении и становлении традиций и (третья составляющая) на многогранность и неоднозначность всего того, что передается из поколения в поколение, а также на четвертую составляющую конкурирование и симбиоз традиций, рождающихся в разных регионах и в различной социокультурной среде. Вполне понятно, что только этим круг проблем не ограничивается, но попробуем коснуться именно этого.
Итак, по порядку. Традиции и обычаи могут формироваться, как стихийно, так и достаточно целенаправленно. Примерами последнего могут стать реформы Шан Яна в Древнем Китае и мощнейшая система традиций, ценностей, моделей поведения, которая за сравнительно короткий срок была создана в Советском Союзе. Иными словами то, что при сопоставлении с иными историческими феноменами революционных ломок прежних и одновременного (либо почти одновременного) создания новых стереотипов и традиций в более широком смысле этого слова, еще нуждается в своем дальнейшем беспристрастном исследовании. Правда, здесь нельзя забывать о диалектике. Так, ряд современных психологов полагает, что человеческая психика такова, что старое не отметается полностью, а становится частью того, что может восприниматься, как совершенно новое. Переходя уже к истории можно в качестве примера привести образцы искусного использования в СССР ценностей коллективизма, церковного культа святых мучеников и т.п. для выстраивания новой социалистической системы ценностей и эталонов. Точно также диалектического подхода требует и рассмотрение «стихийной» стороны складывания традиций. Что-то здесь, как показывают многочисленные исторические, психологические и этнографические работы, могло появляться случайно, в силу совпадения тех или иных обстоятельств (говоря неточным, но образным языком поэта «с обмолвки началась религия»). Так, совпадение затмений и иных природных явлений с событиями в человеческой жизни или теми или иными человеческими действиями могло привести к закреплению определенных форм поведения. Но что-то вводилось осознанно или интуитивно совершенно конкретными людьми. Таким образом, и стихийно складывавшиеся традиции, как и народное творчество вообще (например, пословицы, поговорки), рождались не абстрактными «народами», а конкретными людьми, чьи имена просто не сохранила история.
Но для нас здесь главное не имена, а то, что традиции – исторические феномены, рожденные в конкретных исторических условиях и связанные со стремлением удовлетворить конкретные потребности людей в тот или иной период существования рода, племени, этноса. Какая-то часть их в силу устойчивого характера целого ряда базовых потребностей, как индивидов, так и социумов (которые уже сами по себе отнюдь не всегда линейно совпадают) остается действенной на протяжении столетий и целых тысячелетий. Поэтому и та часть традиций, которая нацелена на наиболее адекватное их удовлетворение, способна оказаться благотворной на протяжении длительного времени. Ломка же их всякий раз оказывается крайне опасной для социума.
Однако есть и иные традиции, от которых человечество, в том числе и посредством революций и т.п., периодически пытается освобождаться, как от старого хлама. Многие из них, как, скажем, те или иные конкретные способы борьбы с болезнями, стихийными бедствиями были практически бесполезными и при своем появлении. По крайней мере, не решали тех задач, которые провозглашались. Достаточно, вспомнить те или иные обряды, связанные с «вызыванием дождя», жертвоприношения, как средство защиты от природных и социальных катастроф. Например, современные археологи, исследуя масштабнейшую природную катастрофу в Средиземноморье, обнаружили остатки храма, в котором были найдены тела принесенного в жертву юноши, а также жреца и жрицы. Гибель последних красноречиво свидетельствовала о том, что жертва оказалась бессмысленной. Есть и традиции, рожденные и закрепленные определенным образом жизни, но кажущиеся нам чудовищными. Даже чтя Библию, современные христиане не станут призывать побивать камнями до смерти девушек, утративших до замужества свою девственность. А вот в ряде стран Востока жестокое отношение к женщине сохранилось и поныне. По сообщению «Евроньюс», в конце мая 2014 г. в Пакистане была забита камнями женщина, которая «вышла замуж по любви». Всего же за предшествующий год в том же Пакистане и за аналогичные проступки таким же образом было убито 869 женщин. И это, не считая, так называемых «судов чести». Индию же почти в то же самое время (конец мая 2014 г.) потрясло изнасилование и убийство двух девушек. Причем не только само преступление, но и то, что полиция отказалась от расследования, мотивируя это тем, что девушки были из низших каст. Здесь перед нами тоже обычаи. Но совершенно очевидно, что такие обычаи, мы не можем приветствовать.
Правда, можно сказать, что это мир иных культур. Но, во-первых, в условиях глобализации отдельные элементы не только культуры Запада, но и того, что мы называем Востоком, активно проникают в Казахстан и Россию, нередко контрастируя с тем, что устоялось в том или ином регионе. Во-вторых же, и наше собственное восприятие традиций изменчиво. Поэтому использование эмоциональных понятий «национальный код» и т.п. требует большой осторожности. Русский времен Киевской Руси во многом отличен от русского 19-го, а, тем более, 20-го века. Точно так же, как и потомки кочевников. К примеру, европейцы времен монгольского нашествия сообщали, что так называемые «татаромонголы» стараются не мыться и не менять одежду без самой крайне необходимости, чтобы не смыть удачу. Но уже к началу двадцатого века те, кто сохранил наименование «татары», во многом стали иными. Не случайно в автобиографической книге М.Горького «Детство… Мои университеты», один мальчик говорит примерно следующее: «Зачем мы, русские, татар победили? Они лучше нас, чище». Естественно эти слова субъективны. Но никто не станет всерьез спорить, что культурные потомки былых кочевников сегодня, опираясь на былые традиции, хуже соблюдают правила гигиены, нежели потомки европейцев. Точно так же, активно используя на концертах и в дни праздников юрты и национальные костюмы, в повседневности носят иную одежду и живут в иных одеждах. Это свидетельствует о том, что традиции, обычаи, эталоны поведения не только разнородны, а, значит, далеко не во всем только благотворны либо, наоборот, оказывают только негативное воздействие на современную жизнь, и, следовательно, нуждаются в их конкретном изучении и акцентировании внимания не только на внешних формах, но и на сути человеческих отношений.
И, наконец, четвертое – это конкурирование и одновременный симбиоз ряда традиций, обычаев, ценностей и эталонов. Поскольку, со светской точки зрения, традиции явление историческое, постольку, как мы уже увидели, они, нравится нам это или нет, не являются чем-то застывшим, абсолютно неподвластным времени и изменчивости. Но они не просто меняются, а нередко, словно, огромные ледяные глыбы, сталкиваются друг с другом. Так, введенное на Руси христианство в свое время столкнулось с так называемым язычеством, да и ислам не является исконным порождением тюркского мира, а пришел в Казахстан и Россию извне. Но со временем и христианство (для России, прежде всего, православие), и ислам для Казахстана на долгие столетия стали органичной частью той или иной этнокультуры. То есть всякая живая этнокультура неизбежно включает в себя и инородные традиции, ценности, целые пласты культуры и те или иные формы социальной жизни. И включение это может проходить очень жестко, как в случае с крещением Руси при князе Владимире, либо даже чудовищно кровавым, как во времена европейской колонизации нынешней латинской Америки. И, тем не менее, в реальной, а не схематизированной истории, новое и чужеродное очень часто сплетается с прежним, традиционным, образуя некий симбиоз. Таким образом, элементы язычества проникают в бытовое христианство или ислам, а образы христианских святых и благоговение перед священными книгами, замещаются образами советских героев и трепетом по отношению к книгам классиков марксизма-ленинизма. Традиции же коллективизма, взаимопомощи, особое почитание внутреннего – духовного, проповеди братства – переносятся из порицаемого прошлого в «Моральный кодекс» строителя коммунизма. (Более того, как подчеркнуто в уже упомянутой книге Назарбаева «В потоке истории», «модернизированное сознание отнюдь не противостоит национальному» и, к примеру, корейцы либо японцы, хотя и резко изменились за последние десятилетия, но остались корейцами и японцами [1, с. с55].
Однако на значительной части постсоветского пространства возникает парадоксальная и очень тревожная ситуация. В советское время, при множестве проблем, слабостей и уязвимых мест того общества, и демонстративном разрыве с косным прошлым, синонимом которого становилась религия, сами эталоны, сами образцы поведения, ценности, хотя и в новых обличьях, во многом активно заимствовались у этого самого прошлого. Причем заимствовались не бездумно, а так, что отсекалось все, что (пусть и далеко не всегда справедливо с нашей нынешней точки зрения) казалось нерациональным и устаревшим.
Сегодня же, при колоссальном росте числа религиозных объединений, строительстве множества храмов и мечетей, размываются сами базовые ценности, те, что стали традиционно значимыми для выживания наших социумов. Поэтому-то так важно осмысление и умное, тонкое обращение к традициям, которые сами по себе, вне комплекса) «образование, учитель…» не могут быть панацеей от болезней времени. Более того, как показывает история, спекуляция на этнокультуре может быть использована и в целях человеконенавистнических и крайне опасных для самих спекулянтов и всех, кто им внимает. Специалисты хорошо помнят, что нацистская пропагандистская машина активно включала в свой инструментарий элементы народных немецких традиций. Традиций, которые стали служить не духовному обогащению этноса, а его гибельному противопоставлению другим.
К сожалению, нечто подобное мы наблюдаем и в ряде мест современной Украины. И наша задача – задача казахстанцев и россиян – осмысление и укрепление такой опоры и на такие традиции, которая не разъединяет, а, наоборот, сближает народы. Задача очень нелегкая, если говорить не о декларациях, а о постоянном вдумчивом и взвешенном подходе к множеству насущных проблем. Но такая, без решения которой, сегодня не способен сохраниться ни один социум.
ЛИТЕРАТУРА
- Назарбаев Н. А. Вя Энциклопедический словарь. – Ростов-наДону: Феникс,