Тамговая теория происхождения древнетюркского рунического алфавита

Тамговая (пиктографическая) теория происхождения древнетюркского рунического письма. Остановимся подробно на этой теории происхождения тюркского алфавита. Вначале попытаемся раскрыть некоторые дефиниции терминам «тамга», «пиктограмма» и другой терминологии, используемыми нами в нашем исследовании.

Тамга – прежде всего, племенной (родовой) знак, восходящий к пиктограмме (идеограмме), указывал на принадлежность людей, конкретного человека к определенному племени и символизировал conceptum «первопредка», то есть являлся определенным тотемным знаком. К этому знаку родовые ответвления племени могли добавлять дополнительные элементы для корректировки значения «принадлежность» к тому или иному определенному роду. Отметим, что тамга как знак обладал более абстрагированным значением, так как он подвергся ментальному сдвигу по сравнению с пиктограммами (идеограммами), но, в то же время, каждая отдельно взятая тамга, как знак стала функционировать только в пределах конкретного рода, и в то же время имелась другая тамга, обозначающая племенной союз, к которому входили родовые подразделения. Сравните, например, тамгу племенного союза аргын («коз», «кос донгелек»), а роды, входящие в этот союз, обладали своими специфическими тамгами-знаками, например, тамга жогарышекты и тамга томеньшекты , в которых стрелки являются дополнительными элементами: жогары ( ), где стрелка имеет значение «выше», а томень ( ) – «ниже». Отметим, что другие племенные союзы не могли пользоваться этими тамгами-знаками. У них были свои, отличные от других, тамговые обозначения. Так, значение «принадлежность» к найманам указывала тамга («шомиш», «чомич» («ложка», «тостаган»)). У кыпчаков -(«кос алип») и т.п. [3; 9; 15; 16; 17; 21; 22; 23; 26; 30; 31; 32; 33; 36; 37; 38; 39; 41; 42; 47, 50].

Теперь, что касается пиктограмм, приведем следующее определение: «письмо пиктографическое – тип письма, характеризующийся тем, что графические знаки (в виде рисунков или условных изображений) служат для передачи содержания речи, но не отражают языковых форм» [6, с.324]. Приведем более пространное рассуждение А.М.Кондратова: «Типологически выделяются 2 разновидности пиктограмм: «иконические», имеющие сходство с изображаемым понятием или объектом (знак солнца для передачи понятий «день», «солнце» и т.п.), и «символические», условные (генетически, видимо, восходящие к «иконическим», образным, но утратившие внешнее сходство с изображаемым объектом)» [20, с.374]. Дальше он рассуждает, что остается открытым вопрос о том, «происходит ли эти системы из одного центра (по мнению моноцентристской гипотезы происхождения письма – из Шумера) или фонетическое письмо рождалось из различных пиктографических систем независимо в разных регионах» [20, с.374]. Отметим, что древнейшие пиктограммы (идеограммы) шумерской культуры несли «зерно первосмысл», не обозначающие сему «принадлежности», в результате дальнейшей эволюции они превратились в клинопись. Итак, шумерские пиктограммы имели совершенно иные значения по сравнению с тюркскими тамгами-знаками, для которых функция посеcсивности оставались доминирующей чертой, а пиктографические значения, обозначающие реалии окружающей действительности, в этих знаках подверглись аннигиляции.

Тамговую (пиктографическую (идеографическую)) теорию развивали Н.Я.Аристов [5], Д.Н.Соколов [38], А.Махмутов [27] и др. Тамговую теорию попытался обосновать Е.Д.Поливанов, который обратил внимание на внешнюю форму и на внутренний смысл знаков: («oq» («aj» («луна», «ущербная луна»)), что подобные знаки могли стать основой рунического письма, появившееся из эволюции пиктограмм и идеограмм [34, c.177-181]. Отметим, что еще Вильгельм Томсен заметил, что формы некоторых рун имеют идеографический смысл [40]. Теорию Е.Д.Поливанова стал развивать А.Ж.Эмре [45]. Он считает, что руническое письмо полностью сформировалось на основе эволюции идеограмм. С.Г.Кляшторный и В.Г.Гузев выдвинули предположение, что истоки тюркской руники необходимо искать в наскальных изображениях [12]. Эту концепцию развивали ряд ученых: О.Прицак [35], А.Аврутина [1], и др.

К сожалению, тамговая (пиктографическая (идеографическая)) теория еще не получила полного научного освещения. Это можно объяснить объективными факторами – отсутствие полного собрания тамги евразийских кочевников. Кроме того, нельзя объяснить происхождение тюркских рун, опираясь, например, натамгитолькоодной Монголииинанеполноесобраниетамги Алтая. Этокасаетсянекоторых квазинаучных публикаций на одной шестой части суши. Кстати, подобную назойливую бесталанную публикацию наблюдаем за последние годы в республике Казахстан. Эти авторы считают, что их труды последнее и окончательное слово в рунологии. К сожалению, эти авторы не смогли привлечь для анализа материалы из трудов следующих ученых: С.Аманжолова, О.Акчокраклы, И.Баски, В.В.Вострова и М.С.Муканова, А.Н.Гертмана, В.С.Драчука, Э.Махмута, М.Ч.Кудаева, П.И.Кеппена, П.Небольшина, В.С.Ольховского, Э.И.Соломоника, Э.Триярского, В.И.Филоненко, С.А.Яценко и др. [см. список использованной литературы]. Мы считаем, что необходимо для полного исследования привлечь весь материал кочевников Евразии. Собрания тамги на территории излучины Яшиль Угюз (Хуанхэ) и публикации материалов по этой теме, найденных на территории Северных Балкан, Румынии, Молдовы, Венгрии, Крыма, Украины, Турции, Поволжья, Северного Причерноморья, древнетюркские тамги Монголии, Алтая, тамги казахских жузов, тамги-знаки в южных ответвлениях Великого Шелкового пути и на других землях. Только в этом случае тамговая (пиктографическая) теория может получить полное объективное освещение, и только тогда можно прояснить истинную специфику происхождения тюркской руники.

Попробуем заполнить пробел в этой области исторической тюркологии, привлекая для этого материалы из вышеуказанных нами работ [см., список использованной литературы].

Научное исследование простых (базовых) и сложных тамги и тамгообразных знаков ведется более двух столетий, и хотя мы наблюдаем определенные успехи в этой области тюркологии, эта проблема и связанные с ней вопросы, например, влияние их на генезис рунического алфавита все еще остается не решенным. Отметим, что руны, появившиеся под влиянием тамги и других древнейших первознаков, существовали параллельно с тамгами в течение длительного времени. Об этом свидетельствуют достаточное количество трудов, в которых изучены, документированы и собраны, например, тамги казахских племен старшего, среднего и младшего жузов [2; 9]. Кстати, племенные союзы, ставшие основой для образования современных тюркских этносов, возникли тысячелетия тому назад, а современные тюркские народы, как известно исторической науке, появились во второй половине XV века. Известно, что тамги являются племенными знаками: все члены одного рода имеют только одну тамгу. И это были простые (базовые) тамги. У конкретного рода, входящего в тот или иной племенной союз, тамга могла состоять из двух компонентов, один из них был дополнительным элементом. Тамги наносились на камнях, керамических сосудах, на оружиях и на стелах. Следы тюркских тамги теряются в глубинах тысячелетий. Они возникали, прежде всего, в целях взаимной коммуникации, для передачи информации. Например, они сообщали о путях кочевок определенного рода, движущегося по меридиану: с севера на юг и в обратном направлении в зависимости от смены времени года. Кроме того, они выполняли роль оберега, в которых заключалась силы сверхъестественных стихий (Тенгри и Умай или других древнейших сакральных представлений) [48]. Знаки-обереги защищали членов клана от несчастий, болезней, порчи и сглаза, то есть они несли в себе сакральный смысл космогонических сил. Известно, что почти во всех древнетюркских захоронениях ставились каменные надгробья, на которых высекались тамги. Они выполняли функцию оберега, но, ни в коем случае, они не могли быть гербами рода или какого-либо тюркского клана. Если это был простой смертный, то не высекалось имя и годы жизни, то есть не было удостоверения личности, а отмечалось только родовая принадлежность усопшего. Иногда встречаются захоронения, где высечены вместо одной две тамги, что может свидетельствовать о захоронении женщины: первая тамга – ее родовая принадлежность, а вторая указывает на принадлежность рода супруга Отметим, что при помощи тамги мы можем проследить пути миграции конкретного тюркского рода. Известно, что тамги предшествовали появлению письменности, и в то же время они стали основой для появления системы письма. В нашем исследовании только 32 тамги почти полностью совпали с 32 рунами древних тюрков. Остальные 10, по-видимому, были заимствованы из других алфавитных систем или были изобретены во время создания письменности независимо от других древнейших письменных систем.

В древнейшую эпоху тамги были символами в культурной жизни кочевников, которые обладали особой мифологической сутью. Прежде всего, тамга отражает статус и независимость конкретного рода или племенного союза. Например, каждый из 24-х огузских родов и многочисленных кыпчакских племенных союзов имели свою собственную тамгу, которым отмечали ареал своего обитания в кормящем и вмещающем ландшафте. При помощи тамги они помечали внешнюю границу племени, рода или пределы тюркских государств.

Теперь, что касается простых и сложных тамги.

1. Простые тамги являются самыми древними базовыми знаками. Они напрямую связаны с закономерностями эволюции племени, рода. В древнейшую эпоху они являлись символом определенного тотемного животного, который был прародителем рода. В более позднее время границы между названием тамги и этнонимом постепенно стали стираться. Например, тамга является знаком, обозначающий «шугуш» («чукуч») – «молоток». Этой тамгой пользовались крымские татары, ак-ногайцы, караногайцы, найманы, кара-кереи, киргизы, каракалпаки, башкиры, туркмены, монголы и мадьяры. Или возьмите другую тамгу , которая является принадлежностью для казахского рода шеркеш, туркмен, киргизов и мадьяр. Она обозначает «кара юлу» и «бага». Или, сравните, еще одну тамгу: знак, обозначающий «чомич», «шомиш» («ложка», «тостаган»). Она использовалась крымскими татарами, ногайцами и некоторыми казахскими родами, башкирами, монголами и мадьярами.

2. Сложные тамги демонстрируют нам, что два и более тейпы объединились в более мощный племенной союз (ср., например, тогуз-огузы, отуз-татары, уч-курыкане и др.). В этом случае мы имеем, например, две независимые тамги, которые встречаются, например, на могильных камнях, стелах. Так, надгробья, обнаруженные в Асанчи и Омурчи (Румыния), имеют изображения двух знаков [7]. Только поэтому двойные или более двух знаки не являются древними, их можно объяснить при помощи разложения на более простые тамги. Кроме того, существуют более сложные тамги, относящиеся древнейшей эпохе, которые были созданы благодаря политической конъюнктуре.

 Это можно подтвердить анализом тамговых знаков Боспорского царства. Приведем одну сложную тамгу одного из боспорских царей, Савромата II [39].

 Эта тамга состоит из трех простых: 1.  встречается близкая таласская руна  

2. имеется идентичная древнетюркская (по Э. Триярскому), осетинская, монгольская (по Х.Перле), крымская из Евпатории, казахская и ногайская (по В.И.Филоненко) тамги [41; 33; 42]. 3. Кроме того, можно выделить следующую простую тамгу , обозначающую«чомич», «шомиш» («ложка», «тостаган»). Другая сложная тамга состоит также из трех частей. Но тамга Савромата II является идентичной следующим «сарматским» знакам: (14); (15) (по Э. Соломонику). Итак, простые тамги демонстрируют нам, какие этнические группы и племена обитали в пределах Северного Причерноморья. Другая тамга называется «кхалка» («круг»). Ее обнаружили в Асанчи и Омурчи в Румынии. Этот знак встречается почти по всей Великой степи: у ногайцев, казахских жузов, каракалпаков, киргиз, туркмен, башкир, мадьяр, монголов, крымских татар. Итак, тамга Савромата II демонстрирует, что население Боспора было чрезвычайно пестрым по своему этническому составу [см., подробно: 18а].

 Прежде чем приступить к сличению тамги и тюркских рун, рассмотрим методику исследования тамги и тамгообразных знаков.

Две тамги считаются идентичными, если, во-первых, это один и тот же знак. Ср., знак , который называется «камча» («кнут», «хлыст»). Эта тамга используется у следующих тейпов: Карасакал, а также у найманов. По-видимому, она указывает на их определенную дальнюю родственную связь. Эта же тамга употребляется ногайцами, киргизами, указывающая о месте их обитания, то есть на их «первую» прародину, где эти тейпы находились в близких отношениях.

Во-вторых, если они имеют некоторые незначительные изменения, то эти знаки являются эквиполентными по отношению друг к другу. В некоторых случаях они могут быть зеркальным отражением, то есть полностью совпадают независимо от их положений: повернут ли вправо или влево, или быть в каком-либо другом положении. Так, Э.Триярский считает, что в одних случаях две тамги являются идентичными, в других, они эквиполентными, при условии, если они созданы по принципу аналогии [41]. Это указывает на отдаленную связь с тем знаком, который указывает на общий тотем, обозначающий связь с первопредком. С.Аманжолов полагает, что направление знака не имеет существенного значения, так как оно может указывать на дальние родственные связи того или иного тюркского рода [3].

Итак, две тамги можно рассматривать как эквиполентные знаки, если и только если, сопоставляемые знаки являются базовыми, то есть простыми тамгами. Например, один из них слегка повернут, здесь мы наблюдаем незначительные изменения. Ср., (по Х.Перле), (из Омурчи) и (из казахского младшего жуза). Все четыре тамги обозначают почти одно и то же – «чомич» («шомиш») и «тостаган», что свидетельствует о далекой родственной связи между сравниваемыми друг с другом племенами.

В-третьих, если они отличаются друг от друга в некоторых деталях, малых линиях или имеет дополнительные элементы, но главный элемент остается идентичным, то сравниваемые племена также имеют определенную близость. Ср., две тамги и . Первая тамга встречается у найманов, обозначающая «шомиш», а вторая тамга – у ногайцев, башкир и мадьяр («чомич»). Эти тамги также указывают на отдаленные родственные отношения между сопоставляемыми родами.

Так, Имре Баски представил квантитативный анализ тюркских племен Крыма. Например, сравните, тамги в городах: Евпатории, Бахчисарае, Каффе, Акмечите, Феодосии, Перекопе и Карасубазаре. Такое сравнение показывает количество деревень, в которых встречаются этнические тамги: кыпчак (18), найман (12), конырат (10), кытай (8), ойрат (6), аргын (5), мангыт (4) [7; 8]. Только одна область Северного Причерноморья показывает нам, как и в какой массе мигрировали на Запад и осваивали Крым древнейшие тюркские племенные союзы.

Итак, тамги представляют простейшие географические метки, в основе которых лежит пиктограмма, отражающая «иконический образ» окружающего человека действительности (орудия труда, оружие, конская сбруя, животные и птицы, контуры жилища, рельефы местности и др.). Кроме того, тюркские тейпы, подвергаясь аккультурации с соседними этносами, удержали свои основные ценностные ориентации, то есть они сохранили в этнической памяти свою родовую принадлежность, обозначая ее при помощи идентичной тамги, фиксируя, таким образом, свое место обитания в кормящем и вмещающем ландшафте [см., более подробно в нашей работе: 18, с.85-137].

Для сличения рун и тамги мы привлекли следующие материалы, собранные следующими учеными: С.Аманжолов, В.В.Востров и М.С.Муканов (тамги казахских жузов и огузо-кыпчакских племенных союзов), В.С.Драчук (тамги огузских племен), М.Ч.Кудаев (тамги народов Северного Кавказа), тамги, собранные экспедициями А.Маргулана, В.С.Ольховский (тамги Крыма), И.Баски (тамги из Асанчи и Омурчи (Румыния), Венгрии), Жизель Сулитеану, Энвер Махмут (тамги из Добруджи, ногайцев), Осман Акчокраклы (тамги из Крыма), В.И.Филоненко (тамги из Гезлева (Евпатория)), Х.Перле, С.Аманжолов, В.И.Филоненко (тамги из Монголии, ногайцев, казахов, каракалпаков, киргизов, туркмен и башкир), Э.Триярский (тамги огузских племен и знаки из Болгарии, древних тюрков из Северо-Восточной части Монголии), Б.Ринчин (тамги из Монголии), Х.Охтанигов (кабардинские, абазинские и осетинские тамги), Э.И.Соломоник («сарматские» знаки из Северного Причерноморья), З.Самашев (древнетюркские тамги) и некоторые другие.

Список литературы:

1. Аврутина А. Фонологическая система языка древнетюркских рунических памятников // Российская тюркология, №1(9), 2004.-С.84-97.
2. Аманжолов А.С. К генезису тюркских рун // Вопросы языкознания, 1978, № 2.С.80-81.
3. Аманжолов С. Вопросы диалектологии и истории казахского языка.Часть 1.Алма-Ата, 1959.
4. Акчокраклы Осман. Кырымда татар тамгалары.Бакчасарай, 1926. Он же. Татарские тамги в Крыму. Симферополь, 1927, 16с.
5. Аристов Н.Я. Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности // Живая старина, 1896.Вып. 3-4.С.277-456.
6. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов.М., 1969.С.324.
7. Баски Имре. Тамги и этнические названия (вклад тамга-знаков в этногенез татар).Будапешт,
8. Baski Imre. Tamqas and Names (A Contribution to the Tatar Ethnoqenesis) // Oriqinea Bucuresti: Editura Kriterion.1997.64-92pp.
9. Востров В.В., Муканов М.С. Родоплеменной состав и расселение казахов (конец XIXначало XX вв.).Алма-Ата, 1968.256с.
10. Гертман А.Н. Знаки на кирпичах и некоторые вопросы организации древневосточного строительства (по материалам древнего Хорезма) // Приаралье в древности и средневековья. М., 1998.
11. Готьо Р. Essai de grammare Sogdienne.Paris, 1914-1923.5.
12. Гузев В.Г., Кляшторный С.Г. Проблемы происхождения древнетюркской руники в свете общей теории письма (к столетию дешифровки) // Вестник Санкт-Петербургского государственного университета, сер.2, Вып.4(23).С.57-62.
13. Дьяконов И.М. Письмо // Лингвистический энциклопедический словарь.М., 1990.С.378.
14. Доннер О. Sur LOrigine l alphabet ture du Nord de Asie || FSFOu, 1896.5-44.
15. Драчук В.С. Системы знаков Северного Причерноморья. Киев, 1975.
16. Драчук В.С. Дорогами тысячелетий. Киев,
17. Enver Mahmut. Nogaii dobrogenimi dialectallor: Analele Bucaresti, ser. St. Soc. Fil., XIII (1964), p.319-336.
18. Каиржанов А.К. Млечный путь Евразии.Астана: ЕНУ им. Л.Н.Гумилева, 2004.С.85-137.
19. 18а. Каиржанов А.К. Тысячелетие вокруг Черного моря // Вестник факультета международных отношений Евразийского национального университета имени Л.Н.Гумилева, №4, 2013.
20. Клоссон Г. Происхождение тюркского рунического алфавита // Зарубежная тюркология, С.136-157.
21. Кондратов А.М. Пиктография // Лингвистический энциклопедический словарь.М., 1990.С.374.
22. Кудаев М.Ч. Карачаево-Балкарская этнохореография и символика. Нальчик,
23. Кузеев Р.Г. Происхождение башкирского народа.М.,
24. Кеппен П.И. Крымский сборник.СПб., 1837.С.31-35.
25. Лекок А. Kokturkisches aus Turfan // Sietcungsberihte d. Konigl. 41.Berlin, 1909.
26. Лившиц В.А. О происхождении древнетюркской рунической письменности // Археологические исследования древнего и средневекового Казахстана.Алма-Ата, 1980.С.8.
27. Magyar Neprajzi Lexikon.№№ 1, 2, 5. (Венгерская этнографическая энциклопедия). Ortutay Gyula.Budapest, 1977, 1979, 1982.
28. Махмутов А. Как возник древнетюркский алфавит // Исследования по тюркологии.Алма-Ата,
29. Мелиоранский П.М. Памятник в честь Кюль-тегина // ЗВОРАО.Т.11, СПб., 1899.С.47.
30. Мюллер Ф. Ein iranisches Sprachdenkmal aus der nordlichen mongolei // SPAW, S.726-730.
31. Небольшин П. Очерки волжского низовья.СПб.,
32. Окладников А.П. Петроглифы Центральной Азии.Л., 1980.С.243-256.
33. Ольховский В.С. Тамга (к функции знака) // Историко-археологический альманах.Армавир, 2001.
34. Перле Х. Исследование этногенеза монгольских племен путем изучения их клановых обозначений (на монг. языке).Уланбатор, 1975.
35. Поливанов Е.Д. Идеографический мотив в формации орхонского алфавита // Бюллетень Среднеазиатского государственного университета, №9, Ташкент, 1925.С.177-181.
36. Прицак О. Turkology and the comperective Study of Altaic Languages // Jurnal of Turkish Studies. 4.Harvard University, 1980.P.84.
37. Rintchen Bi. Les signes de proprieteches les Mongols: Archiv Orientalni, XXII. 1954.467-473.
38. Северские С. и А. Перевернутая история: тамги // http: www. Ru
39. Соколов Н. О башкирских тамгах // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии.Оренбург, 1904.XIII.С.83-92.
40. Соломоник Э.И. Сарматские знаки Северного Причерноморья.Киев, 1959.
41. Томсен В. Inscriptions de l Orkhon // Memeires de la Societe Finno-Ougrienne. Helsingfors, 1896.P.7. Қазақстан Республикасы Тәуелсіздігінің 25 жылдығына арналған халықаралық ғылыми-тәжірибелік конференция
42. Триярский Э. Тамги тюркских племен из Болгарии: UAJG. 47. С.189-200.
43. Филоненко В.И. Тамги татарских кладбищ г.Евпатория.Симферополь, 1928. – 22с.
44. Хансен О. Zur soghdischen inschrift auf dem dreisprahigem Donkmal von Karabalgasum // JSFO, 1930, vol.44.3-39.
45. Щербак А.М. Тюркская руника.СПб., 2001.С.50.
46. Эмре А. Sur L jrigine de L alphabet vieuxtura.Istanbul, 1938.24p.
47. Ядринцев Н.М. Отчет экспедиции на Орхон, совершенной в 1889 году // Сборник трудов Орхонской экспедиции. СПб., 1892.Вып.1.С.79-81.
48. Яценко С.А. Знаки-тамги ираноязычных народов древности и раннего средневековья.М.,
49. Бутанаев В.Я. Бурханизм тюрков Саяно-Алтая.Абакан: Изд. Хакасского государственного университета им. Н.Ф.Катанова, 2003.260с.
50. Су бей Хай. Синьцзянь яньхуа (Петроглифы Синьцзяна).Урумчи, 1994.С.426-430.
51. Самашев З. Шаманские сюжеты петроглифов Казахстана (к изучению мировоззрения древнего населения) // Вопросы археологии Казахстана, т.2, Алматы, 1998; Самашев З. и др. Древнетюркские тамги.Алматы, 2010.168с. Рогожинский А.Е. Удостоверительные знаки-тамги кочевников нового времени и средневековья в горных ландшафтах Семиречья, Южного и Восточного Казахстана // Наскальное искусство в современном обществе. … Т.2.Кемерово, 2011.С.217-225.