Данная статья посвящена проблемам межгосударственного сотрудничества в области защиты прав и основных свобод человека. Рассматривает Конвенцию о защите прав человека и основных свобод - как средство защиты граждан и деятельность Комиссии по правам человека.
Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод является наиболее важной формой выражения приверженности государств-членов Совета Европы ценности демократии, мира и справедливости, а также соблюдению фундаментальных прав и свобод всех лиц, живущих в их странах. В настоящее время данная тема - одна из наиболее актуальных в международном праве.
Всемирная конференция по правам человека отметила, что поощрение и защита всех прав человека являются предметом законной обеспокоенности международного сообщества. Кроме того, в Венской декларации и Программе действий содержится крайне важное признание того, что "права человека и основные свободы являются правами, данными с рождения каждому человеку".
Как подчеркивает Т. Бекназар-Юзбашев, "права человека имеют в негосударственную природу: они могут декларироваться или позитивироваться государством, то есть закрепляться им в действующем праве, но они не порождаются и не создаются государством. В этом смысле они являются прирожденными правами, которыми обладает личность как таковая, вне зависимости от государства и нередко вопреки ему" [1].
Ужасы второй мировой войны, жестокости, творимые нацистским режимом, и опыты национал- социализма над человеческой личностью заставили весь мир по-новому взглянуть на проблему обеспечения прав человека. Кроме того, абсолютно несостоятельным оказалось их соблюдение на внутригосударственном уровне исключительно национальными усилиями. Таким образом, задача налаживания межгосударственного сотрудничества в правозащитной области приобрела в послевоенный период особую актуальность и насущность [3, с 97].
Уже в 1941 г. президент США Франклин Рузвельт и премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль обнародовали Атлантическую Хартию, в которой провозгласили четыре свободы: свободу жить, свободу религии, свободу от нужды и свободу от страха. После окончания второй мировой войны поощрение прав и основных свобод человека было зафиксировано в качестве одной из главных задач созданной в 1945 г. Организации Объединенных Наций.
Устав ООН содержал ряд соответствующих положений. В Преамбуле, в частности, говорится, что народы стран - членов Организации Объединенных Наций преисполнены решимости "вновь утвердить веру в основные права человека, в достоинство и ценность человеческой личности, в равноправие мужчин и женщин и в равенство больших и малых наций", а также "содействовать социальному прогрессу и улучшению условий жизни при большей свободе". Имеются в Уставе ООН еще два крайне важных положения, относящихся к проблеме межгосударственного сотрудничества в сфере прав человека. В ст. 1, зафиксировавшей цели Организации Объединенных Наций, говорится о том, что ООН преследует цель "осуществлять международное сотрудничество в разрешении международных проблем экономического, социального, культурного и гуманитарного характера в поощрении и развитии уважения к правам человека и основным свободам для всех, без различия расы, пола, языка и религии". Кроме того, в соответствии с Уставом ООН содействует "всеобщему уважению и соблюдению прав человека и основных свобод для всех, без различия расы, пола, языка и религии".
Можно предположить, что обязанность защищать право на жизнь возлагается прежде всего на законодателя ("право... на жизнь охраняется законом"). Как справедливо отмечает Фоусетт, "законом охраняется не жизнь, а право на жизнь". Право на жизнь не подразумевает гарантии против угроз жизни, а скорее защищает от намеренного лишения жизни. Именно намеренное лишение жизни должно быть запрещено государствами-участниками Конвенции, за исключением случаев, когда ст. 2 допускает такое лишение. Законодательная же защита становится реальностью лишь в том случае, если закон применяется [2, с.49].
Европейская Комиссия по правам человека, однако, отметила, что, по ее мнению, первое предложение п. 1 ст. 2 адресовано не только законодателю. Оно скорее подразумевает обязательство общего плана для властей государств-участников Конвенции принимать надлежащие меры по защите жизни. При выполнении задачи по охране общественной безопасности власти обязаны защищать жизнь отдельных граждан. Однако при этом не должны нарушаться права других лиц. В данном случае властные органы должны сопоставлять эти свои обязательства, иначе такое "сопоставление" может стать предметом рассмотрения контрольных органов в рамках страсбургского механизма.
Ст. 2 упоминает ряд случаев, в которых запрет на лишение жизни не применяется. Уже в п. 1 в самой формулировке запрета содержится исключение, а именно: лицо лишается жизни "во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание". Следовательно, приведение в исполнение "смертного приговора или высылка лица в государство, где смертная казнь еще применяется, не являются нарушением ст. 2 Конвенции". Для государств, которые не ратифицировали Протокол № 6, из других положений Конвенции следует, что не всякий вынесенный смертный приговор будет соответствовать обязательствам по договору.
Представляется, что назначение состоит в том, чтобы запретить властям применение силы в форме, которая способна была бы повлечь за собой смерть, кроме перечисленных случаев, при условии, что использованная сила строго пропорциональна достижению правомерной цели. Оценивая выполнение этого условия, следует учитывать "характер преследуемой цели, опасность для жизни, присущая рассматриваемой ситуации, а также степень риска того, что примененная сила может привести к лишению жизни" [4].
Ст. 3 Европейской конвенции запрещает пытки и бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание. Различие между указанными действиями, определяющими содержание ст. 3 Конвенции, заключается в их степени. В своем решении по делу Греции Европейская Комиссия по правам человека заявила следующее: "Совершенно очевидно, что может иметь место обращение, к которому применимы все... описания, так как пытки всегда являются бесчеловечным и унижающим достоинство обращением, а бесчеловечное обращение всегда унижает достоинство". Комиссия также постановила, что "понятие бесчеловечного обращения, как минимум, покрывает такое обращение, при котором намеренно причиняются глубокие страдания, как моральные, так и физические, которые в данной конкретной ситуации не могут быть оправданны. Слово "пытка" обычно применяется для описания бесчеловечного обращения, имеющего такую цель, как получение информации или признания или применение наказания, и является, по общему правилу, ухудшенной формой бесчеловечного обращения. Обращение с лицом или его наказание могут быть квалифицированы как унижающие достоинство, если они в значительной степени унижают его перед лицом других или же вынуждают его действовать против своей воли или совести".
Европейская Комиссия по правам человека сочла нежелательным проведение заключенного через город в наручниках и в спецодежде, однако в то же время не посчитала это унижающим достоинство обращением.
Нарушение ст. 3 может также состоять в обращении, которому, в силу объективных факторов, соответствующее лицо может быть подвергнуто в стране экстрадиции или куда он будет возвращен после высылки или отказа во въезде. В этом случае высылающее или экстрадирующее государство может быть косвенно ответственным за неизбежное такое обращение в другом государстве, независимо от того, ожидается ли подобное обращение от представителей власти или лиц, не связанных с государством, независимо от усилий высылающего или экстрадирующего государства по предотвращению такого обращения и невзирая на то, является ли принимающее государство участником Конвенции. Таким образом, обращение должно подразумевать нарушение какого-либо из закрепленных в Конвенции прав, в том числе и нарушение ст. 3. Наличие реальной угрозы такого обращения должно быть в каждом конкретном случае установлено Европейским Судом по правам человека.
В одном из докладов 1983 г. Комиссия также допустила, что "сексуальная и иные формы дискриминации" могут иметь такой унижающий достоинство эффект, что речь будет идти о нарушении норм.
Ст. 4 Европейской конвенции отдельно рассматривает, с одной стороны, рабство и подневольное состояние и, с другой - принудительный и обязательный труд . Понятия "рабство" и "подневольное состояние" охватывают как бы целостный, полный статус лица.
При этом рабство предполагает, что одно лицо находится в полной юридической собственности другого лица. В свою очередь, подневольное состояние предполагает менее далеко идущие ограничения и касается, например, общих условий труда и/или обязательства выполнять работу или оказывать услуги, от которых соответствующее лицо не может уклониться и которые оно не может изменить.
В свою очередь, состояние принудительного или обязательного труда не касается общего состояния лица как такового, а относится исключительно к недобровольному характеру выполняемой работы или оказываемых услуг, которые могут (и именно так оно обычно и бывает) носить временный и случайный характер [2, с.49].
Жалоба на то, что государства не выполняют свои, что "никто не должен содержаться в рабстве или подневольном состоянии", чаще всего упоминалась в петициях заключенных, протестовавших против обязанности работать в тюрьмах. При рассмотрении таких дел Европейская Комиссия по правам человека подчеркивала, что понятия "рабство" и "подневольное состояние" к таким случаям неприменимы. В то же время установил, что запрет принудительного или обязательного труда по данной статье не распространяется на "работу, которую обычно должно выполнять лицо, находящееся в заключении согласно положениям ст. 5 Конвенции или условно освобожденное от такого заключения". На этом основании Европейская Комиссия сделала вывод, что разработчики Конвенции не намеревались запретить подобную обязанность (повинность) заключенных пенитенциарных учреждении.
По мнению Европейской Комиссии по правам человека, признаками "принудительного или обязательного труда" являются, во-первых, то, что "работа или услуги выполняются лицом против его воли", и, во-вторых, то, что "требование о выполнении работы или оказании услуги является несправедливым или угнетающим, или же то, что сама работа или услуга влекут за собой трудности, которых можно было бы избежать" [4].
Что касается первого элемента - недобровольности работы, - то Европейская Комиссия придерживалась той точки зрения, что согласие лица лишает выполнение работы или оказание услуги какого-либо принудительного характера. Однако такое толкование терминов "принудительный или обязательный", как представляется, слишком уж ограничительно6. Даже если лицо добровольно заключило трудовой договор или же согласилось оказать определенную услугу, обстоятельства могут измениться настолько, что удерживание такого лица исключительно на основании данного им согласия может породить спор по п. 2 ст. 4 Европейской конвенции. По мнению Лукъянцева Г.Е, в данном случае положения п. 2 ст. 4 предполагают возможность предоставления соответствующему лицу альтернативных видов работы.
Что же касается второго критерия (требование о выполнении работы не должно быть неоправданным или угнетающим, а также то, что сама работа не должна предполагать определенных трудностей для соответствующего лица), то в данном случае Европейская Комиссия по правам человека предоставила национальным властям государств- участников определенные "рамки усмотрения". Иначе говоря, все утверждения заявителей не будут приниматься в расчет при вынесении решения по рассматриваемому делу, если власти соответствующего государства-участника сумеют доказать, что требование о выполнении работы было все же оправданным, трудностей при ее выполнении просто нельзя было избежать [1].
Тот факт, что упоминается альтернативная гражданская служба взамен обязательной военной службы, не означает, что Европейская конвенция закрепляет право на альтернативную гражданскую службу. В действительности в данном подпункте имеются в виду страны, "в которых в качестве законного признается отказ от военной службы на основании вероисповедания.
Положение говорит само за себя. Главная трудность здесь заключается в том, чтобы определить, когда речь идет о чрезвычайном положении или бедствии, "угрожающих жизни или благополучию населения". Думается, что в данном случае имеются в виду ситуации, ограниченные во времени. К примеру, оказание помощи для тушения пожара, поставка воды и продовольствия в случае их внезапного недостатка, перевозка раненых или же эвакуация лиц, которым угрожает какая-либо опасность, а также аналогичные ситуации, когда может потребоваться помощь каждого в интересах общества и с учетом способностей и возможностей каждого.
В любом случае следует помнить, что любые действия, предпринятые в соответствии с исключительными обстоятельствами, утрачивают правомерный характер, если влекут за собой дискриминацию. В таком случае в силу положений такой "принудительный или обязательный труд" будет противоречить Конвенции.
Список литературы:
- Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950г.) (с изменениями от 21 сентября 1970 г., 20 декабря 1971 г., 1 января, 6 ноября 1990 г., 11 мая 1994 г.)ETS N 005
- Лукьянцев Г.Е. Европейские стандарты в области прав человека. Издательство "Звенья", Москва, 2000г
- Карташкин В.А. Права человека в международном и внутригосударственном праве / Отв.ред. Е.А.Лукашева. - М: Институт государства и права РАН, 1995 г., С 97.
- Проблемы, возникающие от сосуществования пактов Организации Объединенных Наций по правам человека и Европейской конвенции по правам человека. Различия в отношении прав гарантирована. Страсбург, 1970.