Некоторые вопросы теории исследования терроризма

Бесспорным является тот факт, что для исследования любого феномена необходимо определить его наиболее существенные признаки, сравнить со смежными понятиями, чтобы выявить закономерности изучаемого явления и дать его точное определение. Применительно к теме настоящего исследования ведущее значение приобретает проблема определения понятия «пенитенциарная профилактика терроризма». Однако для более полного определения данного понятия, необходимо рассмотреть смежные ему понятия, такие, как «терроризм», «экстремизм», «профилактика», «профилактика преступлений», «пенитенциарная профилактика».

Мы полагаем, что во избежание снижения степени научной обоснованности исследования, необходимо применить системный подход в формулировании понятийного аппарата пенитенциарной профилактики терроризма, обосновать подходы к определению базовых составляющих и, таким образом, составить фундамент всего исследования. Сформулированное определение мы применим в качестве методического инструментария для достижения целей и решения задач исследования.

Для начала, определимся с понятиями «терроризма» и «экстремизма». В ряде случаев в литературе допускается смешение понятий «экстремизма» и «терроризма». Это свидетельствует о том, что до сих пор в мировой практике нет единого толкования данных понятий, что крайне затрудняет разработку каких-либо общих подходов к решению проблемы противодействия этим двум диалектически взаимосвязанным, равноценным по опасности, но имеющим различия по механизму развития и последствиям, социальным явлениям [1].

Современный словарь иностранных слов трактует экстремизм (от лат. еxtremus - крайний) как: 1) приверженность к крайним взглядам и мерам, например, в политике; 2) оголтелая, бесчеловечная политика «крайних мер», насилия и террора, оправдываемая необходимостью достижения гуманных и благородных целей в отдаленном будущем [2, с.494]. С.И. Ожегов и Н.Ю. Шведова также определяют экстремизм как «приверженность к крайним взглядам и мерам (обычно в политике)» [3, с.784]. «Экстремизм» по своему содержанию значительно шире понятия «терроризм», поскольку, именно с помощью террористических акций экстремистские организации достигают поставленных политических целей. Таким образом, можно утверждать, что понятия «терроризм» и «экстремизм» очень тесно связаны между собой, но могут выступать и самостоятельными объектами исследования, которые не всегда детерминированы друг другом [1].

Экстремизм в исламе представляет собой направление в рамках современного исламизма, понимаемого как политическое движение, стремящееся повлиять на процесс общественного развития, исходя из собственных религиозно-правовых норм и вероучительных догм. Теоретическое обоснование экстремизма в исламе сводится к тому, что мусульманское общество утратило свой первоначальный, истинно исламский характер. В результате этого объектом агрессивных нападок религиозных экстремистов становятся современные политические институты и властные структуры, представленные «неверными», поскольку именно они являются главным препятствием на пути установления основ исламского порядка [4,с.24].

Различие между экстремизмом и терроризмом, по нашему мнению, наиболее четко определил российский эксперт Г. Мирский: «Экстремизм и терроризм – явления достаточно близкие, хотя автоматической связи между ними нет: если видно, что всякий террорист – это экстремист, то неправильно было бы полагать, что каждый экстремист – террорист. Разумеется, экстремизм как определенное умонастроение логически ведет к оправданию террора, но вовсе не обязательно доходит до этой точки» [5,с.68]. В целом, терроризм произрастает из экстремизма, и, по существу, терроризм является частью экстремизма, так как из широкого ряда его проявлений (мятеж, создание параллельных структур власти, выдвижение ультиматумов, акции гражданского неповиновения, вооруженное сопротивление государственным органам и т.д.) вобрал в себя наиболее жесткие методы достижения политических целей, допускающие как физическое устранение государственных, политических, общественных деятелей, так и убийства рядовых граждан, уничтожение различных материальных объектов и т.д. [6,с.18].

Прежде чем перейти непосредственно к дальнейшему исследованию нашей проблематики, остановимся на таком важном и одновременно неоднозначно, вызывающим нередко острые дискуссии факторе, как правомерность использования термина «исламский терроризм».

Следует отметить, что само название и широкое практическое использование в научном, общественном обороте выражения «исламский экстремизм» вызывает серьезные дискуссии, как среди экспертов, так и среди общественности. В этой связи, с одной стороны, когда в условиях роста исламофобии в глобальном масштабе, бездумного, безответственного связывания таких явлений, как экстремизм и терроризм с исламом, с мусульманами вообще либо с рядом исламских стран, вполне понятна озабоченность и острая реакция со стороны многих мусульман на любое использование термина «ислам» и прилагательного «исламский». В настоящее время практически повсеместно навязывается образ мусульманина как агрессивного и враждебного мировому сообществу субъекта. В этой связи очень верно замечание, что «западное общество переболело антисемитизмом, теперь оно заболевает антиисламизмом» [6].

По нашему мнению, очевидным является факт, что помимо собственно терроризма, выступающего от имени ислама, существуют различные ответвления христианского, индуистского и пр. конфессиональных разновидностей религиозного терроризма, и потенциально ни одна из религий не может иметь иммунитета от его влияния. Мы считаем, что террористы существуют в рамках любой религии, а не только в исламе. Примечательно в этом отношении высказывание известного российского исследователя А. Игнатенко: «Странными являются встречающиеся попытки решить эту сложную проблему через провозглашение этих группировок неисламскими в соответствии с простейшим силлогизмом: ислам – религия мира и милосердия; радикальные (экстремистские, террористические) группировки, называющие себя исламскими, призывают к насилию (то есть противоположность миру и милосердию) и практикуют его; следовательно, эти группировки на самом деле не являются исламскими» [7,с.114]. Таким образом, необходимо ставить четкие знаки различия между словом «ислам» и прилагательным «исламский».

Основу этимологического значения термина «терроризм» составляет корень «террор», произошедший от латинского слова terror - страх, ужас. Примерно такое же значение имеют английское слово «terror» и французское «terreur». В.И. Даль под терроризмом понимает «устрашение смертными казнями, убийствами и всеми ужасами неистовства» [8,с.401]. В толковом словаре С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой террор определяется как «устрашение своих политических противников, выражающееся в физическом насилии, вплоть до уничтожения», а сам терроризм «как политика и практика террора»[3, с.784].

В словаре иностранных слов под террором понимается «политика устрашения, подавления политических противников насильственными мерами» [2,с.494]. Определения террора и терроризма, содержащиеся в Советском энциклопедическом словаре, Кратком политическом словаре и Военном энциклопедическом словаре, в целом, аналогичны вышеприведенным [9].

В современной литературе подходы к определению данного понятия существенно изменились. Так, известный российский ученый - терролог Ю.М. Антонян определяет терроризм как «насилие, содержащее угрозу другого не менее жестокого насилия, для того, чтобы вызвать панику, нарушить и даже разрушить государственный и общественный порядок, внушить страх, заставить противника принять желаемое решение, вызвать политические и иные изменения…» [10,с.12].

В.П. Емельянов, в свою очередь, считает, что «терроризм - это публично совершаемые общеопасные деяния или угрозы, направленные на устрашение населения или какой-то его части, в целях прямого или косвенного воздействия на принятие решения или отказа от него в интересах террористов» [11,с.9].

По мнению Д.Г. Белявского, «терроризм – это социально-правовое явление, проявляющееся как негативная форма социального протеста на кризисное общественнополитическое состояние, заключающееся в нарушении общественной безопасности, сопряженной с применением насилия либо с угрозой его применения, для устрашения населения с целью оказания давления на властные структуры» [12].

В.С. Комиссаров определяет «терроризм как явление многомерное, которое может выражать различные оттенки конфликтных ситуаций в социальной жизни (политические, религиозные, националистические, общеуголовные и т.д.) и проявляться в разных формах [13,с.40].

В современной отечественной юридической литературе под терроризмом принято понимать использование насилия или угрозы его применения в отношении отдельных лиц, группы лиц или различных объектов с целью достижения политических, экономических, идеологических и иных выгодных террористам результатов. В Законе же Российской Федерации «О борьбе с терроризмом», терроризм определяется как «насилие или угроза его применения в отношении физических лиц или организаций, а также уничтожение (повреждение) или угроза уничтожения (повреждения) имущества и других материальных объектов, создающие опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно-опасных последствий, осуществляемые в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения, или оказания воздействия на принятие органами власти решений, выгодных террористам, или удовлетворения других неправомерных интересов; посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность; нападение на представителя иностранного государства или сотрудника международной организации в целях провокации войны или осложнения международных отношений» [14].

Процесс выработки универсального определения терроризма затрудняется также нежеланием некоторых государств связывать себя твердой формулой, потенциально способной создать препятствия для скрываемого от мира и собственных граждан сотрудничества с террористическими организациями, которое направлено на достижение вполне определенных геополитических целей. В частности, законодательства многих стран вообще не содержат определения терроризма, что не только препятствует консолидации усилий мирового сообщества в борьбе с этим социально опасным явлением, но и создает благоприятные условия для роста террористической деятельности [15,с.43].

В законодательствах зарубежных стран дается различное определение дефиниции «терроризм». Так, согласно части 1 ст.233 УК Республики Казахстан, «терроризм – это совершение взрыва или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинение значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественных последствий, если эти действия совершены в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения либо оказания воздействия на принятие решений государственными органами Республики Казахстан, иностранным государством или международной организацией, а также угроза совершения указанных действий в тех же целях» [16].

В Законе Республики Казахстан от 13 июля 1999 года «О противодействии терроризму» определение терроризма первоначально давалось в следующей редакции: «терроризм - противоправное уголовно наказуемое деяние, совершенное для подрыва безопасности государства, оказания воздействия на принятие государственными органами решений и достижения иных террористических целей путем:

• уничтожения (повреждения) или угрозы уничтожения (повреждения) стратегических и жизненно важных объектов и коммуникаций государства, системы жизнеобеспечения населения, имущества и других материальных объектов;
• посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенного для прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность;
• нападение на представителя иностранного государства или сотрудника международной организации, пользующегося международной защитой, а равно на служебные помещения либо транспортные средства лиц, пользующихся международной защитой;
• насилия и угрозы применения насилия в отношении физических лиц;
• захвата и удержания лица в качестве заложника;
• иных деяний, подпадающих под понятие «террористических» в соответствии с Уголовным кодексом Республики Казахстан, а также общепризнанными международными правовыми актами, направленными на борьбу с терроризмом» [17].

Затем Законом Республики Казахстан «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам борьбы с терроризмом» от 28.04.2010 г. было отменено вышеуказанное определение и введено следующее: «Терроризм - противоправное уголовно-наказуемое деяние или угроза его совершения в отношении физических лиц или организаций в целях подрыва общественной безопасности, устрашения населения, оказания воздействия на принятие государственными органами Республики Казахстан, иностранными государствами и международными организациями решений либо в целях прекращения деятельности государственных либо общественных деятелей, или из мести за такую деятельность» [18].

Как видно, ни одна из приведенных законодательных формулировок не дает единообразного определения термина «терроризм». Фактически в них указывается перечень составов преступлений и способов совершения террористических актов. Однако жизнь вносит свои коррективы, совершенствуются орудия преступления, появляются все новые способы совершения террористических преступлений. Поэтому, на наш взгляд, определение терроризма будет постоянно видоизменяться.

Вместе с тем, отсутствие универсальной дефиниции понятия «терроризм», является одной из причин снижения эффективности антитеррористической деятельности. Так, российские исследователи вопросов борьбы с терроризмом С.С. Босхолов, Н.Д. Литвинов констатировали, что «в настоящее время существует более 200 определений этого понятия, но ни одно из них не является классическим» [19, с.70].

В русскоязычной литературе первое определение терроризма было дано в Толковом словаре живого Великорусского языка Даля: «Терроризм – устращивание, устрашение смертными казнями, убийствами и всеми ужасами неистовства». [8, с.401]. По-нашему мнению, несмотря на огромное количество различного толкования данного явления, рациональным зерном в определении терроризма является именно устрашение посредством насильственных действий. Исследовав этимологию данного термина, мы не преследуем задачу дать авторское определение рассматриваемого феномена, поскольку значение понятия «терроризм» в достаточной степени проанализировано многими учеными, по причине чего отсутствует необходимость его подробного толкования в рамках данного исследования.

Если в советском уголовном праве понятие «террористический акт» включало в себя следующую трактовку: «террористический акт - это посягательство на жизнь или иную форму насилия над государственными или общественными деятелями, совершаемые с политическими целями» [20, с.36], то в законе Республики Казахстан от 13 июля 1999 года № 416-1 «О борьбе с терроризмом», который был переименован в «Закон о противодействии терроризму» от 28.04.2010 г., данный термин определяется как «противоправное уголовно наказуемое деяние или угроза его совершения в отношении физических лиц или организаций в целях подрыва общественной безопасности, устрашения населения, оказания воздействия на принятие государственными органами Республики Казахстан, иностранными государствами и международными организациями решений либо с целью прекращения деятельности государственных либо общественных деятелей, или из мести за такую деятельность» [17]. Таким образом, данная усовершенствованная норма предусматривает ответственность за проявление терроризма в отношении достаточно широкого круга лиц.

По поводу переименования Закона «О борьбе с терроризмом» в Закон «О противодействии терроризму», мы считаем, что данное решение является весьма актуальным и соответствующим современным реалиям, поскольку все более возрастающее количество попыток осуществления террористических актов и, соответственно, увеличение числа осужденных за терроризм в стране, требует более пристального внимания, как со стороны государства, так и со стороны общества. Если «старый» закон определял только правовые и организационные основы борьбы с терроризмом, порядок деятельности государственных органов и организаций, независимо от форм собственности, а также права, обязанности и гарантии граждан в связи с осуществлением борьбы с терроризмом, то новый закон устанавливает основные принципы, цели, правовые и организационные основы противодействия терроризму, профилактики терроризма, минимизации и (или) ликвидации последствий терроризма, а также обязанности и права человека и гражданина, гарантии их соблюдения в связи с осуществлением деятельности в сфере противодействия терроризму, т.е. требует обширного противодействия государства и общества в противодействии данному феномену. Термин «борьба» в смысловом отношении представляет собой более узкое понятие и. скорее, отражает действия специальных служб, непосредственно направленные на прекращение террористических акций, нежели направлен на решение вопросов предупреждения терроризма. Термин «противодействие» является более универсальным и охватывает не только действия специальных служб и правоохранительных органов, но и действия других органов государственной власти, органов местного самоуправления, организаций и граждан, направленные на предупреждение терроризма.

В Законе «О противодействии терроризму», наряду с другими новыми терминами, также впервые дано понятие «профилактика терроризма», которое включает в себя «систему правовых, организационных, воспитательных, пропагандистских и иных мер, направленных на предупреждение терроризма». Новый закон и его нововведения подчеркивают значимость настоящего исследования, поскольку речь идет о применении специальных профилактических мер в отношении осужденных за террористические преступления.

Резюмируя вышесказанное, согласимся с одним из крупнейших современных исследователей терроризма У. Лакером, который пишет: «Никого не должен сдерживать тот факт, что не существует «общей научной теории» терроризма. Общая теория a priori невозможна, потому что у этого феномена чересчур много различных причин и проявлений" [21,с.15-16]. По нашему мнению, У. Лакера совершенно справедливо отмечает тот факт, что терроризм - это очень сложный феномен, по-разному проявляющийся в различных странах в зависимости от их культурных традиций, социальной структуры и многих других факторов, что весьма затрудняет попытки дать общее определение терроризма [21,с.15-16].

Действительно, разработка общепринятого правового определения терроризма - сложная и до сих пор не решенная задача. В настоящий момент не существует универсального определения понятия «терроризм» в силу того, что имеются трудности выработки согласованного на международном уровне определения, обусловленные многими причинами. Среди них немало объективных, обусловленных различным пониманием национальной безопасности многими государствами, расхождением представлений о различных формах международного терроризма (государственного, неправительственного, транснационального и т.д.). Процесс выработки единого определения понятия «терроризм» затрудняют и субъективные факторы: нежелание властей некоторых государств связывать себя твердой формулой, способной создать препятствия для их скрытой от мира и собственного народа связи с террористической деятельностью. В силу культурных, цивилизационных, религиозных различий, а также связанных с ними этических норм, теракты могут восприниматься как героические или преступные. Этот факт среди прочих причин позволяет понять, почему мировым сообществом до сих пор не было выработано общеприемлемого универсального понятия терроризма. Однако выработка и, что особенно важно, закрепление в нормах международного права данного понятия крайне необходимы в целях уточнения реальных позиций членов мирового сообщества по этому вопросу и, следовательно, для формирования определенной правовой базы международно-договорных обязательств по борьбе с этим явлением.

На первый взгляд, придание этому явлению как противозаконному насилию юридической формы (конструирование состава преступления) не должно представлять особых трудностей. Однако при ясном понимании на уровне бытового и правового сознания сущности терроризма, его возрастающей не только в государственном, но и в международном масштабе опасности, мировое сообщество и внутренние законодательства отдельных стран не смогли выработать единого подхода и общепризнанного правового понятия терроризма.

Российские исследователи В.В. Витюк и С.А. Эфиров полагают, что выработать общую дефиницию терроризма вполне возможно, если «соблюсти несколько элементарных логических условий». Во-первых, надо четко различать употребление понятия «терроризм» в прямом и переносном смысле» [22,с.111]. В данном случае В.В. Витюк и С.А.Эфиров имеют в виду жонглирование такими словосочетаниями, как «экономический террор», «информационный террор» и т.п. Во-вторых, необходимо отличать терроризм от других «форм и методов вооруженного насилия, террористический характер которых сам по себе не доказан». В-третьих, «определение терроризма должно быть принципиально полным», включая признаки, объединяющие его с другими формами насильственных действий, но главное - те «специфические характеристики, которые отделяют террористическое насилие от нетеррористического». В-четвертых, «надо учитывать, что действия, составляющие специфику именно терроризма, в рамках других форм вооруженного насилия носят частный или вспомогательный характер».

Однако нетрудно заметить, что дефиниция, предлагаемая выше, также не носит универсального характера и привязана, прежде всего, к терроризму 1970-1980-х годов на Западе [22, с. 34], поэтому, на наш взгляд, несколько устарела.

По-видимому, дать общее определение терроризма весьма затруднительно (если вообще возможно), хотя очевидно, что его неотъемлемыми чертами действительно являются угроза жизни и безопасности людей и политическая мотивировка применения насильственных действий.

Анализируя антитеррористические законодательства ряда стран, мы можем увидеть схожесть в дефинициях терроризма. Так, в Турции в 1991г. был принят закон «О борьбе с терроризмом» в статье 1 которого он трактуется как «различного рода деятельность, проводимая одним человеком или группой лиц, являющихся членами организаций, которые при помощи одного из методов насилия… ставят своей целью изменение политического, правового, социального и экономического устройства» [22,с.40-85]. Перуанский законодатель под терроризмом понимает «провоцирование, создание или поддержание страха у населения либо его части; действия, способные нанести ущерб или серьёзно нарушить общественное спокойствие или повлиять на международные отношения или безопасность общества и государства» (Из Нормативного акта №25475 «Преступления, связанные с терроризмом»). Ещё в 1948 г. Временный государственный совет Израиля издал Указ «О предотвращении терроризма», в котором к разряду террористических организаций относились «группы людей, применяющие насильственные действия». В Италии по данному вопросу был принят Закон № 191 от 18.05.1978г., в котором в самом общем виде терроризм определяется как систематическое применение насилия против личности и имущества в целях создания во всем обществе или его части напряжения и неконтролируемого страха для достижения определенного политического результата. Сходные положения содержатся в законодательстве США, ФРГ и некоторых других стран. [22,с.40-85].

Приведенные выше законодательные формулировки позволяют констатировать, что в сфере борьбы с терроризмом позиции отдельных государств постепенно сближаются. В этой связи можно спрогнозировать перспективу сближения национальных антитеррористических законодательств (этот процесс протекает весьма интенсивно в рамках СНГ) вплоть до выработки единых и обязательных для всех государств международных правовых антитеррористических актов. Однако было бы нецелесообразно форсировать этот сложный, а потому требующий значительных усилий и времени процесс. Следует учитывать, что терроризм многообразен по своей природе, целям, формам. Разные страны по-разному ощущают угрозу терроризма, а сам терроризм имеет характерные именно для данной страны объекты посягательства. Нельзя не учитывать и то, что, проводя в жизнь внешнюю политику, государства руководствуются национальными интересами, которые могут не совпадать. Весьма трудно избежать «двойного стандарта» в оценках террористической угрозы.

Отечественный ученый С.Т. Абдрахманов замечает, что «терроризм - это деяния, совершаемые общеопасным способом, включающие посягательства на человека с целью нарушения национальной, экономической общественной и иной безопасности государства, организаций и учреждений, оказания влияния на решения государственных, общественных организации и органов, иностранных государств, международных организаций, создания паники и страха у населения, а также у круга лиц, от которых зависит решение поставленной террористами задачи, а также угроза его совершения» [23,с.98].

Таким образом, мы изложили краткую характеристику основных определений терроризма. Однако не следует забывать, что при всем многообразии этих форм, терроризм преследует одну цель - сделать власти и людей заложниками своих интересов, вызвав у населения чувство страха, паники, незащищенности.

Все причины возникновения терроризма, перечисленные выше, являются постоянными и активно используются в рамках осуществляемых по данному вопросу исследований. Мы все чаще становимся очевидцами полномасштабной социальной и даже психологической поляризации населения. В связи с чем, полагаем уместным затронуть и биоэнергетическую концепцию развития терроризма. Данная концепция была выдвинута учеными-ноосферологами, и, на наш взгляд, является весьма интересным теоретическим решением в проблеме детерминации терроризма. Американские учёные-ноосферологи провели исследование природы терроризма и агрессивности, связанной с

биогенетической и психологической природой насилия. По мнению авторов теории, биоэнергетическая концепция – модернизированная форма социального дарвинизма. Обе концепции уходят корнями в психологическое учение фрейдизма и ещё глубже в область юнговского бессознательного — архетипам: «Склонность к агрессивному поведению является неистребимым инстинктом человеческой природы… Эволюция цивилизации есть… непрерывный процесс внутренней борьбы между инстинктами сохранения и воспроизводства жизни и инстинктом агрессии и истребления». Этому определению соответствует также утверждения Дж. Вилсона: «Современное насилие (терроризм) – это своеобразная форма невротического протеста личности». «Архетипы» представляют собой формализованные образы поведения людей. Они выступают как глубинные осадки психики человека, накапливаемые в течение тысячелетнего опыта приспособления и борьбы за существование не только одного индивида, но и общности в целом. «Архетипы» лежат в области «коллективного бессознательного», которые заключают в себе скрытые следы памяти человеческого прошлого, национальной истории. Но это только видимая часть айсберга. Основная же находится в мире невидимом, в мире тонких планов и энергий. Так, в концепции Всеобщей Ноосферной Духовно-Экологической Конституции Человечества (зарегистрирована как интеллектуальная собственность России. Авторы: Гордина Л.С., Лимонад М.Ю.- прим. автора), Человек представлен в три-единстве: космического, биологического и социального. Таким образом, учёные- ноосферологи проникают в область самих причин или корней терроризма. Так, исследователем из Казахстана В. Инюшиным, с которым тесно сотрудничает НДЭАМ, представлены данные по проблеме терроризма, связанные с тем самым миром причин. В общем виде одна из причин обозначена учёным так: «Нельзя думать, что психика – это изолированная система, не реагирующая на внешние воздействия. Взаимодействие психики с экзогенной средой – космическими излучениями, магнитными бурями на Солнце, электромагнитными полями, количеством зарядов в атмосфере Земли, холодной геоплазмой Земли – является важной составляющей в единстве: Человек-Земля-Космос».

Так, акт смертной казни сопровождается выходом огромного количества биоплазмоидов при деструкции биоплазменного тела (биополя) преступника. Причём, такие биоплазмоиды содержат негативную информацию против общества, в котором ранее жил преступник. Биоплазмоиды ассимилируются психоэнергетическими структурами, особенно молодыми людьми и младенцами, в том числе ещё не родившимися. Аналогичный эффект имеет место и при терактах, когда погибает большое количество людей, а иногда жертвой теракта становится и террорист-самоубийца. «Возникает парадоксальная ситуация, - отмечает В. Инюшин, - убивая, общество создаёт себе десятки, сотни новых преступников, наполненных ненавистью к этому обществу. Так рождаются будущие террористы! В то же время каждый новый теракт создает будущих террористов, которые разрушают общественные структуры. Возникает поле психоэнергетической агрессии, с которым очень трудно бороться гуманитарными или принудительными средствами. Как показывают исследования на животных и растениях, акт умерщвления белых крыс, мышей или отдельных растений повышает биоэнергетический потенциал оставшейся части популяции таких живых существ с повышенной агрессивностью. Создание новой, биоголографической (биотермодинамической) системы понимания жизни даёт основу для научно-технической революции, открывает новые перспективы в развитии экопсихологической безопасности общества, связанных с терроризмом» [23, с.46].

Все вышеперечисленные причины возникновения терроризма, на наш взгляд, являются весьма значимыми для профилактики и устранения возникновения терроризма и заслуживают серьезного внимания со стороны ученых-исследователей данной проблемы. Следует признать, что в настоящее время как в Казахстане, так и в странах СНГ осуществляется попытка адекватной оценки угрозы терроризма: совершенствуется правовая база для борьбы с терроризмом, принимаются активные меры, направленные на предупреждение и профилактику данного феномена. Проблеме терроризма на протяжении многих лет посвящаются труды учёных разных стран, исследующих эту глобальную проблему во всех ее проявлениях.

Вместе с тем, как показывает практика, несмотря на все предпринимаемые меры, причинно-факторный комплекс терроризма продолжает занимать устойчивые позиции в нашем обществе и имеет большую тенденцию роста. В связи с этим, на первый план в системе мер борьбы с терроризмом выступают вопросы его общей, специальной и индивидуальной превенции.

В действующем законодательстве Республики Казахстан правовую основу в борьбе с террористическими проявлениями составляет Закон РК «О борьбе с терроризмом» [17], Закон РК «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам борьбы с терроризмом» [24], Закон РК «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам противодействия терроризму» [18].

Однако в законодательной базе уголовно-исполнительной системы РК нет определенных норм, регламентирующих вопросы профилактики террористических преступлений в системе исполнения наказаний. В частности, ни в УголовноИсполнительном кодексе, ни в подзаконных нормативно-правовых актах нет специальных норм, уполномочивающих сотрудников органов УИС проводить целенаправленную профилактическую работу с осужденными за террористические преступления. В связи с этим, в нашем исследовании мы предлагаем соответствующие дополнения в законодательную базу по проблеме профилактики терроризма, которые способствовали бы не только решению вопросов организации профилактической работы с проявлениями терроризма, но и давали возможность прогнозирования и предупреждения совершения новых противоправных деяний данного вида.

Наряду с вышеперечисленными факторами появления терроризма, большую роль в процессе детерминации рассматриваемого феномена сыграла деятельность известной секты ассошафинов, положившей начало терроризму в древности и оставшейся популярной в период современности. По нашему мнению, деятельность данной секты послужила фундаментом в процессе развития и широкого распространения терроризма.

Казахстанское общество стремится выработать устойчивый иммунитет к терроризму. Однако в настоящее время ситуация, складывающаяся в мире, где все чаще проявляются признаки терроризма, свидетельствует о том, что необходимо разрабатывать более эффективные меры по обеспечению безопасности граждан Республики Казахстан, а именно принять ряд превентивных мер по предупреждению распространения террористических преступлений.

В целом, если говорить о превенции терроризма как о системе мер, то с позиций общественной безопасности эта система может включать в себя, во-первых, наличие разработанной доктрины безопасности, которая одновременно выступала бы как определенная идеология, способная объединить общество, и как программа действий, во- вторых, правовую основу - систему законов, позволяющих защитить интересы общества и составляющих его элементов (людей, социальных групп, политических и общественных объединений, общественного сознания и т.д.), в-третьих, систему государственных сил и органов, имеющих своей функциональной задачей обеспечение безопасности общества, в-четвертых, общественную систему безопасности, включающую в себя совокупность неправительственных, общественных, самодеятельных институтов и организаций, которая базируется на активности населения и способности общества противостоять угрозам и опасностям для него, и, наконец, в-пятых, корректную, основанную на демократических принципах, систему средств и методов обеспечения безопасности. Обязательным условием эффективного функционирования данной системы является ответственность власти перед обществом, строгое выполнение ею своих обязанностей, ограничение пределов вмешательства государства в дела общества необходимыми рамками. «Насилие рождает насилие. Терроризм вызывает терроризм, и потому террор, вообще-то говоря, практически неизбежен. И если государства будут бороться с насилием только насильственными методами, то борьба с терроризмом будет представлять собой практически бесконечный процесс» [23, с.129].

Учитывая все многообразие видов и проявлений терроризма, становится очевидным, что одной из основных задач современной юридической науки должна стать попытка выработки четкого и единообразного определения данного понятия. Такой подход, обусловленный острой практической необходимостью, позволит избавиться от существующих разночтений при толковании этого понятия, а также создаст возможности для проведения в дальнейшем грамотной превентивной политики в борьбе с терроризмом. Еще раз отметим, что мы в своем исследовании не преследуем цели сформулировать авторскую дефиницию терроризма, т.к., на наш взгляд, определения данного понятия в достаточном количестве представлены в современной юридической научной литературе. В рамках настоящего исследования гораздо больший теоретический и практический интерес представляет анализ термина «пенитенциарная профилактика терроризма».

Согласно исследованиям, проведенным по рассматриваемой проблематике, понятие профилактики терроризма среди осужденных в местах лишения свободы не нашло своего отображения в работах зарубежных авторов, посвященных отдельным вопросам профилактики преступлений в системе исполнения наказаний. Среди работ отечественных авторов также не обнаружилось исследований, посвященных непосредственно проблеме пенитенциарной профилактики терроризма. Недостаточная разработанность и дискуссионность некоторых аспектов исследуемой тематики дает нам основание утверждать о необходимости глубокого детального изучения содержания данного института и определения четкого понятия «пенитенциарной профилактики терроризма». Представляется, что научно обоснованное проведение действенных профилактических мер в борьбе с терроризмом в местах лишения свободы предполагает глубокое осмысление данного процесса, его качественного содержания, обнаружение наиболее эффективных методов работы с данной категорией осужденных. Разработка определения профилактики терроризма в системе УИС в данном диссертационном исследовании включает расширенное толкование и соотношения таких понятий как «профилактика преступлений», «пенитенциарная профилактика», «профилактика терроризма», этимологии этих слов и их общественного понимания.

Прежде всего, рассмотрим понятие «профилактика преступлений». Известный ученый-криминолог А.Б. Сахаров под профилактикой преступлений понимает определенную систему специальных мер и видов деятельности, направленную на устранение и нейтрализацию причин и условий, способствующих совершению преступлений [25, с.69].

Согласно мнению Ю.М. Антоняна, профилактика преступлений составляет часть предупредительной работы, содержанием которой является целенаправленное выявление и устранение причин преступности и условий, ей способствующих, а также причин и условий конкретных преступлений, отдельных групп преступлений и отдельных видов преступности. Чем успешнее будет осуществляться профилактика, тем меньше придется затрачивать усилий и средств на пресечение, раскрытие и расследование преступлений [26,с.8].

По мнению А.Х. Миндагулова, под данным явлением следует понимать специфическую область регулирования общественных отношений с точки зрения поиска и обнаружения причин и условий преступности, а также разработки мер по их устранению [27,С.7].

В настоящем исследовании, наряду с понятием «профилактика», мы также оперируем понятием «предупреждение». Предупреждение преступлений означает, прежде всего, действие (комплекс действий) или систему согласованных действий, т.е. деятельность определенных социальных субъектов по воздействию на определенные предметы и явления (факторы) в целях ликвидации либо нейтрализации причин и условий, порождающих преступления [28,с.150].

По мнению Е.О. Алауханова, строгое соблюдение уголовно-исполнительного законодательства, неуклонное следование принципам законности, профилактика и предотвращение преступлений – важнейшее условие предупреждения преступлений среди осужденных в борьбе с рецидивной преступностью в исправительных учреждениях уголовно-исполнительной системы. В этих целях ИУ выявляют причины преступлений, совершенных осужденными, и условия, способствующие их совершению, разрабатывают и осуществляют мероприятия, направленные на их устранение: выявляют лиц, от которых можно ожидать совершения преступлений, принимают меры по оказанию на таких осужденных необходимого воспитательного и предупредительного воздействия, осуществляя, таким образом, индивидуальную профилактику [28, с.429].

Проблемам профилактики преступлений посвящено множество трудов таких известных ученых-криминологов, как Г.А. Аванесов, Ю.М. Антонян, М.М. Бабаев, Ю.Д. Блувштейн, А.Э. Жалинский, С.Я. Лебедев, В.А.Плешаков и др. Однако «разнобой» в трактовке понятий «профилактика» и «предупреждение» лишний раз свидетельствует о недостаточной проработанности учения о профилактике преступности в части понятийного аппарата. Учитывая данный факт и ориентируясь на прикладное значение результатов исследования, эти два термина, по нашему мнению, являются равнозначными, поскольку определение и разграничение данных понятий не является нашей задачей.

Сразу оговоримся, что мы, рассуждая о предупреждении и о профилактике преступлений как о равнозначных понятиях, зачастую имеем в виду именно профилактику в ее вышеозначенном нами понимании. Об этом свидетельствует и формулировка названия настоящего исследования. Кроме того, данное понятие соответствует позиции законодателя, исходя из принятия Закона РК «О профилактике правонарушений» [29] .

Если рассматривать пенитенциарную систему в целом, то под ней (от лат. poenitentia - раскаяние) понимается государственный институт, ведающий исполнением уголовных наказаний, наложенных на граждан в соответствии с законом [30]. Данный институт обеспечивает исполнение наказаний не связанных с лишением свободы, связанных с лишением свободы, а также содержание подследственных с момента заключения под стражу до суда.

По мнению А.И. Долговой, под «пенитенциарной преступностью подразумевается преступность в пенитенциарных учреждениях, местах лишения свободы» [31,С.338]. Аналогичного мнению придерживается О.В. Старков, понимая под пенитенциарной преступностью преступность, совершенную в местах лишения свободы, то есть, в пенитенциарных учреждениях [32,с.647].

Следовательно, под пенитенциарной профилактикой следует понимать комплекс специальных мер, направленных на устранение и нейтрализацию причин и условий, способствующих совершению преступлений среди осужденных в пенитенциарной системе.

«Под профилактикой терроризма понимается воздействие рычагов социального контроля общества, его гражданских институтов, отдельных граждан, на факторы детерминации, результатом которого предстает сокращение или желательное изменение структуры данного преступления и нивелируется потенциал возможных преступных деяний. В результате данного воздействия преобразуются отношения между людьми, что приводит к нейтрализации причинной базы преступления… Работа направлена именно на недопущение преступления, что является главным отличием профилактики от иных видов социальной деятельности…Весь потенциал профилактических средств и методов направлен на выработку у личности законопослушного поведения… Свое предпочтение превенции отдавали еще Платон и Аристотель, Ш. Монтескье и Ч. Беккариа… Идеи приоритета профилактики развиты отечественными криминологами - Г.А. Аванесов, Ю.Д. Блувштейн, Л.Д. Гаухман, А.И. Долгова, А.Э. Жалинский, К.Е. Игошев, Г.А. Миньковский…» [33,с.118].

Следует отметить, что понятийный аппарат всех вышеперечисленных авторов, трактующих понятия профилактики преступлений, пенитенциарной профилактики и профилактики терроризма в своих, отличается единообразием и не учитывает специфики профилактической работы в системе исполнения наказаний.

Считаем необходимым подчеркнуть, что в настоящем исследовании мы не рассматриваем вопросы борьбы с терроризмом в местах лишения свободы, поскольку данного рода преступлений, в соответствии с официальной статистикой, в настоящее время не существует. Исследуя проблемы профилактики терроризма в исправительных учреждениях, мы акцентируем внимание исключительно на применении специальнокриминологических мер в отношении осужденных за террористические преступления, поскольку данная категория осужденных имеет тенденцию к возрастанию, в связи с чем, по-нашему мнению, назрела необходимость в специальном воздействии на лиц, отбывающих наказание за совершение соответствующих деяний, а также на выявлении подобной акцентуации у иных осужденных. В этом заключается главная задача пенитенциарного воздействия на лиц, являющихся носителями террористических ценностей и общественно-опасных экстремистских установок.

В ходе исследования нами был проведен комплекс специально-криминологических мер в отношении рассматриваемой категории осужденных, в результате которых нами было сформулировано понятие пенитенциарной профилактики терроризма. Не претендуя на универсальность разработанного нами понятия, полагаем, что оно в дальнейшем может быть подвергнуто дополнению и корректировке в рамках других специальных исследований.

Задача существенно усложняется тем обстоятельством, что исследование подобного вопроса проводится впервые и отсутствует возможность получить соответствующие сведения из специально-научной литературы по данной проблематике. Изучив эмпирическим путем особенности личности осужденных за террористические преступления, и проанализировав их, мы пришли к выводу, что под пенитенциарной профилактикой терроризма следует понимать систему мер специального и индивидуального характера, направленную на предупреждение террористических преступлений, а также на прогнозирование и коррекцию поведения осужденного в местах лишения свободы в целях дальнейшего предупреждения террористических преступлений. Таким образом, под пенитенциарной профилактикой терроризма подразумевается профилактическая работа, направленная на осужденных именно в местах лишения свободы.

Список использованных источников

1. Дарменов А.Д. Криминологические аспекты борьбы с религиозным экстремизмом в Республике Казахстан: дисс. … канд. юрид. наук. – Алматы, 2006. - 175 с.
2. Словарь иностранных слов. - М., 1987.- 1094 с.
3. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М., 1994.- 1084 с.
4. Методические рекомендации по пресечению распространения в исправительных учреждениях нетрадиционных религиозных течений, содержащих факты проявления религиозного экстремизма исламского направления/ Под общ. ред. Ш. Шаяхметова. - Костанай, 2009.- 54 с.
5. Мирский Г. Экстремизм, терроризм и внутренние конфликты в «третьем мире» // Мировая экономика и международные отношения. - 1988. - № 8.- С. 68-80.
6. Тукумов Е.В. Религиозно-политический экстремизм как угроза региональной и национальной безопасности стран Центральной Азии. дисс. … канд. полит. наук. - Алматы, 2004.- 180 с.
7. Игнатенко А.А. Исламский радикализм как побочный эффект «холодной войны» // Центральная Азия и Кавказ. – 2001. – № 1(13). – С. 114-131.
8. Даль В.И.Толковый словарь живого великорусского языка, М.,1956.- Т.4.- 940 с.
9. Советский энциклопедический словарь /Гл. ред. А.М. Прохоров. - М.: Советская энциклопедия, 1982. - 589 с.; Краткий политический словарь. - М.: Политиздат, 1964. - 264 с.; Военный энциклопедический словарь. -М.: Воениздат, 1984.- 317 с.
10. Антонян Ю.М. «Терроризм. Криминологическое и уголовно-правовое исследование». - М.,1998 .- 212 с.
11. Емельянов В.П. «Терроризм как деяние и состав преступления». Харьков, 1999. - 198 с.
12. Белявский Д.Г. «Детерминанты терроризма как социально- правового явления»: дисс. … канд. юрид. наук. - М., 2007. - 166 с.
13. Практика борьбы с терроризмом за рубежом. – М.: ВНИИ МВД России, 1999. - 185 с.
14. Закон Российской Федерации «О борьбе с терроризмом» // http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_58840/
15. Завотпаев Р.Т.Терроризм: исторический и уголовно-правовой аспекты.- Караганда, 2005.- 243 с.
16. Комментарии к Уголовному кодексу РК / Под ред. Борчашвили И.Ш.- Алматы: Жеты жаргы, 2007. - 965 с.
17. Закон Республики Казахстан «О противодействии терроризму» от 13 июля 1999 года № 416 // http://adilet.zan.kz/rus/docs/Z990000416_
18. Закон РК «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам противодействия терроризму». -2010г.- №266-4
19. Босхолов С.С, Литвинов Н.Д. Проблемы нормативного регулирования борьбы с терроризмом в современной России //Актуальные проблемы борьбы с организованной преступностью: мат-лы науч.-практ.конфер. - Калининград, 1997. - С.70-82.
20. Овчинникова Г.В. Терроризм: Серия “Современные стандарты в уголовном праве и уголовном процессе” / Науч. редактор Б.В.Волженкин. СПб., 1998. - 136 с.
21. Laqueur, Walter. Interpretations of Terrorism - Fact, Fiction and Political Science // Journal of Contemporary History.-1977.- С.15-16.
22. Витюк В., Эфиров С. «Левый» терроризм на Западе: история и современность. - М., 1987. - 126 с.
23. Абдрахманов С.Т. Уголовная ответственность за терроризм по законодательству РК: дисс. … канд. юрид. наук. - Бишкек,2005. - 178 с.
24. Закон РК «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам борьбы с терроризмом».- 2002. -№ 295-II.
25. Сахаров А.Б. Социальная система предупреждения преступности // Советское государство и право. - 1998. - №11. - С.69-75
26. Антонян Ю.М. О понятии профилактики преступлений. Вопросы борьбы с преступностью. - 1977. - № 26. - С.8-18
27. Миндагулов А.Х. Профилактика преступлений. - Алматы, 2005. - 178 с.
28. Рогов И.И., Алауханов Е.О. Криминология. - Алматы, 2006. - 250 с.
29. Закон Республики Казахстан от 29 апреля 2010 года № 272-4 "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам профилактики правонарушений" // http://adilet.zan.kz/rus/docs/Z100000271_
30. Интернет. Википедия. Терроризм - понятие из Википедии. Идеология. // https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A2%D0%B5%D1%80%D1%80%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B7%D0%BC
31. Криминология Учебник для юридических вузов. /Под общ.ред.д-ра ю.н., проф. Долговой А.И.- М.: Норма.- 1997.- 538 с.
32. Старков О.В. Пенитенциарная преступность. Криминология. - М., 1999. - 747 с.
33. Гриб Н.В. Криминальные аспекты противодействия терроризму в современной России: дисс канд.юрид.наук.- СПб., 2005.- 178 с.