Проблема кочевой государственности усуней

Вопросы истории политической власти кочевников древнего Казахстана вызывали огромный ин­терес у востоковедов и историков В.В.Бартольда, Э.Шаванна, А.Н.Бернштама, Л.Н.Гумилева, М.Мори, Х.Эчеди, Л.Габэн, К.Ширатори, Ю.А.Зуева, С.Г.Кляшторного, К.И.Петрова, Е.И.Кычанова и многих других. Целью нашего исследования является попытка рассмотрения признаков госу­дарства на примере усуньского общества.

Существенный вклад в изучение политической структуры и организации усуньского общества внесли работы Ю.А.Зуева, К.А.Акишева, Л.А.Боровкова и других, которые, опираясь на сведения китайских источников, рассмотрели причины возникновения политической организации, её место и структуру в усуньском обществе, иерархию и значения должностных лиц в государстве Усунь, а также указали причины миграции усуней.

Интерес исследователей к данной теме можно объяснить рядом обстоятельств:

• во-первых, интерес к изучению политического устройства Усунь-го во многом связан с изуче­нием и теоретическим осмыслением политической истории кочевых государств древнего Ка­захстана;
• во-вторых, государство Усунь-го было первым раннегосударственным образованием на терри­тории древнего Казахстана.

Для начала нам необходимо выделить основные элементы структуры государства для его со­поставления с кочевническими государственными образованиями Евразии, для подтверждения или опровержения тезиса о наличии государственности у усуней во II в. до н.э.

В качестве основных признаков государства в политологической науке выделяются три: территориальное деление, систематическое налогообложение, выделившееся в отдельную сферу дея­тельности управление, и наличие бюрократического аппарата. В качестве дополнительных критериев выдвигаются плотность населения, уровень урбанизации, развитие письменности, фикси­рованное законодательство, достаточно сложная социально-политическая стратификация обще­ства, сочетающаяся с эксплуатацией различных форм [1]. Но данная схема более приемлема для земледельческих государственных моделей западных и восточных обществ, чем для кочевников. Выделяемые исследователями три основных признака государства, сформулированные Ф.Энгельсом в известной работе «Происхождении семьи, частной собственности и государ­ства», не соответствуют определению степени социального развития обществ евразийских степей [2]. При изучении политических образований нельзя отметить ни территориального раз­деления (так как население делилось по родам), ни публичной власти, ни постоянной системы налогов, поэтому к нашей работе применительно использовать критерии государства, выде­ляемые М.В.Воробьевым. Он считает, что о существовании государства можно говорить лишь при наличии, во-первых, зафиксированного в источниках его провозглашения как сознательного поли­тического действия, точно ориентированного во времени; во-вторых, названия государства и соответствующего прозвища его жителей; в-третьих, осознания правящей верхушкой себя в каче­стве правителей государства с принятием монархических титулов [3].

1. Так, при существующей типологии вариантов образования степных держав: 1) монголь­ский путь — посредством узурпации власти; 2) тюркский — в процессе борьбы за независимость; 3) гуннский — путем миграции на территорию земледельческого государства; 4) хазарский — в ходе сегментации крупной «мировой» степной империи государство Усунь вписывается во вторую модель, для которой было характерно становление государственности в процессе борьбы за независимость.

На этапе первоначального становления как государственного образования усуням прихо­дилось сталкиваться с более мощными в военно-политическом отношении государствами хуннской государственности, юечжи и, наконец, могущественной Ханьской империей, что вынудило усуней решиться на массовую миграцию на Запад, в Семиречье, где, по мнению исследователей, была окончательно завершена их политическая консолидация, начатая еще на Востоке в Сичэне (т.е. «За­падная стена»). Еще будучи в составе хуннской конфедерации, усуни произвели некоторую реоргани­зацию войска по типу хуннов [4].

Таким образом, вызреванию государственности усуней способствовали непрерывные войны, которые ускорили процессы эволюции начальных форм государственных институтов, а также преодоление племенной раздробленности и создание структуры общества, наиболее отвечающей по­требностям мобилизации и организации военных сил. Этого удалось достигнуть посредством сочетания племенной и военной структур и подчинения первой последней. Одновременно в процессе такого завоевания на смену обычной децентрализованной организации кочевников приходит сильная и централизованная организация, без которой невозможно покорение оседло-земледельческих государств.

1. Сравнительный анализ структуры политической власти хуннского и усуньского государств показывает, что для усуней хуннская модель послужила основой их политического устройства. Об этом свидетельствуют схожесть триальной системы, военно-административной системы, место и значение совета старейшин и титулатуры. Одним из существенных моментов в структуре поли­тической власти усуней и хуннов является сосуществование дуальной системы и института сопра- вительства. Источники свидетельствуют о наличии в обоих государствах разделения территории на две части, правителя в каждой из двух составляющих государства, а также наличие особого титула у младше­го соправителя и принадлежность последнего к одному роду с главным правителем. Однако у усу- ней отсутствовали: назначение младшего соправителя инвеститурой главного правителя, ненаследо- вание младшим соправителем главного престола, вступление младшего правителя в дипломатические отношения с другими государствами и вести войну без санкции главного правителя. Кроме вышепе­речисленных соотношений, у усуней отсутствовали признаки подчиненности младшего соправи­теля главному правителю, младший правитель не занимал западную часть государства.

В отличие от хунну в государстве Усунь в результате внутриполитического кризиса триальная система была заменена дуальной, был изменен принцип престолонаследия, т.е. от прямого к удельно-лестничной системе, а само усуньское общество было менее милитаризованным, децентрализованным.

1. О становлении государственности у усуней свидетельствуют китайские хроники, в ко­торых употребляется термин «Усунь-го» — усуньское государство, «Син-го» — кочевое государ­ство и редко «Бу-цзы» — племенной союз.
2. Высшим лицом государства является гуньмо, обладавший высшей законодательной властью. Он представлял ее в политических и экономических отношениях с другими странами и народа­ми. В его компетенцию входило объявление войны и мира, заключение политических договоров и династических браков, право распределения добычи и т.д. Власть усуньского гуньмо, как и власть правителей других кочевых государств, основывалась на внешних источниках, а во внутренних делах своего государства гуньмо обладал меньшими полномочиями, поскольку все внутриполитические решения принимались племенными вождями и старейшинами родов. Ширатори считал, что иерог­лиф «мо» в древности звучал как «бак», «гунь» или «кунь» и означал «великий», т.е. титул прави­теля усуней [5].

Китайские письменные источники обозначили титулатуру и номенклатуру должностей усуней и на их основе были определены функции и полномочия должностных лиц, их место и значение в военно­политической иерархии общества. Можно определенно сказать, что в условиях кочевого общества структура власти по своим функциональным и другим параметрам сочетала в себе военный и гражданский характер. Титулатура делилась на высших и низших чиновников. Так, по хуннской модели усуни высшими признавали четырех князей — Сян-далу, Ю-далу (правый), Цзо-далу (левый) — вели­кий военачальник и Да-гян — великий предводитель. Остальные считались низшими государствен­ными рангами. В свою очередь каждый из вышеперечисленных высших должностей имел своих помощников, военачальников, подразделяющихся на левое, правое крыло. Высшие должности левого крыла назначались из числа родовичей гуньмо [5]. Низшие среди них — Дин-хоу — зависимые (вас­сальные) князья, но были, возможно, и более мелкие. Все должностные лица и чиновники, бес­спорно, относились к социальной верхушке.

У усуней имелась определенная прослойка служилой знати. В первую очередь это дружина гуньмо и двух наследников престола, состоявшая из конницы (30 тысяч, т.е. 10 тысяч у каждого), связанная с ними отношениями личной преданности. Основное население Хуннской державы со­ставляли простые кочевники-скотоводы.

В письменных источниках отсутствуют сведения относительно существования у усуней рабо­владельческих отношений, хотя источники свидетельствуют об угоне усунями во время военных на­бегов на хуннов населения, «.. когда в I в. до н. э. гуньмо Вэн Гуйми (Фэй-ван), внезапно напав на хунну, захватил 40 000 человек в плен и увел их с собой при возвращении». Но, как показывают сравнительно-исторические исследования, ни в одном из скотоводческих обществ рабство не по­лучило значительного распространения (К.А.Акишев, А.М.Хазанов и другие).

Письменные источники фиксируют высокую степень социальной дифференциации усуньского об­щества, существования структур управления и социального неравенства. Но наиболее достоверным подтверждением их существования является археологический материал, дающий возможность не только отметить факт социального неравенства в усуньском обществе, но и условно расчленить его на главные социальные группы. Памятники усуньской культуры распространены на огромной терри­тории Семиречья, Ферганы (частично) и, по-видимому, северной части Восточного Туркестана. Археологические исследования памятников культуры усуней Семиречья (около двух тысяч), про­веденные в 50-60-е и 80-90-е годы XX в., показывают их четкое разделение на три типа. Так, пер­вый тип представлен большими курганами диаметром 50-80 и 8-12 м высотой. Размеры второго типа варьируются в пределах 15-20 м и диаметром до 1м высотой. Третий тип представлен в виде небольших насыпей диаметром 5-10 м и 30-50 м высотой. Размеры и глубина могильных ям соот­ветствуют показателям размеров курганов [6]. Анализ соответствия размеров погребального соору­жения и инвентаря позволяет сделать выводы о высокой степени социальной дифференциации усуньского общества, которое по своим параметрам соответствовало государству, о выделении, помимо социальной верхушки, — военачальников, служителей культа, богатых представителей общества, рядовых общинников-скотоводов.

1. Судя по археологическим данным, основным маркером военнизированности кочевого общества является присутствие в погребальных конструкциях вооружения, но в большинстве погребений он либо незначителен, либо отсутствует, что свидетельствует о том, что значительная часть населения была лишена оружия. По-видимому, вместо вооруженного народа появились дружины великого и малого гуньмо. Эти дружины служили опорою их власти не только при внешних войнах, но и при народных волнениях. А это уже свидетельство об элементах государственной власти.
2. Как показывают многочисленные исследования ученых, неравенство, пусть даже в самой примитивной форме, существовало всегда. В источниках сообщается о том, что гуньмо и вож­ди, используя свою власть и экономическое положение, захватывали лучшие участки паст­бищ в личное пользование. Значительный интерес представляет сообщение Бань-Гу о великом гуньмо Цылими, запретившем населению пасти свой скот на его пастбище. Кроме того, в усуньском обществе существовала и частная собственность. Так, в частности, упоминается, что богатые имели до 4-5 тысяч лошадей, являвшихся мерилом богатства, и на них ставились родо­племенные тамги. Еще одним доказательства частной собственности являются печати из золота и серебра — показатели власти данного лица. Об этом свидетельствуют не только письменные источники, но и археологические находки глиняных печатей в усуньских погребениях.
3. Китайские хроники сообщают о наличии ставки гуньмо, находящегося в городе Чигу- чен, что подтверждается и археологическими раскопками в Илийской долине, что является непо­средственным свидетельством наличия административной резиденции государства.
4. Создание централизованной военно-административной системы повысило управляе­мость и боеспособность усуней, что позволило усуньскому государству активно участвовать в по­литических событиях в Западном крае. Есть основания предполагать, что под властью или под влиянием усуней находился ряд владений или племен. Например, в «Цяньханьшу» указывается, что усунь «подчинил себе многие другие владения», в «Давань-чжуань» — «напал на соседние ма­лые владения», а Янь Ши-гу уточняет: «как только подчинит, то превращает в вассалов». Вероятно, такими племенами и владениями были хюсюнь, гюаныу (цзюаньду), юйту или уш. Все они по обычаям и одежде племена, близкие усуням. В I в. до н.э. во владении Согюй или Яркян, по просьбе местных старейшин и повелителя, сын гуньмо Ван-Гуй-ми Ваньнянь стал повелителем всех кочевых племен, живших на территории Центральной Азии, от Кореи на востоке до Кара- шара на западе, от границ Китая на юге до Байкала на севере [7].

Также усуни принимали непосредственное участие в антихуннской коалиции. Разгромив хуннов в нескольких сражениях, оттеснив хуннов из земледельческих областей и торговых путей, усуни приоб­рели могущество. Данный факт показывает степень могущества и влияния правящего дома Усунь в Западном крае как крупного образования, что не устраивало Ханьскую империю, приложившую немало сил для подрыва авторитета в крае усуней.

Необходимо отметить и роль династийных браков гуньмо с правящими домами Хунну и Хань как важный регулятор внешнеполитических отношений между ними и престижа правящего дома Усунь в Западном крае.

Однако ряд факторов предопределил непродолжительное существование, а в дальнейшем и па­дение государства Усунь:

• дипломатические интриги и военное вмешательство домов державы Хунну и империи Хань;
• трансформация триальной системы в дуальную, вызванная внутриполитическим кризисом вла­сти;
• ослабление центральной власти и падение авторитета гуньмо, олицетворявшего консоли­дацию общества.

Усуньское государство, возникнув во II в. до н.э. на территории Семиречья, прошло недолгий путь развития и становления как государства в условиях сначала хуннского вассалитета, а затем военных походов против юечжей и обретения независимости в условиях военно-политической конкуренции державы, имевшей свои особенности, обусловленные этнической спецификой и характером самого государственного образования.

Таким образом, на основе имеющихся письменных и археологических источников можно отме­тить существование системы государственного устройства, военной организации и этносоциаль­ной иерархии усуньского государства. Ряд элементов, характерных для государства, таких как суще­ствование системы власти, наличия аппарата чиновников и титулатуры, частной собственности и соци­ального неравенства, в усуньском обществе были унаследованы и развиты древними тюрками и други­ми тюркоязычными кочевниками эпохи раннего средневековья.

Список литературы

1. Быков А.Ю. Ханская власть у казахов: звания и/или должность // Этнографическое обозрение. — 2006. — № 3. — С. 120-135.
2. Энгельс Ф. Происхождении семьи, частной собственности и государства // К.Маркс. Ф.Энгельс. Избранные произведе­ния в трех томах. Т.З. — М.: Изд-во политич. лит-ры, 1986. — С. 162-178;
3. ВоробьевМ.В. Чжурчжэни и государство Цзинь (X в. — 1234 г.) Историч. очерк. — М., 1975. — С. 62-63.
4. Тынчболот Джуманалиев Эволюция политической власти кочевников Притяньшаня (II в.до н.э. - XII вв.).): Автореф. дис... д-ра ист. наук. — Бишкек, 2006. — С. 22.
5. Ширатори К. Политическая власть у кочевников // Эволюция государственности кочевников: Материалы междунар. конф. — М., 1979. — С. 124-175.
6. Акишев К.А. Государства тюркоязычных народов // Эволюция государственности Казахстана: Материалы междунар. конф. — Алматы, 1996. — 3-5 апр. — С. 34.
7. Бичурин Н.Я. Собрание сведения о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. — Алматы, 1998.— Ч. 1. — С. 245-300.