План преобразования европейского общества Клода Анри де Рувруа Сен-Симона

Клод Анри де Рувруа Сен-Симон (1760-1825) – французский мыслитель, социолог, социалист-утопист. Будучи графом по происхождению, он получил блестящее домашнее образование под руководством Д’Аламбера – известного французского математика и философа, сподвижника Д. Дидро.

В молодости в качестве офицера французской армии участвовал в Войне за независимость североамериканских колоний, был в плену у англичан. После освобождения отправился в Мексику с целью заинтересовать правительство этой страны идеей прорыть канал на перешейке между американскими материками. В 1783 г. Сен-Симон вернулся во Францию, где с энтузиазмом встретил Великую французскую революцию и даже отказался от графского титула. Одновременно занимаясь операциями по торговле с недвижимостью и финансовыми спекуляциями, создал себе крупное состояние. Во время якобинской диктатуры был заключен в тюрьму, откуда его вызволил термидорианский переворот.

Сохранив и приумножив свою собственность, Сен-Симон стал покровителем ученых, художников, деловых людей и создал собственный салон, вскоре ставший известным парижскому бомонду. Бедствия эпохи и крушение революционных идеалов привели его к идее новой науки, которая должна была вывести человечество из тупика и указать путь к совершенному общественному устройству. Почувствовав недостаток знаний, в 1799 г. он начал активно заниматься самообразованием, посещая лекции в Политехнической школе, в Париже. Быстро растратив остатки своего состояния, Сен-Симон продолжал вести разработку своих идей, изнемогая от нищеты и труда. Ситуация улучшилась, когда сначала его бывший слуга, а затем появившиеся единомышленники взяли на себя его содержание и расходы по изданию его трудов. В основе его произведений (прежде всего таких как «Индустрия», 1817-1818; «Государственный деятель», 1819; «Организатор», 1819-1820; «Катехизис промышленников», 1823-1824) лежал разработанный Сен-Симоном план создания рационального общественного строя – т.н. «промышленной системы» – идеального общественного порядка, установленного промышленниками интеллектуальной элитой для служения «наиболее многочисленным и беднейшим классам».

Сен-Симон доказывал, что путь построения нового общества, наиболее выгодного для наибольшей массы людей, лежит через расцвет промышленного и сельскохозяйственного производства, через всемирное развитие производительных сил общества и искоренение в нём всякого паразитизма. Основными чертами «промышленной системы», он считал превращение общества во всеобщую ассоциацию людей, введение обязательного для всех производительного труда, открытие равных для всех возможностей применить свои способности и введение распределения «по способностям», государственное планирование производства, превращение государственной власти в орудие организации производства, постепенное утверждение всемирной ассоциации народов и всеобщий мир при стирании национальных границ. Незадолго до смерти, в 1825 г. он выпустил один из своих главных трудов «Новое христианство», в котором писал, что Франция, идя в авангарде человечества, должна проложить Европе и всему миру путь к будущему. При этом морально-идейным знаменем нового общества должно стать обновленное христианство, которое, распространившись на всю планету и преодолев односторонность и недостатки всех существующих религий, сделает своим основным принципом лозунг «все люди – братья». Идее объединения европейских стран, а затем и всего «рода человеческого», была посвящена также изданная в 1814 г. книга «О преобразовании европейского общества». Данная книга была написана Сен-Симоном при помощи его секретаря, известного историка того времени О. Тьерри и состоит из трех частей. Основной смысл своего произведения Сен-Симон изложил следующим образом: «После ужасного потрясения, испытанного Европой, она страшится новых бедствий и чувствует потребность в продолжительном покое; государи всех евро­пейских наций собираются с целью дать ей мир. Все они как будто желают мир, все они известны своей мудростью и, тем не менее, они не достигнут намеченной цели.

Я задал себе вопрос, почему все усилия политических деятелей не могут исцелить язвы Европы и пришел к заключению, что единственным спасением для нее является общее преобразование. Я задумал план преобразований; изложение этого плана будет предметом настоящего произведения». Первая часть этого произведения является попыткой дать ответ на вопрос, какая форма правления является наиболее подходящей для европейских государств.Отвечая на вопрос, почему Венский конгресс не сможет заложить основы прочного постоянного мира в Европе,Сен-Симон писал: «Ни одному из членов конгресса не будет поручено рассматривать вещи с общей точки зрения. Каждый из них . предложит план частной политики той державы, которую он представляет, и будет доказывать, что этот план соответствует интересам всех. Австрия постарается убедить, что для спокойствия Европы важно, чтобы она пользовалась большим влиянием в Италии, чтобы ей было возвращено первенство над всей Германией; Швеция с географической картой в руках будет доказывать, что сама природа хочет, чтобы Норвегия была ей подчинена; Франция потребует восстановления ее естественных границ, которыми она считает Рейн и Альпы; Англия будет претендовать, что сама природа призвала ее надзирать за морями».

Эти «частные интересы», поддержанные силой талантов лучших дипломатов Европы, никого однако не убедят и приведут лишь к тому, что Европа вновь повергнется в печальное состояние войны, из которого тщетно старались ее вывести. Пытаясь разрешить проблему противоречивости интересов европейских государств, Сен-Симон призывал обратиться к опыту средневековья, призывая не относиться к ним с высокомерным презрением, которые хоть и представляются «эпохой тупого варварства, грубого невежества и отвратительных суеверий», но во времена которых в Европе существовала прочная политическая система, основанная на общей организации. Критикуя папство, которое, на его взгляд, больше заботилось об удовлетворении своего честолюбия, нежели чем о сдерживании честолюбия королей и держало народы в невежестве, чтобы их еще более безнаказанно угнетать, Сен-Симон все же считал, что именно при политической власти духовенства в Европе было мало, да и то незначительных, войн, а после его низвержения весь континент вступил в полосу непрекращающихся кровопролитных войн.Отмечая, что связать все европейские народы в рамках одной политической организации не является всего лишь мечтой, «ибо подобный порядок вещей существовал в течение шести веков» при доминировании папской власти в Европе, Сен-Симон подверг тщательному изучению проекты объединения европейских государств (т.е. союза монархов), предложенные Генрихом IV (т.е. Сюлли) и Сен-Пьером и пришел к заключению, что они стали бы не чем иным, как взаимной гарантией государей для сохранения их самодержавной власти. Более того, главным недостатком подобных союзов, на его взгляд, является их безусловная неосуществимость. В этой связи он отмечал, что: «Не может быть согласия без общих взглядов, а могут ли государи . иметь другие взгляды кроме частных, другой интерес кроме собственного? Если римский двор сдерживал честолюбие светских правителей, то это ему yдавалось только потому, что все члены этого двора имели общий интерес, именно главенство над всеми дворами; а также потому, что короли не выбирали ни папы, ни его совета, и никакая держава не могла их низложить».

Подмечая, что рычагом пользовались и до того, как узнали в чем сущность этого орудия, Сен-Симон писал, что политические организации существовали прежде, чем специалисты додумались их теоретически обосновать, и что организация Европы, возглавляемая папством, в том виде, в котором она существовала в XIV в. была бесконечно выше проекта аббата Сен-Пьера в силу следующих четырех основных принципов, составлявших ее сущность: «

1. 1) всякая политическая организация, учрежденная с целью связать вместе несколько народов, сохраняя каждому eго национальную независимость, должна быть систематически однородной, т. е. все учреждения должны быть следствиями единой концепции и, следовательно, правительство, на всех своих ступенях, должно быть однообразным;
2. 2) общее правительство должно быть совершенно независимо от национальных правительств;
3. 3) лица, составляющие общее правительство, должны в силу своего положения быть склонны к общим взглядам и специально заниматься общими интересами;
4. 4) они должны быть сильны тем могуществом, которое лежит в них самих и нисколько не зависеть от внешней силы, это могущество есть общественной мнение».

Отмечая преимущества принципов лежавших в основе папской организации, Сен-Симон все же писал, что невежество средневековья не дало возможности целесообразно применить эти принципы и даже сделало эту организацию вредной, так как «феодальный строй. в своей основе порочен, так как он всецело преследует интересы управляющих, в ущерб интересам управляемых». Папы нередко злоупотребляли своей властью, их власть была основана на суевериях и препятствовала просвещению народа, поэтому Сен-Симон предлагал добавить к вышеуказанным четырем принципам три новых основополагающих условия:

1. 1) как общие, так и национальные правительства должны быть основаны на «наилучшей конституции», что в свою очередь сделает возможным два последующих условия;
2. 2) члены общего правительства, должны «силою вещей работать для общего блага»;
3. 3) их сила должна основываться на «мнении, которое ничто не могло бы по­колебать, и которое существовало бы во все времена и во всех местах».

Сен-Симон считал, что наилучшей из возможных конституций, под которыми он понимал «социальный порядок, стремящийся к общему благу», будет та, в которой «учреждения организованы и власти расположены так, что каждый вопрос государственного интереса рассматривается наиболее глубоко и наиболее полно». Для этого прежде всего необходимо установить две отличные, но равные друг другу ветви власти и организовать их так, чтобы одна была склонна рассматривать вещи с точки зрения общего интереса наций (представленная королем с «почестью, но без власти», и его правительством «с властью, но без почести»), а другая – с точки зрения частного интереса составляющих ее индивидуумов (избираемая непосредственно народом нижняя палата парламента). Кроме того, должна существовать третья власть, которая бы «поддерживала равновесие первых двух и удерживала бы их в справедливых границах» (верхняя палата парламента или «корпорация людей, высоко­стоящих в общественном мнении»).

Далее Сен-Симон, подводя итог первой части своего произведения, писал, что такого рода конституция уже давно существует и народ, который осуществил ее на практике, стал благодаря ей свободным и самым могущественным из всех народов Европы: «Разве мы не видим, что Англия, с момента, когда она, почти сто лет тому назад, окончив свою революцию, установила у себя эту форму правления во всей ее полноте, с каждым годом увеличивает свое благосостояние и свое могущество? Какой народ более свободен и более богат внутри, более могуществен вовне и более искусен в промышленности, мореплавании и торговле? И чему приписать эту мощь, не имеющую себе равной, как не английской форме правления более либеральной, более сильной, более благоприятствующей счастью и славе нации, чем все формы правления Европы?» Приведя существенные аргументы в пользу того, что наилучшей из существовавших форм правления является «парламентарный строй», во второй части своей книги Сен-Симон предпринял попытку доказать, что иерархическая или феодальная система должна быть повсюду заменена парламентарной системой правления по английскому образцу, благодаря чему будет создана новая организация, более совершенная и более долговечная, чем старая ибо ее доброкачественность будет обусловлена не состоянием человеческого разума, которое со временем меняется, а будет вытекать из неизменяющейся природы вещей.

Резюмируя свои мысли, он отмечал: «Европа имела бы наилучшую из возможных организаций, если бы все составляющие ее нации, управляясь каждая своим парламентом, признавали бы верховную власть общего парламента, поставленного над всеми национальными правительствами и облеченного властью разбирать их споры». По его мнению, «общеевропейский парламент» (или «Великий парламент»), так же как и национальные парламенты европейских государств, должен был состоять из Палаты депутатов, Палаты пэров и Короля. Относительно состава Палаты депутатов, Сен-Симон отмечал, что туда необходимо допускать «только людей, которые – благодаря более обширным связям, благодаря привычкам, менее замкнутым в кругу привычек их родины, благодаря трудам, полезным не только родному народу, но и всем народам, – являются более способными скоро достигнуть той общности взгляда, которая должна быть духом корпорации, проникнуться общим интересом, который должен быть корпоративным интересом европейского парламента». На его взгляд, депутатами должны были стать те люди, которые бы представляли прежде всего науку и искусство, промышленность и торговлю, администрацию, а также правосудие, то есть то, что имеет общий интерес для всего европейского общества. Далее, к выборам могли быть допущены только те, кто умеет писать и читать; каждый миллион таких людей в Европе должен был послать в Палату депутатов по одному ученому, купцу, администратору и судью.

«Таким образом, – писал он, – если предположить, что в Европе находиться шестьдесят миллионов людей, умеющих читать и писать, то палата будет составлена из 240 членов». Депутаты должны были избираться на десять лет и каждый из них обязан был обладать по меньшей мере 25 тысячами франков поземельной ренты., «ибо собственность, не отделенная от просвещения, создает прочность правительства».

Выдающиеся люди могли бы быть избраны и без собственности, но в этом случае они тогда должны были быть наделены надлежащей собственно-стью. Имущественный ценз в Палату пэров был предусмотрен в значительно большем размере. Каждый пэр должен был обладать по меньшей мере полумиллионом франков поземельной ренты. Предполагалось, что они будут назначаться королем с правом передачи своего титула по наследству, и что число их будет неограниченно. Кроме того, двадцать пэров должны были быть избраны сразу (а затем по одному при последующих выборах) из числа выдающихся людей, оказавших наиболее полезные услуги европейскому обществу, и наделены соответствующей собственностью.

Относительно верховного главы европейского общества, Сен-Симон писал, что его власть должна быть наследственной и он должен первым приступить к выполнению своих обязанностей, взяв на себя почин в образовании обеих палат. дабы учреждение великого парламента состоялось бы без революции и без смут». Однако при этом он также отмечал, что вопрос выбора короля является настолько важным насколько и трудным, и требует самостоятельного, тщательного исследования. Вообще относительно части книги, описывающей структуру и полномочия органов «общеевропейского парламента», Сен-Симон отмечал, что впоследствии эта часть будет несомненно гораздо более обширной и подробной, однако «теперь я не увеличу ее объема, дабы не отвлекать внимания читателя от важных соображений на детали, о которых еще преждевременно рассуждать». «Великий парламент» должен был иметь в исключитeльном суверенном владении определенный город с прилегающей к нему территорией и наделен обширной компетенцией.

Данный орган мог обсуждать и принимать решения по любым вопросам, представляющим «общий интерес для европейского общества», кроме того, он бы являлся един­ственным судьей во всех межгосударственных спорах. При этом Парламент должен был принимать решения не в интересах прави­тельств, а в интересах европейских народов, ставя себе всегда целью, возможно наилучшую организацию европейского союза, даже если «какая-нибудь часть европейского населения, подчиненная какому-либо правительству, пожелает образовать отдельную нацию или подчиниться юрисдикции иностранного правительства». Сен-Симон писал, что «без внешней деятельности не может существовать внутренний мир. Наиболее верное средство поддерживать мир в Союзе – это беспрерывно направляет его к целям лежащим вне его сферы, и неослабно заниматься его важными внутренними работами». В этой связи он предлагал, что одной из основных задач

Парламента должно стать «поддержание активного состояния Европы» и всяческое способствование заселению европейской расой всего земного шара, чтобы сделать его таким образом повсюду обитаемым и доступным как саму Европу. Далее «Великий парламент» наделялся правом взимать на территории Союза «все налоги, которые он сочтет необходимыми»; осуществлять руководство над реализацией общеевропейских проектов, например строительство каналов между Дунаем и Рейном, Рейном и Балтийским морем и т.д.; ведать вопросами народного образования, включая составление «кодекса морали как общей, так и национальной и личной, который будет преподаваться во всей Европе и в котором должно быть доказано, что принципы, на которых покоится Европейский союз, суть наилучшие, наиболее твердые, единственные, способные cделать общество счастливым постольку, поскольку это позволяет природа человека и состояние его просвещения». Более того Парламент должен был установить полную свободу совести и свободное исповедание всех религий, кроме тех принципы которых будут противоречить положениям «великого кодекса морали».Учреждение и деятельность «Великого парламента» будет таким образом способствовать тому, что европейские народы будут иметь то, что «составляет связь и основание всякого политического общества: сходство учреждений, объединение интересов, согласованность правил, общность морали и народного образования».

В то же время установление европейского Парламента будет возможным лишь тогда, когда все европейские страны станут парламентскими государствами. Отмечая, что французы уже ввели у себя английскую конституцию, Сен-Симон считал, что парламентская форма правления будет последовательно установлена по всей Европе, по мере того, как все европейские народы «достаточно просветятся, чтобы оценить ее преимущества». Однако французский философ четко осознавал, что наступление этой эпохи еще очень далеко, и что в течение промежутка времени, отделяющего от нее, Европе предстоит претерпеть страшные войны и многочисленные революции.Все же он предлагал не сидеть сложа руки, а активно действовать, полагая, что к учреждению европейского Парламента можно будет приступить тогда, когда европейские страны, управляемые «представительными пра­вительствами», будут представлять из себя большую силу по сравнению с той частью, которая пока еще будет оставаться «при режиме произвола». В этой связи он отмечал, что нынешнее положение вещей в Европе таково, что англичане и французы вместе взятые бесспорно превосходят в силе всю остальную Европу (понимая при этом под силой превосходство в дипломатии и в средствах для подкупа, которыми они располагают, благодаря находящимcя в их распоряжении денежным суммам).На основе этого заключения Сен-Симон считал необходимым создание англо-французского парламента на тех же принципах, которые он предлагал в отношении «Великого парламента», с единственным исключением, что Франция будет иметь в нем только треть представительства, то есть на каждый миллион жителей, умеющих читать и писать, Англия будет посылать двух депу­татов, а Франция только одного. Такое невыгодное для Франции распределение Сен-Симон обосновывал тем, что: во-первых, «фран­цузы еще не достаточно искусны в парламентарной политике и нуждаются в опеке англичан»; во-вторых, соглашаясь на это учреждение, Англия (наиболее передовая страна того времени) должна принести «в некотором роде жертву», в то время как Франция может извлечь только выгоды.

Объединившись в рамках общего Парламента, Англия и Франция могли бы начать преобразование Европы. При этом главная цель англо-французского союза должна была состоять в его дальнейшем расширении, путем привлечения к себе других народов, поддержки «всею своею силою» сто­ронников представительского строя, с целью установления парламентской формы правления у всех европейских народов. Став парламентскими государствами, остальные европейские страны смогли бы присоединиться к теперь уже общеевропейскому Парламенту, и тогда создание Европейского союза смогло бы свершится «незаметно, без войн, без катастроф и без политических революций». Саму возможность создания англо-французского союза, абсолютно немыслимого и неосуществимого в прошлом, Сен-Симон обосновывал тем, что оба государства теперь основываются на одних и тех же политических принципах и на одинаковой форме правления. Более того,оба государства обладают общим интересом огромной важности, обусловленным тем обстоятельством, что как Англии, так и Франции угрожают большие политические потрясения, и ни та, ни другая в отдельности не могут найти средств для предотвращения надвигающейся опасности.

Французский философ писал, что: «Обе страны неминуемо пострадают, еcли не окажут друг другу взаимной под­держки, и в силу столь же счастливой, сколько и странной случайности, единствен­ное средство, находящиеся в их распоряжении против революции – это союз, который должен увеличить благосостояние каждой из них и положить предел бедствиям Европы». При этом относительно Англии, Сен-Симон привел в качестве главных аргументов такие обстоятельства, что эту страну можно сравнить с большим торговым домом, создав­шим великолепные предприятия, но задолжавшим при этом огромную сумму, если она найдет богатого компаньона, она может преуспевать и в дальнейшем, а иначе ее ожидает неминуемый крах. Как еще более шаткое, он оценивал положение самой Франции, развитие ситуации в которой он сравнивал с пятым этапом английской революции, при чем шестым этапом которой было изгнание Стюартов. Отмечая борьбу между старым и новым дворянством, недовольство промышленного и торгового сословия большими налогами и отсутствием рычагов влияния на принятие решений в государстве, всеобщее негодование тем, что Францию унизили и втиснули в ее старые границы, Сен-Симон писал, что Франция находится на вулкане и что его взрыв непременно падет всей тяжестью на короля, который в «силу привычек старого образца» является «центром и двигателем» всей государственной власти. При этом он не был сторонником революции, отмечая, что «Франция после кризиса [Великой Французской революции], ниспровергшего ее старую политическую систему, не создала себя новой».

Решение многочисленных как английских, так и французских проблем Сен-Симон видел именно в создание англо-французского союза, который помог бы Англии избежать банкротства, а Франции новой революции: «Пусть Франция в вeликодушном порыве признает, что долг Англии явился результатом теx усилий, которые ей пришлось сделать, чтобы обеспечить хотя бы одному государству Европы свободу, которая затем могла распространиться на вcе нации, и пусть она согласится разделить тяжесть жертвы, плодами которой она пользуется; пусть Англия, движимая не менее благородным порывом, предо­ставит Франции участие в преимуществах, которые она получила, благодаря сто­летнему периоду свободы; пусть колоссальность долга не пугает ни того, ни другого. Ибо, по мере того, как другие нации, становясь свободными, станут присоединяться к англо-французскому союзу, они тем самым будут брать на себя, соразмерно своему богатству, часть долга. Поэтому в интересах англо-французского союза благоприятствовать всей своей властью преобразованию Европы». Помимо Англии и Франции, Сен-Симон в своем произведении отвел особую главу и Германии, народ которой хотя и «держится своим правительством на степени низших европейских нации, но который стоит неизмеримо выше их, благодаря своему характеру, своим знаниям и своей философии». Далее констатируя, что в Германии все более чувствуетcя большое вoлнение и что у всех на устах идея свободы, Сен-Симон писал о неотвратимости революции в этой стране даже в виду того, что память о бедствиях английской и французской революций пугают германскую нацию: «Каков бы ни был национальный характер, он не может оказать никакого сопротивления силе вещей, и именно эта сила здесь действует. Без изменения в понятии собственности, не может быть изменений в социальном строе.

А сопротивление соб­ственников может быть преодолено только вооруженной силой несобственников; отсюда гражданская война, изгнания, казни, убийства». Отвечая на вопрос, что бы могло предохранить Германию от этих невзгод, Сен-Симон писал, что ничто кроме внешнего покровительства не способно решить эту задачу. Бедствия английской революции были неизбежны, ибо никакая сила в Европе не могла в то время способствовать установлению либерального правительства; Франция могла быть спасена Англией, однако Англия не только отказала в помощи потушить огонь, но постаралась его еще больше раздуть; Германия является ныне тем, чем некогда были Англия и Франция. Однако сила германской революции может быть гораздо более разрушительной, так как она должна не только изменить свой государственный строй, но ей нужно еще объединиться «в одно политическое целое и подчинить одному правительству множество отдельных правительств». В связи с этим, по Сен-Симону, первым делом англо-французского парламента должно стать ускорение преобразования Германии и деятельное содействие тому, чтобы германская революция была менее продолжительна и менее ужасна. Он был убежден, что как только Германия будет объединена под властью либерального правительства и получит парламентскую форму правления, то эта страна будет играть первую роль в Европе благодаря многочисленности своего населения, занимающего почти половину Европы, благодаря своему центральному местоположению, а также благодаря «благородному и великодушному характеру самой нации». Большую выгоду получил бы и сам англо-французский союз вследствие присоединения к нему Германии и установления общего Парламент для всех трех наций. В этом случае преобразование остальной Европы пошло бы гораздо быстрее и легче, так как «немцы, которые войдут в общее правительство, внесут в него ту нравственную чистоту, то благородство чувств, которыми они отличаются; они поднимут до себя, в силу влияния примера англичан и французов, которые, вследствие своих коммерческих занятий, более своекорыстны и менее способны отвлекаться от своего собственного интереса». Тогда, по мнению Сен-Симона, принципы деятельности Парламента стали бы более либеральными, его действия более бескорыстными и, следовательно, его политика более благоприятной и привлекательной для остальных наций.

 Подводя итог своей работе, Сен-Симон писал, что своим произведением он хотел доказать, что «установление политической системы, соответствующей состоянию просвещения, и создание общей власти, обле­ченной достаточной силой для обуздания честолюбия народов и королей, суть две меры, которые единственно могут устроить в Европе мирный и прочный порядок». Выделив данную основополагающую цель, он писал, что абсолютно неважно будет ли она достигнута на основе предложенного им проекта или будут разработаны какие-либо другие планы.

Однако, на его взгляд, несомненна желательность того, чтобы проект преобразования европейского об­щества был осуществлен самыми могущественными государствами и наиболее известными политическими деятелями, так как только проект поддерживаемый сильной властью или громким именем мог бы привлечь к себе всеобщее внимание. Критикуя проекты, которые на «тысячу ладов комбинируют элементы старой системы», Сен-Симон писал о необходимости создания организации отличающейся новым характером, и самое главное основанной на общем интересе всех европейских народов.

В этой связи он выражала надежду, что настанет время, «когда вcе европейские народы поймут, что нужно урегулировать вопросы, касающиеся общего интереса, прежде чем зани­маться национальными интересами; тогда бедствия начнут уменьшаться, смуты успокаиваться и войны исчезать;к этой цели мы беспрерывно стремимся, к ней нас увлекает ход человеческого разума!» Не соглашаясь с распространенной в то время точкой зрения, что золотой век человеческого рода относится к невежеству и грубости первобытных времен, Сен-Симон был убежден, что: «Золотой век человеческого рода не позади нас, а впереди: он заключается в совершенстве социального строя. Наши отцы его не видели; наши дети когда-нибудь его достигнут; нам надлежит проложить для них путь».

Список литературы 

1. Cен-Симон К.А. О преобразовании европейского общества // Родоначальники позитивизма. Вып. третий / Ред. Э.Л. Радлов. СПб.: Брокгаузъ-Ефронъ, 1911. С. 129.