Националистические тенденции во внутренней политике Мао Цзэдуна

Появление в 1949 году Китайской Народной Республики как нового субъекта политических отношений на мировой арене горячо привет­ствовалось Советским Союзом. Так как Совет­ский Союз надеялся обрести в лице КНР во главе с КПК надёжного союзника в деле строительства мирового коммунистического движения.

Однако, Мао Цзэдун, вставший у руля Ком­мунистической Партии Китая, стал проводить в жизнь совершенно иную политику, основанную на националистических представлениях о Китае как о центре мира «Джун Гуо», «ДжунХуа», «Да-

Гуо»: все эти термины переводятся с китайско­го как срединное или центральное государство и везде передаётся мысль о китаецентризме и главенствовании данного государства над всеми остальными. Собственно, то же подразумевает­ся в отношении ханьского населения, как доми­нирующего на территории Китая, в отношении других народов и не только на территории Ки­тая, но и за его пределами.

На протяжении длительного исторического периода, в Китае культивировалась идея о на­циональной исключительности и превосходстве китайской национальности над другими наро­дами, отсюда и происходит пренебрежительное отношение китайцев к представителям нацио­нальных меньшинств. Данные представления сохранились. Например, в Китае периода Гомин­дана одно время высказывались идеи о том, что, на самом деле, нет никакого многонационально­го Китая, а народы некитайского происхождения представлялись племенными или родовыми объ­единениями китайцев, которых можно и нужно ассимилировать [1, c. 58].

После поражения Китая в опиумных войнах в конце XIX века, по престижу китай­ской империи был существенный нанесён удар, Китаю пришлось предоставить большие право­вые и экономические льготы империалистиче­ским державам, что фактически лишило Китай его политической и экономической самостоя­тельности и превратило его в полуколонию им­периалистических держав. Всё это, конечно же, не могло ни ударить по самолюбию Китая.

Именно в этот период и происходило станов­ление личности и сознания Мао Цзэдуна. Увле­каясь древнекитайской литературой и будучи знакомым с императорами и Китаем тех минув­ших эпох, описанными в литературных произ­ведениях, Мао не мог не проводить параллель­ную линию между «великим» Древним Китаем и Китаем современным находящемся в процессе упадка, подвергшегося закабалению и пребыва­нию в полуколониальной форме от империали­стических государств.

В таком противоречивом состоянии и форми­ровалось мировоззрение Мао Цзэдуна. Видимо, данные противоречия и размышления о даль­нейшей судьбе Китая, а так же ряд других фак­торов явились основанием для появления на свет формулировки национальной идеи о возрожде­нии китайской нации, идеи, которая станет вы­ражением последующей политики Мао Цзэдуна на протяжении всей его жизни. На прошедшем в ноябре 2012 года XVIII съезде Коммунистиче­ской Партии Китая, одним из пунктов програм­мы развития была борьба за великое возрожде­ние китайской нации. Как можно заметить, идеи, выдвинутые Мао Цзэдуном, по-прежнему акту­альны в современном Китае [2].

Сразу же после своего формирования в 1921 году Компартия Китая взаимодействует с Компартией СССР. На I съезде, прошедшем в 1921 году, Коммунистическая партия Китая своей основной задачей ставит борьбу за соци­альное и национальное освобождение народов Китая. Поскольку в условиях закабалённого Ки­тая даже самоопределение китайской нации как независимой оставалось под вопросом, не гово­ря уже о национальных меньшинствах. Соответ­ственно этим реалиям и ставились первостепен­ные задачи.

Во время II съезда, прошедшего в мае 1922 года, Компартия ставила своей целью и соответ­ственно целью революции свержение импери­ализма и феодалов на территории Китая, а так же ставилась задача создание на базе районов Внутренней Монголии, Китайского Туркестана (Синьцзянь- уйгурский автономный район) и Тибета Китайской Федеративной Республики.

В 1945 году Мао Цзэдун, выступив с полити­ческим отчётом на VII съезде Компартии Китая, говорил о правильном курсе и полной поддерж­ки национальной политики Сунь Ятсена, где признавались права всех народов многонацио­нального Китая на самоопределение и создание единой Китайской Республики на базе добро­вольного согласия всех народов, которые будут туда входить: «В 1924 году Сунь Ятсен написал в манифесте I съезда Гоминьдана: «Принцип наци­ональности у Гоминьдана имеет двоякое значе­ние: во-первых, освобождение самой китайской нации, во-вторых, равноправие всех националь­ностей населяющих Китай...». Компартия Китая полностью согласна с национальной политикой Сунь Ятсена. Коммунисты должны оказывать всяческую поддержку в борьбе народных масс и национальных меньшинств за осуществление данной политики» [3, с. 550-551].

В дополнение к Уставу Компартии Китая, который был принят на VII съезде, говорилось, что Компартия Китая будет бороться за создание Новой Демократической Федеративной Респуб­лики. Об этом же говорилось и в декларации народно-освободительной армии от 10 октября 1947 года, где выдвигалось требование объеди­нить все народы Китая, «признать, что все наци­ональные меньшинства, находящиеся в пределах Китая, имеют равные права, и права на автоно­мию могут спокойно вступать в Китайскую Фе­дерацию» [4, с. 464-465].

Однако, после победы революции в Китае маоисты отказываются от прежней политики, предусматривавшей равные права всех нацио­нальностей, проживающих на территории Китая, вплоть до создания независимого национально­го государства. Хотя право на самоопределение и равноправие всех народов являлось одним из ключевых моментов в идеологии марксизма-ле­нинизма, который должен способствовать едине­нию и росту межнационального доверия. Итак, в 1954 году принимается Конституция КНР, ут­верждающая унитарный тип государственного территориального устройства. Районы с ком­пактно проживающими представителями нацио­нальных меньшинств преобразованы в районные автономии, которые, в свою очередь, являются неотъемлемой частью КНР [5, с. 31].

Данное отступление, от ранее запланирован­ной политики, явилось одним из показателей националистических замыслов маоистов, ведь получилось так, что только китайская нация получила законные права на самоопределение и построение национального государства, что ранее обещалось всем народам Китая, а вместо этого они получили возможность «устраиваться в тени китайской нации».

Итак, курс на создание федеративного Ки­тая упраздняется, вместо этого национальным меньшинствам разрешалось создать националь­ные автономии. Но почему же маоисты резко по­меняли свой курс? Конечно, одним из факторов служит стремление к «возрождению китайской нации», но, кроме того, ещё одну причину можно найти, проанализировав определённые моменты из исторического развития Китая.

На протяжении исторического развития Ки­тай вел захватнические войны, по ходу которых происходило постепенное расширение террито­риальных границ китайской империи. Прежде всего, осуществлялись захваты близлежащих районов с преимущественно некитайским насе­лением. Далее осуществлялось аннексирование земли и притеснение коренных народов. Изъя­тые земли распределялись между прибывавших на новые земли представителей китайского на­селения. Можно даже и не говорить о том, что представители коренных народов (националь­ных меньшинств) пользовались куда меньшими правами и привилегиями, чем представители ки­тайской нации.

Китайские историки 1950-х годов довольно объективно оценивали все происходящие заво­евания: «. завоевание различных национально­стей влекло за собой разрушение производства, уничтожение производительных сил, нацио­нальный гнёт и эксплуатацию, завоевания вы­зывали материальное и духовное опустошение народов, различных национальных меньшинств и ввергали их в состояние застоя либо замедляли их развитие» [6, с. 560].

Относительно методов управления, приме­няемых китайцами в захваченных районах, из­вестно, что «Маньчжурские правители устано­вили самый коварный и самый отвратительный в истории Китая национальный гнёт. Они разжи­гали национальную рознь, в частности, между ханьской и тибетской народностями. Для заво­евания Тибета маньчжурские правители послали ханьские и монгольские войска. Войска подави­ли сопротивление народа, им не возбранялось чинить насилие над жителями.» [6, с. 556-557].

Поэтому здесь можно сделать определённые выводы. Политика, проводимая Китаем, имела своей целью обрести опору в виде местной фе­одальной знати, и основная цель заключалась в удовлетворении потребностей внутреннего Ки­тая в земельных ресурсах, которые находились в дефиците. Возможно, что если бы Компартия Китая во главе с Мао Цзэдуном осуществила ра­нее запланированную политику создания феде­ративного государства с правом национального самоопределения и возможностью создания не­зависимого национального государства с отде­лением от федеративного Китая, то, возможно, многие национальные меньшинства, которые зачастую представляют собой полноценные на­роды со своей культурой, традицией, языком, историей и методами самоуправления, скорее предпочли бы образовать независимые государ­ства, тем самым лишая Китай захваченных им ранее территорий.

Чтобы оправдать свои деяния в глазах ми­рового коммунистического движения, маоисты пытались представить всё так, как будто у не­китайских народов отсутствует территориальная целостность. «В Китае нет ни одной националь­ности, живущей на определённой территории...», «поэтому система федерации никогда не будет осуществляться в Китае» [7, с. 21; 30].

Кроме того, так же утверждается, что фе­деративное устройство Китая и право на на­циональное самоопределение подорвало бы сплочённость народов Китая и создало бы благо­приятные условия для подрывной деятельности империалистов, в то же время как национальная автономия, по мнению маоистов, как нельзя луч­ше подходит и является наиболее приемлемым средством в деле укрепления единства и сплоче­ния национальностей Китая.

Всё это является проявлением одной из форм националистических тенденций в политике мао-истов, которые в тот период находились у власти. Здесь так же очевидно стремление маоистов воз­высить китайскую нацию над остальными малы­ми национальностями Китая, придавая ей статус главенствующей и единственной, имеющей пра­ва на построение национального государства. И так как китайцы составляют абсолютное боль­шинство населения, необходимо максимально учитывать их интересы.

Все эти факты говорят о том, что прово­димая внутренняя политика маоистов не пред­усматривала основания для исполнения ранее провозглашенного курса на создание китай­ской федерации. Поскольку националистиче­ские тенденции имели для маоистов приоритет­ное значение, их основной целью могло быть возрождение Китая в составе со всеми раннее принадлежавшими ему землями на принципе неотчуждаемости и неделимости территории. Поскольку данная цель руководства Коммуни­стической партии Китая могла наверняка встре­тить негодование со стороны малых народно­стей Китая, поэтому правительство во главе с Мао Цзэдуном ограничилось лишь туманными обещаниями в предоставлении национальным меньшинствам права на самоопределение. Од­нако, не имея на дальнейшее будущее таких планов, Мао Цзэдуну и его соратникам было проще с самого начала после образования Ки­тайской Народной Республики отказаться от прежних обещаний, ввиду того, что Мао Цзэ-дун имел своей целью возрождение прежнего централизованного Китая, а не Федеративной Республики.