К вопросу о совершенствовании инвестиционного законодательства Республики Казахстан

В настоящее время инвестиционное законодательство Республики Казахстан является достаточно развитым, но определенные сложности в правовом обеспечении интересов инвесторов все еще су­ществуют. В частности, сегодня на первое место выходит проблема создания надлежащих условий для осуществления инвестиционной деятельности в условиях ухудшения правового положения ин­вестора в связи с коренной модернизацией инвестиционного законодательства. В таких условиях не­обходимо дальнейшее совершенствование норм специального законодательства с целью приведения их в соответствие со сложившейся международно-правовой практикой регулирования инвестицион­ных отношений.

В настоящее время основным специальным актом, регулирующим инвестиционные отноше­ния, является Закон РК «Об инвестициях» от 8 января 2003 г. [1], который объединил нормы, регулирующие отношения, связанные с инве­стициями, и установил общий правовой режим для иностранных и национальных инвестиций, предоставив гарантии инвесторам, осуществля­ющим свою деятельность в РК. В частности, гарантии правовой защиты деятельности инве­сторов на территории РК (полная и безусловная защита прав и интересов инвесторов законами и иными нормативными актами РК, а также меж­дународными договорами, ратифицированными РК; право на возмещение убытков, причиненных инвестору в результате издания не соответству­ющего законодательству акта государственного органа, а также в результате действия (бездей­ствия) должностных лиц этих органов, в соот­ветствии с гражданским законодательством); гарантии использования доходов; гарантии прав инвесторов при национализации и реквизиции.

Вместе с тем, возникают определенные во­просы при рассмотрении отдельных положений данного закона. Во-первых, сфера регулирования закона, из которой исключены отношения, свя­занные с осуществлением инвестиций из средств государственного бюджета, и отношения, свя­занные с вложением капитала в некоммерческие организации, в том числе для образовательных, благотворительных, научных или религиозных целей. С одной стороны, вполне оправданно, чтобы отношения, связанные с осуществлением инвестиций из средств государственного бюд­жета, не входят в сферу регулирования данного закона, так как государственное инвестирование не следует смешивать с частным. Но сама фор­мулировка носит неконкретный характер, так как наряду с государственными инвестициями, есть и инвестиции, софинансируемые из средств го­сударственного бюджета, как на возмездной, так и на безвозмездной основе. Из смысла анализи­руемого положения следует, что отношения, свя­занные с государственным софинансированием, также не включены в сферу регулирования, т.к. они осуществляются за счет государственных средств. Далее, отношения, возникающие по по­воду организации и деятельности коммерческих организаций, в настоящее время регулируются гражданским законодательством и специальны­ми нормативными актами, но отношения, свя­занные с вложением капитала в некоммерческие организации, должного законодательного закре­пления еще не получили. То же самое относится и к социальным инвестициям, направленным на создание нематериальных благ, поэтому необхо­димо закрепить в действующем законодатель­стве основные начала их осуществления, хотя возможно и не следует смешивать все виды ин­вестиций в одном законодательном акте.

Во-вторых, содержащееся в законе опреде­ление инвестиций нуждается в серьезной дора­ботке. Если исходить из общей классификации инвестиций на коммерческие (капиталообразу-ющие) и социальные (интеллектуальные), то в данном случае имеются в виду только коммер­ческие инвестиции (а если точнее, то их разно­видность - прямые инвестиции). В принципе, подход законодателя понятен в виду того, что из сферы регулирования предлагаемого закона исключены отношения, возникающие при осу­ществлении социальных инвестиций, то и само определение инвестиций характеризует только коммерческие инвестиции. Однако в Законе пря­мого указания на это нет, и поэтому складыва­ется впечатление, что инвестиции, как таковые, могут вкладываться лишь в уставный капитал юридического лица или увеличение фиксирован­ных активов, используемых для предпринима­тельской деятельности, а также произведенные и полученные фиксированные активы в рамках до­говора концессии концессионером (правопреем­ником). В общем, это определение представляет некий синтез определений инвестиций, содержа­щихся в различных законодательных актах (и, в первую очередь, в утративших силу Законах РК об иностранных инвестициях и о государствен­ной поддержке прямых инвестиций). С одной стороны, вполне оправданно стремление зако­нодателя распространить инвестиционные пре­ференции только на прямые инвестиции, но, с другой стороны, непонятно зачем нужно сужать общее понятие «инвестиции», которое охватыва­ет не только прямые, но и портфельные инвести­ции, и т.п. Чтобы избежать терминологической путаницы, нужно ввести термин «прямые инве­стиции», и тогда все станет на свои места - есть различные виды инвестиций, но есть и «прямые инвестиции», при осуществлении которых пре­доставляются льготы и преференции.

В-третьих, необходимо изменить законода­тельную трактовку понятия «инвестиционная деятельность». Прежде всего, это касается тако­го признака предпринимательской деятельности, как извлечение прибыли. Бесспорно, что инве­стиционная деятельность направлена на полу­чение прибыли (как и предпринимательская), но в процессе ее осуществления возможно и жела­тельно достижение социального эффекта (улуч­шение материального благосостояния населения страны, сокращение безработицы и т.д.); эконо­мического эффекта (внедрение новых техноло­гий, развитие отсталых отраслей экономики и т. д.); экологического эффекта (разрешение су­ществующих и предотвращение будущих эколо­гических проблем, создание благоприятной для проживания окружающей среды и т.п.) и научно-технического эффекта (развитие отечественной науки и техники, инновационной деятельности и т. п.). Для этих целей и используются инвестиции во всем мире, и в первую очередь, иностранные. Так, немногим более чем пятьдесят лет назад чуть ли не самым рискованными считалась капи­таловложения в экономику Германии и Японии. Однако грамотное и умелое привлечение и раз­мещение иностранных инвестиций позволило этим странам не только выйти из экономическо­го кризиса, но и занять ведущие позиции в миро­вом сообществе. Пример, достойный внимания, тем более, что по всем показателям послевоен­ные Германия и Япония находились в гораздо худшем состоянии, чем наша республика в нача­ле 90-х г.г. ХХ в.

В юридической литературе неоднозначно подходят к определению сущности инвестици­онной деятельности, наоборот, вопрос о том, является ли инвестиционная деятельность пред­принимательской, представляется спорным. В частности, приводится такой аргумент: если мы, безусловно, признаем инвестиционную деятель­ность предпринимательской, то у любого лица, которое приобретает ценную бумагу, возникает обязанность регистрироваться в качестве пред­принимателя; поэтому инвестиционная деятель­ность в разных своих проявлениях может носить статус предпринимательской, но может таковой не являться [2, с.256]. Следовательно, инвести­ционная и предпринимательская деятельность тесно взаимосвязаны, но по своему содержанию они не всегда совпадают. И тот факт, что товары, импортируемые и предназначенные для реали­зации без переработки, в законодательном по­рядке были исключены из состава инвестиций, лишнее тому подтверждение. Ведь именно эта предпринимательская деятельность, широко и повсеместно развивающаяся в Казахстане, инве­стиционной деятельностью и не является.

Проблема соотношения предприниматель­ской и инвестиционной деятельности усугубля­ется нечеткостью законодательного определения инвестиционной деятельности. На подобные разночтения уже указывалось М.К. Сулейменовым в связи с введением в Закон об иностран­ных инвестициях термина «инвестирование», под которым понималась деятельность, связан­ная с осуществлением вложений иностранных инвестиций в объекты предпринимательской деятельности в целях предпринимательской деятельности, в целях получения прибыли (до­хода): это внесло только смешение понятий «осуществление вложений инвестиций» и «осу­ществление инвестиций», а также привело к не­равноценной замене категорией «инвестирова­ние» понятия «инвестиционная деятельность» (включающее в себя инвестирование и сово­купность практических действий по реализации инвестиций) [3, с.235]. В Законе об инвестициях термин «инвестирование» заменен на термин «осуществление инвестиций» (что в принципе одно и то же) и введено понятие «инвестицион­ная деятельность». Вроде бы наконец-то найде­но оптимальное решение проблемы надлежаще­го законодательного урегулирования, но не все так просто. С учетом того, что понятие «инве­стиции» сужено до «инвестиций в создание но­вых, расширение и обновление действующих производств», инвестиционная деятельность, в свою очередь, ограничена участием в уставном капитале коммерческих организаций либо по созданию или увеличению фиксированных ак­тивов, используемых для предпринимательской деятельности, а также по произведенным и полу­ченным фиксированным активам в рамках дого­вора концессии концессионером (правопреемни­ком) (п. 8 ст. 1). Следовательно, в очередной раз произошла подмена понятия «инвестирование» понятием «инвестиционная деятельность», и вторая составляющая инвестиционной деятель­ность (совокупность практических действий по реализации инвестиций) опять-таки осталась не урегулированной.

В-четвертых, в самом законе объединены нормы, в основном, двух утративших силу за­конодательных актов - об иностранных инве­стициях и о государственной поддержке прямых инвестиций. Но не следует забывать о том, что отношения, возникающие по поводу иностран­ных и прямых инвестиций, это не есть все инве­стиционные отношения. Более того, и название закона и определенная сфера его регулирова­ния предполагают, что им будут урегулированы отношения, связанные с инвестициями в РК, определены правовые и экономические основы стимулирования инвестиций, гарантирована за­щита прав инвесторов при осуществлении ими деятельности и порядок разрешения споров с участием инвесторов. К сожалению, так и непо­нятно, какие еще виды инвестиционных отно­шений, помимо вышеуказанных, будут регули­роваться данным законодательным актом.

В-пятых, установленный Законом об инве­стициях порядок разрешения инвестиционных споров (ст. 9), по сути дела, процедуру их раз­решения не определяет. Выделены две группы споров: инвестиционные споры (споры, вытека­ющие из договорных обязательств между инве­сторами и государственными органами в связи с инвестиционной деятельностью инвестора) и споры, не относящиеся к категории инвестици­онного спора (в законе не содержится прямого указания на то, что под ними понимается). Если исходить из смысла анализируемой статьи, то получается, что только споры между инвестора­ми и государственными органами могут быть от­несены к инвестиционным, все остальные споры инвестора инвестиционными не являются и раз­решаются в соответствии с законодательством РК. В отношении же инвестиционных споров иностранных инвесторов вообще не содержится никаких указаний. Очевидно, предполагается, что процедура их разрешения будет аналогична процедуре разрешения споров национальных инвесторов.

В-шестых, в Законе об инвестициях дано определение инвестиционного контракта как до­говора на осуществление инвестиций, предусма­тривающего инвестиционные преференции (п. 7 ст. 1). Однако данный контракт, заключаемый с уполномоченным органом - Комитетом по инве­стициям, в соответствии с которым предоставля­ются инвестиционные преференции, не может быть признан договором, поскольку он содержит только отдельные элементы договора, и по своей сути является односторонним решением компе­тентного государственного органа.

На наш взгляд, следует четко разграничивать понятия «инвестиционный контракт» - договор, и «контракт о предоставлении инвестиционных преференций» - административный акт власт­ного органа, оформленный в виде договора. В первом случае имеется в виду инвестиционный контракт как гражданско-правовой договор, во втором случае - властное решение государствен­ного органа о предоставлении инвестору нало­говых преференций, натурных грантов, и (или) освобождении его от обложения таможенными пошлинами. Разумеется, нельзя согласиться с тем, чтобы эти два различных понятия смеши­вались, чтобы избежать этого, следует законо­дательно определить, что инвестиционный кон­тракт - это гражданско-правовой договор, а в случае принятия решения о предоставлении ин­вестиционных преференций использовать иную терминологию, более точно отражающую суть данного явления (например, акт, решение и т.п.).

В литературе отмечается достаточная рас­пространенность так называемых «налоговых договоров» или «договоров инвестиционного налогового кредита» на практике. С нашей точ­ки зрения, использование термина «договор» применительно к финансовым или налоговым отношениям неоправданно, поскольку дого­ворные отношения основаны на принципах автономии воли и равенства сторон, что совер­шенно неприемлемо в финансовых или налого­вых отношениях. Другое дело, что такая прак­тика уже сложилась и вынуждает согласиться с тем, что «налоговый договор» (также как и «финансовый договор») - это фикция, приме­нение которой обусловлено, скорее, стремле­нием субъектов инвестиционной деятельности к упрощенной терминологии, чем причинами объективного характера.

Поэтому следует законодательно опреде­лить, что есть инвестиционный контракт, как разновидность гражданско-правового договора, и есть «контракт о преференциях» (раз такая терминология понятнее для инвесторов и про­ще к использованию на практике). Признавая гражданско-правовую природу инвестиционно­го договора, полагаем, что это особая группа до­говоров, объединяющая договоры разного типа, выделяемые не по видам деятельности, а по эко­номической сфере их применения (сфере инве­стиций), такие, как договоры (сделки), заключа­емые на рынке ценных бумаг (например, договор купли-продажи ценных бумаг); договор лизинга, договор строительного подряда, договор банков­ского займа и другие. Отдельную группу инве­стиционных договоров составляют договоры в сфере недропользования. Исходя из общей клас­сификации договоров, можно утверждать, что, как правило, инвестиционный договор является консенсуальным, двусторонним и возмездным. Считаем необходимым в целях дальнейшего развития и совершенствования действующего инвестиционного законодательства РК четко определить понятие инвестиционного договора (контракта), условия договора, форму и порядок его заключения и расторжения, а также отдель­ные виды инвестиционных договоров с установ­лением общих начал и правил применения их на практике.

Анализ основных положений Закона об ин­вестициях позволяет делать вывод о том, что позитивная в целом идея установления единого правового режима для иностранных и нацио­нальных инвестиций на практике реализовалась не в полной мере: вместо того, чтобы правовой статус национальных инвесторов поднять до уровня иностранных инвесторов, правовой ста­тус иностранных инвесторов был приравнен к правовому статусу национальных инвесторов. Соответственно, от такого подхода к проблеме создания равных условий для осуществления инвестиционной деятельности в республике не выигрывает никто: национальные инвесторы - потому, что их правовой статус не изменился; иностранные инвесторы - потому что их право­вое положение ухудшилось.

Принятие Закона об инвестициях является вполне закономерным. Необходим был единый основной инвестиционный закон, который бы объединил вокруг себя специальные акты, регу­лировавшие инвестиционные отношения и от­носившиеся до его принятия к различным отрас­лям законодательства. Уже с момента принятия Закона о государственной поддержке прямых инвестиций было ясно, что это первый шаг к уравниванию в правовом положении иностран­ных и национальных инвесторов.

Теперь с признанием утратившими силу за­конов об иностранных инвестициях и о прямых инвестициях можно говорить о новом этапе в развитии инвестиционного законодательства. В этот период произошла систематизация зако­нодательства о государственных инвестициях, государственном заимствовании и долге, о бюд­жетной системе и др. Принят единый кодифи­цированный закон - Бюджетный кодекс РК от 24 апреля 2004 г., в котором вопросам государ­ственных (бюджетных) инвестиций специально посвящен раздел 8 «Бюджетные инвестиции» (гл. 32 «Планирование и осуществление бюд­жетных инвестиций»; гл. 33 «Мониторинг реа­лизации и оценка эффективности бюджетных инвестиций»).

Данный этап ознаменовался также коренны­ми изменениями в законодательстве о рынке цен­ных бумаг: приняты Закон РК «Об акционерных обществах» от 13 мая 2003 г. № 415-II [4] и Закон РК «О рынке ценных бумаг» от 2 июля 2003 г. № 461-II [5]. Модернизация законодательства о рынке ценных бумаг как важной составляющей инвестиционного законодательства и глобальная перестройка самого инвестиционного законо­дательства определили серьезные структурные изменения в системе законодательства. Вокруг нового Закона об инвестициях стали группиро­ваться другие нормативные акты, отраслевую принадлежность которых в отсутствие единого инвестиционного закона довольно сложно было бы определить, поскольку это акты комплекс­ного характера. В первую очередь, здесь следу­ет назвать Закон РК «О концессиях» от 7 июля 2006 г. [6]. Тут нужно отметить, что Закон о концессиях представляет собой комплексный за­конодательный акт, так как в нем определяется порядок предоставления концессионерам-инве­сторам не только недр, но и земель, вод и других природных ресурсов, а также товарно-матери­альных ценностей, имеющих различный право­вой режим.

Еще одним значимым шагом в регулирова­нии инвестиционных отношений стало принятие нового Налогового кодекса РК (Кодекса РК «О налогах и других обязательных платежах в бюд­жет») от 10 декабря 2008 г. № 99-IV ЗРК, в связи с принятием которого инвестиционные налого­вые преференции были исключены из законода­тельного перечня [7]. Законом РК от 10 декабря 2008 г. № 101-I было также предусмотрено прио­становление действия ст. 123 «Инвестиционные налоговые преференции» нового Налогового ко­декса до 1 января 2012 г., что означало приоста­новление предоставления инвестиционных на­логовых преференций инвесторам (по крайней мере, на три года), но в современных условиях преодоления негативных последствий мирового финансового кризиса такое решение было вряд ли оправданным, что и было подтверждено на практике. Законом РК от 9 января 2012 г. № 535-IV «О внесении изменений и дополнений в неко­торые законодательные акты Республики Казах­стан по вопросам государственной поддержки индустриально-инновационной деятельности» в перечень инвестиционных преференций опять были возвращены налоговые льготы:

1) льготы по земельному налогу и налогу на имущество для юридических лиц, реализующих инвести­ционные стратегические проекты;

2) промыш­ленные льготы для юридических лиц, реализу­ющих инвестиционные стратегические проекты в населенных пунктах с низким уровнем соци­ально-экономического развития [8].

Законом РК от 20 февраля 2012 г. № 567-IV «О внесении изменений и дополнений в некоторые законода­тельные акты Республики Казахстан по вопро­сам инвестиций» [9] были уточнены понятия «инвестиции», «инвестиционная деятельность», «инвестиционные преференции» и т.п., но кар­динальных изменений, существенно влияющих на повышение эффективности инвестиционного законодательства и практики его применения на практике, так и не было внесено.

Наряду с налоговым законодательством РК, серьезной трансформации подверглось и зако­нодательство РК о недрах и недропользовании - был принят новый Закон РК «О недрах и не­дропользовании» от 24 июня 2010 г. № 291-IV, в соответствии с которым были признаны утра­тившими силу ранее действовавшие Закон РК от 28 июня 1995 г. «О нефти» и Закон РК от 27 января 1996 г. «О недрах и недропользовании».

Все эти шаги свидетельствуют об укрепле­нии роли государства в регулировании инвести­ционных отношений в различных сферах дея­тельности, и в первую очередь, в стратегических отраслях экономики. В Закон об инвестициях было внесено немало изменений и дополнений, большая часть которых была направлена на обе­спечение соблюдения условий контрактов о пре­доставлении инвестиционных преференций со стороны инвесторов. С одной стороны, вызыва­ет сомнение целесообразность установления но­вых административных барьеров для инвесторов и других субъектов инвестиционной деятельно­сти, но с другой стороны, нельзя не поддержать стремление законодателя к упорядочению инве­стиционных отношений и к обеспечению над­лежащей защиты публичных интересов (напри­мер, предусматривающих сохранность натурных грантов и своевременное их возвращение и т.д.). Необходимо отметить, что с принятием законо­дательных актов о внесении изменений и допол­нений в Закон об инвестициях была затронута только малая часть проблем, и нормы Закона об инвестициях нуждаются в дальнейшей доработ­ке и в совершенствовании. Поэтому современ­ный этап в развитии инвестиционного законо­дательства можно охарактеризовать следующим образом - этап становления инвестиционного законодательства как самостоятельной отрасли законодательства со всеми присущими ей при­знаками и характерными чертами.

Наряду с этим, этот период можно обозна­чить как этап равных возможностей для ино­странных и национальных инвесторов. Но при этом не следует забывать и о том, что устойчивое экономическое развитие невозможно обеспечить без оптимального сочетания общегосударствен­ных интересов и интересов как национальных, так и иностранных инвесторов - во главу угла должен быть поставлен принцип взаимовыгод­ности инвестиций. Без надлежащего законода­тельного закрепления правового режима ино­странных и национальных инвестиций трудно будет сохранить уже имеющиеся и практически невозможно будет привлечь новые инвестиции в экономику нашей страны (в первую очередь, иностранные инвестиции).

Несмотря на полное исключение из нового закона норм, посвященных иностранным инве­стициям, отдельные различия в их регулирова­нии останутся, по крайней мере, до истечения сроков контрактов с иностранными инвестора­ми. То есть пока еще рано говорить о полном равенстве правовых режимов иностранных и национальных инвестиций, но законодательные основы для единого правового режима уже зало­жены. Значительные преференции будут предо­ставляться вне зависимости от того, иностран­ные или национальные инвесторы намерены осуществлять инвестиционную деятельность, главным будет соответствие инвестиционного проекта условиям, определенным законодатель­ством об инвестициях.

Конечно, за пределами регулирования инве­стиционного закона остался целый круг инвести­ционных отношений, и, прежде всего, отноше­ний, связанных с осуществлением деятельности на рынке ценных бумаг, осуществлением госу­дарственного (бюджетного) инвестирования, но уже можно сказать о преодолении разрознен­ности инвестиционных норм. На данном этапе специальное инвестиционное законодательство, ядром которого является Закон об инвестициях, окончательно сформировалось в самостоятель­ную отрасль законодательства РК.

В заключение хотелось бы остановиться на рассмотрении вопроса о кодификации ин­вестиционного законодательства. Российские ученые не раз уже высказывали такое предло­жение, считая, что Инвестиционный кодекс на федеральном уровне необходим, прежде всего, субъектам инвестиционной деятельности, что­бы они при вложении своих средств в объекты инвестиционной деятельности были защищены от некоммерческих рисков (политические риски, изменяющееся законодательство, ухудшающие положение инвестора; необоснованное вмеша­тельство государственных органов и должност­ных лиц в хозяйственную деятельность инвесто­ра) [10, с.51]. Идея единого Инвестиционного кодекса была поддержана и некоторыми узбек­скими учеными, в частности, С.С. Гулямовым, который обосновывает необходимость свести воедино и предельно четко изложить в Инвести­ционном кодексе все нормы, касающиеся любых инвестиций и инвесторов, а также привести все нормы других законодательных актов, прямо или косвенно касающихся условий инвестиро­вания [11, с.7]. Здесь необходимо отметить, что Инвестиционные кодексы приняты в ряде стран Африки (Алжирской Народно-Демократической Республике, Центральной Африканской Респу­блике, Народной Республике Конго и др.) [12, с.128-1322], а также в Республике Беларусь (Ин­вестиционный кодекс Республики Беларусь от 22 июня 2001 г. [13, с.2].

Однако мы уверены в том, что защиту прав и законных интересов инвесторов при отсутствии механизма реализации не способен будет обе­спечить и кодифицированный закон. С позиций создания надлежащих условий для осуществле­ния инвестиционной деятельности не является настолько принципиальным вопрос о придании Закону РК «Об инвестициях» статуса кодифици­рованного закона. Более значимым будет совер­шенствование норм данного законодательного акта с целью приведения его в соответствие со сложившейся международно-правовой практи­кой регулирования инвестиционных отношений.

Литература

1. Закон РК «Об инвестициях» от 08.01.2003 г. № 373-II. // Казахстанская правда. - 2003. - 11 янва­ря. - № 9-11 (23948-23950).
2. Ершова И.В., Иванова Т.М. Предпринимательское право: учебное пособие. - М.: Юриспруден­ция, 2000. - С. 282.
3. Право и иностранные инвестиции в Республике Казахстан / отв. ред. М.К. Сулейменов. - Алма-ты: Жеті Жарғы, - С. 235.
4. Закон РК «Об акционерных обществах» от 13.05.2003 г. № 415-II. // Казахстанская правда. -2003. 
5. № 141-142 (24081-24082).
6. Закон РК «О рынке ценных бумаг» от 02.07.2003 г. № 461-II. // Казахстанская правда. - 2003.
7. № 199-200 (24139-24140).
8. Закон РК «О концессиях» от 07.07.2006 г. № 168-III. // Казахстанская правда. - 2006. - 19 июля.
9. № 177 (25148).
10. Пункт 1 ст. 13 Закона РК «Об инвестициях» от 8.1.2003 г. № 373-II // Казахстанская правда. -2003. - 11 января. № 9-11 утратил силу в соответствии с Законом РК от 10.12.08 г. № 101-I.
11. Казахстанская правда от 26.01.2012 г. № 29 (26848).
12. Казахстанская правда от0 3.03. 2012 г. № 63 (26882). 
13. Мартемьянов В.С. Хозяйственное право. Общие положения: Курс лекций. - М.: Юрист, 1994. Т. 1. С. 51.
14. Самарходжаев Б.Б. Проблемы правового регулирования отношений по инвестициям в Республи­ке Узбекистан (международный частно-правовой аспект): автореф. дис. ... докт. юрид. наук: 12.00.03. - Ташкент, 20 - С. 7.
15. Артюшенко А.А. Основные гарантии и страхование инвестиций в международном частном пра­ве // Субъективное гражданское право и средства его обеспечения: сб. материалов международной на­учно-практической конференции / отв. ред. М.К. Сулейменов. - Алматы: НИИ частного права КазГЮУ, 2005. - С. 128-132.
16. Инвестиционный кодекс Республики Беларусь от 22.06.2001 г. // Национальный реестр право­вых актов Республики Беларусь. - 2001. - № 62. - Ст. 62. 2/780.