В данной статье рассматриваются вопросы демократизации советских представительных органов. Также исследуются причины распада СССР и появление новых независимых государств. На основе сравнительного анализа рассматривается процесс демократизации политической системы и парламента в Казахстане и Кыргызской республике. После изменений в Конституции в 1988 году высшим органом государственной власти в СССР, стал «Съезд народных депутатов СССР». Верховный Совет оставался в составе Съезда и в новых условиях работал на постоянной основе. Получилась массовая и сложная система представительной власти.
К началу 1990 года политическая ситуация в Советском союзе, резко изменилась особенно. Реальная власть перешла в руки законодательной власти после отмены 6-ой статьи Конституции СССР. Ликвидация монополии КПСС не могла не вызывать конфликтов в ходе формирования в постсоветских республиках профессиональных парламентов. Все эти процессы ускорили падение и развал огромной державы.
После изменений в Конституции в 1988 году высшим органом государственной власти в СССР, стал «Съезд народных депутатов СССР». Новый орган создавался не вместо старого, а над ним. Верховный Совет оставался в составе Съезда и в новых условиях работал на постоянной основе. Получилась массовая и в тоже время сложная система представительной власти. К тому же демократическая оппозиция добилась больших успехов, особенно в крупных городах, прежде всего в Москве и Ленинграде. Оппозиция сумела добиться победы даже в некоторых общественных организациях, таких как Академия наук и творческие союзы, т. е. преимущественно интеллигентских
В конце 80-х годов Центр столкнулся с великим многообразием столкновений национальных интересов. Это были протесты государств Прибалтики требовавшие независимости. «В республиках Средней Азии и Закавказья центробежные тенденции накладывались на межэтнические конфликты. Для России представилась актуальной задача выравнивания прав автономных и союзных республик и т.д.» [1].
Весь драматизм и непредсказуемость межнациональных проблем обнажился на 1-ом Съезде народных депутатов СССР. Партийные и советские способы «решения национального вопроса», оказались не приемлемыми. А если и применялись, то оборачивались дестабилизацией ситуации и потрясениями. К примеру, события в Алма-Ате были фактически спровоцированными Политбюро ЦК КПСС, когда Горбачёв, выдвинул на пост первого секретаря ЦК компартии Казахстана малоизвестного К.Колбина. Высокомерное и недоверчивое отношение Центра к республикам закладывалась со времён Сталина и имело место всегда, проявляясь по разному в зависимости от личности первого руководителя страны. Одним из практических воплощений этого недоверия был институт вторых секретарей ЦК союзных республик, которые отбирались и назначались Политбюро ЦК КПСС.
В то время, Съезд народных депутатов собрался в обстановке беспрецедентного общественного интереса. Вся страна «не отрывалась от телевизора», шутили даже, что съезд спровоцировал первую общенациональную политическую забастовку. Например, при обсуждении вопроса о прямой трансляции заседаний второго съезда, М.С. Горбачёв сказал что, «наблюдая за работой первого Съезда, мы потеряли примерно 20 процентов производительности труда» [2]. Первый Съезд советских парламентариев совсем не походил на обычную парламентскую сессию, а больше напоминал политический митинг всесоюзного масштаба. «После десятилетий вынужденного молчания открывшиеся возможности представились фантастическими, и депутаты рванулись к микрофонам и трибуне – каждый со своей программной речью, со своим диагнозом национальных болезней, собственными рецептами и предписаниями. Зрелище было по истине драматичным» [3].
«На первом Съезде народных депутатов СССР, пишет Ертысбаев Е казахстанская депутатская делегация ничем не запомнилась, разве что, одна женщина – депутат потребовала «прекратить дебаты и ехать домой, поскольку дома дети, начинаются каникулы» [4]. Это и неудивительно, ведь Казахстан в то время был «политической окраиной», где демократические процессы были под жёстким контролем партийных органов. И вообще на периферии от Москвы, царил относительный порядок. Иная ситуация происходила в Москве. Например, депутат В.А. Шаповаленко объявил «О создании Межрегиональной группы депутатов для подготовки альтернативных документов по решению актуальных вопросов» [5]. Как мы знаем в эту группу вошли известные в то время демократы – Ельцин, Сахаров, Попов, Собчак, Ю.Афанасьев и др., вставшие в последствии сильной оппозицией Горбачёву и его команде.
По Конституции СССР, с учётом изменений в 1988 году, вся полнота власти находилась в руках Съезда народных депутатов и избираемого им Верховного Совета, который являлся «постоянно действующим законодательным, распорядительным и контрольным органом государственной власти СССР» [6]. «Высшим исполнительным и распорядительным органом СССР являлся Совет Министров СССР, который образовывался (ст. 129) Верховным Советом. Статья 13 гласила что: «Совет Министров СССР ответственен перед съездом народных депутатов СССР и Верховным Советом и подотчётен» [6, С.30].
Таким образом, исполнительная власть находилась формально в зависимости от законодательной, вплоть до отмены 6 статьи Конституции СССР, а также изменении её редакции. Предложение вообще исключить из Конституции упоминания о Коммунистической партии, не набрало двух третей голосов, и было отклонено.
Как выразился в своём докладе на внеочередном третьем съезде А.И. Лукъянов о том, чтобы «по новому определить в Конституции место КПСС» [7]. Съезд принял эту поправку в рамках закона, которым одновременно утверждался и пост Президента СССР. Отныне Компартия не считалась «руководящей и направляющей силой советского, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций».
КПСС уже не определяла «генеральную перспективу развития общества», не «руководила великой созидательной деятельностью советского народа», а всего лишь, должна была: «участвовать в выработке политики Советского государства, в управлении государственными и общественными делами… Через своих представителей, избранных в Советы народных депутатов и в других формах»[7, С.237]. Также из Конституции изымались все ссылки на марксизм – ленинизм. С Конституционной точки зрения, реформа 1990 года была более радикальной, чем реформа 1988 г., ведь отмена привилегированного статуса КПСС затрагивала глубинные основы всего советского общества и его политического строя.
Если говорить о Казахстане и Кыргызстане, то к началу 1990 года политическая ситуация в этих республиках, резко изменилась, особенно в Кыргызской республике где всё было выражено в жёстких и бескомпромиссных формах. Что касается проведения выборов, то в то время по избирательному закону право выдвижения кандидатов в депутаты было предоставлено трудовым коллективам, собранием гражданам по месту жительства, а также отдельным гражданам, политизированным группам, неформальным объединениям.
Данные выборы, явились первыми демократическими выборами за всю историю обеих братских республик. Всё это говорит о том, что реальная власть перешла в руки законодательной власти, тем более это было явно выражено после отмены 6-ой статьи Конституции СССР. Вместо монополии КПСС появилась монополия Советов. Ликвидация монополии КПСС не могла не вызывать конфликтов в процессе формирования в постсоветских странах профессиональны парламентов и связанного с этим разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную.
К этому времени исполнительная власть на всех уровнях, была в значительной мере зависима от «Советов» и парализована. «С целью ликвидации монополии Советов, стабилизации и укрепления исполнительной власти в СССР, в союзных и автономных республиках стали вводить институт президентства» [8].
И в марте на третьем чрезвычайном съезде народных депутатов СССР М. С. Горбачёв был избран президентом СССР получив 1329 голосов против 495. Но решения всех принципиальных государственных вопросов включая кадровые, оставались в руках законодательной власти. Такая система власти не способствовала её укреплению, к тому же президент должен был, все проводимые реорганизации прежних органов и создание новых, включая и назначение руководителей согласовывать с законодателями.
Отсюда нарастали противоречия между демократическими силами, которые были широко представлены после выборов 1990 года в высших органах власти Казахской ССР и Киргизской ССР, с одной стороны, и «Центром» союзным президентом, государственными органами власти СССР и сохранявшими свои связи с аппаратом КПСС, с другой стороны. Данное противостояние сопровождалось выборами своих президентов в республиках и «парадом суверенитетов», которые одна за другой объявляли о приоритете своего законодательства по отношению к Союзным законам.
Республиканские элиты, сформировавшие ещё во времена застоя и теперь оказавшиеся под мощным давлением со стороны демократических и национальных движений, начали «перехватывать» националистические лозунги и проводить политику «суверенизации», с тем, чтобы удержатся у власти за счёт консервативной и инертной политической культуры населения республик.
Противостояние – «демократы» и «консерваторы» сохранялось, и «союзному центру» возглавляемому Горбачёвым, было всё труднее играть роль арбитра в конфликте между ними. К концу 1990года демократам противостояли в основном уже не консерваторы из руководства КПСС, влияние которых было подорвано отменой шестой статьи Конституции СССР, а «новые консерваторы» сформировавшие депутатскую группу «Союз» на четвёртом Съезде и требовавшие прежде всего усиления исполнительной власти и роли союзных органов. В этих условиях, М.С. Горбачёв проводил политику непрерывных манёвров и компромиссов, которая была одновременно и примиренческая и в тоже время нерешительная. Данные события ослабляли «Центр», и ухудшали и без того кризисную ситуацию в стране.
Например, в выступлении Н.А. Назарбаева в дискуссии по докладу М.Горбачёва о положении в стране на Четвёртом съезде народных депутатов СССР, проходившем в декабре 1990-ого года, резко критиковались деятельность центральных ведомств: «Разве ослабла жёсткая диктаторская хватка центрального аппарата, разве поколебал декларированный суверенитет республик, монопольные позиции ведомств?. Скажу прямо, чихать они хотели на наш суверенитет» [9]. Резкой критике подвергалась и экономическая политика М.С. Горбачёва и Совета Министров СССР во главе с Рыжковым: «А разве не потерпели мы поражение, не приняв вообще никакой программы перехода к рынку, подменив чёткий план ни к чему не обязывающий Основными направлениями? Последние действия Совета Министров СССР вообще можно сравнить лишь с открытой диверсией, направленной на развал единого экономического пространства страны» [9, С.104].
Также критиковал Н.Назарбаев, и политику «баланса сил», проводившуюся М.С. Горбачёвым:
«Мы ценим дипломатический дар нашего Президента, но похоже, интенсивная эксплуатация этого дара в ущерб решительным действиям начинает приносить горькие плоды… Политическая эквилибристика превращает наше движение к рыночной экономике в чистейший блеф» [9, С.104]. А съезд он сравнивает с «вместилищем, но слишком тихоходным и неповоротливым кораблём» в штормовомморе, который уже покидает часть команды» [9, С.104], тем более на Съезде уже не было депутатов от Литвы и Армении.
Но, несмотря на призыв к интеграции и созданию Союза суверенных государств, выступление Н.Назарбаева показало все слабости политики Центра, которые и привели к развалу СССР. Само руководство Казахстана в отличие от Кыргызской республики (где решительно требовали самостоятельности и независимости), выступало за демократизацию командно-административной системы, но в рамках единого Союза Суверенных Государств (СНГ) и до последнего момента стремилось сохранить реформированный Союз. Опираясь на итоги референдума по сохранению СССР, как равноправных суверенных республик (В Казахстане ответили «да» 94,1%) прошедший 17 марта 1991года, Верховный Совет Казахстана принял Обращение ко всем Верховным Советам союзных республик, с призывом предотвратить развала союзного государства.
После долгого противостояния между Горбачёвым, Ельциным и республиканскими руководителями – с одной стороны и кабинетом Министров В.С. Павлова и группы «Союз» с другой, в июле 1991года в Ново – Огарёва бал согласован текст Союзного Договора, содержавший далеко идущие уступки республикам, и была назначена дата его подписания – 20 августа 1991года. Но события 1921 августа 1991 года произошедшие в Москве, сорвали процесс подписания Союзного Договора.
После путча состоялась чрезвычайная сессия Верховного Совета СССР, где было решено собрать уже пятый Внеочередной Съезд народных депутатов СССР, который открылся 2 сентября 1991 года. « Ход сессии и характер заседаний свидетельствовал о полном фиаско Союзного Верховного Совета. Депутаты были озабочены главным образом тем, чтобы оправдать собственную пассив-ность в дни путча» [3, С.169]. Когда открылся пятый Съезд, депутатский корпус был полностью деморализован, а депутатов направлявшихся на заседание, разгневанная толпа провожала криками: -
«Позор». К тому же, эти тягостные сцены транслировало телевидение на всю страну. На данном Съезде, вместо обсуждения повестки дня подготовленной Верховным Советом по поручению М.С.Горбачёва, выступил президент Казахстана Н.А. Назарбаев, который озвучил « Заявление Президента СССР и высших руководителей союзных республик» [10].
Этим «Заявлением» был фактически положен конец существованию СССР, не только как унитарного государства каким он был вплоть до начала «парада суверенитетов», но и как федерации, которую отстаивал М.С. Горбачёв. Руководители союзных республик теперь требовали от Съезда легитимации её результатов. Тем самым был принят Закон СССР: «Об органах государственной власти и управления Союза СССР в переходный период» [11]. Идею Верховного Совета СССР депутатам отстоять всё же удалось, но формировать Совет должен был теперь не Съезд а органы государственной власти союзных республик.
После путча кредит доверия союзной власти был полностью исчерпан. Поэтому продолжение переговорного процесса о заключении Союзного Договора во всех вариантах которого сохранялся пост Президента СССР, было обречено. Последний пятый, компромиссный вариант проекта Договора о ССГ опубликованный 27 ноября 1991года (см. «Правда» 1991г. 27 ноября) так и не был подписан.
8 декабря 1991 года руководители России, Украины, Белоруссии на встрече в Беловежской Пуще объявили: о прекращении существования Союза ССР как субъекта международного права и создании нового государственного образования – Содружества Независимых Государств (СНГ). А уже 21 декабря 1991года – 11 глав бывших союзных республик подписали в Алма-Атинскую декларацию, где также отмечалось, что с образованием содружества независимых государств, СССР прекращает своё существование.
По этому поводу, в своём послании участникам Алма-атинской встречи, М.С. Горбачёв писал:
«Государственная жизнь многочисленных народов великой страны начинает свою новую историю. На её территории образуются несколько независимых государств. На смену длительному и трудному историческому процессу формирования единой страны, приходит процесс её разрушения, расчленения. И он также не будет лёгким. Тут не должно быть ни каких иллюзий. Очевидно, что общество ещё не осознало, что это – поворот колоссального масштаба, затрагивающий основы жизни народов и граждан» [12].
С политической точки зрения, история союзных Съездов может быть представлена, как столкновение институционального опыта, в основе своей взятого из политической составляющей западных демократий, с одной стороны и советской политической системы, с другой. Попытки власти навязать парламенту и стране решения, казавшиеся ей «объективно правильными» оказались – в условиях обострения экономических и социальных противоречий – разрушительными для обоих. Да и сами реформаторы действовали зачастую в авторитарном стиле.
Своими попытками перенести политические технологии, апробированные во внутрипартийной жизни в публичный избирательный процесс, они добились лишь отчуждения масс избирателей, а использование партийной дисциплины для давления на депутатский корпус – только добились отчуждения демократического меньшинства Съезда. Консервативное же большинство было робким и непоследовательным в своих действиях. В итоге появился новый орган представительной власти, созданный якобы в подражание западным образцам, на деле же действующий чисто по советским традициям.
Нельзя не отметить и национальную политику, проводимую в СССР, которая привела к распаду великой страны. Например, как мы отмечали выше, М.Горбачёв выдвинул на пост первого секретаря ЦК компартии Казахстана Г.Колбина, малоизвестного в стране и партии человека. Он заменил Д.Кунаева, который более четверти века возглавлял республику. В определённой мере он олицетворял национальное самосознание и достоинство казахстанского народа и имел огромный и непререкаемый авторитет в Казахстане. И неудивительно, что большинство населения страны (особенно в столице) восприняло это, как оскорбление национальных чувств казахов. В следствии этого, начались известные декабрьские выступления молодёжи в Алма-Ате, которые были жестоко подавлены.
В Кыргызстане, на юге республики разразилась ошская трагедия, в результате которой погибло более трёхсот человек. Конечно, каждый конфликт на межнациональной почве имеет свои корни и свой генезис. «У ошского конфликта – пишет Чотонов Усеналы – нет исторических корней. Он стал результатом головокружения отдельных групп людей от свободы и демократии, от нерешённости социально-бытовых проблем. По Ошской области многие показатели значительно ниже не только средне-союзных, но и средних по республике. Более 50 тысяч безработных по области, в основном молодёжи перебивались случайными и сезонными заработкам. Одной из главных причин конфликта явилась нехватка пахотной земли. По республике на одного жителя пахотной земли приходилось 0,35 га, а в Ошской области – 0,16 га, в том числе орошаемых – соответственно 0,22 и 0,11га» [13].
Известно, что земля, особенно орошаемая пашня в Киргизии (да и вообще, в Средней Азии), имеет ценность сродни вопросу жизни и смерти. Как реагировала на ошские события советская власть, пишет один из её участников. «Наш арсенал воздействия на конфликтующие стороны буксовал, часто давал обратный результат. Мы действовали, обобщённо говоря, устаревшими авторитарными методами тоталитарного строя, начиная от насильственных, и кончая пустыми пропагандистскими заклинаниями. Преобладали в указанных действиях сугубо ситуативный подход, стремление влиять на события с точки зрения «целесообразности», задаваемой определённой политической позицией и оценкой, зачастую не опирающейся на предварительную конфликтологическую экспертизу, и вытекающие из неё рекомендации. В оперативной политике и идеологии не было и духа налаживания партнёрских взаимоотношений титульного этноса с этническими меньшинствами в республике» [14]. К сожалению, вышеописанная оценка действий власти была характерна и для декабрьских событий в Казахстане, в Карабахе, и в Андижане и везде – на всём постсоветском пространстве. Всё это явилось средством серьёзных политических просчётов и упущений со стороны партийных, советских и правоохранительных органов, которые своевременно не принимали меры по решению назревших социально-экономических, межнациональных, кадровых и иных проблем. Если в Кыргызстане, ошские события стали детонатором стремительной радикализации массового сознания и катастрофического падения авторитета киргизской компартии, а с нею и власти, то в Казахстане декабрьские события послужили толчком к политической активности масс в деле отстаивания независимости от « союзного центра».
Трудно однозначно подойти к процессам, которые происходили в различных регионах, но анализ развития национальных процессов в период политических реформ и вплоть до распада СССР, позволяет выделить две группы республик, которые выработали свою стратегию и тактику исходя из общих изменений, проводимых реформаторами во главе с М.С.Гобачёвым. первую группу составляли республики Прибалтики, Грузии, Армении и Молдавии; во вторую группу входили остальные девять республик, где Россия, Украина, Белоруссия и Казахстан занимали более обособленные позиции.
В первой группе республик, проходившие политические реформы были весьма своеобразны. Так в Прибалтике считали, что Москва может позволить себе в Средней Азии, на Кавказе она никогда не допустит в Прибалтике (напр. применение силы). Такое мнение основывалось на факте цивилизационной близости данных республик к Западу и не легитимности их нахождения в составе СССР, особенно после аннулирования советско-германского (сепаратного) договора 1939года II-ым Съездом Советов СССР. Одновременно переоценивалась степень паралича власти в Центре, степень развала и неспособности обеспечить поддержку своих действий по сохранению Советского Союза. И всё делалось для того, чтобы по скорее отделится (обструкция прибалтийских депутатов на выступления М.Гобачёва, вильнуские события и др.), и стать независимым государством.
Вторая группа республик, и среди них особо следует выделить среднеазиатские страны во главе с Казахстаном, избрали качественно иную стратегию по вопросам взаимоотношений с Москвой. В принципе, не отступая ни на шаг от идеи полного суверенитета, они, тем не менее принимали риторику Центра, пытаясь наполнить её своим содержанием и стремясь превратить Союз в будущую конфедерацию. Не вовлекая массы в политический процесс, не раскалывая республики и не поляризуя общество по национальным и социальным линиям, национальные элиты в этих республиках выбрали стратегию, с помощью которой они хотели добиться максимальной автономии. На словах поддерживая политику М.Горбачёва, внешне как бы дистанцируясь от первой группы, они на самом деле старались не терять времени на разрушительные и дестабилизирующие действия. Хотя общий жизненный уровень был ниже чем в Прибалтике, они стремились использовать открывшиеся возможности, для укрепления республиканских структур внутри существующего Союза, создать необходимую инфраструктуру, а затем подготовиться к реальной самостоятельности. Такая стратегия поведения позволяет им на данном этапе сохранить выгодные экономические связи. Таким образом, они получили двойную выгоду: сохранили связи, как внутри республик, так и с Центром; избежали конфронтации и одновременно достигли той степени независимости, которой добивались вступившие в противостояние с Центром республики первой группы. Выбор такой стратегии объясняется ещё и тем, что рассматриваемые республики (второй группы), в большей степени были заинтересованы в централизованных капитальных вложениях, и резкое обострение конфликтов по линии Центр-республики и внутри республик на том этапе, могло оказаться разрушительным [1, С.204].
Таким образом, можно констатировать, что проводимая в СССР реформа политической системы, с одной стороны, дискредитировала старые политические институты – партию и квази-государственные и квази-общественные структуры, а с другой стороны – привела к институциональному кризису зарождающихся институтов государственной власти, создававшихся на противоположной теоретической основе. Результатом стало паралич новой политической системы.
К тому же добавим что реформе подлежала административно – командная система с почти 100% государственной собственностью и абсолютной нерасчлененностью экономической и политической сфер, где все экономические и любые другие решения принимались в сфере политической. Результатом избранной стратегии модернизации, стали – развал экономики, разрушение хозяйственных связей, резкое ухудшение социально-экономического положения народа, рост неуправляемости и хаоса в общественно-политической жизни огромного государства.
В свете вышеизложенного можно выделить основные черты проводимой политики группой реформаторов в руководстве СССР и КПСС в конце 80-х годов ХХ в. Это: 1) противопоставление «корпоративных» элит (академическая, писательская, индустриальная и т.п.), центральному партийно-бюрократическому аппарату и предоставление этим элитам разнообразных льгот и полномочий; 2) аналогичное противопоставление центральному аппарату национальных политических элит; 3) недопущение к реальной власти и попытка поставить под контроль «новые элиты», возникающие в процессе демократического развития (гласность); 4) недопущение политического плюрализма и формирования независимых от руководства страны политических партий; 5) сложная конституционная система, направленная на то, чтобы держать под контролем как процесс демократизации, так и деятельность корпоративных элит; 6) сохранение в «резерве» старой репрессивной системы.
Но почему же она потерпела крах? Возможно идея заключалась в том, чтобы осуществить плавный переход от административно-командной системы к современным западным демократиям, но при этом оставив власть в руках старой номенклатурной и хозяйственной элиты. Известно, что в конце 80-х годов после брежневских лет «застоя», старая элита не только утратила реальный контроль над обществом и протекающими в нём процессами, но и лишилась легитимности. А там где она ещё сохраняла реальную власть была клановая власть существующая благодаря коррупции, личной преданности и круговой поруки.
К тому же корпоративные элиты (директора колхозов, совхозов и промышленных предприятий) занялись расширением своих привилегий, приписками и «дикой» приватизацией вместо увеличения общественного производства, которые сопровождались разрушением структуры хозяйственных связей и падением производства. Национальные политические элиты продвигали идеи «регионального хозрасчёта», реально означавшего не экономическую реформу, а неконтролируемое увеличение экономической власти данных элит. Затем, укрепившись, они потребовали и политическую независимость.
В идеологическом плане единство советского общества обеспечивалось не столько военной силой и экономическими связями как таковыми, сколько верой в «светлое коммунистическое будущее». Именно эта вера и мощная идеология придавала смысл и ценность данной политической системы. Когда стало ясно, что коммунистическое будущее не настанет вообще, наступил этап переоценки ценностей. Этот болезненный для общества процесс определял духовную атмосферу того периода, который в последствии получил название – «застоя». Тогда базовые институты советского общества стремительно теряли авторитет, советский образ жизни утратил привлека-тельность, коммунизм из программной цели превратился в персонаж анекдотов и насмешек.
Суть же кризиса заключалась, не в отказе от ценностей советской политической системы, а в разрушении устоявшихся идеологических ценностей. При этом обструкции подверглись, в первую очередь те элементы, которые прямо соотносились с политическим курсом страны: авторитет правящей партии и утверждаемые ею приоритеты внутренней и внешней политики. Характеризуя причины кризиса, важно выделить две группы факторов, обусловивших в конечном итоге падение советской политической системы. Это прежде всего, имманентные истоки кризиса – структурные недостатки системы, порождающие периодические сбои и требующие постоянных усилий для поддержания ее в рабочем состоянии. Во-вторых, это такие черты и обстоятельства, которые связаны не с исходной моделью, а с эволюцией советского общества, которые возникли под влиянием различных факторов внутреннего и внешнего характера.
- Мигранян А. Россия в поисках идентичности. М.: Международные отношения, 1997. – 410с. С.204
- Второй Съезд народных депутатов СССР. 12-14 дек. 1989. Стенографический отчёт. М.: Верх.Совета СССР. Известие, 1990. – Т.1. -С.184-186.
- Бирюков Н. И., Сергеев В. М. Становление институтов представительной власти в современной России.М.: Издательский Сервис, 2004. (- 544с.) С.104
- Ертысбаев Е. Казахстан и Назарбаев: логика перемен. – Астана: Елорда, 2001. (- 576с.) С.333
- Первый Съезд народных депутатов СССР. Стенографический отчёт. – М.: Верховного Совета СССР. Известие, 1989. Т.3. С. 323 -324
- Конституция СССР. М.: Известия,, 1988. (– 63с.) С.30
- Внеочередной третий съезд народных депутатов СССР (12 марта 1990г.). Стенографический отчёт. – М.: Изд. Верхов. Совета СССР, 1990. Т-1. (– 400с.) С.14
- Назарбаева Д. Н.Демократизация политических систем СНГ. – Алматы.: Билим, 1997. С.114
- Четвёртый Съезд Народных депутатов СССР, 17-27 декабря 1990г. – М.: Верхов. Совета СССР. Известия, 1991. Т. 1. С.103
- Заявление президента СССР и высших руководителей союзных республик // Известия. – 1991. № 209. –С. 1.
- Закон СССР: Об органах государственной власти и управления Союза СССР в переходный период. //Известия. 1991. №212 – С.1.
- Горбачёв М. С. Союз можно было сохранить. М.: Апрель – 85, 1995. - С.
- Чотонов У. Кыргызстан на пути суверенитета. Историко-политологический анализ. Б.: 2007. С.77-78 14 Сааданбеков Ж Авторитаризм и демократия на Востоке. – Астана. Фолиант, 2003. (– 392с.) С.156