Знание и его функции в обществе (Концепция знания в экономических исследованиях)

Но как в бытовом, так и в мировоззренческом аспекте эти две формы выступают, если не как антиподы, то, по крайней мере, как взаимно кон­курирующие явления, и преобладание одной из них предопределяет специфику организации об­щественной жизни от государственного устрой­ства до решения бытовых (в том числе экономи­ческих) проблем и оказывает сильное влияние на поведение и взаимоотношения людей в обще­стве. Но объединяют эти два явления понятия «знание» и «вера». Первому понятию наука, так же, как религия, отводит огромную роль, а вот второе понятие, которое занимает центральное место в религиозных знаниях, осталось практи­чески вне внимания современной науки. Между тем разработка концептуальных основ этих по­нятий уходит корнями в глубокую древность, где они представлены античной философией (свет­ские знания) и разными религиозными течения­ми (религиозные знания).

Столь пространное введение в небольшую статью объясняется тем, что после приобретения независимости в казахстанском обществе роль религии явно усиливается, и это, как говорится, видно невооруженным глазом. За короткое вре­мя в нашей стране построены тысячи мечетей, церквей, молельных домов и т.д., открыты сред­ние и высшие духовные учебные заведения. В то же время численность научных учреждений и научных работников значительно сократилась (сейчас идет медленное восстановление), соци­альный статус науки и научных работников по­низился. Не берусь судить о причинах этого фак­та (здесь и не место для этого), но могу твердо сказать, что религиозное мировоззрение быстро распространяется и среди научных работников, преподавателей и студентов светских образова­тельных учреждений. Уже есть заявления уче­ных, что религия была наукой своего времени и в религиозных произведениях есть готовые ре­шения многих проблем, над которыми тщетно бьется современная наука. Оставим в стороне и рассуждения о роли и значении религии в жизни казахстанского общества, которые, несомненно, огромны, и попытаемся разобраться в особен­ностях религиозного и научного знания, после чего можно будет вернуться к вопросу о роли и значении разных форм знания в прогрессе чело­вечества.

Как сами жители, так и остальной мир иден­тифицируют Казахстан как преимущественно мусульманскую страну. Поэтому попытаемся выяснить значение концепции «знание» в исла­ме, учитывая к тому же, «что в исламе концепция знания приобрела значительность, которой нет в других цивилизациях» [1, с. 324]. Без знания нет осознанной жизни. Это прекрасно понима­ли и религиозные идеологи, и в рамках ислама концепция знания подвергалась всестороннему анализу. Наша задача не комментировать (ин­тересующихся этим вопросом более глубоко можно отослать к цитированной выше работе), а констатировать, что уже в средние века в мусуль­манской религиозной литературе были сформу­лированы смысловые значения многих сторон понятия «знание», которые могут быть примене­ны и сегодня не только в религиозных догмах. Достаточно сказать, что Ф. Роузентал приводит 12 определений знания с 106 интерпретациями уже в средневековой исламской литературе, что указывает не только на то, какое значение при­давалось этому понятию, но и на то, что в исламе нет однозначного его толкования. Думается, что и на сегодня картина такая же.

Не лучше обстоит дело с этим понятием и в науке (научной литературе). Для того чтобы убе­диться в этом, достаточно перелистать несколько философских или энциклопедических словарей. Возьмем, например, первые попавшиеся: «Зна­ние - продукт общественной материальной и духовной деятельности людей; идеальное выра­жение в знаковой форме объективных свойств и связей мира, природного и человеческого» [2, с. 150], или «знание - проверенный практический результат познания действительности, верное ее отражение в сознании человека. Знание противо­положно незнанию, т. е. отсутствию проверенной информации о чем-либо» [3, с. 555]. Попробуйте растолковать любому здравомыслящему чело­веку, кроме профессионального философа, при­веденное из философского словаря определение знания. Если даже удастся, потребуется целая лекция, даже книга.

Может помогут новейшие издания по философии науки, которые профессонально занимаются этими проблемами, по крайней мере, должны заниматься. «Познание не ограничено сферой науки, знание в той или иной форме существует и за пределами науки........... В отличие от всех многообразных форм знания, научное по­знание - это процесс получения объективного, истинного знания, направленного на отражение закономерностей действительности» [4, c. 16]. Что имеем? В первой половине цитаты знание прямо отождествляется с познанием, а во вто­рой - приоткрывается уже содержание понятия «познание» как процесс получения знания, а само знание осталось без объяснения. По логике зна­ние есть некое явление, результат познания как процесса. Когда явление, факт отождествляется с процессом, получается подмена, явная логиче­ская нестыковка, что противоречит природе са­мого научного познания.

Логическая непротиворечивость, последо­вательность - один из важнейших постулатов человеческого мышления и, особенно, научного мышления. Сказав «А», скажи «Б» - выражение этого постулата в повседневной жизни, а в науке утвердился галилеевский принцип: утверждать только такое, что вытекает из ранее сказанного. Разумеется, знание и познание - неразрывны, как две стороны одной медали. Познание есть процесс добывания, выработки знаний, а зна­ние есть результат этого процесса. Поэтому надо уметь отличать, так же, как две стороны медали, явление от процесса, понятия «знание» и «позна­ние». А научное знание есть одна из позднейших форм знания (хотя бы исторически), поэтому его основой является понятие «знание». Поиски раз­личий между этими понятиями не схоластика, а важнейшая проблема, имеющая как познаватель­ные, так и практические последствия для любого деятельного человека, хотя бы для принятия ло­гически оправданного решения.

Так, что же такое знание? Как уже отмечали, определений знания множество, такие, как «зна­ние - сила», «знание - свет», «знание - свобода», «знание - узнавание», «знание - разум» и т.п. популярные выражения, отражающие больше значение и функции знания, чем его сущность. Попытаемся по возможности упростить это по­нятие, памятуя о том, что самые банальные утверждения зачастую бывают и самыми истин­ными, особенно при первом приближении к про­блеме. При таком подходе знание в своей универ­сальной форме есть не что иное, как отражение действительности в голове человека, зеркальное отображение, «картина» действительности со всеми его фактами, явлениями, связями, отно­шениями и т.д., то есть «перевернутый мир» по Гегелю.

Самую лаконичную и понятную трактовку сущности знания, по моему мнению, можно най­ти у современного российского писателя - фи­лософа М. Веллера, который утверждает: «есть мир в человеке; и есть человек в мире, объем­лющем все, включающем в себя и человека» [5, с. 10]. «Мир в человеке» и есть его знания, и эти его знания являются зеркальным отражением действительного мира, включая и самого чело­века. Такая краткая и ясная трактовка сущности явления дает надежную основу для дальнейших суждений без излишнего осложнения.

По крайней мере, становится ясным источ­ник знания - действительный мир, включая са­мого человека. Первичным здесь является дей­ствительность, включаем ли мы в нее человека или нет. В самом деле, может ли существовать мир без человека? В возможности такого мира никто не сомневается. Это значит, что «мир в человеке» есть не что иное, как информация о действительном мире. Таким образом, можно за­ключить, что в первом приближении знание есть информация о чем-либо. Информированный че­ловек и есть знающий человек.

А кто или что подает ему эту информацию? Да, все сущее, существующее в мире подает ин­формацию о своем существовании: своим фи­зическим обликом, цветом, запахом и т. д. Мир полон информации, нужна только «антенна» -принимающее устройство. Таким устройством являются органы чувств человека. Давно извест­но популярное утверждение, что человек полу­чает информацию об окружающем мире на 90% с помощью зрения, на 9% с помощью слуха, а остальной 1% с помощью осязания, обоняния, вкуса. Таким образом, информация о внешнем мире доступна всем нормальным людям (имеет­ся в виду все, имеющие все пять органов чувств). Означает ли это, что все люди обладают одина­ковыми знаниями? Любой человек скажет, нет, не обладают. Чтобы выразить свое несогласие с таким утверждением, он использует понятия «умный» или «глупый» человек. Каждый встре­чал, наверное, человека, который может «осы­пать» вас информацией обо всем и обо всех, но после которого остается чувство «пустоты». В чем же дело? Значит информация еще не знания? Получается так.

Чтобы информация превратилась в знания, нужно еще устройство по ее переработке. При­близительно, как в телевизоре: антенна улавли­вает сигналы (информацию), а телевизор преоб­разовывает их в «картину», зеркально отображая передаваемую через каналы информацию об объекте. Таким «преобразующим» устройством является мозг человека, который пытается не только удержать образ внешнего предмета (фак­та, явления и т.д.), но каким-то образом систе­матизировать их, установить между ними связь. Короче говоря, из разных строительных мате­риалов слепить дом. Того, кому это удается, мы называем умным человеком. Ясно, что это удает­ся не всем. Но почему? Прежде чем ответить на этот вопрос, сделаем уточняющее утверждение: знание есть обработанная и систематизиро­ванная информация о чем-либо.

Почему тогда не все люди одинаково умные? Самым естественным ответом было бы, что ин­формация доступна не всем одинаково. В жиз­ни так и есть. Но сложность здесь в том, что вся информация недоступна никому. Дело в том, что факты неисчислимы, их слишком много, и ни отдельному человеку, ни человечеству в целом не под силу собрать всю информацию не то что обо всей вселенной, но даже об отдельных ее «кусках». Сколько бы информации мы не нако­пили, всегда остаются «пустоты» между ее от­дельными частями, блоками и т.д. Таким обра­зом, на каждый данный момент каждый из нас обладает неполной информацией, значит это еще неполное знание. Что же тогда делать? Придется «пустоты» заполнять собственными умственны­ми усилиями, которые могут называться интуи­цией, догадкой, предугадыванием, озарением, представлением, гипотезой и т.д., в общем, при­ходится домысливать. Кому это удается лучше, тот и умный. В какой-то мере это шутка, но, как известно, в каждой шутке есть доля правды. А правда заключается в том, что любое знание содержит в себе не только объективный, но и субъективный элемент. Значит, мы в жизни име­ем дело с объективным миром и неполной его картиной в голове, с более или менее адекват­ным, но субъективным представлением о нем.

Пока мы говорим об индивидуальном знании так, как будто бы человек познает мир впервые и самостоятельно. Разумеется, что в жизни каж­дое поколение пользуется накопленным пред­шественниками знаниями, то есть коллектив­ным знанием. Но коллективные знания состоят из индивидуальных, и, думается, что мы не так далеки от истины, когда на примере индивида пытаемся показать природу знания и познания. Так нагляднее и доступнее. К тому же для того чтобы индивидуальные знания превратились в коллективные, требуются много условий: знаки, символы, слова - понятия, признанные всеми, то есть понятийный аппарат; какие-то общие стан­дарты измерения; какие-то способы хранения и передачи знания и т.д., которые играют исключи­тельную роль в методологии науки, но подлежат рассмотрению позже. Здесь же отметим, что и в действительной жизни каждый человек познает мир индивидуально и проходит все этапы позна­ния мира человечеством, только в «укороченном и ускоренном» варианте, опираясь на обучение и накопленные знания. В этом случае он познает мир не непосредственно, а больше через его от­ражение в носителях знания, как материальных, так и личностных. Поэтому продолжим свои суждения на примере индивида. Отчего же зави­сит его представление о мире? Почему оно раз­лично у разных людей, если действительность одна? В поисках ответа на эти вопросы мы «на­талкиваемся на понятие «вера». Мы привыкли отождествлять веру с религией, а знание с нау­кой, отсюда, логически, противопоставлять веру знаниям (науке). Например, в учебнике по фило­софии науки читаем: «вера, в отличие от знания, есть сознательное признание чего-либо истин­ным на основании преобладания субъективной значимости... Понятие веры может полностью совпадать с понятием религии и выступать как религиозная вера, противоположная рациональ­ному знанию... Как знание не может заменить веру, так и вера не может заменить знание» [4, с. 24-25]. Получается опять явная логическая неувязка. Несколькими страницами раньше эти же авторы подробно объясняли религиозные знания. Если отождествлять веру с религией и противопоставлять знание и веру, как это делают авторы указанного учебника, то понятие «рели­гиозные знания» теряет всякий смысл, превра­щается в абсурд.

В самом деле, у всех людей восприятие ре­альности субъективное, раз он вынужден «про­пускать» факты через себя, «переработать» их посредством своего мышления (разума). В ре­зультате «создается впечатление, будто мы жи­вем в двух мирах: один из них внешний, другой - внутренний, один - видимый, другой - неви­димый, один - объективный, другой - субъек­тивный» [6, с. 12]. Если попытаться объяснить попроще, это означает, что мы живем в том мире, который знаем (знания и есть внутренний мир) и поступаем соответственно этим знаниям. От этого внешнему миру, как говорится, ни жарко, ни холодно, он остается таким, каким был (пока преобразующую деятельность человека оставим в стороне, так как от знания мира до его преоб­разования огромная дистанция). Если наши зна­ния соответствуют внешнему миру, то наши по­ступки разумны, решения объективны. Если же нет, нам же хуже, так как от наших решений за­кономерности внешнего мира не изменятся. Вот почему современные общества уделяют столь пристальное внимание образованию. Высокооб­разованное общество - это общество, живущее в соответствии с законами действительности, ре­ального мира.

Может возникнуть вопрос - причем здесь вера? Притом, что каждый человек во что-нибудь да верит. Научные работники (ученые) не исклю­чение. Что же собой представляет вера, если ни­кто не может ее избежать? Вера - это принятие чего-нибудь за истину без доказательств, аргу­ментов, объяснений. В науке это явление просто называется аксиомой. Для религиозного челове­ка аксиомой является существование бога (твор­ца), значит, все, что есть в мире, в том числе и знания, от бога. Знания от бога и есть религи­озные знания. Для научного работника аксиомой является существование законов действительно­сти (природы, жизни, социума), предопределяе­мых взаимодействием элементов действительно­сти и которые можно постичь (познать) разумом самого человека. Таким образом, вера является основанием всех видов знаний, в том числе и на­учных. Чтобы подтвердить эту мысль сошлемся, как это принято в науке, на мнение научного ав­торитета.

Так, лауреат нобелевской премии по физике Л. Купер утверждает, что «исходный материал науки - наш опыт познания реального мира, т.е. мира, который есть, а не того, который мог бы быть. Приобретенный первичный опыт каким-то образом упорядичивается в мозгу человека, и именно этот порядок составляет содержание науки. Разнообразные явления природы человек оценивает с точки зрения так называемого здра­вого смысла, который используется им каждо­дневно и опирается на определенные предполо­жения относительно окружающего его внешнего мира.

Главное из этих предположений - вера, что мир вне нас, вне нашего сознания реально су­ществует. Эта вера настолько очевидна, что ее разделяют практически все.» [7, с. 90]. Столь просторную цитату привели для того, чтобы мнением авторитета подтвердить еще раз, что в основе научных знаний тоже лежит вера. Вера в то, что мир существует вне нас и без нас, и этот мир имеет свои закономерности функцио­нирования, знания которых помогает нам лучше устроить свою жизнь. «Смотрите на веру как умонастроение, как на внутреннюю уверенность - определенный образ мышления, когда вы твер­до знаете, что любая идея, ощущаемая вами как истинная, является истинной и будет доказана как истинная» [6, с. 64].

Таким образом, началом и причиной разно­образия знаний является вера в то, что принятые нами предположения об устройстве мира и жиз­ни являются верными, истинными. А поверить можно во что угодно, кроме явной лжи. От этой веры зависят уже наши суждения и ход мыш­ления. Наши первоначальные предположения и выводы об устройстве мира и жизни называются мировоззрением. Вера в бога называется религи­озным мировоззрением, а вера в естественное устройство мира называется научным мировоз­зрением. Так как любой человек во что-то верит, то не бывает и человека без мировоззрения, без представления об устройстве мира и жизни. Это начальные, общие знания, без которых человек не может обойтись, и которые называются обы­денными знаниями.Мировоззрение - необходи­мые, но недостаточные знания для решения жиз­ненных проблем, обустройства жизни человека, особенно в материальной сфере. Исторически сложилось так, что главными формами мировоз­зрения стали религиозные и философские пред­ставления о мире, мироустройстве. Значимость религиозных и философских идей в жизни лю­дей и в прогрессе всего человечества никто не отрицает, и между ними нет «китайской стены». И сегодня можно встретить сколько угодно ре­лигиозных философов и философствующих религиозных деятелей. Иначе и не может быть. Религия, чем бы она ни была, есть реальное яв­ление жизни, и философ не может не рассуждать о сущности, месте и роли этого явления в жизни. По той же причине не может не рассуждать о ней и представитель религии.

Но на религиозных или философских рас­суждениях (представлениях) не вырастишь хлеб, не построишь дом, не выплавишь металл, не создашь машины и механизмы и т.д., то есть не решишь свои бытовые жизненные пробле­мы. Для этого надо знать конкретные свойства и взаимосвязи не только мира в целом (пока это больше область гипотез), но и отдельных его ча­стей (с практической точки зрения это главное) и уметь их использовать для обустройства, в пер­вую очередь, своей материальной жизни. А это уже область науки. По мнению ряда авторитет­ных исследователей истории и философии нау­ки, научное мировоззрение начало формировать­ся только в ХУН веке. Конечно, никто не может отрицать, что отдельные элементы науки заро­дились в глубокой древности, возможно вместе с религиозными и философскими знаниями, но как целостный взгляд на мир наука относитель­но молодое мировоззрение. Несомненно, также, что она многое позаимствовала и вобрала в себя и от религии, и от философии. Поэтому фило­софы до сих пор не могут определиться, наука или не наука сфера их интересов. Оставим этот спор философам, отметив только, что наука как абстрактно-целостное явление есть безусловно сфера интересов философии (сейчас называет­ся философией науки). Поэтому любой научный работник должен иметь хотя бы приблизитель­ное представление о философии науки.

Но человек не может одновременно наблю­дать за всем миром и в то же время вникать в сущность отдельных его частей. Для его по­вседневной жизни решающую роль играют кон­кретные свойства последних, а необходимость знания конкретных свойств явления требует со­средоточения внимания именно на этих отдель­ных явлениях (объекте, предмете, факте, вещи, процессе, социуме, религии, литературе, искус­стве и т. д.). Поэтому и нет такого целостного яв­ления, как наука, так же, как и такого явления, как человек вообще. Наука в смысле целого есть обобщенно-абстрактное понятие рациональной познавательной деятельности вообще, без кон­кретизации объектов и предметов отдельных ее направлений. В таком случае ее объектом явля­ется мир вообще, включая и самого человека, ко­торый в философском языке называется бытие, которое противостоит сознанию, «перевернуто­му миру» в голове человека вообще. Это и есть область «чистой философии», а не науки.

Как говорит один из виднейших мыслителей ХХ века Мартин Хайдеггер, в действительности «научные области далеко отстоят друг от друга. Способ разработки ими своих предметов в корне различен. И все же: во всех науках мы, следуя их наибо­лее подлинной интенции, вступаем в отношение к сущему самому по себе... Мироотношение, пронизывающее все науки как таковые, заставля­ет искать само по себе сущее, чтобы своеобраз­но его существу, содержанию и способу суще­ствования сделать его предметом фронтального исследования и обоснованного определения. В науках - соответственно их идее - происходит подход вплотную к существенной стороне всех вещей» [8, с. 25].

«У науки в противоположность повседневной практике есть та характерная особенность, что она присущим только ей образом подчеркнуто и деловито дает первое и последнее слово исключи­тельно самому предмету» [8, с.25-26]. Эти слова М. Хайдеггера привели для того, чтобы еще раз подчеркнуть, что наука начинается тогда, когда выбран ее конкретный предмет с целью проник­нуть в его сущность, то есть наука должна познать свой предмет таким, какой он есть, а не таким, ка­ким он должен быть или кто-то задумал сделать его таким, какой он есть. Знание о предмете пре­вращается в науку о нем только тогда, когда вы­явлены (познаны) все его элементы, их свойства и взаимосвязи, измерены, обобщены и описаны соответствующим данному предмету способом.

Мир безграничен и многообразен, так же без­гранична и многообразна и наука, как отражение этого мира. Из этого многообразия мира людей в первую очередь интересуют те вещи и явления, от которых зависит их выживание в этом мире, то есть средства жизнеобеспечения. Чтобы жить, человек должен обеспечить себя предметами, необходимыми для поддержания жизни. В пер­вую очередь, это пища, одежда, жилище. Чтобы жить, он должен знать, как их добыть, сохранить, приготовить и т.д. Эти знания получили назва­ния экономика, экономические знания. Раз речь идет об обеспечении жизни, экономические зна­ния формировались вместе с самим человеком и относятся к тем базовым знаниям, без которых человек и человечество не могло бы выжить и не сможет жить и в дальнейшем. Наверное, поэ­тому В.Е. Чебанов считает, что «в одном ряду с указанными глобальными науками (философией и математикой. Е.Р.) располагается экономика, т. е. учение о способах жизнеобеспечения чело­вечества и каждой особи его в отдельности при существующих количественно-качественных за­кономерностях окружающего мира» [9, с. 14]. Приведенное определение понятия «экономика» как системы жизнеобеспечения не первое в эко­номической литературе. Примечательно, однако, что он экономику называет учением, а не нау­кой. Хотя между этими понятиями очень тонкая грань, трактовка экономики как системы жизне­ обеспечения человечества и каждого отдельного человека является концептуальной основой всех экономических знаний и экономической науки в целом. Таким образом, слово «экономика» -первое и первичное понятие в «экономическом словаре». К тому же это понятие «интерсубъек­тивное», что является первым признаком «науч­ности» этого понятия.

Однако, несмотря на то, что этому термину почти 2,5 тысячи лет, до сих пор нет однозначно­го толкования его содержания. Так, В.Е. Чебанов утверждает, что «слово «экономика» произошло от греческого oikonomike и означает буквально «искусство управления домашним хозяйством». То есть первоначально под нею понималось ис­ключительно учение о способах рационального ведения личного хозяйства» [9, с. 25]. Фунда­ментальный учебник МГУ им М.В. Ломоносова утверждает, что «с точки зрения систематизации экономических взглядов в этот период (антич­ности. Е.Р.) заслуживает особого внимания по­зиция Аристотеля (384 - 322 г.г. до н.э.), который выделил две формы богатства - «экономику» и «хрематистику». Под первой Аристотель пони­мал богатство как совокупность полезных ве­щей, а под второй - богатство как накопление денег. За этим разграничением стояло обобще­ние особенностей натурального и денежного хозяйства» [10, с. 47]. «Итак, объектом изучения экономической науки является производство, а предмет изучения был определен еще в Древ­ней Греции Аристотелем как законы развития хозяйства (дословно «ойкос» - дом, хозяйство, «номос» - закон») [11, с. 12]. Как видно из при­веденных цитат из трех источников, каждый из которых претендует на «фундаментальность», одно и то же слово (понятие) трактуется в них не только по-разному, в содержательном плане между ними нет даже ничего общего.

Суть вопроса не в том, что слово «экономи­ка» трактуется по-разному. Однозначных слов-понятий очень мало в любом языке. Суть в том, что «расплывается» предмет одной из важней­ших областей человеческих знаний. Если бы речь шла о семантике слова «экономика», то можно было бы бесконечно интерпретировать это слово. Но семиотика как методологический прием больше применяется в языкознании, а эко­номическая наука интересуется объектом (пред­метом, явлением), который «скрывается» за этим словом. Возможно, слово «экономика» дословно или буквально переводится с древнегреческо­го языка как «искусство управления домашним хозяйством». По крайней мере, так указывается в большинстве учебниках и словарях по эконо­мике. Если исходить из прямого смысла этого утверждения, то мы должны были бы называть это слово сейчас менеджментом (управлением). Но управляет субъект, а в указанном выражении (переводе) нет субъекта, а есть только объект -домашнее хозяйство. Науку в первую очередь интересует объект, и поэтому приходится беско­нечно трактовать вполне ясное на первый взгляд выражение «искусство управления домашним хозяйством». Чего стоит только одна дискуссия в истории экономических учений на тему: «Эконо­мика - это наука или искусство?». Попытаемся вникнуть в смысл каждого слова в этом выраже­нии: искусство - это умение; управление - дея­тельность; домашнее - прилагательное, указы­вающее на основную характеристику объекта (предмета); хозяйство - объект (предмет), на ко­торый направлены умение, деятельность. Таким образом, ключевым понятием в этом выражении является понятие «хозяйство». Поэтому некото­рые исследователи экономики начало экономи­ческих учений отводят Ксенофонту (430 -355 г.г. до н. э.), который написал книгу «О домашнем хозяйстве». (Если более точно, то он написал книгу «Экономикос», которую на русский язык перевели как «О домашнем хозяйстве» и еще книгу «О доходах», которую упоминают только в учебниках по истории экономической мысли).

Слова «хозяйство», «хозяйственная деятель­ность» в повседневной жизни широко исполь­зуются и сегодня, независимо от того, имеет че­ловек экономическое образование или нет. Что под ними подразумеваются? Под хозяйственной деятельностью обычно понимают деятельность по устройству материального быта, материаль­ного поддержания жизнедеятельности человека, семьи, группы, организации и т.д. до общества в целом. Под хозяйством - организацию этой деятельности и ее материальное обеспечение. Поэтому и сегодня некоторые учебники эконо­мику трактуют как науку об удовлетворении материальных потребностей людей. Например: «экономика исследует проблемы эффективного использования ограниченных производственных ресурсов или управления ими с целью достиже­ния максимального удовлетворения материаль­ных потребностей человека» [12, с. 18].

Как видно из вышеприведенных определений экономики из современных учебников, между современными представлениями об экономике и понятием экономики древними греками (обычно многие учебники понятие экономики приписы­вают Аристотелю) ничего общего не осталось. В первом случае почему-то говорится о личном хозяйстве, во-втором - о богатстве, в третьем -о производстве, в четвертом - об эффективном использовании ограниченных производствен­ных ресурсов. Между тем ключевым понятием в первоначальном (будем считать древнегрече­ском) определении экономики является, как уже отмечали, вовсе не экономика в современном представлении, а «хозяйство». К сожалению, в англоязычной экономической литературе, го­сподствующей в современном мире, понятие «хозяйство» встречается редко, оно применяет­ся в экономическом анализе и в статистике под названием «домашнее хозяйство» как сектор экономики. В немецкой и русскоязычной эко­номической литературе «хозяйство» - вполне самостоятельное понятие, не менее важное в жизнеустройстве людей общества, чем понятие «экономика». В современной России учение о хозяйстве формируется как вполне обоснован­ное философско-экономическое направление в рамках общего экономического мировоззрения.

Столь пристальное внимание понятию «хозяй­ство» мы уделяем не с целью добавить дополни­тельные штрихи к бесконечным трактовкам сло­ва «экономика», а только потому, что по нашему убеждению, именно в результате хозяйственной деятельности формировались экономические знания и экономическое мировоззрение всех на­родов, независимо от того, имели они письмен­ность или нет. Во всех письменных источниках всех времен, в том числе и художественной ли­тературе, так или иначе, затрагиваются вопросы хозяйственной жизни времени написания этих источников, что дает историкам экономических учений возможность реконструировать экономи­ческие взгляды не только их авторов, но и эконо­мическое мировоззрение той эпохи. В предани­ях, поговорках и пословицах казахов есть много утверждений, по смыслу удивительно похожих на основные постулаты современной экономи­ческой науки. Поэтому более углубленное изуче­ние понятия «хозяйство» необходимо не только для отслеживания преемственности экономиче­ских знаний, но может дать ключ и к объясне­нию многих сторон современной экономической жизни, что и является основным назначением (функцией) экономической науки.

В повседневной жизни, как уже отмечали, мы и сегодня широко пользуемся словом «хо­зяйство»: личное, домашнее, семейное, кре­стьянское, сельское, путевое, водное, городское, энергетическое и т.д. вплоть до национального и мирового хозяйства, что указывает на то, что типов и форм хозяйства бесконечное множество. В современной «экономикс» и экономической статистике из всех этих форм рассматриваются только «домашние хозяйства» как держатели ре­сурсов (больше трудовых) и потребители произ­веденных товаров и услуг, но никак не в качестве производственных структур, и создается впе­чатление, что многочисленные интерпретаторы понятия «экономика» путают «домашнее хозяй­ство» древних греков с современным домашним или семейным хозяйством, что недопустимо не только по методологическим соображениям, но даже с точки зрения формальной логики и здра­вого смысла.

Поэтому попробуем реконструировать «до­машнее хозяйство» древних греков в силу сво­их возможностей. Это не потому, что мы умнее древних греков, и не потому, что обладаем боль­шими экономическими знаниями с «высоты» современной экономической науки, а только с целью «отыскать» те характеристики домашнего хозяйства того времени, на которые не обращают внимание современные интерпретаторы «эконо­мики», поневоле сужая область экономических знаний и, соответственно, оставляя вне внима­ния многие жизненно важные проблемы жизнеу­стройства современных обществ.

Дело в том, что экономика в самом общем понимании представляется как система жизнео­беспечения человека и человечества в целом, то есть относится к системным объектам. Опреде­лений систем так же много, как и экономики. Но в самом общем плане система есть множе­ство взаимосвязанных элементов, обособленное от среды и взаимодействующее с ней как целое. Система может меняться, развиваться, расти, но сущность остается той же. Распад системы озна­чает ее конец, уничтожение. Экономика, будучи системным объектом, в то же время является подсистемой общества. Распад экономической системы означает конец самого общества. По­этому экономическая наука, каково бы ни было мнение общества о ней, остается одной из самых востребованных отраслей знания в любом со­временном обществе. Раз эта система возникает вместе и неразрывно с человеческим обществом, ее сущностные черты должны быть общими и для древних и для современных обществ.

Итак, какое было домашнее хозяйство древних греков во времена Ксенофонта или Аристотеля? Оно никак не могло быть личным хозяйством, так же, как семейным домашним хозяйством, с чем мы имеем дело сейчас. В первую очередь, оно было частной организацией в современном смысле слова со своим владельцем (хозяином, собственником, тогда рабовладельцем), систе­мой управления, ресурсами (факторами произ­водства), производством, сбытом и т. д., то есть по своим основным характеристикам оно боль­ше напоминало современные производственные фирмы, нежели современные домашние хозяй­ства.

Если воспользоваться современной экономи­ческой терминологией, то «домашнее хозяйство» для Ксенофонта или Аристотеля было объектом их интересов, но не предметом. При таком под­ходе легко объясняется «разнобой» в трактовке смысла древнегреческого термина «экономика», так как предметом науки может быть не объект в целом, а какая-то его сторона (свойства, связи и т. д.). Говоря проще, сколько свойств у объекта, столько же должно быть теорий со своим специ­фическим предметом. Это означает, что ни одна современная экономическая теория не охватыва­ет и не может охватить все проблемы экономи­ческого жизнеустройства, соответственно, все экономические знания.

Второй вопрос - почему именно Ксенофонт или Аристотель впервые обратили внимание к «экономике - домашнему хозяйству»? Ведь ма­териальное обеспечение жизни всегда поглоща­ло, возможно не всегда оправданно, большую часть усилий и времени человека. Соответствен­но, «хозяйство», понимаемое как обустройство материального бытия человека, зародилось вме­сте с человеком, но только ко времени Аристо­теля (или Ксенофонта) система материального жизнеобеспечения сформировалась как само­стоятельный, обособленный объект в виде «до­машнего хозяйства», что и привлекло внимание наблюдателей.

Не менее важный момент для понимания экономики заключается в том, что система жиз­необеспечения впервые стала частным делом, так как греческое домашнее хозяйство было ра­бовладельческим (то есть частным) хозяйством, а Ксенофонт и Аристотель воспринимали ра­бовладение как естественное явление. Вместе с обособлением системы жизнеобеспечения из­менилось и место «хозяйства» в жизненных цен­ностях человека. Раз отныне он сам отвечает за свое материальное благополучие, он вынужден заниматься хозяйственными делами и в жизнен­ных ценностях человека материальные интересы начинают выдвигаться на первые роли. Так что «фурия частной собственности и частного мате­риального интереса» имеют древние корни и яв­ляются идеологической основой современного «рыночного фундаментализма».

Третий момент - греческое домашнее хо­зяйство было земледельческим, и основным ресурсом и ценностью была земля. Остальные ресурсы имели второстепенное значение. Со­ответственно, господствующим классом были землевладельцы, а хозяйственная жизнь концен­трировалась в земледелии. Вдобавок к этому, греческое домашнее хозяйство было оседлым. В экономической истории утверждается, что отде­ление земледелия от скотоводства было первым крупным общественным разделением труда. Скотоводству соответствует кочевое хозяйство, земледелию - оседлое. Переход к оседлому хо­зяйству приводит к локализации хозяйствен­ной деятельности на ограниченной территории. Оседлое земледельческое хозяйство имеет свои «естественные» границы, определяемые физи­ческими возможностями самого человека.

Даже при допущении, что окрестные земли были свободны или они были собственностью данного же хозяина, оседлое земледельческое хо­зяйство не могло расширяться за «естественные» пределы, определяемые, условно говоря, расстоя­нием «от дома до поля». Преодоление этого рас­стояния для земледельца - пустая трата времени и сил, и чем оно короче, тем для него лучше (эко­номнее). Тягловая сила и «инфраструктура» того времени мало чем могли помочь в сокращении этого расстояния. Если возникала необходимость расширения хозяйственной деятельности, прихо­дилось основать новое поселение с такой же огра­ниченной территорией. Говоря по современному, размеры земледельческого оседлого хозяйства определялись «технологическими» факторами, а форма собственности при этом особой роли не играла. У крупных землевладельцев могло быть несколько или больше «хозяйств».

Такая организация сельскохозяйственных предприятий в принципе осталась до сих пор: фермерские и хуторские хозяйства при частной собственности на землю; отделения, фермы, полевые станы при общественной собственно­сти на землю и т.д. предопределены технологи­ческими возможностями в сельском хозяйстве (в принципе любое производство требует техноло­гической завершенности, с чем связана проблема оптимизации размеров предприятия. К сожале­нию, эта проблема практически выпала из вни­мания современной экономической теории). При реформировании сельского хозяйства в Казах­стане этот объективный принцип (оптимизация размеров сельскохозяйственных предприятий) был начисто забыт. На первом месте оказалась форма собственности, что привело к неэффек­тивному использованию земельных ресурсов. Попытки исправить положение встречают от­чаянное сопротивление «новых собственников», для которых земля оказалась не средством про­изводства, а ликвидным товаром.

И, наконец, главное свойство греческих до­машних хозйств в том, что они были произ­водящими хозяйствами, производственными единицами. Производство представляет собой комбинацию производственных факторов для получения пригодных для удовлетворения чело­веческих потребностей продуктов. Фундамен­тальные вопросы современной экономики, та­кие, как что, сколько, как, для кого производить, решались по-другому. Они определялись не ры­ночными условиями, как сейчас, а диктовались потребностями домашнего хозяйства, размерами земельного владения и разнообразием природно-климатических условий. Поскольку размеры зе­мельных владений были ограничены объектив­ными условиями, постольку были ограничены и «набор» производственных ресурсов. Таким об­разом, «ассортимент» производимых продуктов определялся природно-климатическими усло­виями, а объемы производства - потребностями членов «домашнего хозяйства». Такой способ ведения хозяйства в современной экономике на­зывается натуральным хозяйством.

Но как бы ни были разнообразны и изобильны условия ограниченного земельного участка, вряд ли его продукция могла удовлетворять многооб­разные потребности домашнего хозяйства, даже базовые потребности. Недостающие ресурсы в виде готовых продуктов приходилось добывать за пределами хозяйства. А это уже обмен, тор­говля. В обмен могли попасть только «излишки» натурального хозяйства. А в натуральном хозяй­стве уже по определению всегда дефицит каких-то ресурсов.

К чему все эти рассуждения и какое они име­ют отношение к современной экономике и эко­номической науке? Ведь они были хорошо из­вестны еще древним грекам, но у них еще не было экономической науки. Всем хорошо извест­но, что основы экономической науки заложил А. Смит и все экономисты «танцуют» от него. Все это верно. Более того, ограниченность ре­сурсов и неограниченность потребностей стали основными постулатами экономической науки только в 30-е годы ХХ века, и то в «экономикс» - теории рыночного хозяйства. Но в это время уже существовали и противоборствовали «две системы мирового хозяйства», одна из которых создавала «народнохозяйственный комплекс», параметры которого отражались в статистиче­ском сборнике «Народное хозяйство», другая -стремилась к «открытой рыночной экономике» или «свободному рынку». Идеологической осно­вой социализма, таким образом, было понятие «хозяйство», а капитализма - «рынок». Основ­ная характеристика социалистичекой экономи­ки отражена в нашумевшей книге известного венгерского экономиста Я. Корнаи «Дефицит», а капитализма в лозунге чикагской школы «по­меньше государства, побольше рынка». Чем это противоборство закончилось - всем хорошо из­вестно. Но усвоили ли урок политики и экономи­сты известно не совсем.

А урок сводится к тому, что «ограниченность ресурсов», «дефицит» свойственны хозяйству, хозяйственной системе. Хозяйственная деятель­ность всегда локализована на определеннной территории, то есть всегда ограничена террито­риально и должна обходиться ресурсами этой ограниченной территории. А рынок (обмен) есть, в первую очередь, инструмент, способ преодоле­ния ограниченности ресурсов. Поэтому в рыноч­ной экономике нет дефицита. Хозяйственная си­стема любого уровня повернута «вовнутрь», так как создается для решения конкретной задачи, для производства конкретных экономических благ. В этом смысле она всегда является закры­той системой. Закрытая система не может разви­ваться, расти, или это происходит очень медлен­но и то в пределах собственных ресурсов. Чтобы ускорить процесс развития, надо «открыться». А это происходит через обмен недостающими ре­сурсами. Чем меньше «хозяйство», тем оно спе-циализированнее из-за ограниченности ресур­сов, чем оно специализированнее, тем более оно должно быть «открыто» внешнему окружению (среде). Немногим лучше положение крупных многоотраслевых хозяйств, но они тоже зависят от внешнего окружения не меньше, чем первые. Знание этих свойств хозяйственных систем осо­бенно актуальны сегодня, в век глобализации, так как касается проблем жизненно важного вы­бора стратегии и политики развития националь­ной экономики, национального хозяйства.

А основной постулат современной эконо­мической теории об ограниченности ресурсов касается замкнутых (закрытых) систем, поэтому он верен для мировой (глобальной) экономики, так как мировая экономика в целом является замкнутой системой. Для национальных эконо­мик в рамках мировой экономики этот постулат вполне преодолим при проведении адекватной экономической политики. То, что этот постулат сформировался в рамках «экономикс», показы­вает только на то, что ее авторы уверены в уни­версальности своих объяснении современной экономики.

Но вернемся к домашнему хозяйству древ­них греков. Несомненно, что в нем превалиро­вало натуральное хозяйство. Но в то же время не только в Греции, а во всем Средизоморье уже существовала достаточно развитая торговля, сложились товарно-денежные отношения. Были товары, деньги, цены, рынок, кредит, процент и т. д. Таким образом, можно утверждать, что уже в те времена сформировались основные элементы экономической системы в достаточно развитой или зародышевой форме. Не только Ксенофонт или Аристотель, а даже простые жители их пре­красно знали. Они прекрасно знали их место и функции в обществе. Знали, что хозяйство и тор­говля, хотя и взаимосвязаны, но явления разного порядка и выполняют они в обществе различные функции. Поэтому Аристотель хотел их разгра­ничить, дав им разные названия.

Таким образом, можно вполне обоснованно утверждать, что основные элементы экономиче­ской системы сложились еще в Древней Греции и современники их хорошо знали. Но эти знания не превратились в науку, научные знания. По­чему? Можно сказать, что не были установлены (познаны) взаимосвязи между элементами систе­мы, механизмы ее функционирования, причины и источники развития экономики, то есть эконо­мические знания не были приведены в систему.

Принято считать, что знания превращаются в науку тогда, когда они «поднимутся» до тео­ретического уровня. Истолкование фактов эко-номичексой жизни, их обобщение и приведение в систему называется экономической теорией. Становление экономической теории и есть про­цесс превращения экономических знаний в нау­ку, которая призвана в обобщенной форме объ­яснить механизмы функционирования, причины и источники роста и развития экономической системы.

Исторический обзор становления и разви­тия экономической теории обычно начинается с меркантилизма. Именно представитель мер­кантилизма А. Монкретьен (1615 год) дал назва­ние первой общей теории экономики - полити­ческая экономия. Этот термин тоже трактуется по-разному, но в даном случае мы ограничимся указанием на то, что А. Монкретьен к понятию «экономика» добавил слово полис, политея в смысле государство. Получилось государствен­ное домохозяйство, государственное хозяйство­вание. Однако меркантилизм называют обычно учением, а не научной теорией. А под учением, в свою очередь, подразумевается пропаганда, рас­пространение каких-то знаний. Следовательно, историческая заслуга меркантилистов в том, что они обратили внимание на экономические зна­ния, убеждали в необходимости этих знаний для поднятия благосостояния народа, проведения последовательной экономической политики для прогресса общества. Они же установили один из важнейших принципов экономической нау­ки - истолкование фактов экономической жизни должно проводиться с позиции общества, а не отдельного индивида.

Следующим этапом становления экономиче­ской науки, как известно, является школа физио­кратов. Эта школа тоже относится к рангу уче­ния. Но историческая заслуга физиократов в том, что в экономический анализ было вовлечено про­изводство. Таким образом, был вскрыт подлин­ный источник экономического роста, развития, экономического благосостояния. Физиократами была разработана концепция производительного и непроизводительного труда, которая, к сожа­лению, выпала из современной экономической теории. «Экономическая таблица» Ф. Кенэ была исторически первой моделью воспроизводства, которая получила свое логическое завершение в знаменитой модели «затраты - выпуск» лауреата ноблевской премии по экономике В. Леонтьева.

С точки зрения отдельного человека, суть эко­номики сводится к вопросу «как заработать себе на жизнь?» Отдельный человек может жить за счет чего угодно: воровства, мошенничества, раз­боя, искусства, спорта, литературы и т.д., кото­рые к производству могут не иметь никакого от­ношения. При этом любой человек, чем бы он ни занимался, как бы ни зарабатывал себе на жизнь, должен уметь что-то делать и знать, как это де­лать. К тому же он должен иметь хоть какое-то представление о «работе» экономической систе­мы, об экономических ценностях, чтобы извлечь из этой системы какие-то выгоды для себя, если даже он и не слышал слово экономика. Таким образом, экономические знания всегда «распы­лены», «рассредоточены» по всему обществу и каждый индивид действует в соответствии со своими знаниями о чем-то и представлениями об экономике. Но одни действия могут тормозить, или даже разрушить экономическую систему, а другие - укреплять и развивать ее. Задачей эко­номической науки является интерпретация, си­стематизация этих действий, отбор тех, которые развивают, укрепляют экономическую систему, и «отбраковывать» тех, которые тормозят, разру­шают систему.

Такую интерпретацию и систематизацию можно проводить только с точки зрения всего общества, потому что общество в целом, в от­личие от индивида, не может выжить без про­изводства, погибнет «моментально». Поэтому «естественная цель» любой экономической си­стемы сводится к развитию производства, про­изводительных сил общества. А у производства «свои» закономерности функционирования. Для его развития требуются специфические знания, в том числе и экономические. Сбор, обработка, интерпретация, обобщение этих «рассеянных» знаний, установление их взаимосвязей, законо­мерностей их взаимодействия и развития со­ставляют содержание экономической науки. Со­стояние же экономической науки определяется методологией экономических исследований, то есть от правил и принципов научного поиска, от всех способов рационального познания эконо­мической действительности.

Литература

1. Франц Роузентал. Торжество знания. Концепция знания в средневековом исламе. - М.: Наука, 1978.
2.  Философский словарь. - М., 1987.
3.  Кохановский В.П., Лешкевич Т.Г., Ма-тяш Т.П., Фатхи Т.Б. Основы философии науки. - Ростов-на-Дону, 2007.
4.  Веллер М. Все о жизни. - СПб., 2007.
5.  Джозеф Мерфи. Обретите здоровье, бо­гатство и счастье, используя силу познания. -Минск, 2009.
6.  Купер Л. Физика для всех. Т. 1. Класси­ческая физика. - М., 1973.
7.  Мартин Хайдеггер. Что такое метафизи­ка? - М., 2007.
8.  Чебанов В.Е. Экономика ХХІ века, или третий путь развития. - СПб., 2007. - 736 с.
9.  Курс экономической теории. 3-е изд. -М., 2007. - 1040 с.
10.  Политическая экономия как экономиче­ская философия: учебное пособие. - М., 2009. -170 с.
11.  Кэмпбелл Р. Макконнелл, Стэнли Л. Брю. Экономикс: в 2-х томах: пер. с англ. - М., 1992. -