Новые медийные технологии: мобилизация общественности в политических целях

Многие страны мира находятся в состоянии острой нестабильности, которая создается под давлением извне в геополитических целях - при наличии внутри влиятельных сил, также заин­тересованных в дестабилизации, страна может оказаться в ситуации ожидания «ощущения на­зревающей революции». «Предпосылки для де­стабилизации имеют системный характер, они представляют собой взаимосвязанные «дремлю­щие» (латентные) кризисы социальных и нацио­нальных отношений, деградацию систем жизне­обеспечения, безопасности и культуры, быстрые изменения в массовом сознании» [2, с. 3].

К концу 80-х годов в политической практике США и их союзников была выработана и опро­бована новая технология целенаправленной де­стабилизации и смены власти в самых разных странах без прямого насилия (т.н. «бархатные» революции) или с минимальным использовани­ем насилия.

Через десять лет эти технологии были от­работаны на территории бывшего СССР в ре­спубликах, тесно связанных с РФ (в Грузии -«розовая революция», ноябрь 2003; в Украине - «оранжевая» 2004 г.; в Киргизии - «тюльпа­новая», 2005 г.). Особая роль в них отводилась СМИ. Предвестниками цветных революций были события в Венгрии в 1956 г., затем после­довала «Пражская весна» 1968 г.; прокатилась волна студенческих волнений «Красный май» во Франции; в 1989 г. в Болгарии оппозиционными силами возбуждено и национальное движение, мобилизованы этнические турки. В Сербии во время свержения Милошевича «бархатная» ре­волюция характеризовалась объединением оп­позиций, широкомасштабными демонстрациями и активным участием молодежи, в том числе в рамках движения «Отпор».

Августовский переворот в России в 1991 г. также можно назвать «бархатной революцией». При этом пятая колонна формировалась не из диссидентов, а из партийно-государственных деятелей (М. Горбачев, А. Яковлев, Э. Шавар-надзе) [5, с. 19]. Как пишет Кара-Мурза: «Когда процесс свержения власти посредством «бархат­ной» революции вступает в решающую стадию, удержать толпу в рамках ненасильственных дей­ствий оказывается важной и очень непростой за­дачей» [2, с. 3].

Третья волна «бархатных» революций, кото­рые в дальнейшем переросли в кровавые битвы, пробежала по странам Северной Африки. В ряде стран продолжается до сих пор (Египет, Сирия).

В условиях конфликта одним из самых вос­требованных современных способов организа­ции и управления политическими процессами являются мобилизационные технологии. Их роль значительно возрастает в условиях усложнения социальных связей, в связи с ростом динамиз­ма политических процессов, когда повышаются требования к совершенствованию социального управления [6, с. 2]. Отрабатываются технологии сопровождения выборных кампаний, методы, которые позволяют сделать процесс политиче­ской коммуникации максимально управляемым в условиях конкурентной политической борьбы за предпочтения потенциальных избирателей и активных групп граждан.

Итогами революций, по мнению аналити­ков, может стать дестабилизация ситуации:

1. Оппозиция, свергающая власти, приход на смену авторитарному лидеру слабого прави­тельства деморализует госаппарат, так что часть служащих не подчиняется приказам официаль­ной власти. Это создает ситуацию двоевластия и раскалывает силовые структуры.
2. В качестве движущей силы беспорядков легче всего использовать студенчество, которое в ходе мирного марша может быть превращено в возбужденную толпу. Такие действия служат важным фактором давления на всех госслужа­щих, парализуют госаппарат и правоохранитель­ные органы.
3. Деньги являются очень важным фактором для организации управляемой толпы; создается иллюзия поддержки «революции» со стороны западных держав.

Стратегию мобилизационных технологий Запада можно представить как двухходовку [8]: «Первый ход: дать власти в руки новую, модную, "демократическую" игрушку - выборы, научить с нею обращаться, вырастить слой политтех-нологов и политконсультантов, сделать её при­вычным инструментом (вместе с вытекающими из культурных и менталитетных особенностей народа характерными нарушениями) смены или продолжения власти. Второй ход: проанализиро­вать использование этого инструмента и создать противодействующий сценарий, основанный на работе поверх выборного демократического ме­ханизма - на использовании современных власт­ных инстанций: "биовласти" и "власти интер­претаций"».

Прежде всего, для перехвата власти исполь­зуются технологии политического спектакля. В каждом случае проводится предварительное ис­следование культуры того общества, в котором организуется свержение власти. На основании этого подбираются «художественные средства», пишется сценарий и готовится режиссура спек­такля. Если перехват власти проводится в мо­мент выборов, эффективным приемом является создание обстановки максимально «грязных» выборов - с тем, чтобы возникло общее ощуще­ние их фальсификации. При этом возникает об­ширная зона неопределенности, что дает повод для большого спектакля «на площади».

Через СМИ отрабатываются технологии «ин­формационных войн», «бархатных» революций, этнической мобилизации, приемы эффективного психологического воздействия на аудиторию, меняющего стратегии поведения, что немину­емо ставит на государственном уровне вопрос об информационной безопасности, доступе к информационным ресурсам [3]. Инкорпориро­ванные во власть СМИ практически стирают грани между политической и информационной деятельностью. Эффективные технологии, на­правленные на взаимодействие представителей властных структур, политической элиты, фи­нансовых групп с журналистами и информаци­онными структурами, позволяют отрабатывать в практике массмедиа модели этого взаимодей­ствия (модели «конфликта», «кризиса», «ката­строфы», «хаоса», «системы», «рынка», «игры», «конкуренции», «сотрудничества», «партнер­ства», «торга», «общественного и коллективного выбора», «перехвата власти»).

Сегодня СМИ могут провоцировать дей­ствия широкого народного движения нового типа, которое видит смысл и цель своего суще­ствования «не в борьбе за власть, а в борьбе с властью».

Михаэль МакФол профессор политологии Стенфорддского университета также выделяет факторы «успешности» цветных революций: на­личие скорее «полуавтократического», нежели автократического режима, непопулярность дей­ствующей власти, единая организованная оп­позиция, возможность быстро доказать фальси­фикат выборов, СМИ, достаточно независимое для того, чтобы осветить факт фальсификации выборов, способность политической оппозиции мобилизовать значительное число людей для протеста, раскол среди силовых структур госу­дарства [10].

Сами зрители, подчеркивает С. Кара-Мурза, становятся «инструментом производства иллю­зии», они втягиваются в игру: новые и старые люди [2]. Те, кто смогут прижиться к новой эпо­хе, и те, кому это не дано. В бархатных» револю­циях массмедиа использует особый язык - ко­роткие (иногда из одного слова) лозунги, которые непрерывно повторяются - и в виде графических образов, и в речи вождей революции с трибун, и в скандировании толпы. Человек массы, которая может трансформироваться в количественное образование при условии наличия сильной объе­диняющей эмоции, возникающей на микроуров­не массового сознания, осуществляет точечный характер власти.

«Процессии как публичные зрелища прохо­дят в окружении „медленных толп" зрителей. Эксгибиционизм, с одной стороны, и восхища­ющаяся аудитория зрителей - с другой, являют­ся взаимосвязанными компонентами спектакля. Митинги, завершающиеся публичными речами на открытых пространствах. Центральным эле­ментом массового ораторства является энергич­ная декламация стереотипных высказываний с готовыми формулировками, сдобренными мифи­чески-историческими ссылками, напыщенным хвастовством, групповой диффамацией, грубы­ми оскорблениями и измышлениями против оп­понентов. Эти речи передаются и усиливаются до рвущего барабанные перепонки звука с по­мощью средств массовой информации - микро­фонов, громкоговорителей, современных теле- и видеоаппаратуры. Этот тип шумной пропаганды эффективно содействовал „демонизации" врага и появлению чувства всемогущества и право­ты у участников как представителей этнической группы или расы» [7].

Используя яркие метаморфозы и своеобраз­ную лексику («Ужас данных режимов показал­ся мне тем более ужасающем, что диктатура устанавливалась во имя освобождения от гнета и эксплуатации», «чувства пафоса гнета против жестокостей, а также восхищения хладнокров­ным эгоизмом невероятно храбрых мужчин и женщин», часто применяется метод проециро­вания качества одного человека на всю группу, к которой он принадлежит («Несмотря на всю смелость, демократам...»).

Любое политическое действие имеет экс­прессивно-символическую сторону, легитима­ция и упрочение власти происходит посредством создания символических суррогатов политиче­ских действий и решений. Соблюдается опреде­ленная эстетика - политические символы долж­ны быть красивыми, приятными, соблазняющи­ми для «толпы».

СМИ выступают симбиозом политических и художественно-эстетических практик, функ­ционируют в сфере пара-, псевдо- и квазивещей, событий, процессов и т. п. Ее главная полити­ческая функция - производить эмоциональный консенсус с наличной властью. Этот консенсус выступает эрзацем баланса интересов на основе диалога власти с общественностью.

Манипуляция массмедиа просматривается на разных уровнях и в разных сферах.

Концептуальный мыслитель и романист со­временности Умберто Эко в публицистической книге «Полный назад!» пишет:

1. Значит - назад к тактике листовок, к раздаче видеокассет, уличному театру. Устроить передачу данных по цепочке. Шуметь на чатах в Интерне­те. На улицах ставить телеэкраны. Транслироваь на любительских частотах. Использовать любые другие фантазии и выдумки технологической эры. Поскольку электорату, оболваненному тра­диционными массмедиа, обращаться нет смысла, будем придумывать нетрадиционные средства и обращаться к нетрадиционной публике.

В то же время через самые традиционные сети распространения партийных мнений - че­рез посредство интервью и телепрограмм (но помним: главное - действовать неожиданно и громко) оппозиция должна устраивать свои соб­ственные провокации» [9, с. 249]. По меткому замечанию У. Эко - «хороводы», что означает ха­рактерную форму протеста, «которую примени­ли политические оппоненты Берлускони во вре­мена миланских судебных процессов, в которых Берлускони являлся обвиняемым. Первый хоро­вод был организован вокруг миланского Дворца правосудия в январе 2002 г. Взявшись за руки, демонстранты протянули живое кольцо вокруг Дворца. Так родилось движение «хороводов» -форма диссидентского поведения [9, с. 249].

Им описана элементарная схема управления общественным мнением. Если по ТВ обсуждают закон о чем-то, то поначалу дают слово оппози­ции. После этого выступают защитники проекта закона и громят высказывания оппозиционеров. Результат - победа режима - гарантирован. По­беждает тот, кто говорил во вторую очередь.

Цветные революции активно задействуют информационное пространство посредством СМИ, которые способствуют легитимации и делегитимации власти. Исследователь Вертешин очерчивает линии взаимодействия власти и СМИ:

1. Политический институт поддержки и оп­понирования российской власти системно свя­зан с журналистикой. При этом данное явление вносится в политическую практику и является ситуационным политическим катализатором в поддержке и оппонировании власти.
2. Поддержка и оппонирование власти со стороны журналистики, когда они вносятся в по­литическую практику, приобретают институци­ональные элементы. Это обстоятельство застав­ляет субъектов отношений с населением - власть или журналистику - формулировать стандарты, нормы политических действий для электората.
3. Российская политическая власть для осу­ществления собственной легитимации в ос­новном использует неполитические или техно­логические методы влияния на политические институты, то для достижения целей она рекру­тирует наиболее эффективные инструменты воз­действия на общественное мнение, в том числе методы политической журналистики [1, с. 172­178].

Как правило, мобилизационные или «про-тестные» технологии, используются всеми противоборствующими сторонами в интересах распространения выгодной информации и фор­мирования общественного мнения. К участию в информационном сопровождении политическо­го процесса привлекаются политическая элита, эксперты, наиболее активная часть общества, журналисты. Ряд ведущих политических журна­листов («лица» каналов) выступают в роли по­литических функционеров и политических лоб­бистов, мессий.

СМИ задействуют на всех этапах проведения технологии. Подготовительный этап. Произво­дится поиск источников финансирования, под­бирается ставленник формирование через СМИ формулы «свои - чужие», набор активистов. Включаются агенты влияния - международные неправительственные организации и СМИ.

На основном этапе в СМИ развязывается кампания дискредитации выборов и разоблаче­ние власти. В СМИ должен слышаться лишь го­лос «народного гнева»; создается яркий символ, отличающий своих».

Одновременно проводятся акции непри­знания выборов. Силовые структуры государ­ства нейтрализуются путем ненасильственного использования методов борьбы. Идет раскол общества, особенно если государство не реша­ется на применение насилия по отношению к демонстрантам. Оппозиция не борется против конкретной власти, а отвергает ее как институт. Идея этничности заменяет собой в «бархатных революция» понятие класса.

На всех этапах используются механизмы ма­нипулирования общественным сознанием. Клю­чевой является сфера политической психологии, изучающая поведение масс.

В отработке мобилизационных моделей ис­пользуются новые компьютерные технологии: «сетевые технологии порождают новые способы гражданской мобилизации [4, с. 170]. Движение флешмобов («мгновенная толпа») охватило та­кие страны, как США, Германия, Англия, Канада. Движения построены по принципу целевой иден­тификации, в зависимости от поставленных их лидерами целей мгновенно собирают различные сообщества и стимулируют совершение ими опре­деленных действий уже в реальной практике.

Современные исследователи СМИ, наряду с традиционными функциями, выявляют еще одну - агональную, понимая под ней проведение политики через мобилизацию и наркотизацию населения. Мобилизация в их представлении со­стоит в активизации и организации сторонни­ков, а наркотизация представляет собой процесс умиротворения и отвлечения внимания масс, усыпление бдительности [4, с.75].

Потребность в нестандартных и творческих решениях проблем социальной жизни, поиск ответов на вызовы времени и риски порождает новые анонимные виртуальные сообщества и информационные структуры, альтернативные официальным и способные решать эти про­блемы. Приметой времени стало политическое интернет-участие, чаще всего протестное, выра­жающееся в актах гражданского непослушания. Новые сайты и медиа используют разрушитель­ные тактики, часто практикуя массовый при­зыв к действию. Эти информационные ресурсы зачастую работают под лозунгом Nuntius nos iventa - «Новости нами придуманные» и на­целивают аудиторию на ложную социализацию. Тактические медиа (Tactical media) в России имеют выход в социальную практику (напри­мер, оформление движения The Yes Men) и не­редко нацелены на информационный взрыв. Форматы социальных сетей, таких, как, напри­мер, австралийский Chaser, индийский Faking News (fakingnews.com), британские Daily Mash, NewsBiscuit и Private Eye (private-eye.co.uk), рос­сийские Hobosti Russia, Smixer.ru, FogNews.ru, как нельзя лучше позволяют организовываться в виртуальном пространстве.

Как правило, итогом бархатных (цветных) революций становится долгосрочное падение производства в стране, ухудшение инвестици­онного климата, постоянная ротация элит, про­довольственные проблемы, утрата доверия масс к демократическим процедурам, попадание в полную зависимость о других государств, уста­новление режима управляемой демократии [5, с 18-20]. В этом основная опасность использо­вания суггестивных технологий мобилизации, влияющих на аудиторию на поведенческом, аффективном (эмоциональном) и когнитивном уровнях.

Информационно-психологическое манипу­лирование в средствах массовой информации фактически не имеет пределов, механизм ирра­ционального воздействия может лишь ограничи­ваться этическими, моральными или легальны­ми рамками. Информационно-психологическое воздействие на транснациональном уровне при­обретает новое измерение, становясь оружием, которое используется в информационно-психо­логических войнах.

Неизбежным следствием использования ма-нипулятивных технологий в СМИ может быть уничтожение способности и неотъемлемого пра­ва людей мыслить самостоятельно, создание не­полноценных личностей и общества.

Как видим, в условиях новой реальности ра­дикально меняется коммуникативное поведение аудитории под давлением на ментальные струк­туры, базовые ценности массовидного человека. Здесь открывается люфт для манипуляций СМИ, что требует использования психологических меха­низмов защиты от информационных стимуляций и негативных журналистских воздействий, ведущих к истерии, психозу, изоляции; механизмов, обеспе­чивающих свободу от попыток контроля сознания, морального давления, дискриминации.

Таким образом, исследование манипулятив-ных технологий и защита от психологического воздействия становятся важной научной за­дачей. Усилия теоретиков и практиков средств массовой информации и коммуникации должны быть направлены на поиск систем, помогающих распознать технологию манипулирования и бло­кировать ее эффекты.

Изучение ситуации помогает понять коллек­тивное бессознательное, его психические функ­ции. В журналистике же их исследование позво­ляет понять возможности манипулирования мас­сами, использования психологических методов воздействия в СМИ, выработать надежные спо­собы защиты личности от негативного информа­ционно-психологического влияния.

Литература 

1 Вертешин А.И. Политическая журналис­тика в поддержке и оппонировании российской власти / А. И. Вертешин // Известия Уральско­го государственного университета. - 2009. -№ 1/2(62). - С. 172-178.

2  Кара-Мурза С. Экспорт революции. Ющен-ко, Саакашвили... - С.3.

3  Лобза Е.В. Новые модели политической коммуникации: интерактивное взаимодействие граждан и политиков (Интернет в политике: но­вые возможности и новые мифы) // Политическая коммуникация в постсоветской России: пробле­мы формирования и парадигмы развития. Ма­териалы секции «Политическая коммуникация» Третьего всероссийского конгресса политологов. 28-29 апреля 2003 г. / под. общей ред. Л. Н. Ти­мофеевой, Е. В. Лобзы, - М. - Улан-Удэ, 2003; Ненашев Д. А. Лоббирование посредством ком­пьютерных сетей: новый инструмент политиче­ского влияния // Политическая наука: Сборник научных трудов. - 2002. - № 1: Современное со­стояние. Тенденции и перспективы. - M., 2002. - С.126-136.

4 Мисонжников Б. Я., Тепляшина А. Н. Вве­дение в специальность: учеб. пособие. - СПб.: Роза мира, 2012.

5  Настольная книга современного политика. Большая актуальная политическая энциклопе­дия. - М..: ЭКСМО, 2009. - С. 18-20.

6  Политические технологии: учебн.-метод. комплекс. - М.: Рос. гос. гуманит. университет,2010.

7  Тамбиа С. Национальное государство, де­мократия и этнонационалистический конфликт // Этничность и власть в полиэтнических госу­дарствах». - М.: Наука, 1994.

8  Шайхутдинов Р. Р. Шайхутдинов: Кирги-зия-2005: «Демотехника» на марше. [Электрон­ный ресурс]. URL.: rus-crisis.ru/ modules.php?

9  Эко У. Полный назад! - М., 2007.

10 McFaul M. Transition from postcommunism // Journal of Lemocraty. Vol. 16. 2005. 3 July.