Всегда, когда возникает общественная потребность осмыслить время, в особенности время переломное, оно выдвигает людей, для которых это становится внутренней потребностью. К числу таких людей можно отнести выдающегося казахского поэта и демократа, просветителя 19 века Абая Кунанбаева, мировоззрение которого формировалось в период распада патриархально- феодальных отношений и зарождения отношений капиталистических. Чем дальше вглубь истории уходила эпоха Абая, тем острее осознавалась необходимость изучения его многогранного наследия. Первыми за эту работу взялись литературоведы, значительно позднее педагоги. В Казахстане написано немало исследований об Абае Кунанбаеве как великом поэте, мыслителе, просветителе, демократе дореволюционного периода - это работы М. Ауэзова, К. Бейсембиева, Е. Бекмаханова, О. Сегизбаева, Б. Габдуллина, С. Зимнова, А. Маргулана, С. Муканова, М. Сиченко, Н. Смирновой и др. Менее изучено его просветительско-педагогическое наследие. Поэтическое творчество Абая неотделимо от его педагогических взглядов. О необходимости исследования произведений Абая с точки зрения их воспитательного значения впервые заговорил М. Ауэзов. «Возьмем назидания Абая о человечности, - писал он, - Среди них есть немало таких, которые с большим успехом послужат и для нашей действительности». Через все произведения Абая проходят красной нитью вопросы патриотического и интернационального воспитания молодежи. Поэт восстал против отсталости и рутины в общественной жизни, всей душой радостно приветствовал то новое, чему сам был свидетелем. Он призывал молодежь к учению, к овладению русской наукой, различными новыми ремеслами, советовал трудиться честно, на благо общества. Особое значение в воспитании молодежи Абай придавал семейному воспитанию. Первые и самые главные воспитатели, учителя, по мысли Абая, - это родители. Абай свято верил, что время, полное невежества и темноты, уйдет, и его сменит светлый мир, который будет построен молодыми. В раскрытии педагогических взглядов Абая следует отметить работы таких казахстанских ученых, как Т. Тажибаев, К. Жарикбаев, Х. Суюншалиев, А. Казыбаев, Э. Нильдибаев, А. Сембаев, С. Срымбетов и др. Их исследования касались отдельных аспектов его педагогического наследия. В данной работе оно раскрывается в комплексе. Педагогические взгляды Абая формировались в условиях феодально-родового строя, отдаленного от нас целой исторической эпохой.

Талантливые художественные произведения не заменяют друг друга, а каждое сохраняет свою самостоятельность и актуальность. Повесть Толена Абдикова стала таким явлением в современном историко-литературном процессе, которое очередной раз доказывает, что нет в искусстве избитых тем, устаревших приемов. Место действия в произведении , психиатрическая больница, знакомо опытному читателю по десяткам текстов мировой литературы, герой – аутсайдер, готовый к суициду, хорошо известен в 20-том веке больше как «человек с тихим голосом» Борхерта, изложение материала в форме дневника и переписки – использовано всеми литературными эпохами, проблема двойственности и двойничества уже основательно освоена массовой культурой. В произведении, созданном в эпоху постмодернизма, интертекстуальность не просто обозначение причастности к художественному направлению, а слагаемое эстетического восприятия мира современниками.
Повести Абдикова пользуются известностью далеко за пределами Казахстана и были отмечены Международной литературной премией Ф. Кафки. За повесть «Разума пылающая война» в 2004 году автор удостоен Государственной премии Республики Казахстан. Идейно-эстетические особенности любого значительного произведения искусства осознаются по-настоящему только при его рассмотрении на широком культурно-историческом фоне. Разнообразие культурной жизни в Казахстане содействует разрушению идеологических и эстетических перегородок, подталкивает к тому, чтобы взглянуть не мир широко и свободно. Художник Абдиков мыслит глобально. Он окликает «великую безответность мира», замечает «мировую мерзопакостность» и «вселенское чудище», ощущает «бесконечный круговорот времен», ценит «высокую мыслительность», ощущает «вселенскую тяжесть». Самое позитивное чувство героя в романе «бесконечность, беспредельность, свобода». Философско-эстетическая программа Толена Абдикова имеет общечеловеческий масштаб. Автор пишет, комментируя речь врача психиатрической больницы: «…врач закурил сигарету, откинулся в кресле и с видом человека, разглашающего в кругу избранных особое мнение, задумчиво продолжил свою речь». [1,56] Герой произведения, имеющий, несомненно, «особое мнение», называет прямо «круг избранных» имен важных для него в организации диалога с «неизвестным сверстником». Рассуждения мыслителей из «круга избранных» становятся органической частью произведения, не разрушают единство нового текста. В этом аспекте можно выделить шесть взаимосвязанных пластов.

В статье на основе анализа «Книги для чтения» Л.Н. Толстого и «Книги слов» Абая раскрываются их взгляды на сущность Бога, религии, веры в свете компаративистики. Автор дает обоснование экзистенциального характера религиозных воззрений Толстого и Абая, которое состоит в том, что они сконцентрированы вокруг проблемы человека, смысла его жизни и предназначения. Другим проявлением экзистенциальной направленности рассуждений Толстого и Абая, по мнению автора, является стремление постичь их не только посредством разума, но и посредством осмысле­ния чувств, переживаний. Автор доказывает, что религиозные искания великих мыслителей связаны с сомнениями и с попыткой утвердить в повседневной жизни человека разумную веру. Статья по­казывает значимость рассуждений Толстого и Абая о роли истинной веры в утверждении добра, ми­лосердия, справедливости в отношениях между людьми. Автор раскрыл оригинальность и новизну религиозного учения Л.Н. Толстого и Абая, показал их созвучие, которое состоит в том, что они не просто ратуют за веру, религию, любовь к Богу, но и выражают уверенность, что мораль и нравствен­ность не могут стать реальной опорой человеку в жизни, если они не дополняются, не освящаются личной верой в Бога.

Термин «писательская критика» узаконен в науке о литературе наряду с дефинициями «профессиональная» и «читательская» критика. Начиная с неизвестного автора «Слова о полку Игореве», оценившего Баяна, редко кто из писателей удержался от искушения высказаться о творчестве коллеги по цеху. Теоретиками достаточно четко обозначены отличительные черты писательской критики, главная из которых - способность прочувствовать особенности самого творческого процесса. Чехов писал Григоровичу о рассказе «Припадок»: «Все хвалили, а описание первого снега заметили только Вы». Однако немногие писатели решились выступить в качестве литературоведа. Известны исследовательские работы Анны Ахматовой, Валерия Брюсова, Корнея Чуковского; Андрей Битов публикует в знаменитом романе «Пушкинский дом» научные работы своего героя и т.д. Большой резонанс и неоднозначные суждения среди ученых вызвала книга Олжаса Сулейменова «Аз и Я». Отдельных примеров достаточно. Вместе с тем стоит задуматься о научных трудах художников слова как об особом литературном явлении.

В год 160-летия Абая в Алматы вышла уникальная по-своему книга (составитель М.Адибаев), в которую вошли различные варианты переводов стихотворений поэта, предпринятых в разные годы разными поэтами и переводчиками.

Среди переводов, сделанных Абаем из русской поэзии, есть перевод стихотворения И.А.Бунина «Не пугай меня грозою». Как известно, выбор произведения для перевода может многое сказать об авторе перевода, его эстетических взглядах, мировоззрении. Почему выбор пал именно на стихотворение еще мало кому известного автора? Чем привлекло Абая это стихотворение юного Бунина?

Разрабатывая свое учение о знании познания, Абай исходит из категории любви. В Слове 7 Абай спрашивает: «Но почему, вырастая, мы теряем это высокое стремление позна­вать мир? Почему мы точно так же, как в детстве, не забываем о еде и сне, когда встречаемся с чем-то неизвестным, почему не идем за теми, кто создает науку и открывает неведомое? Мы должны были расширять свой кругозор, умножать сокровища, накопленные на первых порах жизни. Но мы не смогли этого сделать. Мы приземлили наши души, перестали верить своему чувству, довольствова­лись созерцанием, не вникая в сущность явлений. Оправдывались тем, что с другими, жившими по­добно нам, не случалось еще ничего страшного. Сводили все к тому, что в жизни все предопределе­но. Чем мы лучше животных, которые видят мир и не понимают его [2; 19]?».

Абай… В этом имени все: и боль, и тоска, и безысходность; и надежда, и борьба, и жизнь. Кто он? Человек своей эпохи или вневременный известник истины — наш Учитель! «Абай для казахов такое же великое явление, не имеющее себе равных, как для русских — Пушкин, для англичан — Шекспир, для грузин — Руставели… Наследие великих поэтов — достояние не только своего, но и всех народов. Абай относится к числу таких поэтов»